Аватар Войны. Книга первая: голубой огонь.

— Безумие. Одно сплошное безумие, — продолжал ворчать под нос Сокка. — Устроили пир во время чумы... — Можешь хоть на пару минут заткнуться? — шикнула на брата Катара. Сжимая в руках свадебный подарок, девушка не отрывала глаз от Мей. Даже несмотря на войну, Зуко смог устроить настоящую царскую свадьбу, рискуя вызвать кривотолки и осуждение среди жителей страны Огня. Даже оркестр сумел достать в эвакуированном городе. Зуко можно было понять, ведь он дал слово, и другого шанса сдержать обещание могло просто не быть. Но всё же, как она завидовала Мей! Когда-нибудь и она наденет свадебное платье и под руку с Аангом будет так же сидеть в окружении друзей и родных... Когда-нибудь, когда аватар не будет носиться по всему миру в попытках спасти всех. Свадебное платье нежно-розового цвета идеально подходило Мей, что теперь сидела рядом с Хозяином Огня во главе стола. Пускай торжество получалось несколько натянутым, а из гостей были только друзья и немногочисленные придворные, но ни это, ни отсутствие родителей не смутило молодожёнов. И хотя среди царедворцев ходили разные пересуды по поводу того, что избранница повелителя ещё слишком юна, да и самому ему ещё рановато жениться, ни один из них не осмелился сказать это в лицо Хозяину Огня. — Мы тут веселимся, а Азула со Спарки могут напасть в любой момент. Вместо того чтобы устраивать глупые церемонии, нужно... — Жуй, а не болтай, — перебила его Тоф, сунув в зубы сыну вождя жареную ножку свинопетуха, так чтобы тот не смог ей ответить. — Вкуснятина! — откусив кусок буркнул тот с набитым ртом, но как только прожевал, затянул по новой: — И всё равно это неправильно. — Вот чем ты недоволен? Тебе дали кучу еды, с тобой друзья, а враги не беспокоят. Что тебе ещё нужно? — Бейфонг беспечно запустила обглоданной костью в проходившего мимо лакея, угодив тому в белоснежно сверкающую сорочку. — Это затишье перед бурей! Нельзя даже спать! Пока мы спим — Азула готовится к нападению! — Пусть так, но это не повод хоронить себя заживо, — негромко заметил генерал Айро, подойдя к юному воину и кладя руку ему на плечо. — Остановить бурю невозможно, но можно постараться спасти то немногое, что тебе действительно дорого. — Глупо спасать свою честь, когда тебя вышибают с трона, — фыркнул Сокка. — Спасать свою любовь не глупо, — обиженно заявила Тай Ли, сидевшая поодаль. — А ты когда собираешься сделать предложение Суюки? — Сделать что? — Сокка едва не поперхнулся вином. — Я не собираюсь! То есть собираюсь, но нескоро. И вообще, это не твоё дело! — Ну хватит уже, ребята, — прервал их спор Аанг, долгое время терпевший их бубнёж. — Сейчас не время спорить. Лучше пожелайте молодожёнам счастья, любви, и долгих лет жизни. — Или чего-нибудь, у чего есть шансы сбыться, — покачала головой Тоф. Все смолкли. Потому что им было ясно как день, что этому пожеланию не суждено будет сбыться. ***** Когда Азула затихла, Никола поначалу хотел отнести её в шатёр и уложить в нормальную постель, но стоило ему только пошевелиться, как она сразу начинала ворочаться и дёргаться в конвульсиях. Либо сон был беспокойный, либо девчонка спала так чутко, что слышала каждый шорох, но ему пришлось остаться на месте, просто чтобы не разбудить подвыпившую принцессу. Вдруг опять начнёт буянить? Так что он оказался вынужден и дальше сидеть у стола, прислонившись спиной к одной из распорок шатра, охраняя сон этого несчастного ребёнка. Тем неприятней оказалось появление большой чёрной птицы, что приземлилась прямо на стол, громогласно каркнув и с подозрением уставившись на варкастера. — Ну и куда на стол с ногами? — шёпотом возмутился колдун на хадорском. А когда незваный гость ещё громче каркнул в ответ, отчего принцесса снова начала дёргаться, поспешил шикнуть на эту горластую птицу. — Менот с тобой, пернатый. Жри сколько влезет. Только не шуми. Судя по косому взгляду ворона, он прекрасно понял обращённые к нему слова и принялся деловито ходить по столу, выбирая лакомство повкуснее. Чем вызвал немалые подозрения, поскольку местные не понимали хадорского. Тем более птицы. Паранойю усилил тот факт, что этот ворон был первым знакомым с детства существом, которое он увидел в этом мире. Не сказать чтобы варкастер был экспертом зоологии и знал всю фауну родного мира, но все попадавшиеся до этого твари принадлежали либо к совершенно незнакомым видам, либо являлись какими-то безумными гибридами. А это был вполне обычный крупный чёрный ворон. — Сдаётся мне, ты не случайно сюда прилетел, — сквозь зубы процедил Никола, сплетая заклятье телекинеза чтобы поддержать спящую принцессу, а самому достать визор. А то мало ли кто мог явиться к ним в этом образе, или следить за ними через глаза этого пернатого шпиона? Быстро настроив прибор в режим отображения источников магической энергии, предназначенный для поиска прикрытых заклятиями маскировки объектов, зачарованных предметов, магических ловушек и прочих бестелесных тварей, он взглянул через него на птицу, и замер, не в силах проронить ни звука. Прямо перед ним на самой границе тонкого плана бытия висела белёсая аморфная тварь, отдалённо напоминающая медузу, присосавшуюся одной из ложноножек прямо к голове принцессы. Инфернал хорошо маскировался, и его присутствие совершенно не ощущалось и не было заметно невооружённым взглядом. И наверняка именно влиянием этого потустороннего паразита объяснялись все те кошмары и видения, что терзали Азулу. Как ни грустно было это признавать, местные тоже не стеснялись в средствах устранения врагов, прибегая даже к запретным практикам инфернализма. И ведь у них почти получилось свести девчушку с ума, чуть не загнав в могилу прямо у него под носом! Ответ на подобную подлость нашёлся моментально, приняв форму вращающихся вокруг запястья колдуна сияющих рун сложившегося заклятья. Почуяв угрозу, тварь дёрнулась в попытке атаковать если не его, то принцессу, но магический удар отбросил монстра прочь. Получивший тяжёлую рану инфернал принялся извиваться и менять форму, стремясь поскорее скрыться в глубине тонкого мира, но удар воздушного клинка настиг его раньше, разрубив пополам. Остатки твари рассеялись словно дым, и только продолжавший сидеть на столе ворон, ни капельки не смутившись ни блеском рунических кругов, ни шумом, оторвался от поедания мяса и хрипло каркнул, вроде как даже подмигнув варкастеру зеленоватым бликом в глубине глаза, после чего расправил широкие крылья и одним махом взмыл в воздух, скрывшись в ночи. — И ведь почти не пил... — в задумчивости протянул Никола, с опаской глядя на принцессу. Но та не только не проснулась, а будто бы успокоилась и теперь мирно посапывала у него на руках. ***** Слёзы давно высохли на щеках очарованной невероятным зрелищем девушки. Её взору предстал громадный континент, протянувшийся от белоснежной полярной шапки вечных льдов до изумрудного полога тропических джунглей. Среди рек и озёр, зелёных холмов и высоких гор, укрытых снежными шапками, безобразным пятном зияла желтовато-красная пустыня, пересечённая словно гигантским шрамом громадным каньоном, протянувшимся от края до края этой расколотой земли. Будто безмолвное напоминание о чём-то неописуемо ужасном, что случилось давным давно. Однако изучать эту завораживающую картину вышло недолго, потому что птица камнем рухнула вниз, унося принцессу на северо-запад. Туда, где среди голубых озёр, зелёных полей и лесов темнели пятна городов, пачкавших небо длинными шлейфами чёрного угольного дыма. Птица летела всё ниже и ниже, мимо этих рукотворных твердынь к сердцу самого большого и густого леса. Продравшись сквозь завесу колючих веток, она с оглушительным карканьем скинула девушку в центре поляны, где под пологом низко склонивших свои ветви елей стояла на паре переплетённых узловатыми корнями пней какая-то скособоченная хижина из необтёсаных брёвен под крышей из земли и мха. Плюхнувшись на мягкий полог подлеска, Азула тут же вскочила на ноги и встала в боевую стойку, готовая отразить любую атаку. Она ждала увидеть кого угодно. Мать, отца, брата, дядю, аватара с его шайкой. Кого угодно. Но вместо них из лесной чащобы вышел механический монстр, что уставился на неё парой сияющих жёлтым огнём глаз из-под стальной маски, заменявшей ему лицо. Эта здоровенная, несуразная, горбатая конструкция на двух длинных лапах с жуткого вида стальными когтями и выгнутыми назад коленями, как у страусовой лошади, увешанная всевозможными сумками, тюками, ящиками и ещё невесть чем, внимательно изучала принцессу с высоты двух человеческих ростов. Как и пара чёрных птиц, что сидели на огромном горбу этого железного чудища, из-за которого вились струйки чёрного дыма. — Ты ему понравилась, — с усмешкой произнёс скрипучий голос сзади. Обернувшись на звук, Азула с ужасом обнаружила, что замеченная ею хижина внезапно преобразилась до неузнаваемости. Теперь у неё появилась высокая дымовая труба и большое крыльцо, украшенное оскалившимися человеческими черепами, пустые глазницы которых сияли потусторонним зеленоватым свечением. И в этом невозможном свете возле самых перил грудой пёстрого тряпья стояла отвратительного вида горбатая старуха. Она даже не смотрела на принцессу, увлечённо подкармливая сидевшую перед ней чёрную птицу кусками свежего мяса, отщипывая их от большого ломтя странного вида железными палочками, подозрительно похожими на длинные когти. — Ты кто такая? — кое-как вернув себе дар речи спросила принцесса. — Эх, молодь. Ни манер, ни терпения, — отозвалась старуха, взглянув на перепуганную девушку свысока единственным глазом, что подозрительно блеснул зеленоватым во мраке. — Где я? Куда затащила меня твоя птица? — продолжила в панике сыпать вопросами Азула. А когда собеседница только хрипло рассмеялась в ответ, топнула ножкой, прикрикнув: — Отвечай, старая ведьма, когда тебя спрашивает принцесса! — Ты сама нашла ответ, — с кривой ухмылкой возвестила старуха, отворачиваясь и беря в руки странного вида палку, после чего просто растворилась в воздухе. — Эй! Ты куда? — испуганно воскликнула растерявшаяся принцесса. — Не бросай меня тут одну. — Да разве можно, деточка, — прозвучало прямо за спиной перепуганной девушки. — Тебя же съедят сразу. Резко обернувшись, Азула плеснула потоком огня в лицо мерзкой старухе, что каким-то образом оказалась всего в двух шагах. Но поток голубого пламени так и не достиг цели, разбившись о невидимую преграду. А ведьма только противно рассмеялась, вскинув устрашающего вида посох. Азула помимо желания увидела, что к навершию посоха привязаны два черепа, неотрывно следящих за ней светящимися зелёным провалами пустых глазниц, а древко покрыто чудовищной резьбой в форме множества кричащих лиц, что будто перетекали из одного в другое. Сделав шаг вперёд, ведьма молниеносно выбросила вперёд руку, и обомлевшая от страха принцесса почувствовала на щеках лёгкое прикосновение отточенной стали длинных когтей, что заменяли этому чудовищу пальцы. — Красавица. Милое личико, кожа гладкая, густые волосы, крепкие зубы. Нежные ручки, не знавшие ни работы, ни оружия. Настоящая принцесса, — прохрипела отвратительная горбатая старуха, которая оказалась почти на голову ниже жертвы. — Ты меня не знаешь! — одними губами пролепетала Азула, боясь остаться без лица. — Ты сама себя не знаешь, — неожиданно заявила ведьма, зажав её губы. — Силищи-то в тебе сколько! А всё за троном бегаешь. Поражённая девушка только широко открыла глаза от удивления, пытаясь понять, как это омерзительное создание узнало о её борьбе за власть, если она сама не давала на это даже крохотного намёка. Неужели это чудовище — тоже часть её сна? Но откуда оно взялось, если она подобных монстров даже представить себе не могла. — Старейшины, головы, посадники, паны, князья, бароны, герцоги, графья, лорды, принцы, короли и императоры — всех я повидала на своём веку. Ты отличаешься от них всех, это правда. Да только закончишь так же. Спеси тебе явно не занимать, но и умом не обделена, — продолжала вещать старуха, вынуждая собеседницу наклониться к себе и водя перед её лицом парой примотанных к посоху черепов, слепя зеленоватым сиянием из мёртвых глазниц. Обомлевшая от ужаса принцесса как заворожённая наблюдала за движением этой палки, украшенной чудовищным узором из кричащих лиц, что будто перетекали из одного в другое. Казалось, что рисунок движется, и, если прислушаться, можно различить преисполненный отчаяния и боли крик потерянных душ, что навеки оказались прикованы к проклятой деревяшке. — Я чую силу крови, что течёт в твоих венах. Силу, которой по плечу изменить мир. Острый ум, не скованный цепями традиций, — старуха на мгновение замолчала, и её морщинистое лицо расплылось в кривой ухмылке. — И зарождающееся безумие. Бриллиант с изъяном. — Что вам от меня нужно? — судорожно сглотнув спросила Азула, как только хватка этого чудовища немного ослабла. — Теперь ты задала правильный вопрос, — без каких-либо особых эмоций заметила ведьма, поворачивая голову принцессы так и сяк, чтобы получше рассмотреть её в неживом зелёном свете. — Мне нужно, чтобы ты оказала мне услугу. Передашь мои слова тому, кто не был рождён под вашим солнцем. Тому, для кого ваш мир несёт не тепло и жизнь, но боль и смерть. — Скажи ему сама! — прошипела пленница, вглядываясь в единственный зелёный глаз своей мучительницы. — Ты единственная в том мире, до кого я могу дотянуться. И кто способен донести мои слова адресату. — Чушь! — Как нет числа звёздам на небе, так нет числа мирам во вселенной. Какие-то из них похожи, какие-то нет. Между какими-то из них можно свободно перемещаться, а какие-то из них так и остаются недоступны, — старуха отпустила пленницу и оперлась на посох. — И дело не только в яркости солнца или силе гравитации. — А в чём? — с неподдельным интересом спросила принцесса, поняв что перед ней сейчас открываются такие тайны мироздания, что и не снились аватару со всей его космической мудростью. — В потоках энергии, что пронизывают каждый мир и каждое живое существо в любом мире. В моём мире энергия тонкого плана бытия течёт через живых в мир материальный, наполняя его жизнью. В вашем мире энергия течёт из материального мира через ваши тела и души в тонкий мир, который вы зовёте миром духов, наполняя его жизнью. — заявила ведьма, неожиданно ткнув стальным когтём в грудь отшатнувшейся девушке. — Наши миры отличаются как день и ночь, поэтому даже я не способна пройти границу между ними. — А как тогда я сюда попала? — В тебе остался след нашей энергии. Достаточно сильный, чтобы среди теневых миров ты засияла подобно яркой звезде в безлунную ночь. Так что я смогла разглядеть тебя во мраке бездны и отправить к тебе гонца, чтобы пригласить на беседу. — Я смогу сама попасть сюда? — Довольно вопросов. Ты узнала достаточно, — неожиданно резко оборвала её собеседница. — За тобой должок. Изволь отработать. — Что я должна передать Николе? — смирив свою гордыню спросила Азула, прекрасно понимая, что находится во власти этого существа, которое было несоизмеримо сильнее, раз смогло выдернуть её из привычного мира ради этой беседы. — Ему не место среди вас. Он нужен здесь, дома. Нужен родине. Скажи ему об этом. Пусть поспешит домой. — Он хочет. Но не знает как. — Знает. — Я передам ваши слова колдуну, госпожа, — Азула склонилась перед собеседницей, всем видом изображая покорность. — Но всё же, скажите пожалуйста, где я нахожусь? Как вас зовут? Старуха расхохоталась противным каркающим смехом. — Ох, лиса! Зачем тебе? — Должна же я сказать Николе, кто передал ему привет. — Просто опиши ему меня и моего железного друга. Он поймёт. — К чему такие сложности? — А с чего это я должна отвечать на твои вопросы? Я и так рассказала тебе слишком много. — Если я расскажу вам, что выяснил мой друг по поводу срока возвращения, вы мне ответите? Ведьма промолчала, но по её взгляду Азула поняла, что смогла заинтересовать это создание. — Циклы лун наших миров совпадают, как и время затмений. В этот миг наши миры становятся чуточку ближе. — И долго ему осталось ждать до затмения? — Почти год. — Передай ему, — буркнула старуха, отворачиваясь и ковыляя прочь, — что он умный, но дурак. — Эй, а как же ответ? — возмутилась принцесса, которая привыкла обманывать, но не оставаться обманутой. — Объясни ей, — сказала кому-то ведьма, прежде чем стукнуть посохом о землю и исчезнуть вместе со своим стальным чудищем в вихре иероглифов, что вспыхнули вокруг неё чёрным пламенем, поглотив свет. — Не бойся, дитя, — донёсся откуда-то сверху необычайно мелодичный женский голос. — Это всего лишь сон. — Неужели? — девушка закрутила головой в поисках новой собеседницы. — Да. Твой сон. Твоё тело и твоя душа в полной безопасности в твоём мире. — Тогда что от меня здесь? — Не здесь, а там, — ответил голос, огласив округу заливистым смехом. — Этот мир грёз существует только в твоём воображении. — Значит эта ведьма не существует, как и ты? — сделала вполне логичный вывод Азула. — Отнюдь. Мы вполне материальны. В своём мире. Но мы не можем дотянуться до твоего мира. — Я запуталась. Если мы каждая в своём мире, как я могу видеть этот сон? — Легко. Ведь этот сон подарила тебе я. — И кто ты? Урса? Ты решила окончательно меня свести с ума? — не выдержав разговора с пустотой крикнула принцесса. — Покажись! Но какого же было её удивление, когда из дымовой трубы хижины, с которой давно исчезли оскаленные черепа со светящимися глазами, поднялась луна. Из которой потом вышла ещё одна луна поменьше. А из неё ещё одна поменьше. И уже из этой, самой маленькой луны, взошла ярко сверкнувшая звезда, принявшая форму крохотной женщины, размером с ладонь изумлённой этим невозможным зрелищем девушки. — Меня зовут Мечтательницей, — заявила незнакомка, спускаясь навстречу лишившейся дара речи собеседнице будто по невидимой лестнице, с каждым шагом становясь всё крупнее. — Я та, кто грезит о далёких мирах и живёт в мире грёз. Это я подарила тебе этот сон. Я вообразила, что тебе приснилось всё это, а потом пришла в этот сон, чтобы посмотреть на тебя. Азула во все глаза смотрела на женщину с волосами цвета мокрой ржавчины и кожей белой, как свежевыпавший снег, в легчайшем серебристом платье, что струилось на волнах несуществующего ветра, вокруг которой продолжали парить три луны, казавшиеся теперь маленькими, словно три серебристых лепёшки. Крупные черты её лица казались необычайно гармоничными, создавая притягательный образ красавицы, которая смотрела на мир закрытыми глазами. — Мне всегда было интересно, как выглядят люди в теневых мирах восходящих потоков, — сообщила принцессе собеседница, зависнув в полуметре над землёй, продолжая изучать её не поднимая век. — Так ты можешь показать мне любой сон? — принцесса что есть силы ущипнула себя за руку, тут же зашипев от боли. — Конечно могу. Ведь наше воображение безгранично, как сама вселенная. А почему ты спрашиваешь, милое дитя? — Мне хотелось бы узнать побольше о мире колдуна. И той ведьмы. Она же ведьма? — и глазом не моргнув соврала Азула. Ага, "милое дитя", двести раз подряд. Но если всё это не очередная злая шутка её разума, это шанс. Шанс хоть на одну ночь избавиться от Урсы, брата, аватара и всех остальных, что каждый раз терзали её, стоило только сомкнуть глаза. Потому что лучше блуждать во сне под холодным солнцем чужого мира, чем и дальше терпеть эти бесконечные мучения. Да и просто поглядеть на мир, откуда появился всесильный колдун, тоже было интересно. — Если ты так просишь, то быть посему, — сообщила собеседница подаваясь вперёд и склоняясь к принцессе, кладя холодные как лёд ладони ей на щёки. — Считай это моим подарком. — Я же не могу умереть во сне? Но Мечтательница лишь улыбнулась и коснулась лба принцессы холодными губами. А в следующий миг всё вокруг рассыпалось вихрем мельчайших снежинок, а земля ушла из-под ног в ужасе закричавшей принцессы, провалившейся во тьму. К счастью, на этот раз падать пришлось недолго. Непроглядный мрак уступил место яркому свету, и глубокий снег принял девушку в холодные объятья, не дав разбиться. Тело внезапно словно налилось свинцом, так что даже самые лёгкие движения давались с большим трудом. Кое-как продрав глаза от снега и взглянув вверх, Азула увидела над собой только высокое нежно-голубое небо между кронами деревьев. Столь непривычно блёклое, словно выгоревшая на солнце краска. И кто бы мог подумать, что первым впечатлением о новом мире станет разочарование? Однако глубокий вздох неожиданно заставил легкие вспыхнуть огнём изнутри. Паника волной накрыла перепуганную девушку, что раз за разом пыталась сделать новый вдох, но у неё не получалось, поскольку морозный воздух казался столь тонким, словно она стояла на вершине высоченной горы. И сколь бы она не старалась, им не получалось надышаться. А сидеть в сугробе становилось всё прохладнее, если не сказать неприятнее. Но попытки согреться при помощи магии огня разбивались о напрочь сбитое дыхание. Только собрав всю волю в кулак и перестав дёргаться, принцесса смогла хоть немного восстановить дыхание и согреться, выпустив с очередным выдохом маленький язычок голубого пламени изо рта. Хотя сама она считала этот приём проявлением дикости, недостойным её высокого статуса, сейчас это был единственный доступный способ создать хоть немного огня и не замёрзнуть насмерть в этом проклятом сугробе. Выбраться из снежной ловушки удалось только с третьего раза и только ползя на животе. Вокруг снова оказался лес, на этот раз заваленный снегом. Белым покрывалом лежал он ветвях деревьев, сияя тысячами крохотных кристаллов в лучах заходящего солнца. Эта картина была по-своему красива, и даже несколько оттеняла общую блёклость цветов, которая была свойственна этому миру. Потому что даже солнце здесь почти не грело, вися над самым горизонтом здоровенным багровым шаром, хорошо заметным сквозь деревья. Здесь оно было больше, но какое-то тусклое. Видимо поэтому в этом мире энергия мира духов текла в обратную сторону, потому что энергии светила было недостаточно, чтобы дать этой земле жизнь? Как на зло, стоило только вспомнить о жизни, как она тут же дала о себе знать. И это были отнюдь не те представители продвинутой цивилизации, которой было по силам создать немыслимые чудеса, а дикие звери, чей протяжный вой нагонял тоску, смешанную с такой жутью, что даже у бесстрашной принцессы по спине пробежали мурашки. Оглянувшись по сторонам, она с ужасом заметила, как среди деревьев стали различимы огоньки глаз, не сулившие ничего хорошего. Ведь кто знает, какие кровожадные твари водятся в этих лесах, а она даже на ноги встать не может из-за накатившей слабости и стальных оков гравитации. Но ответ на этот вопрос стал ясен уже скоро. И к ужасу перепуганной девушки эти твари оказались громадными людьми со звериными мордами, замотанными в какие-то шкуры и увешанные украшениями из костей. Вооружённые каменными топорами и копьями, на фоне которых даже орудия водных дикарей казались элегантными творениями высокоразвитой цивилизации, эти твари обступили её, шумно втягивая воздух и переговариваясь на отвратительном рычаще-шипящем языке, который с непривычки сильно резал ухо. Азула так и не поняла, до чего договорились эти монстры, но прежде чем она успела хоть слово сказать, двое уродов схватили её за руки и рывком подняли на ноги, держа как пушинку. А от дерева напротив неожиданно отделилась полуголая женщина с почти человеческим лицом. Вот только кожа её каким-то непонятным образом меняла окрас, подстраиваясь под окружение почти как у ящерицы. Издали она и вовсе сливалась с деревьями, но сейчас, когда она была всего в паре шагов, цвет её кожи сменился на устрашающую раскраску контрастных пятен и полос. Обнажив в оскале острые зубы, дикарка достала из-под своих шкур зазубренный каменный кинжал, на лезвии которого пульсировали зелёным цветом знакомые иероглифы. — Нет! — во весь голос закричала перепуганная девушка, которая хорошо знала, чем страшны подобные знаки на оружии. — Помогите! Кто нибудь! Её вопль только заставил монстров самодовольно оскалить клыкастые пасти в предвкушении намечающегося кровавого пиршества. Но как только последние отзвуки эха затихли среди деревьев неожиданно быстро погрузившегося во мрак леса, в ответ издали донёсся громогласный рёв, преисполненный неимоверной яростью и злобой. Так что даже самые крупные твари словно хвосты поджали, принявшись оглядываться по сторонам. Тем сильнее было их удивление, когда стоявшее рядом могучее дерево неожиданно накренилось и оглушительным треском ломающихся веток рухнуло поперёк поляны, а через его ствол перепрыгнул закованный в броню человек, окружённый сияющими кругами голубых иероглифов, и сразу кинулся в атаку на опешивших дикарей. Его громадный топор двигался с невероятной скоростью, голубым вихрем стали проносясь через монстров, что падали под ноги этого воина изрубленными на куски. Удары каменных топоров и копий не могли пробить массивный алый доспех незнакомца, который продолжал убивать этих тварей без малейших сожалений и колебаний. А когда двое уродов похитрее попытались подобраться к врагу со спины, на них набросилась пара ужасных двухголовых чудовищ, отдалённо напоминавших барсукособак, закованных в железо. Устрашившись участи сородичей, уцелевшие монстры кинулись прочь с поляны, белый снег которой обагрился кровью. Но поганая дикарка не захотела расстаться с трофеем, ухватив пленницу за волосы и потащив за собой с такой силой, что Азула вскрикнула от боли. Внезапно неведомая сила резко дёрнула принцессу и её тюремщицу вместе с остальными дикарями обратно, прямо навстречу разделавшемуся с последним врагом воину. Великан вскинул окровавленное оружие над головой, после чего с безумным хохотом ринулся прямо на них, размахивая здоровенным топором словно лёгкой тростью. Взмах, и отсечённые головы монстров катятся с плеч оседающих на подкосившихся ногах трупов. Ещё взмах, и отрубленная рука истошно визжащей дикарки падает на снег, всё ещё продолжая сжимать кинжал в сведённых судорогой пальцах. Освобождённая от захвата, принцесса поспешила откатиться прочь, чтобы не быть затоптанной своим спасителем, который вблизи казался таким громадным, что было трудно поверить в то, что это человек. Особенно когда он схватил эту женщину-ящерицу здоровенной ручищей за голову и одним движением поднял в воздух, после чего просто сжал пальцы, раздавив её череп как перезрелую сливу. Необыкновенная тишина опустилась на поле отгремевшего боя, и только сейчас Азула смогла рассмотреть своего спасителя. Он действительно был огромен, как минимум на две головы выше Николы и в полтора раза шире в плечах. А из-за массивной брони казался и вовсе ожившей горой стали. Его доспехи гудели так же, как и доспехи колдуна, а из трубы рюкзака поднимались клубы чёрного дыма. Но в отличии от уже знакомого чародея, у него было гораздо меньше всяких сумок и подсумков, а на поясе болтался здоровенный рог и устрашающая коллекция трофеев в виде человеческих голов, на некоторых из которых всё ещё держались шлемы. Высокий стальной ворот скрывал нижнюю часть пересечённого крест накрест глубокими шрамами лица, оставляя видимой только лысую как колено голову, низкий лоб, тяжёлые брови, крупный нос и большие глаза, что сейчас внимательно изучали принцессу. И в этом пристальном взгляде она разглядела самое настоящие безумие. Перед ней стоял великий воин, который давно потерял себя в битве. Говорят, такое случается с некоторыми солдатами и офицерами, для которых сражения становятся самоцелью существования. И сейчас эта машина для убийства буравила взглядом перепуганную девушку, медленно разворачиваясь в её сторону. Двухголовые твари уже подбирались к ней с разных сторон, скаля зубы и глухо рыча, но стоило их хозяину рявкнуть, как эти страшные звери тут же отступили прочь, поджав куцые хвосты и понурив головы, разве что не скуля. А великан грузно опустился на колени и навис над принцессой, оперевшись на рукоятку топора. Заляпанное свежей кровью двухметровое орудие убийства с парой человеческих черепов, примотанных к вершине древка вместо погремушек, было столь огромным и тяжёлым, что простой человек его наверняка даже поднять бы не смог. Когда же этот воин вытер окровавленную ладонь о снег и протянул к ней свою здоровенную лапищу в стальной перчатке, Азула сжалась в комок от страха. Потому что знала, что при всём желании ничего не сможет сделать этому верзиле в зачарованной броне, который может одним движением переломать ей все кости. Но вместо того чтобы ударить или схватить, незнакомец только осторожно убрал толстым как железная сарделька пальцем выбившуюся прядь волос с её лица, чтобы получше рассмотреть. — Не бросайте меня здесь одну, пожалуйста, — взмолилась принцесса поняв, что этот здоровяк не собирается её убивать. Может быть, он просто был таким же сентиментальным, как Никола? Или в их культуре было не принято убивать детей. Но как бы то ни было, великан ничего не ответил. Молча подхватив её и усадив на здоровенную ручищу, он двинулся сквозь чащу. Азула не стала донимать его вопросами, помня о неразговорчивости выходцев из этого мира, а просто грелась в окружавшей его ауре тёплого воздуха, с интересом разглядывая то, что творилось вокруг. Сон оказался не таким уж и страшным. Совсем скоро лес закончился, уступив место заснеженному полю, на противоположном стороне которого возвышалась громада города. Низкие каменные стены и широкие приземистые башни напоминали укрепления Царства Земли, отличаясь наличием странного вида бойниц, из которых торчали разномастные стальные трубы, да большущими воротами, которые не сделал бы такими громадными ни один архитектор в здравом уме. За этим рукотворным барьером в серое небо поднимались многочисленные башни и дымовые трубы, коптившие небо чёрным дымом и сажей, от которой всё вокруг казалось сероватым. Миновав ворота, незнакомец пронёс её по широким, извилистым улицам мимо массивных каменных домов с небольшими окнами и крутыми крышами. Казалось, что в этом мире строители изгалялись кто во что горазд, строя больше, выше, изощрённее, стремясь любой ценой перещеголять своих коллег по цеху, настолько здания казались непохожими друг на друга. От довольно небольших домиков до громадных цехов и башен, вершины которых утопали в смоге. И под стать домам были и их обитатели, пёстрой гомонящей толпой расступавшиеся перед принцессой и её проводником, подобно волнам перед носом корабля. Выделить какие-то общие черты в этой массе бледных лиц было очень сложно, однако любовь местных обитателей к меховым шапкам и длинным шубам была хорошо заметна, как и к ярким краскам. От мельтешения разноцветных нарядов даже начало рябить в глазах. Они вышли на большую площадь, посреди которой стояла громадная крепость из чёрного как ночь камня. Её гладкие стены поднимались высоко к небесам. И только потускневшие алые знамёна с золотым символом, который Азула видела на оружии и броне Николы, украшали эту безликую конструкцию. Которая казалась ещё и абсурдной с учётом того, что внешняя сторона стен была немного наклонена внутрь укрепления, облегчая штурмующим подъём, а громадный портал входа казался и вовсе непригодным для обороны. И только когда они подошли ближе, Азула смогла рассмотреть толстенные стальные створки ворот, которые было не под силу сдвинуть с места даже сотне человек. Но они всё равно с лязгом закрылись за их спиной. Пройдя через арку, они оказались во внутреннем дворе, где их встретили механические великаны, что не уступали ростом проводнику принцессы. И хотя даже эти закованные в сталь с головы до ног люди, вооружённые здоровенными молотами, секирами и ужасающего вида механическими пилами одним видом внушали уважение к своим массивным фигурам с торчащими из спины каждого дымовыми трубами, они казались просто жалкими букашками на фоне настоящих стальных чудищ. Громадные горбатые машины с шипением поворачивали безликие головы, провожая чуждую этому миру гостью тяжёлым немигающим взглядом сияющих жёлтых глаз. Каждый из этих монстров был высотой метра четыре, не меньше, и шириной метра три. Сжимая в своих громадных лапищах топоры и молоты просто чудовищного размера, эти коптящие угольным дымом небо машины казались медленными и неповоротливыми. Но земля вздрагивала от каждого шага этих махин, а в каждом движении сквозила такая сила, перед которой не смог бы устоять ни один человек, какие бы доспехи он ни носил, сколь бы могучим воином и искусным магом он ни был. Когда же это пугающее механическое войско расступилось, потянулась показавшаяся бесконечной вереница залов и коридоров, слившихся в один переливающийся калейдоскоп блёклых цветов, который вывел их к массивным воротам. Стоящие в карауле воины в тяжёлых позолоченных доспехах открыли перед ними массивные створки, украшенные искусной резьбой. Пройдя через которые они словно попали в другой мир. Даже у принцессы, детство которой прошло во дворце в окружении немыслимой роскоши, от увиденного перехватило дыхание. Громадный зал поражал воображение не только своими размерами, но и пышностью убранства, на фоне которой дворец Хозяина Огня казался аскетичной каютой какого-нибудь младшего офицера на борту небольшого корабля. Блеск золота и самоцветов больших люстр многократно отражался в высоченных зеркалах, что притаились между статуями незнакомых царей и героев и мозаиками с панорамами неизвестных битв. Высокие окна, начинавшиеся на уровне галереи второго этажа, что опоясывала зал, давали достаточно света. Если бы не тусклость местного светила, то от всего этого блеска наверняка можно бы было ослепнуть. Тем более что собравшаяся здесь публика была под стать убранству. Блеску самоцветов и вычурности нарядов придворных можно было только позавидовать, как и количеству всевозможных ленточек и блестящих побрякушек, что цепляли на грудь местные вояки. Может быть, так здесь было принято обозначать статус в армейской среде? Как бы то ни было, все эти дамы с мудрёными причёсками и кавалеры, большинство из которых скрывали лица густыми бородами, отступали перед ними с тихим шорохом недовольных шепотков, будто от прокажённых. Судя по презрительным взглядам, они не считали громадного воина ровней. Но в движениях всех этих наверняка благородных особ чувствовался тщательно скрываемый страх перед безумцем, что посмел явиться сюда без предупреждения. Только трое седобородых старцев в богато украшенных доспехах с длинными плащами и одинаковыми топорами, как две капли воды похожих на топор Николы, встали у них на пути. "Колдуны" - промелькнуло в голове Азулы. И эта догадка почти сразу подтвердилась, когда троица разом вскинула руки, вокруг которых закружились сияющие голубые иероглифы. Такая угроза заставила остановиться даже великана в зачарованных латах, а перепуганная принцесса и вовсе сжалась в комок, боясь что сейчас её разорвёт на мелкие кусочки вместе с проводником. Однако колдуны так и не дали волю разрушительным чарам. Три громких удара прокатились волной по залу, и прежде чем стихли последние отзвуки эха сияющие круги иероглифов погасли, а старцы с поклоном отошли прочь, освобождая дорогу к трону. Там, на возвышении, в окружении пёстрой компании самых надменных и надутых от важности вельмож, восседала повелительница этой загадочной страны. Её платье казалось сшитым из чистого золота и было украшено таким количеством драгоценных камней, сколько Азула в жизни не видела. Тончайшие кружева сливались с идеально белой кожей, а чёрные волосы с металлическим отблеском придавали контраста образу этой властной женщины с крупным прямым носом, узким подбородком, тонкими губами, высоким лбом и большими зелёными глазами. Искусно нанесённый макияж только подчёркивал её красоту, делая похожей на ожившую картину. Но и в этом, призванным быть совершенным образе, были свои изъяны. И не только глаза, которые у всех местных жителей были больше обычного из-за тусклого освещения. Платье, усыпанное драгоценными камнями, наверняка весило как средний доспех. Самые большие самоцветы украшали тяжёлый даже на вид головной убор, форма которого напоминала вазу для фруктов. Да и алая накидка, отороченная белоснежным мехом, казалась откровенно неуместной в нагретом магией и толпой посетителей зале. А ушам становилось больно от одного взгляда на здоровенные золотые серьги, свисавшие до плеч. И как только можно это носить при такой сильной гравитации? У неё что, уши железные? И кто придумал сунуть в руку правительнице тяжеленный золотой посох с крупным рубином на вершине? Разве ей по статусу не положено не утруждать себя тасканием подобных тяжестей? Или местные не нашли никакого иного символа власти, кроме здоровенной палки? Несмотря на фантасмагоричность происходящего, Азулу охватила гордость за своих предков, не нуждавшихся в таком количестве внешних подтверждений статуса. А великан продолжал свой путь, подходя к трону всё ближе и ближе. Когда до первой ступени возвышения оставалось шагов пять, хозяйка дворца неожиданно ударила концом посоха по лежавшей рядом с троном пластине, и проводник принцессы вдруг с лязгом рухнул на колени, чудом не уронив свою ношу. Вышедшие из-за его спины двухголовые твари тоже поклонились повелительнице, словно хорошо выдрессированные цирковые обезьянки, а не грозные боевые звери, что внушали страх одним своим видом. Удар посоха, и поднявшаяся было среди придворных волна шёпота разом стихла. Ещё один удар, и возникший позади трона слуга аккуратно принял посох из руки госпожи, которая вблизи показалась Азуле непропорционально сложенной из-за казавшихся слишком длинными рук. Когда эта облачённая в золото и самоцветы женщина встала, принцесса поняла, сколь сильно она заблуждалась. Потому что царица оказалась на голову выше гвардейцев, что стояли позади её трона. И хотя платье ловко скрывало габариты тела, аккуратно подчёркивая фигуру, Азула вдруг почувствовала себя маленькой девочкой в окружении взрослых. Особенно когда эта женщина подошла ближе, взяла её подмышки и подняла перед собой на вытянутых руках как щенка енотохорька. — Какая же ты худая! — удивлённо воскликнула всесильная госпожа, поворачивая девушку в руках так и сяк, словно подаренного котёнка экзотической породы. — Видать совсем изголодалась в дороге. Азула так и не смогла ничего ответить, поскольку была шокирована тем, что понимает чужой язык. Ведь когда Никола говорил что-либо на своём родном языке, она не понимала ни слова в этом громогласном рёве. "А с какой стати я должна не понимать то, что говорят в моём сне?" - неожиданно промелькнуло в голове принцессы, которая даже улыбнулась столь неожиданной мысли. Ведь если ей был подвластен этот аспект сна, то наверняка подчинятся и другие. Но проще подумать, нежели сделать. Прижав к себе Азулу, царица протянула правую руку продолжавшему стоять на коленях проводнику. Поднявшись, великан с поклоном поцеловал крупный перстень на её среднем пальце, после чего распрямился во весь громадный рост, оказавшись на голову выше своей повелительницы. — Спасибо тебе, Орсус, — легонько кивнула царица, от чего её головной убор немного пошатнулся. — Однако враги родины всё ещё стоят у наших рубежей. — Я кину их головы к твоим ногам, моя императрица, — громыхнул великан, с лязгом ударив кулаком в грудь. Сделав шаг назад, он стремительно развернулся и направился прочь из зала в сопровождении своих двухголовых тварей, провожаемый недовольным гулом придворных и лёгкой улыбкой повелительницы. Которая тоже не стала задерживаться в тронном зале, отправившись вместе с новой игрушкой в не менее богато украшенные покои. Игрушка. Именно так ощущала себя Азула в руках этой женщины, для которой она была просто занятной диковинкой. Живой куклой в нелепом платьице. Разместившись в широком кресле, императрица усадила её на колени, принявшись ещё более пристально изучать и разве что не нянчить как младенца. Невесть откуда взявшиеся многочисленные придворные дамы, служанки и фрейлины всячески подыгрывали госпоже, выражая умиление, отчего у оскорблённой подобным обращением принцессы разве что зубы не сводило. Ей никогда не нравились куклы и прочие нарочито девчачьи игрушки, и оказаться самой в подобной роли было пострашнее многих кошмаров. Впрочем, любопытство пересилило неприязнь, и Азула на время приняла правила игры в надежде узнать больше о мире колдуна. Если эта дылда не наигралась в детстве с куклами, принцесса народа Огня станет самой лучшей куклой в двух мирах! А спалить всё синим пламенем она всегда успеет. — Какие тоненькие ручки. И какая нежная кожа, — заметила императрица, приложив ладонь Азулы к своей, что была больше раза в два. Не сказать, что это было приятное прикосновение, поскольку даже ухоженные руки повелительницы этого мира были холодными, а кожа плотной, хотя и не такой грубой как у Николы. — Потерпи немножко, бедняжка. Сейчас принесут сладкое. А пока мы тебя переоденем во что-то более приличное. — Не надо! — закричала не ожидавшая такого поворота событий принцесса. Судя по удивлённому взгляду повелительницы, для неё стало сюрпризом, что новая игрушка ещё и разговаривает. — Не надо меня переодевать. Я и сама могу переодеться, — лёгкие снова разгорались огнём из-за нехватки воздуха, поэтому Азула была вынуждена ограничиться только короткими предложениями, перемежаемыми глубокими вдохами. — Но мне нравится моё платье. — Оно же совсем тоненькое. Ты же так замёрзнешь. — Зато из чистого шёлка. Это замечание вызвало только дружный хохот у всех присутствующих. Дочь Озая сделала себе отметку в памяти утопить этих клуш в огне, когда всё закончится. — Ты же простудишся, глупышка. Зима на дворе. — Мне не холодно. Но брошенная с вызовом фраза вызвала только новый приступ хохота. — И откуда ты только взялась? — спросила императрица, снисходительно гладя её по голове. — С юга, — ответила Азула, на ходу сочиняя враньё поубедительнее. — Из-за моря. — Так ты с Зу? — Что? — не поверив своим ушам переспросила принцесса. Ведь не мог её брат пролезть в этот сон, который был так непохож на всё виденное ранее. — Так мы называем ваш южный континент. — Я не с континента. Я с архипелага дальше на юго-востоке. — Удивительно! — воскликнула повелительница, немного отстранившись, чтобы получше рассмотреть столь занимательного зверька. — Как же ты добралась до Хадора одна? — Я была не одна. Мы плыли на корабле. Потом ехали по дороге. Но на нас напали дикари и всех убили. А меня хотели принести в жертву. — вдохновенно придумывала Азула, внушая себе, что собеседницы верят каждому её слову. Ведь это был её сон. — Но пришёл тот великан с двуглавыми монстрами. Он спас меня и убил всех дикарей. А потом принёс к вам. — Ах, бедняжка. Какое же это несчастье, осиротеть в столь раннем возрасте, — вздохнула императрица, прижимая свою куклу к груди, чтобы выразить сочувствие. Да с такой силой, что у не на шутку перепугавшейся девушки затрещали кости. А возразить и вовсе не было ни единого шанса, поскольку в тяжеловесных объятьях она не могла ни вздохнуть, ни пикнуть. А ещё это золотое платье оказалось столь же жёстким и плотным, как настоящие доспехи. — Проклятые дикари опять распоясались. Опять расплодились и забыли прошлый урок, — медленно распалялась злобой всесильная повелительница, которую явно возмутило известие о том, что кто-то посмел напасть на её игрушку прямо под стенами столицы. И теперь в её голосе всё отчётливее звучала сталь. — Я пошлю войска, и они прочешут каждую лощину, выкорчуют каждое дерево. Я сотру их поганые племена с лица земли! Скажи мне, где это случилось, и мои легионы выдвинутся туда сегодня же! — Не надо, — судорожно хватая ртом воздух ответила Азула, как только собеседница отпустила её, чтобы услышать, куда послать свою механическую армию. — Тот великан уже убил их всех. И мои родители живы. — Так они в плену? — Нет. Они остались дома. — Что? — императрица даже рот раскрыла от удивления, а притихшие при первых признаках её гнева придворные дамы и вовсе лишились дара речи. — И они отправили такую кроху на другой конец света одну? — У меня была свита. — Да какая бы та свита не была, что за родитель пошлёт своё чадо в столь опасное путешествие, оставаясь в тепле и уюте родного дома? — У меня была большая свита. Я же принцесса. — Принцесса? — со снисходительной улыбкой спросила эта надменная дылда, в голосе которой сквозило сомнение. — Да. Я принцесса страны Огня! — не сдерживая обиду заявила Азула, прекрасно помня золотое правило лжеца. Ведь лучшая ложь всегда та, в которой есть доля правды. — И наследница огненного трона. — А имя у тебя есть? — Азула. — Можешь звать меня Аюн, — с улыбкой возвестила императрица. — И всё же, почему твои отец и мать не поехали вместе с тобой, раз ты наследница престола и надежда своей династии? — Отец не может покинуть столицу. Многие вельможи плетут против него заговоры. Они говорят, что наша династия обречена. Если бы он поехал со мной, нам уже некуда бы было возвращаться. — А как же мать? — Мать бросила нас, когда мне было семь лет, — не стала скрывать горькой правды принцесса. — Сбежала вместе с любовником на континент. Отец так и не смог найти их. Поэтому он вычеркнул её из истории нашего рода. Как позор на нашем добром имени. — Какой кошмар, — судя по глазам собеседницы, она даже при всём желании не могла поверить в подобную историю. — Разве могут хоть где-то обитать столь распутные женщины, что ради хахаля готовы отринуть собственное чадо? — Я тоже не хотела в это верить, — состроив грустную физиономию сообщила принцесса. — Но это так. Я сама видела её письма. — Окажись я на её месте, я бы сама отправила на плаху любого, кто попытался бы залезть ко мне в постель и хотя бы заикнулся о том, чтобы бросить такое милое дитя. — Правда? — удивлённо переспросила Азула, которую подобное заявление выбило из колеи. Неужели даже эта надменная хозяйка заметённой снегом земли такого тусклого и холодного мира была добрее к одинокой девочке, которую вообще видела первый раз в жизни, чем родная мать. — Конечно правда, — улыбнулась Аюн, слегка хлопнув её пальцем по носу. — Как бы я хотела, чтобы у меня была такая милая дочь. — Но что вам мешает? — в растерянности ляпнула принцесса, даже не подумав о том, что невежливо задавать такие вопросы. Но о своей ошибке она догадалась только по повисшей в зале тишине, поскольку все придворные дамы и служанки замерли, не смея проронить ни звука, и только с тихим ужасом глядели на свою помрачневшую госпожу. — Есть в этом мире что-то, над чем не властны даже величайшие короли и императоры. — Вы не можете рожать? — Я совершенно здорова, — с кривой усмешкой ответила всесильная повелительница, глядя куда-то в окно. — Но мне не от кого рожать. — Но ведь в вашей стране столько мужчин... — И что толку? Императрица не имеет права плодить ублюдков от первого встречного, — неожиданно жёстко рубанула эта надменная правительница, одного слова которой было достаточно, чтобы стереть с лица земли целые племена и народы. — Рождённый вне брака ребёнок не имеет права на престол. И как мудрая правительница, которая любит свой народ и свою страну, я не стану в угоду своим низменным желаниям ввергать их в кровавую пучину гражданской войны, в которую выльется борьба за престол между незаконнорождёнными детьми и дальними родственниками. — Так вы не замужем? — Нет. — Тогда просто выйдите за того, кто вам больше нравится. Вы же главная в этой стране! — Не могу, — разве что не выплюнула Аюн, тяжко вздохнув. — Я не могу выйти замуж за простолюдина, потому что женихом императрицы может стать только благородный мужчина. А выйти за первого попавшегося дворянина я тоже не могу, потому что это пошатнёт баланс сил в стране и приведёт к смуте, чего я допустить не могу. — А взять приёмного? — По закону он не будет иметь права на престол. Только наследник крови может получить корону Хадорской Империи. Азула так и не нашлась с ответом. Ей-то эта женщина в золотом платье, что одним ударом посоха заставляла громадный зал, полный расфуфыренных и надменных вельмож, замереть в благоговейном страхе, внимая каждому её слову и жесту, казалась всемогущей. Идеальной правительницей, которой она сама хотела бы стать. Но хозяйка огромной страны и непобедимой армии только что расписалась в своём бессилии. В том, что оказалась заложницей традиций, законов и собственной власти. В том, что владея всем, о чём только можно мечтать, была несчастна. — Поэтому я не могу понять твоих родителей, что бросили тебя одну перед лицом этого жестокого мира, отправив за тридевять земель в чужую страну. Такую нежную и беспомощную. — Как думаете, сколько мне лет? — Восемь лет? — пожала плечами собеседница. Принцесса только фыркнула на такое заявление. Даже Никола поначалу считал её старше. — Шестнадцать! — И что, у вас там все такие? — с недоверием спросила императрица, снова оглядывая её с головы до ног. — Всё дело во мне. Я больна очень редкой болезнью, — на лету придумывала Азула, у которой родился отличный план, как сделать этот сон гораздо приятнее. — Врачи говорят, это врождённое. Из-за неё я такая слабая и почти не расту. Говорят, такие дети рождаются редко и погибают в младенчестве. Но отец заботился обо мне, растил как нежный цветок в теплице. Когда стало ясно, что мне суждено занять трон, это стало проблемой. Отец слышал истории о вашей стране. Об учёных, что познали все тайны бытия и создали поразительные механизмы. О могучих колдунах, что оживляют бездушную сталь. О зачарованных доспехах, что неуязвимы ни для стрел, ни для клинков. О чародеях, которым по силу излечить любой недуг. — Но зачем так рисковать единственной наследницей? — Не единственной, — с грустью вздохнула принцесса. — У меня есть старший брат. Но он страдает от другого недуга, который не излечить ни одному колдуну. — Какого, если не секрет? — Он просто дурак. Дни напролёт играет в солдатиков да машет саблей. Его даже читать еле-еле научили. Отец боится, что он погубит страну, развязав войну, в которой не сможет победить. — Понятно, - кивнула Аюн. — Дурак у власти хуже безумца. Моя страна уже сталкивалась с подобным. Много полей до сих пор усеяно костьми и металлом после той войны, в которой этот бешенный рубака сложил свою голову, не принеся своей стране ничего, кроме горечи поражения да безутешных вдов. — Поэтому мой отец готов рискнуть всем, чтоб я поправилась. Говорят, ваши колдуны умеют творить настоящие чудеса. — А разве в твоей стране нет колдунов и магов? — Есть, и много. Но они все стихийные маги огня. Поэтому наш архипелаг и называют Страной Огня. Среди нас нет мастеров, что могут зачаровать меч или излечить больное тело. — Я могу приказать моему лекарю взглянуть на тебя. Но Азула, дочка, твой недуг врождённый. Такие вещи нельзя вылечить. — Я знаю, вашим колдунам по силам превратить немощного задохлика в великого воина! — У всего есть своя цена. И тебя она не устроит. — Я готова на всё ради того чтобы стать нормальной! — Но не распрощаться с собственным разумом! — неожиданно рубанула императрица. — Ты умная девочка, Азула. У тебя светлая голова, что дано не многим. Не стоит менять этот дар на грубую физическую силу. — Вам не понять. Вы такая большая и сильная. Вы можете пойти куда угодно и делать что угодно. А я маленькая и слабая, — заявила принцесса, решив давить на жалость. — Я не могу никуда пойти без сопровождающего. Мне нельзя гулять, как остальным. Играть как остальным. Кататься на носорогах. Мне ничего нельзя. А я хочу быть как все. Быть такой же сильной как вы! — Это очень опасно. Ты можешь погибнуть. — Я готова рискнуть! У нас право на трон принято доказывать не только кровными узами, но и силой. А меня может забить даже ребёнок. Не говоря уже о брате. — Будь твоя страна поближе, я бы просто послала туда пару легионов, чтобы силой оружия возвести тебя на трон. — Даже вся ваша армия не спасёт мою династию, — Азула решила сыграть на материнских чувствах дылды. — Врачи говорят, что я не смогу рожать. И у меня никогда не будет детей. Повисло тягостное молчание. Судя по тому, как нахмурилась императрица, слова принцессы угодили прямо в цель, задев за живое. — В таком случае я просто не могу отказать, — наконец ответила Аюн, беря свою говорящую куклу на руки и поднимаясь из кресла. — На твоём месте я бы тоже рискнула всем. Взмах рукой, щелчок пальцев, и словно по волшебству возникший за спиной госпожи слуга уже протягивает ей тот самый золотой посох, вкладывая в раскрытую ладонь. Один оглушительно громкий удар, и вся свита императрицы исчезла. Ещё удар, и в зал ввалился здоровенный старикан с пышной бородой в расписной броне, толстый как бочёнок. Ещё удар, и из-за спины толстяка вышла женщина с соломенными волосами и лицом, обезображенным глубоким шрамом, в чёрной броне и непомерно высокой шапке из белого меха. А когда эта аляповатая парочка поклонилась повелительнице, та озвучила свою волю, приказав излечить недуг своей гостьи и доставить её домой. Толстяк только покачал головой, беззвучно пошептался со своей напарницей, после чего кивнул ей, по отечески потрепав по плечу и вышел. А эта отвратительная женщина хищно улыбнулась, звонко хлопнув в ладоши. И в следующий миг принцессу подхватили с рук императрицы двое здоровенных мордоворотов и поволокли вслед за беловолосой. — Отпустите меня! Мне же больно! — кричала Азула, не в силах вырваться из стальных лап этих верзил, тисками сжавших её руки. Но её крики, жалобы и протесты игнорировались. Да и от одного взгляда на этих воинов пробирала дрожь. Голые по пояс, они были подобны двум горам бугрящихся мускулов, гремящих свисающими с их ошейников цепями. Даже их лица были скрыты пугающими масками. А по лезвиям их глеф скользил уже знакомый узор из кричащих лиц, перетекавших из одного в другое. Только вместо резного дерева их оружие было из светящегося мягким зелёным цветом металла. — Куда вы меня тащите? — спросила перепуганная девушка у шедшей впереди проводницы. — В лабораторию, — раздражённо бросила эта странная женщина, явно недовольная тем, что её подопытный образец что-то там требует и задаёт такие глупые вопросы. В том, что ей выпала роль подопытной, Азула уже не сомневалась. Особенно после того, как они спустились глубоко под землю, где множество людей работали с непонятными машинами и ещё более странными предметами. В свете фонарей голубоватое сияние иероглифов и блеск дуговых разрядов молний казались особенно яркими. Здесь, в этом мрачном подвале, ковалось зачарованное оружие и броня, и ещё какие-то странные штуки, похожие на стальные сферы, наполненные множеством тонких пластин, испещрённых непонятными знаками. Азула заметила, как такую сферу вставили в горб очередного стального монстра и тот ожил, а его глаза вспыхнули желтоватым огнём. — Раздевайся, — приказала женщина, когда они вошли в большой зал, освещённый лишь парой прожекторов, выхватывавших из темноты железный стол в самом центре. — Что? — переспросила Азула, растирая намечающиеся синяки на руках и с опаской оглядывая расположенные по краю зала непонятные машины. — Эта одежда тебе уже не понадобится, — хозяйка внимательно изучала разложенные на столе странного вида предметы, казавшиеся принцессе просто хламом. — Если стесняешься, там на стуле лежит рубаха. С презрением взглянув на предложенный наряд, а потом на своих сопровождающих, что как по команде отвернулись, принцесса всё же переоделась. В конце концов, это же всего лишь сон. Но как только она облачилась в этот безразмерный балахон, в котором запросто можно было потеряться, двое мордоворотов снова подхватили её и уложили на холодную, отполированный металл стола, связав по рукам и ногам. — Это ещё зачем? — испугалась принцесса, которая тут же вспомнила пережитые недавно пытки. — Чтобы ты не дёргалась и не мешала мне работать, — заявила женщина, подняв со стола странного вида кривой кинжал, украшенный подозрительно сияющим голубоватым узором на лезвии и подходя к обездвиженной жертве. — Ну что, куколка, готова к перерождению? При этом колдунья хищно улыбнулась, отчего шрам на её лице искривился, сделав её похожей на монстра. Теперь Азула могла во всех подробностях рассмотреть эту отталкивающую особу. Трудно было даже представить зрелище неприятнее. Здоровенная челюсть, подходящая скорее мужчине, крупный рот, высокий лоб, практически невидимые светлые брови и тонкий нос делали эту женщину, мягко говоря, некрасивой. А глубокий шрам, протянувшийся от начала лба через бровь и правую щеку до края челюсти через затянутый бельмом глаз, окончательно превращал её в уродину каких ещё поискать. — Готова, — ответила принцесса, прогоняя страхи. — Начинайте ритуал! — широко разинув пасть гаркнула колдунья во всё горло, отходя прочь. Возникшие словно из воздуха колдуны стали в круг, принявшись читать заклятья, вычерчивая на полу круги медленно разгорающихся иероглифов, покуда пара человек в белых халатах и безликих масках принялись сперва измерять принцессу линейкой, мерной лентой и другими устрашающими инструментами, а затем чуть ли не насильно влили в рот какой-то кислой гадости, после чего вогнали по толстой игле в каждую руку, заставив девушку зашипеть то боли. — Не волнуйся, больно не будет, — бросила колдунья, не отрываясь от вырезания кинжалом иероглифов прямо на груди своего стража, что стоял не шевелясь, и только тяжело дышал. — Это вы называете не больно? — с вызовом крикнула Азула, отчаянно пытаясь вырваться, но тело уже не слушалось её, и даже холод от стали стола под ней уже практически не ощущался. — Тебе дали обезболивающее. Иначе бы ты сошла с ума. Принцесса хотела было сказать пару ласковых этой надменной стерве, но с удивлением обнаружила, что у не может даже языком пошевелить. Уронив голову на стол, она с ужасом наблюдала, как колдунья продолжала выводить кровавые узоры, пока не покрыла ими почти весь торс воина. — Вынуждена признаться, ты будешь первой, на ком я проверю этот ритуал. Я работала над модификацией почти два года, и в результате не сомневаюсь, — принялась хвастаться хозяйка лаборатории, любуясь на проделанную работу. — Итоги предыдущих экспериментов ты уже видела. Они превосходные воины, которым неведомы боль, сомнения и страх. Они абсолютно покорны и предельно исполнительны, но тупы и совершенно лишены фантазии и инициативы, когда дело не касается убийства всего, что попадается им на глаза. Поэтому приходится держать их на коротком поводке. Подобные заявления выглядели откровенно бредово на фоне этой горы мышц, что просто безвольно стояла как жертвенная овцесвинья на заклание. — Эту технологию мы хорошо отработали, так что все единицы легко восполнить, — заметила колдунья, подходя к другому стражу, замершему подобно статуе. И он даже не дёрнулся, когда хозяйка вскинула окровавленный кинжал над головой и с размаха вонзила ему в сердце. Когда она выдернула оружие, из раны ударил настоящий фонтан алой крови, взвившейся в воздухе лентой следом за кинжалом, буквально впитываясь в лезвие. Через мгновение на землю осел иссушенный труп, более похожий на обтянутый кожей скелет, чем на здоровенного воина. И только голубоватые иероглифы на клинке ритуального кинжала засияли необычайно ярко. — Изначально ритуал был задуман для создания гибридов, вроде двухголовых собак и прочих боевых монстров. Использовать его на людях поначалу боялись, поскольку результат не мог предсказать никто. Чёрная магия это вообще опасная штука, но это тот случай, когда игра стоит свеч. Я смогла его модифицировать при помощи новейших технологий и древних оккультных практик, и у меня получилось! Радуйся, ведь если всё пройдёт гладко, ты станешь легендой. Если же нет... мы все здесь ходим по очень тонкому льду. Остановившись возле первого воина с вырезанными на груди знаками, она точно так же ударила его кинжалом, но на этот раз произнесла какое-то заклинание, после чего столкнула покрытый вспыхнувшими зеленоватым светом иероглифами труп в большой каменный чан, что стоял рядом в полу, и откуда выходил целый ворох трубок к всевозможным машинам. Что было дальше принцесса не видела, потому что ей повернули голову, заставив пялиться в прожектор, и обернули странной лентой с вышитыми серебряной нитью иероглифами. Когда же вокруг стола вспыхнули вращающиеся круги голубых иероглифов, поднимаясь к самому потолку, случилось нечто невероятное. Азуле показалось, что её буквально вынули из собственного тела, которое так и осталось лежать на столе, пока люди в белом подключали к нему машины, втыкая всё новые трубки с иглами на концах. И как потом через эти трубки ей в вены закачивали непонятную светящуюся жидкость, отчего кожа будто стала прозрачной, как и мышцы, явив зрителям голый скелет, который тоже начинал постепенно светиться изнутри этим странным, зеленоватым сиянием, медленно разбухая. И только светловолосая колдунья стояла у изголовья, управляя процессом при помощи кинжала и странного вида перекрученного жезла, читая казавшиеся бессмысленным набором звуков заклятья. Досмотреть процедуру до конца так и не удалось, поскольку неведомая сила неожиданно швырнула девушку обратно на стол этим жестоким лекарям, запечатывая в парализованном теле, которое она почти не ощущала. — Вот и всё, красавица, — весело заметила колдунья, вытирая пот, пока её подручные снова обмеряли подопытную. — Рада сообщить, что всё прошло успешно. Даже несмотря на то, что ты оказалась буквально таки бездонной воронкой для магической энергии. Пришлось закачать в тебя столько, что хватило бы и дюжине человек. Но я надеюсь, что результат того стоил. — Тогда... почему я не могу встать? — с трудом ворочая языком спросила принцесса, всё ещё не чувствуя собственного тела и не в силах пошевелить даже пальцем. — Транквилизаторы закончат своё действие где-то через два часа. Но ты уже можешь говорить, а это значит, что все расчёты верны и мозг не пострадал. — Хорошие новости, — буркнула Азула, мысленно обещая придушить эту одноглазую стерву. — Конечно хорошие. Я направлю императрице полный отчёт по результатам эксперимента. Она будет довольна. — А я? — поспешила уточнить всё ещё привязанная к столу девушка, про себя отмечая, что дышать ей уже стало легче. — А тебя мы отправим домой, как и приказано, — колдунья с сожалением покачала головой. — Прямо сейчас. — Но я не могу пошевелиться! — Тебе даже вставать не надо. Мы проведём ритуал и так. — Какой ритуал? — встревожилась принцесса, но ответом ей стало только набирающее громкость бормотание заклятий и сияние иероглифов, которое вскоре слилось в одно пятно ослепительно яркого белого света, в котором потонуло всё вокруг. А затем и он сменился тьмой. Из которой начали медленно проступать знакомые складки балдахина над кроватью во дворце. ***** — Какой занятный сон, — протянула Азула, потягиваясь в постели, смутно припоминая некоторые детали. О тусклом, холодном мире, звероподобных дикарях, огромном безумце с двухголовыми монстрами, всесильной императрице и жестокой колдунье, которая без колебаний приносила в жертву собственных стражей ради очередного тёмного ритуала. Конечно, родной мир тоже не был идеальным, но здесь хотя бы было тепло. И не было такой сильной гравитации, что вжимала в землю, сковывая по рукам и ногам. А лёгкие не горели от нехватки воздуха после любого движения. — Странно, — протянула принцесса, ещё разок сладко потянувшись в постели. — Я же вроде ложилась в халате. Однако взглянув под одеяло, она с удивлением обнаружила, что лежит совершенно голая. — Надо меньше пить, — сделала она вполне резонный вывод, завернувшись в одеяло, садясь на кровати и всеми силами стараясь не думать о худшем. — Халат мне! Но прибежавшие на окрик служанки замерли как вкопанные у входа, не решаясь приблизиться, и только испуганно глядели на неё округлившимися глазами. — Вы что, оглохли? — рыкнула на них недовольная задержкой госпожа. — Халат мне, быстро! После минуты яростного перешёптывания, эти клуши всё же выпихнули вперёд одну, что медленно подошла к повелительнице, протянув ей шёлковый халат. — Если будете и дальше так медлить, вместо дворца отправитесь работать на рудники, — пригрозила Азула, поворачиваясь к ней спиной и по очереди протягивая руки, чтобы та продела их в рукава. Но когда это было сделано, и оставалось только накинуть халат на плечи, это почему-то не удалось. Будто кто-то стянул рукава ниткой. — Это что ещё за шутки? — грозно спросила принцесса, которая не могла припомнить ни за кем из родственников любви к подобным дешёвым розыгрышам, а никто другой не посмел бы так над ней шутить. Но у неё не было желания разбираться в подобной ерунде спозаранку, поэтому чтобы не портить настроения, она сделала ещё одну попытку, на этот раз приложив побольше усилий. Какого же было её удивление, когда она услышала треск рвущихся ниток. Взглянув на руки, она заметила обрывки халата, который оказался до того мал, что просто разошёлся по швам, стоило ей только попытаться его надеть. — Тебе что, жить надоело? Подавать мне детскую одежду? - спросила Азула, кинув на сжавшуюся служанку злобный взгляд. — Простите, госпожа, но больше нет. — Что значит нет? Куда дели? Украли?! — взъярилась принцесса, резко подавшись вперёд и хватая эту клушу за грудки, чтобы призвать к ответу. Перепуганная девка попыталась вырваться, схватившись за руку хозяйки. И от этого горячего касания вся злоба повелительницы в миг улетучилась. Потому что она заметила, сколь сильно контрастировала маленькая, смуглая ручка служанки с белоснежной кожей здоровенных рук. Её собственных рук. — Не может быть... — только и сумела пролепетать шокированная подобными переменами девушка. Воспользовавшись её замешательством, служанка всё же вырвалась и кинулась прочь, забившись в дальний угол к остальным. Но сейчас принцессе не было до них никакого дела. Ей нужно было зеркало, немедленно! Позабыв об одежде, она попыталась вскочить с постели, да только больно ударилась головой о перекладину балдахина. Кое-как покинув кровать, она бегом бросилась к заветному зеркалу, чтобы взглянуть на то, во что она превратилась. И к ужасу своему обнаружила, что больше не помещается в зеркало. Только рухнув на колени она смогла взглянуть в лицо творению невозможного колдовства. На эту здоровенную женщину, на фоне которой все остальные были просто карликами. От прежней Азулы в ней теперь остались только жёлтые глаза да чёрные волосы. Потому что даже черты её лица оказались перекроены под идеал красоты другого мира, сделав её похожей на императрицу Аюн. Но ей самой такой громадный нос, тяжёлая челюсть и большие глаза казались настоящим уродством. И это не говоря о совершенно белой коже. Для остальных она и вовсе наверняка превратилась в монстра. — Это всё сон, — пролепетала она, отстраняясь. — Это всё неправда! — Госпожа, позвольте я... — начала было оказавшаяся ближе всех служанка, но договорить не успела, поскольку не желая ничего слушать принцесса ударила её наотмашь с такой силой, что несчастную отбросило в стену подобно кукле. Ударившись головой, она грузно осела на пол уже не шевелясь, но Азуле было плевать. Сейчас в её голове билась мысль, что заставила даже её покрыться холодным потом от страха. Ведь если колдуны перекроили её тело по своим лекалам, то что, если они переделали её под свой мир, и теперь она обречена на мучительную смерть или не менее мучительную жизнь в тенях? Или же ей так же придётся искать путь в этот холодный и тусклый мир вечных сумерек, населённый чудовищами? Не в силах более терзать себя догадками, она кинулась ближайшему окну, что выходило на восток, и сорвала тяжёлую штору, призванную охранять её сон. Она втайне надеялась, что столь привычное и знакомое тепло солнечного света сможет прогнать все её страхи, снова наполнив силой и энергией. Но вместо этого ей в глаза ударил ослепительно яркий свет, разом утопивший всё вокруг в цветастых пятнах и боли, словно воткнув в глаза пару раскалённых прутьев. Ослеплённая и дезориентированная, она повалилась навзничь, закричав от боли в обожжённой коже, что уже начала лопаться и слезать под безжалостными лучами светила, убивавшего девушку, отринувшую его дары ради секретов другого мира. ***** Никола даже не заметил, как его сморило. Он караулил покой мирно спавшей у него на руках девчушки, время от времени оглядываясь при помощи визора в поисках инфернальных тварей. На секунду прикрыл уставшие глаза, а в следующий миг в них уже били лучи восходящего солнца. Повезло ещё, что утро выдалось туманным и предрассветная дымка слегка приглушила яркость светила, так что он успел надеть маску до того как ему обожгло лицо и сетчатку. Пришлось опять прибегнуть к помощи телекинеза чтобы не тревожить принцессу, которая в этот момент выглядела необычайно спокойной. Даже рассвет не смог разбудить её. Однако когда солнце поднялось повыше, начиная припекать, её ровное дыхание участилось, а руки и ноги снова начали конвульсивно дёргаться, что казалось особенно странным после совершенно спокойной ночи. Однако всё это кончилось тем, что Азула просто проснулась, удивлённо оглядываясь по сторонам. — С добрым утром, — как можно мягче приветствовал её колдун, стараясь не напугать своим рёвом спросонья. Тем более с бодуна. — Как ты себя чувствуешь? — Хорошо, — после длинной паузы отозвалась девчушка, всё это время любовавшаяся солнцем, которое уже жарило в полную силу. — Как спалось? — Лучше чем вчера, — расплывшись в улыбке ответила Азула, неторопливо потягиваясь. И вставать с его рук она тоже не спешила, хотя его доспехи наверняка были не самым удобным лежбищем. Но стоило принцессе только взглянуть на него повнимательнее, как она пулей вскочила на ноги, тут же отпрыгнув метра на три. — Азула, ты чего? — удивлённо спросил Никола, глядя на напрягшуюся непонятно из-за чего спутницу, которая всего минуту назад была совершенно расслаблена и беспечна. — Ты... Ты ничего не делал со мной во сне? — Нет конечно! Как ты вообще могла подумать такое? — возмутился оскорблённый подобными подозрениями чародей. — У меня и в мыслях не было причинить тебе вред! — Я видела тебя во сне. Ты делал страшные вещи. — Что конкретно? — Тыкал в меня трубками с иглами на концах и бил молнией из какой-то машины. — Просто глупый сон. Но у меня хорошая новость, тебе больше нечего бояться. Я нашёл того инфернала, что насылал на тебя эти кошмары, и убил. Более никто тебя не потревожит. — Я знаю. Это я тоже видела. — Видела? — Да. А ещё я видела горбатую одноглазую старуху со стальными когтями вместо пальцев в компании горбатого механического монстра на страусовых лапах. Она говорила со мной. — Да быть того не может... — Никола даже представить себе не мог, откуда принцесса смогла выдумать описание, столь точно повторяющее образ Старой Ведьмы Хардова из многочисленных сказок и легенд. — И что она сказала? — Просила передать тебе, чтобы ты поскорее возвращался домой. Что ты нужен родине. — Я и так делаю для этого всё возможное, — развёл руками варкастер. — Что-нибудь ещё она сказала? — Когда я рассказала ей о твоей идее с затмением, она сказала, что ты хоть и умный, но дурак. — И как это понимать? — Не знаю. Она больше ничего не сказала, — ответила Азула, отворачиваясь. — Сколько людей ты убил, чтобы выковать доспехи? — Нисколько. В них чистая арканная магия. Для неё не нужны никакие жертвоприношения. — запротестовал чародей. — Да с чего ты вообще решила, что я кого-то убил ради своих доспехов? Я сделал их сам! Вот этими руками! — И в них нет чёрной магии? — Ни капли! Чёрная магия смертельно опасна! Каждый, кто её использует, рискует впустить в мир зло, способное погубить всё живое! И обречь собственную душу на вечные муки! — Та старуха. Она... Она делала страшные вещи... — А, ведьма. Она очень древняя и мудрая. Она знает, что делает. И она бы тебя не обидела. К тому же не стоит так переживать из-за дурного сна. — Уверен? — Конечно. Ведь эта старуха — дух-хранительница моей родины. — А чего она тогда такая страшная? — После нескольких тысячелетий жесточайших войн весь Хадор под стать ей. — парировал чародей. — Ладно, давай не будем больше об этом. Лучше поскорее умывайся, завтракай и преступим к занятиям. ***** Наверное впервые с момента знакомства с чародеем Азула была рада его приступу тупости. Он просто не понял, как сильно её напугал. Потому что ей спросонья показалось, что она видела его там, в лаборатории светловолосой стервы. Но даже если его там не было, те люди, что во сне приносили человеческие жертвы чтобы перекроить её тело и превратить в монстра, тоже были колдунами. И теперь она с некоторой опаской смотрела на столь грозного союзника, что мог хранить такие пугающие тайны. Кто знает, может быть он был одним из тех, кто превращал солдат в те безумные машины для убийства, не знающие боли, страха, сомнений и жалости, которые колдунья в чёрных доспехах называла просто "единицами"? Ведь по сути эти "единицы" тоже были оружием, пусть и живым. Но Никола был либо слишком умён, чтобы не показывать виду что заметил перемены в её поведении, либо слишком невнимателен, чтобы вообще замечать подобные мелочи. После поспешного завтрака они снова отправились на тренировку, на сей раз отрабатывая работу в паре. И в первую очередь быструю смену заклятий, чтобы в предстоящем бою это не стало неприятным сюрпризом. Конечно, быстрые переходы от даруемой чародеем невероятной силы к защитным заклинаниям раз за разом обрывали атаку, вынуждая концентрировать практически все усилия на том, чтобы не утратить контроль над полётом и не разбиться, зато сотрясавшие окружающие скалы магические взрывы не могли повредить ей. А чары невидимости надёжно укрывали от глаз. Покончив с тренировкой, они вернулись в опорный лагерь вскоре после обеда. Атака должна была начаться завтра перед рассветом, а потому колдун отправился на процедуры к Соноке, а затем завалился спать, посоветовав последовать его примеру. Но у Азулы ещё были кое-какие дела, требовавшие её непосредственного участия. — Готово? — Да, повелительница. Заказ выполнен в полном объёме и доставлен в срок. Люди подобраны и проинструктированы. — Насколько похожи? — Со ста шагов не отличить. Ближе... Мы старались, но в такой срок выполнить все ваши желания невозможно... — Плохо старались! — Прошу прощения, госпожа, но мы всего лишь люди. — Отговорки! Если из-за вашей бездарности мы проиграем битву, я лично сожгу каждого! — Издалека не отличить, госпожа! Я готов поклясться, что мы сделали всё, что было в наших силах. — В таком случае пусть держатся подальше от остальных бойцов. — Я передам им ваши слова, госпожа. — Начинаем за час до рассвета. Чтобы солдаты моего глупого братца смогли как следует их рассмотреть.