Ирёку (Сила воли)

Атмосфера в доме была не просто наряженная - казалось, воздух искрит и вспыхнет от одного неверного слова. Нервничали все: Каору, по возвращении сдавшая Аоши на попечение Мэгуми; сама доктор, с ужасом осматривающее распростертое тело; Сагара, намеревавшийся воспитать Кеншина с помощью кулаков, а вместо этого перевязывающий его рану; даже Яхико, перенервничавший и вообще отказавшийся выходить из комнаты. Кеншин в дом так и не зашел - виновато понурившись, он остался на ступенях, где ему и оказали первую медицинскую помощь. Мэгуми перевязывала его плечо, в то время как Яхико и Сагара старались не производить слишком много шума - разговаривали шепотом, и себе под нос. Вероятно, они просидели бы на них не один час, если бы дверь внезапно не распахнулась и на пороге здания не возникла рассерженная госпожа. Присутствующие затихли под ее взглядом. Девушка решительно ткнула пальцем в Кеншина. - Нам нужно поговорить! - это было похоже на приказ, хотя и не являлось таковым. Она и сама поняла, насколько резким было ее высказывание, а потому тут же сбавила тон, прибавляя вежливое "пожалуйста". - Ваш покорный слуга слушает вас, госпожа, - рыжеволосый отвечал ей покорно: похоже, он был готов к подобному стечению обстоятельств, - Что вы хотите узнать? - Прежде всего, - Каору нервно переглянулась с Мэгуми и та ободряюще ей кивнула, - Мы не хотим, чтобы ты уходил. - Никто из нас, - многозначительно вставил Яхико, и на него шикнули, заставляя закрыть рот и сидеть тихо. - Верно, - и все же, она подтвердила слова мальчика, - Однако, нам нужно решить, что делать дальше. В нашем доме находиться раненый, который не намерен отступать. Вопреки всему, я не могла оставить его: его нашли бы, и возникло бы слишком много вопросов. Пусть его считают пропавшим без вести, нежели однозначно убитым. - Я расспросил Цукиоку, - Сагара не тратил времени даром, - Пока искал вас среди бараков. Похоже, Аоши прибыл в Токио один, без сопровождения. Но Цунан уверен, что это не было случайностью, уж слишком целенаправленным был приезд шиноби. Он считает, что Кеншина узнал кто-то из здешних, кто проболтался о нем в Киото. - Я не бывал в Токио раньше, - покачал головой рыжий, - Я мало покидал дом Макото без надобности, поэтому не так много людей помнят мое лицо. - Хм... И все же, есть вероятность, что тебя узнали, - Мэгуми не согласилась с его утверждением, - Ты не бывал в Токио, но вероятно были те, кто побывал в Киото. Даже если мы ошибаемся и встреча с Аоши - роковая случайность, это не отменяет тот факт, что впредь мы должны быть осторожнее. - Я не понимаю, - Яхико действительно не был в курсе всей ситуации, - Что такого ты сделал этому парню, что он до сих пор злится? Столько времени прошло, а он все никак не может забыть старые обиды? - Есть вещи, которые не забудешь никогда, даже если захочешь, - усмехнулась Мэгуми. - Но ведь можно было поговорить... - Аоши Шиномори был одним из шиноби группы Онивабан-сю, - от голоса Кеншина мурашки пошли по коже, - Этой группой руководил Касивадзаки Нэндзи. - Я слыхал о нем, когда еще сражался на ринге, - уважительно присвистнул Санацуки, - В свое время он был больше известен под псевдонимом Окина. - Касивадзаки передал Онивабан-сю в руки молодого и напористого предводителя, в то время как мой хозяин решил подмять под себя недостающие куски города и установить на них свой порядок. Онивабан-сю оказались не по зубам заурядным бойцам, и тогда в бой послали наемников. Я был среди них. Мы пришли в дом Нэндзи и вырезали всех, кто находился в нем. Мы не щадили никого. Среди убитых был ребенок, девочка, не старше Яхико, - монотонно продолжал самурай, - У Шиномори была жена, но женщина была слишком слаба здоровьем и не пережила рождения своей дочери. Эта девочка была единственной ценностью для Аоши Шиномори. Поэтому он не станет со мной разговаривать, более того, он никогда не простит меня. Мэгуми права, есть вещи о которых невозможно забыть. Их поразил не сам рассказ, и не та правда, которую открыл им Химура. Каору, Яхико, Мэуми и Саноцуки были прежде всего ошарашены тем, насколько мертвой была речь Кеншина: он словно находился в тумане, и слова его были холодны. - Я пытался раскаяться. Но кроме ненависти ничего не достиг, - рыжий видел их реакцию, - И даже сейчас, осознавая всю тяжесть и серьезность произошедшего, я никогда не разделю его боли. Никто не разделит! И потому я не могу сопротивляться его решению, ведь его гнев оправдан, а мне оправдаться нечем. - И все же, он лежит в соседней комнате, а ты сидишь рядом с нами, - доктор качнула головой, подбирая слова, - В этой ситуации ты предпочел бы умереть от его руки, но что-то заставило тебя изменить решение. Или кто-то. На этот раз головы повернулись в сторону Камия, от чего на щеках девушки выступил легкий румянец: ее явно смутила подобная реакция. С другой стороны, она не могла не согласиться с тем, что если бы не угроза ее жизни, исход боя мог быть совсем иным. Кеншин стал атаковать только в тот момент, когда Шиномори посмел угрожать ей - умелая провокация, вот только шиноби недооценил противника. И все же, не будь ее рядом... Каору вздрогнула, бросая взор на сидящего напротив мужчину. Их взгляды пересеклись на мгновение, но этого было достаточно: в его глазах она читала тот же вопрос. Не нужно было ничего произносить вслух, ведь ответ был ясен всем, без исключения. - Что нам делать теперь? - вопрос повис в воздухе. В который раз Яхико смог подметить самое главное и вывести разговор на итог, - Мы даже в полицию заявить не можем. Он же сдаст Кеншина с потрохами. - Для начала нам нужно поставить его на ноги, - вынесла вердикт Каору, - Гнев затуманил его разум совершенно. Там посмотрим, что делать. - Что же, - иронично хмыкнула Мэгуми, - Недели полторы у нас есть, если не больше. Достаточно, что бы хоть как-то разрядить обстановку. Кеншин не ответил, хотя остальные согласно закивали головами, соглашаясь с женщиной. Кроме него - ведь он уже принял совсем иное решение. *** Была глубокая ночь, когда домашние разошлись по комнатам, предаваясь объятиям сна. Так как Аоши расположили в комнате Кеншина, рыжему пришлось разделить помещение с Яхико: самурай дождался, пока мальчик не станет дышать ровно и глубоко, и только тогда осмелился подняться и направиться к двери. Чего он не ожидал, так это того, что спящий мальчик ухватит его за штанину. - Куда ты? - сонно пробормотал Яхико, не раскрывая глаз. - Воды хочу,- он осторожно отцепил его руку, - Спи. - Жду тебя, - парнишка засопел куда спокойнее, хотя бывший наемник уловил некий укор в его дыхании. Было жаль уходить вот так, под покровом ночи, словно вор. Но иначе они бы не отпустили его, а выбор у него был невелик. Уйти через кухню не получилось: похоже, Мэгуми поднималась, чтобы проверить состояние раненого, а Сагара не позволил ей одной остаться с ним. ... Ситуация паскудная, - соглашался Санацуки, - Но не смертельная. Поговорим с ним, как придет в себя. - Мы знаем Кеншина, он знает хиттокири, - женщина понизила голос не желая никого потревожить, - Ему не понять нас, нам не понять его. Если бы только убедить его, что тот убийца мертв, а Химура совсем иной человек! - Я поговорю с Кеншином завтра. Он совершенно измотан, поэтому сейчас ему нужно хорошо отдохнуть... Больше самурай не слушал. Тенью проскользнув мимо парочки, он просочился в приоткрытую дверь, выходя во двор. И замер. - Я знала, что ты так поступишь, - девушка не повернула головы. Поверх ее нагадзюбан было накинуто легкое кимоно, а волосы. обычно убранные в хвост, сейчас вольно рассыпались по плечам, - Потому и решила подождать тебя здесь. Мужчина и женщина стояли один напротив другого. Он знал, что у него нет выбора. Она знала, что выбор есть всегда. Приближалась осень. (продолжение следует)