Жертва

Когда я очнулся, то поначалу жутко испугался, что ослеп от удара, так как вокруг была кромешная тьма. Связанные за спиной руки затекли, а нижняя точка заледенела и дала понять, что мое тело слишком долго валялось на холодном каменном полу. Халат задрался выше пояса, что не прибавляло тепла. С трудом перевернулся на живот и поднялся сначала на колени, затем на ноги. Немного постоял, покачиваясь и стараясь удержаться в вертикальном положении. В стороне раздался чей-то всхлип. Я шагнул на звук и уперся лбом в железную решетку. — Эй, кто здесь? — ответа не последовало, но еле слышный шорох подтвердил догадку о близком соседстве с живым существом. — Ответьте, пожалуйста, где я? Тишина навела на мысль, что рядом со мной мог находиться и не человек, а какая-нибудь бессловесная тварь. Я медленно опустился на пол, стараясь сесть на полы халата. И пока возился, удобнее пристраиваясь, раздался мерзкий скрип и, через открывшийся в потолке люк, в помещение опустился горящий светильник. Логово разбойников оказалось мрачной каменной комнатой, похожей на винный погреб, с рядом небольших клеток. В соседней сидел молодой человек лет двадцати со следами побоев на лице. Он обреченно смотрел в потолок и снова не отозвался, когда я окликнул его. Впрочем, времени на то, чтобы разговорить товарища по несчастью не осталось вовсе, когда в дверь вошли двое грабителей, уже печально знакомые мне. Мощные, с накачанными бицепсами и полным отсутствием волос на голове, они походили на двух мраморных атлетов, которыми любят украшать свои покои одинокие дамы. Правда, выражение их физиономий было отличным от безмятежности каменной статуи. У первого косой шрам через всю щеку создавал подобие какой-то жуткой усмешки, второй же обладал очень необычной внешностью, совершенно неподходящей к столь развитому телу. Его лицо словно было сморщено рукой демона и походило на гримасу злого и недовольного младенца. Они остановились напротив клеток и медленно переводили взгляд с одного пленника на другого. Я вжался спиной в решетку и опустил лицо, пытаясь стать невидимым. Так часто поступают маленькие дети, играя в прятки: достаточно всего лишь закрыть глаза и все! Ты не видишь, тебя не видно! Спрятался. Лязг замка вызвал дрожь по телу, но к моему огромному и постыдному облегчению, открыли дверцу у соседа. — Выходи! А ты, аристократишка, подними свою трусливую морду и смотри сюда, — я испуганно поднял взгляд на говорившего. — Смотри сюда, отвернешься — займешь его место, понял? Парень стоял перед этими гигантами и его руки болтались безвольными плетями, пока с него срывали остатки изношенной, грязной одежды. Затем толкнули в сторону бочки с водой, приказав помыться, что было покорно и беспрекословно исполнено. Я был настолько наивен и невинен, что недоумевал, внимательно следя за происходящим. Никогда в приключенческих книгах авторы не описывали столь странной заботы разбойников о своих заключенных. Но на помывке действие не закончилось. Вернувшись к моей клетке с относительно чистым и дрожащим от холода пленником, один из тюремщиков также разделся догола. Повернулся ко мне и постучал членом по клетке: — Отвернешься, пожалеешь! Затем жестко надавил на плечи несчастного, принуждая встать на колени. Одной рукой схватил за волосы и оттянул голову назад, а второй поднял свой внушительный орган и прислонил к разбитым губам бедолаги, который безропотно открыл рот и начал совершать медленные возвратно-поступательные движения. Я сглотнул тягучую слюну, стараясь сдержать рвотный позыв при виде этого действа. — Так не пойдет, — непонятно пробормотал мужчина со шрамом, прежде отстраненно наблюдавший за происходящим со стороны. — Ронни, трахни его в глотку, чего ты канителишься! И представление немного поменяло свой характер. Разбойник положил руку пленнику на затылок, медленно вошел в рот, погрузившись полностью и уткнув нос парня в заросли паховых волос. Замер на несколько секунд. Вышел, дал отдышаться и повторил все сначала. — Ты чего медлишь? — Я не хочу отмываться потом от блевотины, сейчас глотку смажу и легко пойдет. — Насильник широко улыбнулся, открыв щербатый рот и добавив пару пунктов к своему сходству с младенцем. — Отойди, я сам смажу, раз ты такой брезгливый, — Шрам отодвинул насупившегося напарника в сторону, расстегнул ширинку, достал свое хозяйство и пошел по проторенному пути. Правда, он делал это действительно быстро и грубо. Парень захрипел и попытался освободить голову от сжимающих рук, за что был ударен ногой в живот. Выпрямив скрючившееся тело за волосы, Шрам продолжил вгонять свой член в рот своей жертвы, извлекая оттуда потоки слюны и судорожные всхлипывания. Затем насильник грубо поднял задыхающегося пленника на ноги и одним движением просунул его голову между прутьями моей клети, заставив принять согнутое положение. — Подойди сюда! — этот призыв вывел меня из ступора, захотелось превратиться в муравья и забиться в какую-нибудь щель. Но тяжелый взгляд не отпускал и я поднялся, сделал пару шагов навстречу на подгибающихся ногах. Удовлетворенный моим послушанием, Шрам снял с пояса нож и одним взмахом рассек кожу на ягодице своей жертвы. При виде крови я отшатнулся назад. — Вернись на место, сучёныш! — Ронни тоже подошел к клетке и стал теребить свой член, глядя мне в глаза. Я послушно вернулся, но видимо в этот раз приблизился слишком близко, потому что был моментально схвачен за волосы и притянут к дверце. — Смотри, тебе понравится! В это время Шрам извозил рукоятку ножа в сочащейся из раны крови и начал вводить ее в анус парня, который отчаянно заскулил и попытался вильнуть бедром. Это непослушание было моментально пресечено ударом кулака в бок. Мы все словно завороженные смотрели как красная ручка медленно погружается в тело. В какой-то момент Шрам отвел руку, но нож продолжил свое движение внутрь. Затем, потянув за лезвие, разбойник вытащил опасную игрушку и отшвырнул в сторону. Лязг стали о камень словно стал сигналом для продолжения безумного действия. Ронни отпустил мою голову, увлеченный разглядыванием того, как быстро и жестко его напарник насилует кричащего и визжащего пленника. Я рухнул на пол, так как был не в состоянии стоять самостоятельно, и встретился взглядом с жертвой разбойников. В них горела такая злость, что я растерянно отполз назад и закрыл глаза, забыв о грозном предупреждении. Впрочем, на меня уже не обращали внимания, увлеченные куда более захватывающим занятием. Прошло много лет, и теперь я уже не могу с уверенностью сказать вам, сколько прошло времени, когда похитители насытились и перестали мучить избитое, окровавленное тело. Да и я в тот момент был не в самом спокойном состоянии духа, чтобы запомнить все досконально. Когда оргия затихла и разбойники ушли, я долго сидел на полу, уткнувшись лбом в колени. Боялся увидеть то, что осталось перед моей клеткой. Был уверен, что тело парня всё ещё лежит изломанной мёртвой куклой. И снова скрип двери, чьи-то шаги. Я откинул голову назад и попытался раскрыть опухшие от слёз глаза. Это удалось сделать быстро, как только знакомый голос спросил: — Тебе все ясно или урок надо будет повторить?