***
— Хлоя, вы в порядке? — спешно сфокусировав взгляд на открытом перед ней документе, девушка с ужасом сообразила, что не совсем понимает, о чем в нем идет речь и спешно отвела взгляд столкнувшись с темно-серыми глазами Гейла. Его волосы были влажными, а значит он вернулся с совещания в мэрии. И когда успел? — Да, а что такое? — стараясь игнорировать, еще недавно притупившуюся боль, которая опять начинала демонстрировать зубы, она изобразила полную заинтересованность и готовность выполнять приказы. Главное, чтобы при этом не надо было вставать из-за стола. Если начистоту, Хлоя ощущала себя невероятно уставшей и разбитой и была бы только «за», позволь ей кто свернуться клубочком на диване в кабинете шефа. — Ничего, — Гейл задумчиво покачал головой. — Просто Вы выглядите… — при этих словах сердце девушки, игнорируя все вышесказанное, робко, — а что, а вдруг? — трепыхнулось. — Не очень хорошо. — и уткнувшись в очередную папку с бумагами, ушел к себе, даже не подозревая, насколько близка была его секретарша к тому, чтобы запустить в его голову степплером.***
С той злополучной встречи в столовой, когда Гейл с другом увидели парочку, обсуждающую плюсы и минусы того или иного блюда, — начистоту, полковнику дела не была, что там нес капрал, улыбаясь, — и он готов был поклясться, что там уже не только ухаживания, а за обедами уже имели быть место и ужины. Гейл бы сказал, что и завтраки, но видит Бог, он не хотел так далеко заглядывать. Он понимал, что влюбленность или увлеченность или одному богу только известно, что у Хлои там происходит с капралом Уилксом, может вскружить голову, но никто же ничего ему не обещал? Так что Гейл продолжал оставаться в стороне, наблюдая и оставаясь кем-то вроде друга. Просто замечательные слова для эпитафии. А пока он еще жив, и не будет ничего менять. Он уже научился довольствоваться просто разговорами, кофе и невинной перепиской, которая упорно не прекращалась. В остальное время полковник просто старался как можно реже общаться со своей секретаршей. Потому что невероятно сложно сохранить рабочий настрой, когда демонстрирующая невероятное рвение к работе Хлоя, даже не подозревала, что читал в ее знаках внимания, жестах и языке тела начальник. И в этом подтексте он не видел ничего делового. Вот ни капельки, но упрямо оставался слеп и глух к своим домыслам. Они же что-то вроде друзей и не надо все это портить сексом и попытками его организовать. Хорошая тактика и к этому он стремился. Не хотелось усложнять, запутывать отношений, боялся поверить ненароком в то, что все между ними возможно. Оптимизм это уже не про него. И именно сегодня, когда скопившиеся дела, дали о себе знать, требуя сделать их, Гейл не понимал, что происходит. Весь день был как будто наизнанку и вдобавок ко всему Хлою как подменили. Нет, Хлоя и без того иногда начинала вести себя так, словно они поругались, но в самом скандале Гейл поучаствовать забыл, но в этот раз было что-то другое, вынуждая полковника присматриваться и анализировать больше привычного. Медлительная и забывчивая девушка, словно прилипшая к своему креслу, точнее покидавшая его только до того, чтобы дойти до воды, заставляла его нервничать. И когда мимо его приоткрытой двери она в пятый раз осторожно прошла за водой, шурша блистером с лекарствами он не выдержал и сорвав форменный китель с высокой спинки кресла, он вышел в приемную. — Бери свои вещи и пошли! — привычно командным голосом, потребовал он. — Куда? — Гейлу показалось, что в голосе слышалось что-то вроде отчаяния. — Не обсуждается, — он мотнул головой и подхватив сумку и накинув плащ, Хлоя медленно и покорно, убеждая себя не хвататься за бок, вышла в коридор. Подчинившийся карте доступа и щелкнувший за спиной замок заставил ее насторожиться. Вообще-то там осталось все включенным. И если она правильно помнила и ничего не изменилось, от нее требовалось выполнить массу поручений. И от полковника тоже. Гейл шел чуть впереди, на манер ледокола прокладывая путь среди встреченных ими коллег и как бы он ни старался, Хлое с трудом удавалось примериться к его широкому шагу. Спустившись по широкой мраморной лестнице, пролет второго этажа которой украшал стяги заведения, дистрикта и Панема, девушка оказалась на улице под свинцово-серым небом, расщедрившимся на нормальный дождь. У входа стояла машина и Гейл открыл заднюю дверь: — Садись. Случись все это при других обстоятельствах, Хлоя сплясала бы какой-нибудь не замысловатый неистовый танец от радости, наплевав на сам тон и постановку вопроса, но сейчас… — Куда мы едем? — усаживаясь в приятно пахнущий салон и продвигаясь по кожаному сиденью глубже, потребовала ответов Хлоя. Ответ она получила только после того, как устроившийся рядом полковник огласил пункт назначения и кивнув водитель, мягко тронул машину. Быстро сообразив, что имя Святых увеселительным заведениям не дают и тут либо монастырь, либо кладбище, либо… — Я не поеду в больницу! — заартачилась девушка. — Выпустите меня! — Вот доктор скажет, что ты здорова и иди куда хочешь! — Да с чего ты… вы… взяли, что он мне нужен? — нет в глубине души Хлоя начинала опасаться, что это не какая-то случайная боль, но она уже взрослая и самостоятельная и не позволит собой командовать и указывать что делать. Тем более этому бесчувственному сухарю. Вот у него есть невеста, пусть и шпыняет ее как глупого котенка! — Сколько таблеток ты сегодня выпила? — неожиданно спросил полковник. — Две… — неуверенно протянула Хлоя под пристальным взглядом Гейла. — Голова разболелась. — Только я видел пять,. — отмел все попытки пререканий полковник. Машину тряхнуло и Хлоя охнула, прижав руку к боку, а начальник как ни в чем не бывало продолжил: — и держишься сейчас ты точно не за голову, так что без вердикта врача, я от тебя не отстану. — Да кто Вы такой? — поджав губы, четко и холодно, пусть и с легкой дрожью в голосе, поинтересовалась Хлоя. Она все еще зажимала бок, когда обернулась к нему, обжигая взглядом. — Имя я знаю, не утруждайтесь. Но кто Вы мне, чтобы шпионить, командовать? — Человек, которому не все равно, — признался Хоторн. — Но ты, похоже считаешь меня параноиком. — А вы он и есть. И первый же врач это подтвердит, — Хлоя облизнула пересохшие губы, пребывая в шоке от себя самой. — И когда врачи не найдут ничего опасного Вы мне будете должны. — она увидела удивленно вздернутые брови Гейла. — Я еще не знаю что, но я придумаю. — А если я прав? — усмехнувшись поинтересовался полковник, привыкший обозначать все ходы. — Тогда я, — немного подумав, согласилась Хлоя. И всю оставшуюся дорогу просидела молча, воинственно вздернув подбородок и уставившись блестящим взглядом на пейзаж, открывающийся через лобовое стекло. Ни дать, ни взять везут на казнь мученицу. А Гейлу было все равно что она думает, лишь бы и правда оказалась здоровой.***
Госпиталь Всех Святых, представлял собой сияющее огнями здание, величественно пронзавшем темное от туч небо крышей с расположенной на ней площадкой для медицинских планолетов. Главный вход переливался огнями в звуковом сопровождении сирен только что подъехавшей машины «неотложки», вокруг суетились врачи, в итоге подхватившие громыхающую колесиками по асфальту каталку и устремившиеся в помещение сквозь алчно распахнувшиеся стеклянные двери. Когда Хлоя вошла следом за Гейлом в приемный покой, ей на секунду показалось, что она оказалась в филиале Ада. Пахло чем-то странным вроде медикаментами и какое-то дезинфицирующее средство, но ко всему этому примешивались ароматы еды и цветов. Собравшиеся в отделанном кафелем помещении потенциальные пациенты были совершенно разными, всех возрастов, различных комплекций, пола и национальностей. Все они были человеческими существами, страдавшими от боли, а вдобавок ко всему непрестанно чихали, стонали, кашляли и жаловались. Где-то в углу кричал младенец, которого никак не могла успокоить взъерошенная, совсем выбившаяся из сил, женщина, в другом углу группу нарядно одетых людей рвало в выданные им емкости. — Сиди здесь и даже с места не сходи, — потребовал Гейл, усаживая девушку на пластиковый стул. — Иначе что? Позвоните моей маме? — Да запросто! — запросто Гейл отгрыз бы себе руку, чтобы не набрать номер Китнисс, появись у него такой порыв, но ее дочери об этом знать совершенно не обязательно. Он стоял и смотрел на Хлою, на воинствующе вздернутый подбородок и упрямый блеск в глазах, и с трудом справлялся с желанием придушить строптивицу. Потом все-таки решил, что сделает это сразу после того, как узнает что с ней. Тем временем девушка решительно укутавшись в плащ, уселась на, сомнительной чистоты, стул и устроив ноги, так чтобы оказаться в своей полюбившейся за сегодня позе, стала похожа на нахохлившегося воробья, игнорирующего все и вся. По крайней мере, старавшегося. — Надеюсь мы здесь ненадолго, — буркнула она. Пост медсестры, над которым висел плакат извещавший, что это и есть регистратура, белым бастионом возвышался, преграждая путь в госпиталь всем недостаточно больным, и его осаждали толпы желающих доказать, что они-то, как раз, и подходят под мифические критерии и страдают, и недомогают в полном объеме. Гейл редко замечал за своими здоровыми подчиненными столько прыти, энтузиазма и желания отстаивать собственное мнение. Честно промаявшись в очереди пару минут, он оглянулся в очередной раз, дабы проверить как себя чувствует Хлоя, — вообще он больше опасался, что она сбежит, — но девушка была уже гораздо бледнее, чем пару минут назад и старательно отодвигалась от очередной жертвы простудной эпидемии. И тогда он настойчиво и аккуратно раздвигая перед собой недоуменных людей, он пробился к полной темнокожей медсестре, взиравшей на мир со своего стула с такой степенью надменности, что полковник ощутил себя перепачканным мальчишкой из Шлака, ввалившимся со всего разбега в гостиную мэра, посреди званого приема, не меньше. Появление очередного страждущего разумеется ее ни коим образом не впечатлило. — Здрасте. Мне нужен доктор! — строго потребовал Гейл. От такого тона, строй курсантов или подчиненных моментально вытягивался по струнке, но только не эта дама. Даже не прекратив своих занятий, она отрепетированным движением, извлекла откуда-то из недр стола и шлепнула на поверхность стойки перед носом удивленного полковника стопку бланков. — Всем нужен, заполните форму десять и ждите,. — безжизненным, словно у робота, голосом, отрапортовала медсестра с тонким бейджиком с надписью Хейл на необъятной груди. Неет, это точно живой человек, роботы призваны делать жизнь людей проще и приятней, тут же нет ничего из этого. Даже для глаза. — Вы не поняли, он должен осмотреть мою спутницу прямо сейчас! — не унимался Хоторн, попутно честно стараясь вникнуть в содержимое граф, напечатанных на выданной ему бумаге. Да он с этим до второго пришествия будет возиться! — Отойдите и не мешайте работать, иначе вызову охрану. У доктора перед вами еще двенадцать пациентов. Ваша спутница же, в конце концов не умирает. Толпа вокруг, жаждущая пообщаться с неприступной медсестрой и реализовать свою попытку ее очаровать, тоже негодующе зароптала. — Я не знаю, а вы как думаете? — медсестра Хейл раздраженно поднялась, то ли для того, чтобы выполнить угрозу, то ли подчиняясь требованию занудливого военного. Гейл обернулся и тут как в замедленной съемке, ровно сидевшая Хлоя качнулась и завалившись на бок рухнула на черно-белый пол. И мужчина готов был поклясться, что во всем этом гаме и вселенской вакханалии он услышал глухой стук головы о кафель. — Теперь она достаточно больна?!***
Завертелась машина врачебной помощи в лице невесть откуда взявшихся засуетившихся врачей. Они обступили Хлою, и напоминали полковнику стервятников, сыпали вопросами, и едва сохранявший самообладание Гейл что-то невнятно пытался им объяснить, но он толком не мог ничего ответить, ну кроме очевидных любому вещей и врачи быстро потеряли к нему интерес и сплотив свои ряды вокруг каталки с девушкой, оттеснили упрямо находившегося рядом мужчину в сторону, оставив в бесконечном лабиринте коридора. Утомленного вида врач, покинувший палату, из которой Хлою вывозят еще куда-то дальше, в глубь больницы, как-то буднично отметил, обращаясь к коллеге: — Аппендицит, еще один. И скрылся за дверями оперблока. И все что оставалось Хоторну, так это в нервном ожидании хоть каких-то вестей, по примеру многочисленных предшественников внести свою лепту в истирание и без того обшарпанных полов, расхаживая из стороны в сторону мимо расставленных вдоль стены пустых пластиковых сидений. Оставшись наедине с собой, он постепенно начинает приходить в себя: глаза реагируют на яркий больничный свет, обоняние раздражает специфический запах, который он для себя всегда называл «запах безысходности и смерти». В душе просыпается дискомфорт и легкая паника. Он честно старается себя успокоить, убеждая, что дежурность реплики эскулапа говорит о том, что операция рутинна, и все будет хорошо, что он сам сделал все что мог и Хлоя могла загнуться вообще в приемной Штаба, а там в распоряжении только анатомичка. И время как назло, тянулось удручающе медленно. Сколько бы Гейл не смотрел на часы на запястье, они упорно, кажется, показывали одно и то же, намертво приклеившись к одним и тем же цифрам. Через какое-то время торопливо вбежавшие в операционный блок сотрудники в белом с чем-то в руках, разбили все хрупкие результаты аутотренинга на мелкие осколки. Раздражение сковало все его тело. Он нервно мял пальцы, сжимал ладони в кулаки и замерев на секунду запускал пятерню в волосы и после недолгого стояния на месте, продолжал маячить из угла в угол. Мимо сновал медперсонал с заботливым равнодушием посматривая на хмурого мужчину и оглядываясь, некоторые перешептывались. Пару раз его пытались усмирить, предлагая присесть, но поймав переполненный далеко не нежными эмоциями взгляд в ответ, быстро поняли, что толку не будет. Гейл растерял почти все свое терпение, честно собираясь что-нибудь разбить, лишь бы его перестали мучить проклятым томительным ожиданием, затянувшимся по ощущениям на долгие часы. Еще вечность спустя из недосягаемого для простых смертных помещений, вышел еще более утомленный врач, своим появлением спасший больницу от разрушений. Скользнув взглядом по коридору, он подошел к Гейлу. — Вы родственник мисс Мелларк? — поинтересовался он. — Нет, — честно признался полковник. Доктор удивленно воззрился на человека в форме явно обдумывая как бы повежливее объяснить ему суть загвоздки, но Гейл опередил его, перейдя на строгий тон не терпящий отлагательств: — Но это не меняет сути дела. У этой девушки нет здесь родственников, и чтобы тревожить их, мне надо знать с какими именно новостями. И мне плевать, что написано в ее медкарте, скажите, как она и есть ли в чем-то необходимость. Доктор какое-то время переварил только что полученную информацию, окинул Хоторна задумчивым взглядом, и видимо поняв, что лучше не рисковать, решил продолжить: — Мисс Мелларк в порядке, она потеряла немного крови, но мы перелили одногруппную и принимаем все меры для ее скорейшего выздоровления. Ночь она проведет под наблюдением, потом мы переведем ее в общую палату. — Это что ж за аппендицит такой был? — слетело с его уст прежде, чем Гейл до конца сумел осознать сказанное врачом. — Мы ошиблись с первоначальным диагнозом, — спокойным будничным тоном отчеканил врач и ушел, тем самым заставив мозг полковника работать в ускоренном режиме.