Warriyo — Mortals (ELPORT Remix)
Собственное отражение в зеркале стало для меня красноречивым доказательством тому, что понятие «паршиво» охватило не только моё самочувствие, но и мой весьма «комический» внешний вид. Что же мы будем делать со всей этой красотою-то? С этими мешками под глазами, следами от подушки и синяками. Приблизившись к своему двойнику, я критически осмотрела его сальные волосы и прилично отросшие корни, которые прежде почему-то мне так в глаза не бросались. Может, моё приключение спровоцировало преждевременное появление седины? Или это какой-нибудь дурацкий фокус того мутанта? Взъерошив пальцами и без того спутанную копну вместо того, чтобы воспользоваться расческой, я с облегчением выдохнула, убедившись, что никакая это не седина, а всего-навсего мой родной мышиный цвет. Просто свет не так падал. Сморщив нос, я отошла от запотевшего от дыхания зеркала и вернулась обратно в кровать, на ходу убирая волосы в пучок. На самом деле, отросшие корни, синяки, ссадины и прочие ярко выраженные изъяны пока что совершенно меня не волновали, при желании их можно замазать или закрасить. Но лучше я буду забивать себе голову всякими пустяками вроде сломанного ногтя или «мне нечего надеть», чем позволю мыслям снова вернуть меня на тот склад с его каменным полом. Всего одна неверная мысль, и мне снова хочется завернуться в кокон из одеяла и не вылезать из него, пока кошмар не закончится. Пальцы предательски задрожали, и я тут же сжала их в кулаки. Казалось, будто от внутренней борьбы между «будь сильной, не смей реветь» и «расклейся, пока никто не видит» меня вот-вот разорвет на части. Понятно дело, что от слез хуже не станет (разве что соленые капли попадут на ноющую ссадину на щеке и та живо отреагирует), зато, быть может, от этого бы полегчало. Когда я проводила пальцами по запястью правой руки, я знала, что веревок там уже нет, но ощущение связанности всё ещё присутствовало. Казалось, путы все ещё у меня на руках, впиваются в кожу, невидимые для меня и окружающих. Нет, сырость разводить я не стану, и уж тем более из-за этой царапины на щеке. Считаться с ней многовато-то чести.***
Первый день после моего спасения был одной сплошной паранойей, где мне постоянно казалось, что те мутанты нас выследили и что вот -вот случится что-то непоправимо ужасное. К концу недели я перестала шугаться всего и всех, вздрагивать при малейшем шорохе, в общем, начала приходить в норму. Разумеется, моя «норма» продлилась не долго. А точнее она дала сбой на восьмой день после очередного кошмара, который отличался от предыдущих своей реалистичностью. В ту ночь от криков проснулась не я, а Джин, и это она смотрела на меня с паникой в глазах, уверяя, что я в безопасности и все в порядке. Так минула ещё одна неделя, на протяжении которой я неустанно благодарила Курта, чье появление тогда на свалке продолжало казаться мне чудом, и Уоррена, в чьё участие в этом деле верилось с трудом, хотя оно и являлось неоспоримым фактом, возвысившим его в моих глазах ещё на несколько ступеней, напрочь стерев из памяти тот малоприятный поход в клуб. Что касается моей благодарности к третьему участнику в операции по спасению «малышки Вэнди», то далась она мне с трудом, да и вообще что-то странное творилось у меня в голове при виде спидстера. И дело не в том, что он сделал или сказал что плохое, нет. Всё как раз таки наоборот. На протяжении двух недель он вел себя нормально ненормально. Точнее нормально для другого парня, но ненормально для Питера Максимоффа. Он не предпринимал попыток напомнить мне, что «а я говорил, идти в клуб плохая идея», задрав при этом нос и вскинув палец. Не было привычных шуточек, подколов. И если по первости я могла списать это на проявление тактичности с его стороны, то вскоре это мнение быстро сменилось тревогой. Потому что я все меньше походила на жертву похищения с посттравматическим стрессом, а прежний Питер все не возвращался. Неясность происходящего вскоре мне надоела и решение ситуации пришло практически сразу, стоило лишь признать наличие проблемы. План оказался невероятно простым: мне было необходимо спровоцировать Питера. Выбить из колеи, чтоб в результате он позабыл о напускной таинственности, с которой ходил всё это время. Вопреки моим ожиданиям, Питер и бровью не повел, когда я завела разговор о том, какой Уоррен супер-пупер и как сильно я впечатлена его геройским поступком. Только под конец моего восторженного щебета, который ни разу не был прерван, Питер выказал намек на эмоцию. Думаю очевидно, что мои надежды не оправдались. Как только я умолкла, поняв, что план провален, этот скупец на эмоции остановился, взглянув на меня и прекрасная зная, что я все это время косилась на него. И когда на его губах заиграла эта хитрющая ухмылка, я поняла ещё парочку вещей. Питер Максимофф — редкостная задница, которую не так-то просто обхитрить. Задница, которая сам кого хочешь убедит в том, что Земля плоская как блюдце и Зубная фея существует. Что он мой главный раздражитель, который, рискуя собой, играл в смерть с Бриско. И которого я удостоила одним-единственным тухлым «спасибо». От этого запоздалого осознания на душе сделалось как-то мерзко. В груди что-то больно защемило, брови сложились домиком, а в горле образовался ком из невысказанных слов искренней благодарности. Благодарности, что теперь душила, желая наказать меня за собственную скупость. Меня уже в который раз передернуло от того, как мерзко я себя веду с Питером, в то время как он, пускай и выводил меня из себя подколами, никогда не позволял себе ни малейшей грубости по отношению ко мне. Виновато уставившись в тёмные глаза парня, я, нервничая, прикусила щеку, теряясь в собственных мыслях, но при этом жалея, что не могу сейчас прочесть его мысли. Может, узнай я, что творится в этой серебристой голове, то перестала бы вести себя как идиотка. Руки сами собой потянулись к Питеру, с лица которого тут же сошла ухмылка, но сам он продолжал стоять на месте, следя за моим приближением. Когда пальцы коснулись гладкой поверхности его куртки, а глаза вперлись в надпись на футболке, я на мгновение ощутила блаженное прикосновения покоя. Словно я сто лет не видела кого-то очень близкого и родного, и вот наша встреча свершилась и я знаю, что теперь не одна. На затылок легла широкая ладонь парня, прикосновение которой помогло мне сделать выбор между «будь сильной не смей реветь» и «расклейся пока никто не видит». Фактически никто и не видел, разве что чувствовал, как футболка начинает намокать, а прижавшаяся тушка тихо содрогается, четно пытаясь дышать ровно. — Питер, спасибо тебе большое, что пришел на выручку, — я осеклась, глотнув прохладного воздуха. — И извини меня! Максимофф молчал. Мне казалось, что я сейчас снова разревусь, а после себе же залеплю подзатыльник. Хороший такой. Чтобы тараканы в моей голове перестали творить, что вздумается. Питер резко переместил обе свои ладони мне на плечи, отстранив от себя. За эти пару мгновений сердце у меня в груди ухнуло куда-то вниз, а я перебрала в уме все самые плохие варианты развития событий. — Вэнди. — Сперва я даже не поняла, что меня зовут по имени, а даже когда поняла, глаз от цветастого принта не подняла, сочтя его весьма приятным для глаз. Наверное я бы так и продолжила таращиться относительно в одну точку, если бы обладатель футболки не наклонился, оказываясь со мной лицом к лицу. Серая бровь спидстера задорно изогнулась, делая вопрошающий взгляд Питера ещё более забавным и милым. — Мне очень льстит, что моя футболка так заинтересовала вас, мисс Дэвро, — веселье, что совсем недавно мелькало в глазах спидстера, уже чувствовалось в его голосе и красовалось на лице, — но уверяю вас, я не менее интересный субъект. Антрацитовые глаза глядели на меня с задорным огоньком, и кажется я наконец-то избавилась от той навязчивой мысли, что между мной и Питером что-то произошло.***
Noctura — Gone Away
Сидя в кабинете Профессора, я за мгновение помолодела лет так на пять, сознание вернуло меня во времена старшей школы, а ещё я отчего-то сильно нервничала. Точно нашкодивший подросток, я сидела на деревянном стуле, опустив голову, но при этом умудрилась держать осанку, что вообще мне не свойственно. Только я начала расслабляться и поудобнее устраиваться на стуле, двери позади отворились. «Сиди» — четко раздалось у меня в голове, прежде чем мой мозг успел отдать команду «встать». Подождав, когда Профессор окажется за своим столом, я нерешительно подняла на него глаза. Взгляд голубых глаз лучился умом и добротой, а сам Ксавьер точно не был похож на того, кто собирался кого-то отчитывать. — Я рад, что ты прибегла к своим силам, будучи в опасности, Вэнди, — едва улыбнулся Профессор, внимательно смотря мне в глаза. — Благодаря этому найти тебя удалось намного быстрее. Но я чувствую, что ты снова им противишься. Хмурясь, Ксавьер прикрыл глаза так, будто его одолевала сильная головная боль. Покачивая медленно головой, вслушиваясь во что-то, уловимое лишь его слуху, он снова внимательно на меня взглянул. — Не стоит бояться своих сил. Уверяю тебя, они способны принести тебе куда больше пользы, нежели вреда. Думаю ты и сама в этом убедилась. Я как-то отстраненно качнула головой, вроде бы и соглашаясь со сказанным, но в то же время желая возразить. То, что случилось на свалке, было чистой воды случайность. Я была ведома желанием причинять страдания, поддалась эмоциям. — Я хотела убить того мутанта, — мотая головой, возразила я. — Меня вело не желание защититься, а желание мстить. Как можно не бояться того, что ты непроизвольно чуть не убил кого-то? — Нет, Вэнди, твои действия были защитным рефлексом. — Продолжал настаивать на своем Ксавьер, явно думая обо мне лучше, чем я того заслуживала. Я обреченно подперла голову рукой, медленно запуская пальцы в волосы. Защищалась, конечно. Только вот почему-то Като завалился на пол не из-за того, что запугивал меня и калечил. Но потому, что напомнил мне о смерти Мины. Ох, Профессор, как вы ошибаетесь. — Вэнди? Мягкий голос Профессора вовремя вывел меня из раздумий, углубление в которые не принесло бы мне ничего хорошего. Продолжая подпирать голову, я повернула её так, чтобы снова оказаться лицом к лицу с собеседником. Профессор был явно чем-то встревожен, хотя тон его голоса на это не показывал. — Моего отца там не было, — зачем-то ляпнула я и мне показалось, будто сей факт меня расстраивал. Словно какая-то ненормальная часть меня желала встречи с тем, кого до смерти боится. — Ты не обязана ничего рассказывать, если не хочешь, — снова улыбнулся Профессор, и на сей раз я сама не удержалась и улыбнулась ему в ответ. — Просто знай, что мы очень рады, что ты цела и снова с нами. Из кабинета Профессора я вышла в глубокой задумчивости. По правде, я не ожидала, что разговор пройдет вот так просто, без нудных допытываний и промывки мозгов. Скорее всего мне просто нужно было перестать всех в чем-то подозревать и во всем искать подвоха. В конце концов это уже просто маразм с моей стороны вот так себя вести в то время, как мне искренне желают помочь. Пройдя в конец коридора и свернув за угол, я, как самая внимательная, чуть не сбила кого-то из обитателей Школы, сильно задев того плечом. Поражаясь самой себе, я пробурчала невыразительное «извините» и только после этого додумалась задрать голову повыше, чтобы как минимум взглянуть на того, перед кем извиняюсь. Встретив взгляд серо-голубых глаз, слега удивленно глядевших на меня сверху вниз, я мысленно ударила себя по лбу. Вот почему нельзя было просто, не сбавляя шагу, извиниться и пронестись мимо, как я делала это раньше? Зачем нужно было поднимать голову? Боже, Вэнди, ну почему ещё и ты усложняешь себе существование? — Не ушиблась? — скорее из элементарной вежливости, чем заботы, поинтересовался Уортингтон. Пока от меня дожидались ответа, до меня стало доходить, что я веду себя через чур заторможенно, но в свою защиту я могу сказать, что виною тому был запах Ангела. Было в этом пряном, мужском аромате что-то, что напрочь заклинивало во мне все, что можно и нельзя. Встрепенувшись, я нацепила свою самую невозмутимую маску, и утвердительно закивала головой. — Да-да, всё в порядке. Извини, погрязла в собственных мыслях, — сдув надоедливую прядь с лица, я отступила на шаг, намереваясь смыться, но передо мной снова нарисовался белобрысый красавец. Выразительно приподняв бровь, я снова уставилась на Ангела, чувствуя, что вот-вот сдам позиции. — Что-то не так? — едва дрогнувшим голосом спросила я, поняв, что всё, готова девочка. А ведь я была уверена, что у меня выработался иммунитет против крылатых красавцев, и что при встрече с Уорреном мне будет ни жарко, ни холодно. И вот, пожалуйста, оказавшись с ним один на один в коридоре, одна часть меня была готова хлопнуться в обморок, а вторая требовала проявить характер. Мол, если Вэнди собралась уходить, она уйдет. А ты, красавчик, подвинься. Но какое уж тут проявление характера, когда чувствуешь предательскую дрожь в коленях? Расправив плечи так, словно готовился взлететь, парень откашлялся, и на этот раз взглянул на меня иначе. Внимательнее. — На самом деле, это я должен извиняться. Вне стен школы нам следует держаться вместе, а на той нашей вылазке получилось так, что ты осталась одна и вот к чему это привело. — Уоррен перевёл взгляд, и мне не составило труда догадаться, на что он сейчас так пристально смотрит. Я или синяк плохо замазала или ссадину, но то уже не важно, мне не хотелось, чтобы на меня смотрели вот так, как он сейчас. — Прекрати. — Что «прекрати»? — переспросил нахмурившийся Ангел. — Прекрати, — повторила я, опуская голову и невольно сжимая пальцы в кулаки. — Перестаньте! — Мой голос сорвался на крик и я почувствовала, как меня начинает трясти от злости. — Хватит говорить и смотреть на меня, как на жертву! Со мной всё в порядке! Я не нуждаюсь в вашей жалости. Умом я понимала, что сорвалась на ровном месте да ещё и на ни в чем неповинного парня. Тот инцидент, за который он извинялся, уже давно был мною забыт и практически не вспоминался. Теперь, когда я снова обратила своё внимание на Уоррена, медленно подняв голову, на его лице мелькнула тень испуга. Неужели хоть кого-то в этом мире я могу напугать, а не насмешить, приходя в бешенство? Хотя на моей памяти и вовсе не было таких моментов, чтобы я при разговоре повысила голос. Даже в наших с Питером пререканиях словесная баталия не велась на повышенных тонах. От стыда и смущения я не придумала ничего лучше, кроме как прикрыть зардевшееся лицо ладонью, желая сию же секунду провалиться на месте. — Я понимаю, что моё «извини» погоды не сделает, к тому же оно далеко не первое за последние минут пять, тем не менее, прости, пожалуйста. Этот «бум» предназначался не тебе, но так получилось, что ты попал под горячую руку. На мои слова Уоррен лишь хмыкнул, но в лице переменился, что не могло не обрадовать. Можно было принять это за знак, что парень не в обиде. Шумно выдохнув, я приготовилась сказать что-то ещё, но моё внимание привлекло легкое колыхание воздуха. А потом и вовсе стало ясно, что позади меня кто-то стоит. Взгляд Ангела тут же переметнулся в сторону, в то время как меня посетило некое чувство дежавю. — Всё в порядке, — самоуверенно улыбнулся Уортингтон, разворачиваясь. — Только постарайся больше не ходить на ночные прогулки в одиночку, — с этими словами он многозначительно взглянул мимо меня и продолжил свой путь. На глубоком вздохе я круто развернулась на пятках и оказалась лицом к Питеру. Тот, судя по тому, куда был направлен его взгляд, провожал удаляющегося Ангела. Убедившись, что мы теперь в коридоре одни, Максимофф переключил своё внимание на меня. — Следишь? — запихивая руки в карманы своей длиннющей толстовки, спросила я. Парень в ответ лишь хмыкнул, приблизившись. — Упустила такой шанс, — цокнул языком Питер, качая головой, точно разочарованный наставник, подопечный которого не оправдал его надежд. — А что касаемо слежки, то нет. Думаю, ты и сама поняла, что чересчур зычно возмущалась, — разведя руки, Максимофф поджал губы, мол не обольщайся, я тут совершенно случайно. Пока я подавляла настойчиво рвущуюся улыбку, Питер молча подхватил меня под руку и потащил дальше по коридору. Я, малость опешившая, пыталась осмыслить, что вообще происходит, но попыток вырваться не предпринимала. — Позволь узнать, куда держим путь? — смеющимся томом поинтересовалась я. — Как это куда? В столовую, разумеется. — Просто ответил спидстер, как будто это уже давно решено. Я робко покосилась на парня, так и не поняв, с чего ему так туда приспичило, но про себя решила не возражать.***
Бутылка с содовой приятно холодила кожу, по запотевшему стеклу медленно стекали капли воды. Пока Питер рылся в ящиках в поисках открывашки, я крутила стеклянный сосуд с пузырьками, прекрасно понимая, что не стоит вот так трясти его, если, конечно, я не хочу, чтобы потом вся столовая была в газировке. — Чёрт, да где же она, — задвинулся очередной ящик и отодвинулся новый. Я мысленно улыбнулась этому зрелищу с забавными комментариям Питера, уже даже не пытаясь предложить свою помощь. Кажется, я трижды вставала с табуретки с намерением присоединиться к поискам открывашки, но я так ничего и не успела сделать, так-как меня тут же возвращали на трон, веля сидеть. — Давай просто их открутим, — предложила я, хватаясь за крышку своей бутылки. Мгновение — и у меня уже ничего нет, зато у Питера было в обеих руках по одному «Доктор Пеппер». Черные ониксы смотрели на меня в упор, а я в очередной раз оказалась в опасной близости с их обладателем. Со стуком Максимофф поставил свою бутылку на стол, а другую протянул мне. «Вэнди, дыши! Дыши, кому говорят!» — Спасибо, — сиплым от волнения голосом поблагодарила я, принимая газировку. — Всегда пожалуйста, — улыбнулся Питер, пригубив бутылку. Какого это сейчас было? Мне ведь нравится Уоррен... да же?