Наутро у Бьякурана очень сильно болела голова, но не похоже, чтобы он сожалел о содеянном. Головная боль была малой платой за то, что ему удалось получить, поэтому с самого пробуждения он улыбался как ненормальный и ходил за иллюзионистом «хвостиком». Вся честная компания собралась у выхода, где их ждал один из чёрных магов:
— Я расспросил у наших о человеке, что вы искали. Единственное, что мне удалось узнать, что на северо-западе континента был замечен серебристый дракон.
— Хоть что-то, уже радует. Спасибо, — Бьякуран прислонился лбом к прохладной стенке одного из домиков.
— Гномы в Конде Пети говорили, что есть место под названием «Храм», вход в который ограничен. — Задумался Рокудо.
— Если правильно помню, — продолжил Джотто, — этот «Рёхей» говорил однажды что-то о секрете, спрятанном на этом континенте.
— Ты слышал, что он говорил? — не отрываясь от стенки, спросил белокрылый.
— Да, — кивнул Примо. — Что-то об источнике мглы.
— Путешествие становится всё интереснее и интереснее!
— Отлепись вначале от стенки, прежде чем так восторгаться, — иллюзиониста совсем не радовало воодушевлённое состояние Бьякурана: фактически, любитель маршмеллоу остался безнаказанным.
— Мукуро-кун, ты вчера перестарался, — пожаловался белокрылый, хотя перестарался вчера именно он.
— Сам напросился.
— Ох… Нам ещё возвращаться в Конде Пети, а оттуда в таинственный храм, — Бьякуран искренне сожалел, что не может прихватить прохладную стенку с собой.
— Стойте! — остановил путников №288. Он подошёл к Тсуне, держа что-то в руках. Поправив на нём одежду и растрепавшиеся волосы, Примо надел на Саваду ремень, подтянув штаны. — Так ты будешь немного реже падать.
— С-спасибо, — покраснел юноша.
— Не за что, — улыбка у Примо была невероятно красивой, заворожившей, чему Кёя был совсем не рад. — Счастливого пути.
— Да. До встречи!
Дорога обратно в городок гномов показалась короче, возможно потому, что сомнений в правильности пути не было, и все шли не останавливаясь. За всю дорогу Савада так и не споткнулся ни разу, к досаде Кёи, который хотел использовать неуклюжесть мальчика для того, чтобы опять взять того на руки. Пройдя через Конде Пети, добравшись до выхода из селения, ведущего на другую сторону, компания была остановлена двумя стражами.
— Послушайте, ребята, нам жизненно необходимо здесь пройти, — взял переговоры на себя Бьякуран.
— Пройти могут только посвящённые! — охрана говорила хором, громким воодушевлённым голосом.
— И как нам стать этими «посвящёнными»? — белокрылый решил не перечить.
— Нужно пройти церемонию!
— И что это за церемония? — терпеливо продолжил Бьякуран.
— Поговорите с Его Святейшеством!
— А где «Его Святейшество»? — вздохнув, продолжил допытываться лидер команды незадачливых путешественников.
— Мы не знаем, где он сейчас!
— Как печально и непредусмотрительно с вашей стороны.
— Похоже, нам придётся обыскать всю крепость, — мысль заниматься поисками Тсуну не прельщала, так как много ходить в неудобной одежде ему совсем не нравилось, даже несмотря на подарок Примо, оказавшийся невероятно полезным.
— Она небольшая, так что быстро управимся, — успокоил юношу Бьякуран.
— А если он вышел?
— Это вряд ли, — выразил своё мнение Рокудо. — Люди его статуса так просто не уходят, ничего не сказав.
Разделяться команда не стала, к сожалению Кёи. Группа просто прогуливалась по селению, когда увидела гнома в пышном одеянии с длинной бородой у лавки с продуктами.
— Мистер, вы случаем не местный святоша?
— Бьякуран, это невежливо, — Тсуна дёрнул белокрылого за штанину, но тот проигнорировал.
— Ну… — замялся от неожиданности гном. — Я отец Давид.
— Не похоже, чтобы вы тут покупками были заняты, — Бьякуран оценивающе осмотрел священнослужителя. — Так что вы делаете?
— У священника много обязанностей…
— Не важно, — не стал выслушивать старца белокрылый. — Нам нужно пройти к храму.
— По традиции только тот, кто прошёл церемонию, может подойти к храму, — заумным тоном проговорил отец Давид.
— Объясните, наконец, что это за церемония такая? — Бьякуран полагал, что попал в эту деревню специально, чтобы натренировать терпение.
— Когда мужчина и женщина сочетаются священным союзом, они идут в поход к храму.
— Если по-нашему, то это обычная свадьба и медовый месяц, — Бьякурана идея о свадьбе посещала в этом селении не раз, но Мукуро скорее женится на Кёе, чем на нём. Слабая надежда всё же посетила сердце беловолосого.
— Не понимаю о чём ты, но вижу, что ты всё понял.
— Значит, мы сможем войти в храм, если пройдём эту церемонию? — вмешался в разговор Рокудо.
— Ох, Мукуро-кун. Знаю, тебе эта мысль неприятна, но…
— Давай поженимся, — иллюзионист не дал юноше договорить. На шутку предложение не было похоже.
— Что?! — в унисон вопросили Тсуна и Бьякуран. Даже Кёя был весьма удивлён, хотя виду не подал.
— Так вы хотите соединиться, да? — оживился священник. — Церемония эта только для гномов… но у нас сейчас так мало молодёжи. В этом году соединились всего девяносто девять пар. Я обеспокоен… Но ведь нет ничего плохого в том, кто вы есть! Проведём сотую церемонию! — Его Святейшество удалилось готовиться к проведению очередной церемонии, оставляя четверых ребят позади.
— Мукуро-кун? Что происходит? Ты изменил своё мнение обо мне за столь короткий срок?
— Не обольщайся, извращенец. Словосочетание «фиктивный брак» тебе знакомо? — Рокудо поспешил разрушить иллюзии белокрылого.
— Вот оно что, — крылатый и сам предполагал, что всё дело в игре, но ничто не запрещало ему надеяться на лучшее. — Всего лишь очередная ложь в твою копилку?
— Называй как хочешь. Главное, что мы сможем пройти на другую сторону.
Принцесса не стала более ждать очередных укоров в свой адрес, отправившись вслед за отцом Давидом. Бьякуран пошёл за ним, сверля спину иллюзиониста недовольным взглядом.
— Тсунаёши, — глава дисциплинарного комитета приблизился к Саваде, отчего тот невольно отступил.
— Хибари-сан? — Тсуна обеспокоенно посмотрел на Кёю, предполагая, чего он от него хочет.
— Мы женимся.
— Э-э! Вы даже не спросите, хочу я или нет?! — Савада ожидал вовсе не утвердительного предложения.
— Ты выйдешь за меня без вопросов.
— Почему все так любят решать мою судьбу за меня… — Тсуне пришлось пойти следом за Хибари.
Бьякуран остановил Мукуро у самого алтаря, схватив за руку. Он хотел удостовериться, что для Мукуро это всё фикция чистейшей воды.
— Разве ты не понимаешь? Как бы то ни было, это свадьба.
— Ты сам сказал, что всё это «очередная ложь в мою копилку».
— Да, но… — белокрылый надеялся, что сможет хотя бы внушить сомнения любимому, что их свадьба — всего лишь очередная ложь, убедить, что в ней также заключена истина.
— Слишком много думаешь, Бьякуран. Эта свадьба действительна только в этом селении. Всё закончится быстрее, чем тебе хотелось бы.
— Прошу, займите свои места, — попросил отец Давид, готовый провести церемонию. Брачующиеся перестали пререкаться, приготовившись к свадьбе, встав рядом друг с другом у алтаря. Хибари терпеливо ждал своей очереди в стороне.
— Я тебе хоть немного нравлюсь? Хотя ты не ответишь, пусть я и знаю, что да. Но лишь совсем немного…
— Духи гор, духи лесов… — начал священник. Бьякуран посмотрел на своего возлюбленного. Тот стоял прямо, глядя на проводящего церемонию гнома, не отводя от него взгляд, даже чувствуя, как некий белобрысый извращенец неотрывно смотрит на него. Пусть смотрит, главное, что руки не распускает. — Оберегайте этих молодых людей в их начале совместного пути… — продолжал гном. Рокудо был бы рад разозлиться и послать всех окольными путями, но он твёрдо решил, что сделает всё возможное, чтобы восстановить мир в королевстве. Он был убеждён, что всё должно встать на свои места, если сделать это. — В болезни и здравии, дай бог вам силу пройти через все испытания, и разум, чтобы пройти весь путь, — не прекращал свою речь священнослужитель. Белокрылому хотелось верить, что эта свадьба не просто фикция, что это особый акт доверия со стороны Мукуро, ведь теперь он точно от него по-хорошему не отстанет. Да и по-плохому его уже будет не отвадить. — Да благословят небеса этих молодых людей!
— И всё? А где часть про то, что можно поцеловать невесту? — разочарованно произнёс Бьякуран. Не став дожидаться худшего, иллюзионист поспешил уйти подальше от «супруга». — Эй, Мукуро-кун, ты куда?
— Мы сообщим страже, пока вы будете заняты церемонией, — Рокудо хлопнул Тсуну по плечу, проходя мимо.
Священник вновь зачитал тот же текст, венчая сто первую пару. Кёя держал Тсунаёши за руку, улыбаясь ему. Тсуна же отвёл взгляд в сторону, дабы не краснеть ещё сильнее, чем есть сейчас. Наконец последние слова, завершающие церемонию, были сказаны, и Хибари, без всяких вопросов, поцеловал Саваду в губы. Шокированный мальчик вначале замер в страхе, затем ужаснулся ещё больше, вспомнив о существовании первой брачной ночи, и что, не дай боже, глава дисциплинарного комитета средней Намимори о ней вспомнит невзначай. Вечно церемония продолжаться не могла, поэтому вскоре паре пришлось отправиться вслед за Бьякураном.
— Я тут подумал, — Савада шёл, пошатываясь после поцелуя, в сторону выхода к храму, — церемонию ведь могут пройти только пары мальчик-девочка. В этом мире Мукуро — принцесса. А кто из нас какого пола? — Тсуна вопросительно посмотрел на Кёю, но тот ничего не ответил, лишь угрюмо прошёл вперёд, взяв мага за руку и потащив за собой. Сотая пара стояла у выхода, ожидая их.
— Вор! — послышались крики сзади.
Мимо пробежал десятилетний Фран, одетый в жёлтого цвета комбинезон поверх красной рубашки с длинными расклешёнными рукавами. Вместо привычных необычных шапок, на голове у него красовался гигантских размеров бант, а на лбу был рог.
— Бел-семпай, вы сегодня необычно тормозите ни к месту.
— Купо, ши-ши! — маленький Бельфегор, размером в половину роста Франа, даже чуток меньше, одетый в одежду мугла, летел за мальчиком на своих крылышках.
— Стой, ворюга! — гнались за парочкой разгневанные гномы-охранники.
— Мукуро-кун, разве то был не твой острый на язык ученик? — совершенно будничным тоном поинтересовался новоиспечённый супруг принцессы.
— Скорее вечная головная боль… — поправил мужа Рокудо. — Идём, нужно догнать его.
— Тц, опять убежали, — сетовали охранники, которые не могли покинуть пределы селения, ибо традиции для них были священны.
— Там кто-нибудь живёт? — поинтересовался Бьякуран.
— Конечно нет! Это запрещено!
— Эти воры всё время еду таскают!
— О, вот как, — словно что-то понимая, произнёс беловласый.
— В следующий раз я их поймаю! — охранники вернулись на свои посты, оставляя молодожёнов.
— Запрещено, значит?
— Ворам закон не писан, — Рокудо не стал ждать, когда новоиспечённый муж закончит свои раздумья, отправившись за учеником.
Пройдя по огромному корню неизвестного дерева, компания оказалась на горном хребте. Пробравшись немного дальше по тропе, они увидели Франа, висящего над пропастью, зацепившегося одеждой за ветку.
— Ши-ши-ши! — принц парил возле своего кохая, с довольной улыбкой на лице.
— Бел-семпай, вместо того, чтобы смеяться, могли бы и помочь, пока нас не замели.
— Ши-ш… — заметив преследователей во главе с Бьякураном, маленький офицер Варии умолк. — Купо! — выругавшись на мугловском языке, он решил слинять по добру по здорову.
— Когда вы стали таким трусом, семпай? — протянул зеленовласый мальчуган вдогонку муглу.
— Я его поймаю. Никто не смеет уходить безнаказанным после нарушения дисциплины, — Хибари отправился в погоню за Белом.
— О, учитель, — отсалютовал Фран, увидев принцессу. — А я всё думал, когда вы наконец появитесь. Спасибо, что научили воровать, не то я бы здесь с голоду помер.
— Воровать? Я думал, ты его иллюзиям обучал, — Бьякурану казалось раньше, что о жизни Мукуро в своём мире он знал всё, но теперь стал сомневаться.
— Ну, жизнь вне закона требует разного рода навыков, — зачем-то стал оправдываться Рокудо.
— Вы не против, если я пропущу ту часть, где должен сетовать над своей нелёгкою судьбой? — напомнил о себе юный вор. — Ах, да, — показал он пальцем на Бьякурана, — я должен в вас влюбиться с первого взгляда и пытаться отбить у учителя, так что буду вести себя странно и часто к вам липнуть.
— Я не против, только за, — не дав ответить открывшему было рот белокрылому, сказал Рокудо. — Отбей его у меня и делай с ним что хочешь.
— Как скажете учитель. И ещё вопрос.
— Задавай.
— Долго я здесь висеть буду? У вас вообще совесть есть? Позволять маленькой девочке висеть над страшной ужасной пропастью и вести при этом с ней светские беседы? А спасти меня обязательно должен мой крылатый возлюбленный, чтобы моё сердце затрепетало в объятиях любви.
— Идём отсюда, — разозлилась принцесса. Рокудо надеялся поначалу, что хотя бы здесь зеленоволосая язва будет не столь острой на язык, но понял, что ему хватит проблем с одним Бьякураном.
— Мукуро, мы не можем так его… её бросить, — запутался Савада.
— Верно, не можете. Иначе вы отойдёте от сценария, и всем будет очень-очень плохо, — изрёк Фран, стараясь как можно более раздражающе тянуть гласные, действуя на нервы Мукуро.
— Ладно. Бьякуран, тебе его спасть, — приказал Рокудо, как настоящая особа королевских кровей.
— Как скажешь, дорогая.
— Дорогая? — подозрительно прищурился Мукуро.
— Да, моя милая дорогая жёнушка, — улыбнулся Бьякуран.
— Полетишь вниз с утёса вместо моего ученика, — пообещал Рокудо.
Белокрылый вспорхнул, подлетев к мальчику. Отцепив того от ветки, он опустился возле Мукуро, держа Франа на руках, но тот быстренько спрыгнул.
— Спасибо.
— Значит, это ты тот грабитель, о котором говорили в селении, — поинтересовался Тсунаёши, пока Бьякуран разминал крылья.
— Что плохого в том, что я желал утолить голод? — с вызовом бросил Фран.
— Ничего, — поддержал мальчика беловолосый. — Гномы довольно упёртые, когда дело доходит до традиций, поэтому убеждены, что на этой стороне никто не живёт. Разубеди нас. Откуда ты?
— Оттуда, — указал Фран куда-то за гору. — Нужно спуститься на ту сторону хребта. Бел-семпай скорее всего направился назад в деревню. Теперь проводите меня. Не оставите же вы меня одного без присмотра?
— Я бы оставил… — призналась принцесса.
— Мукуро… — вздохнул Тсуна.
— Мукуро-кун, ты ревнуешь? — попытался подловить возлюбленного Бьякуран.
— Не надейся.
Дорога пролегала по скале и выступающим порой из неё корням. До вершины оставалось всего ничего, но что находилось по другую сторону, всё еще было не видно. По покрытым зеленью тропам иногда пробегали семьями стайки диких оглопов, поднимаясь вверх по лианам, опутавшим корни. На пути встречались разные монстры, но проблемным оказался лишь Очу — растение с шипастыми щупальцами, что били очень больно. У него была широкая зубастая пасть и юбочка из розовых лепестков. Чтобы справиться с ним, Фран, использующий в качестве оружия флейту, сыграв коротенькую мелодию, призвал волка — могучего стража земли — Фенрира. Проблемы более не стало.
— Не ирония ли, Мукуро-кун? Твой ученик даже в этом мире обладает той же способностью, что и ты.
— Вот только в этом мире я учитель, — добавил зеленоволосый мальчик.
— Я приспособился уже и без тебя, — отказался от помощи Рокудо. Ещё не хватало, чтобы его учил собственный ученик.
— А вы его подбирать не будете? — показал Фран на лежавшего на земле Тсуну, держащегося за нос.
— Тсунаёши-кун, ты чего разлёгся? — помогая Саваде встать, с насмешкой поинтересовался Бьякуран.
— Задумался, упал, — коротко ответил Тсуна.
— О чём задумался? — помог ему отряхнуться белокрылый.
— Я… ни о чём. Не хочу об этом говорить, — Саваде было стыдно признать, что все мысли его занимал недавний поцелуй. Такое необычное чувство. Сложно было даже понять, приятное оно или нет.
Как бы то ни было, группа продолжила свой путь. На развилке был встречен Маммон, сидевший возле таблички с надписью: «Гоните деньги и я подскажу верный путь, дав вам вдогонку бесполезных склянок». Бьякуран решил, что денег ему не жалко. Да и постоянные встречи с жадным аркобалено казались ему вовсе не случайностью. Наконец, парни добрались до вершины.
— Что это? — даже Бьякуран был изумлён.
На фоне пустынной степи с потрескавшейся землёй, на которой изредка встречалась зелень, росло невероятных размеров дерево. Корни, которые часто встречались по всему миру, принадлежали именно ему. Возле дерева их было настолько много, что не видно было земли под ними. Вокруг дерева витал туман, он же мгла. Множество стволов переплетались между собой, создавая один единственный.
— Мне кажется, или оно даже больше Клейры? — Тсунаёши никак не мог понять, насколько далеко было дерево.
— Поверь, Тсунаёши-кун, оно гораздо больше!
— Это и есть то, что гномы называли храмом? — предположил Рокудо.
— Идёмте уже, чего столпились? — Франу было лень объяснять, что это такое, особенно учитывая, что ему всё равно придётся сделать это, но позже. Команда только начала спуск, как землю затрясло.
— Что на этот раз? — устало спросил Бьякуран, ожидая очередного подвоха судьбы.
— Ой… — всё, что произнёс Фран, вспомнив, что это.
Навстречу компании двигался зеленокожий гигант, с коричневыми кожаными штанами — страшно предположить, из чего они были сделаны — и надетыми поверх них фиолетовыми трусами с одиноким цветочком прямо посередине. Сжав руки в кулаки, увидев ребят, гигант зарычал, бросившись в атаку. Вновь начался пошаговый бой. Каждый шаг монстра создавал землетрясение, но магия левитации Мукуро позволяла игнорировать данный фактор. Вот только использовать эту магию приходилось довольно часто, потому как горный гигант любил сбивать противников обратно на землю. Победить, в общем, его труда не составило.
— Здесь иногда появлялся большой монстр, но я обычно убегал, — рассказал зеленоволосый после победы. — Однажды так свою старую флейту потерял…
— Эту? — Бьякуран достал из-за пазухи только что незаметно ото всех украденную у гиганта флейту.
— Эту, — подтвердил Фран, забирая сокровище из рук того, кого по сценарию он должен был любить.
— Фран, — Мукуро обратился к ученику, — я всё же хочу узнать, почему ты можешь вызывать эйдолонов?
— Вы ведь тоже можете.
— Ну… Всё не так просто, — даже если Рокудо мог использовать магию призыва, он всё ещё не знал как и почему.
— Ты с рождения мог это делать? — продолжил допрос, начатый любимой женой, Бьякуран.
— Да. Моя бабушка и все остальные всегда умели.
— То есть?
— Почему бы нам не поговорить в более безопасном месте? — ушёл от ответа мальчик. — Или вам так хочется ещё с кем-нибудь сразиться?
— Верно, — согласился Бьякуран. — Веди нас, Сусанин.
— Кто это? — не понял зеленоволосый.
— Кто его знает. Просто имя всплыло. Кто-то не из этого мира.
— Странный вы. И почему я должен влюбиться в кого-то вроде вас? — Фран подозрительно посмотрел на Бьякуран, затем показал на одну из троп у развилки: — Нам в эту сторону.
— А там что? — указал белокрылый на вторую дорогу.
— Дерево Иифа. Гномы называют его храмом, но это только они.
— Дерево Иифа… — задумался Мукуро.
— Да идёмте уже.
* * *
Спустившись по корням с горы, компании оставалось пройти несколько километров по равнине. За время пути Фран не произнёс ни слова, слишком увлечённый своими мыслями и разглядыванием Бьякурана. Он всё никак не мог понять, почему должен был в него влюбиться. Белокрылый же любовался спиной Рокудо, так как тот старался идти как можно быстрее, избегая возможных расспросов и приставаний «мужа». Тсунаёши переживал за Хибари. Неизвестно, действительно ли он добрался до деревни Франа, преследуя маленького мугла-Бельфегора. Много времени не потребовалось, чтобы добраться до руин некогда могущественной деревни призывающих. Множество каменных строений были наполовину уничтожены. Сложно было сказать с уверенность, что вызвало разрушения. Мукуро не сомневался в одном, что причиной послужило вовсе не стихийное бедствие.
— Это мой дом, Мадэйн Сари, — представил руины Фран.
— Как ты здесь живёшь? — Бьякурану стало понятно, почему столь способный мальчик воровал. Здесь невозможно было ни охотиться, ни заниматься хозяйством.
— Что здесь произошло? Это место полностью разрушено, — как бы Рокудо не считал своих приспешников инструментами, он всегда заботился об их благополучии. К тому же сочувствие принцессы заставляло юношу переживать. Ответить юному иллюзионисту не удалось, так как из-за развалин показалось пять Фуут.
— Ого! — от удивления Савада отступил на шаг назад. Он помнил, как звёздный мальчик говорил, что все встреченные ранее Фууты разные, но не предполагал увидеть сразу группу из нескольких. Мальчики помахали Тсуне руками, произнося в разнобой: «Купо!». — Так много!
— А где Бел-семпай? — стал осматриваться Фран. — Неужто его всё-таки догнали?
— И съели, — добавил Бьякуран.
— Я тебе съем! — выполз из укрытия Бельфегор, которого в тот же час ударило током, отчего он упал к ногам зеленоволосого.
— Смею напомнить, семпай, вам запрещено говорить что-либо кроме «купо» на данном этапе, — несмотря на то, что юный иллюзионист-призыватель не выражал каких-либо эмоций, Рокудо и Бел были уверены, что ребёнок мысленно торжествует. Взяв принца на руки, Фран повернулся к Бьякурану. — Следуйте за мной, — махнул он рукой и убежал в компании Фуут. Пока его никто не нагнал, он стал раздавать указания пятерым муглам. — Бел-семпай, вам пора возвращаться в коробочку.
— Э, он что, только что уменьшился? — удивился Бьякуран, когда увидел, как Бельфегор исчез. Беловолосый не понаслышке знал о коробочках и их свойствах, но не предполагал увидеть их здесь.
— Ну да. Мелкий недопринц всегда со мной, — мальчик ничего не помнил о коробочках, поэтому не мог объяснить белокрылому, что это самая обычная маленькая коробка, где отдыхал необычный мугл. Услышав очередное оскорбление, Бел выбрался из миниатюрного домика, вернув свой стандартный местный размер, и дал пинка Франу. Затем он вновь забрался в коробочку. — Моё мнение от избиений не изменится. Впрочем, сейчас я должен начать допрос с пристрастием, — мальчик вновь посмотрел на Бьякурана. Усадив его на выступ, когда-то являвшийся стеной, Фран продолжил: — Расскажите мне о себе. В подробностях.
— Хорошо, — не стал спорить белокрылый. — Но мне также хотелось бы узнать кое-что от тебя. Например, о сценарии…
— Не сочтите за грубость, но по запрашиваемому вами сценарию требуется, — мальчик глубоко вдохнул и затараторил скороговоркой: — Откуда вы? Сколько вам лет? Чем занимаетесь? Куда идёте?..
Рокудо понимал, что извинения были всего лишь сарказмом, что расспросы займут какое-то время, поэтому сел неподалёку. Тсуна, устав слушать, начал разглядывать полуразрушенный фонтан, который всё ещё работал. Количество вопросов, задаваемых мальчиком, казалось бесконечным. Любуясь руинами, Тсунаёши решил устроить небольшую прогулку. Мукуро же остался. Он практически не слушал, о чём говорил его ученик с Бьякураном. Иллюзионист чувствовал себя необычно в деревне призывающих. Слишком много мыслей посещали голову.
— Мукуро-кун? Эй, Мукуро-кун, ты что, дрожишь? — голос белокрылого вернул Рокудо к реальности.
— А?
— Ты в порядке? — Бьякуран коснулся лба любимого, проверяя температуру. — Может, ревнуешь?
— И не надейся, — уже привычно ответил Рокудо.
— Задание выполнено, купо! — прервал назревающий спор один из Фуут, прибежавших отрапортовать.
— И почему я не могу свалить всю работу на муглов? — посетовал Фран. — Я иду готовить. Можете пока погулять по развалинам. Я позову, когда всё будет готово.
Оставив утомлённого разговором Бьякурана и витавшего в облаках Мукуро наедине, мальчик ушёл на кухню.
— Быть может, за ужином удастся узнать что-то о сценарии.
— Мы и без него прекрасно справляемся, — задумчиво произнёс иллюзионист. — Но поесть я бы не отказался. Вот только не то, что приготовит этот монстр.
— Он ведь тоже будет есть, что приготовил. Вряд ли он желает себя отравить, — в надежде предположил Бьякуран. — Идём лучше, осмотримся.
— Отравить можно только определённые порции, мной проверено, — намекнул Рокудо на инцидент после фестиваля охоты в Линдблюме. — Я бы не побрезговал составить тебе компанию, но слишком устал. Почему бы тебе не разведать обстановку без меня? Потом всё расскажешь.
— Хорошо. Уверен, что нормально себя чувствуешь?
— Да. Оставь уже меня, наконец, в покое.
* * *
Тсунаёши стоял возле небольшого причала, у которого была пришвартована деревянная лодка. Он размышлял над тем, что ему поведал Джотто о смерти. Он всё ещё не мог понять, действительно чёрные маги умирали или всё же просто останавливались.
— Как мы здесь оказались? — вслух произнёс он. — Если мы умрём здесь, то вернёмся в свой мир? — задавался он одним и тем же вопросом не по разу.
Юноша задрожал от страха. Он боялся осознать, что всё это время уничтожал вовсе не таких уж бездушных кукол. Обняв себя, Савада вспомнил, как ему было приятно в объятиях Хибари, отчего стало ещё более тоскливо: рядом не было никого, кто мог бы его утешить. Тсунаёши верил, что с Кёей всё в порядке, но безумно хотел, чтобы он был сейчас рядом с ним.
* * *
— Вот это я понимаю, генеральная уборка! — Фран не заботился о чистоте, живя, фактически, один. Поэтому для него было необычно увидеть свой дом настолько чистым, благодаря стараниям Фуут. На кухне тоже было всё подготовлено к работе. — Теперь мне нужно состряпать любовное зелье, называемое вкусной едой, дабы очаровать ухажёра моего учителя.
— Уверен, что у тебя получится? — поинтересовался один из Фуут. — Тебе не всегда удавалось приготовить нормальную еду.
— Была не была, — мальчик взял большую кастрюлю и залил в неё воды из реки. Должно было хватить всем: и гостям, и муглам. — К тому же вы ведь мне поможете.
— Конечно!
— Так, слушай мою команду моя бравая команда! — Фран поднял указательный палец к небу, гордо выпрямив спину и глядя перед собой. — Ты поймаешь мне рыбу, а ты достанешь картошку! Остальные помогут на кухне. За работу, команда идентичных клонов!
* * *
«Деревня призывающих… — Мукуро был охвачен сомнениями, но не своими, а сомнениями принцессы. — Я читал о ней в книге. Племя, обладающее способностью призывать эйдолонов. Эйдолоны… — Рокудо закрыл глаза, вспоминая всё, что пришлось пережить из-за них. — Знание о том, что внутри меня есть эйдолоны не принесло радости. Меня посадили под замок, а Леви воспользовался ими как орудием ведения войны. Я скорее уничтожил бы своих эйдолонов, если бы кто-то захотел их использовать, помимо меня. Но теперь их нет. Я уже давно не испытывал такой пустоты. Словно потерял частичку себя. Почему я думаю об этом сейчас? — Мукуро стал массировать виски, пытаясь отогнать ненужные мысли и боль. — У меня вновь болит голова, пусть и не так сильно. Значит, это место знакомо принцессе».
* * *
Фран продолжал готовить, напевая странную песенку, про тыквы, бомбы, ананасы и картошку. Помешивая похлёбку, он думал, как бы сделать ужин запоминающимся.
— Я что-то поймал! — крикнул Фуута, что удил рыбу. — Но мне не вытащить!
— Уже бегу, — протянул зеленоволосый мальчик. Зевнув, потянувшись, он отдал поварёшку другому Фууте. — Смотри, чтобы не пригорело. — Когда Фран подошёл к месту, откуда звёздный мальчик должен был ловить рыбу, он никого не нашёл. Посмотрев вниз он увидел злого Хибари, карабкающегося наверх и бултыхающегося в воде мугла. — Одним больше, одним меньше. Вы в курсе, что должны мне теперь помочь на кухне?
— Да. — Во время погони наглый принц умудрился свалить Кёю в реку. Берег был слишком крутым, чтобы выбраться, поэтому пришлось плыть до тех пор, пока не нашлось более удобного места, чтобы выбраться. — Будь уверен, я помогу, — вспомнив часть из сценария, где давалась некоторая свобода действий, юноша коварно улыбнулся. — Только для меня и Тсунаёши будет другое блюдо. Мы устроим небольшой пикник отдельно ото всех.
— Хорошо. Только готовьте на троих. Я тоже буду ваше блюдо, — услышав за спиной шипение воды на плите, Фран побежал обратно. Забрав поварёшку у Фууты, он стал помешивать похлёбку. — Я тут нашёл такого жирного оглопа. Как думаете, стоит ли его использовать в качестве ингредиента? Из них ведь масло делают, значит, они питательные.
— Может, не стоит? — боязно спросил мугл, что не уследил за бульоном.
— Кидай, — улыбнувшись, приказал Хибари.
— Я так и думал, — Фран был рад, что ему дозволили пошалить. Есть он эту белиберду всё равно не собирался.
* * *
Бьякуран осматривал руины, пытаясь определить, чем же таким могли «бомбануть», чтобы привести к таким последствиям. В итоге он добрался до строения, которое когда-то было несколькоэтажным домом. Количество этажей определить было уже нельзя, так как верхние отсутствовали. Можно было только предположить, что их было два или три. По запаху Бьякуран понял, что это был дом Франа. Он попытался войти, но оставленный дежурить у входа мугл преградил путь.
— Осталось немного подождать. Давайте я пока провожу вас к Стене Эйдолонов, — предложил Фуута.
— Хм, хорошо. Только Мукуро-куна найдём. Ему тоже должно быть интересно.
Искать иллюзиониста не пришлось: он продолжал в раздумьях сидеть на том же месте, где Бьякуран его оставил. Рокудо смотрел вдаль, крепко сжимая кулон с обломком прозрачного камня, что являлся национальным сокровищем его королевства. Он не сразу заметил, как перед ним встал белокрылый.
— Что? Уже готово?
— Почти, — Бьякуран предпочёл бы, чтобы Мукуро ещё немного побыл в прострации, чтобы иметь возможность его поцеловать. — Этот паренёк хочет отвести нас к Стене Эйдолонов. Ты ведь не пропустишь эту экскурсию?
— Нет, — без раздумий ответил Рокудо.
Пара последовала за муглом к некоему алтарю, скрытому по окружности от постороннего взора стеной. Внутри стена была вся изрисована различными существами.
— Стена Эйдолонов это коллекция картин, — стал объяснять Фуута. — Племя призывающих нарисовало всех эйдолонов, с которыми им пришлось столкнуться.
— Так много, — Рокудо разглядывал изображения, касаясь некоторых рукой. Какие-то из изображений были ему знакомы: то были его эйдолоны. — И все они существуют?
— Купо, — в подтверждение Фуута кивнул головой. — Это место священное для племени призывающих. Фран приходит сюда каждый день, чтобы помолиться и зажечь благовония для своих предков.
— Действительно ли эти «вония», — принюхался Бьякуран, — «благо»? Мукуро-кун?! — белокрылый забеспокоился, когда Рокудо присел, держась за голову.
— Всё в порядке, — иллюзионист уже начинал привыкать к неожиданным болезненным всплескам воспоминаний. — Я хочу остаться здесь ненадолго. Я бы хотел побыть один.
— …Ладно, — смирился с желанием возлюбленного белокрылый. Он видел, что Мукуро ведёт себя странно, но не мог ничего сделать для него. Оставалось лишь позволить ему самому разобраться в себе, поэтому юноша и мугл покинули священную землю.
— Племя призывающих почитает природу, — решил развлечь разговором собеседника Фуута. — Они назвали этот мир Гайей. Они считают эйдолонов хранителями этой планеты. Они пытались слиться воедино с природой, изучая магию. Племя мигрировало в эту область пятьсот лет назад, но сейчас… — мальчик замолчал, склонив голову. И так понятно, что сейчас от племени ничего не осталось. Грустить паре долго не пришлось, так как на них налетел шишикающий Бел, уменьшившись и спрятавшись за пазухой у Бьякурана, которого незамедлительно атаковал Хибари с поварёшкой. — Кёя-чан, своих не атакуй! — поймав брюнета за руки, недовольно произнёс белокрылый. — Поварёшка? Уподобляешься Мукуро-куну?
— Не смей даже думать о подобном, — вырвавшись из захвата, Хибари выкинул столовый прибор. — Еда готова.
— О, так значит, не только Фран-кун к ней руку приложил? — порадовался Бьякуран, направляясь к дому мальчика. Бельфегор незаметно для главы дисциплинарного комитета полетел за Мукуро.
Вскоре вся компания, кроме Кёи и Тсуны, собралась в одной комнате. Разложив еду по тарелкам, муглы ушли есть на кухню. Рокудо долго не решался отведать представленные блюда, зная, что их готовили его ученик и заклятый враг. Но всё же голод необходимо было чем-то утолить.
— Ну как? — с интересом спросил Фран. Он тайком ел совсем другую пищу, поэтому не знал, на что похоже его творение.
— На удивление вкусно, — оценил Мукуро кулинарное творение ученика.
— А ты боялся, — усмехнулся Бьякуран. — Полагаю, теперь мы можем поговорить. Фран-кун, где сценарий?
— Улетел. Теперь где-то в море. Искать будете?
— Даже не удивительно, — проигнорировал вопрос белокрылый. — Успел его прочитать?
— Частично. Читал сквозь строки, да и помню плохо, так как Бел-семпай всё время мешал. Но у меня сохранилась одна страница. Если правильно помню, это шестая с конца, — мальчик достал лист и отдал его Бьякурану.
— Где другие призывающие? — решил осветить некоторые моменты Рокудо, пока белокрылый был занят чтением.
— В подполье прячутся? — отвлёкся белокрылый, пытаясь пошутить.
— В подполье? — вопросительно посмотрел на него мальчик. — Да. Они все под землёй, спят вечным сном, — Фран тянул гласные, словно напевая. — Я последний представитель этого племени. Живу с муглами с прошлого года, когда умерла бабушка. Впрочем, мне и так неплохо.
— Так что случилось?
— Десять лет назад природная катастрофа поразила деревню. Даже выжившим пришлось несладко. Но мои родители полюбили друг друга и создали семью. Я их совсем не помню. Я был слишком маленьким, когда они скончались.
— Уверен, что это была природная катастрофа? — с сомнением произнёс Рокудо.
— Во всяком случае это то, что я должен вам сказать. И я рад, что вы, наконец, пришли, — слова звучали искренно, что весьма удивило Мукуро. Но его мнение об ученике измениться в лучшую сторону не успело, когда он выловил из похлёбки лапку оглопа.
— А я ведь почти поверил…
— О чём вы, учитель? Это местный деликатес.
— Пожалуй, я предпочту рыбу. Её сложнее испортить.
* * *
Хибари привёл Саваду к Стене Эйдолонов, где собирался устроить пикник. Постелив простыню, он разложил на ней еду и пригласил Тсуну сесть рядом с ним.
— Столько всего. Это вы готовили или Фран?
— Я. Немного муглы мешали со своей навязчивой помощью.
— Вот как? — слабо улыбнулся Савада. — Фуута часто помогал маме на кухне. Чаще, чем я. От меня ведь никакого прока.
— Чушь, — опроверг Кёя. В их мире юноша часто наблюдал за Тсунаёши. Вначале он жаждал сразить с ним в полную силу, но затем поддался его необъяснимому шарму. Хибари всё ещё желал сразиться с ним, но при этом не хотел позволить кому-либо ещё подобного удовольствия. Он порой мечтал о том, чтобы защищать Тсуну, чтобы ему не приходилось драться ни с кем, кроме него. — Ты хорош таким, какой есть.
— Спасибо, — Савада больше не боялся находиться рядом с Хибари. Основной причиной его страха в их мире было то, что его побьют, но так как его и без того часто били, он смирился. Во всяком случае, Кёя всегда знал меру в избиении Тсуны. Здесь же Тсунаёши беспокоился о возможной брачной ночи после фиктивной свадьбы, но перестал думать об этом, когда Кёя на время пропал. Он просто забыл об этом.
— У тебя кусочек прилип, — Хибари провёл ладонью по щеке Савады, а затем приблизил юношу к себе, чтобы слизнуть с «рыбки» рыбку. Тсунаёши смутился и сжал от страха рукав одежды Кёи. Савада боялся того, что ему не было противно, как, по его мнению, должно было быть. Затем он вспомнил поцелуй, от чего покраснел ещё сильнее. — Будь моим даже тогда, когда мы вернёмся.
* * *
Бьякуран помог Франу убрать со стола, пока Мукуро был занят изучением книг в доме. Когда белокрылый и ученик иллюзиониста остались на кухне вдвоём, юноша спросил:
— Что ты знаешь о дереве Иифа? — компания собиралась пойти к дереву ещё когда только выбралась за пределы Конде Пети, но теперь у Бьякурана появилась ещё одна причина.
— Оно заперто эйдолоном. Мы не сможем туда попасть, — уверенно произнёс Фран.
— Заперто? Ты его запер? — с подозрением поинтересовался беловласый.
— Ты иногда неплохо соображаешь.
— Иногда? — Бьякуран попытался вспомнить, где успел просчитаться.
— Это произошло ещё до моего рождения. В дереве Иифа заперли одного эйдолона, которого не смогли призвать. Это наша традиция — запирать непризванного эйдолона в месте его призыва.
— Но ты ведь сломаешь для нас эту печать? — без каких-либо сомнений, спросил Бьякуран.
— Делать мне больше нечего, — неуважительно глянул на белокрылого Фран.
— Как знаешь. Мы и сами справимся.
— Ну да. Такие психи, как вы, со всем справятся. В любом случае, уже поздно куда-либо идти. Я приказал муглам, чтобы они постелили всем постели.
