***
За несколько дней Хлоя научилась радоваться мелочам, вроде невероятно пресной каши по утрам. Боже какой аппетитной и вкусной она ей показалась в первое утро! А уж появляющийся на пороге Гейл оказывался просто праздником. Ей надо было учиться, пара звонков однокурсникам обеспечило ее информацией о том, сколько домашних заданий предстоит сделать после выписки, Джон тоже названивал, напрашиваясь в гости с гостинцами, полный энтузиазма заботиться и ухаживать, и девушка была готова дать слабину и сказать ему что у нее никакая не простуда и ехать надо не по знакомому ему адресу, а на другой конец города. Все остальное время девушка изнывала от тоски, бесцельно слоняясь в четырех стенах, и, в нарушении предписаний, по коридорам со скоростью самой быстрой черепашки на свете, изредка таская за собой стойку с капельницами, на которой висели емкости с самыми разнообразными препаратами, включая регенерирующие. Прогулки с последним реквизитом продолжались ровно до того момента, как она попадалась на глаза медсестрам, которые тут же водворяли ее в палату. К своей великой досаде Хлоя узнала от таких же больных, как она, что будь она внимательнее к своему организму или хотя бы не такой беспечной, в плановом режиме проведения операции у нее был бы маленький аккуратный прокол, а не то, что она имела в итоге. Даже в особо хорошем настроении, когда она рассматривала перетянутые швами разрезы, ей казалось, что она попала в лапы какому-то хищнику. Потом она вздыхала, оправляла кофту и шла убивать свое время до прихода посетителей. Точнее в единственном числе. Хлое нравились его визиты, даже когда Гейл притащил набросок, краткий набросок как он уточнил, после того, как отогнув уголки пачки листов, девушка лихо ими прошелестела и присвистнула, речи для официальной части празднования, до которого еще жить и жить. На что девушка посоветовала урезать затраты на фуршет, потому что собравшимся, дожившим до завершения речи не хватит времени, чтобы поесть. Усмехнувшись Гейл заверил ее, что половину все равно забудет. Все происходящее для Хлои было не понятно. Она как-то привыкла, да и подружки рассказывали, что парни всячески пытаются демонстрировать симпатию, словами, жестами, нарушают личное пространство. В общем делают что угодно, чтобы тебе и в голову не взбрело, что он может быть просто другом. По отношению к полковнику ей казалось, что нечто подобное он начнет творить только под угрозой смерти. И то не факт, что своей. И в то же время, он не держал дистанцию. Как девушке казалось, если бы он просто ходил к ней из вежливости, заботы или прочих таких же нейтральных порывов, Гейл бы не позволял вламываться в свое личное пространство. К тому же он мог бы просто звонить и узнавать есть ли у него еще секретарша или пора искать новую. В общем у нее было предостаточно времени, чтобы обдумать регулярность визита полковника, но не до чего оптимистичного, как ни пыталась, она так и не додумалась. Может его невеста просто уехала по делам, и ему скучно? То что свадьба никуда с горизонта не делась она то, присутствующая при периодических переговорах, — не выйдешь же из палаты, — знала. И при этом искренне не понимала, Хоторн столько возился со всей этой организацией, но при этом недовольно морщился. Плюнул бы и не возился с этими цветочками, бусами. В их семье правда мама не любила всего этого выпендрежа и была за минимализм, а папа шел на уступки, но Хлоя по семьям друзей частенько видела и понимала, что норма то как раз наоборот и им откровенно плевать совпадает ли оттенок скатерти с цветочками на фарфоре. Неужели это прям такая любовь? Дальше Хлоя не думала и без того настроение портилось. А еще хоть Гейл и выглядел не самым щедрым на эмоции человеком, но у него же есть друзья? Ну доктор Сэнс точно же есть… Почему она? Как-то, на четвертый день своего восстановления, наконец-то обыграв в «рамми» Гейла и находясь на особом эмоциональном подъеме, Хлоя, радостно вскинув к потолку руки в которых сжимала блокнот и ручку, выпалила уже основательно доставший ее вопрос: — Почему ты приходишь? Руки, упорядочивающие колоду, рассыпанную на постели замерли, а брови гостя удивленно приподнялись, совсем чуть-чуть, и может кто посторонний вообще этого бы не заметил, но только не девушка напротив. — Почему бы и нет? — совершенно невозмутимо ответил он, вернувшись к своему занятию. — Ничего не скажешь, железный аргумент. — поборов желание стукнуть Гейла чем-то тяжелым, усмехнулась Хлоя. — Сдавай. — Какая встреча. — замерев с ложкой во рту, Хлоя нехотя отвлеклась от полдника, стоявшего на придвижном столике и удивленно распахнула глаза. Она не ожидала в такой час посетителей, ну точнее больше никого не ожидала, а уж именно этого гостя, с довольной улыбкой, остановившегося в дверях и подавно. И все равно, чувствуя некую неловкость, радуется визиту и отвечает взаимной мимикой. — Доктор Сэнс? Вы здесь по работе? — демонстрирует она участие и осведомленность. — Упаси Господи, — широко распахнул глаза Ричард, приложив ладонь к широкой груди. — Просто стало любопытно узнать, что занимает голову друга. — Это полковник Хоторн Вам рассказал?! Он же… — начала кипятиться Хлоя, решительно отложив ложку, от чего та сердито стукнула о столик. — О, мисс Мелларк, не горячитесь. Гейл молчал как партизан на допросе. — и чуть склонившись, заговорщицки добавил: — уж можете мне поверить, я перепробовал все. Так что мне не оставалось ничего другого кроме как за ним проследить. — легкомысленная плутоватая улыбка растеклась на лице, подчеркивая, насколько мужчина горд своей шалостью. — Не находите, оно того стоило? — Дик пристально смотрит на хозяйку палаты, щурится, словно кот на солнце. Выглядит довольным примерно на столько же. — Зависит от того, оправдали ли себя ожидания. — Более чем. Не припомню, чтобы он с кем-нибудь так носился. — доктор Сэнс прошелся по палате, осматривая ее. — Я всего лишь секретарша. — напомнила Хлоя, поворачивая голову следом за передвижениями гостя. На секунду она показалась себе совой, — А он мой босс, который не хочет заниматься новым набором кадров. — Разумеется. — смиренно согласился Дик, задумчиво прикусив нижнюю губу и уставившись в освобожденное от жалюзи окно в которое был виден чудесный больничный парк, окрашенный золотой и бордовой листвой, — Беречь подчиненных наш святой долг. — медленно протянул он и как будто встрепенувшись повернулся к девушке. И Хлоя начала подозревать, что он не только ни разу не согласен с ее утверждением, но вдобавок ко всему уже пришел к какому-то своему выводу в содержание которого доктор Сэнс не был намерен ее посвящать. Наверное все врачи так делают, позволяя пациентам самих себя накручивать. Вот только от ее догадок, сердце восторженно ухнуло, куда-то в желудок, а потом вся эта конструкция полетела куда-то в тартарары, но через секунду девушка сумела вправить мозги своему организму, способному пойти в разброд от одних только глупых приятных мыслей. — Сарказм? — выразительно изогнув бровь, интересуется Хлоя. — Ну что Вы. — изобразив обиду, протянул Дик. В его руках оказалась одна из книг, имеющихся в пользовании девушки. Точнее учебник, который она обнаружила в сумке. — История? Умереть с тоски можно. — Прокомментировал мужчина находку с тумбочки. — Я же в больнице, если что спасут. — Хлоя развернулась к гостю и скрестив ноги, обтянутые мягкими серыми штанами, устроилась поудобнее. — Надо написать реферат, чтобы разделаться с общеобразовательными предметами. — все-таки оправдалась она, раз уж поймали с поличным. — О да, прежде чем получить доступ к телу пациента, нужно пройти через подобные препятствия. — книга мягко зашелестела страницами, часть которых густо была отмечена самоклеющимися закладками всех цветов радуги. — И зачем это надо? — Ну, в бытность практикантом, я мог заговорить зубы живому больному до момента как поставят обезболивающее, так что он забывал о боли. — Дик порылся во внутреннем кармане куртки и достал оттуда достаточно плоскую коробочку, размером с ладонь в сложенном состоянии, не больше. — У меня для вас подарок. Так сказать, средство от скуки. — Что это? — любопытная, впрочем, как и все девчонки, Хлоя непроизвольно вытянула шею. — Шахматы. — словно это был самый очевидный ответ, сообщил Дик, осторожно устраивая открытую коробку на тумбочке. Внутри она была черно-белая, простые фигуры не равными горками оказались по двум сторонам, как противники по сторонам лагеря. — Вы играете? У Хлои были весомые аргументы по поводу того, что обладает более скукотворимым эффектом: шахматы или история, но привередничать она могла начать, только в случае, если фикус на посту медсестер заговорит. Разумеется, никаких подвижек бездушное растение в этом направлении не делало. — Знаю, как расставляют фигуры и как они ходят. — нахмурившись призналась девушка после раздумий и ее брови удивленно взлетели на лоб, когда доктор, расставлявший фигуры, хмыкнул. — Может в картишки? — Значит, надо научиться, — тонкие длинные пальцы, ловко порхали над поверхностью, расставляя черные фигуры. — Сможете удивить Гейла. Судя по его тону, он даже не сомневался, что друг здесь объявится и Хлое стало неловко, словно ее подозревают… ей невыносимо захотелось покраснеть, хоть капельку, но от мысли, что ей нравятся визиты полковника и похоже он к ней не по приказу является, ей было так приятно, что ничего не выходило и потому девушка просто попыталась натянуть рукава на кончики пальцев, чтобы скрыться в кофте как в коконе. К ее досаде одежда была новой и по размеру, а значит рукава заканчивались там, где предполагал создатель, а не многократные стирка и сушка. — Он играет? — С минимум заинтересованности, как ей казалось, все-таки спросила она и занялась белыми фигурами, чтобы хоть как-то скрыть волнение. Фигуры оказались мелкими и не совсем удобными. — Спросите у него. — Дик коварно улыбнулся, как будто ждал этого вопроса и уже знал какой будет ответ. И вся эта картина его невероятно веселила. — Ну-с, приступим! — он в предвкушении хлопнул в ладоши. — Никогда не узнаешь человека, пока не сыграешь с ним в шахматы, а женщину, пока с ней не переспишь… — хитрая улыбка, послужила вместо точки. — Слишком много информации. — смущенно буркнула сбитая с толку Хлоя. — Прошу простить. — Дик, мотнул головой. — Вы ходите первой. — И все-таки Вы принесли с собой подарок, почему Вы о нем позаботились? — спросила девушка, выставляя вперед пешку. Просто так, ей было все равно с чего начинать проигрывать. — Вообще я до последнего думал, что здесь кто-то из семьи Гейла, — признался Дик, делая ход. — Но он смог меня удивить. — Вы так говорите, будто полковнику это не свойственно, — очередная разменная фигура, перемахнула через клетку в маленьких пальчиках девушки. — Как раз наоборот, — задумчиво протянул доктор Сэнс. — Вот только живых свидетелей после сюрпризов от Гейла частенько не оставалось… — его рука на секунду зависла над черно-белым полем и он передвинул ту же пешку, которой начал игру. — Прозвучало очень зловеще! — заметила Хлоя, перемахнув через две клетки очередной пешкой и чуть приподняв голову, подбородком которой упиралась в собственную коленку, настороженно посмотрела на собеседника. — Когда хочешь выжить, то или ты, или тебя, тут не до пацифизма. — беспечно жмет плечами Дик и улыбается самой очаровательной улыбкой. Повисла тишина. Каждый молчал о своем: девушка переваривала поступившую к ней информацию, пытаясь додумать, что хотел сказать мужчина напротив и сопоставить с тем, что уже знает о Гейле, а ее собеседник не мешал ей этим заниматься, заталкивая воспоминания с запахом гари и железа подальше в закоулки памяти. — Очень неосмотрительно, — нарушил он тишину, пожурив девушку и сняв беспечную фигуру, поставил свою не на ее клетку, а за ней. — Эй! — возмутилась Хлоя. — Взятие на проходе. — самодовольно заявляет Ричард, и пару минут объясняет премудрость данного правила. — Так что тренируйте наблюдательность. Разумеется, он разгромил Хлою в пух и прах и девушка стала требовать, раз карты игнорируются, адаптировать эту снобскую игру хотя бы в шашки. — Ты мог бы принести просто карты. — прервал ее пламенную речь насмешливый голос. Наблюдая за тем, как засияла Хлоя, забыв про игру и выпрямила спину, глазея на гостя, Ричард только покачал головой и поднялся с кресла, встретив приблизившегося друга крепким рукопожатием. — Дай угадаю, и она обыграла бы меня в «рамми». Мне кажется, что правила игры вы в совершенстве осваивали с получением первых тессер, а то и раньше. — Значит в следующий раз точно играем в карты. — радостно объявила девушка. — И что ты здесь делаешь? — вполголоса поинтересовался Гейл у друга, после того как водрузил свою ношу на тумбочку. — Я думал, что здесь кто-то из твоих братьев. — с совершенно невинным видом сообщил друг. — В гинекологии? — саркастично поинтересовался полковник, удивленно воззрившись на Дика, на что тот невозмутимо пожал плечами. — Ты тоже значит не в курсе. — наблюдая за тем, как Хлоя нетерпеливо, чуть ли не с головой занырнула в бумажный пакет, принесенный Гейлом и выудив оттуда контрабандное и совершенно незаконное в стенах больницы, хрупкое печенье, впилась в него зубами, блаженно зажмурившись, констатировал Дик. — Совершенно. — Вкусно… как папино, — сообщила девушка, отряхивая с пальцев и груди мелкие крошки. Плевать! Ей хотелось мурчать от этого сливочного вкуса песочной выпечки. И она тут же полезла за добавкой. Предложить гостям? Нетушки, сама все съем! — А папа же у нас все еще…? — Пекарь. — Ну, если в пекарне Мелларков появится сезонное предложение выпечки с мясом, я буду знать где тебя искать, дружище. — давясь улыбкой, Дик похлопал по плечу Гейла, лицо которого все так же не выражало эмоций, но вот глаза метали гром и молнии адресованные доктору. — О чем вы шепчетесь? — вернулась в реальность Хлоя. — Ерунда, решаем рабочие вопросы. — беспечно отмахнулся Гейл. И наткнулся на любопытствующий взгляд девушки, жаждущей подробностей. Даже, если бы он рассказал о проверке из Капитолия, которая нагрянула неожиданно позавчера, ей было бы интересно. Хотя она сомневалась, что та будет зверствовать в преддверии празднования. — А Дик хочет попрощаться. — Вы уже уходите? Приятель может вдобавок ко всему еще и хотел поспорить, но не стал. Его вообще забавляла сложившаяся ситуация, и он не собирался мешать этим двоим наматывать настороженные круги вокруг друг друга, одна — восторженная и неопытная, второй боится сломать одним неловким движением или словом и потому сторонящийся. Детский сад! — К сожалению. Поправляйтесь, мисс Мелларк, мы без Вас очень скучаем. — откланялся нежданный гость и направился к выходу. В дверях он столкнулся с милой худенькой девушкой с таким же как у Хлои незатейливым хвостиком на макушке. Кажется это было что-то вроде подчеркивания принадлежности к больным. Пробормотав приветствие, она ввинтилась в палату. — Здрасте, о Ло, к тебе папа пришел, вести с полей: тебя завтра выписывают в десять. — на одном дыхании беззаботно выпалила гостья. Повисла тишина, нарушаемая сдавленным смехом, переходящим в подобие стонов счастья, доносящиеся из коридора. — Бывай, отец! — раздалось уже удаляющееся, и первое о чем подумал Гейл, что его друг такими темпами очень скоро окажется обитателем подведомственных ему же холодильников. Челюсть Хлои, поднявшейся дабы проводить доктора Сэнса и теперь крутившейся рядом с Гейлом, переминаясь ногами в белых носках по полу, удивленно открылась. Облизнув губы, она перевела настороженный взгляд на обмершего Хоторна, дабы понять, как себя вести. А в душе же у того в этот момент пронеслось торнадо, жестоко смешивающее в себе ворох чувств: удивление, недоумение, тщетность… Он возмущен, что кому-то в голову вообще могло прийти подобное, и как вообще можно подумать, что Хлоя его дочь и какая-то досада, что сложись все по-другому, его бы здесь не было, или был бы он здесь, но не с совершенно невероятной девушкой с укрощенной в хвост гривой темных волос, к которой отцовских чувств в нем нет ни капли. А еще ему было невероятно интересно с чего вдруг неизвестная пришла к таким выводам? Гейл мог бы улыбнуться и непринужденно поправить светловолосую гостью, что она ошиблась, вот только все это не имеет никакого значения. А чужие извинения доставят еще больше неудобств, дискомфорта и неловкости. — Еще нет, видимо приберегала на потом. — наконец-то обретает он голос, оборачиваясь к Хлое. А та же, в свою очередь, не придумала ничего умнее, чтобы разрядить обстановку и перевести все в шутку, как приподнявшись на цыпочки, радостно пропеть: — Папочка! — и сложив ладошки у него на плече приподнялась на цыпочки и дурашливо чмокнула его в щеку. Ну собиралась. Кто ж виноват, что когда не надо Гейл так крутит головой. Это был даже не поцелуй, так легкое, едва уловимое касание из которого все что и можно было понять, так это то что Гейл вблизи еще более одуряюще пахнет чем-то хвойным, а губы у него немного обветренные и шершавые. — Ой, я пойду. — раздается откуда-то издалека. — Что это было? — как-то ошарашенно поинтересовалась Хлоя. — Не знаю. — озадаченно вторит Гейл. Глаза в глаза, губы в губы. Еще секунда и он легко цепляет губами ее губы и из целомудренного, почти детского поцелуя случившегося мгновение назад, переходит в глубокий, влажный. И так же резко отрывается от льнущей и отвечавшей ему взаимностью девушки. — Лучше я пойду. Завтра помогу с выпиской. — сообщает он, через шаг оборачивается и хочет что-то сказать, но потом передумывает и уходит. — У вас же по средам утром совещание. — недоуменно бормочет Хлоя, пялясь в медленно закрывающуюся дверь.***
Разумеется Гейл вырваться не смог или не захотел, Хлоя еще не определилась и ее как на качелях носило из пункта А в котором она придумала уже множество оправданий и плюсов почему полковник не прибежал верным псом как и собирался, до пункта Б, в котором все те же мысли окрашивались в совершенно отрицательные цвета. К тому же он ее поцеловал. Или она? Да ладно, это не считается… В общем по сравнению галдящим собрание в голове девушки любое заседание парламента во время обсуждения нового законопроекта было бы просто заседанием глухо-немых. В конце концов, получив все необходимые бумаги и инструкции от доктора с Пальцами-Гвоздями о том, как заботиться о себе дома еще пару недель и куда явиться на осмотры, и переодевшись в одежду в которой она поступила, Хлоя подхватила свою достаточно легкую сумку и подхватив горшок с цветком, который заботливо поливала из пластикового стаканчика всю неделю заточения в больнице, и пошла устраиваться в достаточно быстро прибывшее такси. Улица дышит свежестью, опавшая листва, запутавшаяся в травинках чарует своим благородным прощальным ароматом. Высокое голубое небо, воздух, который солнце уже не прогреет до весны как бы ни пыталось. Природа праздновала окончательно вступивший в права пришедший октябрь, ветром разбрасывая огромные багрово-золотые кленовые листья. В машине пахнет невероятной по своему сочетанию смесью запахов, накопившихся после многочисленных пассажиров: духи, еда, сигаретный дым. Дома тихо и опустив свою сумку на пол и пристроив цветок на тумбочку, Хлое начинает распутывать свой бесконечный шарф и занималась бы этим сомнамбулическим действом еще долго, если бы с кухни не послышался шум. Хмурясь и пытаясь вспомнить расписание и график работы подруги, девушка неуверенно идет на звук. Ну разумеется. Лекси извивается в такт одной ей слышимой мелодии, мурлыча себе при этом что-то под нос и размахивая чайной ложкой. Одновременно с этим она наливает кипяток из чайника в свою любимую кружку. На ней форменная юбка официантки, бюстгальтер, на голове полотенце, так и есть сборы на работу полным ходом. Дождавшись пока чайник окажется подальше, да и подставка с ножами тоже в зоне недоступности, Хлоя приблизилась к подруге и положила ей руку на плечо. С диким визгом та взвилась в воздух, одновременно выдергивая наушники из ушей и оборачиваясь. — Господи, ты меня до инфаркта доведешь. — стараясь восстановить дыхание, обвинила Лекси подругу. — Прости не удержалась. — прикусив нижнюю губу, чтобы не улыбаться так широко, как хотелось, призналась Хлоя. — Вода еще осталась? — Вроде да, — подхватывая кособокую, привезенную из дома кружку, пожала тонкими плечами Лекси. — Как Джон и ваш… хм… проект? — Джон? — Господи, Хлоя, ну не Джон, ну кто-то другой. — закатила глаза Лекси, — только не говори, что ты всю неделю действительно где-то училась. Ни за что не поверю. — Тогда я лучше промолчу. — Хлоя дурачась играет бровями и все-таки решает вернуться к тому с чего начала: снять пальто и разуться. Стандартная мелодия звонка известила, что подругу жаждут услышать и она пару минут уверенно утверждала, что уже выходит. — Ну да, — уточнила она, прекратив разговор и увидев вопросительный взгляд соседки, — из кухни в свою комнату. Она в общем-то так и сделала и через минут двадцать, в прихожей торопливо скидывая в необъятную сумку необходимые мелочи, она сообщила, что уходит и хлопок двери был тому подтверждением. Первый звонок в дверь раздался часов в пять вечера и если бы Хлоя знала, кто гость, то ни за что бы не открыла. Отложив планшет на котором уже битых три часа старательно сочиняла реферат и даже заметно продвинулась со страницы с надписью: «содержание», девушка пошла узнавать кого принесло. Точнее принесло ли того, кого надо. — Джон? — отступает в сторону и впуская гостя, вооруженного букетом в прихожую. — Вот так сюрприз. — Просто решил, что больше не позволю тебе меня избегать и готов заразиться чем угодно. — улыбается капрал и наклонившись целует Хлою. — Да я в общем-то уже иду на поправку. — лепечет она через минуту, и, поскольку гениальных и не очень идей как выставить гостя в голову не пришло, а напоминание, что она сорвала своим лежанием на операционном столе свидание, явилось в числе первых, предлагает: — Ты заходи. Интересно, можно сказать человеку, что лучше вернуться к приятельствованию сейчас? — думает Хлоя, пока капрал удобно устроившись на кухне, вещает о том, что он есть в списке приглашенных работников Штаба Академии. Она уже подверглась деликатному допросу с пристрастием и ей пришлось выложить, где она была всю неделю и выслушать недовольство, что не сообщила. Так что молчание золото, было ее нынешней политикой. Девушка тут же вставляет что-то восторженное. Нет это и правда достижение, она видела списки тех, кто ожидается из вне, точнее сама их печатала для типографии, сплошь уважаемые, почитаемые и просто известные люди. Мама с папой очень удивятся получив открытку, напечатанную на дорогой бумаге, с вензелями и гербом Панема. Хотя почему-то она думала, что приглашение скорее всего отправится на полку в стопку таких же, а может и прямым ходом в ведро. Мама не фанат публичности, Капитолия и власти, а тут в общем-то все в одном. Неудобно как-то, вроде переживал, пришел, хоть я и запрещала. — вернулась Хлоя к мыслям, ковыряя ложкой кусок бисквита. — Вот и торт принес. И нравлюсь я ему. Может ну его и постараться? Нет, ну вон в нем сколько всего хорошего… — Хлоя?! — раздается вкрадчивое. — О, прости. — виновато улыбается она. — Ну так как? — он натыкается на огромные голубые глаза в которых плещется откровенное непонимание. — Будешь моей парой на мероприятии? Хлоя открывает рот и не знает что сказать. Нет? Надо сказать нет, потому что если она согласится чаепитием с тортиком она от Джона не отобьется, и так уже не понятно откуда у него столько терпения. — Джон, — облизнув губы, медленно тянет она, — думаю лучше… Стук в дверь прерывает ее на полуслове. — Я сейчас, — объявляет она и опрометью, ну почти, убегает в коридор. Даже если это просто ошиблись дверью, а желательно, чтобы она кого-то заливала, все равно, ей надо собраться с мыслями. Она сама не понимала, почему так нервничает. — Привет. Прости, только вырвался. — Ничего страшного. — ответила Хлоя, круглыми глазами взиравшая на возвышавшегося над ней мужчину. — Все в порядке. — Тогда может сходим куда-нибудь. Не сидеть же в четырех стенах. — рука в кармане брюк, а другой цветы, улыбка, правда улыбка, которая ей нравится и которую она так редко видит… девушке начинает казаться, что она галлюцинирует. Этого не может быть на самом деле! И от этих видений желудок волнительно сжимается до размеров фасолины, а сердце загалопировало, стараясь вырваться из тела, в голове пусто, во рту сухо, как в пустыне. — Ло, ты чего так долго? — девушка резко поворачивает голову в сторону кухни. Ну разумеется, Джон появляется на пороге. — Полковник, — в интонации и вопрос и приветствие и хоть они за пределами Академии он автоматически на секунду выпрямляется словно на плацу. — а вы здесь какими судьбами? — его рука собственнически устраивается на плече Хлои. — Да вот зашел узнать, когда ждать мисс Мелларк на работу. — после приветственного кивка с совершенно непроницаемым лицом сообщил Гейл. — Вижу она достаточно здорова. — Ну у нее на лице этого не видно. — Хлоя чувствует, что пальцы на ее плече сжимаются, а потом ласково гладят. Наверное ободряюще, чтобы она могла противостоять негодованию начальника деспота. А она не может понять, за что с ней все так? Вот не надо было дразнить гусей, и лезть на дерево не стоило, и на Хеймитча падать. Вот наверное за это или за ворох всех шалостей в совокупности: за селедку замороженную в кабинете директора школы, и ее нашли только когда она оттаяла. По запаху. И за то, что гонялась за братом с луком и стрелами с присосками вместо наконечников… — Я все еще здесь. — напоминает девушка о себе, когда ей надоедает припоминать свои грехи. — Полковник, у меня еще неделя домашнего пребывания, но я могу выйти раньше. — Господи, пусть он решит, что Джон просто в гости зашел? Молится она мысленно Богу глупости. — Это мне? — неуверенно кивает на букет, словно делает пробный шаг. Гейл смотрит на цветы так, словно видит их впервые и вообще не понимает, как они у него в руках оказались. — А? Нет, у меня встреча. Простите, ничего не принес. — отвечает полковник и Хлоя понимает, что до Бога она не достучалась, ну или ее лимит везения, по всей видимости, уже исчерпан. — На работу не спешите, здоровьем нельзя пренебрегать. — он замолкает, мнется. — Ладно, я пойду, извините, что побеспокоил. Капрал Уилкс, оставляю Хлою на вашем попечении. Дверь за Хоторном закрывается, еще быстрее чем ранее открылась. Таким идиотом он себя не чувствовал давно и уже и не думал, вспомнить это ощущение. Букет, кажется, жжет руку и чтобы от него отделаться мужчина вручает его девчушке, самозабвенно преодолевавшей метры асфальта, прыгая в классики. Она недоуменно хлопает глазами, а подружки смеются. Этот звонкий смех, разносящийся вокруг так и стоит в ушах. Ну что ж свой титул он подтвердил, что и требовалось доказать. — Странный он. — недоуменно бормочет Джон, вперившись взглядом в дверное полотно. — Думаешь? По мне как всегда. — с деланным равнодушием Хлоя ведет плечами, забыв, о руке на одном из них. — Кстати, как приглашение, еще в силе? — Разумеется. — капрал притягивает ее к себе и целует в висок, увлекая за собой. — Всегда.