Дела добрые, дела дурные

      — Сядь, — велела Арья Эддарду, когда мейстер скрылся за дверью.       Эддард послушно забрался на стул. Распростёртое на полу тело не только не испугало его, но даже надолго не задержало его взгляд. Может, он уже привык к мертвецам, а может, просто дело было в том, что комнату мейстера наполняли разные интересные вещи, которые сразу привлекли его внимание.       — Ты хорошо справился, Нед.       Оторвавшись от разглядывания чего-то у Арьи за спиной, Эддард посмотрел на неё, и лицо его озарилось смущённой улыбкой.       — Правда?..       Почему я так редко его хвалю, с сожалением подумала Арья и тоже улыбнулась.       — Да. Осталось совсем немного, и всё закончится. Выйдешь к людям, скажешь, что полагается, и они присягнут тебе.       — А что я должен буду сказать?       Арья задумалась. Её в лорды не готовили, и она плохо представляла, что следует говорить в таких случаях.       — Наверное, ты должен сказать, что твой отец мёртв, и что теперь ты, его единственный законный наследник, становишься лордом Дредфорта… а они должны преклонить перед тобой колени… В общем, сейчас вернётся мейстер Утор и объяснит.       Арью насторожил внезапный переполох во дворе, но она не хотела раньше времени пугать Эддарда. Желая скрыть своё беспокойство, она поднялась из-за стола и подошла к окну. Ворон отнёсся к ней с большим уважением, чем к Энги, нападать не стал и бочком отодвинулся подальше в угол.       — Что с ним случилось? — спросил Эддард, сочувственно глядя на спелёнутое повязкой крыло птицы.       Арья пожала плечами.       — Наверное, Жёлтый Дик постарался. Ты же слышал, что твой отец приказал зажарить бедную птичку к ужину.       При упоминании отца Эддард как-то сник. Пожалуй, следует быть поаккуратнее со словами, пока он не смирится с тем, что окончательно стал сиротой.       Арья встала на цыпочки и вытянула шею, пытаясь через окно увидеть землю, но из-за чрезмерной толщины кладки взору её не открылось ничего, кроме тёмно-зелёного ковра плюща, покрывавшего стену башни ярдах в трёх напротив. Хотя размеры самого окна были невелики, телосложение Арьи позволяло ей, в случае чего, протиснуться наружу. Правда, прыгать пришлось бы с достаточно большой высоты. Насколько она помнила план Дредфорта, один конец узкого прохода между башнями заканчивался тупиком, другой выходил к богороще.       Откуда-то донёсся низкий, протяжно-тягучий звон колокола. Беспокойство Арьи усилилось ещё больше. Что бы ни происходило в замке, это было что-то не очень хорошее.       Она снова села за стол, положила руки перед собой и, стараясь отвлечься от неприятных мыслей, стала разглядывать обрывки цепей, прикреплённых к кандалам на запястьях. Угрюмый кузнец, к которому Арью после разоблачения отвели по приказу Рамси, прочно скрепил железные браслеты железными же заклёпками. Снять их без его участия было никак невозможно. Если придётся действовать ножом или топором, цепи будут здорово мешать.       Мейстер возвратился через четверть часа. Он выглядел очень взволнованным, тяжело дышал и держался за сердце. Можно было подумать, что за ним гнались.       Арья нетерпеливо вскочила ему навстречу.       — Вы что, спрятали тело лорда Болтона в шкафу? — с трудом переводя дух, спросил мейстер.       — Да, — растерянно пробормотала Арья. — Больше негде было…       — Служанка пришла в кабинет убираться. Она обычно делает это после полудня, через день. Кровь-то на полу её не удивила, но вот выпавшая из шкафа рука… — мейстер озабоченно покачал головой. — Лорд Болтон не имел обыкновения хранить трупы своих жертв таким образом. Служанка заглянула в шкаф и подняла визг, сбежались люди…       — Пекло!       Когда Арья с помощью Энги запихивала сложенного пополам Болтона в нижнее отделение шкафа, его рука никак не помещалась, и её пришлось прижать дверцей. Должно быть, дверца в конце концов открылась, не выдержав давления.       — У тела отсутствует голова, но никто не сомневается, что оно принадлежит лорду Болтону. Вдобавок ко всему… — мейстер Утор замялся и отвёл взгляд. — …на теле отчётливо видны следы зубов. Народ напуган, миледи. Жёлтый Дик с остальными ищут Миранду, Эддарда… и вас…       Арья растерянно смотрела на мейстера, кусая губу. Не то, чтобы её план полетел к чертям, но события начали развиваться слишком стремительно. Безотчётно опустив руку в карман, она стиснула в кулаке коралловую бусину.       — Миледи… люди уже собрались во дворе. Я заверил их, что скоро всё разъяснится. Вам придётся выйти к ним прямо сейчас.       Возразить Арье на это было нечего, а раздумывать некогда.       — Поднимайся! — Она пнула всё ещё безмятежно дрыхнущего Энги ногой в бедро.       — А?.. что?.. — осоловело глянув на Арью, Энги широко зевнул и потянулся всем телом и конечностями. Носок его сапога упёрся в плечо Миранды, и он в испуге отдёрнул ногу.       — Вы можете закрыть дверь снаружи? — обратилась Арья к мейстеру.       Кивнув, он слегка дрожащей рукой извлёк из глубокого кармана своего грубошерстного одеяния железное кольцо с ключами.       — Может, я тут побуду, миледи? — робко подал голос продравший наконец глаза Энги.       — Нет! — рявкнула Арья. — Ты пойдёшь с нами! И ты — тоже, — напомнила она на всякий случай Эддарду, который, судя по выражению его лица, отчаянно желал оказаться сейчас как можно дальше от Дредфорта.       Спускаться во двор Арья не собиралась. Говорить с болтоновскими людьми прямо с галереи гораздо удобнее и безопаснее — хорошо видно всё, что происходит в толпе и вокруг. Мейстер почти убедил её, что осложнений не предвидится, но ей не хотелось, чтобы какая-нибудь глупая случайность перечеркнула всё. На всякий случай она решила поменять лицо — если, выйдя из комнаты, они нарвутся на людей Рамси, те не посмеют поднять руку на своего ожившего лорда, а вот на его убийцу — запросто.       — Я немного побуду Болтоном, — сказала Арья, обращаясь, главным образом, к мейстеру. Он ещё ни разу не был свидетелем её перевоплощения, и, пожалуй, от неожиданности его запросто мог хватить удар. Это было бы совсем некстати.       Оставив бусину на дне кармана, Арья отвернулась в сторону и провела рукой по лицу, превращая его в лицо Болтона. Потребовалось пять лет тренировок, чтобы это стало получаться у неё столь же быстро и изящно, как у Якена в Харренхолле. Покинув Браавос, она продолжала иногда проделывать это без всякой необходимости — просто, чтобы не утратить навык. «Это такой фокус, да?! — восторженно воскликнул Эддард, случайно застав её однажды в такой момент. — Арья, ты научишь меня?!». «Возможно», — уклончиво ответила она.       Когда все вышли в коридор, мейстер запер дверь снаружи. Ему не сразу удалось попасть ключом в замочную скважину — хоть он и неплохо владел собой, появление живого лорда Болтона, которого он четверть часа назад лицезрел без головы, произвело на него сильное впечатление.       Старательно не глядя Арье в лицо, мейстер отдал ей ключи, и она сунула их в карман бриджей.       — Благословите нас, боги, — произнёс мейстер, жестом приглашая всех следовать за собой.       Они двинулись по коридору. Первым шёл мейстер, потом Эддард и Арья, державшая в руках узел с головой Рамси. За ними Энги волочил по полу стул. На него должен был встать Эддард — иначе его просто никто не увидит из-за высоких перил.       Арья слегка отстала от мейстера и, отступив в сторону, пригнулась. Сквозь стойки перил галереи она разглядела с полсотни толпившихся во дворе мужчин и женщин, — преимущественно одетых в крестьянскую одежду. Люди беспокойно переминались на месте, и гул встревоженных голосов висел над их головами в знойном послеполуденном воздухе. Между взрослыми сновали оборванные мальчишки, среди которых выделялся ярко-рыжими волосами шустрый парень лет десяти, напомнивший Арье Мику.       Эддард, увидев толпу, замер на месте. Арья подтолкнула его вперёд.       Так же внезапно, как, бывает, прекращается шум сильного ливня, стих ропот голосов, когда Арья вышла из-за спины мейстера, — люди увидели Рамси.       Арья быстрым взглядом окинула двор и башни. Немногочисленные часовые оставались на стенах, их любопытные головы маячили между мерлонами на фоне безоблачного ярко-синего неба. Трое рыцарей с пристёгнутыми к поясу мечами стояли в тени стены отдельной кучкой. Лица хмурые и опухшие — похоже, накануне они употребили лишнего. Гербы на расстёгнутых из-за жары дублетах Арья разглядеть не смогла. Эти двое, схожие ростом и лицом, наверное, Айронсмиты. В таком случае, третий, — высокий широкоплечий мужчина с надкушенным яблоком в руке — должен был быть сиром Кристофером Слейтом. Меч у него на поясе имел весьма внушительный вид. Дайте, боги, чтобы мейстер оказался прав насчет недовольства рыцарей прежним лордом. Малолетние — не старше тринадцати лет — оруженосцы расположились поблизости на стоящих вдоль стены бочках. Их бледные заострённые мордашки наводили на мысль о фреевской породе.       Арья заметила в толпе несколько знакомых лиц — Элис, одноглазого конюшонка, принимавшего у неё лошадь при первом приезде в Дредфорт, кузнеца в кожаном фартуке. Рядом с кузнецом приплясывал, перескакивая с ноги на ногу, под слышную только ему одному музыку местный дурачок — нескладный парень в рубахе, состоявшей из одних дыр, в которых светилось его тощее тело. На свадебном пиру он, бегая на четвереньках вместе с собаками, выпрашивал у Рамси кости. Сейчас на шее у него болталось ожерелье из свиных ушей, а в грязных спутанных волосах торчало утиное перо.       Арья поискала глазами Алина, но его среди собравшихся почему-то не оказалось. Беспокойно озирающийся по сторонам Жёлтый Дик переминался с ноги на ногу около коренастого человека с красным носом, жевавшего кислолист и непрерывно сплёвывавшего красную слюну себе под ноги. Возможно, это и был упомянутый мейстером Утором Том-пьяница. Лютоном же мог быть кто угодно — Арья не успела спросить мейстера, как он выглядит.       Вдалеке у закрытых ворот всё было спокойно.       Эддард взобрался на поставленный Энги у перил стул и теперь крутил головой, рассматривая собравшихся.       Раскаленный воздух дрожал над толпой. Словно чья-то горячая ладонь легла Арье на темечко, когда, подойдя к перилам, она оказалась на солнцепёке. Нечасто случаются на Севере столь жаркие безветренные дни, за ними обычно следует резкое похолодание, часто с грозой, градом и даже, иной раз, снегом.       Пятьдесят пар глаз в немом изумлении взирали на своего восставшего из мёртвых лорда.       — А говорили, милорд мёртв… — перестав подскакивать, высоким писклявым голосом удивлённо проговорил в душной напряжённой тишине дурак. Кузнец молча покосился на него и отвесил затрещину. Дурак жалобно захныкал, размазывая притворные слёзы по чумазому лицу.       С некоторым внутренним трепетом Арья провела рукой от лба к подбородку. Во «Вратах» она привыкла выходить на сцену перед залом, полным зрителей, но вот менять лицо перед таким количеством людей ей ещё ни разу не приходилось.       Вздох ужаса пронёсся над толпой. Кто-то пронзительно взвизгнул. Дурак, забывший о своей обиде, замер с открытым ртом.       Не дожидаясь, когда народ опомнится, Арья за волосы вытащила из тряпичного узла голову Рамси и подняла повыше. Главная часть тела лорда Болтона, провалявшаяся столько времени в плаще, да ещё и уроненная Энги на пол, выглядела теперь безобразно. Мокрые от крови волосы, словно водоросли, облепили бледно-голубоватое лицо с резкими тенями глазных впадин, полуоткрытый рот то ли злобно скалился, то ли весело ухмылялся. Но, несмотря произошедшие с ним после смерти изменения, узнать лорда Болтона всё-таки было можно.       — Рамси Болтон мёртв, — громко объявила Арья, хотя это было и так понятно.       Держать на весу довольно тяжёлую голову было неудобно, поэтому, повертев ею во все стороны, Арья водрузила её на перила. Голова, криво отделённая от тела непривычными к палаческому ремеслу руками Энги, не желала стоять ровно, поэтому её пришлось придерживать за волосы. Вряд ли кто-то из стоявших внизу людей посягнул бы на бренные останки Болтона, упади они вниз, однако знакомая Арье белая с рыжим собака, лениво развалившаяся в тени пустой телеги— кажется, Эддард называл её Рыжей Джейной, запросто могла бы утащить голову. Невелика потеря, но ведь Арья пообещала её мейстеру.       — Теперь — ты, — почти не раскрывая рта, прошипела она Эддарду. — Твоя очередь говорить.       Уловив замешательство в его взгляде, Арья запоздало спохватилась, что не уточнила у мейстера, какие слова следует произносить новому лорду. Оставалось надеяться, что Эддард запомнил хотя бы то, что она сама предложила ему сказать.       — Давай же, ну?..       — Я… — боязливо покосившись на голову отца, высоким срывающимся голосом пискнул Эддард. И умолк. Арья пнула ногой стул под ним. Как ни странно, это придало ему уверенности. — Я — наследник своего отца, лорда Рамси Болтона! — звонко выпалил он. — Теперь я — лорд Дредфорта!       Все взгляды теперь устремлены были на Эддарда, однако его красноречие на этом иссякло. Воцарилась неловкая пауза.       К счастью, на помощь пришёл мейстер.       — Преклоните колени перед лордом Дредфорта, — неожиданно бодрым голосом произнёс он, и первый со старческим кряхтением опустился на колени, подавая пример. За ним постепенно последовали люди во дворе.       Но не все.       Жёлтый Дик в замешательстве грыз ногти, не зная, видимо, что предпринять.       Рыцари переглянулись, но остались стоять. Их фрееобразные оруженосцы тоже. Только один, самый юный, сделал попытку преклонить колено, но старшие за шиворот подняли его на ноги.       Слейт продолжал невозмутимо грызть яблоко, Айронсмиты смотрели на Арью насторожённо. Она должна быть очень убедительной, чтобы рыцари ей поверили.       — Сиры! — решительно начала Арья, надеясь, чтобы её голос звучит громко и уверенно. — Вы можете сию минуту беспрепятственно уйти из замка… Или же остаться и продолжать служить лорду Эддарду Болтону, как… — краем глаза Арья уловила какое-то движение у воротной башни и сбилась. — ээ-э… как служили его отцу. Никого не будут преследовать за грехи родственников. Слово Старка.       Красноносый любитель кислолиста пихнул Жёлтого Дика локтём в бок, показывая подбородком в сторону ворот.       — Лорд Рамси сильно задолжал нам! — швырнув на землю огрызок яблока, громко заявил Слейт. — Мы можем рассчитывать на возмещение? — Айронсмиты закивали одинаковыми кудрявыми головами и неразборчиво высказались в его поддержку.       Арья не ответила Слейту. Повернув голову, она напряжённо вглядывалась в происходящее у ворот. Они оставались запертыми, но через распахнутую стражником калитку в замок один за другим вошли несколько человек. Лошадей они вели за собой в поводу. Последний, пригнувшись, въехал верхом.        Всадник недолго посовещался со стражником и неспешно направился к месту собрания. Его спутники последовали за ним.       Конь под всадником был приметный — белый. Не крестьянская кляча, а настоящий боевой конь, вроде Неведомого, к которому Арья даже подходить боялась.       На таких конях ездят рыцари, и Арья надеялась, что это просто вернулся с охоты сир Раймонд Нейланд.       Но когда процессия приблизилась, она с ужасом поняла, что это Дамон со своими людьми.       — Все долги покойного лорда Болтона будут выплачены его сыном, — не дождавшись от Арьи ответа на вопрос Слейта, проговорил мейстер, но на его слова уже никто не обратил внимания.       Толпа заколыхалась, послышался нарастающий ропот, головы одна за другой начали поворачиваться в сторону приближающегося Дамона и его свиты.       Люди и лошади выглядели уставшими. Пекло, что могло заставить их возвращаться в замок в самую жару? Неужели мельничиха отказала Дамону в ласках?       Отпустив поводья, Дамон расслабленно покачивался в седле с видом человека, полностью уверенного в себе. Потная льняная рубаха темнела на груди и подмышками. На широком кожаном поясе, охватывавшем талию, висела связка ключей и кнут. Меч был приторочен к седлу.       Хищный взгляд из-под свисающих на глаза длинных светлых прядей был прикован к Арье и стоящей на перилах голове Рамси. Люди начали расступаться перед Дамоном, но он остановил лошадь, немного не доезжая до толпы. Его спутники тоже остановились. Как и говорил мейстер, эти люди не были похожи на хороших воинов, — однако, у каждого на перевязи висел меч, а один из мужчин, обряженный, несмотря на жару, в кольчужную безрукавку, даже держал в руке копьё.       — Что это ещё за дерьмопредставление? — обводя собравшихся прищуренным взглядом, поинтересовался Дамон. Кое-кто из преклонивших колени потихоньку начал подниматься на ноги.       Жёлтый Дик рысцой подбежал к Дамону и, взявшись рукой за стремя, стал что-то тихо говорить ему. Дамон внимательно слушал, наклонив к Дику ухо, не спуская при этом колючих глаз с Арьи.       Она растерянно посмотрела на всё ещё коленопреклоненного мейстера, ища его поддержки, — но он, кажется, был поражён внезапным возвращением Дамона не меньше её самой. Арья протянула ему руку, помогая встать.       — Преклони колено перед лордом Эддардом! — повернувшись к Дамону, произнесла она громко и, как ей представлялось, повелительно. Не то, чтобы она надеялась, что это подействует на белобрысого ублюдка, но…       — Конечно, леди Ланнистер, — предсказуемо ухмыльнулся Дамон. — Сию минуту, вот только с коня слезу.       Он сделал вид, что собирается спешиться, но, подёргав ногами, скорчил жалобную гримасу и развёл руками.       — Милорд, миледи, тут, значит, такое дело… Извиняйте, нога в стремени застряла. Намертво.       Послышались одобрительные смешки его людей. Засмеялся и кое-кто из толпы. Дурак снова начал пританцовывать, потрясая снятой с шеи веревкой, унизанной свиными ушами. Жёлтый Дик довольно улыбался. Рыцари не смеялись, но и осадить шутника не сочли нужным.       Насладившись произведённым эффектом, Дамон посерьёзнел и решительно выпрямился в седле, показывая, что веселье закончено.       — Послушайте меня, миледи. В случае смерти лорда Болтона опекуном его сына становится леди Дастин. У неё есть бумага на этот счёт.       — Пусть подотрется своей бумагой, — с вызовом сказала Арья. Кто-то в толпе хихикнул.       Дамон укоризненно покачал головой.       — Негоже благородной леди так выражаться, — он огляделся вокруг, задержав взгляд на Слейте и Айронсмитах, по-прежнему равнодушно взиравших на происходящее. — Кажется, сила не на вашей стороне. Отдайте мне мальчишку и лорда Тайвина. Бабу-рыцаря, — он сделал воздухе движение руками, как будто гладил женские бёдра, — я тоже заберу с собой, пожалуй. За этих троих мы получим кучу золота. Верно я говорю, парни?       «Парни» нестройным хором подтвердили, что такой план их вполне устраивает.       — Кто хочет, может поехать с нами, — добавил Дамон.       Никто из толпы не откликнулся на это щедрое предложение, но если Дамону удастся всё, что он озвучил, желающие как пить дать найдутся. Будет ещё одна разбойничья шайка болтаться между Белой Гаванью и Дредфортом. Фермерам и так житья нет от одичалых, которые не пожелали вести оседлый образ жизни. Впрочем, на Севере Дамону задерживаться ни к чему. Скорее всего, сперва он направится в Барроутон, а потом в Королевскую Гавань.       — Три человека в обмен на вашу жизнь, — снова обращаясь к Арье, вкрадчиво проговорил Демон. — Это хорошая сделка, миледи. Соглашайтесь. Лошади немного отдохнут, и мы уберёмся из Дредфорта. Всеми богами клянусь, мы вас не тронем.       Арья пристально смотрела на Дамона. Неужели он думает, что она настолько тупа, что поверит этому?       — У вас есть пара минут, чтобы принять решение, миледи, — снисходительным тоном победителя сообщил Дамон, отвечая на её взгляд.       Он отстегнул от пояса связку ключей и кинул красноносому. Тот ловко поймал её на лету.       — Приведи-ка сюда леди Тарт, Том.       Том-пьяница, — значит, Арья верно его опознала.       — Запоминай: большой ключ от решётки, поменьше — от кандалов. Ноги-то ей надо будет освободить, чтоб на лошади могла сидеть… только не в подвале, а здесь. Понял?..       Том нахмурился.       — Я один не пойду, — заартачился он вдруг. — Мало ли, что там у этой чёртовой бабы на уме.       По крайней мере, в благоразумии ему не откажешь.       — Так ведь она в кандалах, дурья твоя башка.       — Э-э-э… да что с того-то? У неё же силища, как у медведя. — Том поскрёб пятернёй голую грудь в распахнутом вырезе рубахи и смачно плюнул на землю кроваво-красной слюной. — Лорд Болтон покойный наказывал по одному к ней и близко не подходить.       Ноздри Дамона свирепо раздулись, и он красноречиво положил руку на кнут. Том слегка попятился.       — Ладно… — сменив тон, примирительно сказал Дамон. — Эй, Лютон! — Из толпы на зов вразвалку вышел хмурый человек средних лет с увесистой дубиной на плече. — Сходи с Томом, а то он стесняется оставаться наедине с нашей леди-рыцарем. Можете огреть её дубиной, чтоб посговорчивее стала, только не угробьте совсем. Шевелитесь, ребята!       Недовольно бубня что-то себе под нос, Том направился в сторону подвала. Лютон двинулся вслед за ним.       Минус два. Но их здесь всё равно пятеро. И Алин может появиться в любую минуту.       — Арестуйте Дамона, сир Кристофер! — без надежды на успех, — просто, чтобы потянуть время, — сказала Арья, когда Лютон и Том скрылись из виду.       Сир Кристофер посмотрел на неё, на Дамона и молча пожал плечами. Он не присягал ни Арье, ни Эддарду, зачем ему вмешиваться в чужие дела?.. Айронсмиты тоже явно демонстрировали намерение соблюдать нейтралитет.       — Я не хочу ехать к леди Дастин! — резанул вдруг тишину звонкий голос Эддарда.       Спрыгнув со стула, он кинулся бежать в сторону лестницы. Арья молча проводила его взглядом.       Что ж, парень принял, наконец, самостоятельное решение. Арье теперь одной заботой меньше — не будет путаться под ногами, пока она станет расхлёбывать кашу, которую сама же и заварила, вернувшись в Дредфорт. У этой каши был явный привкус дерьма, и Арья была не уверена, что справится.       На лице Дамона промелькнула досада. Арья надеялась, что он сразу пошлёт часть своих людей искать Эддарда, но он этого не сделал. Мальчик, хоть и маленький — всё же не иголка в стоге сена, отыскать его хорошо знающим замок людям будет несложно, и Дамон не настолько глуп, чтобы сейчас отвлекать силы на решение этой задачи.       — Где лорд Тайвин? — привстав в стременах, обратился к толпе Дамон. — Кто-нибудь видел его?       Люди пожимали плечами, оглядываясь друг на друга.       — Что, никто не видел? — в голосе Дамона слышалось раздражение. — Он растворился? Улетел?       Порывшись в кармане, Дамон вытащил несколько монет и демонстративно подкинул их на ладони.       — Я видел! — крикнул вдруг один из мальчишек — тот, который был похож на Мику.       — И я! — подтвердил другой. — Во дворе!       — Куда он пошёл?       Мальчишки дружно указали в сторону входа в башню мейстера.       Чёртовы засранцы, зло подумала Арья.       Дамон не глядя швырнул медяки в пыль, и мальчишки ринулись их подбирать.       Он посмотрел на мейстера.       — Утор, старая ты крыса, вижу, без тебя тут не обошлось. Уже лижешь волчью задницу, значит. Леди Дастин давно предлагала лорду Болтону от тебя избавиться, да он не успел… Может, вздёрнуть тебя на воротах, а?       Арья искоса глянула на мейстера. Он был бледен, сухая рука его судорожно тянулась к шее, как будто он уже чувствовал на ней петлю.       — Дик, и вы, — Дамон повернулся к своим спутникам. — сейчас пойдёте и притащите сюда лорда. Старый хрен наверняка прячет его в своей норе. Не бойтесь, миледи, — Дамон послал Арье гнусную улыбку. — я не собираюсь сдирать кожу с вашего муженька. Разве что, поищу золото в его заднице, да потанцевать заставлю, чтоб старик не скис раньше времени… Думаю, ему подойдёт платье, которое лорд Болтон велел сшить для леди Тарт. А она вполне может путешествовать и голой. Это развлечёт моих ребят по дороге.       Жёлтый Дик и остальные радостно загоготали.       Пекло. Арья знала, что не сможет одолеть Дамона и его людей в открытом бою. Слейт и Айронсмиты даже пальцем не пошевелят ради Старка, а лорд Тайвин для них и вовсе заклятый враг со времён Войны Пяти Королей.       Страх ранит глубже меча. Арья привычно произнесла про себя эти слова… но они почему-то не подействовали. Сейчас это был не такой страх, который она научилась игнорировать. Не страх смерти. Не страх боли. Страх не выполнить обещание — вот от чего у неё сдавило лёгкие так, что она не могла вдохнуть. Разве можно допустить, чтобы после того, как она пообещала Тайвину, что ничего плохого больше не случится, его грубо разбудили эти ублюдки?.. Они станут издеваться над ним.       — Держите! — Арья сунула голову Рамси оторопевшему мейстеру. — И уходите… куда-нибудь.       Освободившимися руками Арья выдернула из-за пояса стоящего истуканом Энги топор, прикидывая, что она может с помощью него сделать. До Дамона было слишком далеко, а топор слишком тяжёл, чтобы она смогла метнуть его прицельно. В лучшем случае она поранит лошадь — и лишится при этом своего единственного тяжёлого оружия.       Люди Дамона обнажили мечи и двинулись к входу в башню.       Мейстер, растерянно прижимая к животу голову Рамси, пятился по галерее в сторону ворот. Старику придется самому о себе позаботиться.       Арья стояла, вцепившись правой рукой в нагретые солнцем корявые рассохшиеся перила. Кровь долбила виски, щекотная струйка пота ползла по позвоночнику.       Люди Дамона уже подходили к ступенькам лестницы.       Сейчас. Если она побежит прямо сейчас, то успеет сделать то, что должна. Дверь открывается вовнутрь и долго не выдержит, но ей и не понадобится много времени.       Эддарду ничего не угрожает, — кроме близкого знакомства с леди Дастин, но это не смертельно.       Для Бриенны, как и для мейстера, Арья ничего не могла сделать. Несмотря на неравные силы, она бы всё равно попыталась… если бы не её обещание Тайвину.       Глубоко вдохнув, она решительно повернулась спиной к перилам и отпихнула с дороги бесполезного теперь Энги.       — Моя красотка! — раздался сзади удивлённо-насмешливый голос Дамона.       Вряд ли определение «красотка» могло относиться к Арье, поэтому она даже не оглянулась, посчитав, что Дамон просто увидел одну из своих пассий и решил напоследок полюбезничать с ней.       Через несколько мгновений Арья уже трясущимися от волнения руками отпирала комнату мейстера. Захлопнув за собой дверь, она прижалась к ней спиной, пытаясь усмирить дыхание.       Взгляд упёрся в массивную тушу мейстерского стола. Можно было попытаться придвинуть его к двери, но Арья решила не терять времени — в любом случае это не задержало бы преследователей больше, чем на пару секунд. Атаки со стороны окон она не опасалась — в спальне окно зарешечено, а через окно в этой комнате взрослому мужчине не протиснуться.       Она приникла ухом к щели между косяком и дверью. Ни криков, ни топота. Наверное, преследователи решили сначала договориться, как действовать.       Стараясь ступать потише, Арья прошла в спальню.       Там она положила топор прямо на раскрытые страницы книги, оставленной мейстером на кресле, и осторожно присела на кровать.       Было очень тихо. Кроме лёгкого птичьего щебета в зарослях плюща за окном никакие звуки не долетали сюда снаружи. Может быть, потому мейстер и предпочёл разместиться в этих плохо освещённых даже в солнечные дни комнатах, что здесь его ничто не беспокоило.       Тайвин лежал на спине, вытянувшись во весь рост. Грудь ровно вздымалась под истёртой шкурой.       Они были здесь одни. Только она и её муж. Наконец-то. Даже в брачную ночь им не позволили остаться наедине.       Недолго продлился этот странный брак, заключённый по воле Болтона. Дредфорт дал Арье мужа, Дредфорт его и заберёт. Может, она и беременна, но какое это теперь имеет значение? Она не собиралась покидать эту комнату.       Арья отогнула край шкуры. Вынула из ножен кинжал, распорола рубаху на груди Тайвина. Ветхая ткань легко разошлась под острым лезвием, и Арья снова увидела выпуклые шрамы, бегущие в разные стороны и местами пересекающиеся — словно кто-то пахал поле, будучи сильно пьяным.       Тайвин не проснулся и продолжал дышать так же спокойно и глубоко.       Она взяла кинжал в правую руку, а левую положила ему на грудь. Сердце медленно билось, толкаясь в её ладонь через рёбра. Говорят, что у лорда Тайвина оно из золота, но это враньё.       Боги милосердно снабдили Арью оружием, так что ей не придётся душить собственного мужа подушкой. Она поднесла кинжал к глазам, и в безукоризненно отполированной поверхности лезвия увидела своё размытое, неузнаваемое, нечеловеческое отражение. Наверное, так на самом деле выглядит никто.       Проверяя остроту лезвия, она слишком сильно надавила на него большим пальцем и едва не порезалась. Сирио Форель говорил, что тупой клинок — всё равно что хромая лошадь. Видимо, Рамси придерживался того же мнения.       Я взяла его в мужья перед богами, и я его никому не отдам.       Хорошо, что Тайвин выпил маковое молоко. Если рука не дрогнет, его сердце перестанет биться раньше, чем он сможет понять, что произошло.       Наверное, он представлял свою смерть иначе. В своей постели, в окружении детей и внуков. В Харренхолле, находясь в благодушном настроении, лорд Тайвин иногда снисходил до беседы со своей чашницей. Однажды Арья набралась наглости и спросила, как бы он хотел умереть. Лорд Тайвин долго мучил её взглядом, заставляя потеть, а потом, прищурившись, спросил: «Ты считаешь, девочка, мне уже пора задуматься о смерти?». «Но ведь никто не знает, когда умрёт, — вывернулась Арья. К счастью, ей на ум пришла история, которую когда-то рассказывал Джону Теон. — Молодой конюх леди Дастин собирался жениться, но наутро перед свадьбой подавился рыбной костью и помер». На лицо лорда Тайвина легла тень, словно он вдруг вспомнил о чём-то неприятном. Рассеянно кивнув, он отослал Арью прочь, так и не ответив на её вопрос. Он никогда не отвечал на вопросы, которые ему не нравились.       Небытие пугает почти всех, и Арья не могла быть уверена, что сейчас Тайвин между немедленной смертью и тем, чтобы стать забавой для Дамона, выбрал бы именно смерть. Как бы то ни было, спросить его об этом она всё равно не могла. Одурманенный крепким зельем, он вряд ли понял бы её вопрос, даже если бы ей удалось его разбудить. Ей придётся решать за него.       Вдовой Арья пробудет недолго. Меньше четверти часа, вероятно. Она убьёт одного или двух из тех, кто сюда ворвётся, но остальные убьют её.       Внезапный шорох заставил Арью вздрогнуть. Стиснув в руке кинжал, она уже хотела вскочить на ноги, но это всего лишь ворон вперевалку вошёл в оставленную открытой дверь спальни. Неловко взмахнув здоровым крылом, он вспрыгнул на кресло, а с него перебрался на подлокотник.       Арья хотела прогнать его, но не стала. Только погрозила кулаком, чтобы он не вздумал своим мерзким карканьем разбудить Тайвина. Кажется, ворон отлично понял, что она имела ввиду. Во всяком случае, чёрные выпуклые глаза его глядели на Арью вполне осмысленно.       Ворон почему-то напомнил ей о Бране. Последнее, что знали о нём в Винтерфелле — семь лет назад, перед наступлением зимы он ушёл за стену с молодыми Ридами. Никто не знал, зачем. Никто не знал, жив ли он. Арья чувствовала, что Бран существует, но она также чувствовала, что теперь он не принадлежит ни царству живых, ни царству мёртвых. Джон тоже чувствовал нечто подобное, но они молчаливо договорились между собой никогда не обсуждать это.       Вздохнув, Арья снова посмотрела на зажатый в кулаке кинжал. Часть её сопротивлялась принятому решению.       Она только-только стала ощущать себя нужной кому-то, начала привыкать заботиться не только о себе. Это было приятным чувством после того разочарования, которым оказалось для неё возвращение в Винтерфелл.       Уезжая из Браавоса, Арья думала, что возвращается домой. И, действительно, в Винтерфелле ей все были рады — даже те, кто не знал её раньше.       Но вскоре она начала чувствовать себя в замке не то, что чужой… скорее — лишней.       Джон и без её помощи прекрасно справлялся с ролью лорда и короля. Сперва он пробовал привлечь Арью к хозяйственным делам, но ей быстро наскучило следить за тем, сколько бушелей пшеницы и галлонов вина поступило в кладовые замка. Рейды с Тормундом и его людьми против разбойничавших в окрестностях Винтерфелла одичалых развлекли её, но ненадолго. Постоянной нянькой при Эддарде Арье становиться тоже не хотелось — эту обязанность прекрасно исполнял сир Давос, и она была ему в радость.       Они с Джоном не были семьёй, нет… Лишь частями семьи, осколками разбитого сосуда. Рано или поздно Джон женится, и у него будет своя собственная семья. Настоящая. А у неё могла быть своя… Своя семья, своя стая. «Одинокий волк умирает, но стая живёт», — сказал однажды отец, и Арья, как могла, пыталась следовать этому. Но почему-то все, кого она начинала считать своей стаей, в конце концов оказывались всего лишь попутчиками. Некоторое время они шли рядом с ней, а потом исчезали. Иногда это происходило по их воле, иногда нет, но Арья всякий раз оставалась одна. Подрик и Бриенна были ей почти семьёй, но и они рано или поздно отправятся своей дорогой.       В Дредфорте Арья неожиданно для себя оказалась связана обязательствами более серьёзными, чем накладывает дружба или любовь.       Потеряла она или приобрела?       Без сомнения, это сделало её уязвимой. Но при этом — немного более живой. Это странное чувство в груди, которое она ощутила в тот момент, когда Тайвин тянулся к ней, заставило её почти поверить, что в её жизни может появиться что-то ещё, кроме списка, который почти закончился.        «Надежда манит, обволакивает, притупляет чувство опасности… но в конце концов всегда обманывает», — кто-то когда-то ей говорил это, но Арья не могла вспомнить, кто.       Ну почему так, почему?! Она со злостью ударила себя кулаком по колену. Почему проклятые боги не дали ей шанса попробовать жить по-другому? Не как никто, а как Арья Старк… то есть, конечно, Ланнистер… Ведь с мужем и, — возможно, — ребёнком её жизнь неминуемо изменилась бы. Во всяком случае, это была причина не возвращаться в Браавос. Почему она должна сейчас собственными руками убить единственного в мире человека, который смог заставить её почувствовать себя живой?       Она всё сделала правильно, и уже почти поверила в свою удачу, — но боги решили подбросить монетку, не дав ей выбрать сторону. Может быть, она слишком долго оставалась одиноким волком…       Сожаление о том, что не могло сбыться, сдавило горло, и слёзы подступили к глазам. Арья сердито вытерла их рукавом. Несмотря ни на что, она должна быть сильной. До конца.       Прошло уже много времени, а в дверь всё ещё никто не ломился. Ладонь, сжимавшая кинжал, вспотела. Арья переложила его в другую руку и вытерла ладонь о штанину.       Едва только она проделала это, в дверь постучали. Стук был слишком деликатным для тех, кто собирается взломать дверь. Наверное, нападающие решили предпринять ещё одну попытку договориться по-хорошему. Но Арья не собиралась вступать в переговоры.       Вряд ли они станут долго её уговаривать. Она наклонилась над Тайвином и быстро коснулась губами его губ. Сойдёт в качестве прощания в таких обстоятельствах.       Вскочив с кровати, Арья сжала кинжал обеими руками и подняла его над обнажённой грудью Тайвина, целясь ниже левого соска. В Харренхолле он одним только взглядом вселил в неё неуверенность, когда она собиралась его убить. Теперь же он был перед ней совершенно беззащитен.       — Леди Арья! — услышала она приглушённый дверью, но, однако, странно знакомый голос. Наверное, показалось — обладатель этого голоса никак не мог сейчас здесь находиться.       И всё же что-то удержало её от того, чтобы немедленно нанести удар. Она замерла с поднятым кинжалом в руках, прислушиваясь.       — Леди Арья! — громко повторил голос, и в дверь снова постучали, теперь уже более настойчиво.       Может, голос просто мерещится ей из-за того, что маковое молоко, которое она попробовала, оказалось слишком крепким?.. Да и маковое ли это молоко было на самом деле? Мейстер мог подмешать туда всё, что угодно. У него ведь, как никак, два серебряных звена. Домерика он, впрочем, не смог вылечить… но не сам ли он его и отравил?       А может, Дамон нашёл браслет?.. Вряд ли Рамси стал бы делиться с ним секретами обращения с этой штукой, но под конец в его дурную голову могло взбрести что угодно.       — Миледи!.. — продолжали умолять за дверью. — Это я, Подрик!.. Откройте!       Теперь уже не могло быть никаких сомнений в том, что голос принадлежит именно Подрику.       Арья опустила кинжал и подошла к двери.       — Тебя не должно здесь быть, — сказала она в щель.       — Верно, миледи, но…       — Как ты здесь оказался?       — Это… долгая история, миледи…       — Что с Бриенной? Она на свободе?       — Да! Дамон мёртв. Его люди под замком.       Слишком хорошо, чтобы быть правдой.       — Откуда мне знать, что ты — это ты?       — Ну… спросите меня о чём-нибудь таком, что знаем только вы и я.       Арья задумалась. Вдвоём с Подриком они обычно не делали ничего такого, что нужно было бы скрывать от окружающих… хотя…       — Что было прямо перед тем, как мы легли спать в день моего возвращения из Дредфорта?       За дверью молчали.       — Ну?..       — Вы… поцеловали меня, миледи.       Ответ был верный, но Арью всё ещё одолевали сомнения. Вдруг Подрика каким-то образом взяли в плен, и сейчас нож Дамона щекочет ему шею, вынуждая говорить с ней?.. Впрочем, с Дамоном вернулось ровно столько людей, сколько и уезжало. Присутствия Подрика Арья никак не могла не заметить. И Подрик Пейн — не предатель.       — Ладно… Ты там один?       — Нет, с мейстером Утором.       — Отойдите оба от двери.       Держа кинжал наготове, Арья дёрнула засов и рывком распахнула дверь.       Она наткнулась взглядом на растерянные лица Подрика и мейстера, прижавшихся к стене коридора. Подрик, вытаращив глаза, обеими руками держал перед собой большую круглую лепёшку, закрываясь ею, как щитом.       — Всё в порядке, миледи, — проговорил мейстер. — Дредфорт присягнул лорду Эддарду. Командование охраной замка передано леди Бриенне.       Арья кивнула, хотя не понимала ровным счётом ничего. Одна тошнотворная мысль сверлила висок и не давала сосредоточиться, заслоняя собой всё остальное: она только что едва не убила своего мужа.       Тяжесть в затылке незаметно превратилась в головную боль.       Подрик осторожно сделал шаг вперёд. Арья только теперь заметила, что на нём странное, щедро расшитое серебряными нитями по тёмно-синему бархату одеяние с расклешёнными книзу рукавами — то ли халат, то кафтан. Что-то подобное, только голубого цвета, носил Лазурный Бард, услаждавший слух посетителей таверны в Блошином конце. Трудно представить, чтобы Подрик по доброй воле согласился носить одежду, приличествующую певцам и актёрам, но уж точно не рыцарям.       — Вы в порядке, миледи? — нахмурился Подрик.       Чувствуя, что силы вот-вот оставят её, Арья прислонилась плечом к косяку и потёрла ноющий висок концом рукояти кинжала.       — Не знаю, Под.       — Миледи, наверное, хочет убедиться во всём сама, — обеспокоенно вглядываясь в её лицо, сказал мейстер, и сделал рукой приглашающий жест. — Пойдёмте со мной.       Арья молча кивнула. Вообще-то ей хотелось завалить мейстера и Подрика вопросами, но их, этих вопросов, было так много, что, не придумав, какой задать первым, она просто последовала за ними на галерею.       Во дворе никого не было. То есть, почти никого — двое фрееобразных оруженосцев чистили кольчугу, катая бочку с песком. Прачка развешивала бельё на верёвке. Обычная жизнь северного замка. Ни следа того, что происходило здесь меньше часа назад. Или больше? Арья понятия не имела, сколько времени она в действительности просидела около Тайвина, занятая своими мыслями. Во всяком случае, солнце с тех пор значительно переместилось к западу.       Она облокотилась локтями на перила.       — Взгляните туда, миледи, — мейстер указал рукой вверх, и Арья послушно подняла голову.       Бриенна в накинутом на плечи плаще энергично расхаживала по стене в сопровождении незнакомого человека в блестящих доспехах. Солнечные лучи, ударяясь о его кирасу и наплечники, рассыпались ослепительными искрами.       — Это сир Нейланд?       — Да, миледи, он вернулся с охоты вскоре после того, как вы… столь стремительно покинули нас.       Заметив Арью, Бриенна отсалютовала ей мечом.       Арья украдкой ущипнула себя за руку. Нет, она не спала. Всё это было просто невероятно, однако происходило на самом деле. Но она почему-то не могла ни радоваться, ни удивляться. Странное безразличие навалилось на неё. Появись сейчас из-за угла конюшни слоны — она бы, наверное, смотрела на них так же равнодушно, как на дурачащихся малолетних оруженосцев.       Запах свежеиспечённого хлеба, исходивший от лепёшки, которую жевал Подрик, щекотал Арье ноздри. Ощутив вдруг зверский голод, она протянула руку и бесцеремонно отломила половину.       — Эддард нашёлся? — спросила она с набитым ртом.       — Да. Он с Энги на псарне.       Больше на галерее делать было нечего. Мейстер проводил Арью и Подрика в свою комнату и скромно удалился, оставив их наедине.       Покосившись на тело Миранды, Подрик нерешительно пристроился на край стула.       Арья, вспомнив, что оставила Тайвина лежащим на кровати с открытой грудью, пошла в спальню и прикрыла его шкурой.       Вернувшись в комнату, она села за стол напротив Подрика и молча доела свою половину лепёшки.       — Что всё это значит? — закинув в рот последние крошки, хмуро спросила она. — Ты должен был ехать в Винтерфелл. Какого неведомого ты оказался здесь, сир?       — Не сердитесь, м-миледи, — начал Подрик, слегка заикаясь от волнения. — Я ждал вас в лагере, как вы и велели…       — И что же случилось?       — Вчера утром я пошёл проверить силки и на дороге встретил сира Хиля…       — Это тот тип, который собирался жениться на Бриенне?..       — Да, миледи. В общем… — Подрик сглотнул. — Он согласился поехать в Винтерфелл вместо меня.       — И чего же ради этот сир Хиль решил наплевать на свои собственные дела? — подозрительно прищурилась Арья.       Подрик, не глядя на неё, щелчком сшиб со стола хлебную крошку.       — Я ему рассказал про леди Бриенну… ну, что она попала в плен к Болтону.       — Только не говори, что он вдруг вспомнил о своём желании жениться и попросил тебя освободить его невесту.       — Нет, миледи, всё не так… Дело в том, что… леди Бриенна спасла жизнь сиру Хилю… И мне тоже. Ну, тогда, в Полом Холме…       Подрик умолк и, запустив обе руки в свои отросшие волосы, сжал ими голову.       Историю с Полым Холмом рассказала Арье Бриенна перед тем, как принести ей клятву верности. Может быть, лучше бы Арье никогда не слышать об этом, потому что в роли человека, по приказу которого едва не повесили трёх ни в чём не повинных людей, включая Бриенну, выступала её мать. Вернее, женщина, которая когда-то была ею.       После Красной свадьбы тело леди Кейтилин, брошенное Фреями в реку, нашли на берегу люди из Братства без знамён. Она была мертва уже несколько дней, но лорд Берик сумел воскресить её, подарив поцелуй огня.       Если ожившая леди Кейтилин выглядела так же, как в волчьем сне Арьи, когда Нимерия вытащила из воды её раздувшийся труп, над которым уже потрудились раки, то это было поистине ужасное зрелище. И как только Берик её целовал?.. Впрочем, Бессердечной её называли не за внешний вид, а за безжалостность, с которой она расправлялась с пойманными Фреями и Ланнистерами.       Шантажируя Бриенну, которую она считала предательницей, казнью Подрика и сира Хиля, леди Бессердечная заставила её привезти в Полый Холм Джейме Ланнистера, чтобы именем Рглора совершить над ним правосудие. Рглор, однако, рассудил не так, как предполагалось. Выставленный Братством боец пал в судебном поединке от левой руки сира Джейме, — видимо, к тому времени он научился владеть ею почти так же хорошо, как когда-то — правой. Братство и Бессердечная не пришли в восторг от такого исхода, однако Подрик, сир Хиль и Бриенна с Джейме были отпущены живыми. Джейме, получивший в поединке серьёзную рану, поклялся, если выживет, вступить в Ночной дозор.       Он выжил.       999-й лорд-командующий Ночного дозора Джейме Ланнистер — мой пасынок, мысленно усмехнулась Арья. Хотела бы она посмотреть на выражение лица сира Джейме, когда он узнает об этом.       А вот чего бы она не хотела — так это встретиться с Бессердечной. Бессердечная была чудовищем, а не её матерью. Её мать умерла в Близнецах, и ничто этого не изменит.       — Рассказывай дальше, Под, что ж из тебя всё клещами надо тянуть? Значит, ты из-за долга перед леди Бриенной в Дредфорт полез?       Не поднимая глаз, Подрик кивнул.       Наверное, он боялся, что Арья будет разочарована тем, что он решился на этот поступок не ради неё. Она же, услышав его признание, наоборот, вздохнула с облегчением. Ей бы не хотелось, чтобы кто-то рисковал собой из-за сердечного чувства, на которое она не могла ответить.       — Что это за халат на тебе? — Арья пощупала искусно расшитый серебряными цветами и птицами бархат на рукаве Подрика.       Он посмотрел на свой наряд с удивлением, словно увидев его впервые.       — А, это… С сиром Хилем был певец из Мира, миледи. По дороге в Белую гавань на него напали одичалые, а сир Хиль отбил его у них. Мы с певцом поменялись одеждой, и он дал мне арфу. Потом я пошёл в деревню, и…       — Это я знаю. Но что толку с арфы, если ты не умеешь на ней играть?       — Умею… немного, — скромно потупился Подрик.       — Что-о-о?       — Моя мать любила песни, миледи. Когда я был маленьким, у нас дома жил певец. Я у него немного выучился играть и петь.       — А что ж ты не пел, когда мы с Бриенной тебя просили?!       — Стеснялся, миледи… пою-то я не так, чтобы очень хорошо.       Арья взяла Подрика за руку и перевернула её ладонью вверх. На подушечках пальцев пузырились свежие мозоли, а на указательном лопнувшая кожа обнажала мясо.       — Певец! — фыркнула она. — Да Болтон раскусил бы тебя на раз. А потом заставил бы играть освежёванными руками на струнах из твоих жил.       Подрик беспомощно поднял брови.       — Миледи, но ведь я… я должен был попытаться что-то сделать. Вы же тоже пытались…       Верно, она тоже пыталась. По правде говоря, попытка Подрика была ничуть не более безумной, чем её собственная.       — Как же ты собирался нас освободить?       — Я надеялся, что мне разрешат свободно ходить по замку, миледи… и тогда уж я что-нибудь придумаю.       Арья закатила глаза.       — Какой изощрённый план! Ладно, а как ты освободил Бриенну?       — Эта девушка… — Подрик показал подбородком на труп Миранды. — Она…       — Мирандой её звали, — буркнула Арья. — Сучка Болтона.       — Так вот, Миранда и парень с гнилыми зубами…       — Алин?       — Наверное… Они хотели убедиться, что я на самом деле певец, и заставили меня сыграть для них «Дорнийскую жену»… Потом Миранда куда-то ушла, а Алин повел меня в подвал. Там я оглушил его арфой… Когда он очнулся, я сказал ему отвести меня к леди Бриенне. У него были только ключи от решётки, поэтому мы с леди Бриенной закрыли Алина в её камере и спрятались у выхода…       Дальше события развивались бурно.       Когда Дамон послал Тома–пьяницу с Лютоном в подвал, Бриенна и Подрик легко разделались с обоими, поскольку те не ожидали нападения. Лютона нечаянно придушила цепью Бриенна во время короткой схватки, а перепуганный насмерть Том сразу сдался и начал умолять о пощаде. Из его путанных объяснений Подрик с Бриенной поняли только то, что Болтон мёртв, а леди Арье угрожает опасность.       С помощью добровольно отданных Томом ключей Бриенна наконец избавилась от кандалов. Подрик взял дубину Лютона, а Бриенна — ядро на цепи, которое в её мощных руках превратилось в смертоносное оружие. Они вышли во двор в тот момент, когда люди Дамона собирались войти в башню мейстера. Именно к Бриенне обратился Дамон со словами «моя красотка!», которые слышала Арья. Худшего он не мог придумать. Нетрудно было представить, как рассвирепела Бриенна, услышав в свой адрес ненавистное прозвище. Впрочем, ей и без этого было, за что ненавидеть Дамона, подумала Арья, вспомнив сломанный нос Бриенны.       Если бы Дамон мог вообразить силу ярости леди Тарт, он бы, вероятно, просто затоптал её конём. Но, со свойственной ему самонадеянностью, он решил, что, раз у неё нет полноценного оружия, над ней можно безнаказанно поглумиться. Дамон развернул свой кнут и попытался его ударом сбить Бриенну с ног. Вряд ли он совершил бы такую глупость, если бы когда-нибудь видел её в бою. Размеры леди-рыцаря часто вводили в заблуждение противников — они считали её неповоротливой. Расплата обычно наступала незамедлительно. Именно это произошло и теперь. Когда конец кнута обвился вокруг ляжки Бриенны, она схватила его и дёрнула на себя. Петля рукояти кнута была надета на запястье Дамона, и он свалился на землю. Испуганная лошадь взвилась на дыбы, едва не задавив дурака с его свиными ушами. Дурак пронзительно завизжал, в толпе началась паника. Люди Дамона были так поражены происходящим, что никто и с места не сдвинулся, чтобы помочь ему.       Дамон выбрал лучшее, что можно было сделать в его положении — вскочив на ноги, он бросился бежать в сторону ворот. Но разве мог он тягаться в беге с длинноногой Бриенной, к тому же разъярённой? Раскручивая ядро на цепи, она настигла его и уложила на землю, влепив ядро прямо между лопаток.       Дамон ещё прополз по земле несколько ярдов, но вторым ударом Бриенна прикончила его.       — Ну и хруст же при этом был, миледи! — восторженно воскликнул в этом месте Подрик. — Как будто огромного таракана раздавили!       Арья едва не выблевала назад лепёшку.       Тут, наконец, очнулись рыцари и повязали людей Дамона. Лишившись своего предводителя, они почли за благо не сопротивляться. Только копейщик не пожелал сдаваться, и один из Айронсмитов зарубил его мечом.       После этого Энги пустил Рыжую Джейну по следу Эддарда, дав понюхать оброненную им во время бегства свистульку. Собака быстро отыскала его на скотном дворе в курятнике. Хорошо прятаться он так и не научился. Когда в Винтерфелле Арья играла с ним в прятки, то всегда без труда находила его. Эддарда это ужасно расстраивало.       Подрик и Бриенна с помощью вернувшегося с охоты сира Нейланда и подчиненных ему солдат согнали успевшее разбежаться население замка снова во двор, и все присягнули Эддарду, — включая рыцарей.       Потом сир Нейланд добровольно сложил с себя полномочия по охране замка и заявил, что хочет получить причитающееся ему за службу покойному лорду Болтону вознаграждение и завтра покинет Дредфорт. Мейстер Утор, которого Эддард оставил в должности кастеляна, предложил передать его обязанности леди Тарт, и она согласилась.       — Почему Дамон вернулся так рано? — спросила Арья.       — Один из его людей сказал, что одичалые ночью разграбили приготовленную лордом Болтоном лодку, миледи.       — А мельничиха?       — Говорят, её нашли в доме с перерезанным горлом. Двое работников тоже мертвы. Дамон со своими людьми преследовали этих одичалых, но сбились со следа и решили вернуться в замок, чтобы взять подмогу и собак.       Когда Подрик закончил свой рассказ, в комнате надолго воцарилось молчание. Арья чувствовала себя такой измотанной, что ей совершенно не хотелось ни обсуждать услышанное, ни размышлять о нём. Длинная цепь удачных и неудачных совпадений привела к тому, что всё закончилось хорошо… и слава всем богам.       — Поздравляю вас, миледи… — подняв голову и глядя на Арью, сказал вдруг Подрик.       — Это ещё с чем? — удивилась она.       — С… со свадьбой, миледи.       — А… спасибо, Под… — Арья в смущении почесала нос. Интересно, он и вправду рад за меня, или просто следует приличиям? — И за лепёшку тоже спасибо. Где ты её взял, кстати?       — Элис дала… служанка… — ответил Подрик и почему-то покраснел.       Когда вернулся мейстер, Арья попросила его показать ей замок.       Сперва они, разумеется, направились в кузницу. По дороге им встретился Эддард. С радостно горящими глазами он продемонстрировал Арье крошечного, слепого ещё щенка, и сообщил, что без неё сегодня спать не ляжет, потому что будет бояться. Арья заверила его, что придёт на ночь в его спальню. Довольный Эддард тут же убежал в сторону псарни, пояснив на ходу, что Энги позволил ему лишь ненадолго забрать щенка от матери. Арья подумала, что, когда щенки немного подрастут, надо будет и ей взять одного.       Ещё более хмурый, чем обычно, кузнец молча снял с запястий Арьи стальные браслеты. Она успела так привыкнуть к их присутствию, что после избавления от них ещё долго не проходило ощущение, что чего-то не хватает.       В сопровождении мейстера Арья обошла дворы и хозяйственные строения. Прислуга, завидев её, мгновенно испарялась, и только Элис, успевшая привыкнуть к Арье во время её заточения после свадьбы, почтительно поклонилась при встрече и даже поинтересовалась, что завтра подать милорду Эддарду на завтрак.       Потом Арья поднялась на восточную стену и некоторое время стояла там, рассматривая окрашенные закатным солнцем в тёплый оранжевый оттенок окрестности Дредфорта. Часовые глядели на неё с боязливым любопытством.       Долгая прогулка и подъём по лестницам утомили мейстера. Выяснив, где искать спальню Эддарда, Арья решила отпустить его.       — Я распорядился сварить завтра к обеду бульон из птицы, — уходя, сказал мейстер.       — Бульон? — тупо повторила Арья. — Я бы предпочла на обед свиное рагу.       — Это для лорда Тайвина, — терпеливо пояснил мейстер. — Проснувшись, ваш муж, вероятно, захочет есть. Это должно быть что-то не слишком тяжёлое.       Арья ужасно смутилась. Пробормотав слова благодарности, она быстро покинула мейстера, проклиная себя за забывчивость. Ведь это она, — жена, должна была позаботиться о Тайвине.       Бриенну Арья нашла в оружейной. Леди Тарт делала то, что она делала каждый раз, когда бывала в дурном расположении духа — точила меч.       «Миледи!» — произнесла она, поднимаясь с табурета Арье навстречу. Похудевшая, с разлившимися на пол-лица жёлто-зелёными синяками от сломанного носа, она выглядела весьма воинственно. Одежда на Бриенне была её собственная. Должно быть, её отыскали где-то в кладовых Болтона.       — Тебе вернут Верный клятве, как только я его найду, — сказала Арья.       — Благодарю, миледи, — поклонившись, произнесла Бриенна и кивнула на меч, который держала в руках. — С вашего позволения?..       Арья кивнула, и Бриенна, сев на своё место, вновь начала сосредоточенно водить точильным камнем по лезвию.       По правде говоря, Арья была рада, что Бриенна оказалась не расположена к общению. У неё всё сильнее болела голова, и свинцово-тяжёлые ноги с трудом отрывались от земли, а ей ещё нужно было посетить пару мест до того, как лечь спать.       Сначала Арья зашла к мейстеру Утору. Дверь оказалась не заперта, и ей не пришлось стучать. Мейстера она нашла в спальне. Старик дремал в кресле, вытянув ноги в стоптанных туфлях к тлеющему очагу, слабо озарявшему комнату неровным красноватым светом. Тайвин, прикрытый уже не шкурой, а одеялом, неподвижно лежал на боку, лицом к стене.       Хотя двигалась Арья почти беззвучно, мейстер сразу открыл глаза, словно и не спал. Он сделал знак, что всё в порядке, и Арья на цыпочках вышла. Ей следовало бы ночевать вместе с мужем, но Эддарда сегодня нельзя было оставлять одного, да и на узкой кровати мейстера она бы Тайвину только мешала.       Когда она спустилась во двор, уже почти стемнело. Дневная жара спала, но воздух оставался сухим и горячим.       Загребая сапогами пыль, Арья побрела в богорощу.       Светлые пятна пней от спиленных деревьев тут и там проступали в плотных сумерках. Несколько раз Арья споткнулась о торчавшие из земли корни, но у неё не хватило сил даже выругаться.       Чардрево встретило её слабым шелестом резных листьев.       Арья положила ладони на белый ствол ниже полустёршегося лика и закрыла глаза. Она шла сюда с намерением помолиться, поблагодарить богов за то, что все остались живы, — но теперь почему-то не могла вымолвить ни слова.       В богороще Харренхолла она сломала деревянный меч, пообещав отцу быть сильной. «Я лютоволк, и мне не нужны деревянные зубы», — сказала она тогда.       «Сегодня я была сильной, отец», — прошептала Арья, сжав рукой в кармане коралловую бусину. Она ещё немного постояла около чардрева, потом развернулась на каблуках и пошла к воротам.       Поблуждав по мрачным коридорам главной башни, Арья в конце концов на втором этаже отыскала спальню наследника Дредфорта.       Эддард уже спал, скорчившись на постели прямо в одежде. На столике у окна горела свеча и стояло блюдо с холодными остатками свинины. Кто-то позаботился о том, чтобы Эддард поужинал. Наверное, Элис.       Свинина выглядела аппетитно, но есть Арье не хотелось.       Сев на постель рядом с Эддардом, она прикрыла его краем покрывала. Надо было потушить свечу, но сейчас она не смогла бы сделать и нескольких шагов.       Арья глубоко, всей грудью, вздохнула.       Слишком длинный день.       По щекам обильно потекли слёзы — не от тоски или сожаления о чём-то, а просто от чудовищной усталости. Арья улеглась щекой на хрустяще-свежую наволочку и закрыла глаза.