Debt.

Барри просыпается от ласковых лучей солнца, проникающих через узорчатые занавески. Улыбка сама расцветает на лице, Аллен сладко жмурится и потягивается, чувствуя, как приятно дрожит тело от небольшой растяжки. Мышцы дрожат, пробуждаясь, и Барри готов горы свернуть. Чудесное настроение бурлит в нем, хочется прыгать, скакать и петь песни, но как только он поворачивает голову, ему тут же хочется вновь окунуться в теплые объятья мужчины и не вылезать из постели целый день. Лен все еще спит рядом, и Барри так любит наблюдать за ним по утрам. Снарт такой сонный, помятый, мягкий и теплый, так и хочется прижаться к его груди и целовать, целовать, целовать и целовать. Настенные часы показывают десять часов утра. До завтрака еще час, а до времени посещения - целых два. Сегодня последний день в Германии, этой ночью они с Леном уже улетают обратно в Централ Сити. Барри на самом деле соскучился по дому. По Джо с Айрис, по работе, да даже по Негодяям. Эта неделя выдалась насыщенной и с очень-очень приятными последствиями. Аллен снова поворачивается к спящему рядом мужчине и улыбается, накрывая едва щетинистую щеку ладонью. Лен хмурится и, устроившись на боку удобнее, снова засыпает. Барри тихо смеется и покрывает поцелуями-бабочками лицо Снарта, не оставляя ни миллиметра не зацелованным. Он победно щурится, когда Лен приоткрывает глаза и сонно смотрит на мальчишку. - Доброе утро,- шепчет Барри, чтобы не нарушить эту идеальную утреннюю атмосферу. - Пора вставать. - Вот не сидится тебе на месте, мартышка, - ворчит Снарт, перекатываясь на спину, все еще оставляя правую руку, которая служила Аллену подушкой, вытянутой вдоль кровати. - До завтрака целый час. - Ты злишься, что я разбудил тебя? - с наигранной, но очень-очень убедительной виной в голосе спрашивает Барри, выводя странные, только ему понятный узоры на чужом плече. - На тебя невозможно злиться, когда ты так смотришь, - улыбается Лен, зарываясь пятерней в спутанные волосы Аллена. Барри тихо смеется и дарит мужчине утренний ленивый поцелуй. Снарт обнимает мальчишку за талию, меняя их местами и прижимая его к постели. Аллен оглаживает коротко стриженые серебристые волосы Лена, выгибаясь навстречу и улыбаясь в поцелуй. Он доверчиво открывает шею, позволяя целовать и ласкать ее, обнимает ногами мужчину за бедра и вскрикивает, когда чужие пальцы проходят по ребрам. Они еще долго дурачатся и целуются, пока Барри не оказывается на чужих коленях, зацелованный и заласканный. - Я понимаю, - тихо начинает он, оглаживая скулы мужчины, - как я был далек, когда представлял тебя. - Ты представлял меня? - Конечно, - фыркает парень. - Думаешь, я без страха шел к тебе той ночью? Я трясся, как осиновый лист. Я думал, ты толстый, лысый, с толстой сигарой и проституткой на коленях. Лен тихо смеется, откидываясь спиной на спинку кровати и оглаживая оголенные бедра мальчишки. Барри касается пальцами чужой груди, занимаясь невидимым художеством. - Как ты представлял эти сто ночей, когда соглашался? - Ну, - протягивает Барри, задумываясь, - честно, я как-то и не представлял их толком. Мне было лишь важно, чтобы с мамой все было хорошо, ради нее я готов на все. Но, когда я осознал всю серьезность сделки, я... Я думал, что не переживу эти ночи. Представлял странную комнату с разными инструментами. Думал, что ты будешь приходить злой и пьяный, и... Ну... Делать это. И я бы терпел это все с мыслями, что с мамой все будет хорошо, - Барри чувствует напряжение в теле мужчины, который явно вспомнил все жестокие ночи, но Аллен лишь ласково целует его в обе щеки и улыбается. - Но ты прекрасен, Лен. Да, мы делали ошибки в начале, да - ошибались, но ты только посмотри, где мы и что мы делаем. Лен смотрит в блестящие глаза Барри и не может сдержать мягкой улыбки. Они целуются медленно и глубоко, прижимаясь друг к другу максимально близко. - Где ты был всю мою жизнь, Барри? - тихо спрашивает Снарт, покрывая тонкую шею парня поцелуями. - Всему свое время, снежинка. - Даже не смей меня так называть. Барри громко смеется, и Лен валит его на постель, увлекая в очередной поцелуй.

***

- Что? - Что?! - Что?! Семья Алленов с непониманием и удивлением смотрит на Леонарда и стоящую рядом с ним женщину. Генри вообще чуть со стула не падает, когда Лен просто берет и заходит в палату с незнакомкой. Нора знатно напрягается, держа мужа за руку. А Барри встает с постели матери и широко распахнутыми глазами смотрит на мужчину. Темнокожая брюнетка усмехается и переводит взгляд с Норы на Лена, который вздыхает и повторяет: - Барри, это Шона Байз, хороший хирург и специалист. Именно она согласилась провести операцию твоей матери. Черты лиц Алленов смягчаются. Генри прокашливается, а Нора тихо всхлипывает, и только Барри все еще с неверием и едва скрытым восторгом смотрит то на Шону, то на Лена. Снарт ободряюще улыбается мальчишке, который неуверенно подходит к Байз и осторожно жмет ей руку. - Вы... Правда сделаете это? - спрашивает он. - Конечно, Барри, - улыбается Шона. - Все хорошо, я уже проводила подобные операции. Барри облегченно выдыхает и благодарно обнимает женщину, шепча тихое "спасибо". Отец Барри подходит к хирургу и также осторожно жмет ее руку. Они благодарят ее и спрашивают, сколько должны. - Мистер Снарт сделал для меня очень много, - отвечает Шона. - Это меньшее, что я могу сделать для него. Генри быстро смотрит на Лена, который гладит Барри по спине и говорит утешающие слова, чтобы тот не разревелся от счастья прямо здесь. Байз подходит к Норе и, сев на стул около нее, задает типичные вопросы, чтобы знать, как лучше и безопаснее провести для нее операцию. Пока женщина беседовала с пациенткой, Генри с сыном и Леном вышли в коридор. Барри выпивает пару стаканов воды, пока не успокаивается окончательно. - Мистер Снарт, - подает голос Генри, отрывая Лена от вида за окном больницы. - Я не знаю, как вас отблагодарить. Правда, вы столько для нас делаете, и мы... - Ваш сын сделал для меня намного больше, - отвечает Снарт, дружески пожимая руку отца парня. - Все в порядке. - Спасибо Вам, - искренне благодарит Генри и уходит к жене. Как только родитель скрывается за дверью, Барри кидается Снарту на шею и целует каждый миллиметр его лица, крепко обнимая и прижимаясь к его груди. Лен слабо улыбается и прижимает Аллена к себе ближе, успокаивающе покачивая в объятьях. - Лен, Боже мой, ты... Господи, - щебечет Барри, глотая ком в горле. - Я... Боже, Лен, я не... Ты... Давно? - Пару дней, - отвечает Снарт. - Я не хотел, чтобы ты думал, что я нашел врача только чтобы помириться с тобой. Я нашел его, чтобы ты улыбался так, как сейчас, Барри. В подтверждении слов Снарта Барри широко улыбается и вытирает слезы с щек. Боже мой. Его матери сделают операцию, и с ней все будет хорошо. Она отлежит в больнице и приедет в Централ Сити. И все будет хорошо. - Что я могу для тебя сделать, Лен? Снарт улыбается и, обхватив чуть покрасневшее лицо парня, нежно целует. Барри отвечает и льнет к мужчине, улыбаясь. - Жизнь за жизнь, малыш, - пожимает плечами Снарт. - Просто радуйся, что все складывается как нельзя лучше. Просто улыбайся, Барри. Для меня. - Только для тебя, - улыбка становится еще шире, голос - тише, а слез счастья и облегчения - только больше.

***

Барри прощается с родителями и обещает звонить каждый день или хотя раз в два дня. Нора улыбается и целует сына в обе щеки, отец крепко обнимает и вновь просит быть осторожным. Генри говорит, что приедет в Централ Сити через пару недель, а потом снова вернется в Германию. Барри снова целует мать и, крепко обняв обоих родителей, выходит на улицу. Лен ждет его около машины, которую они взяли на неделю в прокате. Аллен машет отцу и матери, смотрящим на них в окно, и усаживается на переднее сидение. Снарт садится за руль и прежде, чем довольно выехать на дорогу, отвечает на полный благодарности и ласки поцелуй.