Sexual Affection

Утро началось для Таканори под надоевшую мелодию телефонного будильника, которую парень неоднократно порывался сменить, но всякий раз не находил времени. Матсумото нехотя разлепил глаза лишь для того, чтобы найти источник звука, однако в полумраке комнаты сделать это было невозможно: мобильный, по всей видимости, лежал экраном вниз. — Твою мать… — хрипло ото сна пробормотал шатен, наконец нашарив телефон на полу возле ножки кровати. По осенним будням, когда вставать приходилось слишком рано, за окнами был только легкий намек на рассвет. Настроение портилось сразу же, когда Таканори еще не отошел от сна окончательно, а школа, в которую предстояло пойти, виделась прототипом каторги. Несмотря на то, что Матсумото осталось доучиться лишь последний год старшей школы, скорой свободы он не чувствовал. Нехотя поднявшись с постели, Така начал шарить рукой по спинке стула, куда накануне, казалось, повесил одежду. Однако воспоминания прошлого дня захлестнули его тут же, как только он попытался вспомнить, во что был одет. Вечер в квартире Акиры, поход домой в одиночестве, жесткая нотация от отца… все это подвело парня к осознанию того, что сегодня состоится не самый приятный разговор. Возможно, в очередной раз такой, что Таканори снова сбежит из дома. Помотав головой, стряхивая с себя остатки сна и гнетущие воспоминания вчерашнего дня, шатен, одевшись, вышел из комнаты в ванную. Посвежевший и окончательно проснувшийся, однако все такой же без настроения, Таканори немного, но был рад тому, что кухня пустовала – родители еще спали. Отец Матсумото работал ночным охранником в небольшом супермаркете недалеко от их дома, поэтому мог позволить себе долгий сон, а мать, будучи домохозяйкой, тем более. Семья Таканори была небогата, и одно время Такеши приходилось удерживаться на двух работах сразу; были периоды, когда даже Матсумото-сан была вынуждена искать временный заработок. Несмотря на свое положение, внутри семьи царили порядок и понимание. Понимание до того момента, как Таканори начал взрослеть, придумывая себе «собственные идиотские идеологии», как называл это его отец. Когда Таке исполнилось четырнадцать, он, впервые попробовав курить, втянулся и в силу неопытности не смог утаить это от родителей. Потом начались первые дегустации алкоголя, поздние приходы домой, падение уровня успеваемости в школе, проблемы со сверстниками – все то, чем болели подростки в его возрасте. Однако этот переходный период у Таканори затянулся, и проблемы с родителями продолжались вплоть до нынешнего времени. — Ты слишком много возомнил о себе. Пока ты не достиг совершеннолетия, ты живешь со мной и матерью, обеспечиваем тебя полностью мы. — Твои правила у меня уже поперек горла стоят. Если я… — Можешь искать работу и жилье. Правил не будет. Лениво достав чашку с сушилки, шатен как можно более бесшумно налил себе чая, как только вскипел электрочайник. Мысли о родителях и всевозможных исходах разговора с ними только заставили настроение парня упасть еще ниже, однако в следующий момент Така подумал о предмете оплошности, за которую он получил выговор. Акира. Мысли об Акире Сузуки, с которым Таканори проводил почти каждый вечер или свободные пару часов дня, перебили то негативное, что вспомнил парень сначала. Flashback Опустевшая к ночи улица совсем не радовала своей темнотой, а тускло горящие фонари будто издевались, то и дело мигая, словно в любой момент готовы были погаснуть. Ветер трепал выбеленные волосы, и несмотря на то, что порывы были теплыми, даже такая погода конца лета сейчас раздражала. Таканори, запахивая руками полы джинсовой куртки, неспешно брел вдоль дороги. Он периодически поглядывал на часы, каждый раз отмечая, что уже слишком поздно, но в сторону дома парень не торопился. «Слишком маленький? — мысленно сокрушался блондин, однако на лице это горькое негодование выражалось унынием с ноткой безразличия. — Просто ты был слишком старым». Матсумото, давно понявший и принявший свою сексуальную ориентацию, сегодня впервые захотел опробовать себя. Опробовать себя – именно с этой мыслью он заходил на сайт знакомств, искал подходящую кандидатуру, строчил сообщения, договаривался о встрече… а сейчас, когда часы показывают начало первого, он в одиночестве плетется по старому и сомнительному району Токио, где полно дешевых баров, забегаловок, возможно, даже притонов. В который раз тяжело вздохнув, Матсумото выудил из кармана смятую пачку сигарет и, убедившись, что в ней последняя штука, выкинул пустую картонку на обочину. Зажимая сигарету губами, блондин пытался прикурить ее, однако зажигалка упорно не хотела работать: только едва заметные искры, без намека даже на маленький огонек. — Стерва, — ругнулся на нее Таканори, вновь и вновь потряхивая, — что за день... ну что за день, — парень опять сокрушался, не замечая, что бормочет вслух, хоть и тихо. Голову никак не могли отпустить мысли о мужчине, с которым он встретился чуть больше часа назад. Оценивающий взгляд, нервно дернувшийся уголок губ и фраза «Ты слишком мал, я не хочу проблем». Матсумото опять передернуло, когда он прогнал слова брюнета по сотому кругу, и, не выдержав, парень бросил неработающую зажигалку на асфальт. «Я напьюсь, — твердо решил он, вытягивая из заднего кармана обтягивающих драных джинсов помятые купюры. — Однозначно напьюсь». То, что дома родители, то, что уже поздно, то, что ему нет двадцати одного – ничего не волновало. Видя, что до зебры еще метров сто, а дорога почти пустует, Таканори огляделся по сторонам, со злости бросил помятую сигарету и легким бегом пересек проезжую часть. Вдоль дороги располагались темные кирпичные здания в пять этажей, а за ними, где-то во дворах, возвышались старые высотки, такие же темные. Видимо, на первых этажах многих домов располагались какие-то заведения: игровые клубы, бары, склады, о чем свидетельствовали вывески. Яркие мигающие, и не очень – неприметные, с конкретным текстом, не завлекающие. Матсумото проходил каждый такой подъезд, пока не наткнулся на отдельное крыльцо, ведущее в соседнюю от подъездной дверь. «Только сегодня…» — прищурившись, прочитал Така. «Второй бокал за счет заведения», — гласила бумажная реклама под мерцающим названием бара, и Таканори, не веря своей единственной удаче за сегодняшний день, ухватился за перила. — Бармен, не наливай ему больше, — блондин засмеялся, выбираясь из-за барной стойки. — Парень, не слушай его, как там гласит вывеска? Давай ещё по одной! — брюнет, сидящий рядом с поднявшимся мужчиной, звонко хлопнул ладонью по дубовому покрытию и потребовал повторить. Акира покачал головой, смотря на своего давнего друга и коллегу одновременно, и, стащив валяющуюся зажигалку, направился на выход. Конец августа выдался довольно теплым, но ночами было уже прохладно. Несмотря на то, что Акира был в рубашке с коротким рукавом, его разгоряченному алкоголем телу было только в наслаждение испытать прохладу ночного воздуха. Вывалившись на крыльцо бара и попутно прикуривая сигарету, он чуть не врезался в человека, поднимающегося по ступенькам. Затянувшись, Сузуки только и заметил светлую макушку, а после чуть испуганный юношеский взгляд столкнулся с его собственным, чуть мутноватым. Акира усмехнулся, приваливаясь спиной к перилам и откровенным оценивающим взглядом осматривая блондина перед ним. — Парень, ты не ошибся местечком? Не мал ли ты для такого заведения? — Вам… тебе-то какое дело? — Матсумото огрызнулся. Его второй раз за день назвали ребенком, и парень поймал себя на мысли, что следующему человеку он явно скажет об этом в лицо, однако сейчас выпить хотелось больше, чем пререкаться с посторонним мужчиной. Только… — Сигареты не будет? Он недоверчиво посмотрел на блондина возле перил, который неторопливо курил и откровенно рассматривал его. Усмехающийся взгляд он даже не пытался маскировать, и в Матсумото тут же взыграло новое раздражение напополам с чувством ущемления. Но от сигареты он бы все равно не отказался, поэтому блондину ничего не сказал. Акира усмехнулся, выдыхая дым короткими струйками через нос, и, достав пачку из заднего кармана, протянул ее парню. — Не слишком крепкие для тебя? – Сузуки облизал губы, рассматривая сведенные к переносице брови подростка, которые делали лицо этого мальчика хмурым и от этого еще более детским. — В самый раз, — пробурчал Таканори и, осторожно открыв пачку, достал одну штуку, нехотя, но благодарно кивнул в ответ. С таким отношением к себе не хотелось лишний раз смотреть на мужчину, но крупицы вежливости все-таки оставались при нем. — Спасибо. Зажав сигарету меж губами, блондин похлопал себя по карманам, но тут же с досадой вспомнил, что пару минут назад выкинул злосчастную зажигалку. — А… — он на пару секунд замялся, понимая свою бестактность и навязчивость. — А зажигалки?.. Акира вскинул брови и все-таки рассмеялся. Стушевавшийся парень перед ним проявлял чудеса наглости. — Держи, — он протянул зажигалку парню, а когда тот хотел ее забрать, то сжал корпус крепче, не отдавая ее. — Мама совсем денег не дает? Сузуки изогнул бровь, разворачиваясь к Таканори лицом, и, чуть склонив голову, снова затянулся. — Моя только что сломалась, — блондин вздрогнул, но все-таки, совладав с собой, кивнул в сторону дороги за спиной Акиры и, прикурив сигарету, вернул зажигалку владельцу. Низкий парень выдохнул сизый дым, тут же растворившийся в темноте улицы, и, отойдя к другому концу перил, облокотился на них, тем самым оказываясь бок о бок с Сузуки, только смотрел в противоположную сторону. Он по-прежнему чувствовал взгляд мужчины на себе, и от этого становилось неуютно, а пальцы от странного волнения начали подрагивать. — Как тебя зовут? — Акира выбросил окурок в урну, предварительно его затушив, а затем скрестил руки на груди, являя Таке чуть загорелые предплечья с замысловатым браслетом на запястье. Почему-то блондину не захотелось уходить с крыльца, по крайней мере, пока подросток не докурит. Язва, с колкими ответами – он завлек Акиру. Более того, Сузуки даже допустил мысль о возможном времяпровождении с милым пареньком. — Таканори, — хмуро отозвался низкий блондин, снова затягиваясь и невольно пробегая взглядом по рукам мужчины. Даже в полумраке улицы он отметил жилистые плечи, по-мужски изящные кисти, длинные пальцы и проступающие вены. Парень неосознанно облизал губы, засматриваясь и не донося тлеющую сигарету до рта. — Таканори Матсумото, — более уверенно повторил он, поднимая глаза на собеседника. — Но свое имя нужно называть первым, — с едким укором добавил Така, еще раз затягиваясь до самого фильтра и выбрасывая сигарету за крыльцо. — Акира Сузуки, — расслабленно ответил блондин. Уголок его губ снова дернулся в слабой улыбке, замечая взгляд карих глаз Таканори, слишком прожигающий и какой-то голодный. Его даже позабавило поведение Матсумото. Стараясь казаться взрослее, Така неосознанно сделался в глазах Акиры еще младше, что только распалило мужчину еще больше. Это было чем-то вроде игры для него. Довольно-таки увлекательной игры. — Как насчет того чтобы выпить, Таканори? — Акира кивнул на двери бара. — Я угощаю. Така с полминуты как-то изумленно смотрел на Сузуки, а потом, усмехнувшись про себя, согласно кивнул. Сегодняшний день не задался, но, видимо, это не распространялось на ночь. — Я не против, Акира, — он произнес имя блондина на слабом выдохе, словно смакуя его, после чего мужчина приоткрыл дверь в бар, пропуская Таканори вперед, и Матсумото зашел внутрь. *** — Сузуки-сан, ваша супруга звонит, — голос секретарши раздался из динамика рабочего телефона, и Сузуки отошел от расставленных вдоль стены макетов с различными наработками по текущему проекту. Одернув ворот белоснежной рубашки, расстегнутой на пару пуговиц, он склонился к телефону, снимая трубку и нажимая кнопку линии, на которой висела Сузуки-сан. — Слушаю, — присаживаясь на край стола, блондин нашел глазами пачку сигарет, валяющуюся под бумагами, и вытащил одну зубами, подкуривая. — Твой мобильник выключен, — мягкий женский голос раздался на том конце, и Акира, зажав губами сигарету и прижав трубку к плечу, попытался найти мобильный в карманах пиджака. — Я работаю, Кей, ты же знаешь, — выдыхая струйку дыма, произнес мужчина, извлекая прямоугольник из внутреннего кармана. — Как долетела? — Хорошо, — Сузуки-сан тихо кашлянула в сторону. — Заболела? — Акира снова взял трубку в руку, а сигарету отвел в сторону. — Нет, все в порядке. Ты вечером как обычно вернешься? — Могу раньше, — блондин запрокинул голову, рассматривая зеркальный потолок. — Мало работы? — Ради тебя. Женщина тихо засмеялась на том конце, что вызвало у Акиры улыбку. Насмешливую, так как оба знали, что Сузуки никогда не приходит раньше, даже ради жены. — Просто не задерживайся, — помолчав, Кей вздохнула, — я пойду, разберу вещи. Работай. — До вечера. Акира как всегда, не дожидаясь ответа, положил трубку. Кей никогда не говорила фраз типа: «люблю» или «целую». Потому что ни она, ни Акира не любили друг друга. Их брак был чистой формальностью, где все держалось только на уважении друг друга и почитании воли родителей. У них не было общих детей. Кей хватало единственного отпрыска, а Акира в принципе не стремился к этому. У него была работа. Говоря о сексе с женой, то это было лишь пару раз, когда оба пытались построить что-то большее, чем видимость семьи. В конечном счете, все сошло на то, что Акира просто перестал заставлять себя ложиться в кровать с Кей для действий больших, чем просто сон. А буквально пару месяцев назад, Акира не считал, сколько именно, появился Матсумото. Подросток с каштановыми волосами, глазами наивными и красивыми губами. Акира никогда не отказывал себе в сексе с мужчинами, но всегда не больше одного раза с одним, а Таканори как-то застрял в его окружении. Более того, Акира сам этому способствовал. Почему? Сузуки предпочитал просто не думать об этом. Особенно тогда, когда шатен стоял перед ним на коленях, или извивался под ним, или… в общем, Сузуки совершенно это не волновало. Только одно – у него был нормальный регулярный секс. Да, это было единственное, что имело значение. Так он думал сейчас, и именно так он думал тогда, когда привел парнишку первый раз к себе домой. Flashback — Черт, — бормочет Таканори, с трудом перебирая ногами, прикладываясь спиной к каждой стене, затылком к каждой полке в квартире нового знакомого, который, кстати, шарит руками под его рубашкой, забираясь под ремень джинсов и сжимая зад. Матсумото, не особо теряясь, отвечает властным поцелуям мужчины, который так любезно предложил «продолжить знакомство» у него в квартире. Он готов отдаться, наконец-то есть тот, кто не думает о его малолетнем возрасте или прочей ерунде, более того, этот кто-то слишком красив, и руки у него шикарные, Така особенно отчетливо это чувствует на своей заднице. Акира как-то слабо отдавал себе отчет в том, что он даже не поинтересовался о том, сколько лет парню. А что если этот малолетка завтра заявит на него? Странно, но то, что теснота в штанах вытеснила все здравые мысли, совершенно не волновало Акиру. Ему нравилось тело, которое он осыпал поцелуями, нравился его запах, то, как он тихо и рвано выдыхал, несдержанно ругаясь. — Таканори, — Сузуки в темноте попытался поймать взгляд низкого блондина, который отчаянно сжимал куртку на плечах Акиры и беспорядочно целовал его шею. — Сколько… — блондин выдохнул, когда Таканори присосался к основанию его шеи, начиная его вылизывать, так жадно и чувственно, будто они давние любовники, — сколько тебе лет? — Двадцать… — пробормотал Така, отрываясь от горячей кожи, после чего мельком взглянул в затуманенные глаза Сузуки, — один… — на рваном выдохе, и парень тут же ощутил укус в плечо, когда мужчина грубо отодвинул ворот джинсовки и майки под ней. — Не ври, — прошипел Акира, крепче стискивая упругие ягодицы пальцами, отчего тело младшего парня забила крупная дрожь, и он начал громче постанывать даже от таких небрежных, но страстных действий. — Восемнадцать, — Така застонал, когда Сузуки сжал его пах через грубую ткань джинсов, а старший блондин удовлетворенно ухмыльнулся, стягивая с себя куртку и кидая ее на пол, увлекая Матсумото вглубь комнаты. Акира отстранился от Таканори, подталкивая его в комнату, пока они в ней не оказались, расстегивая на себе рубашку и скидывая ее на пол, вслед за этим его руки потянулись к ширинке, а Така тяжело сглотнул, понимая, что Сузуки настроен серьезно, и что сейчас все произойдет. — А.. — Раздевайся, Така, чего стоишь? — полуобнаженный Акира подошел вплотную к подростку, стягивая с него одежду и подталкивая ближе к постели. Когда на Матсумото остались лишь боксеры серого цвета, он оказался вжатым в прохладные простыни на широкой двуспальной постели, а горячее тело Акиры сверху придавливало своей тяжестью, но это было лишь волнительно. Жалящие поцелуи обрушились на его грудь, и Матсумото только и мог, что тихо постанывать от новых, ранее не изведанных ощущений. Акира скользнул пальцами под резинку белья, и Таканори дернулся от прикосновения, на что получил удивленный взгляд блондина. — Я… — Таканори сглотнул, отводя взгляд и жмурясь. — Я просто никогда… — Не спал с мужчиной? — закончил за него Сузуки и, улыбнувшись, вздохнул. — Не волнуйся, — он поцеловал подростка в шею. — Тебе понравится. Послышался звук разрывающейся упаковки презерватива. — Сузуки, — дверь с грохотом открылась, и Акира вздрогнул, отвлекаясь от ярких воспоминаний. На пороге показался Широяма Юу – трепетно любимый коллега в идеальном дизайнерском костюме. — Тебя не дождешься. Мы идем обедать или нет? — Да, — Акира кивнул, поднимаясь с рабочего места и выходя вслед за брюнетом, прикрывая за собой дверь.