А Гамлета ухаживанья - вздор. Считай их блажью, шалостями крови, Фиалкою, расцветшей в холода. Нежданной, гиблой, сладкой, обреченной, Благоуханьем мига, и того Не более. ("Гамлет", Шекспир)
Кто-то трогал ее за плечо. - Кэт! Просыпайся, Кэт! Она распахнула глаза и снова зажмурилась, потому что утро уже проникло сквозь занавески и добралось до ее подушки. - Ты всегда так спишь? - послышался слева голос Наташи. Не дожидаясь ответа, Романофф быстро проговорила: - Вставай быстрей, смотаемся за кофе в Старбакс. Здешний кофе - это просто кошмар какой-то, даже не думай пробовать. Фьюри его без конца рекламирует - патриот Щ.И.Т.а.. Наташа фыркнула, и Кэти наконец открыла глаза, решив, что дальше нежиться под одеялом нет смысла. На часах было семь утра и, хотя Кэти ночью потратила почти час на то, чтобы привести себя в чувство после внезапно накатившей паники, сейчас она чувствовала, что, как ни странно, хорошо выспалась. - Вперед, - спрыгнув на пол, весело сказала Наташа. - Одевай цивильное, не на боевку идем.***
Воздух утреннего Нью-Йорка был прозрачным, а небо над ним - белым, почти как снег, лежащий на головах каменных скульптур, украшавших тихий парк перед зданием штаба. Кэти вдруг захотелось бежать, бежать... наполнять мышцы движением... пока она не вбежит в это небо. Ей стало так весело, как будто внутри нее открыли шампанское, и пузырьки поднимались вверх, чтобы щипать нос. Она расхохоталась, громко и радостно, так что грязновато-серая ши-тцу проходящей мимо высокой женщины оглянулась на Кэти и залаяла задорно и заливисто, подняв морду вверх. Потом они сидели на набережной, на гранитном парапете, на который Наташа бросила одеяло, одолженное ей из отведенной им комнаты, и потягивали горячий латте. Пар поднимался от кружек, а вода внизу серела, морщась мелкой рябью. На другой стороне реки уже бежали машины, но на этой лишь узкая дорога отделяла набережную от парка. - Ну, рассказывай, - внезапно спросила Наташа. - Что за ночная паника? Кэти повернулась, чтобы посмотреть на нее. Та, ничуть не смущаясь, усмехнулась: - Не первый день на этой работе. Я видела тебя вечером, а потому не удивилась, когда ты пропала ночью. Чёрная Вдова немного насмешливо сморщила нос, но в её серых глазах Кэти видела участие, в этом не было сомнений. Ну что же, агент Моллиган, делай выбор, доверять или не доверять. До этих пор ты никому не доверяла настолько, чтобы позволить прикрывать твою спину. Никто не был способен её прикрыть. Наверное, она слишком долго молчала, потому что Наташа тряхнула рыжими волосами и как-то немного беззащитно улыбнулась: - Не думай, что я по поручению Фьюри. Сама прошла через это. Знаю, ты не хочешь говорить, но иногда сказать бывает лучше, чем молчать. Кэти улыбнулась. Наташа ей ужасно нравилась. - Я и не думаю. Фьюри в курсе. Она помолчала, наблюдая за тем, как вода огибает ветку, торчащую у корней дерева на той стороне реки. Наверное, ветка раньше была полноценным стволом, но не выдержала собственной тяжести или ветра и обломилась у основания. - У меня была сестра, - просто сказала Кэти. - Она была... ну... как я. Она... ммм... она погибла. Больше говорить было нечего. Огромный массив фактов, слов и чувств покачнулся и затих. Кэти могла бы увидеть как наяву, как с него на ветру осыпаются буквы, чтобы улететь с ветром, как листья. Все то, что стояло за этим, было слишком сложно и попросту ускользало, не желая быть высказанным, выраженным, объяснённым. Впрочем, кое-что следовало обозначить прямо сейчас. - У меня нечасто случается паника. Мари напомнила мне кое о чем. Это не значит, что я подведу отряд. Я знаю, что нам сейчас нужны все боеспособные единицы... - Перестань, - махнула рукой Наташа. - Посмотри на нас. Клинт только что получил себя назад и, кажется, не может к этому привыкнуть. Стив нервничает из-за Фила. Брюс еле держится, чтобы не позеленеть. Твою боеспособность никто не посмеет поставить под сомнение, даже если ты во всеуслышание заявишь, что ночью пьешь кровь летучих мышей. Просто обещай, что скажешь мне, если тебе понадобится помощь. Кэти кивнула. - Кстати, - сказала она то, что давно хотела сказать. Синяк от затрещины на лице Тони так и стоял у нее перед глазами. - Спасибо за Старка. Наташа усмехнулась: - Давно хотела это сделать, случая не представлялось. - Наташа? - М? - А у тебя? Что было с тобой? Чёрная Вдова улыбнулась, и её взгляд стал печальным. - Была одна история, в Будапеште. Вряд ли ты слышала - все ведь засекретили. Погибли все наши, кроме Клинта, меня... и еще одного парня. Он-то и был предателем. - И что же вы сделали? Улыбка исчезла с лица Наташи, когда она бесцветно ответила: - Мы убили его.***
В штабе было людно и шумно. Очевидно, снова работали лаборатория и врачи. Опытный глаз мог бы определить, что Щ.И.Т. ведет приготовления к выездной операции. - Где вы ходите? - закричал Фьюри, завидев их. - Наташа?! - Так и знала, что влетит, - буркнула Вдова. По-видимому, все уже продрали глаза, потому что в коридоре они повстречали самую позднюю пташку. Старк стоял, опершись о колонну, как будто поджидая кого-то. "Не пронесёт", - обреченно подумала Кэти. Тони шагнул наперерез, будто невзначай, и встретился с Кэти ничего не выражающим взглядом. Наташа негромко фыркнула, но прошла мимо. Ну что же, рано или поздно. Кэти распахнула глаза и уставилась на Старка. Ничего не скажешь, вид у него него потрепанный. Морщины на лбу, кажется, стали еще глубже. Красные прожилки в глазах. Запах перегара едва уловим, но для чувствительного носа Кэти очевиден. - Агент Моллиган, - он опустил глаза. Неужели не сделает её задачу более легкой? Нет, снова смотрит, но ни тени смущения в глазах. - Вы всегда можете обратиться ко мне, если у вас возникнут сложности в работе. Вот так. Решил загладить вину наименее сложным способом. Наверное, она слишком сильно скривилась, потому что Старк опустил глаза, как будто что-то рассматривая под ногами. - Не трудитесь, мистер Старк, - ответила она с максимально холодной вежливостью, на которую была способна. Он слегка склонил голову и сделал шаг назад, чтобы пропустить её. Как будто па в вальсе. "Теперь все", - подумала она, когда дошла до конца бокового коридора и завернула за угол, так что её уже нельзя было видеть от колонн. Если она хотела приобрести врага, то она только что это сделала. Но времени на рефлексию абсолютно не было. Она уже дошла до малого конференц-зала, где трудились люди в белых халатах. Зал был спешно переоборудован под лабораторию. Здесь же разместили троих пострадавших: Мари, Стоуна и солдата по имени Джеймс. Остаток вчерашнего дня был потрачен на выяснение причины, по которой все трое продолжали находиться в забытьи. Вероятно, работа продолжалась и ночью. У входа в зал стоял Клинт, изучая содержимое толстой бежевой папки. - Что-то нашли? - спросила его Кэти, приблизившись. - Нет, - ответил он. Вид у него был задумчивый. - Я только что заново опросил всех, кто мог находиться в то время рядом с лобби. Никакого результата. Как будто нападавшие появились там ниоткуда. Ты когда-то встречалась с такими повреждениями? - Длительный обморок, ишемия, побледнение, похолодание, - прочитала Кэти. - Я еще вчера подумала, что это похоже на обморожение. Но это было бы слишком странно. - Обморок не так страшен, как ишемия, - Клинт бросил отчёт обратно на стол. - Было бы хорошо, если бы они нашли способ привести их в чувство, и как можно скорее. Кэти знала, о чем он говорил. Необходимо было восстановить кровоснабжение и метаболизм, иначе потерпевшим грозил некроз тканей и, как следствие - смерть. В лабораторию вошел Стив, и направился к ним. Сегодня он был в костюме Капитана Америки, и выглядел довольно решительно. - Идёмте. Нужно решить, как транспортировать нашего склизкого пленника из города. Я бы предложил держать стражу посменно. Но в лобби их ждала картина, увидеть которую никто из них не ожидал. Камера была пуста, и рабочие производили её демонтаж. Локи развалился в глубоком чёрном кресле, потягивая кофе. Фьюри стоял у компьютерной стойки, разбирая отчеты и отдавая указания по рации. Кэти заметила взъерошенную Наташу, которая стояла, скрестив руки на груди. - В чем дело?! - вскричал Стив. Кэти показалось, что он сейчас, как давеча, накинется на трикстера и примется душить его голыми руками. Положительно, Наташа была права, обрисовав психологическую ситуацию в отряде как критическую. Фьюри повернулся к Локи, который, казалось, был абсолютно удовлетворен всем происходящим. - Расскажи им то, что рассказал мне. Кэти подумала, что это было правильное решение. Фьюри обезопасил себя от того, чтобы его решение показалось навязанным Локи, что непременно произошло бы, если бы Ник излагал его самостоятельно. - Совет старейшин решил, но советник Фьюри оспорил решение, - пропел Локи. - Я знаю, откуда цитата, - воскликнул Стив. - Она неточная, - буркнул Фьюри. Локи встал, отставляя дымящуюся чашку на стеклянный кофейный столик. Он развел руки в стороны, как бы приглашая посмотреть на него. - Взгляните, называющие себя мстителями. Я не принес с собой ни скипетр, который вам уже известен, ни Камень Бесконечности, который вы называете "тессеракт". Сейчас я пришел с голыми руками - пока. - Чувак, ты не на детском утреннике, - послышался сзади ленивый голос Старка. - Излагай по сути или кто-то тут за себя не отвечает. - Он прав, - вмешался Фьюри. - Без тессеракта ни он, ни мы ничего не сможем сделать. Не забывайте, что Танос обложил нас по всем фронтам. Его нападение - только вопрос времени. Кроме того, я бы попросил мистера Старка изложить обстоятельства вчерашнего дня. - Да. Мы были вместе, - ответил Старк. - Это зеленое чудовище предлагало мне уговорить вас выслушать его. Он не был иллюзией, потому что это я проверил в первую очередь. - Следи за языком, красная консервная банка, - осклабился Локи. - А ты образовываешься, - цокнул языком Тони. Локи дёрнул плечом и продолжил: - Вы озадачены тем, что произошло вчера с вашими людьми. Вы не знаете, что с ними делать. Дайте мне посмотреть на них, и я, возможно, смогу объяснить причину. Клинт кивнул и решительно сказал: - Пусть посмотрит. Неизвестно, сколько у них еще времени, если их не вытащить. Когда Локи проходил мимо неё, Кэти стояла совсем близко и почувствовала чем-то знакомый запах дыма и мёрзлой хвои. Ей показалось вдруг, что сейчас она что-то вспомнит или, может быть, поймёт, но ощущение пришло и ушло, оставив после себя лишь странное послевкусие чего-то неуловимого.