А судьи кто?

«Достоверность» Самсон никогда не давал имен оружию. Палка, тренировочная деревяшка, первый настоящий меч — все это было все еще палкой, тренировочной деревяшкой и первым настоящим все еще просто мечом. Он слышал много красивых легенд о неуловимых убийцах и их именных клинках, о которых отзывались, как о родных братьях. Как великие войны махали мечами, гравировка на которых была выведена каллиграфическим почерком и служила девизом жизни для них обоих. Самсон в юношестве считал, что иметь такое единство с оружием, наверное, здорово, но сам никогда не чувствовал подобного. Какое бы имя или название он не давал своему оружию, все это звучало глупо и нелепо, особенно посреди боя. На его мече не было выгравировано красивых слов, рассказывающих о его подвигах — были лишь царапины и сколы от ударов о кости, вот они — его подвиги. И Самсон забросил эту идею. Очеловечивать оружие глупо. Возможно кому-то это помогает в борьбе с совестью, но Самсон всегда знает и всегда знал — убивает не оружие, а тот, кто это оружие держит. — Это «Достоверность», — сказал ему Корифей, преподнося горящий красным меч. — Оружие, достойное моего генерала. Не задавая глупых вопросов, Самсон принял подарок. Но никогда не называл меч его именем. В свободные минуты Самсон осматривал его, обуреваемый сомнениями. Почему именно этот меч? Почему именно «Достоверность»? Окончательно обезумевшая Мередит наверняка считала его частью себя, частью руки Создателя, творящей праведное дело. Но почему именно «Достоверность»? Потому что он действительно убивает во славу Создателя? В ее славу? Самсон взглянул на красный меч в руке, струящийся силой, готовой поработить слабый разум, и усмехнулся — его разум он не смог подавить. Он покрутил меч в руке. Тяжеловат для обычного человека — пришлось бы носить в двух руках, как огромный топор, не гладкий и не ровный, как обычные мечи — словно кто-то выкорчевал кусок лириума и приделал ручку. Вместилище огромной силы, поглощающая хозяина «Достоверность». В его руках все еще лежало обыкновенное оружие.