Интересно дружите

      Когда он просыпается на следующий день, полный уверенности в том, что светловолосая девушка в позе эмбриона лежит рядом и сопит, уткнувшись носом в простыню или в подушку, то чувствует холодок на соседней стороне кровати. Открывает глаза и понимает, что голова немного болит из-за неправильно выбранной позиции. Лето, оказывается, вообще лежит между двумя подушками на самой середине кровати. Если учитывать то, что его организм очень плохо переносит подобную смену позиции, то вывод на ближайшие десять часов можно сделать неутешительный. Затылок так и будет болеть, если он немедленно не изменит положение своего бренного «тельца».       Стоп.       Он же лежит на середине кровати?..       Марго что, упала на пол? Джаред задерживает дыхание и перекатывается вправо и влево, осматриваясь на предмет спящей актрисы. Мда, если бы она упала, Лето, она бы тут же проснулась и надавала тебе по первое число. Учитывая то, что сама она с кровати навряд ли слетела бы, остается лишь одно предположение того, как несчастное падение могло произойти.       Несмотря на то, что их отношения длились уже пару месяцев (даже больше, пару месяцев они были вместе «официально» для самих себя), Робби все еще открывалась ему, медленно, с каждым днем и с каждой неделей. Она прощупывала почву, потому что боялась какого-то «финта» с его стороны. Что это вообще значит, Марго? Выглядит даже немного обидно.       Но как только Лето задумывался о причинах такого поведения актрисы, то вопросы отпадали сами собой. Ты вообще видел свое поведение? Со стороны смотрел на то, что творил несколько лет назад? Будто бы крышу сорвало в те времена. И она до сих пор не вернулась — Марго так сказала. Мужчина еле-еле чувствовал это, но мог сказать, что в какие-то минуты Робби не «пускает» его дальше в свою жизнь, защищает свое личное пространство, задумывается о том, правильно ли поступает. В принципе, делала то же самое, что делал он, устав от глуповатых и переделанных скальпелем девиц, которых вокруг было огромное множество. Казалось, что через пару лет весь Голливуд превратится в огромную силиконовую долину, и теперь название будет иметь буквальный характер.       Джаред не любил все это, если честно. Он занимался любимым делом, и с радостью отказался бы от этой странноватой славы, ненормальных криков фанатов и постоянной слежки, осуществляемой фотографами. К сожалению, все это было неотъемлемо от его работы. Если бы за ними не бегали фотографы — не было бы успеха. Если не было бы успеха — не было бы денег.       Лето лег на спину и недовольно вздохнул. Прислушался. Тишина. Он почему-то был уверен, что Робби могла находиться в небольшой ванной.       Как оказалось позже, в этом Джаред был уверен очень и очень зря. Девушки вообще нигде не оказалось. Он хмуро посмотрел на дверцу шкафа и прищурился. Наверное, спрятаться там было бы чересчур, но это же Марго, верно? Хотя открывать шкаф мужчина так и не решился. Еще раз осмотрел небольшую кухню, ванную комнату, коридор и спальню. Робби даже не разбудила его. Убежала. Прижалась перед сном носом к его ребру, сказала, что ей так удобно, уперлась потом в ребра лбом и засопела. Казалось, что рядом с ним спит не девушка, а какой-то шестилетний ребенок. Робби была маленьким милым ангелочком, больше походила на котёнка, чем на готовую в любой момент прыгнуть на тебя волчицу. Марго обожала волков, то и дело покупала с характерным узором свитера, свитшоты и кофты. А после удивленных взглядов с его стороны даже щелкнула мужчине по носу.       «Мне пришлось сбежать с места преступления, Спящая красавица. Надеюсь, Ваше Величество спало просто прекрасно. По крайней мере, сопело оно просто замечательно. Я записала, если не веришь, послушаешь позже. Меня никто не видел. Я сумела убежать незамеченной. Твоя толстовка, кстати, в чемодане. Я взяла ту темноватую рубашку, чтобы не так сильно бросалось в глаза. Ваш чемодан я тоже разобрала. Кто мне говорил пару недель назад, что „терпеть не может беспорядок“? Я заметила. Веди себя хорошо и не расстраивай меня. Иначе придется вернуться, чего делать нельзя (правда, такое ощущение, что нас вот-вот поймают, ты же этого тоже не хочешь). Я целый час обдумывала свое решение, поэтому хочу сказать, что оно далось мне очень и очень тяжело. Попытаюсь остановиться на пару дней в одном из небольших отелей. Если захочешь — приезжай. Хотя, кому я пишу, конечно же ты захочешь. Позвони, как будешь свободен, может, я к тому времени уже заселюсь. Кстати, пришлось воспользоваться твоим методом вынужденной импровизации. Если думаешь, что я уже забыла про то видео, то нет».       «Надеюсь, ты нормально питаешься, иначе придется тебе что-то незаметно подсыпать в твою травяную еду. Я серьезно».       Сообщения были присланы больше часа назад. Он усмехнулся и начал набирать ответ.       «Мисс Робби, нечестно вот так вот после совместной ночи оставлять меня одного. Мало ли что я могу подумать, вдруг ты сбежала к Гослингу».       Актер успевает позавтракать, прежде чем приходит новое сообщение. Марго отсылает ему кучу недовольных смайликов, ничего не говоря. Приложение показывает, что она все еще пишет что-то. Он кладет телефон на стол, убеждаясь, что ничего не прольет на сенсорный экран. Таким образом Лето уже портил два компьютера и три телефона, не хотелось повторять свои печальные опыты.       «Правда? Думаешь, что я могу так сделать?».       Несмотря на то, что они сейчас шутят друг с другом, он чувствует нотку обиды в её словах. Джаред прекрасно знал, как к подобной теме относится Марго. Она не говорила ему это лично, но мужчина прекрасно знал, что Робби никогда бы не простила измену, навряд ли изменила бы сама, если бы хотела продолжать отношения. Марго была не такая. Актриса, улыбающаяся публике и не боящаяся отвечать на провокационные вопросы, наедине с ним оказывалась другой. Абсолютно другой, в принципе, как и многие представители «голливудской элиты».       Тихая, уверенная в себе, не любящая шум и огромные компании девушка, вовсе не гонящаяся за популярностью. Марго, как и он, просто хотела делать свою работу, быть полезной и вдохновлять людей вокруг, как однажды вдохновили её. Она всегда хотела найти в человеке лучшее, хорошие его стороны, не желала видеть в этом мире сплошной негатив, но и не примеряла перед зеркалом пять часов подряд розовые очки. Правда, она все еще была закрыта для него, что Джареда не устраивало.       А чего ты вообще хотел? Сколько вы вообще вместе? Неужели ты сам готов открыть ей абсолютно все?       Лето тут же хмурился. Понимал, что был почти что готов. Марго, скрывающая свою прекрасную улыбку за кружкой с чаем, греющая о теплый предмет руки и рассматривающая Джареда с другого конца комнаты, к этому располагала. Порой он чувствовал, что готов рассказать ей самое важное и дорогое, чего не бывало наедине с другими людьми. Он быстро напоминал себе об ошибках прошлого, напоминал, как вести себя не надо.       Маленькая очаровательная австралийка может оказаться дьяволом и той еще стервой.       «Прекрати думать всякую хрень», — командует себе мужчина, закрывая глаза. Конечно, обязательно, Робби ведь только и ждет того момента, когда сможет на нем оторваться. Если раньше в твоей жизни были похожие люди, то это еще не значит, что и она такая.       «Не знаю насчет этого, мисс Робби, но в следующий раз ты точно не выйдешь никуда дальше спальни», — наконец отвечает актрисе он, откладывая телефон. Вспоминает, как стало хорошо и уютно вчера, когда в трейлере оказалась Марго. Когда запускала пальцы в его волосы, заправляла пряди за уши, сидела тихо и просто слушала. Он будто бы дома оказался.       Хватит. Будто бы голову вот-вот снесет.       «Еще скажи, что она именно та „единственная“».       Робби присылает ему карту с выделенной на ней точкой. На его сообщение отвечает рожицей с прищуренными глазами и фразой «ну-ну». Не верит? Сможет убедиться в следующий раз. Да и вообще, как это так вышло, что он не проснулся от её телодвижений? Неужели Марго действовала настолько осторожно? Или просто он сильно устал?       Удается отпроситься на пару дней у режиссера. Вильнёв без каких-либо проблем отпускает Лето, увлеченно кивая и слабо улыбаясь. Неужели он и вправду может производить такое странное впечатление на людей? Шеннон часто говорил об этом, усмехаясь. Советовал в экстренных ситуациях делать большие глаза и гипнотизировать людей вокруг. Удивительно, но Джареда уважал даже сам Харрисон Форд. Лето пару раз замечал, как актер оказывался на площадке в то время, когда у него даже сцен не было, — стоял в сторонке и внимательно наблюдал за игрой Джареда. Было даже не по себе как-то. Все же, он не считал себя кем-то особенным, а тут такое.       Будапешт нравится ему отсутствием фотографов на улице. Можно приодеться, воспользоваться услугами одного из водителей съемочной площадки, попросить его проехать по указанному адресу и быстро проскочить в здание. Остаться незамеченным. Даже мужчина, принимающий оплату за один из люксовых номеров, благоразумно не рассматривает клиента — не принято. Европа этим и отличается от Америки — тут к жизни знаменитостей относятся как-то… уважительнее.       Марго написала ему свой номер еще днем, но так и не дождалась никакого внятного ответа. Закутанная в пледик, активно хлопающая глазами и с пучком на голове, она осторожно открывает двери и свой рот вместе с этим. Стоит и осматривает его, словно не верит — то лицо изучает, будто бы клона перед собой заметила, то на руки и ноги смотрит.       — Ого, — наконец выдает девушка и впускает его внутрь. Как ошпаренная закрывает двери и не спешит к нему разворачиваться. — А я уже думала тебе звонить и спрашивать, как там съемки.       Явился без предупреждения, заставил себя кормить (он ничего не делал, по правде, просто Марго все поняла по растерянному взгляду, обыскивающему комнату, и тяжело вздохнула), гладить по головке как маленького мальчика и смотреть, чтобы он съел все. Питание у них с Лето отличалось, поэтому Робби, заматываясь в плед, заказала пару блюд прямо в номер (Джаред тем временем находился в ванне, официантам ни к чему видеть его в номере актрисы в такое время), кое-как раздобыла его любимый свежевыжатый сок (просто его не было в ресторане отеля, а потом целый графин появился как по волшебству) и присела на кровати, наблюдая за мужчиной. Даже мамой себя почувствовала, с таким-то вредным детиной.       Как музыкант ни старался заставить девушку взять что-то с его подноса, у него ничего не получилось. Марго, стянув с волос резинку, покачала головой туда-сюда, запустила в странную прическу пальцы, попыталась расчесать пряди таким образом. Плюнула, насупилась и притянула коленки к себе, присела поудобнее и взяла в руки телефон. Наушник был лишь в одном ухе, так что Лето она могла слышать замечательно.       С серьезным видом, то улыбаясь, то хмурясь, она вращала телефон из стороны в сторону. Один раз даже приподняла брови от удивления, прикусила губу и посмотрела в окно. Создавалось такое впечатление, что он оторвал её от просмотра важного, безумно странного фильма, заставив себя кормить (ему было до сих пор неловко — и как Марго только научилась его так хорошо «читать»?).       В тишине они сидели минут пять, пока, наконец, Лето не выдержал. Прищурился и уставился на коленку, показывающуюся из-под пледа.       — Чего ты улыбаешься?       Она выглядела так, будто планировала международный заговор. Довольная ухмылочка, светящиеся недобрым огнем глаза и так некстати закушенная нижняя губа. Лето внезапно представил свои зубы, удерживающие эту полную розоватую губу, и застыл. Его мозг будто бы знал, какие картинки и когда ему нужно показывать.       Марго отвлеклась от изучения чего-то на экране своего телефона и посмотрела Джареду в глаза. Выпрямила спину, подалась вперед, разминая плечи.       — Смотрю «Hurricane». Я уже на последних минутах. Это тоже вынужденная импровизация?       Так вот откуда эта улыбка.       Что же ты вытворяешь с ним, Робби?       Лето перестал жевать и замер. Оценил обстановку. Попытался отогнать от себя ту самую картинку с губой и с Марго, что задержала дыхание и положила руки к нему на грудь. Вашу же мать, это же незаконно как-то, вроде. Если бы было можно, Робби, он бы на тебя в суд подал. Вот правда.       — Ты еще маленькая для таких видео, положи телефон на место, — наконец выдавливает из себя он, хватая салфетку.       Актриса улыбается еще шире. Маленький Чеширский кот со светлой шерстью.       Атмосфера в номере стремительно меняется. За окном становится все темнее и темнее, обстановка — интимнее, а Лето вдруг понимает, что даже его дыхание теперь не настолько ровное. Робби вдруг освобождается от пледа, скидывает его с плеч, ног, откладывает в сторону, удерживая в правой руке телефон.       — Да нет, тут было возрастное ограничение, я прохожу, — она довольно кивает и втягивает носом воздух.       Нажимает на сенсорный экран, продолжает смотреть видео, принимая его как объект какого-то научного исследования.       — Марго… — музыкант встает на ноги и медленно обходит столик. Ноги прирастают к полу, и он, как бы ни хотел, пока что не может сдвинуться с места и пройти к кровати. На Робби относительно легкая кофта и свободные шорты, открывающие отличный вид на светлые ноги. Мысли Лето становятся все темнее и темнее, перенимая цвет неба за окном. Все неприличнее, развязнее, недозволительнее, чего он совсем не боится, просто чувствует себя до одури странно. Робби даже никак не касалась его, не вставала с кровати, по сути, вообще ничего не делала. Просто сказала, что смотрит снятый им же клип.       И что в этом такого?       Он с силой выдохнул, когда взгляд остановился на коленной чашечке девушки. Захотелось прижаться губами к внутренней стороне, к чувствительной коже, заставить Марго вздрогнуть и свести ноги вместе. Она говорила, что не боялась щекотки, спокойно выдерживала все его попытки пощекотать её проглядывающиеся через кожу ребра, и чуть ли не визжала на весь дом тогда, когда мужчина решил изменить тактику.       Лето достаточно быстро нашел те самые «нужные» места, от правильных прикосновений к которым Робби с силой, чуть ли не до крови, прикусывала собственные губы. Хотелось верить, что в том, как он упивался её сбитым, громким дыханием и хриплыми стонами, не было ничего странного, извращенного. Хотя, какая разница? Он мог признаться в этом самому себе — он любил так делать, — дотрагиваться до Марго, принадлежавшей ему, с холодным интересом какого-то ученого-мазохиста извлекать из губ девушки довольные стоны, чуть ли не мучить её, пуская в дело лишь одни пальцы.       — Твоя внезапная импровизация включает очень много элементов БДСМ, Джаред… — с умным видом тянет актриса, кивая и поджимая губы. Играет. На секунду встречается с ним взглядами и улыбается. Разводит коленки в стороны, садится по-турецки и продолжает свое дело. Марго-Марго, тебе не стыдно?..       В комнате за одно мгновение становится темно, все помещение слабо освещает лишь лампа, расположенная в углу. Робби оказывается на середине кровати, смотрит на него снизу вверх и еле дышит. Хмурится и подается назад, но Лето оказывается проворнее — за считанные секунды на глазах у девушки оказывается темная материя, не дающая ничего видеть. Марго сбивчиво выдыхает, приоткрывает рот, когда Джаред завязывает повязку. Крепко, так, чтобы ничего не соскользнуло вниз и не открыло Робби вид.       Он сам снимал этот клип, пересматривал пару раз и до сих пор все помнит. От чувства власти над Марго у него чуть ли не срывает крышу. Девушка напрягается и зовет его по имени, но мужчина лишь касается губами её шеи, почти мимолетно. Она дергается, вздрагивает. Это ему нравится. В действиях же нет ничего постыдного и непозволительного. Это кажется естественным, абсолютно нормальным, нужным… кто вообще придумал называть это каким-то извращением?       Его пальцы находятся на горле девушки, слабо сжимают, пока сам Джаред чувствует её дрожь. Марго лишь задерживает дыхание, никак не протестует, вздрагивает то ли от незнания, то ли от предвкушения, молчит. Распаленное сознание понимает, что актриса наслаждается всем этим так же, как и наслаждается сейчас он. Упоение и страх предвкушения. Язык проходится по мочке уха, а зубы прикусывают кожу. Девушка вздрагивает. Оказывается на спине, кофта тем временем отлетает куда-то в сторону. Ненужная тряпка.       Он заставляет девушку развести ноги, когда слабо щекочет её пальцами под коленками. Марго пытается хоть как-то контролировать ситуацию, но вместо этого зажимает его торс ногами, открывая рот от удивления, когда руки опускаются на её грудь в темном бюстгальтере. Мягкая, до одури совершенная кожа, наполовину укрытая атласной тканью. Грудь тяжело вздымается от неровного дыхания, и даже сквозь плотную материю Джаред может разглядеть твердые соски. Он играет желваками, видя, как идеально его пятерня обхватывает напряженную грудь.       Тело Марго было создано только для него. Только он знает, что с ним делать, только он знает, как принести девушке удовольствие, заставить жалобно постанывать и зажимать кулаки от наслаждения и желания.       — Джаред, — тихий нерешительный шепот.       Она вздрагивает.       Он опускается к плоскому животу, дотрагивается губами пупка. Она вздрагивает. Проводит языком влажную линию вверх. Она вздрагивает. Джаред вдыхает, смотрит вверх пару секунд, наслаждаясь её относительной беспомощностью. Это так приятно — её доверие, согласие, её желание и то чувство нужности, которое девушка вызывает в нем. Сейчас она готова отдать все, лишь бы он никуда не отстранялся. Губы сухие от сбивчивого дыхания.       Лето улыбается.       Хотела поиграть? Отлично.       Он кусает выступающие ребра Марго, чувствует, как по её телу проходит крупная дрожь, как девушка задерживает дыхание и вытягивается, выдыхая через открытый рот. Так кстати вспоминаются съемки «Отряда» и то, как она танцевала перед ним в коротком блестящем платьице. Вот только тогда Марго проводила свои дни и ночи в компании абсолютно другого мужчины, что заставляет его сознание зарычать.       Марго Робби принадлежит лишь ему. Он не в восторге от необходимости прятаться, особенно тогда, когда на глаза попадается её реклама и куча молоденьких слащавых пареньков, облепивших девушку. Джаред отрицает это, не признается даже самому себе, но он — жуткий собственник. А Марго… по сравнению со всеми чувствами, не отпускающими Лето, она выглядит еще хуже. Сразу же злится, стоит заметить заинтересованный взгляд какой-то доски, брошенной на Джареда.       Если он — жуткий собственник, то она просто жутчайший.       И мужчине нравится это осознавать. Нравится вдыхать аромат её тела, в котором так явно чувствуется запах возбуждения. Робби ничего не видит, Робби дрожит и кусает собственные губы, из-за чего они становятся красными, а у него появляется желание в них вцепиться.       На ребрах остаются красные следы от зубов — его собственная метка.       Лето моргает, скидывает с собственного сознания желанную дымку. Марго так и сидит на кровати, в кофте и в шортиках, без повязки на лице и без обкусанных губ. Её ноги не сжимают его за пояс, руки не тянут повыше к себе, но Робби уже давно не смотрит на экран телефона.       Её взгляд обращен лишь к нему, и она еле уловимо улыбается. В глазах пляшет странный темноватый огонек, заставляя сомневаться в том, какая из картинок реальность. Актриса будто бы ждет подходящего момента, чтобы оказаться на ногах и притянуть его ближе к себе, коснуться губ, опустить руки мужчины с талии к себе на ягодицы. Она одновременно напоминает невинного ангела и развратного демона своим молчанием и полными желания глазами.       Марго словно изучает его, смотрит пределы выдержки, дразнит, растягивая полные губы в обычной легкой улыбке.       Плохая непослушная девочка. Сказал же, что видео не для неё.