Арранкар

- Ты решил пробить дерево головой? - Гарри с любопытством смотрела на адьюкаса. Тот с упорством, достойным лучшего применения, пытался пролезть внутрь широкого древесного ствола. - Или хочешь превратиться в куколку? - с тонким намеком на крылья за спиной Пустого. Обычно Гарри не снисходила до разговоров с другими обитателями Уэко Мундо. Ее манил внешний мир, куда она то и дело открывала гарганту из Леса. Но этот адьюкас ее заинтересовал. Маленький - если сравнивать с остальными - он уже сейчас имел все предпосылки, чтобы стать арранкаром. Почти человеческая фигура, огромная духовная энергия, окутывавшая его плащом. А еще он был разумен - гораздо разумнее, чем другие его сотоварищи - и удивительно безразличен ко всему. Его не интересовала эволюция, не интересовала сила - словно знал, что и так силен - адьюкас исследовал этот мир, как будто искал что-то. Но не находил. Пустой резко поднял голову. Белоснежная кость покрывала все его тело, лишь из спины двумя дивными цветами тьмы вырывались широкие, кожистые крылья, как у летучей мыши, с забавной опушкой у самого основания. Из-под маски с холодным равнодушием смотрели зеленые глаза - не такие, как у Гарри, светящиеся зеленью, но все равно насыщенные, изумрудные. Но из-за спокойствия и безразличия своего обладателя они казались всего лишь стекляшками. - Хочу уснуть в нем, - голос холодный, его можно бы назвать равнодушным, если бы не некая нотка, добавляющая окрас вроде "снизойду до вас, смертные". Гарри хмыкнула про себя. Она не ошиблась, действительно удивительный и интересный адьюкас. - Оно такое же белое, как я. Посмотри вокруг, здесь повсюду чернота. Почему же я полит весь белым? - одиночество - вот что звучало в его словах. - Не ты один, - махнула рукой Гарри. Глаза адьюкаса удивленно расширились, и девушка продолжила: - Например, Нелл ту Одершванк или Тиа Халлибелл - они тоже практически целиком в маске. У Тиа верхняя часть лица открыта, а у тебя - крылья. Так что вы на равных условиях. - Внутри я пуст, как и это дерево, - показал на открытый, полый внутри ствол когтистой лапой. Гарри присмотрелась к адьюкасу. Опасности тот не излучал, скорее... любопытство? Но настолько заглушенное равнодушием, что практически не ощущалось. Определенно, в пустыне это преимущество - не иметь эмоций. С холодной головой выживать как-то проще. Другим. Гарри спасли в свое время именно эмоции, от которых она не смогла отказаться. Сила этого Пустого... девушка вздрогнула и наклонилась вперед, свесившись с ветки, чуть ли не падая. Внутри белоснежного тела разверзлась пустота. Не та голодная пустота, что терзает обыкновенных Пустых, и не та, от которой кровью обливается сердце. Эта пустота пела о вечном спокойствии, огромном, всеобъемлющем, как океан, в котором растворяются и время, и мысли. Сила дышала, шумно и медлительно, как будто накатывали волны. Она была живой. - Действительно, пустота, - кивнула Гарри. - Но она живая, следовательно, ты не одинок. Адьюкас склонил голову набок, как любопытная птичка. Или лучше сказать - летучая мышка? Ассоциации возникали сами по себе. - Что это означает? Гарри поморщилась. Некоторые вещи она сама не знала, как объяснить. Понимать понимала, но вот сказать другим так, чтобы не соврать, не исказить впечатление... - Твоя пустота живая, значит, внутри тебя всегда есть живое существо. Поэтому ты не одинок. Не знаю, как объяснить... - взмахнула нетерпеливо рукой. Адьюкас задумался, затем ме-едленно кивнул, как будто осмысливал, разбирал слова девушки на составляющие. - Понимаю. О, действительно любопытный экземпляр! - Улькиорра Шиффер, - к этому этапу эволюции некоторые, самые перспективные адьюкасы, могли вспомнить собственное имя. Ну, или осознать его. Словно пустыня нашептывала нужные слова. - Гарри. - И все? - Да, просто Гарри. Слушай, у меня идея. Хочу показать, что я имела в виду, когда говорила о твоей пустоте. Гарри соскользнула с ветки, ухватила адьюкаса... нет, Улькиорру за лапу и швырнула того в гарганту. В мире живых светило яркое солнце, лучи били в глаза, слепили. На мгновение Гарри прищурилась, заново привыкая к свету, после темноты Уэко Мундо. Как она и планировала, переход забросил их к океану. Люди сюда не заходили из-за не слишком хорошего пляжа - местами каменистый, он практически не оставлял пространства для лежаков. Но Гарри здесь нравилось. Не столько поваляться на солнышке, хотя и это тоже, сколько... океан. Глубокий, бескрайний, он манил к себе шумом прибоя, ощущением спокойствия, которое принимало в себя, как волны - принимают человека. Древняя, могущественная сила, а сила всегда привлекает. Как забытый зверь, он шевелился, ворочался в своем каменном ложе, вздыхал и отфыркивался всплесками и пеной. Люди не понимали красоты своего мира. Почему-то считали великолепной металлическую конструкцию в центре города и наклонную башню, которая все никак не падает. Восхищались фейерверками, не подозревая, что почти такая же картина открывается на ночном небе Севера. Называли прекрасными старинные здания и не замечали очарования цветков камелии. Если человеческий нос не в силах уловить нежный аромат, это не значит, что его не существует в природе. Гарри нравилась грация кленовых ветвей под движением ветра, плавные изгибы огненно-красных ликорисов. Именно поэтому больше всего времени она проводила в Японии. Этот мир такой... живой! В нем дышит и волнуется все, духовные частицы наполняют воздух как-то по-особенному. И аромат кружит голову. После мертвой пустыни Уэко Мундо живой мир ослепляет. - Что это? - Улькиорра выглядел... ошеломленным. Из-за маски трудно понять, какие эмоции испытывал адьюкас, но глаза... глаза все же выдавали. Он крутил головой, рассматривая песок под лапами, шумящие деревья неподалеку, слушая крики чаек и рокот волн, бьющихся о скалы. Даже поймал пару клочков пены и растер между пальцами, понюхал, хотя вроде бы носовых отверстий его маска не имела. Наверное, прошло слишком много времени с тех пор, как он был обычным минусом и еще помнил мир живых. Эти воспоминания стираются, становятся такими незначительными... - Это называется океан, - Гарри шагнула в полосу прибоя, на влажный песок. - Потом отправлю тебя обратно, не дело это, чтобы такие сильные Пустые шарахались по миру смертных. Но сейчас... идем, покажу кое-что. Она медленно зашла в воду. Прохладные волны ласкали тело, скользили по коже, оставляя на губах привкус соленых брызг. Улькиорра, немного подумав, последовал за ней. Гарри понимала его. Неизвестное существо, не излучающее никакой силы, но при этом открывающее гарганты. На арранкара она тоже не тянула, так как не предупреждала о своем существовании вспышками реяцу. Сила давно и надежно была заперта внутри тела, при желании девушка могла освободить ее. Улькиорра шагал медленно, вдумчиво, процеживая воду сквозь пальцы. Все дальше и дальше, все глубже и глубже, пока дно не ушло из-под ног, пока крылья не скрылись из виду. Тогда Гарри поплыла, медленно, показывая, что рядом, не бросит одного. Этот адьюкас такой забавный! - А теперь сделай так! - раскинулась на волнах звездой, отдаваясь океану. Улькиорра послушно лег на спину, он вообще не возражал, словно подчиняться для него естественно. Раскинул руки, мокрые крылья. - Закрой глаза и прислушайся. Расслабься, пусть вода несет тебя, куда ей вздумается. Ты ведь любишь подчиняться? Удар наугад, но адьюкас закрыл глаза. Послушался. Может, это его цель - подчинение кому-нибудь? Не сила, не власть, а поиск существа, который смог бы определить за него смысл существования Улькиорры Шиффера. Потому что сам он не видел такового. Гарри прикрыла глаза, из-под ресниц взирая на безоблачное небо. Красиво. Океан на земле. Океан в небесах. Соленый воздух, теплый-теплый, прозрачная вода... - Шумит... бьется... - за равнодушными нотками в голосе Улькиорры слышалось удивление. - Он... живой. Сколько они так пролежали? Гарри выпрямилась, отжала волосы. - Это то, что я хотела показать тебе. Твоя пустота такая же - всеобъемлющая и живая. Поэтому с ней ты не один. Гарганту открыла прямо в воде. Не стоит искушать адьюкаса, даже такого спокойного. Вместе с их телами на песок выплеснулась соленая океанская вода и тут же впиталась, не оставив и следа. Некоторые арранкары притаскивали в Уэко Мундо что-нибудь из мира смертных. Гарри и сама периодически похрустывала чипсами. Не от голода, а, скорее, по привычке что-то грызть, въевшейся в нее за время существования в Лесу. Пустым в этом отношении было легче - продавец не мог потребовать денег с того, кого не видел. Надо бы прихватить в следующий раз, с сыром. В животе уркнуло, Гарри уже привычно достала прозрачный шип и захрустела им. Опыты показали, что Лес кормит только ее. Другие Пустые не получали насыщения, поглощая необычную древесину. Как Гарри ловила минусов, гиллианов и адьюкасов - совсем другая история. Но ругательства всплыли памяти гораздо быстрее, чем предыдущие картины. Девушка обратила внимание на заинтересовавшего ее адьюкаса. Улькиорра сидел на песке и задумчиво перебирал тонкими пальцами песок, бывший еще пару минут назад мокрым от воды. - Почему ты так уверена? - наклонил голову. - Потому что слышу твою пустоту, - пожала плечами Гарри. Уэко Мундо волновался, надвигалась очередная песчаная буря - событие не то, чтобы редкое, но все равно неожиданное. Тонны песка, огромные волны погребали под собой не успевших спрятаться Пустых. Смертью им это не грозило, по крайне мере, не более-менее крупным и сильным, но потом выкапываться... Кошмар! Да и съесть могут, пока лапы освобождаешь. - Идем, - дернула Улькиорру. Неподалеку находилась одиночная пещера, крепкая и просторная, как раз хватит на двух некрупных Пустых. Адьюкас послушно поднялся и зашагал, Гарри спиной ощущала пристальный взгляд. Ее исследовали, изучали, делали выводы. Малыш неплохо анализировал ситуацию, голод пока что мешал, но если вдруг эволюционирует до арранкара, сможет стать весьма опасным противником. Так как многие высшие Пустые анализом и сбором данных не увлекались. Пещера показалась на горизонте, Гарри припустила по песку, чувствуя, как густеет вокруг воздух - как перед грозой в человеческом мире. Луну закрыли тучи, вдалеке громыхнуло, шуршание песка стало громким и ядовитым, словно на песке извивалась смертоносная змея. В пещере Улькиорра сел к стене, Гарри расположилась напротив. Свою возможность уйти в Лес она упустила, но не жалела об этом: не хотелось покидать столь занимательного адьюкаса. После бури попробует еще раз. Самое страшное в песчаной буре Уэко Мундо то, что она практически безмолвная. Приходит под змеиный шелест и уходит с ним же. Ты погибаешь под змеиные пляски тучи песчинок. Проход заволокло тенью, в пещеру заглянул крупный адьюкас с собачьей мордой. С оскаленной пасти его падала крупная пена - спешил, видимо, к ближайшему укрытию. Увидев, что то занято, взревел, сунул морду. Улькиорра молчаливо оскалился, крылья его взметнулись за спиной, раскрылись. Гарри молча выстрелила серо, выпустив тонкий черный луч из ладони. Пустой захрипел, заскреб костяными лапами, развеиваясь. - У других серо красное или зеленое, - заметил Улькиорра. - Сочувствую, - кивнула Гарри, вгрызаясь в очередной древесный шип. - Будешь? Голод вряд ли утолит, зато развлечешься. Улькиорра удивленно рассматривал лежащий на ладони предмет. Обнюхал его, лизнул - до этого цельная, непроницаемая маска разошлась в нижней части, показав внушительные челюсти. Зеленые глаза с кошачьими зрачками озадаченно моргнули, когда первый кусочек древесины упал в горло. Самое удивительное, что дыра Улькиорры находилась как раз в гортани, но как он ел, было незаметно. Впрочем, как и у Гарри, и у остальных Пустых. - Есть легенда про место, что зовется центром Уэко Мундо, его душой, - заговорил он. Мертвенный голос в темноте пещеры пускал толпы мурашек по коже, как детская страшилка в лагере. Гарри представляла, как выглядит для адьюкаса - тень со светящимися зелеными глазами. - Кристальный лес, где воздух светлее, и полно деревьев. Попасть туда могут не все, а только те, кого выберет Уэко Мундо, - невысказанный вопрос, несмотря на отсутствие вопросительной интонации. Гарри одобрительно кивнула. Сообразительный. - Когда буря закончится, попробую провести тебя туда, - таких экспериментов она еще не ставила. Будет ли Лес индивидуален для нее, как древесина стеклянных деревьев? Улькиорра никак не отреагировал, принял как данность. В Уэко Мундо спорить с более сильным Пустым значит проложить себе прямой путь до могилы в песке. Осталось только дождаться окончания бури. Граница светлого песка начиналась перед самым носом, Гарри уже чуяла запах деревьев. Придти в Лес она могла с любой стороны, Уэко Мундо слишком пророс в нее. И сейчас девушка ощущала насмешку пустыни. Улькиорра пересечь границу не сумел, сила не пропустила его. - Ты исчезла из виду, - сообщил он равнодушным голосом. И лишь нотки обеспокоенности указывали, что он чувствует на самом деле. Вообще, Улькиорра служил отличным тренингом по преодолению состояния фрустрации, так как для понимания эмоций адьюкаса требовалось хорошенько поднапрячься. Кажется, в прошлой жизни это бы взбесило Гарри. Забавный адьюкас. Гарри вернулась в серую пустыню. Лес будет ждать ее в любое время, в любом месте откроет переход, а, значит, некуда спешить, можно побыть немного с заинтересовавшим ее Пустым. - Раз ты не можешь пойти со мной, значит, я пойду с тобой, - решила девушка. Улькиорра снова не отреагировал, но его реяцу слабо всколыхнулась, всего на миг, но Гарри хватило этого времени, чтобы уловить радость и облегчение. А потом адьюкас ткнул в сторону, противоположную светлому песку. Впрочем, в Уэко Мундо нет разницы, какое направление выбрать, мир все равно приведет, куда необходимо.

***

Гарри проснулась, как от толчка. Рядом мгновенно открыл зеленые глазищи Улькиорра. Несмотря на то, что первым направление задал именно он, в дальнейшем адьюкас послушно следовал за Гарри. Поворачивала она - поворачивал и он, останавливалась она - Улькиорра тоже застывал белоснежным столбиком, черные крылья стелились по серому песку художественными кляксами. Он ни капли не возражал, когда Гарри обходила большие скопления Пустых. Казалось, он сам мечтает держаться от них подальше. А за это девушка вытаскивала его изредка к океану. Адьюкас ничего не говорил, но по тому, как блестели его глаза, Гарри понимала: нравится. Мир живых нравился Улькиорре. Потому что в нем он не чувствовал себя пустым и одиноким. - Что случилось? - Улькиорра - не самый разговорчивый спутник. Говорил только четко и по существу, но с ним так легко было молчать обо всем. Гарри прислушалась к себе. Что-то происходило, что-то внутри. Душа вновь менялась. Эволюция или регрессия? Нет, страх регрессии давно исчез, а вот эволюция... Куда? Вернее, в кого? Знание настойчиво тянуло в Лес, под сень кристальных деревьев, Гарри ощущала светлую границу неподалеку - по меркам пустыни, разумеется. - Мне пришла пора... разделиться? - слова рождались без участия разума, их диктовало знание, которому молчаливый Улькиорра тоже пришелся по душе. - На некоторое время я вынуждена буду уйти в Лес и лучше, если... - Я буду ждать, - твердо, уверенно, как всегда без эмоций. Гарри против воли улыбнулась. - Хорошо. Тогда идем. Граница Леса ощущалась все четче с каждым шагом, он торопил, за шуршанием песка Гарри слышала звон кристальных ветвей, падение острых шипов на землю. Мертвая капель пустынного мира. Нескольких Пустых Улькиорра поймал и съел по дороге, не прекращая движения, не отставая ни на шаг, как будто боялся потерять. Крылья волочились по песку тряпочками, оставляя изгибистые следы. Надо будет как-нибудь попросить покатать. В прошлой жизни она любила ощущение полета. Сейчас арранкар тоже могла скакать по воздуху, но в окружении и с поддержкой духовных частиц не так весело. - Здесь, - Гарри остановилась около границы. Улькиорра немедленно замер, и девушка шагнула на белый песок. В Лесу ровным счетом ничего не изменилось, но внутри что-то мешало, в собственном теле стало тесно. Гарри поморщилась, привычно расположилась на ветке, вытянула ноги. Остается только ждать. Темнота внутри шевелилась, ее скручивало, не болезненно, но ощутимо, словно под кожей бегали муравьи. Сколько времени прошло? Гарри спала или бредила, погруженная во внутренний мир. Знание расширялось с каждой минутой, открывалось все больше и больше. Арранкары при перерождении пускают собственную силу в меч, запечатывают там ее. Высвобождение называется рессурексионом. Гарри - арранкар, просто незаконченный, неполноценный. Муравьев под кожей становилось все больше и больше, они копошились сильнее, насыщеннее. Ветер проникал сквозь поры, как будто те превратились в крупные дыры, и играл с муравьями. От неприятных ощущений хотелось выть и кусаться, но по сравнению с предыдущими перерождениями, это казалось сущим пустяком. Из губы потекла горячая кровь, солоноватая, насыщенно красная, буквально до черноты. Гарри зачарованно уставилась на испачканные пальцы, которыми вытерла рот. До этого ей не приходилось сталкиваться с собственной кровью. Девушка совсем забыла, что есть такая жидкость внутри. Это тоже эволюция? Она становится ближе к людям? Но для этого требуется сковать себя, упрятать собственную личность в меч. Подобной участи Гарри не желала. Пустыня настаивала, песок шумел, шуршал под деревьями, нашептывая, что так будет правильно, но стекал бессильно по гладкому стволу. Гарри чувствовала себя в надежном убежище, где только лунный свет да ветер смогут достать ее. Она не хочет прятать себя, не желает быть, как остальные арранкары. Потому что это... шаг назад. Темнота внутри скручивалась, пыталась сжаться в комочек, но теперь сделать это не позволяла уже сама Гарри. Она удерживала собственную силу, кусала губы, обжигаясь, напиваясь собственной кровью. От темноты отделился комочек, заметался темным пламенем, выбирая форму, пока, наконец, не решился. Песок зашуршал на пике эмоций и замолчал, расстелившись ослабшим ковром. Уэко Мундо торжествовал. Пустая вновь прошла испытание, выдержала давление мира, который ее изменил. Гарри открыла глаза и обнаружила себя в объятиях песка, на этот раз не враждебных, а поддерживающих, как колыбель. Рядом лежала коса с длинной, тонкой черной рукоятью и темным лезвием. Режущая кромка блестела, оттеняла темноту, напоминая сочетание луны и бездонного неба Уэко Мундо. Теперь она - полноценный арранкар. И снова не такой, как все. Суть осталась при ней, оружию придется передавать собственные силы. Странное дело, но давления своей реяцу Гарри не ощущала, как будто так и осталась обычным минусом. Стоило подумать об этом, как внутри словно распахнулись врата, и наружу хлынула сила. Ее было много, целое море, Гарри захлебывалась, чувствуя, как растворяется в волнах, как в океане. Никакого истощения, сила витала вокруг, разливалась, грозясь уничтожить каждого, кто осмелится причинить вред хозяйке. Гарри ощущала ее, как свою руку или ногу, часть души, подвластная, абсолютно послушная. Однако если будет так светить реяцу, покоя не станет в пустыне. Нет уж, надо прикрыть поток. Волны тут же свернулись, ушли внутрь, врата захлопнулись, и Гарри снова стала пустышкой. Ничего себе! Слов не осталось, арранкар еле дышала. Подарок Уэко Мундо был бесценен. Улькиорра сидел на том самом месте, где она оставила его, и пересыпал песок, игрался с ним, как делала это Гарри во время их коротких визитов к океану. Если честно, арранкар считала, что Шиффер слишком занят своим общением с водной стихией, чтобы наблюдать за ней, но, оказывается, адьюкас все же подмечал кое-какие черты. Надо будет научить его строить замки из песка. В Уэко Мундо занятие, изначально обреченное на провал, но в мире живых, кажется, это достаточно весело. - Спасибо, что подождал меня, - Гарри протянула руку, и Улькиорра подал прохладную костяную ладонь. - Пойдем дальше? Адьюкас молча повернулся и последовал за девушкой, как будто не было длительного перерыва. Впрочем, Гарри и сама не знала, сколько времени обретала новое оружие. Коса внутри нее, невидимая и не ощутимая - еще одно существенное отличие, но Гарри чувствовала ее, знала, что стоит только позвать... - Покажешь свое... разделение? - неожиданно спросил Улькиорра. Оказывается, это приятно - быть одной из немногочисленных вещей, что могут заинтересовать Улькиорру Шиффера. Коса сама прыгнула в руку, белоснежные пальцы адьюкаса задрожали в паре сантиметров от нее, благоговейно и опасливо, но все же коснулись, легко-легко, почти неощутимо. Его реяцу плеснула на миг изумлением и нечеловеческим восторгом, затем снова успокоилась, замерла, как спокойный пруд, однако короткого мига потрясения хватило, чтобы Гарри поняла, что на самом деле думает об оружии Улькиорра.