Prince-wolf and his Moon

And I’d choose you; in a hundred lifetimes, in a hundred worlds, in any version of reality, I’d find you and I’d choose you.

      Она распахивает глаза в своем времени. Трет губы тыльной стороной ладони, отплевывается, на языке все ещё чувствуется вязкий привкус тины. Хэ Су умерла тысячу лет назад, а Го Ха Чжин жива, чудом, но все еще жива. Для девушки из настоящего будто ничего и не произошло. Нелепая сумятица, расхрабрилась, полезла в воду спасать ребенка, и сама же едва не утонула. Даже скорую пришлось вызывать и некоторое время быть под наблюдением врачей. Говорят, слишком долго не дышала, вода заполонила легкие и никак не могли откачать. Родители спасенного мальчика приходили навещать её и сотый раз благодарили. А ей было все равно, мир плыл мимо неё, что-то незримо поменялось и девушка не могла понять, что именно. Долги и разъяренные клиентки не внушали былой ужас и отчаянье. Она смотрела на это уже с легкой ноткой апатии, будто и не касается её вовсе. Го Ха Чжин потеряла значительный фрагмент своих воспоминаний, никак не могла вернуть его обратно в пазы и это волновало её гораздо сильнее прочего.       Возвратившись из больницы девушка первым делом вернула себе естественный оттенок волос. Ей почему-то показалось правильным так сделать, хотя она уже много лет отдавала предпочтение высветленным медным и золотисто-рыжим тонам.       Мир вращается и не останавливается ни на секунду. После происшествия на озере девушке стали сниться странные сны и в них всегда присутствует красивый мужчина с сумрачным взором. Ночь за ночью она просыпается с насквозь просоленной влажной подушкой и на сбитых простынях. И не считая этого — жизнь возвращается в привычное русло. Для Го Ха Чжин пару месяцев назад подобное стало бы несказанной радостью. Но теперь же блаженная размеренность и спокойствие напоминали трясину, в которую она проваливается и нет сил для борьбы, хотя внутри все клокочет, надрывается тревожной сиреной. Девушка существует и работает по привычке. Одаривает посетителей вежливыми и сухими улыбками. Рассыпается ничего не значащими фразами. Невесомо, точно призрак, бродит по ярким залам и помещениям торгового центра. В один из вечеров ноги сами приносят её в опустевшую галерею. И выцветшие образы на реставрированных картинах дают толчок.       Тело сотрясает крупная дрожь. Го Ха Чжин прижимает ладонь ко рту, пытаясь сдержать и не захлебнуться собственным протяжным воем. Воспоминания начинают биться в ней точно разбушевавшаяся подземная река. События и люди волнами накатывают на её разум и все возвращается на свои места. Она помнит, помнит их всех. Его яснее прочих. И где-то за непреодолимой толщей времен оставлена её дочь. Девочка, которая в детстве лишилась матери и никогда не знала своего настоящего отца-императора. Её маленькая Соль, оставленная на растерзание жестокому миру прошлого. Один принц Чжон, её приемный отец, мог стать для неё надеждой стеной и защитой. Девушка ощущает, как все тело одолевает слабость. Она оседает на корточки с приглушенным всхлипом и прячет лицо в ладонях, стараясь совладать с собой, захлестнувшими эмоциями и воспоминаниями. В ушах стоит гул. Она думает, что вот-вот потеряет сознание.       Чья-то рука с зажатым платком едва ощутимо ложится на плечо. Девушка рвано дышит, силится взять себя в руки. Она поднимает голову, смотрит на склонившегося над ней мужчину и не верит в реальность происходящего. Ей хочется вцепиться в его локоть, разрыдаться ребенком и не отпускать. Но вместо этого она, сжав губы в тонкую линию, неуверенно поднимается с пола и с благодарностью принимает платок, промокая слезы. В голове мечутся мысли, точно растревоженные осы. Как мы могли вновь пересечься? Он просто случайный посетитель или целенаправленно сюда пришел? Помнит ли он меня? Мне стоит извиниться за неподобающий вид? За то, что мы не виделись целую вечность, а я перед ним вся зареванная стою? Молодой мужчина избавляет её от необходимости оправдываться, судорожно подбирать слова. — Вам нужно успокоиться. Хороший кофе всегда бодрит, а тут за углом есть место, где отлично готовят.       Она бледнеет, немеет и цепенеет, но не противится призраку прошлого, ожившему перед ней. Они покидают галерею вместе и Чжин все кажется сном, наваждением. Ущипни себя — очнешься в своей кровати. Но девушка не делает ничего. Пусть этот морок длится ещё хотя бы пару минут, час, вечность.       Вечер после работы и многие разбредаются по барам. Весь их путь до заветного и загадочного места с отменным кофе, мужчина старался отвлечь Чжин от дурных мыслей. Его голос мягко лился ей в уши, заполняя её до краев и взращивая в голове сцены из утерянного прошлого. Чуть приглушённым и грудным голосом говорил, что выставкой занимался его хороший друг. Он был в группе реставраторов и активно помогал с организацией, находил нужное помещение, договаривался с владельцем. И вне всякого сомнения будет поражен тем, что его детище вызвало такую реакцию. Чжин уже не помнит, что ответила. Голова как в тумане. Ей просто хотелось продолжать его слушать. Пусть он не замолкает ни на секунду. Она слишком скучала по этому тембру.       Наваждение развеивает чей-то окрик с противоположной улицы. Мужчина замедляет шаг, останавливается и терпеливо дожидается, когда парочка перебежит дорогу и приблизится. Юноша расплывается в белозубой и широкой улыбке, он держит под руку загорелую и подтянутую девушку. В них Чжин узнает тени принца-художника и его возлюбленной кисэн. Пока молодые мужчины обмениваются крепкими объятиям и будничными вопросами, девушка стоит поодаль, не чувствуя ног. Подумать только — живые, те с кем она уже успела попрощаться и похоронить невообразимо давно. Спутница художника замечает рассеянный взгляд Чжин. — Меня зовут Кан Лу На.       Её ладонь теплая, а рукопожатие мягкое. — Ты возможно видела её уже. Лу На занимается спортивной гимнастикой. Она проходит отбор в команду и вполне возможно, что отправится на следующую летнюю олимпиаду. Она удивительная! — с нескрываемым восхищением и гордостью выпаливает новый знакомый — старый позабытый друг, а после переводит взгляд на смутившуюся спутницу.       Чжин не может сдержать улыбки. Становится понятным, что юноша бесповоротно влюблен в девушку, которая для него вне всякого сомнения является ещё и музой. — Творческие люди, они всегда немного приукрашивают реальность, — улыбаясь говорит, будто желая сгладить хвалебные и пылкие речи своего спутника. — Но у меня действительно есть определенные успехи в данном спорте, и я хочу дальше развиваться, завоевывать призы и медали. — И пока ты соревнуешься я вынужден тосковать и покрываться пылью. — деланно-драматично вздыхает художник. — Сегодня едва смог её украсть и то совсем ненадолго, поэтому предлагаю плавно переместиться в кафе. Пока не пробило полночь и от принцессы не осталась только туфелька.       Лу На одаривает юношу взглядом c иронично изогнутыми дугами идеальных бровей. Чжин в свою очередь не уверена, что ей стоит оставаться, она кофе никогда не любила и сейчас чувствует себя лишней, но гимнастка уже что-то бойко щебечет и они все вместе ныряют в обволакивающий полумрак кафе, а рука так и оставшегося пока безымянным мужчины-перерождения Ван Со, покоится на её предплечье и уверенно направляет к нужному столику. Будь на его месте другой человек Чжин уже стряхнула чужую ладонь, отпрянула от ненавязчивого прикосновения. Но это её волк, её возлюбленный, её сердце. Ему можно все. — А вот и хозяйка. — встрепенувшись произносит художник, когда все уже расселись за столиком.       К ним подплывает невысокая, круглолицая и крепкая девушка. Чжин стоит немалых усилий, чтобы отвести слишком пристальный взор. Кто же знал, что перерожденная воительница в новом веке станет столь очаровательной хозяйкой уютного кафе. Слишком много призраков за один вечер. Но Чжин держится и проявляет недюжинную стойкость, дабы не рухнуть уже в кафе от переизбытка чувств. — Здравствуй, Аюль! Ты хорошеешь день ото дня, моя зависть к брату растет столь же стремительно.       В новом веке Принц Ван Со сделался заметно мягче, вот он даже позволяет себе быть несерьезным. — Где мой племянник? — Это маленькое стихийное бедствие наконец уснуло.       Аюль принимает заказ у их стола, потому что по вечерам у них особенный наплыв и нужно успевать все. У Чжин закололо сердце. Она помнила о том, что Сундок мечтала о детях, она хотела родить своему принцу самых отважных сыновей и самых прекрасных дочерей. Девушка провожает взглядом удаляющуюся фигуру хозяйки. — Отец Аюль и его покойная супруга содержали здесь кафе, а на верхнем этаже у них квартира. Несколько лет назад Аюль вышла замуж за моего брата. Господин Ён отдал заведение в руки молодоженов, а сам, как он говорит, наконец отошел от дел и сел за написание книги, о которой давно грезил. Как видите, два молодых и свежих ума смогла принести с собой новое дыхание и превратить это место в одно из самых уютных и достаточно популярных. А для нас оно было любимым местом встреч ещё когда мы были юнцами и учились в школе. Хотя теперь, увы, мы собираемся не так часто, да, Юнхо? — К сожалению, действительно так. Пускай некоторые из них были временами совершенно невыносимы, но я скучаю по ним. — в голосе художника отчетливо слышится грусть, Лу На нежно касается его руки, будто желая вытянуть из него навеянную печаль. — Мин не так давно мне написал. Я говорил? Нет? Его жену успешно прооперировали. Она уже идет на поправку. Некоторое время они ещё пробудут в Германии, пока Тэ Ён не окрепнет и не будет готова к перелету.       Мужчина едва заметно кивает, хмурится и морщины залегают меж сдвинутых бровей, тени мазками очерчивают его скулы и крылья носа. Он становится особенно похож на себя в прошлом. Но поймав на себе взор Чжин он откидывается на спинку стула, расслабляет напряженные плечи и едва заметно уголками губ улыбается. Он всегда так делал, потому что не хотел пугать свою Хэ Су, особенно после того как стал императором. Перед всеми — чиновниками, аристократами, знатью — он был непоколебимым и суровым, лишь рядом со своей любимой женщиной оттаивал и отбрасывал прочь все маски. — Тебе, наверное, неловко слушать наши разговоры о незнакомых тебе людях. Прости. Предлагаю сменить тему и поговорить о чем-то отвлеченном.       Остаток вечера они провели за неторопливой беседой. Чжин таки уговорили заказать кофе, путем долгой и оживленной дискуссии она выбрала для себя мокко, а после совершенно довольная, разнежившись в мягком кресле, цедила сладкий и тягучий вкус.       Из разговора Чжин старалась вытянуть ниточки и связать их в единое полотнище, собрать образы и соединить с теми, что она знала в прошлом. Мин и Тэ Ён — это Принц Ук и его жена, так? Принц Чжон в реальном мире стал спортсменом, как и У Хи. Они все живые. Живут, любят и каждый день не походит на сражение за собственное счастье. Душу Чжин согревает без оглядки влюбленные Юнхо и Лу На, Тэ Ён, которую медицина двадцать первого века способна излечить, Аюль и её муж с их общим ребенком. Её Ван Со, которого не тяготеет груз прошлого, покалеченное детство и вечное одиночество. Он провожает её до дома. В нем ещё играют возвышенность и некая манерность. Он говорит, что раз заставил засидеться в его компании допоздна — значит обязан в целости и сохранности доставить домой. — Знаете, у меня есть чувство, что я вас знал все это время.       Он смотрит на неё едва прищурив глаза. Челка небрежно спадает на лоб, и он кажется по-особенному красив.       Существует поверье, что те, кому предначертано встретиться, независимо от времени и событий — соединены красной нитью судьбы. Нить никогда не оборвется, сколько бы не прошло столетий, насколько бы нить не истончилась и не запуталась в суете жизни. Хэ Су любила императора-волка в эпоху Корё. Нить, существовавшая тогда, до сих пор между ними. Нить обвивающая её запястье — тянется к его. — И я осмелюсь пригласить вас на чашечку кофе ещё раз, если вы конечно не против.       Чжин мотает головой, темные пряди волос падают на её налившееся румянцем, обретшее краски лицо и на выдохе произносит. — Вы всегда сможете отыскать меня в салоне косметики недалеко от того места, где мы повстречались. Я там работаю и буду рада встрече.       Молодой мужчина улыбается ей, как много веков тому назад, как улыбался только ей.