***
— Тсукки, а куда Дайчи с Сугой пропали? — Не мешай взрослым развлекаться, Хината. Всей командой было принято решение молчать о волшебной скалолазной стенке, ведь тогда Хината сам захочет стать Паучком и испортит все свидание капитана и связующего. Чтобы не слышать больше Хинату, Тсукишима надел наушники и увеличил громкость музыки. Музыка… Хорошая это вещь, если она и перекрывает болтовню рыжих карликов, и заставляет забыть о здравом смысле во имя любви.Часть 3
7 января 2018 г. в 21:08
На тренировке все были какими-то несобранными: одни не отошли от многочасовой поездки, другие чувствовали такой прилив радости и возбуждения, что не могли сосредоточиться на мяче, третьими были Хината с Кагеямой — с ними все и так понятно. Суга взволнованно наблюдал за тем, как Шоё повис на сетке, очередной раз не сумев принять пас.
У Суги тоже не получалось давать хорошие пасы, зато взгляды в сторону Дайчи он бросал с завидной точностью и необыкновенным усердием.
— Такое ощущение, будто в первый раз вышли на площадку, — Дайчи хлопнул в ладоши и объявил об окончании тренировки. Суга тут же растянулся прямо на полу и, когда его накрыла тень Дайчи, скорчил недовольную мину.
— Твоя тень звучит как завывания Элвиса Пресли, — пожаловался Суга. Хотя на самом деле тень, в отличие от прикосновений, звуком не обладала, шуток породилось множество.
— Что ты имеешь против Пресли? — Дайчи поднял руки так, чтобы максимально накрыть Сугавару тенью.
(Суга помещался в его тени так правильно, словно это и было смыслом его жизни — быть защищенным всем, что только касается Савамуры.)
— У меня сейчас вырастут бакенбарды и появится желание надеть белые брюки и петь об одиночестве, — вздохнул Суга, надавив ладонями на виски. Он поймал смеющийся взгляд Дайчи и сам не сдержал улыбки. В этот момент ему действительно показалось, что он слышит песню.
Дайчи присел на корточки рядом с ним, вспотевший, с одышкой, но как всегда прекрасный.
— Я куплю тебе гавайскую рубашку, Суга. Кстати… Еще одна команда приезжает завтра. А пока можем делать что угодно. Ты все еще боишься высоты, Суга? У меня есть предложение, от которого невозможно отказаться.
— Я боюсь предложений после провокационных вопросов. Они пахнут…
— …саундтреками из фильмов, получивших «Золотую малину», зна-а-аю, ты всегда это говоришь, — рассмеялся Дайчи. Он шутливо ткнул пальцем в подошву кроссовки Суги. — В соседнем зале установлен настоящий скалодром. Сто лет пытаемся выбраться на него хотя бы в город, но у тебя постоянно возникают важные мероприятия.
Суга осуждающе посмотрел на человека-который-не-верил-в-его-неотложные-дела.
— Я не боюсь высоты.
— И глобального потепления.
— Я не боюсь высоты и глобального потепления.
— Тогда подъем? — Дайчи протянул Суге руку, и Сугавара ухватился за нее, чтобы услышать:
«Запомни мгновение,
Когда ты точно знал, куда идешь.»
— Запомнил, — машинально прошептал Суга, а Дайчи настороженно нахмурился. Или это было не настороженность, а что-то другое?..
— Что запомнил, Суга?
— Что ты издеваешься надо мной за то, что я боюсь высоты и изменения климата.
Он мог поклясться, что Дайчи пытался спрятать разочарование во взгляде.
Прелести скалолазания их капитан открыл для себя во время прошлой поездки в Токио, когда Куроо с Бокуто долго спорили о том, за сколько минут можно пройти самую сложную трассу в боулдеринг-зале, в который они начали вместе ходить. И Дайчи втянулся. Втянулся — и узнал о том, какое удовольствие можно получить, когда падаешь десятки раз, прежде чем пройти коротенькую трассу, которая со стороны кажется совсем детской. Суга часто слышал рассказы о «покорении стенки» и даже видел синяки на правом боку Савамуры после не особо удачного приземления на мат. Эти синяки и стали краем: Суга научился придумывать новые и новые отговорки для того, чтобы в дни тренировок Дайчи не составлять ему компанию.
— Я дам тебе свои скальники, у нас весь одинаковый размер обуви. И магнезия у меня есть. Парни из Некомы здесь уже занимались, вот Куроо меня и предупредил.
— Дайчи, если я упаду и разобьюсь, это будет умышленным убийством — ты ведь готовился!
— Ты не упадешь. Будешь держаться за меня.
Суга не мог этому не верить.
Пока Дайчи бегал за всем необходимым, Суга бродил по периметру зала — он был намного меньше волейбольного, полностью вымощенный матами — и проводил пальцами по разноцветным зацепам. Дайчи говорил, что особая страховка не нужна, что можно страховать руками: в случае падения страхующий помогает приземлиться на ноги или перенаправляет тело так, чтобы удар не пришелся на то, что можно сломать. Тогда Суга спрашивал, как часто получают травмы спортсмены на этих стенках, а Дайчи просил не забивать себе голову чепухой. Все-таки он умел быть твердым, как эти самые зацепы.
— Суга? — Дайчи появился в дверном проеме с парой скальных туфель и флаконом в руках. Суга специально не отозвался, чтобы Дайчи еще несколько раз произнес его имя — так просто и немного взволнованно, живо, с запалом, как он умеет. Суга мог быть тем еще лисом, когда хотел преобразовать свое смущение во что-то полезное.
Он сел на мат и сменил свою обувь на скальники Дайчи. Некоторые утверждали, что одежда и обувь от долгого соприкосновения с человеком забирает строчку-другую из припева, и Суге нравилось в это верить. До этого момента он только однажды носил мастерку капитана, а воспоминания об этом хранил в памяти с той еще бережливостью.
Дайчи надавил пальцами на его носок, и Суга недовольно ойкнул.
— Должны сидеть плотно, — объяснил Дайчи. — И не без дискомфорта.
— Ты никогда не выбираешь для меня что-то приятное, — Суга выставил вперед раскрытые руки ладонями вверх.
— Неправда, мы были несколько раз в кино.
— На неудачных фильмах, после которых мне было морально больно, Дайчи! А в конце той редкой хорошей драмы умер герой, который мне нравился больше всех. Это разбило мне сердце. Ты на этом фильме еще заснул, потому что в нем якобы было мало перестрелок. Я чуть не получил инфаркт.
О том, что сам Суга чуть не скончался от разрыва сердца, когда голова заснувшего Дайчи упала ему на плечо, история умалчивала.
Дайчи явно было неловко; он выдавил горошину магнезии на ладони Суги и стал наблюдать за тем, как Сугавара тер ладони друг о дружку, а бесцветная жидкость становилась белой.
— Воу, — Суга обалдело смотрел на собственные руки, теперь напоминающие известняковый карьер. Он прижал средний и безымянный пальцы к середине ладони и оттопырил оставшиеся в сторону. — Благодаря такому сцеплению я стану новым Человеком-Пауком!
Этот детский восторг вытеснил даже все виды тревоги, на которые у Суги имелся карт-бланш. Прежде чем подойти к стенке и выслушать инструкцию своего новоиспеченного тренера, он просто бродил по матам, привыкая к узким скальникам и ладоням-как-у-питера-паркера, иногда оборачиваясь на Дайчи и одаривая его благодарной улыбкой.
В наставлениях Дайчи был краток.
— Не везде нужно прикладывать силу, но сила тоже нужна. Кое-где тебе потребуется равновесие. Если чувствуешь, что падаешь, то ради бога, Суга, не пытайся подставлять руки или сопротивляться инерции падения. Вот, кажется, все… Я буду страховать, больше и знать ничего не нужно. Готов?
— Готов, но только не засни от того, что я передвигаюсь как черепаха, — довольно серьезно попросил Суга, понимая, что стоящий за его спиной Дайчи поспособствует не только его безопасному приземлению в случае падения, но и громкому, оглушительно громкому сердцебиению и волнению.
Дайчи рассмеялся.
— Ты никогда меня не простишь, Суга?
— Никогда в жизни!
С решительным и даже грозным видом Суга ухватился за первые зацепы, поставил ногу на ближайший выступающий камень и подтянулся, потянулся к следующему и (в животе уже разлился едкий дискомфорт от того, что он не чувствовал под ногами землю) напряженными пальцами зацепился за глыбу уже большего размера.
— Суга, ты слишком напряжен.
Дайчи стоял прямо за ним, он держал руки по обе стороны от талии Суги на расстоянии каких-то десяти несчастных сантиметров, чтобы тотчас поймать, если что, и у Суги от понимания этого голова шла кругом. Он остановился и попытался расслабить мышцы так, чтобы они были мягко напряжены, как при игре в волейбол. А затем полез дальше.
Через три перехвата Суга не попал ногой на зацеп, соскользнул ступней, в порыве паники расцепил хватку рук и полетел вниз.
«И я буду держаться за тебя,
И я буду держаться за тебя…»
Дайчи поймал его с каким-то довольным вскриком, словно принимая удачный мяч: ухватился за талию и потянул на себя, чтобы Суга в движении успел обеими ногами попасть на мат и в несколько шагов затормозить.
«Время начнет замедляться,
И вот оно застыло…»
Суга нервно смеялся и ругался, не смея расслабить мышцы спины, ведь в затылок ему дышал Дайчи, руки которого так идеально все еще держали его за талию. Он не успел испугаться, да и не так высоко здесь было.
— Меня не примут к Мстителям, — покачал он головой, еле удерживаясь от того, чтобы не броситься к Дайчи на шею, ведь он такой классный, такой надежный, ведь Суга может за него держаться, а Дайчи может держаться за него.
Дайчи наконец словно получил доказательства того, что с Сугой все хорошо, и убрал руки. Только тогда Суга нашел в себе силы повернуться к нему лицом.
— Еще раз? — Дайчи сиял как начищенный пятак. — Для первого раза было…
— Отвратительно.
— Да, это было отвратительно, и ты упал на пятом перехвате.
— Стыдно.
— Невероятно стыдно, Суга.
Дайчи улыбался так, что его щеки давно должны были треснуть.
— Ты поддакиваешь как китайский болванчик! — обиженно протянул Суга, вновь подходя к стене.
— Звучит как хороший псевдоним для нового супергероя, — выдал Дайчи, не прекращая улыбаться, и стал за Сугой, как и в прошлый раз.
Суга пообещал себе, что будет делать попытку за попыткой, пока не возьмет верх над страхом высоты. Или пока Дайчи не признает, что он был восхитителен.