Honeste servit qui succumbit tempori.
Винсента взяли через два дня. Полиция обвинила его в непреднамеренном убийстве с отягчающими обстоятельствами в виде сокрытия факта преступления. Иными словами, по их мнению, Винс предложил своей бывшей подружке марку с ЛСД, но наркотик оказался паленым — ведь состав ЛСД очень часто непредсказуем и его очень легко подделать. Ничего не подозревающая Сара приняла марку и отправилась в лабораторию, но не дошла, по пути ей стало плохо, она позвонила Винсу, и тот, приехав за ней на машине, обнаружил, что девушка умерла. Испугавшись, Винсент отвез Сару в ближайщий лесопарк и спрятал труп в кустах. Однако через несколько дней, когда полиция стала искать, Винсент решил подбросить тело, чтобы запутать следы. Это звучало полным бредом, но почему-то все с удовольствием в верили в такую версию. Например, Джон. — Я убью этого ублюдка, — рычал тот, меряя их с Шерлоком комнату шагами. — Урод! Чтоб он сдох! — Винс не убивал Сару, — Шерлок валялся на кровати, лениво листая учебник. — Ни преднамеренно, ни случайно. Я в этом уверен. Откуда у него была эта уверенность, Шерлок не мог объяснить, но каким-то нутром чувствовал, что все не могло быть так просто. Да и Винс, прячущий где-то в лесу тело любимой девушки, а потом подбрасывающий ее за мусорные баки… Шерлок скривился. Даже для него, человека с сомнительной моралью, это казалось ужасным. — Откуда такая уверенность? — подозрительно процедил Джон. — Это он убил ее! Этот тупой урод накурился и подсунул ей эту дрянь! — продолжал психовать Ватсон. — Не было убийства! Она передознулась, помнишь? Но ее тело подбросили за бак! — Шерлок вскочил и тоже принялся ходить по комнате. — По укурке такое не сделаешь! Это было спланировано, я уверен. Холмса бесило то, что только он один верил в невиновность тупицы-Винса, но не мог доказать этого. Даже Мориарти склонялся к версии полиции, потому что на нее указывали факты. — Да, подбросили! Но через пару дней, за это время он явно пришёл в себя! Ты сам говорил мне, что от ЛСД не могло быть передозировки! — Джон едва не задыхался от обиды — он совершенно не мог понять, почему Шерлок так защищает преступника, чья вина выявлена полицией. — И что ты имеешь в виду, когда говоришь, что это было спланировано?! Кому могла быть нужна смерть Сары?! — Вот именно! — Шерлок поднял вверх указательный палец. — Кому? Точно не Винсу, который хотел ее вернуть. Он нахмурился и снова принялся ходить по комнате, пытаясь представить, кому могла помешать безобидная Сара. — Ты это серьёзно? — Джон покачал головой. — Шерлок, хватит, ты заигрался в сыщика! Это не игра! Сара умерла, и, знаешь, мне абсолютно плевать, кто виноват! Винс это или нет, случайно или специально. Её больше нет! — голос дал петуха, и Ватсон, подхватив со спинки кровати свою куртку, вылетел за дверь. Шерлок остался со своими размышлениями. Провалявшись еще пару бесполезных часов и не особо вникнув в математику, он собрался к профессору, поскольку занятия никто не отменял. Уже подходя к кабинету, Шерлок заволновался. После убийства Сары он не мог думать ни о чём другом, а подумать стоило. Хотя бы о том, что их недавняя близость с Мориарти… Шерлок мотнул головой. Что? Наверняка для Мориарти все это ничего не значило — сиюминутный порыв, из которого никто не собирался делать трагедию. Шерлок остановил себя сам, как только почувствовал приближение опасных мыслей и желаний. Не стоило рассчитывать ни на что, кроме математики. Он решил, что будет вести себя по ситуации, но его переживания не нашли выхода, потому что на кафедре профессора не оказалось. Болтливая Бэкки сообщила, что Мориарти не появлялся с самого утра, отменив лекции, и вообще неизвестно, когда должен был появиться. Разочарованный Шерлок ушел, не представляя, куда бы теперь податься. В его жизни и так было немного интересов, а с появлением Мориарти их круг сузился практически до одного профессора. Шерлок брел, погруженный в свои мысли, пока не обнаружил себя перед дверью Джеймса. Наверное, это было не слишком вежливо, но Шерлок постучал. Мориарти открывать не спешил. Рассудив, что его могло и вовсе не быть дома, Шерлок хотел уйти, но зачем-то прильнул к двери, прислушиваясь. В комнате было тихо. Любопытство разрасталось внутри с каждой секундой все больше, зачесалось под рубашкой, как экзема, черт подталкивал в спину, и не было сил сопротивляться этому чувству. Шерлок, сглотнув ком в горле, вытер разом вспотевшие ладони о брюки и осторожно дёрнул ручку, одновременно с этим толкая дверь. Та предсказуемо не поддалась. Сердце взволнованно зачастило, сладко заныло в солнечном сплетении от предвкушения, и Холмс на свой страх и риск извлек из кармана набор отмычек, что по обыкновению носил с собой — наконец-то пригодилось умение, которое он освоил от скуки, и ловко расправился с замком. Тот щелкнул, и дверь призывно отворилась. Шерлок застыл на пороге, ожидая, что в любую минуту появится Мориарти или кто-то другой, кто прогонит его, убережет от незаконного проникновения в чужое жилище. Как назло, никто не шел, а стоять вот так на пороге было просто глупо. Воровато оглянувшись, Шерлок шмыгнул внутрь и тут же прикрыл дверь, тихо выдыхая. Пустота и тишина разом обступили Шерлока, враждебно встречая незваного посетителя. Холмс сделал осторожный шаг и задумался. Что, собственно, он собирался здесь искать, рискуя быть пойманным? Он медленно перемещался по комнате, бездумно прикасаясь к книгам, вещам, предметам мебели. Постепенно страх быть обнаруженным исчез, Шерлок спокойно сел в кресло и огляделся. «Что ты скажешь о владельце комнаты?» — прозвучал в голове любопытствующий, но все равно снисходительный голос Мориарти. — У него много дел и интересов, — ответил вслух Шерлок, читая пространство вокруг. — Он одинок, и гости к нему не заходят. Скорее всего, здесь он проводит не так много времени, комната выглядит скорее как перевалочный пункт, а не как уютное жилище. Возможно, он только спит здесь, — Холмс внимательно посмотрел на незастеленный диван. — Один, — уверенно добавил он. Шерлок попытался сформулировать еще какие-нибудь выводы, но диван завладел всем его вниманием. Соблазн лечь был слишком велик. Холмс не успел подумать о том, что это попахивает безумием и манией, как пружины заскрипели. Шерлок на мгновение замер, однако ничего страшного не произошло, и он поправил подушку, чтобы было удобнее. Через какое-то время он совсем расслабился и даже успел заскучать. Постельное белье пахло Мориарти, это возбуждало и не давало думать ни о чем, кроме секса. Где-то в глубине души, а возможно, и не так уж глубоко, Шерлок желал быть застуканным. Было интересно, что сделает профессор, обнаружив его в своей постели. Вряд ли вызовет охрану. — Решил отдохнуть, детка? — голос Мориарти неожиданно разрезал тишину, вспорол брюхо и стек в нутро капля за каплей. Дверь закрылась обманчиво тихо, чужие мягкие шаги отразились эхом в тишине комнаты. Мориарти цепко ухватил Шерлока за волосы и дёрнул на себя, заставляя встретить свой взгляд. В бездне чёрных зрачков шевелилось что-то страшное — чудовища, притаившиеся в душе Мориарти облизывались и скалили зубы. — Что. Ты. Здесь. Делаешь? — отчеканил Джеймс, почти добродушно улыбаясь. — Вы отменили занятие, — Шерлок старался не паниковать, а потому смело ответил на улыбку дернувшимся уголком губ, откровенно провоцируя Мориарти. — И ты решил заглянуть в гости, — приторно протянул тот, выпуская волосы Шерлока из захвата, и переместил ладонь на его горло, надавил мягко, но настойчиво. — Забрался ко мне в постель. Предлагаешь себя? Соскучился по пальцам в заднице? Или хочешь чего-то посущественней? Может, хочешь, чтобы я тебя наказал? — Джеймс грубо раздвинул коленом ноги Шерлока, перенося часть своего веса на диван, снова потянул за волосы, оттягивая голову Холмса назад, но продолжая сжимать его шею. Шерлок хотел было возмутиться, отстранить Джеймса, но, учитывая, где именно его нашли, изображать невинность было глупо. Профессор вел себя странно — Шерлок, как и всегда, не был уверен в том, где заканчивается игра, а где начинается что-то настоящее. Но именно это и заводило. Возбуждение и азарт смешались и распространились по телу быстро, как вирус, пробрались до самых костей, наполнили вены, заглушили все предупреждающие об опасности сигналы. Шерлок смотрел профессору прямо в глаза, провоцируя, но не пытаясь отстраниться или сбежать. Он ждал, что будет дальше. И ожидание было сладко-гадким. С каждой секундой этой молчаливой дуэли взглядов, в глазах Джеймса все сильнее разгоралось что-то жгучее и порочное. Он наклонился и, ухватив зубами нижнюю губу Шерлока, прикусил ее. Тонкая кожа лопнула под давлением, Мориарти вытер большим пальцем выступившую каплю крови и резко отстранился. Удобно устроившись в кресле, он закинул ногу на ногу и приказал: — Раздевайся. Неприлично залезать в чужую постель в верхней одежде. После этих слов надо было встать и гордо выйти, потому что Шерлок вообще-то пришел сюда не за сексом, и нечего Мориарти было думать, что он может вот так запросто указывать… Рассуждая обо всем этом, Шерлок с нарочитым равнодушием методично и ловко снимал с себя пальто, обувь, рубашку и только, когда взялся за ремень брюк, помедлил, поднимая глаза на Джеймса. — Это самый скучный стриптиз, что мне доводилось видеть, — Мориарти показательно зевнул, прикрыв рот тыльной стороной ладони. — Может, тебе включить музыку? Разденешься под вступление из «Фатума»? Фантазия, Чайковский, все как ты любишь… — Джеймс опустил веки и снова поторопил: — Динамичнее! Представь, что музыка — это ты. — Нет, — Шерлок сузил глаза. — Вы теперь, — он кивнул Мориарти, предлагая последовать своим же советам. Но тот качнул головой. — Это не соревнование, детка, — холодно отозвался Джеймс. — Хочешь, чтобы я разделся, заведи меня. Пока что не происходит ничего захватывающего. Шерлок внимательно посмотрел на Мориарти, склонив голову к плечу, будто изучая. — А если я не умею? — протянул он с легкой улыбкой, делая шаг вперед. — Не умею соблазнять, не знаю, как завести взрослого мужчину, — он окинул Джеймса красноречивым взглядом, подходя ближе. — Вы научите меня, профессор? — последние слова Шерлок прошептал, опустившись на колени перед Мориарти, проведя ладонями по внутренней стороне его бедер, но не доходя до паха. — Если будешь послушным, — усмехнулся Джеймс, чуть съезжая вниз по сиденью и шире расставляя ноги. Он вытянул руку и с нажимом провёл по губам Шерлока пальцем. — Но я думаю, ты лукавишь. Ты точно знаешь, что делать, — он выразительно покосился вниз и, накрыв руку Холмса своей, положил её на свою ширинку. У Джеймса стоял. Шерлок хотел было проехаться по поводу того, что заводить никого уже не нужно, но смолчал. Игра продолжалась, и он с удовольствием принимал ее условия. Оставалось только разобраться с ремнем на брюках, ширинкой, жестом попросить Мориарти помочь в этом и достать наконец его член, который уже не раз Шерлок пытался себе представить в самых разных сюжетах своих фантазий. Реальность оказалась… Реальной. Мориарти был горячий, ждущий и очень живой. Шерлок с интересом провел рукой туда-обратно, мысленно удивляясь тому, что это действительно происходит. Он в прямом смысле мог держать профессора за яйца, и тот был только рад. Мориарти нетерпеливо выдохнул и положил ладонь Шерлоку на затылок, заставляя склонить голову ниже, ткнулся головкой члена между губ и потянул его за подбородок так, чтобы рот приоткрылся. — Ну же, — поторопил он, больше не скрывая своего желания. Шерлок не собирался заставлять себя упрашивать, потому что хотел этого не меньше самого Мориарти. Исследовать, пробовать, менять. Он не торопился, так как хотел попробовать все, не упуская деталей, запоминая и оставляя свой вкус тоже. Он медленно обхватил губами головку и так же медленно заглотил — настолько, насколько хватило рта. На мгновение замерев, чтобы запечатлеть в памяти этот момент, он двинулся обратно, с удовлетворением услышав вздох. Профессор не остался равнодушен. Мориарти наблюдал за ним из-под приоткрытых век, мягко поглаживая по шее и какое-то время позволяя ему действовать так, как нравилось. Но вот он стал лениво двигать бедрами навстречу, давление ладони на шею стало сильнее, и Шерлок взял ещё глубже. Правда, тут же подавился, но Мориарти это не остановило, он снова толкнулся в его рот. Холмс протестующе замычал, сморгнул собравшиеся от напряжения в уголках глаз слезы, но продолжил послушно насаживаться на член, с трудом расслабляя горло и сдерживая рвотный рефлекс. — Вот так, детка, хорошо, — простонал Джеймс, толкаясь до упора и крепко сжимая пальцы на шее Шерлока. Глупо было предполагать, что Мориарти не захочет руководить процессом, глупо было думать, что он станет нежничать, заботиться или вообще как-то проявлять добрые чувства. Вскоре вместо оральных ласк, доставления удовольствия, Шерлока быстро трахали в рот, не особенно заботясь о том, подавится ли он слюной или рвотой прямо в процессе, вытерпит ли. Шерлоку оставалось только цепляться руками за напряженные бедра Джеймса, чтобы не упасть. Колени ныли от неудобной позы, в голове гудело, кровь пульсировала в висках, а член стоял колом. Соблазн спустить прямо ему в рот был огромным, Шерлок в этом не сомневался и даже не удивился бы, заставь его Мориарти проглотить все до последней капли, но Джеймс сдержался и ослабил хватку. Он вытащил член изо рта Шерлока и наклонился, притягивая его за плечи ближе к себе: слизал слюну с подбородка, коснулся языком ранки на губе и вдруг поцеловал — медленно и вдумчиво, даже ласково. Но у Шерлока дрожали колени, и вовсе не от поцелуя, а от напряжения. Ему было неудобно, и он начал заваливаться на Джеймса прямо во время такого неожиданно нежного момента. Ноги заскользили по полу, и Шерлок больно стукнулся лбом о лоб Мориарти. Джеймс подавился смешком, и Холмс был с ним согласен — такая неуклюжесть портила весь момент, но Шерлок не был бы собой, если бы с ним все проходило гладко. Отпустив его, Мориарти потер ушибленный лоб и, откинувшись на спинку, посмотрел на Шерлока, словно раздумывая, что с ним делать дальше. Тот же уселся прямо на пол и перевел дух. Картина, открывающаяся с этого ракурса, была, конечно, впечатляющей, даже какой-то дикой. Мориарти сидел в своем кресле за столом, заваленном книгами, бумагами, кажется, даже посудой; сидел со спущенными штанами, стояком и выражением лица, как на научной конференции по вопросам высшей математики. Шерлок пожалел, что даже при большом желании не смог бы запечатлеть на фото этот невероятный момент, но он намеревался бережно сохранить его в памяти. — Вы собираетесь учить меня чему-то еще, профессор? — не без ехидства поинтересовался Холмс, когда молчание затянулось. — Ты и этот урок усвоил не очень, — беззлобно отозвался Мориарти, поднялся и, поймав Шерлока за руку, дернул на себя. — Ну что, отдохнули коленки? — насмешливо спросил он, разворачивая Холмса к себе спиной и подталкивая к креслу. Тот не успел сориентироваться и снова чуть не рухнул прямо носом в книги Мориарти, но все же вовремя подставил руку. Другая рука уже судорожно дергала ремень, который, разумеется, словно нарочно не собирался поддаваться. Шерлок пыхтел, дергал его туда-сюда и старался не думать о том, насколько жалко выглядит со стороны. Но вот Мориарти накрыл его руку своей и, на удивление ловко справившись с ремнем и застежками, стянул его брюки сразу до колен вместе с бельем. Уткнув Шерлока лбом в подголовник кресла, он с нажимом провел по пояснице, заставляя сильнее прогнуться, оттопырить задницу, и нетерпеливо потерся членом между сжатых ягодиц. Шерлок тем временем старался найти мало-мальски устойчивую позицию, понимая, что никто не собирался облегчать ему задачу. Получалось не очень, он волновался, все сильнее возбуждался и очень плохо соображал. Джеймс слегка навалился на него, пару раз лизнул в шею и, на мгновение сжав зубы на плече, неудобно вывернулся, чтобы выудить из ящика стола смазку. Правда, Шерлок догадался об этом лишь когда ощутил неосторожные, но тщательные движения скользких пальцев. На то, чтобы хорошо подготовить его, у Мориарти уже явно не хватало терпения, да и сам Шерлок так напрашивался, что он мог без зазрения совести всадить сразу размашисто и быстро. Но когда Мориарти приставил головку члена ко входу и плавно толкнулся внутрь, крепко удерживая Шерлока за бедра, тот тут же дернулся, инстинктивно уходя от неприятных ощущений. Джеймс, разумеется, не собирался его отпускать. Холмс чуть не рухнул с кресла, съезжая руками по спинке, сминая бумаги и книги, попадающиеся на пути. Кресло дернулось, проехало вперед с жутким скрипом. Шерлок выдохнул, пытаясь расслабиться. Джеймс на мгновение замер, перехватывая его поперек груди, и снова настойчиво толкнулся внутрь, преодолевая сопротивление мышц. Он шумно вздохнул и, шире расставив ноги, чтобы не потерять равновесие, стал двигаться, с каждым толчком проскальзывая все глубже, до боли сжимая пальцы свободной руки на бедре Шерлока. Тот все норовил свалиться с кресла, Мориарти приходилось прикладывать усилия, чтобы удержать его и продолжать двигаться. Он вошел до упора, застонал, чувствуя, как Шерлок сжался и подался назад навстречу движениям, и наконец стал двигаться быстро и размашисто. Шерлоку все же удалось перебороть анатомию с физиологией, или, наоборот, возбуждение побороло разум, кто знает? Вот только он, наплевав на боль, неудобство и остатки стыдливости, резко прогнулся вперед с громким стоном, сам насаживаясь, чувствуя, как его распирает изнутри все сильнее и больнее, но от этого только лучше. Мориарти двигался в нем, не сбавляя темпа, не давая спуска, но Шерлоку это и было нужно. Он наконец сумел выровняться — не без помощи Джима — и теперь с готовностью отзывался на каждый толчок, двигался вместе с ним, пытался даже прижаться спиной к груди Джеймса, чтобы усилить контакт. Мориарти это, похоже, завело еще больше: Шерлока драли, как позорную девку — без любви или жалости, а он лишь подмахивал, скулил и, хорошо еще, что не вслух, просил еще. Когда Шерлок мелко затрясся, закусил губу, приближаясь к разрядке, Джеймс дернул его за волосы, разворачивая голову к себе в пол-оборота, сунул язык ему глубоко в рот и стал двигать им в такт своим движениям. Шерлок уже давно ничего не соображал, весь превратившись в одно единственное желание — двигаться и двигаться, тереться задницей, чувствовать, сжимать зубы и часто-часто дышать, с хрипом выплевывая стоны. Поэтому, кончая с чужим членом в заднице и чужим языком во рту, Шерлок только дрожал и всхлипывал, дергаясь в руках Джеймса, как нескладная кукла. В этот момент он даже не осознавал, что ни разу не притронулся к собственному члену, сполна хватило того, что делал с ним Мориарти. Джеймс, почувствовав, как Шерлока накрыло, отпустил остатки самоконтроля, сделал еще пару рваных движений, толкаясь до упора, и зашипел, кончая, заполняя спермой его задницу. Шерлок расслабился и совсем обессилел, размякнув в руках, так что удерживать его и дальше совершенно не представлялось возможным. Джеймс подтолкнул его вперед, заставляя ухватиться непослушными руками за спинку кресла, и сам прислонился мокрым лбом к его плечу. Он шумно выдохнул и выпрямился, рассеянно оглядываясь по сторонам, вероятно, оценивая масштаб разрушений. Шерлок медленно перевернулся и осторожно опустился в кресло, тут же почувствовав, как сперма начинает вытекать прямо на мягкую обивку. Было интересно, Мориарти выкинет испорченную мебель или, наоборот, станет с удовольствием садиться в него? Шерлок облизнул пересохшие губы и поднял взгляд на Джеймса, ожидая очередной нестандартной реакции. Хотя после того, что произошло, им оставалось либо лечь вместе в постель и укрыться одеялом, либо сейчас Джеймс холодно покажет ему на дверь, наградив очередной порцией ехидных эпитетов. Шерлок не знал, чего на самом деле хочет больше. Но Мориарти молча стал раздеваться: снял вымокшую рубашку, вылез из брюк, стянул носки и белье, кинув это прямо под ноги. Он раздраженно содрал с руки никотиновый пластырь, нашарил под кроватью сигареты и, приоткрыв окно, закурил. На улице давно стемнело, в комнате тоже царил полумрак, поэтому он не переживал, что кто-то с улицы заметит его наготу. — Я пойду, — принял решение Шерлок, поднимаясь. Мориарти явно потерял к нему всякий интерес, и навязываться больше смысла не было. К тому же, пот и сперма уже давали о себе знать. Кожа зудела и требовала душа. Душа Шерлока ныла и требовала покоя или хотя бы какой-то ясности. Но ничего, кроме члена в задницу или в рот, Мориарти ему предоставлять не собирался. Почему-то было обидно. — Не суйся в коридор прямо сейчас, — нехотя отозвался Джеймс. — Соседи уже прильнули к замочной скважине, чтобы посмотреть, кто отсюда выйдет, — он докурил и щелчком отправил окурок вниз. — Можешь поспать, я все равно не собираюсь ложиться. И где-то в столе были салфетки. Шерлок даже рот раскрыл, удивленно слушая то, что говорил Джеймс. Поспать? В его постели? Шерлок покосился на разобранный диван, где еще недавно лежал «незаконно», — ложиться туда сейчас было страшновато. — Я не хочу доставлять проблемы, — в итоге брякнул он очередную банальность. — И уйду незаметно. — Мне нужно тебя уговаривать? — несколько раздраженно сказал Мориарти. — От тебя и так сплошные проблемы, хуже не будет, — без насмешки или язвительности добавил он — устало. — Тогда мне нужны не салфетки, а душ, — заявил, поражаясь собственной наглости, Шерлок. — Кресло уже испорчено, но раз на этом диване мне еще спать… — он выразительно посмотрел на Джеймса. — И что тебе мешает? У меня есть ванная, — он указал кивком головы в сторону узкой двери в противоположном конце комнаты. — Но только я первый, кто знает, сколько ты там собираешься плескаться, — Мориарти подошел к шкафу, достал оттуда чистое полотенце и, кинув его Шерлоку, скрылся в ванной. Шерлок пораженно вернулся в кресло, прижимая к себе полотенце, словно главную ценность. Как ни странно, самым удивительным из того, что случилось с ним в этой комнате, казался вот этот жест Джеймса — такой банальный и простой, совершенно не свойственный Мориарти. Шерлок выдохнул, пытаясь привести мысли в порядок и подготовиться морально к ночи в постели профессора. Это было сложнее, чем подготовиться к жесткому сексу с ним. Сейчас же в голову лезли идиотские вопросы в духе: кто спит у стены, или как поделить одеяло? Шерлок никогда до этого не сталкивался с подобным, хотя не раз оставался на ночь у того же Рика. С Мориарти все было сложней во сто крат. Во сто крат интереснее и волнительнее.***
Едва Мориарти вышел, Шерлок юркнул в ванную и щелкнул замком. Джим усмехнулся в ответ на этот иррациональный защитный жест и бездумно прошелся по комнате. Он немного прибрался, собрал одежду Шерлока, примостил пальто на спинке кресла, чувствуя странную обеспокоенность происходящим. Ничему этому не следовало придавать значения, но обычно холодный разум категорически отказывался оставаться беспристрастным. Джим думал о том, что Шерлок словно был рожден для создания неудобств и неловкости со своими длинными руками, ногами и пакостным характером. И оказался так соблазнителен, что ему хотелось делать больно и хорошо одновременно. Бесстыжий-бесстыжий-бесстыжий Шерлок! Идеальный в своем распутстве! Его нужно было трахать только так — до изнеможения, грубо, жестко, унизительно, чтобы вся его горделивость и напыщенность слезала ошметками, чтобы самомнение скулило и пряталось, чтобы он умолял и подчинялся. Несмотря на успех мероприятия, из-за которого он был вынужден отменить лекции, день выдался на редкость тяжелым, и сейчас Джим наслаждался тем, как ему до омерзения хорошо. Наверное, Шерлоку даже можно было высказать благодарность за то, что он так нагло вломился к нему в комнату и влез в койку, хотя по-хорошему следовало выставить его за дверь в качестве наказания. Второй вариант почему-то вызывал чувство легкого презрения к себе и вообще не нес в себе ничего положительного, кроме воспитательных целей, которые Шерлок то и дело высмеивал, сам не замечая, сколького уже успел понабраться от самого Джима. Ему не нравилось, что творилось внутри него самого — какие-то эфемерные порывы… Заботы? Чего-то явно лишнего и зудящего предупреждающим звоночком над ухом. Джим решил не думать об этом сейчас, поправил сбившуюся простынь на диване, отстраненно размышляя о том, что стоит сменить постельное бельё, но усталость навалилась с новой силой — не было никакой возможности сопротивляться желанию прилечь ненадолго, и он поддался искушению — лёг на край дивана, скрестив руки и ноги, чуть откинул голову, удобнее устраиваясь на подушке. Он решил, что встанет, едва услышит, как шум воды в ванной прекратится, но, прислушиваясь к звукам, не заметил, как уснул.***
Вернувшись в комнату, Шерлок обнаружил совсем невероятное: спящий Мориарти вызывал настолько смешанные чувства, что он застыл, сраженный этой беззащитностью, невинностью даже. Не верилось, что этот мужик только что грязно оттрахал его, даже не раздеваясь. Сейчас Джеймс сладко спал как… Человек? Шерлок потоптался вокруг дивана, прикидывая, насколько удобно будет лечь рядом, чтобы не разбудить Мориарти, но вариантов без перелезания через него не было, и Шерлок не решился. Он постоял еще, надеясь, что Джеймс проснется и остановит его, но тот продолжал спать. Шерлок подобрал свои вещи и тихо вышел.