Teenage dirtbag

Юнги попадает в лазарет прямо с линии фронта - рваная рана на боку выглядит впечатляюще даже для видавших не мало по долгу службы полевых докторов. Ему отводят не больше суток, и это при условии, если не истечет кровью здесь и сейчас, но сержант Мин не для того шел в гребаную армию, чтобы подыхать на первом же боевом задании. Юнги болтается на грани сознания, не ощущая манипуляций над телом, не чувствуя боли, только злость на самого себя: годы подготовки и тренировок, а он не заметил самодельную взрывчатку, решив, что проберется по окопам один. Идиот! Ночь проходит в агонии и бреду, но Юнги переживает ее, чем крайне удивляет докторов. Швы на боку грубые из-за обширной зоны поражения, но мясо больше не вываливается наружу, кровотечение остановлено и теперь самое главное избежать абсцесса. На третий день его перевозят в госпиталь в столице и приставляют молоденького санитара следить за показателями и делать перевязки. У парнишки красивые глаза и теплые тонкие пальцы, Юнги нравится, когда он случайно задевает подушечками кожу вокруг раны. Чем пахнет мальчишка Юнги не в состоянии разобрать - из-за обилия лекарств и специфического больничного запаха обоняние притупилось, но сержант уверен, что его санитар - омега. Это странно: еще несколько дней назад тебя с трудом вытащили с того света, но вот ты уже лежишь и жадно разглядываешь стройное тело в медицинской форме. Юнги усмехается сам себе и санитар, имя которого Юнги так и не удосужился узнать, улыбается в ответ. - Что? - хрипит Юнги, сузив глаза и пристально всматриваясь в симпатичное лицо. - Ничего, просто вы... когда улыбаетесь, вам очень идет. - смущенно отвечает парень и собирается уйти, но Юнги окликает. - Как тебя зовут? - Хосок. Чон Хосок. Я вам говорил вчера, но, наверное, вам еще было нехорошо, поэтому... По-настоящему нехорошо Юнги становится только сейчас, его бросает в холодный пот, а сердце бьется так, что готово выломать пару ребер. - Хосок? Ты - омега? - Ну, да... Вы хотите сменить санитара на альфу или бету? Это можно устроить... - парнишка говорит это с отчетливой грустью в голосе и глазах, но Юнги отчаяно мотает головой и просит подойти ближе. Хосок мнется на месте несколько секунд, но подходит к кровати. Юнги цепляется за тонкое запястье и тянет к себе так, что плечо и шея омеги оказывается в паре сантиметров от его носа, и Юнги вдыхает так глубоко, как позволяют швы - сочное яблоко. Зрачки альфы расширяются, он отпускает руку Хосока, поднимая взгляд на него, и снова видит улыбку - омега оттягивает ворот формы и на его плече Юнги видит свое имя. - Я думал у вас нет метки или просто не признали, - Хосок садится рядом и берет ладонь Юнги в свою. - А я сразу, как вас привезли, сразу понял... Кофе с корицей - моё любимое. - Зови меня Юнги, и на "ты", хорошо? - Мин сжимает тонкие пальцы чуть сильнее. Хосок улыбается шире и Юнги тянет уголки рта вверх. Он готов еще хоть сотню раз подорваться на мине, если наградой в конце ему будут эти красивые глаза напротив и горячие мягкие губы на его собственных.