Этой ночью светила полная яркая луна. Она была красивой, до умопомрачения. Кто-то тихо и мирно спал, видя приятные, сладкие сны, а кто-то мучился кошмарами. Причём необычными кошмарами. Матоба и Натори видели один и тот же сон. Сон, который не отпускал обоих и в котором умирает тот, кто важен для этих двоих:
«Сердце гулко билось в груди и, казалось, вот-вот вырвется из грудной клетки. Кровь стекала по предплечью и рукам. Раны неимоверно болели, а голова кружилась с такой силой, что казалось, землю вот-вот перевернёт с ног на голову, а сам он полетит вниз… куда-то… Мысли путались и метались в хаотичном порядке. Ноги не слушались хозяина, который уже запыхался. Он бежал неведомо сколько, кровь вытекала из открытых ран, а вместе с ней и остатки сил.
— Не… — не мог сказать и слова, не было сил. Дыхание сбилось, а перед глазами плыло. Он остановился и, опираясь плечом о какой-то валун, скатился по нему вниз. Тело болело. Хотелось кричать и выть от боли. Закрыл глаза, слыша, чувствуя, как преследователи подходили всё ближе и ближе. Слышал топот ног и уже чувствовал холодные прикосновения. Нацуме понимал… что теперь ему не выкарабкаться. Теперь ему не сбежать. Было страшно и больно. Хотя нет, не просто страшно. Его сковал ужас, а в горле застрял ком. Открыть глаз сил не было. Прикусил губу и почувствовал, как что-то острое впилось в бок. Закричал, всхлипнул и повалился на землю. Пахло кровью и гнилью… а перед глазами стоял светлый образ его тёплой комнаты. Вон недалеко, на грелке, лежит Няко-сенсей и грызёт булочку. Шторы колышет ветер, что врывается через распахнутое окно. И на устах невольно появляется горькая улыбка. Хотел бы он вновь увидеть Няко-сенсея, хотел бы снова отругать его за то, что тот часто напивается, а в ответ услышать нравоучения. Хотелось снова увидеть Хиноуэ и Мисудзу.
И думая об этом, Такаши плакал. Горько плакал, чувствуя, как в тело вгрызаются острые зубы. Чувствовал эту боль и безграничную горечь и тоску, что больше никогда не увидит их. Сердце так отчаянно билось. Сердце трепыхалось из последних сил, не желая останавливаться. Не желая умирать.
— Няко… — всхлипнул мальчик, вытягивая руку, в которую вгрызались аякаши. И вот ему уже вцепились в глотку. Лишь бы Няко-сенсей был в порядке, лишь бы не пострадал. А перед глазами стояли Токо и Шигеру. Такие тёплые и добрые. И Натори… первый человек, с которым можно было поговорить об аякаши, обо всём, о чём Нацуме молчал. Он заботливый и добрый. Всегда беспокоился за мальчика. Сердце пропускает удар и медленно замедляет ритм. А картинки столь родных людей меркнут и гаснут… Он исчезает, навсегда.
"Пожалуйста, только не плачьте… люблю вас всех…" — это была его последняя мысль перед тем, как жизнь покинула мальчика. Мальчика, который только обрёл счастье и научился улыбаться».
Матоба и Натори проснулись в один и тот же миг. Очнулись, глубоко дыша. Солнце только начало всходить на горизонт. Матоба взял себя в руки и пошёл в ванную. Ему казалось, что его руки испачканы кровью, а тело ноет, как от укусов. Укусов клыков. Ему казалось, что тело исчерчено порезами от когтистых лап аякаши. Это был лишь сон, но он чувствовал боль, чувствовал, как силы покидали тело. Как умирал. Сердцебиение замедлялось… чувствовал и навсегда запомнил, какого это, когда в твою плоть с жадностью вгрызаются ёкаи. Но вот только вгрызались не в его тело, а в тело Нацуме. Ему снился Нацуме. Подсознательно Сейджи понял, что этот же сон снился и Натори. Так же понял, что это связано с ясновидцем.
Не смотря на то, что он помылся, долго просидев в ванной, чуть ли не два часа, мужчина всё равно чувствовал себя грязным… и раненым. А в ушах застыл затухающий голос мальчика. Булькающие звуки, когда захлёбываешься собственной кровью и ужасающий страх. Когда Матоба наконец вышел, на часах было половина восьмого утра. Одевшись, Сейджи вышел из своего номера. И в этот же момент вышел Натори. Они посмотрели друг на друга.Смотрели тяжело и молча, так и застыв на несколько минут, но после отвернувшись, закрыли двери.
— Видел? — негромко спросил Натори, на что Матоба кивает. Он всегда умел взять себя в руки. Умел управлять эмоциями, когда как со своими эмоциями Натори явно не справлялся.
Внезапно снизу послышался сильный шум и короткий вскрик. Голос был знаком до дрожи, и Натори сразу же рванул на второй этаж, откуда и услышал звук. Матоба не рванул, но торопливо зашагал вслед за Натори. Они пришли к лестничному проёму. На лестнице, ведущей со второго этажа на первый, были небольшие следы крови, а внизу распластался Нацуме. Нет, не так. Он, кряхтя, уже начал подниматься. Натори злостно шикнул и рванул к пострадавшему.
— Нацуме! Ты как? — Натори помог подняться юноше. Тот, видимо, только умываться шёл. Но мало верилось, что споткнулся он из-за сонливости. Матоба заметил небольшого духа у лестницы и понял, кто виновник. Возле него появились шики, которые, словно поняли немой приказ и успели схватить шкодливого духа и куда-то увести.
— Все хорошо, — дрогнувшим голосом произнёс блондин и посмотрел на Натори. Того аж передёрнуло. Перед глазами встал осколок сна — Нацуме в крови. Залитое кровью лицо и горькая улыбка — Натори-сан? — неуверенно произнёс Нацуме, но тут вмешался Матоба.
— Идём, у тебя кровь из носа, — только сейчас духовидец заметил кровь и немного удивился. Натори помог подняться, придерживая за плечи мальчишку. Нацуме не понимал, что могло произойти, что Матоба и Натори, что те… стали более дружелюбны к друг другу? Нет, не так. Что могло вызвать у них «перемирие»? Случилось что-то действительно страшное? Только вот за этими глубокими думами не заметил, как его завели на третий этаж, в одну из комнат. Почему-то Такаши интуитивно догадался, что это комната Матобы. Его усадили за небольшой столик. Шики принёс аптечку, а Натори, открыв и осмотрев содержимое, принялся за дело. Хотя Такаши и не понимал, чего так волноваться из-за носа? Не сломан и ладно. Но манипуляции вскоре были закончены. Хотя казалось, что они длились достаточно много времени. Наверное, это из-за странного, пристального взгляда. Причём смотрели на него так оба, как сговорившись. Аж мурашки по коже.
— Что-то случилось? — нерешительно спрашивает Нацуме, не выдержав незнания, неизвестности того, что может произойти или произошло. Натори сразу же отвёл взгляд, словно что-то вспомнив, что казалось довольно-таки подозрительным. Хотелось бы кинуть хоть в кого-нибудь, хоть чем-нибудь, что бы те либо заговорили, что не так, либо не смотрели на него вот так вот.
— А тебя интересует? — Сейджи усмехнулся, чуть прищурился, как обычно. И вот уже ни следа от того ощущения. Только раздражение. Нацуме отрицательно качает головой. Не хочется не во что ввязываться, даже случайно. Его день рождение, хотя бы раз в жизни, хотелось отпраздновать нормально. На отрицательный ответ темноволосый одобрительно хмыкнул.
— Иди, ты же в ванную шёл? — произнёс Натори, улыбнувшись. И сейчас действительно, словно ничего и не случилось. Что-то заставляло волноваться и переживать. Хотелось спросить: «Что не так?», «Что произошло?». Но именно сейчас он промолчит. Не ему лезть в их дела. Ладно бы если был только Натори, но тут ещё и Матоба, так что желание разузнать побольше о происходящем Нацуме настойчиво подавил. Наверняка у них свои заморочки.
— Простите, что причинил неудобства, — произнеся это, мальчишка поднялся на ноги и торопливо выбежал из комнаты. Натори ещё какое-то время смотрел вслед убежавшему. А на полу капли его крови. Перед глазами снова стоит та самая картина из сна, где его разрывают… в клочья. Как вгрызались в его плоть и его слёзы. Мальчик протягивал руку, в последние мгновенья жизни, но не получил руку помощи в ответ. От подобного сердце защемило, а мужчина сжал кулаки, чтобы унять нахлынувшие эмоции. Слишком ярким и живым был сон, чтобы просто забыть. Слишком дорогого человека там убили.
— Как думаешь, что это было? — негромко, холодно спросил Натори. Матоба в это время складывал аптечку, задумчиво рассматривая бинты и ватку, что была пропитана чужой, ещё свежей кровью. На вопрос «товарища», с которым они сейчас в одной лодке, задумался. Это не просто сон. Оба экзорциста понимали это. Но стоит ли считать сон столь значительным?
— Может, вещий? — усмехнулся Матоба — Кажется, я знаю, с кем он связан, — на пороге комнаты возник их знакомый ясновидец. Он широко зевал, но довольно улыбался, словно бы успело произойти что-то невероятно хорошее.
— Всем доброго утра, — чуть ли не пропел он, хитро блеснув глазами. — Как спалось? — это он чуть ли не промурлыкал. Шуичи красноречиво посмотрел на Шинске, на что тот хохотнул. Видимо, всё же этот странный сон связан прямиком с ясновидцем. Оставалось только разузнать подробности, насколько этот сон… реален? Отчасти актёр даже был благодарен. Ведь, если бы не столь яркое сновидение, он бы так сосредоточился на собрании, что вряд ли бы заметил, что Нацуме в опасности. Точнее заметил бы… но стало бы поздно.
— Этот сон связан с тобой? — прямо спросил Матоба. Его шики, которые появились из ниоткуда, стали заваривать чай. Да, теперь они ещё и чай заваривать умеют. Хоть Матоба не хотел доверять им подобное дело, но сейчас под рукой только они. Юный глава клана был спокоен, как водная гладь, словно бы уже продумав, что делать и как. Киске хохотнул. Смех у него чаще выходил шипящий, не по воле хозяина, видимо.
— Да. Вчерашний мальчик меня заинтересовал. Я не смог… — тут он немного замялся, а его глаза блеснули холодом и интересом, а улыбка на какую-то секунду померкла. Но лишь на мгновение, а после он так же весело продолжил: — я не смог прочесть его. Я люблю читать людей. Но редко встречаются люди, которых нельзя прочесть. Меня это заинтересовало, — так же он не мог прочесть Матобу и Натори, так же ещё парочку людей. Но остальных — читал только так. Хотя, его товарищей и читать не нужно. Итак понятно, что они за люди — и я наладил с ним связь. Слишком любопытно, — на стол поставили три кружки чая. Натори внимательно смотрел на голубоглазого. Он не до конца понимал этого человека. Не понимал его поведения, порою мотивов. Но всё же, во всём, что делал ясновидец, был смысл. — Но я не думал, что случится нечто подобное. Мальчик постоянно находится в смертельной опасности. Смерть грядёт за ним. Ждёт чего-то… даты… — последнее он пролепетал одними лишь устами, прикрывая глаза. С первого взгляда казалось, что он погружался в транс или глубоко задумался. Вспоминал. — Скорой даты… — шептал. Повторял одно и то же, но не доводил до конца, словно бы не мог подобраться. — Он стоит больше, чем кто-либо думает. Больше, чем вы от него ожидаете… — говорил так тихо, но в то же время отчётливо. Сейджи внимательно следил за Киске, как вдруг тот «ожил» и снова задорно улыбнулся. — Не могу понять. Это лишь первое видение. Оно всегда неотчётливое, — выдохнул и хлебнул чаю. Шуичи о чём-то задумался. В его голове что-то крутилось и кружилось. Дата. Казалось ответ на языке, оставалось только поймать. Посмотрел на кружку чая, а после на стену. Там висел календарь.
— Точно! — внезапно произнёс Натори, чуть ли не подскочив от озарения. — День рождение! — как раньше только не догадался спрашивается — Ему исполняется восемнадцать, — вот тебе и разгадка тайны о «дате». Матоба заинтересованно посмотрел на актёра, а ясновидец охнул, довольно улыбнувшись. Что-то должно произойти в день, когда ему исполнится восемнадцать или вскоре после этого события. В этом Натори теперь был уверен.
— Ладно, нам стоит собираться, старики очень не терпеливы, — внезапно произнёс Матоба, поднимаясь на ноги. Собрание, ради которого они проделали этот путь, должно начаться через час.
****
Нацуме тем временем умылся. Теперь его действительно гложило беспокойство. И беспокоился он за своих друзей. Хотя сомневался, что Натори позволил бы обычным людям пострадать. Он бы предупредил о существующей угрозе для его друзей.
— Не стоит об этом долго думать, — произнёс Нацуме вслух, посмотрев в отражение. Сегодня он выспался. Спал крепко, как младенец, что удивительно. Никто его ночью не будил, кошмары о прошлом не снились. Внезапно в отражении он заметил Няко, который тихо подкрадывался к хозяину тетради друзей. Нацуме устало вздохнул. — Сенсей, я тебя вижу, — котик остановился, прищурился и фыркнул. Недавно, как Нацуме узнал до отъезда, он поспорил с Хиноуэ на что-то и теперь его главная цель, напугать Такаши. Только вот мальчишка всегда палил этот клубок шерсти и пресекал его попытки напугать, на что Мадара только раздражённо фыркал. Наверное, на кону саке многолетней выдержки, раз уж он так старается.
— Глупый Нацуме, идём быстрее завтракать. Тебя только и ждём, — проворчал котя, на что парень весело улыбнулся и пошёл за сенсеем по направлению к столовой.
Там его и вправду уже ждали ребята. Нишимура, не дожидаясь друга, уже уплетал еду за обе щёки. Таки приветливо улыбнулась, поманив к себе. Такаши сел между Таки и Танумой. У Нишимури была своя атмосфера. Он что-то весело вещал Китамото и рассказывал, тот слушал в пол уха, да кивал, спокойно завтракая.
— Сегодня уже будем готовится к завтрашнему дню. После завтрака идём за покупками в город. Владелица гостиницы разрешила использовать кухню, — это была приятная новость. Нацуме дали достаточное количество денег для того, чтобы купить еды. Токо и Шигеру понимали, что он будет праздновать с друзьями, потому вручили побольше перед отъездом. Это немного смущало. Нужно было столько всего купить, а он даже список не подготовил. Этим занялся Танума с Таки, за что Нацуме был им безгранично благодарен.
— Кстати, Нацуме! Мы с Китамото ещё небольших фейверков принесли, — внезапно произнёс Нишимура, который с самого утра был полон энергии. Такаши немного удивился. Они же будут на поляне, так что, небольшое развлечение им не помешает — Мы всё равно будем гулять ближе к вечеру, — улыбка не угасала ни на минуту. Он был в предвкушении, наверное, даже больше, чем Нацуме. Так казалось, по крайней мере. Няко-сенсей, что сидел недалеко, щурил глаза, внимательно слушая разговор ребят. Нацуме заметил, что с момента приезда Няко стал вести себя тише. И дело не в том, что вокруг люди. Что-то в нём изменилось. Порою, он напряжён, а порою пропадает, не приходя даже на обед. За этими мыслями парень и не заметил, как доел свою порцию.
— Все поели? — спросил Танума, осмотревшись — Хорошо, тогда в город. Но кто-то должен остаться помочь хозяйке, — темноволосый задумался. Но тут голос подал Китамото, положив руку на плечё Нишимуре.
— Мы останемся, — главный активист утра хотел было возмутиться, что тоже хочет в город, но Китамото продолжил, не дав и слова вставить — у него вот сколько энергии, надо её куда-то девать, — Таки засмеялась, прикрыв рот ладошкой, на что «активист» покрылся румянцем. Ему всегда нравилась Таки. Он всегда пытался с ней заговорить. Даже тогда, когда она ни с кем не разговаривала. А сейчас они сидят друг напротив друга, а она же смеётся и выглядит так мило. Но сей картина его так заворожила, что он не заметил, как смылись Танума и Нацуме.
— Удачно поработать, — весело улыбаясь, произнесла Таки и последовала за друзьями. Ведь нужно было столько всего купить.
***
Погода сегодня была на удивление хорошей. Не слишком жарко, как вчера. Умиротворение во всём окружающем. И казалось, никто и ничто не сможет нарушить эти мгновения. Не сможет испортить столь прекрасный день. Но нет. Чуть поодаль от гостиницы, в закрытой части леса, стоял средних размеров домик. Вокруг него полно барьеров. А аура там витала не самая приятная. И в этом домике проводилось то самое «долгожданное» собрание. Натори, Матоба и ясновидец уже были на месте. Сейджи мило улыбался, сидя на своём месте и попивая чай.Видимо, его ничто не могло выбить из колеи. Натори был слегка на взводе, а Киске преспокойно строил карточный домик.
— Пора что-то решать! — внезапно «начал» один из стариков, при этом от души стукнув по столу и чуть ли не вскочив с места. — Ситуация становится всё хуже и хуже! — да уж, духовидцев нынче рождается всё меньше, а злых ёкаев меньше не становится. Стариков понять можно, но они слишком драматизируют. Молодёжь отмалчивалась, а ясновидец, которого пригласили, хихикал, смотря на карты.
— Не разводи шум, не стоит начинать собрание с криков, — проворчал другой старик. Некоторые почти потеряли способность видеть духов, а некоторые видят по сей день. Но им всем нужны ученики. Молодые ученики, которые всё ясно видят. А таких — дефицит.
— А что прикажешь делать? — встрял в перепалку третий, явно очередной крикун. Карточный домик распался, из-за чего Шинске явно огорчился. Натори посмотрел на голубоглазого. Не хотелось слушать споры стариков, не было настроения. Парень понял этот взгляд и, как можно печальнее вздохнув, поднял руку, мгновенно привлекая этим внимание.
— Прошу прощения, но сейчас, пока собрание не превратилось в балаган до его начала, хочу его открыть официально, — парень сразу стал серьёзен, перестав походить на клоуна. Он медленно собирал карта за картой, разглядывая каждую, они у него были необычные, похожие на гадальные. Присутствовали рунные знаки и символы. Сделано на заказ, видно сразу. — Как вы знаете, я ясновидящий. И недавно видение посетило меня, — рассматривал карты, чуть щурясь. Все замолчали, боясь вздохнуть. Всё-таки семья Киске имела уважение, — и оно связано с давно забытым кланом Анба Хаку Рю или, проще говоря, с кланом белого дракона, — Шинске оторвал взгляд и осмотрел каждого присутствующего. Как только темноволосый упомянул этот клан, у всех, за исключением Матобы, Натори и ещё парочки человек, лица вытянулись от удивления. Все зашептались, переглядываясь.
— Это же давно утерянный клан, — произнёс один из стариков, чуть нерешительно. — Клан, который мог создавать духовидцев, — Натори мало слышал про этот клан. Знал только то, что он был уничтожен, да и то, история какая-то мутная. Все кланы экзорцистов зависели от «белых драконов», так как те имели способность «открывать глаза», обычные люди становились духовидцами. Этим пользовались все кланы. Но сила передавалась по крови, а семья чистокровных драконов была очень мала. — Но его уничтожили. Всех до одного. Уничтожил другой клан, предатели… — старики сжали кулаки, хмуро смотря на свои руки. Все должны были защищать белых драконов, но в итоге не смогли. Убили даже детей и надежды не оставалось на то, что кто-то мог выжить. Ведь дом с вырезанным кланом подожгли. Предатели не были найдены. Кое-кого казнили, но кто точно был предателем — загадка по сей день.
— Да, знаю, — произнёс Шинске, рассматривая карту с руной грозы — но вы не правы, кое-кто выжил и род не уничтожен. Остался один единственный носитель крови этой великой семьи, — эти слова прозвучали как гром среди ясного неба. Все тут же заволновались, неверяще смотря на ясновидца. — Но как вы знаете, способность проявляется в день восемнадцатилетия носителя крови. И недавно мне пришло видение, что остался последний из их рода, — тут заинтересовался уже и Матоба. Все слушали Шинске, ожидая его дальнейших слов. И все были счастливы, узнав, что кто-то из драконов остался жив.
— Кто он? Где он? Есть хотя бы какая-то зацепка? — произнёс один из стариков. Все были взволнованы и рады. Ясновидец дал им надежду. Открыл путь в будущее. Но сам Киске немного помрачнел.
— Есть и плохая новость, — тут все замолчали. Гул стих — семья предателей тоже жива. И они попытаются закончить начатое их предками. Попробуют убить последнего, — Натори нахмурился. Этот «последний» действительно мог оказаться последней надеждой. Все чувствовали ответственность. Ведь все экзорцисты защищали эту семью. И теперь, когда появился шанс восстановить белых драконов, нужно было им воспользоваться. Только вот удивительно, что это выяснилось спустя десятилетия. С белыми драконами можно было восстановить множество кланов. Теперь Шуичи захотелось подробнее узнать про них. Стоило покопаться в архивах.
— Ты видел смерть последнего? — дрогнувшим голосом произнёс темноволосый мужчина с серыми, словно пасмурное небо глазами. На вид ему было лет пятьдесят.
— Вроде того, — хмыкнул Киске, — подробности… я немного знаю. Это видение было не чётким. Оно пришло ко мне примерно неделю назад. Единственное что я понял, так это то, что остался последний. Это шанс исправить ошибки прошлого, — вернуть утерянную честь, если можно так сказать. — Как будут видения вновь, я дам знать. А сейчас поднимайте архивы, возобновляйте дела, — голубоглазый поднялся на ноги, посмотрев на каждого, — и вновь расследуйте это дело. Это ваш последний шанс. Предатели не должны добраться до него первым. Собрание окончено, — это были его последние слова перед тем, как он ушёл. Все остались обсуждать новость и строить планы и догадки, с чего стоит начинать. Кто-то сразу же помчался в свои особняки, поднимать архивы. Натори в задумчивости отправился к себе. Его что-то очень тревожило. Сердце было не на месте. А ведь интуиция обычно его не подводит…
