In necessariis unitas, in dubiis libertas, in omnibus caritas.*
— Мэри! Сколько лет, сколько зим! — поприветствовал Гарри, разуваясь в тёмной прихожей, и лишь мельком демонстрируя свои фирменные ямочки на щеках. — Я тоже рада тебя видеть, но где тебя носит с самого утра?! И почему, когда я пришла, то Найл был забаррикадирован, а в гостиной на диване спал полуголый Луи? — Женщина активно жестикулировала руками и явно ожидала услышать ответ. Надо признать, ночка выдалась ещё та: Гарри, съедаемый муками совести, где-то около полуночи решил, что перегнул и пора закругляться. Да, он осознанно давал Найлу время обдумать его поведение, как бы банально это не звучало, а также осознать всю ответственность за потенциальные поступки, но… со стороны это выглядело по-детски. Будто он ещё не прошёл стадию обвинения мелкого в распаде полноценной семьи и сейчас хочет отнять вкусную конфету под предлогом развития кариеса, лишь бы съесть её самому. Он буквально разрывался на части, порываясь поехать домой или остаться в клубе. Ему было наплевать на деньги, заработанные нервотрёпкой на службе, он был потрясён, словно увидел призрак, но при этом не решался уехать и избавиться от этих ощущений. Грешным делом подумал даже, что всё это тоже ему снится, а то правда, какой-то сюр: приковал бедного брата, лишь бы оградить от жизненных ошибок. На ошибках учатся, а лучше всего учатся на своих же ляпах и неудачах. В такие моменты каждый человек нуждается в мудром советчике в виде незнакомца или близкого родственника. Хотелось иметь нормального отца, с которым можно спокойно поговорить пять минут… вспоминалась мама. Не то, чтобы с Боем нельзя было поговорить — можно, но обычно, если такое желание возникало у одного из родственников, оно напрочь отсутствовало у другого. Телефон, как назло, разрядился, и Гарри, недолго думая, начал искать ближайший таксофон (который оказался в трёх кварталах от «Розы ветров»), набрал номер лучшего друга Луи, у которого хранился запасной ключ, и попросил дождаться его возвращения. Кто, как не он, поднимет свой зад посреди ночи и отправится едва ли не на другой конец города, чтобы подать мелкому какой-то ключ, который лежит в кресле в его комнате, практически не задавая лишних вопросов и, пообещав, проследит, чтобы тот не покидал пределы квартиры до самого утра? Конечно, втягивать сюда Луи было рискованной затеей, ведь Найл может обидеться на всех, но Луи тоже нужно отвлечь от личных переживаний. Не желая отвечать на вопросы прямо с порога, Гарри шагнул в сторону ванной, но Мэри была настроена решительно. — Вы же не устраиваете тут оргий? Я думала, ваши шальные времена уже прошли… — Спросила с нервным смешком, но запнулась на полуслове, осознав, что Гарри не намного младше её самой — разница всего двенадцать лет. Особым авторитетом для него она никогда не была, маму (при всём желании) не заменила, наоборот, даже посещала те подростковые вечеринки. И кому сейчас докажешь, что тогда вовсе не искала отдыха от родного сына, а присматривала за старшим по просьбе Боя? Когда её взгляд наконец устремился на лицо пасынка, то заметила пару синяков и ссадин. — Гарри, что это? Ты подрался? Господи, что случилось? — Мэри стала протягивать руки к его лицу, чтобы получше разглядеть. — Найл что? — попробовал сменить тему Гарри, почти искренне изумившись. — Не волнуйся, со мной всё в порядке, — открыто врал, поспешно убирая её руки. — А сам он что говорит? — Ничего не говорит, в том-то и дело! А я же мать и имею право знать, если у него какие-то неприятности или… вы поссорились? — спросила она, заглядывая в глаза, с мольбой о подробностях. — Отчасти, — начал он нерешительно и, шумно вздохнув, продолжил, сдавшись под её натиском, — по-моему, наш мальчик стремится поскорее стать мужчиной. — Гарри приобнял Мэри за плечи и повёл в сторону кухни. — Вот прошлой ночью он привёл домой девушку, — на сих словах Найл, сидевший за барной стойкой, едва не подавился запоздавшим воскресным обедом, приготовленным под утро Луи, а Мэри немного растерялась. Повисла неловкая пауза. — Она из колледжа? — Теперь её ясный взгляд был устремлён на свет очей — единственного сыночка. В нём читался неподдельный интерес и вместе с тем некая тревога на уровне материнских инстинктов. — Нет, мам, давай не будем, — прохныкал Найл и, захватив йоркширский пудинг с говядиной, поплёлся к себе в комнату, не забыв громко хлопнуть дверью. — Переходной возраст, — развёл руками Гарри. — Не покрывай его! Скажи мне правду, это наркотики? — спросила тихо и с опаской. — Нет! Мэри, это гормоны! Обычные подростковые гормоны. Он запал на одну танцовщицу, а я не хочу, чтобы мой брат, который учится в KCS** встречался с танцовщицей! — Гарри не планировал, но проболтался, закапывая себя ещё глубже в немилость перед родичем. Ведь Найл никогда не выдавал предкам секретов самого Гарольда. На секунду дверь комнаты распахнулась и из неё послышалось: — Её зовут Руби! — Её зовут Кира, Найл! — прокричал в ответ Гарри. — Господи, весь в отца: если зациклится… — Сокрушалась Мэри. — А нас он хоть познакомить с ней планировал? — Не знаю. Я надеюсь, теперь мы всё прояснили, и я могу пойти принять душ? — Мы не выяснили о тебе… — А что выяснять? Я ходил в клуб разбираться, почему они пускают внутрь несовершеннолетних и попросил Луи проконтролировать домашний арест Найла. — Знала бы только Мэри, что слово «арест» здесь употреблялось не фигурально. Но, кажется, она даже не до конца решила в уме уравнение про Найла, «клуб» и «танцовщицу». Или сделала вид. К слову, Мэри на сей раз наведалась только проездом из Осло в Киото всего на пару часов и, кроме Лондона, её ожидала ещё пересадка в Токио. Через йогу пытается постичь дзэн. И как только Альф терпит все её причуды? Минут через пятнадцать она замаскировала синяки Гарри тональником на скорую руку (хотя он отчаянно сопротивлялся), попрощалась с Найлом и была такова. Нет, конечно, она грозилась сдать билеты и пропустить рейс, ребятам пришлось уговаривать её не делать этого, притворяясь, что всё в порядке, и они по-прежнему доверяют друг другу. По сути, она и заехала-то только, чтобы поздравить сыночка с наступающим Днём рождения, потому что не уверена, что сможет присутствовать на самом торжестве — начался новый телевизионный сезон, сейчас активно снимают прямые эфиры для её нового грандиозного проекта — времени практически нет. Со стороны Мэри кажется многим прагматичной карьеристкой-вертихвосткой, которая добровольно отказалась от ребёнка и предпочла деньги и работу, а она просто не спешит это всё опровергать. Так как их семья хоть и не вела публичный образ жизни, но иногда всё же попадала в светскую хронику, слухи о проблемах время от времени распространялись в СМИ. Хорошо, что отец Зейна помог уладить все вопросы и предположения о том, почему, например, при живых и состоятельных родителях несовершеннолетний наследник медиа холдинга живёт под опекой брата. Всё-таки, адвокатская династия среди друзей — это отличное подспорье по жизни. Благо, Шахрукх Малик — мужик порядочный, не то, что отпрыск. Он ценит дружбу и людей, потому что так его научили родители, и Шахрукх, с детства замечая тяжкий отцовский труд, научился его ценить, но при этом своим детям он всегда стремился предоставить максимально комфортные условия… Типичная ошибка многих поколений. И к тому же, ему нравился Гарри, который не первый год значился в списке завидных холостяков со всей Великобритании. Вот бы он ещё обратил внимание на его старшенькую Донию, чтобы средняя дочь могла уже наконец выйти замуж.Bob Dylan — If you gotta go, go now
Гарри решил поесть, как-никак успел проголодаться, хоть только лишь сейчас, учуяв запах жаркого, понял, что голоден. В голове у него крутилась песня Боба Дилана, и Гарри стал себе под нос тихонечко её напевать. Вообще, поющий Гарри — это большая редкость, особенно после расставания с Элис. Парень даже не отдавал себе отчёт, что что-то мычит под нос, собираясь с духом, чтобы поговорить с братом, пока не услышал песню True friends группы Bring me the horizon, доносящуюся из комнаты братца. Гарри аж подскочил на барном стуле, имевшемся на кухне, от неожиданно запредельной громкости. Прав был Леннон, говоря, что жизнь — это то, что происходит с тобой, пока ты строишь другие планы. Пока Гарри решался на разговор, обдумывая снова и снова сложившуюся ситуацию, случай, подкинутый братом, ускорил сей процесс. По пути к комнате Найла, Гарри споткнулся о журнальный столик, который кто-то зачем-то передвинул на несколько сантиметров в сторону. Только сейчас Гарри отрешился от собственных мыслей и заметил, что вернулся не в квартиру, а в настоящий свинарник. Чем они тут занимались, интересно: на дверной косяк комнаты брата приклеен широкий скотч, в гостиной видны обёртки их любимых сладостей Haribo, на ковре — крошки от чипсов?.. Как им удалось так нагадить за одну ночь? И это Мэри ещё, наверняка, прибиралась. — Найл, можно мне войти? — постучал Гарри и, не дождавшись ответной реакции, самовольно ступил на негостеприимную территорию. Хозяин комнаты метал в Гарри молнии глазами, налитыми кровью от недосыпа и переизбытка эмоций. Гарри подошёл к музыкальному центру и нажал на кнопку «стоп». Младший был уже одет и явно куда-то собирался уходить. — Почему твоя дверь обмотана ремонтным скотчем? — В ответ — тишина. — Вообще-то, это я должен сейчас на тебя обижаться, что ты общаешься с Маликом у меня за спиной, зная, какие у нас отношения после всего, что случилось… Думал, я не узнаю? А я ещё в состоянии сложить два плюс два. Чему хорошему он может тебя научить? — Вопрос риторический. Гарри начал давить на жалость и это кое-как да сработало. — Ты извинился перед ней? — наконец ответил младший вопросом на вопрос, на что Гарри кивнул. — Она приняла извинения? — Я надеюсь. Малой, кстати об извинениях… Извини меня и ты, пожалуйста, я переборщил, я плохой старший брат, и мне правда стыдно. Но, чёрт… я так устал. — Он упал в кресло и качнул кудрявой головой. — Мне всего лишь 24 года, а я чувствую себя на все 42. Я сам ещё хочу совершать ошибки, а не оберегать от них других. И я даже завидую тебе, что у тебя есть родители, есть я, и мы стараемся уберечь тебя от глупостей. — Я звонил тебе сотню раз, до последнего надеясь, что ты вернёшься, что это твоя очередная дерьмовая шутка, но ты был недоступен. — Да? — Старший проверил смартфон. — Чёрт, батарея же села. — Ты с ней спал? — Почему тебя именно это интересует? — Потому что, она мне нравится, свинья ты безрогая! — Гарри поджал губы и потупил взгляд в пол. — Если ты забыл, то как минимум один рог у меня имеется, — попытался пошутить, хоть в груди что-то предательски защемило. — Упырь ты, укушенный в голову, святые лепреконы! Оксид твою медь, коровья ты лепёха! — Гарри потёр переносицу и, выждав паузу, молвил: — Всё сказал? — Почти. Я не знаю. Зависит от твоего ответа. — Найл частенько упражнялся в создании неологизмов, и это было бы всё забавно, если бы не касалось тебя лично. Со стороны его речь кажется почти безобидной, но ровно до тех пор, пока ты не узнаешь истинное значение, которое вкладывает в свои слова Найл. А Гарри знал, потому что был соавтором половины из перечисленных перифраз. — Хорошо, я с ней не спал. — Гиббон белорукий, ты мне делаешь одолжение? — Да не спал я с ней! — рявкнул Гарри. — Ты же не глупендяй, зачем тебе какая-то танцовщица, когда в этом году ты перешёл в старшую школу, где у вас смешанные классы с девочками? — Гарри многозначительно вскинул брови. — Короче, я всё решил. — Отреагировал равнодушно Хоран-младший. — Ты прав, мне уже пора начать работать, чтобы стать самостоятельным. Я тоже так считаю, поэтому буду волонтёром в фонде дикой природы. И мне кажется, что я уже достаточно взрослый, чтобы жить здесь одному. А ты, братишка, поживи в квартире Сары. Договорились, чувак? — Найл пристально буравил в брате взглядом дыру, вынуждая согласиться хоть кивком. — Ну, что скажешь? — Эм, волонтёрам разве платят? Если ты хочешь самостоятельности и встречаться с девочками или жить здесь, я не знаю, тебе придётся их обеспечивать, оплачивая счета за квартиру и мелкие бытовые расходы. Мэрин Альф не будет спонсировать такие занятия, а Бой… хоть и стремился сделать из тебя мужчину пораньше, не думаю, что имел в виду именно это. Вряд ли он закроет глаза на бездумное мотовство его средств. — Найл приуныл. — Окей, я всё понял. Буду и дальше покрываться плесенью в обществе Гарри-асоциального-Стайлса. Раньше ты не был таким. Ещё год назад все мои одноклассники восхищались твоим незаурядным умом, увлечениями, а сегодня они посмеиваются, что ты прозябаешь, продавая фотокамеры. Серьёзно, тебе просто нужно снова научиться доверять людям, чтобы кого-то встретить и жить своей жизнью. — Найл направился в коридор обуваться. — Куда это ты намылился? — уточнил Гарри. — Действительно, я и забыл, что мне стоит отчитываться перед «властелином» о пошаговом перемещении в пространстве, словно ты не отслеживаешь меня на компьютере!.. Прекрати уже придумывать сказки, что ты экстрасенс и чувствуешь меня на расстоянии. — Хорошо. Я не экстрасенс. Я отслеживаю тебя по симке с помощью услуги iSpy от мобильного оператора. — Шатен тяжело вздохнул. — Ладно, асоциальный Стайлс готов исполнить любое твоё желание, чтобы загладить вину за недостойное поведение. Проси, что хочешь, но учти, что с Кирой ты встречаться не будешь. — Твоя машина и полгода ты один будешь заниматься уборкой и готовкой блюд, что я пожелаю. — Выпалил Найл, будто заранее репетировал. — И это не тебе решать: будем мы встречаться или нет. — Тебе права получать только через год! Найл, нет, не подумай, я не против, но если Бой узнает… — А ты сделай так, чтобы он не узнал. Гарри не желал отдавать машину Найлу (даже если она и пылится уже целых шесть месяцев в подземном паркинге), но он сам пообещал выполнить желание, хоть по факту их получилось целых три. Чтобы прокатиться, возможно, последний раз, Гарри достал из-под тента свой забытый Богом белоснежный Chevrolet Chevelle 1969 года выпуска. Он достался ему от матери, а ей от парня — отца Гарри. По её рассказам, тот увлекался автомобильными гонками и начинал именно на этом автомобиле. Это практически единственное, что есть общего у Гарри и Боя, хотя Гарри, сколько себя помнит, не замечал за Боем особой тяги к авто/мотоспорту. Зато Бой и Найл просто обожают смотреть или играть в футбол, в то время как Гарри к этому виду спорта абсолютно равнодушен.***
Как ноги приводят людей в те места, где им действительно хочется быть, так и сейчас они доставили парня по искомому адресу. К полудню Гарри уже был под домом, к которому Киру привезло в тот раз такси: элитный район, новостройка. Оплатив парковку, парень сидел в салоне автомобиля, нервно постукивая пальцами по рулю и пытаясь разглядеть хоть что-то в жилых окнах. Разумеется, он не знал номер квартиры, иначе, возможно, сразу поднялся бы. Полдень понедельника оказался на удивление оживлённым, если вот так сидеть и наблюдать за жителями Big Smoke. За час он успел понаблюдать за бодренькой старушкой с собачкой, которые вышли из подъезда и успели вернуться с прогулки, за студентами, опаздывающими на свои пары, за людьми постарше, которые могут себе позволить явиться на службу позже обычного или работают на дому… Засидевшись на месте и ощутив, что пятая точка немного затекла, Гарри решил размяться и вышел из машины, активно потягиваясь и разминая шею, руки и ноги. Удивительно, что никто из местных до сих пор не вызвал полицию, потому что «некто неизвестный странной наружности припарковался возле их дома и продолжает сидеть в своей машине уже битый час, считая ворон». Он присел на капот, сложив руки в карманах чёрной капюшонки и упёршись в бампер ботинками. Тянуло курить — не смог удержаться, хотя уже пару месяцев как бросает, а всё никак не может расстаться с этой пагубной привычкой. Вот из подъезда выбежал мальчик лет пяти и забежал в кафе-кондитерскую, находящуюся буквально в паре шагов от двери, с которой Гарри не спускал глаз уже приличное количество времени. Периодически у него возникали мысли, мол, что он здесь вообще забыл, и о том, как это всё глупо, и что люди выходят такими счастливыми, держа в руках заветный круассан или булочку с корицей, но если он отлучится за выпечкой — точно пропустит Киру (закон Мёрфи ведь никто не отменял). Возможно, действительно, пора уже шагать дальше, как советует его ненавистная специалистка по психологии миссис Дженкинс, а теперь ещё и Найл? Считанные секунды спустя дверь в очередной раз распахнулась, и из неё вышла та, кого он караулил. Сегодня они оба, не сговариваясь, оделись монохромно, вполне может оказаться, что чёрный — их любимый цвет. Гарри привстал и постучал ботинками друг о друга, то ли привлекая к себе внимание, то ли собираясь с духом. Кира же застыла в замешательстве: поначалу она хотела было вернуться домой, захлопнув входную дверь, но момент был упущен, поэтому она осмотрелась по сторонам, словно ожидая увидеть здесь ещё кого-то, и решительно направилась к нежданному гостю. — Ты что здесь делаешь, скажи на милость? Я же пообещала, что поговорю с кем нужно, и Найла больше не пустят к нам. — Почему ты ушла не попрощавшись? Я думал, мы позавтракаем вместе… — протянул кокетливо Гарри. — А я думала, что не встречу тебя больше. Все мы люди, нам свойственно обманываться. Как ты вообще узнал мой адрес? — Кира была в состоянии, пограничным между бешенством и шоком. Она хотела казаться смелой, но некий страх всё же читался в её глазах. — Пробил по службе такси. Они такие молодцы, что добросовестно записывают все адреса в базу. — Что? Это вообще законно? — Почему я слышу в твоих фразах сарказм? — парень слегка улыбнулся. — Потому, что ты первый начал про «молодцов». Так, Говард, ответь мне, каким образом любой… человек может узнать мои персональные данные? — Кира ещё пыталась подбирать корректные слова, а то мало ли, что на уме у этого типа. — Во-первых, я Гарри. Тебе так сложно запомнить? Во-вторых, далеко не любой, а только тот, кто хочет это сделать и знает как. А в-третьих, это служба такси знакомого отца. Даже не пришлось ничего взламывать: просто позвонил — и мне предоставили информацию. — Во-первых, мне не нравится имя Гарри, тебе больше подошло бы имя Джек, потому что ты приставучий, как мой первый пёс. Во-вторых, меня сейчас не интересуют новые отношения, так что брось эти свои шпионские штучки и прекрати меня преследовать. — Сказала веско и позже тихонько добавила: «Пожалуйста». — А в чём проблема? — Гарри смачно затянулся сигаретой. — Я же красавчик, и ты тоже, вроде, ничего такая… — самодовольно ухмыльнулся, глядя в сторону и, прищурившись, добавил, — или не твой типаж? — Этой пикап-фразе больше лет, чем мне. Если планируешь удивлять, то придётся очень постараться, потому что я устала терять дорогих мне людей… Предпочитаю не влюбляться вовсе. Отношения для слабаков, знаешь ли. — Ладно, тогда смотри: у тебя сейчас нет парня, а у меня нет девушки. — Он замялся, на секунду опустил взгляд на свои ботинки, потом быстро поднял голову и посмотрел прямо на девушку. — Лично я нисколечко не заинтересован в тебе, но по доброте душевной готов придти на выручку… ну, ты понимаешь, пока ты не встретишь кого-то, с кем захочешь начать строить настоящие отношения. Это же лучше, чем искать кого-то только на одну ночь, соблазнять, бояться услышать отказ, разве нет? — Это шутка такая? — Девушка заливисто рассмеялась, а лицо Гарри вмиг стало серьёзнее, он сосредоточено заглядывал в глаза напротив, показывая, что шуткой здесь и не пахнет. — Скажи честно, ты больной? — Кира покрутила пальцем у виска. — Нет, а похож? Я мог бы, конечно, подать сейчас ложные сигналы, предложить тебе стать просто друзьями и вообще ходить вокруг да около… Я же говорю, как это есть в действительности: мне нужна более-менее умная девушка, с которой можно коротать время, и которая дарила бы мне своё тепло, когда мне это нужно. И речь не обязательно идёт о сексе. Хотя, как я понял, тебя этот вопрос активно интересует, — с губ слетел смешок после очередной затяжки. — И если до него всё-таки дойдёт, то тест на зппп был бы очень кстати. - Он сосредоточено считывал реакцию девушки, глядя на неё в упор оценивающим взглядом. От слов Гарри Киру бросало в дрожь. Вообще, её морозило от одного его присутствия, взгляда, слова, улыбки, а сердце начинало ускоренно колотиться… Это не был страх, но это было в новинку, ведь раньше ничего подобного при общении с парнями не наблюдалось. То, как он смотрел на тебя — вызывало доверие, но его слова вызывали странное чувство внутри, обжигали, как кузнец щипцами обрабатывает металл. Внешне он был довольно привлекательным, но его взгляд на многие вещи отталкивал и заставлял внутри всё сжиматься в комочек. Такое вообще возможно? Что это, пресловутая Любовь, такая противоречивая? Кира любила, но та любовь не была такой, а влюблённости не считаются, верно? А этот молодой человек, что стоит сейчас перед нею, глаголет вот довольно логичные вещи без миллиграмма фальши. Ведь в конечном итоге всё к этому и сводится. Оригинальный у него способ соблазна, конечно. Только есть риск, что чувства проснутся со временем… и что тогда, если они не будут взаимными? Кому-то будет больно — вот что. — Знаешь, кто ты? Ненормальный, хам, законченный эгоист и мизогинист! — Кира отвернулась, пытаясь прогнать подступающие к глазам слёзы. — Не знаю, что это ты назвала последним, но оно точно не про меня! — Оно как раз больше всего про тебя. Гарри заметил дрожь, пробирающую её до костей, и в мгновение ока снял свою худи и накинул девушке на плечи. — Ты замёрзла. — Констатировал факт. — А ты горячий парень? — А я на машине, - ответил крайне спокойно. - Если серьёзно, то Найл на тебя запал. И так как я запретил ему с тобой видеться, он будет ещё активнее искать встреч. Уверяю тебя, он парень целеустремлённый. Думаю, он даже пригласит тебя на свой День рождения. Поэтому я приехал попросить тебя сделать мне одолжение и составить компанию на рауте, чтобы он если и злился, то только на меня. — А разрешить видеться не вариант? Глаза девушки округлились, она озабоченно посмотрела куда-то вдаль, а потом выкрикнула: — Брэдли, не подбегай близко к дороге! Гарри оглянулся в ту сторону, куда был устремлён взгляд девушки, и заметил того самого мальчика, который выбежал из подъезда за минуту до выхода Киры. — Так это твой сын?.. *В необходимом — единение, в сомнительном — свобода, во всем — любовь. © Марк Антоний де Доминис ** Kingʼs College School