Debt.

Барри глупо моргает несколько раз, на его лице отражаются самые разные эмоции со скоростью света. Как в Германию? Что? Зачем? Хорошо если отец и Закари уедут, но Барри не может поехать. Не может! Вот так просто взять, собрать вещи и свалить из страны ради безопасности, не зная, что происходит дома? Не зная, что происходит с Леном? А если он трубку не возьмет или не будет выходить на связь несколько дней? Барри сойдет с ума раньше, чем все это закончится, если закончится вообще. — Так, сядь, — Барри берет мужчину за руку и усаживает рядом на диван. — Барри, ты должен поехать, — вздыхает Леонард, сжимая холодные пальцы Аллена в своих ладонях, согревая. — Сейчас здесь небезопасно, я не могу рисковать тобой снова. Ты не представляешь, что со мной было, когда тебя схватили. И сейчас я как никто другой понимаю Уэллса. Я должен быть убежден, что ты в порядке, что тебе ничего не угрожает. — Я понимаю, — спокойно отвечает Барри, кивая. — Ты беспокоишься обо мне, волнуешься, боишься. Но и ты пойми меня, Лен, я без тебя там сойду с ума. Не зная, где ты и что с тобой, не зная, что с Хартли. Лен, я чертов наркоман, который едва сдерживается, чтобы не вколоть себе порцию насвайя, а там… Что я буду делать там? Сходить с ума, переживать, нервничать, провоцировать свою зависимость еще сильнее. — Твой отец же врач, что-нибудь придумаете вместе. Тем более ты увидишься с матерью. Барри, ты едешь, и это не обсуждается. — Лен, я не еду, и разговор окончен, — Барри не собирается сдаваться. После того, что случилось, вот так просто взять и уехать в безопасное место? После того, что он пережил вместе с Леном, как рисковал жизнью ради него и команды. И в данный момент он может что-то вспомнить и понять, где Вандал может держать Хартли. Неужели этого всего не достаточно, чтобы остаться? — Барри, — раздраженно рычит Снарт. — Неужели ты доверишь меня чужим людям, когда я могу быть в безопасности здесь, рядом с тобой? — с мольбой тихо спрашивает Барри, касаясь щеки мужчины. — Пожалуйста, Лен, там может случиться все, что угодно, и я не смогу связаться с тобой. А здесь я могу быть с тобой каждый день, каждую минуту, слышишь? Я… Я не могу поехать в Германию. Снарт утыкается лицом в свои ладони и тяжело вздыхает. Теперь Барри видит, как Лен устал, как он вымотался за все это время переживаний и тревог. Аллен видит перед собой не босса преступной стороны Централ Сити, а обычного уставшего от жизненных проблем человека, которому нужен отдых, поддержка и ласка. Да сам Снарт без Барри не продержится, сорвется на команду, поссорится с друзьями, но это проблему не решит. Хартли сейчас где-то там, возможно, ранен, возможно, и в живых-то его уже нет, и у команды нет времени ссориться и спорить. У Лена и Барри не так много времени, чтобы Аллен уезжал в Германию. — Ни на шаг от меня, — говорит Леонард, вздыхая. — Обещай, обещай мне, Барри, что если я скажу бежать, ты убежишь. Независимо от ситуации, ты убежишь, понятно? Барри кивает и прижимается к боку мужчины, сжимая его руку. Лен обнимает его за талию, кутая в плед плотнее, и вдыхая аромат растрепанных волос. И как только он раньше справлялся со всеми проблемами без Барри? Как он держал себя в руках? Сейчас уже и не вспомнишь. Сейчас это уже не важно. Теперь в жизни Лена появилось что-то, что он готов защищать ценой своей жизнью. Преувеличение это или нет, без разницы. Он сделает все, чтобы Барри был в порядке. — Я поговорю с отцом и братом, — говорит Барри, чуть отстраняясь. — Дашь пару минут? — Сколько тебе потребуется, — кивает Лен.

***

— Эта идея мне очень не нравится, — хмурится Генри, сидя за столом с сыновьями. — Я не могу оставить тебя здесь, Барри. Зак тихо сидит напротив Барри, в сотый раз читая состав чая, написанный на стоящей около печенья коробке. Барри чувствует вину перед братом: неважно, как сильно Закари виноват, Барри не должен был срываться на него и кричать. Вздохнув, он отпивает немного чая и оглаживает плечо, начинающее пульсировать болью. — Я понимаю, пап, — кивает Барри и устало трет глаза. — Но вы будете в безопасности там, рядом с мамой. А я нужен здесь. Лен может защитить меня, но следить и за вами тоже будет сложно. Так что вы будете под защитой в Германии. Пап, пойми меня, я не могу оставить команду. — Команду или Снарта? — хмыкает Генри, и Барри смущенно улыбается. — Мне надо с ним поговорить. — Он в гостиной, — кивает сын в сторону двери. — Он сам хотел переговорить с тобой. Генри уходит из кухни, оставляя братьев наедине. Зак не поднимает головы, и Барри вздыхает. Он не может вот так отправить Зака в другую страну, не разобравшись. — Я не должен был кричать на тебя, Зак, — говорит Барри. — Прости, что так вышло. — Нет, я заслужил, — кивает сам себе младший. — Я так сильно подставил тебя, а теперь ты зависим и с пулевым ранением. И тебе все еще угрожает опасность, и все из-за меня. — Но если бы не ты, то я бы не познакомился с Леном. — И был бы в порядке. — Но я не был бы так счастлив, — шепчет Барри и ловит на себе удивленный взгляд брата. — Между нами уже что-то большее, чем долг, уже давно. Разве такой человек, как Снарт, стал бы рисковать жизнью ради очередной забавы? Стал бы отправлять его семью куда-то, чтобы те были в безопасности? Разве бы помогал с лечением матери? Лен делал все это, это его заслуга. И я очень многим обязан ему, но… — Ты любишь его? — тихо выдыхает Зак. — Это… Это сложно, — качает головой Барри. — Это сложно. Но я не хочу, чтобы ты корил и винил себя, слышишь? Да, ты ошибся, да оплошал, но мы все живы, мама идет на поправку, а я, возможно, нашел того самого человека, который мне нужен. Ты не должен мучить себя. Барри встает с места и обнимает брата так крепко, как позволяет больное плечо. Закари прижимается к нему. Барри улыбается и уверяет, что все будет хорошо, что Зак может позвонить в любое время и удостовериться, что с братом все в порядке. Но Барри никуда не полетит.

***

Пока отец и Снарт разговаривают в гостиной, Барри рассказывает брату все о том, что случилось. Зак то смеется, то с виной в глазах смотрит на Барри. Он говорит, что помнит Хартли и надеется, что его скорее найдут. Они тихо беседуют, и Барри понимает, как скучал по этим семейным посиделкам. Как скучал по семье. И грустно, что ему снова придется расстаться с ней на какое-то время, но теперь у него есть Лен, а он есть у Лена. И это греет душу. — Может, у него неудачная любовь? Вот он и сходит с ума, — пожимает плечами Закари, откусывая пряник. У Барри в голове что-то щелкает. Неудачная любовь? Нет, не так. Безответная любовь. — Она такая красивая, — хмыкает Сэведж, показывая Барри фотографию красивой девушки. — Она невероятна красива. Знаешь, как ее зовут? Кендра. Такое красивое имя для красивой женщины. Когда-нибудь, Барри, когда-нибудь она станет моей. — Кендра Сандерс, — тихо выдыхает старший Аллен, смотря пустым взглядом куда-то в стену. — Он говорил про нее. Говорил, что… Ох, черт. Барри вскакивает с места и несется в гостиную, где видит, как Генри и Снарт пожимают друг другу руки. На их лицах слабые улыбки, но взгляд отца все еще встревоженный и недоверчивый. Леонард замечает встревоженное выражение лица Барри и хмурится. Мужчина быстро подходит к нервно дышащему парню и оглаживает горячую щеку. — Что случилось? — спрашивает Генри. — «Кенд», ты сказал, что я выцарапал это на кровати, — говорит Барри. — Да, — кивает Лен. — Ты вспомнил, что это? — Кенд — сокращение от имени. Кендра Сандерс. Вандал влюблен в нее, но у них ничего не получилось, и… Это не важно! Он говорил, что когда она станет его, то их нигде и никогда не найдут. Ну, тоже не то. Он потом сказал, что ему нужно завершить кое-какие дела в Готем Сити и у него встреча с давним другом, что это новый прорыв, что скоро все изменится. Понимаешь? Он мог увезти Хартли туда, но… Но я не знаю, куда именно. — Готем говоришь, — задумчиво тянет Лен. — Ладно, это уже хоть что-то. Поехали, надо встретиться с остальными. — Да, да, да, ладно, — Барри растерянно осматривается в поисках куртки, но натыкается на ничего не понимающие взгляды отца и брата. — Просто оставайтесь здесь, и если будет что-то странное или подозрительное, звоните мне. Быстро обнявшись с семьей, Барри идет за Леном к машине. У них появилась небольшая зацепка, и это уже хоть что-то.