Здравствуйте, я ваша тетя!

Примечание: следующие драбблы будут идти по каноничному таймлайну и, в общем и целом, сложатся-таки в какую-никакую историю) И Создателя ради, не надо исправлять мне предложение про "всей душой и Жанетт" - это НЕ ошибка, это стилистический прием. Андерс храмовников не любил. Да что там мелочиться – он ненавидел их всей душой и Жанетт. Демоница при виде эмблемы с пылающим мечом сосредоточенно щелкала хвостом и, целитель почти чувствовал это физически, хмурилась. Именно из-за них пришлось уйти из Башни – а ведь там Жанетт нравилось. Логейн так вообще был ее любимой игрушкой. Ничего предосудительного она не делала, так, по мелочи, но ни Дайлен, ни сам Мак-Тир почему-то шутки не ценили. Зато их по достоинству ценил Андерс. В один день, когда они были далеко от Башни, в лесу Андерс наткнулся на патруль каких-то заблудших храмовников. На самом деле, он хотел, гордо вскинув голову, пройти мимо, сверкая эмблемой грифона. Но один из храмовников оказался каким-то бешеным – то ли он просто люто ненавидел магов, то ли откуда-то знал Андерса лично – и ни словам, ни символам не внял. Когда на него стеной опустилась «Святая Кара», в голове будто что-то взорвалось. Встревоженная и слегка дезориентированная Жанетт успела поймать его уплывающее сознание почти за шкирку. Одну долгую секунду смотрела на бледного, как Смерть, даже в Тени Андерса, а потом ее лицо исказила несвойственная ей гримаса гнева. Пространство вокруг вскипело лиловыми волнами. И маг отключился. Когда Андерс, наконец, снова смог соображать, первое, что он почувствовал – густой соленый запах. Тот, который никогда бы не хотел знать. Запах крови. Вокруг царил мини-Остагар. Растерзанные тела, сломанные под разными углами, вспученные и страшные, превратили милую зеленую полянку в поле битвы с демонами. Маг неверяще ахнул, прижимая ладонь ко рту. И тут же почувствовал на губах соленый вкус. Рука была в крови по локоть. Собственная рука. Этого давно привыкший к вполне мирной жизни Андерс не выдержал и выплеснул остатки завтрака на землю. Его трясло, колотило, выворачивало наизнанку. Тогда он впервые за долгое время вспомнил, кем он одержим. «Успокойся». Голос Жанетт был ледяным. - Ты… Ты… - Андерс хрипел, едва переставляя ноги, на чистом инстинкте пытаясь выбраться из кошмарного места. Одно дело – убивать порождения Тьмы. Он даже это делал не часто, он целитель, не боец. Но совсем другое – убивать людей. «Которые пытались убить тебя». Усадить в Круг, да, но… «Они. Пытались. Тебя. Убить. Я не знаю, что и когда вы не поделили, смертные, но замах меча над твоей хрупкой шеей не похож на Круг. Даже на Усмирение не похож». Что мне делать?.. Что мне делать теперь? «Я уже сказала. Успокоиться. А потом идти обратно домой». В таком виде?.. «Я наложу на тебя иллюзию. Никто не увидит и не почувствует». Нет. Нет, нет, нельзя так подставлять Дайлена. О, Создатель, нельзя! Нужно уйти, бежать отсюда. Жанетт только обреченно вздохнула. «Как хочешь, малыш. Я тебе не враг». В общем, храмовников было за что не любить. Жанетт с тех пор никого не порывалась порезать на ленточки, она в принципе не проявляла никакой агрессии к людям: лишь на храмовников делала стойку, как обученный мабари, но вперед не бросалась. Мало-помалу Андерс действительно успокоился – дамочка внутри ни на йоту не изменила своего отношения ни к самому магу, ни к окружающей действительности, не вспомнила, что приличным демонам вообще-то положено захватывать тела и творить бесчинства. А потом они оказались в Киркволле. Как они вообще забрели в это засилье храмовников и угнетенных ими магов, Андерс, если честно, не имел понятия. Он узнал, что в киркволльском Круге Карл, он писал, что его переводили и… и все. Целитель не знал, что собирается делать и как, но этого мага он твердо вознамерился освободить отсюда. Тем более, Андерс жутко волновался, ибо письма перестали приходить еще когда он был в Башне. Имя Карла, его образ… вызывали в целителе щемящие тягучие чувства, которые очень удивляли Жанетт и которые сам Андерс для нее определил, как «застарелую нежность». Ради того, чтоб хоть чуть-чуть понять «странных смертных с их странной любовью», Жанетт даже согласилась побыть немного в этом храмовничьем зоопарке. Концепцию денег демоница не воспринимала категорически, поэтому проблемы того, где и как устроиться, легли на целительские плечи. Она предлагала все сделать с помощью иллюзий, но Андерс отказался наотрез. Обидевшаяся Жанетт надулась и отместку стала посылать в его голову такие картинки, что ходить по улицам Города Цепей стало не просто неприлично, а почти физически неудобно. А потом ему под ноги свалилась какая-то женщина. Толстый противный мужик, одетый, однако, вполне опрятно, фыркнул: - Без денег со своим отродьем можешь даже не появляться! – и захлопнул дверь. Андерс нахмурился и, наклонившись, попытался помочь несчастной подняться. Но женщина только мотала грязной замусоленной головой и, согнувшись в три погибели, беззвучно рыдала. Жанетт озадаченно замолкла. А потом почему-то уточнила: «Я не причиню смертной вреда», - Андерс даже удивиться не успел подобному заявлению. Женщина в его руках внезапно расслабилась и, кажется, впала в некое подобие транса. Первое, что бросилось целителю в глаза – это была эльфийка. Худосочная, даже тощая, грязная до невозможности. Однако ни грязь, ни царапины, ни язвы по всему телу не могли полностью скрыть бледного валласлина. Странно. Андерс готов был поклясться, что городские эльфы не носят этих знаков. Но больше всего сейчас его волновало другое. Прижатый к груди женщины, в импровизированном пологе из грязной ткани, висел ребенок. Маленький, ужасно маленький – Андерс даже не мог определить возраст. Сквозь полупрозрачную, почти сизую кожу были отчетливо видны тоненькие венки кровеносных сосудов. И он не двигался. Маг сглотнул горький комок и мгновенно развернул синюю диагностическую сеть. На храмовников, которые в любой момент могли вывернуть из-за угла, было откровенно наплевать. В голове угрюмо молчали. Слава Создателю, ребенок был жив. Болен, истощен до предела, но жив. А еще у него были лишь слегка острые ушки. Полукровка. Тут же в ушах снова застучало презрительное «без денег с отродьем не появляйся» и маг, стиснув зубы, бросил злобный взгляд на красивую вывеску городской лечебницы, под дверью которой они и сидели. - Мессир… Мессир целитель, - тоненький детский голосок, по счастью, вырвал его из черного марева гнева и ненависти. Один щелчок хвоста Жанетт привел его в чувство окончательно. Он обернулся. Какой-то замызганный мальчонка, хлюпая носом, стоял сзади него. Еще несколько робко жались в стороне. – Вы можете вылечить Аррела? Тонкий пальчик указал на эльфийского полукровку, и Андерс утвердительно кивнул: - Только… Мне нужно какое-нибудь место. Хотя бы циновка и свободный угол. Мальчишки переглянулись и почти что за полу заляпанной грязью мантии повели его, держащего на руках почти невесомую мать с ребенком, по переулкам. Торговка по имени Лирен встретила их нахмуренными бровями и тяжелым вздохом. Но как только ребятня наперебой стала рассказывать, каким красивым синим сиянием искрятся руки «мессира», усталое лицо темноволосой женщины посветлело. Кликнув помощника на свое место, она молча поманила мага за собой. Так Андерс получил клинику. И возможность, пусть и ничтожную пока, избавить юродивых Киркволла от их Цепей.