Все желаннее земля, Небеса все выше. Я не стану умолять, Я посмею выжить.*
— Папа, мы же не убьем эту симпатичную белку? — Это не белка, а наш завтрак.**
На сей раз сознание вернулось резко. Как будто отключилась всего на несколько минут, однако предрассветные сумерки четко давали понять, что без сознания я пролежала всю ночь. Попыталась встать, но в спину как будто каленую кочергу вонзили. От боли из глаз брызнули слезы, а изо рта раздалось злое шипение. В таких случаях Командир говорил, что я как никогда похожа на змею. Черт, видимо, действие антидепрессанта закончилось, а то с чего бы мне чувствовать боль? Если сломан позвоночник будет очень нехорошо. Так, пошевелим ручками — работают. Замечательно. Пошевелим ножками — тоже работают. Просто отлично! Значит, это всего-лишь обширная гематома. Осталось найти обезболивающее, а то я так полдня здесь пролежу, пока синяк хоть немного рассосется. Антидепрессант пока поэкономлю, он ведь по большей части не для меня, а для окружающих людей, чтоб я случайно не сорвалась и не покалечила их. А раз вокруг нет людей, то и принимать его нет смысла. Кряхтя и шипя, я добралась до аптечки, на ощупь отыскала капсулу с обезболивающим, быстро проглотила его и, прислонившись к дереву, стала ждать действия лекарства. Через минуту я могла двигаться, не прибегая к вербализации непечатных выражений нашего великого и могучего русского языка. Спокойно сняв жилет, достала мазь от всевозможных ушибов и намазала спину. Можно, конечно, и бион снова съесть, но я все-таки предпочитала пользоваться им только в крайнем случае, например, в таком, как повреждение органов, переломы, сильные ожоги, обморожения и раны. В остальных случаях можно обойтись и стандартными методами медицины. Все эти действия заняли около пяти минут и были настолько доведены до автоматизма за время службы, что по-настоящему я осознала себя только после того, как снова надела разгрузку. И первое, что я увидела — были огромные белые кости. В памяти, как на перемотке фильма, замелькали детали сражения с гигантом, и я со все возрастающей радостью начинала понимать, что таки завалила его. Живем! Правда, хрен знает, почему такая махина успела разложиться за одну ночь до скелета, но спишем это на общую нелепость того места, куда меня забросило после смерти. Так, Кира. Работоспособность тела вернула — возвращай работоспособность мозга. А это означает — надевай очки и включай тепловизор. К счастью, сородичей моего скелетика поблизости не наблюдалось, так что можно было немного расслабиться. Но для себя я четко решила, что днем теперь и носа не покажу из своей пещеры. Уж больно много сил и нервных клеток забрал у меня бой с этим великаном, хотя я все же поняла, как их можно убить, но уж больно это проблематично, так что буду лучше прятаться. А раз они днем бодрствуют и спят ночью, то я буду делать все с точностью, да наоборот. Вот так вот. А пока есть немного времени перед рассветом, можно привести себя в порядок. Опять же, при помощи очков нашла поблизости маленький ручей и, прихватив с собой котелок, второй комплект сменной одежды и средства личной гигиены, пошла к воде: приводить себя в порядок. Для начала ополоснулась и вымыла голову, с грустью отмечая, что мыло у меня всего одно и при таких обстоятельствах скоро закончится. Хорошо хоть стрижка была солдатская: короткий ежик был удобен и не требовал особого ухода. Потом постирала одежду и белье. Набрала воду в котелок и пошла обратно к расщелине. Там, срубив мачете две длинные и относительно тонкие (по сравнению с громадными деревьями) ветки, я соорудила недалеко от входа в пещеру нечто вроде сушилки, с саперным проводом вместо веревки. На нее повесила мокрые вещи и приступила к созданию очага. Лопаткой вырыла небольшое углубление, чтобы огонь не перекинулся на траву, и натаскала про запас сушняка. С помощью двух рогаток и палки сделала походную «кухню», на которую я буду вешать котелок. «Тарелку» и «чашку» выстругала из дерева. Получилось полное убожество, но свою главную функцию выполняло. С «ложкой» возникли сложности, так что есть придется руками или пить супчик через край. Впрочем, как говорит Баженов — могло быть хуже. С огнем было проблематично. Линза у меня была только в очках ночного видения/бинокле/тепловизоре, а их ломать было бы просто кощунством. Тереть палочки — бессмысленно и долго. Так что осталось только одно — искать кремень. Этот камень был тем хорош, что есть практически везде и славится тем, что если побить его об другой камень или металл, то он выпускает искру. Походив недолго вдоль берега ручейка, я и правда обнаружила кремень. Вопрос с огнем был закрыт. Мой завтрак, точнее ужин, ведь днем я теперь буду спать, состоял из разведенного в котелке сухпайка и теплой воды. Не люблю сухпайки. Такое чувство, что жуешь песок. Все, со следующей ночи буду ходить на охоту и есть нормальное мясо. Хы-хы, как зловеще-то звучит! Насытившись и помыв в ручье котелок с «посудой» я, видя первые лучи восходящего солнца, поняла, что пора обустраивать спальное место. Нарезав лапника, бессовестно уничтожив подлесок, соорудила себе «кровать» и со спокойной душой легла спать, предварительно приказав своим внутренним часам разбудить меня после захода солнца.***
Мои часы, впрочем, как и часы любого спецназовца, сработали четко, так что проснулась я точно с заходом солнца. Ночь первая, хотя нет, первую ночь в этом месте я провела в бессознательном состоянии, так что это уже ночь вторая. Для начала я решила запастись провизией, то есть отправиться на охоту. Надевая очки ночного видения, автоматически подметила, что зарядки осталось не так уж много, значит, надо будет на день оставить где-нибудь заряжаться солнечную батарею, а то я рискую лишиться одного из своих основных инструментов выживания. В качестве инструментов охоты решила использовать метательные ножи. В искусстве их применения я, могу сказать без преувеличения, во время своей учебы всегда была на первом месте. Впрочем, как и с любым другим видом холодного оружия. На охоту ушло примерно четыре часа, за которые мне посчастливилось добыть трех летучих мышей, одного зайца и одного оленя. Больше всего меня порадовал олень — мяса хватит дня на три-четыре. Конечно, полноценной охотой это назвать нельзя, скорее банальное читерство, ведь я использовала тепловизор. Но тут уж извините, я, понимаете ль, выживаю как могу. До рассвета оставалось еще примерно столько же, то есть около четырех часов. Аккумулятор в очках окончательно сел, но сейчас они уже не были так нужны. Я решила развести костер и приготовить нечто вроде супа из крольчатины. В качестве приправы и зелени использовала листья крапивы, мясистый корнеплод лопуха и молодые листья одуванчика, а его корни решила взять про запас и в дальнейшем использовать как заменитель чая. Это был один из многочисленных секретов старожил спецназа. Летучих мышей насадила на импровизированный вертел из палки, и получился отличный шашлык. Говядину по вкусу немного напоминал, только потверже будет. В Камбодже и не такого пробовала. После столь обильного «обеда» освежилась в ручье и принялась за свежевание оленя. Его мясо я решила разделать и повесить для вяления. Для этого пришлось соорудить еще одну «сушку», потому что на первой места не хватало. Шкуру решила оставить и потом повесть ее при входе в пещеру. Пещерный человек мод он. Блин, по ходу я начинаю немного сходить с ума, хотя, казалось бы, куда уж мне еще. На самом деле, во всей этой истории меня напрягали не гиганты-людоеды и не необходимость все время выживать. У меня не было цели. Того, ради чего хотелось бы жить. Кто знает, может на Земле и людей-то больше не осталось. Эх, вот стоит только расслабиться, перестать что-либо делать и накатывают дурацкие мысли. Жива — значит надо жить. Тем более, было у меня смутное предчувствие, что не спроста меня судьба или кто там за нее, сюда закинула. Значит, цель есть, надо просто подождать. Начал заниматься новый день, небо приобрело необычайно красивый молочно-розовый цвет. Я, помня о нулевой зарядке, разложила на самом освещенном выступе скалы резиновый рулончик солнечной батареи. Затем нашла у ручья ивняк и наломала там молодых и гибких ветвей — решила сплести несколько корзин для хранения продуктов. После умылась, еще раз намазала спину мазью от гематом, и, спокойно, под трели встречающих рассвет птиц, пошла спать в свое убежище.***
Проснулась я днем и по моим внутренним часам до захода оставалось еще пять часов. Что ж поделать, прошлая жизнь научила меня довольствоваться четырем-пятью часами сна, и, похоже, от этой привычки мне не избавиться и после смерти. Выйти наружу я могла только удостоверившись с помощью тепловизора в отсутствии монстров-переростков, а так как зарядка была на нуле, а аккумулятор снаружи, то пришлось отказаться от принятия солнечных ванн и остаться в пещере. Хорошо хоть ветки ивняка сюда перетащила, а то умерла бы со скуки. Перебравшись поближе ко входу, где освещение было получше, я занялась плетением корзин. Однажды, еще в той жизни, мы нашей группой вынуждены были на неделю остановиться в одной деревушке горного Кавказа из-за ранения Командира. Там нас пустили к себе пожить одна пожилая пара. В качестве платы я помогала по хозяйству. Они оба были ремесленниками: дед был плотником, а бабка мастерила корзины и расписывала шкатулки. Именно она и научила меня плести. Думала — бесполезное занятие, а вот оно как получилось. Видимо, чему бы ты ни учился, когда-нибудь это обязательно пригодится. Первая корзина вышла совершенно кривой и при первой же попытке транспортировки благополучно развалилась. Вторая корзина вышла хоть и кривой, но прочной, так что ее я оставила. Остальные две получились вполне крепкими. Конечно, не произведения искусства, но вполне себе практичные, а большего мне и не надо. Пока я плела корзины, прошло как раз достаточно времени. Наступила ночь. Ну что ж, ночь третья. На этот раз мне не надо было охотиться, мяса было предостаточно, так что я решила потратить эту ночь на разведку местности. Сняла со скалы полностью заряженный аккумулятор и вставила его в очки. Надела сильно облегченный жилет: в нем осталось только оружие, все остальное я оставила в пещере, включила в очках функцию ночного видения (пространство сразу окрасилось в привычную зеленую гамму), и отправилась на поиски. Что именно искала, я не знала. Но я четко осознавала, что не просто гуляю, а именно что-то разыскиваю. Было лишь ощущение «пойди туда, не знаю куда и найди то, не знаю что».***
Так продолжалось еще четыре дня. Днем я спала, аккумулятор заряжался на солнечной батарее, вяленое мясо постепенно съедалось, а я все ходила по лесу и с упорством барана что-то искала. За это время я немного расширила свои знания о местных великанах. Во-первых, они были разных размеров. Кроме «моего» семиметрового я видела трехметровых и пятнадцатиметровых. Во-вторых, ни у кого из них не было признаков половой принадлежности, хотя чисто внешне их можно было разделить на «женщин» и «мужчин». Ну и в-третьих, масса тела этих гигантов совершенно не соответствовала их размерам. Я провела маленький эксперимент на спящем великане, в ходе которого выяснилось, что я спокойно могу поднять любую его конечность, а с приложением некоторых усилий, даже сдвинуть с места. Все эти наблюдения позволили придти к выводу, что гиганты не являлись самостоятельным видом, а были созданы кем-то. То ли эксперимент неизвестных ученых вышел из-под контроля, то ли они изначально создавались, как оружие против людей, но одно было ясно — раз существа были искусственно созданы, то должен был быть способ их контролировать. На седьмую ночь поисков неизвестного мне наконец улыбнулась удача. Я обнаружила останки человека. Да, не думала, что моя цель — это скелет. Честно, я ожидала скорее какой-нибудь ржавый танк, заброшенную лабораторию или библиотеку. Но находка хоть и была несколько мрачноватой, но для меня она оказалась как глоток воды после недели странствований в пустыне. Здесь есть люди! Когда я это осознала, наверное, минуты две с безумной улыбкой любовалась белым черепом и нежно его гладила. Когда наваждение немного спало, я обстоятельно обследовала находку. Во-первых, этот человек умер около шести лет назад, причем умер скорее всего от сильного удара о землю или дерево, повлекшего черепно-мозговую травму не совместимую с жизнью. Если короче — у него была проломлена башка. Во-вторых, у него был странный механизм, раньше, видимо, крепившийся сзади на уровне поясницы. У механизма были две рулетки со стальными тросами, два баллона с газом, две рукояти с какими-то кнопками, и две громоздкие стальные кассеты с лезвиями. Судя по длине лезвий, этот механизм был создан для борьбы с великанами, а баллоны с газом, судя по всему, приводили в действие стальные тросы, которые, наподобие паутины как у человека-паука, прикреплялись к деревьям и способствовали более легкому и быстрому перемещению в пространстве. Ну и наконец, самое главное, этот человек был военным! Просто замечательно! Раз есть военные, значит есть и база, где должен быть их штаб! Я не знала точно — был ли этот человек из регулярных войск или просто наемник какой-либо гильдии, но нашивка в виде герба с двумя перекрещивающимися крыльями белого и синего цвета точно говорила о профессии моего скелетика. Человека я похоронила и положила на могилу большой камень. Не знаю какая у них там религия, но вроде ни одна из мне известных ничего против камней не имела. Его одежду и снаряжение я перенесла в свою пещеру для дальнейших исследований. Мало ли, вдруг понадобится? Да и лезвия выглядели уж очень привлекательно…***
Мясо кончалось. Да и поднадоел мне этот одинаковый рацион на протяжении последней недели, так что было принято решение перейти на рыбу. Нашла место, где мой ручеек вливался в реку. Заточила палку и ловила на свет: в сумерках светила на воду фонариком и протыкала острогой выплывающую на свет рыбу. С некоторых пор я начала замечать, что стала сама с собой разговаривать. Мысленно. Зашибись. На девятую ночь ко мне пришел неожиданный гость. Я сидела у костра перед пещерой и чистила рыбу для ухи, когда кусты, росшие неподалеку, зашевелились, и ко мне под ноги прыгнуло нечто маленькое и серое. От неожиданности и я и зверек замерли, а потом это маленькое существо, разразившись громким мявом, вцепилось мне в ногу. Теперь уже я вскочила, чертыхаясь и пытаясь отодрать котенка от ноги, но тот, то ли от природной вредности, то ли от страха, все никак не хотел отцепляться. Убивать зверька не хотелось, с детства питала слабость к кошкам, так что я прекратила попытки физически избавиться от нежданного компаньона и вместо этого сунула ему под нос кусок рыбы. Сначала ничего не происходило, но затем котенок бросил бессмысленные попытки сожрать большую меня и согласился попробовать рыбки, причем лапами он все еще мертвой хваткой цеплялся за меня. Так началась наше сожительство. Котенок оказался дикой полосатой серой кошкой с желтовато-зелеными глазами и жутко вредным характером. Эта шкурка не давалась на руки, и не любила, когда ее гладили, зато она ни на шаг не отходила от меня, постоянно крутилась рядом и иногда сама приходила на руки. Но даже тогда не выносила, когда ее начинали гладить и сразу же уходила. Вот такая вот противоречивая натура. Теперь я разговаривала не с собой, а с кошкой. Назвала ее Муркой. Тоже из вредности, ведь я ни разу не слышала, чтоб она мурчала. Первый раз, когда я заговорила, то сама ужаснулась своего голоса, настолько сипло он звучал. Ну да, чему здесь удивляться, я ведь больше недели им не пользовалась. Появление кошки напомнило мне о цели — найти людей. Для этого, одним прекрасным вечером, когда солнце еще не село, но уже было готово, а гигантов поблизости не наблюдалось, я, взяв с собой очки, забралась на наиболее высокое во всей округе дерево (что интересно, Мурка ни на шаг не отставала и тоже полезла за мной). Там я активировала функцию бинокля и стала рассматривать окрестности с высоты и сразу же заметила, километрах в тридцати на северо-восток, каменную стену явно не природного происхождения. Не нужно быть гением, чтобы догадаться о назначении сего сооружения: защита от великанов. А если есть защита, то есть и что защищать, то есть люди. К стене вела и исчезала за ней, та самая река, куда впадал ручеек, и где я ловила рыбу. Кра-со-та, почему ж я раньше-то не залезла на это дерево? Это ж до жути банально, даже в школьных учебниках по ОБЖ четко прописано. А еще спецназом, блин, себя считала. Учиться мне еще и учиться, профессионалы таких ошибок не допускают.***
С момента обнаружения стены началась моя подготовка к путешествию. До нее решила добраться с помощью реки, так что для начала построила плот. Единственным затруднением было спилить ветки нужной толщины, все-таки пила на ребре саперной лопаты была слишком маленькой для веток такого диаметра, но я справилась. Дальше надо было сделать длинный шест, чтобы была возможность управлять плотом. Я подсчитала, что если средняя скорость реки составляет четыре километра в час, то до стены я доберусь часов за семь-восемь. Впритык, но лучшего плана у меня не было. Пешком уж точно подольше будет. Наконец, настала ночь Х. Еще днем я надела все снаряжение. Корзины решила оставить: если что, сделаю еще. Оставшуюся провизию тоже не взяла, больно много места она занимает. С голода не умру — сухпаек есть. Единственным, что я решила взять, была одежда скелета и длинные лезвия с рукоятками, я бы и весь механизм захватила, но без газа он совершенно бесполезен, а весит достаточно много. Зарядила все аккумуляторы и стала ждать. С наступлением сумерек я просканировала тепловизором местность, убедившись в том, что гигантов ближе километра нет, и спустила плот на воду. Последний раз взглянула на пещеру, служившую мне убежищем последние полторы недели и оттолкнулась от берега, но не успела я проплыть и трех метров, как с берега на плот с сердитым мявом метнулась серая тень. Мурка. Ну надо же, за мной пошла. Я-то думала, она только ради рыбы со мной оставалась, а вот оно как оказалось. Ну ладно, вдвоем веселей, да и привязалась я к этому вредному серому комочку. Путешествие, как ни странно, учитывая мою «везучесть» на неприятности, прошло совершенно спокойно. Гигантов было много, но, к счастью, все они спали. Очки ночного видения были бесценным инструментом и помогали с легкостью избегать особо опасных участков. Проплывая очередной поворот, я заметила знакомый силуэт. Это был остов разрушенного, ржавого, наполовину вросшего в илистый берег, но все еще различимого вертолета Ми — 8***, распространенного по всему миру. Ну что ж, хотя бы стало понятно, что попала я всего лишь в будущее, а не в другой мир. Это обнадеживало. До стены я добралась, как и рассчитывала, на рассвете. Она была просто огромная и абсолютно гладкая. Ни следов какой-либо кладки, ни трещин. Такое чувство, что она была высечена из монолита. Да и находиться рядом с ней было неуютно. Возникало ощущение, что где-то рядом кто-то находится, наблюдает. Своей паранойе я доверяла, она не один раз спасала мне шкуру, так что стена сразу попала в разряд подозрительных вещей, требующих более подробного изучения. Но позже. Попасть внутрь проблем не составило, нужно было только протиснуться между железными прутьями, благо места было предостаточно: видимо, строились они от гигантов, и уж никак не от людей. Плот пришлось оставить за стеной. Это, конечно, плохо, но что поделаешь — через решетку он не пролезал, так что пусть местные полицейские поломают голову. Я боялась, что Мурка не полезет в воду, но эта кошка снова удивила меня, вцепившись всеми четырьмя лапами мне в спину и проплыв так на мне все расстояние. Кажется, я начинала ее реально опасаться. Как только я оказалась за стеной, пришло двоякое ощущение. С одной стороны — безопасность. Теперь не надо бояться солнца, словно вампир какой-то. Не надо вести совершенно не свойственный человеку ночной образ жизни. Но, с другой стороны, меня не покидало ощущение, что я оказалась в клетке. В огромном каменном мешке, где мне суждено прожить остаток жизни. Передернувшись от отвращения, я осмотрелась. Вокруг стены было небольшое открытое пространство, а дальше начиналась сплошная городская застройка. Солнце еще не встало — по моим внутренним часам было около пяти утра, так что на улицах никого не было. У ворот мирно посапывали два стража в знакомой форме, но с другой нашивкой — на сей раз там были изображены розы. Была б я их командиром, они б одним нарядом вне очереди не отделались. Но сейчас мне это на руку. Я проплыла по реке до домов, чтобы не оставлять на земле лишних следов, затем, выбралась на берег и юркнула в ближайший темный и узкий переулок. Мурка, мокрая и недовольная вынужденным купанием, бежала следом, раздраженно дергая хвостом.