Дела добрые, дела дурные

      В главном чертоге, украшенном по случаю праздника выцветшими гобеленами с гербом Болтона и совершенно неуместными в мрачной обстановке Дредфорта цветочными венками, было шумно и дымно. Факелы на стенах, сжимаемые бледными костяными руками, отчаянно трещали и коптили, освещая уставленный разнообразными блюдами и напитками длинный стол, за которым уже расположились гости — люди Болтона и Карстарков.       Арью и Тайвина Рамси посадил на почётное место во главе стола, на помосте. Хмурая Бриенна уже сидела там со стороны невесты, исподлобья поглядывая по сторонам. Рамси с Карстарками сел с боковой стороны стола — хотел, видимо, чтобы пленники были у него всё время перед глазами. Миранда, по обыкновению, встала у него за спиной.       Все люди бастарда, которых Арья знала в лицо, были здесь. Только Дамон почему-то отсутствовал. Лысая голова мейстера Утора торчала в дальнем конце стола. Странно — мейстеры обычно сидят рядом с лордами.       Рамси поднялся из-за стола с кубком в руке и в наступившей тишине произнёс тост о заключённом брачном союзе двух великих домов, который, несомненно, положит конец вражде Старков и Ланнистеров.       — Эй, музыканты! — закончив речь, крикнул он. — Заснули там?! За что я вам плачу, бездельники?!       Тут же послушно взвизгнула флейта, за ней вступил бубен.       Рамси поднял кубок и широко улыбнулся, глядя Арье в глаза.       Поспешно влив в себя вино, гости принялись набивать животы едой. Радушный хозяин не поскупился на угощение. На столе чего только не было: дымящиеся пироги с мясной начинкой, запечённый олений окорок, молочные поросята, хрустящие перепела, огромные сырные круги — и множество других аппетитно выглядевших блюд, которые Арья со своего места не могла опознать. Прислуживали за столом и разливали вино трое слуг — два молодых деревенских парня и худенькая светловолосая девушка с бледным, каким-то испуганным лицом.       Кто-то впустил в зал двух чёрных гладкошёрстных собак, похожих на Каннибала, но поменьше размером, и теперь они бродили вдоль стола, дружелюбно размахивая хвостами-палками и выпрашивая объедки.       По залу плыл нестройный гул голосов, перемежаемый взрывами смеха. Гости были заняты едой и общением с соседями по столу. До виновников торжества, кажется, никому не было дела.       Рамси погрузился в беседу с Карстарками. Арья старательно прислушивалась, но за общим шумом не могла разобрать, о чём они говорят.       Она стала рассматривать гостей, но ничего интересного для себя не обнаружила. Среди людей Карстарков не нашлось ни одного знакомого ей лица. Ниже соли, где разместились оруженосцы и слуги, она разглядела Энги. Почему-то ей вспомнилось, с каким ужасом он смотрел на Бриенну-Свежевальщика. Вот бы сейчас поменять лицо — ну и рожи, наверное, стали бы у гостей. Но для того, наверное, Рамси и велел приковать Арье руки к поясу, чтобы она не могла пугать народ перевоплощениями.       Арья взглянула на Тайвина. Он сидел за столом в напряжённой позе — неестественно выпрямившись, как будто боялся коснуться высокой спинки стула. Лицо бледное, застывшее, руки лежат на коленях, правая старательно прикрывает левую. Зря он стесняется. Арья уже почти привыкла к тому, как теперь выглядят его руки. По крайней мере, она больше мысленно не содрогалась и не отводила глаза, когда её взгляд натыкался на изуродованные пальцы.       Опустив подбородок, Тайвин сосредоточенно смотрел в стол, словно на его потемневшей и потрескавшейся от времени поверхности разворачивалось перед ним какое-то захватывающее действо.       О чем он думал? Может быть, вспоминал свою первую свадьбу?       Однажды в Браавосе Арья стянула с лотка уличного торговца толстую книгу в богатом кожаном переплёте. Стянула просто так, — лишь для того, чтобы убедиться в собственной ловкости. Книга оказалась хрониками Пицеля. Дома, в своей комнате на берегу канала, Арья прочитала лживое изложение истории своего отца и уже собралась было швырнуть глупую книгу в очаг, но тут случайно наткнулась на подробное описание бракосочетания лорда Тайвина. С удивлением узнала она, что в те времена он ещё умел улыбаться. Как гласила летопись, на своей свадьбе он улыбнулся аж три раза. Наверное, он чувствовал себя счастливым в тот день.       Может быть, когда-нибудь и Арье повезёт увидеть на лице Тайвина ту его улыбку, только обращённую к ней…       — Почему новобрачные ничего не едят? — заботливо поинтересовался Рамси, оторвавшись от толстой свиной ножки. Прозрачный жир стекал по его пальцам и капал в тарелку.       И правда, почему? Едва подумав об этом, Арья ощутила, что страшно голодна, — ведь, находясь в темнице, она совсем ничего не ела.       Она уже хотела потребовать себе мяса и овощей вон с того огромного блюда, но вдруг вспомнила, что её муж, наверное, тоже очень голоден. Ей стало ужасно стыдно за то, что она подумала в первую очередь о себе.       Арья покосилась на Тайвина. Теперь ей показалось, что он вовсе не разглядывает стол, а отчаянно борется с головокружением и того гляди упадёт в голодный обморок от умопомрачительных запахов, источаемых едой.       Она поискала глазами среди блюд что-нибудь такое, что Тайвин мог бы поесть, не рискуя при этом тут же извергнуть съеденное назад. Овсяный кисель показался ей подходящим вариантом. Мяса голодный желудок может сразу не принять, а если Тайвина вдруг стошнит, то Рамси непременно устроит из этого гнусное представление.       — Налей киселя, — обратилась Арья к проходившему мимо чашнику, рябому парню лет пятнадцати. — И лепёшку подай.       Парень положил ржаную лепешку на тарелку перед Арьей и плеснул густую жидкость в большую чашу с двумя ручками.       — Поешьте, милорд, — произнося это, Арья подивилась прозвучавшим в её голосе строгим интонациям своей матери.       Не поднимая глаз, Тайвин обоими руками взял чашу и стал жадно глотать кисель.       — Не так быстро.       Он нехотя оторвался от чаши, бросил на неё виноватый взгляд и стал пить медленнее.       Арья смотрела, как ходит вверх-вниз кадык на жилистой шее, торчащей из слишком широкого ворота дублета, как худые пальцы судорожно сжимают чашу, — и вдруг ощутила острое, до встающих в горле слёз, чувство жалости.       Чтобы не расплакаться, она отвернулась.       Бриенна сидела над пустой тарелкой, всем своим видом выражая презрение к Рамси, Карстаркам, гостям, да и вообще ко всему происходящему.       Арья толкнула её под столом ногой.       — Поешь чего-нибудь.       Бриенна мрачно покачала головой.       Ну неужели в её упрямую голову не приходит мысль, что им всем обязательно нужно поесть, пока есть такая возможность?! Чем быстрее они ослабеют, тем проще Рамси будет с ними справиться.       Тайвин осторожно поставил пустую чашу на стол.       — Мне — киселя, а леди Тарт— поросёнка и овощей, да побольше! — распорядилась Арья. Вообще-то ей хотелось вовсе не киселя, а мяса, или уж, на худой конец, крылышко того жирного каплуна, которого азартно уплетали Карстарки, но не могла же она предаваться таким излишествам на глазах своего голодного мужа.       — Вы плохо ухаживаете за своей молодой женой, лорд Тайвин, — укоризненно проговорил Рамси. — Сами поели, а она до сих пор голодная. А ты, рябой недоумок, чего рот раззявил, леди Ланнистер просила ещё киселя! — это уже было обращено к чашнику. Тот сразу засуетился и вновь наполнил чашу киселём.       Леди Ланнистер. Это про меня теперь так говорят.       Тайвин взял чашу обоими руками и поднёс к губам Арьи. Руки его дрожали, и края чаши стучали Арью по зубам, пока она пила. Кисель был совсем неплох, в меру густой и сладкий. Она допила его до конца и облизала губы.       На тарелке перед Бриенной уже лежала половина поросёнка.       Арья сглотнула слюну.       — Ешь же, Неведомый тебя побери! — не сдержалась она, видя, что Бриенна воротит нос от еды. Арья снова пихнула её ногой, но на этот раз попала большим пальцем прямо в стальное ядро кандалов. Вскрикнув от боли, она громко выругалась. Её возглас привлёк внимание Рамси.       Бастард бросил обглоданную кость одной из своих собак и облизал жирные пальцы. С минуту он пристально рассматривал Бриенну, глядевшую на него с ненавистью поверх дымящейся поросячьей тушки, потом сказал:       — Леди Тарт, должно быть, решила похудеть, чтобы её прелести, — Рамси руками очертил в воздухе контуры женской фигуры, — не выглядели столь вызывающе.       Порядком захмелевший уже Харальд засмеялся и одобрительно хлопнул Рамси по спине. Гости охотно присоединились к веселью, хотя за громкой музыкой и выкриками только сидевшие поблизости могли слышать, что именно сказал Болтон.       Бриенна насупилась и… вдруг взялась за вилку. Если б Рамси не встрял со своей тупой шуткой, Арье, возможно, и не удалось бы её уговорить. Ну, пусть хоть назло ему поест.       Соединявшая ножные и ручные кандалы Бриенны цепь была не очень длинной, поэтому ей приходилось низко склоняться над тарелкой, да ещё подтягивать колени вверх, чтобы донести вилку с куском мяса до рта. Но всё-таки она могла есть самостоятельно, а Арье, пожелавшей отведать ржаной лепёшки, снова пришлось прибегнуть к помощи Тайвина. Они съели лепёшку вдвоём — он отламывал от неё маленькие кусочки и клал в рот то Арье, то себе.       Принимая из его рук еду, Арья, смущённая своей вынужденной беспомощностью, старалась не смотреть на Тайвина. Он тоже отводил взгляд. Будь они наедине, это действо, возможно, показалось бы им обоим забавным, но сейчас за ними следило слишком много глаз. Рамси и близсидящие гости бесцеремонно пялились на них и отпускали сальные шутки, а старший Карстарк, прекратив обсасывать куриную кость, прошамкал беззубыми дёснами: «Как это мило!».       Засмотревшись на Карстарка, Арья приоткрыла рот в ожидании очередного куска, но его не было. Она перевела взгляд на Тайвина. Рука его с куском лепёшки застыла в воздухе, и лицо тоже было застывшим, каменно-неподвижным.       Арья успела испугаться, что ему стало плохо, но тут чашник гаркнул над их головами:       — Ещё киселя, миледи?       Тайвин вздрогнул и выронил кусок. Застыдившись своей неуклюжести, он торопливо подобрал его со стола, сунул себе в рот и отломил для Арьи новый. Он выглядел таким трогательным в своём стремлении позаботиться о ней, и так стеснялся своих непослушных от волнения пальцев, неловко крошащих хлебную корку, что Арье захотелось защитить его, заслонить собой от насмешливых взглядов, которые — она знала — ранили его. Но всё, что она в её положении могла сделать — прижаться под столом коленом к его ноге, пытаясь успокоить и ободрить его.       Она была рада, когда измучившая обоих лепёшка, наконец, закончилась. Рамси же, наоборот, так понравилась эта сцена, что он принялся кормить Миранду мясом с рук. Тотчас же прибежали собаки и стали требовать свою долю. В конце концов они все едва не передрались между собой за внимание хозяина, и Рамси прогнал собак, а Миранда с недовольным лицом вернулась на своё место за его спиной.       Пока Рамси развлекался, Арья тихо спросила у Бриенны, где её держат. Выяснилось, что ленивый Алин собирался приковать её в нише рядом с Тайвином, чтобы не бегать по разным концам тёмного подземелья, но Дамон сказал, что лорд Болтон не хочет, чтобы пленники общались между собой, поэтому Бриенну заперли в каком-то помещении с решёткой. Вроде бы оно находилось на том же ярусе, что и ниша Тайвина, только в другом ответвлении подземного хода. Более низкие этажи подземелья не использовались, поскольку после сильных дождей их обычно затапливало — это Арья знала от Энги.       Рамси, увидев, что Арья говорит с Бриенной, выразительно покачал головой. Они подчинились — перестали разговаривать и даже отодвинулись друг от друга. Всё равно обсуждать больше было нечего.       Пир шёл своим чередом. Музыканты терзали инструменты, слуги переменяли блюда, на дальнем конце стола назревала драка между людьми Болтона и задиристым юным оруженосцем кого-то из Карстарков.       Арья обратила внимание, что Тайвин временами как-то странно ёрзает на стуле. Она хотела уже спросить, что его беспокоит, не пора ли ему по нужде, но тут вспомнила: Рамси велел высечь его перед церемонией.       — Милорд?..       Тайвин повернул голову и взглянул на неё.       — Очень больно?       Сперва он не понял вопроса, а когда понял, то пробормотал «нет, уже совсем нет» и, закусив губу, нервными движениями начал сметать в ладонь крошки со стола.       Не стоило ему напоминать. Своим сочувствием она только сделала ему больнее. Ведь Рамси подверг его унизительной процедуре не столько для своего развлечения, сколько для того, чтобы лорд Тайвин и на собственной свадьбе постоянно помнил о том, что он – всего лишь марионетка в руках хозяина.       Она теперь тоже марионетка. Только не привыкла ещё к этой мысли.       Несколько раз за вечер Рамси заставлял их целоваться, и они, пряча друг от друга глаза, — будто стыдясь непонятно чего, — послушно соприкасались напряжёнными сухими губами под пьяные вопли и аплодисменты гостей.       — Не желают ли новобрачные потанцевать? — спросил Рамси, когда музыканты заиграли «Два сердца бьются, как одно».       Тайвин вцепился правой рукой в подлокотник кресла и бросил на Арью отчаянный, по-детски беспомощный взгляд. Его заставляли танцевать перед леди Дастин.       Сидевшие неподалёку Алин и Жёлтый Дик ухмылялись в предвкушении потехи.       Тайвин слишком слаб, чтобы танцевать, он может потерять равновесие и упасть, и тогда все они станут смеяться над ним.       Арья посмотрела на Рамси.       — Я устала и не хочу танцевать, — с нажимом проговорила она, глядя бастарду в глаза. Пусть она марионетка, но она будет защищать своего мужа от издевательств и унижений столько, сколько сможет.       — Жаль, миледи, очень жаль! — Рамси разочарованно развёл руками, но настаивать не стал.       Конечно, от этой идеи он отказался скорее по каким-то своим соображениям, чем из-за решительного сопротивления Арьи, но после этого Тайвин смотрел на неё с такой благодарностью, что она снова едва не расплакалась.       После киселя и лепёшки Арья не чувствовала себя сытой, и для Тайвина этого тоже было слишком мало. Она попросила девушку-служанку положить им нежирной дичи и налить вина, разбавленного водой.       В разгар пира в чертоге появился Дамон. Подойдя к Рамси, он наклонился и начал что-то говорить ему на ухо.       И пока он говорил, по губам Рамси всё шире расползалась довольная улыбка.       — Немедленно приведи его сюда! — сказал он, и Дамон пошёл, почти побежал к двери.       У Арьи захолонуло в груди. Неужели Подрик попался? Иначе что могло так обрадовать бастарда? Она переглянулась с Бриенной и поняла, что Бриенна думает о том же.       Рамси поднялся из-за стола. Музыка, разговоры — всё сразу смолкло.       — В Дредфорте сегодня двойной праздник, — обведя глазами сидевших за столом гостей, проговорил он в наступившей тишине. Лицо его было серьёзным. Все ждали продолжения, но он замолчал и смотрел в сторону дверей.       Когда двери, наконец, отворились, все головы повернулись в ту сторону.       Арья ожидала увидеть кого угодно. Схваченного людьми бастарда Подрика. Волшебным образом преодолевшую сотни миль Барбри Дастин. Просто какое-нибудь чудовище вроде великана на мамонте, которое Рамси заставил служить себе.       Но даже восставший из мёртвых Русе Болтон не произвел бы на неё такого впечатления, как тот, кого она увидела. Первая её мысль была, что в кисель что-то подмешали. Этого просто не может быть. Не должно быть.       Вошедший в зал Дамон вёл за руку Эддарда.       Тишина в зале стояла такая, что было слышно потрескивание факелов.       — Здравствуй, сын, — торжественно произнёс Рамси, протягивая мальчику руку.       Тот робко протянул свою, и Рамси с лучезарной улыбкой пожал её.       Взяв Эддарда подмышки, Рамси поставил его на скамью и окинул присутствующих гордым взглядом.       — Мой наследник!       Эддард растерянно озирался по сторонам. Арью и Бриенну он ещё не заметил. Гости нестройно загудели и захлопали в ладоши.       Никто не усомнился бы, что эти два человека, стоящие плечом к плечу — отец и сын, настолько велико было их сходство. Они и одеты были почти одинаково. Рамси — в чёрном и розовом, Эддард — в чёрном, розовой была только эмблема на его дублете.       — Тебе повезло, парень, — сказал Рамси, отечески приобняв Эддарда. — Я-то своего отца узнал в гораздо более позднем возрасте. Надеюсь, Старки не успели тебя испортить. Мы с тобой будем проводить много времени вместе. Я сделаю из тебя настоящего Болтона.       Взгляд Рамси упал на собак, подошедших понюхать гостя.       — Познакомься с моими девочками. Если будешь хорошо себя вести, я подарю тебе щенка. Ведь ты наверняка хотел иметь собаку, а?       Глаза у Эддарда загорелись.       — Да, милорд.       — Да, отец, — мягко поправил его Рамси.       «Как бы я хотел его увидеть», — вспомнились Арье слова Эддарда, сказанные им, когда она уезжала из Винтерфелла.       Глупый, глупый мальчишка. Наверное, он добровольно пошёл со своими похитителями, когда ему сказали, что отец хочет с ним встретиться.       — Похоже, твоя мечта сбылась, Нед, — немного придя в себя от потрясения, насмешливо проговорила Арья. — Надеюсь, ты рад.       Вздрогнув, Эддард удивлённо взглянул на неё, потом на Бриенну — он совсем не ожидал увидеть их здесь. Губы его шевельнулись, но он ничего не сказал. Кровь густо залила его щёки, и он смущённо отвёл глаза.       Арья и Бриенна посмотрели друг на друга. Бриенну не так-то просто было чем-нибудь поразить, но сейчас лицо у неё было перевёрнутое.       Рамси посадил Эддарда между собой и старым Карстарком и собственноручно навалил ему целую тарелку мяса.       — Ешь, а то не вырастешь, — сказал он, и Эддард послушно стал есть, так низко наклоняясь над тарелкой, что волосы едва не касались её содержимого. На Арью он больше не смотрел.       Карстарки наблюдали за сценой воссоединения отца и сына с любопытством. Тайвин на появление болтоновского наследника никак не отреагировал. Он, кажется, был счастлив тем, что на него никто больше не обращает внимания.       Рамси выглядел не просто довольным, его буквально распирало от самодовольства и гордости. Теперь он получил всё, что хотел — обе половины Льда, наследника и впридачу несколько новых живых игрушек, которые он, несомненно, сумеет употребить не только для развлечения, но и с пользой.       Пока Эддард был в Винтерфелле, Арья чувствовала себя в относительной безопасности. С его появлением в Дредфорте всё изменилось. Теперь с ней могло произойти всё, что угодно. И с Бриенной тоже. И с Тайвином.       Но любимой игрушкой бастарда теперь будет именно она.       Арья смотрела на Рамси, а он на неё. По весёлому взгляду бастарда она поняла, что он знает, о чём она думает. Словно бездна вдруг разверзлась у неё под ногами — так страшно ей вдруг стало от этого весёлого взгляда. Что-то плохое должно было случиться, и очень скоро. В порыве отчаяния она прижалась плечом к плечу Тайвина. В этот момент она не помнила о том, что он сам едва жив и напуган до смерти, она прижималась к нему, потому что он был мужчиной, её мужем — человеком, который должен был её защитить.        Мгновение спустя она едва не рассмеялась вслух, представив, как смешно это выглядело со стороны.       Ну и пусть смеются, если кому смешно.       — Обнимите меня, милорд. Мы ведь с вами теперь вроде как муж и жена.       Секундная растерянность промелькнула в прозрачных глазах Тайвина, когда Арья произнесла это, но он тут же с поспешной неловкостью обхватил её руками. Она положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Грубая ткань дублета остро пахла плесенью — наверное, дублет долго валялся где-нибудь в сундуке.       Арья не могла обнять Тайвина в ответ. Могла только вот так сидеть в кольце его слабых искалеченных рук, снова чувствуя себя той маленькой девочкой, которой была в Харренхолле.       Тогда он был Ланнистер, она — Старк, и между ними была Красная свадьба. Теперь их больше ничто не разделяло. Прошлое перемололось в жерновах Дредфорта. Муж и жена — одна плоть, одна душа.       Но если Рамси соединил их – то лишь для того, чтобы им больнее было разлучаться.       …— Что там ещё? — в голосе Рамси слышалось раздражение.       Арья открыла глаза. Рядом с Рамси снова стоял Дамон.       — Милорд, люди леди Дастин требуют обещанную плату.       Рамси скривился как от зубной боли.       — Вышвырните их за ворота. Пускай проваливают, если не хотят, чтобы я натравил на них собак. Передай, что с леди Дастин я рассчитаюсь потом.       Дамон поклонился и направился к двери.       Ах, вот оно что. Значит, это леди Дастин помогла Рамси выкрасть Эддарда. И в своём письме, которое Рамси получил во время ужина с Арьей, она как раз сообщала о том, что Эддард находится на пути в Дредфорт. А теперь, стало быть, Рамси передумал расплачиваться. Интересно, что именно ей было обещано? Леди Дастин не из тех, кто прощает обиды. Если Рамси решил надуть её, значит, надеется в ближайшем будущем обрести гораздо более влиятельных союзников.       Рамси тряхнул головой, как будто отгоняя хмель. Он поднял руку, музыка захлебнулась и смолкла.       — Пора переходить к заключительной части свадьбы. Алин, отведи моего сына в его комнату. Леди Тарт проводит Дамон, когда вернётся. А вас, милорды, — обратился он к Карстаркам, — попрошу пройти со мной. — Мейстер, постойте, вы мне тоже нужны.       Пробиравшийся в этот момент к выходу мейстер Утор нехотя — как показалось Арье — остановился.       Алин взял за руку Эддарда и повёл его из зала. Арья провожала их глазами. У самых дверей Эддард обернулся и кинул на неё растерянный взгляд. Арья была так зла на него, что демонстративно отвернулась.       Гости всё ещё сидели за столами, доедая угощение, когда Рамси, Арья с Тайвином, Карстарки, мейстер и Миранда вышли из зала.       Они прошли по длинному коридору и начали подниматься по лестнице. Миранда освещала дорогу факелом. Тайвину подъём давался тяжело, хотя он и опирался на руку Арьи. Преодолев десяток ступеней, он начал задыхаться, на лбу выступила испарина. Ему пришлось несколько раз останавливаться и отдыхать, прислонившись к стене. Харальд тоже держался за стену, а иногда и за лорда Болтона — потому что был сильно пьян. Старший Карстарк кряхтел и сетовал на высоту ступеней, но двигался при этом довольно бодро.       Во время очередной остановки, глядя, как по впалому виску Тайвина сползает капля пота, Арья обречённо подумала, что он и мили не продержится на лошади, даже если каким-то чудом им удастся вырваться из Дредфорта.       У знакомой двери Рамси придержал Арью за локоть. Приблизил губы к её уху и тихо произнёс, обжигая горячим дыханием:       — Будьте послушной девочкой, миледи. Если не хотите увидеть своего мужа на дыбе.       Стиснув зубы, Арья вошла в дверь, галантно распахнутую перед ней бастардом.       В этой комнате она ночевала, впервые посетив Дредфорт. С тех пор здесь почти ничего не изменилось. Только появилось несколько стульев, расставленных в ряд с торца кровати, да на столике у очага, помимо кувшина и нескольких кубков, стояла ваза с фруктами.       — Располагайтесь, милорды, — приглашающим жестом показал Рамси на стулья. Харальд тотчас плюхнулся на центральный стул и вытянул ноги вперёд. — А вы, лорд Тайвин, садитесь на кровать.       Тайвин с равнодушной покорностью присел на край постели, зажав руки между коленями.       Рамси нужен наследник — всё ровно так, как Арья и предполагала. Только вот, святое дерьмо! —трёх незнакомых мужиков в качестве зрителей у супружеского ложа она предположить никак не могла. Рамси она не стеснялась, Миранду вообще воспринимала как бессловесную зверушку, но остальные… Спасибо, что Болтон хотя бы Эддарда сюда не приволок в качестве посвящения его в «настоящие Болтоны».       — Может быть, наше присутствие не совсем удобно для леди Арьи, — с притворным смущением начал старший Карстарк.— Всё-таки соитие — дело двоих…       — Это глупые предрассудки, лорд Арнольф, — энергично возразил Рамси, разливая вино в кубки.       Арнольф. Теперь Арья наконец вспомнила, что дядю Рикарда Карстарка именно так и звали.       — Миледи совсем не против присутствия… э-э-э, свидетелей. Ведь это в её интересах. Ни у кого и тени сомнения не должно возникнуть в отношении законности этого брака и прав будущего наследника.       Арья подумала, что не удивится, если потом бастард представит всё так, будто это именно она сама и настояла на этом странном браке. Пекло.       — Надеюсь, невеста невинна? — проскрипел Арнольф, когда все расселились.       — О, разумеется, леди Арья сберегла себя для мужа, — Рамси взял два кубка и поднёс их Карстаркам. — Не так ли, мейстер Утор?       Мейстер пробормотал что-то невразумительное, но глуховатый Арнольд остался вполне удовлетворён его ответом, а Харальда гораздо больше интересовало вино, чем девственность невесты.       — Что-то я сомневаюсь в способности мужа осуществить брак, — отхлебнув из кубка, сказал Харальд.       — И совершенно напрасно! — Рамси достал из кармана плоскую оловянную флягу и поболтал ею в воздухе. — От этого и у мёртвого встанет.       Оба Карстарка посмотрели на флягу с живым интересом. Особенно старик.       — Я ещё раз хочу предупредить вас, лорд Болтон, — подал вдруг голос мейстер, — что это средство служит исключительно для возбуждения похоти. Как оно влияет на зачатие и плод, в книге ничего не сказано. Может быть, лучше вам…       — Вы чересчур осторожны, — прервал его Рамси. — Всё будет хорошо.       Мейстер вздохнул и покачал головой.       Арья подумала, что мейстер, пожалуй, единственный человек в окружении Рамси, не лишённый здравого смысла, — а возможно, даже и остатков совести. Не впервые он пытался возражать Болтону, высказывая собственное мнение.Удивительно, что Рамси вообще позволял ему подобные вольности.       — Выпейте это, милорд, —повелительно сказал Рамси, протягивая флягу сидевшему на кровати с безучастным видом Тайвину. Тот взял флягу и, запрокинув голову, сделал несколько больших глотков.       — Достаточно, а то всю ночь стоять будет, — Рамси забрал из рук Тайвина флягу, завинтил крышку и спрятал назад в карман. — Теперь раздевайтесь, милорд. Невесту, так уж и быть, я для вас сам раздену.       Тайвин начал расстёгивать застёжки дублета, но Рамси вдруг остановил его.       — Нет, пожалуй, вам достаточно будет просто расстегнуть бриджи.       Наверное, бастард не хотел, чтобы Карстарки увидели, что он сотворил с телом своего пленника. Жалкий вид и покорность лорда Тайвина и так должны были вызывать опасения за состояние его рассудка, а жуткие следы ножа и огня на его теле кого угодно укрепили бы во мнении, что он не в своём уме, — ибо разве возможно человеку претерпеть такое и не спятить?.. Пойдут сплетни о том, что лорд Тайвин был не в себе, когда женился — Рамси это совсем ни к чему.       Тайвин покорно оставил застёжки в покое и взялся за тесёмки на бриджах. Пальцы его тряслись, но всё же ему удалось распустить шнуровку.       О том, что происходило дальше, Арья никогда никому не стала бы рассказывать.       Рамси положил руки ей на плечи и внезапно одним резким движением разодрал на ней ветхое платье до пупка. Она инстинктивно попыталась прикрыть обнажившуюся грудь, но цепи не позволили ей даже поднять руки. Ещё одно движение, — и Арья осталась совершенно голой.       — Не стоит больше тревожить призрак моей матери.       Произнеся это, Рамси швырнул лохмотья в очаг. Они упали на горящие угли, взметнув сноп искр. Сперва казалось, что огонь погас, но через несколько мгновений ветхая ткань проросла жёлтыми лепестками пламени и загорелась.       Оторвавшись от созерцания очага, в котором огонь пожирал её единственную одежду, Арья бросила короткий взгляд на зрителей. Мейстер с преувеличенным интересом изучал свои худые, высохшие от старости руки, — происходящее явно не доставляло ему удовольствия, зато оба Карстарка рассматривали Арью с похотливым любопытством.       — Хоть средство и действенное, но, полагаю, вам всё же придётся сперва приласкать мужа ртом, миледи.       Рамси надавил Арье на плечи, и ей пришлось опуститься перед Тайвином на колени.       Чёрт.       Удовлетворять ртом мужчину в присутствии ещё четырёх мужчин — да что она, шлюха портовая?!       С другой стороны, это ведь её законный муж. Рамси пообещал растянуть его на дыбе, если она будет упрямиться.       — Смелее, миледи!       Арья лихорадочно пыталась вспомнить, что ей рассказывала Уна об этом способе удовлетворения мужчины. По правде сказать, слушала она не особенно внимательно, поскольку не думала, что эти знания ей когда-нибудь пригодятся.       Пекло, а вдруг она сделает что-нибудь не так?!       Но отступать было некуда. Рамси стоял рядом с ней, и Арья боковым зрением увидела, как его руки сжались в кулаки.       То, что она, решившись наконец, обхватила губами, было маленьким, мягким и тёплым. Оно ничего общего не имело с той твёрдой штукой, которая в гостинице сначала причинила ей боль, а потом заставила испытать довольно приятные ощущения.       Но не успела Арья подивиться таким отличиям, как член начал твердеть и вскоре уже с трудом помещался у неё во рту. Она стала водить по нему языком, как её учила Уна.       — Ух ты, да леди Арья как будто всю жизнь этим занималась! — восхищённо воскликнул Харальд.       — Да уж, леди нынче не те, что были в наше время, — проворчал Арнольф. — Иную в постели от шлюхи и не отличить.       Распущенные волосы лезли Арье в рот, и Рамси заботливо собрал их ей на затылке. А потом и того хуже — держа её за волосы, стал двигать её головой, задавая скорость и ритм. Это было стыдно и унизительно до слёз. Арья всегда гордилась тем, что не умеет краснеть, но сейчас щёки её пылали подобно раскалённым углям.       — Достаточно, — Рамси придержал её голову и отвёл назад. Арья закусила губу и зажмурилась, чтобы не видеть Карстарков. — Это семя слишком ценно, чтобы позволить ему излиться впустую. Будьте любезны лечь на кровать, милорд.       Повинуясь приказу, Тайвин откинулся на спину.       — А я думал, член лорда Тайвина огромен и сияет подобно золотому жезлу, — заплетающимся языком сообщил Харальд.       — Наверное, позолота стёрлась о шлюх, — предположил Рамси. Харальду шутка понравилась и он пьяно заржал.       Арья приоткрыла глаза, чтобы взглянуть на то, что они обсуждали. Огромным член её мужа, конечно, не был, но не был он и маленьким — насколько она могла об этом судить.       Рамси взял с блюда яблоко и стал чистить его кинжалом.       — Ну, что же вы стоите, миледи. Пришло время оседлать вашего жеребца.       Делать нечего, Арья поднялась со шкуры, на которой стояла коленями, и полезла на кровать.       — Леди Арья, сейчас вам будет немного больно, — с нажимом сказал Рамси, напоминая ей о том, что она девственница.       Арья насадилась на член и громко вскрикнула, изображая превращение девушки в женщину. Не переиграть бы. Впрочем, ей действительно было немного больно, поскольку внутри у неё оказалось сухо, как в дупле столетнего дуба.       Кривясь и жалобно постанывая, она приподнялась. В этот момент Рамси неуловимым движением сунул руку ей в промежность, и тотчас же жестом фокусника продемонстрировал зрителям окровавленные пальцы.       Никакой крови там, разумеется, быть не могло, Рамси просто ловко порезал себе палец кинжалом, но, видимо, не в интересах Карстарков было сомневаться в девственности жены лорда Тайвина.       — Продолжайте же, миледи, — развёл руками Рамси. — Дело нужно довести до конца.       Она снова села на член и стала двигаться на нём, уставившись взглядом в решётку на окне. Ни малейшего возбуждения или удовольствия она не испытывала. Как заводная кукла. Монетка Якена на цепочке болталась у неё на груди в такт движениям.       Арья убеждала себя в том, что всего лишь исполняет супружеский долг, но всё равно почему-то чувствовала себя использованной и униженной. Как будто это не муж, а сам Рамси овладевал ею, и как будто это его член распирал её изнутри.       Это роль, просто ещё одна роль. Мало их, что ли, пришлось переиграть ей во «Вратах»? Изембаро всегда давал ей самые дерьмовые роли — нелепые или смешные. «Пойми же, глупая девчонка, ты — это не твои персонажи», — говорил он, когда она возмущалась.       Пьеса, в которой она играла теперь, была не намного хуже «Кровавого десницы», в котором похотливый карлик имел её раскрашенным деревянным членом. Тогда ей даже требовалось быть гораздо более убедительной, да и зрителей в зале было намного больше. Но она справлялась. Справится и сейчас.       Эта спасительная мысль позволила Арье немного расслабиться.       Чтобы отвлечься от происходящего, она начала считать свои монотонные движения.       Тайвин лежал под ней неподвижно. Он закрыл лицо руками, но Рамси велел ему смотреть на неё, «иначе мы тут полночи проторчим».       В гостинице всё произошло достаточно быстро. Но тогда Тайвин был здоров и очень хотел её.       Четыреста двадцать, четыреста двадцать один, четыреста двадцать два.       — Вы как будто скучную работу делаете, миледи, а не мужа любимого ублажаете, — с упрёком произнёс голос Рамси у Арьи над ухом, заставив её вздрогнуть.       Сжав зубы, Арья начала двигаться быстрее. Хорошо ещё, что к этому моменту она уже немного увлажнилась.       Теперь она едва успевала считать. Долго в таком темпе не протянуть. Уже ныли мышцы ног и сбивалось дыхание. Казалось, это будет длиться бесконечно, но на пятьсот восемьдесят восьмом счёте Тайвин напрягся, короткая дрожь пробежала по его телу, и он, наконец, излился.       Арья остановилась, но продолжала сидеть на нём.       — Отлично!— воскликнул Рамси. — Теперь ложитесь на спину, миледи. И бёдра поднимите повыше.       Арья подчинилась. Член легко выскользнул из неё, и она обессиленно повалилась на спину рядом с Тайвином. Тяжело дыша ртом,— потому что отступившие было сопли вдруг неожиданно вернулись— она смотрела в низкий закопчённый потолок и радовалась, что всё, наконец, закончилось.       — Не поделитесь ли рецептом этой чудесной настойки, лорд Болтон?—послышался голос Арнольфа. В нём как будто даже прозвучали просительные интонации. Старый козёл.       — Милорд, боюсь, в вашем возрасте это уже вряд ли поможет, — поддел его Харальд.       — Мой племянник недостаточно внимания уделял твоему воспитанию, — недовольно проворчал Арнольд. — Старших следует уважать.       Харальд фыркнул.       — Рецептом поделиться не могу, милорды, но несколько унций этого средства вам с собой дам, разумеется, — обнадёжил Карстарков Рамси. — А теперь нам всем пора спать.       Рамси раскланялся с Карстарками, и они оба покинули комнату. За ними незамедлительно последовал мейстер.       Рамси и Миранда стояли у кровати, Арья смотрела на них снизу вверх.       Миранда вопросительным жестом указала на Тайвина и Арью, а потом в сторону выхода.       — Нет, пусть ночуют здесь, — подумав, сказал Рамси. — Если вдруг они ещё раз захотят исполнить супружеский долг, — он ухмыльнулся, — не препятствуй, пусть развлекаются. Эта штука иногда действует повторно. Через два часа тебя сменит Алин.       Рамси вышел из комнаты, захлопнув за собой дверь. Снаружи со скрежетом задвинулся засов.       Миранда подбросила дров в очаг и, зевая, развалилась на стуле. Ноги в сапогах она водрузила на спинку кровати.       Неужели это на сегодня всё?       Арья приподнялась на локте, потом села, поджав под себя ноги. Тайвин, повернув голову, смотрел на неё. Не на её грудь, хотя она была голой. Он смотрел ей в глаза.       Зачем он так смотрит? Как будто прощения просит.       Она смутилась и попросила его дать ей вина.       Тайвин держал кубок, пока она пила, потом и сам сделал несколько глотков.       А потом Арье стало холодно, и они залезли под толстое шерстяное одеяло. Тайвин так и не разделся, только сапоги снял. На этот раз он сам догадался её обнять.       Жаль, что у неё с собой не было шпильки. Под одеялом можно было бы с помощью Тайвина попытаться открыть замок.       Ну, ничего не поделаешь. На окне решётка, на двери засов, на стуле бдит бастардова немая сучка. Бежать некуда. Зато можно хотя бы поспать в тепле.       Она повернула голову и поцеловала Тайвина в лоб.       — Спите, милорд.       Он послушно закрыл глаза.       Арья лежала на спине, глядя в подошвы сапог Миранды. Шляпки гвоздей на стёртых каблуках тускло поблескивали отражённым светом.       Она думала о том, получится ли у неё когда-нибудь назвать мужа по имени.       Тайвин уже спал, обхватив её рукой. Его размеренное, глубокое дыхание щекотало ей щёку.       Мой бедный лев. Мой бедный старый лев.