Часть 2. Цветок
Утром — накануне патрульного выхода — к Крису явился посол Мао и скорбно сообщил, что беседа с Восьмой Матерью пока не состоялась. — Логично. Она и не состоится в ближайшие дни. За вами будут наблюдать не меньше месяца, чтобы решить, как именно и где должна пройти беседа. Стандартная практика. Вэрса неохотно допускают чужаков к Матерям. — Но это слишком долго, — забубнил раздосадованный посол Мао. В посольской жёлтой мантии он выглядел ещё мельче, чем обычно. Тощий, невысокий и несуразный. И рожа такая, будто его всю жизнь пичкали одними лимонами. — Перестаньте. Начальство в курсе, сколько в среднем уходит времени на любые переговоры. Сидите и ждите. И думайте, что и как будете говорить. Крис попал в группу с Барыгой, Малышом и Каем. Они начинали патрульный рейд у северного берега водохранилища: получили карту с маршрутом и указание выходить на связь каждые полчаса. Задачу группы составляли поиски следов гампоков и зачистка территории при обнаружении самих гампоков. У Криса чесался язык от вопросов. Потому что Кай был октава, а не разведчиком. Но почему-то в их группу в качестве разведчика угодил именно он. Окинул всех быстрым взглядом и посоветовал Малыша, отвечавшего за связь, поставить в середину, сам же деловито двинулся вперёд по маршруту, выискивая следы. — Кэп, ты как будто чем-то огорчён, — подметил Барыга. — Это из-за цветочка? Крис потаращился на Кая, на которого кивнул Барыга при слове "цветочек". Стало любопытно, назвал бы Барыга Кая цветочком, если б видел, что этот "цветочек" накануне гампокам организовал. — С тобой в патруль когда-нибудь октава ходил? Вот и со мной раньше тоже нет. Крис вздохнул, проверил данные по интерактивной карте и взял левее, чтобы охватить площадь побольше. Старался поглубже увязнуть в мелочах, лишь бы не думать слишком много о Кае, потому что не в его характере это. Подумаешь, странный вэрса... В этот раз с самого начала всё шло чёрт знает как, вся пьеса трещала по швам от некомпетентности Мао до... К чёрту. Первую часть маршрута они прошли молча, только Малыш в контрольное время отчитывался по связи. Крис дважды успел извазюкаться в топях, в которые угодил по дурости. Отвык. Но третью топь по приметам опознал вовремя и обошёл. Несколько раз в стене зелени мелькал тёмным силуэтом Кай. Вот уж кому было хорошо. Крис выругался сквозь зубы, когда зацепился ремнём за ветку. Оружие уже заметно оттягивало руки, и Крис по-чёрному завидовал Каю, пробиравшемуся сквозь зелень налегке. С другой стороны, Крис не рискнул бы шастать по джунглям с голыми руками, как вэрса. Гампоки оставались серьёзной угрозой, и люди не умели навскидку определять их слабые места, да и уступали вэрса в скорости и проворстве. Задумавшись об этом, Крис поскользнулся на склоне холма и завалился спиной назад. Испугаться толком не успел и просто машинально дёрнул за спусковой крючок без задней мысли. Но это спасло ему жизнь. Он зажмурился от белёсых брызг и ещё раз пальнул очередью вверх, после чего его ухватили за ногу и потянули вниз по склону. Позади затрещали ветки под внушительной тяжестью, и на склон шмякнулся гампок. Кай отпустил лодыжку Криса и унёсся на звуки выстрелов левее, забрав немного в сторону. Там полагалось быть Малышу и Барыге. Крис кое-как поднялся, отряхнулся, поставил новую обойму и помчался следом, но напрямик. На тропе ещё стреляли. Крис выскочил как раз вовремя, чтобы увидеть прижавшихся спиной к спине Малыша и Барыгу. Они стреляли по круговой траектории, но у них над головами торчал гампок, которого они пока не заметили. — В стороны! — рявкнул Крис и короткой очередью снял экзотический фрукт с дерева. За спиной затрещало, и Крис рванул сразу к Малышу, но понял, что не успеет. Развернулся и влепил пулю в лоб ближайшему гампоку. На остальных времени не оставалось. Крис едва не остолбенел, ощутив горячее на левом запястье. Краем глаза опознал Кая, а дальше уже действовал на рефлексах: выпустил оружие, ухватился за ладонь Кая и резко повернулся, чтобы помочь сохранить скорость. Кай оттолкнулся обеими ногами после разбега и полетел навстречу окружавшим их гампокам. Острые клинки на сапогах вспарывали плоть, крошили и ломали хитин, а Крису упорно казалось, что их с Каем ладони спаялись намертво. Крис поймал Кая после прыжка, удержал за напряжённую руку и подставил плечо для толчка. Кай убийственной пружиной ударил в ближайшего гампока и врезал пяткой по голове, вогнав прозрачный шип-клинок на всю длину. Крис опять поймал Кая, привлёк к себе, резко развернулся и крепко сжал пальцами твёрдое запястье, позволив Каю вновь ударить в противника обеими ногами. Последний. Кай легко оттолкнулся, сделал сальто и отскочил обратно к Крису, на миг прильнув горячей спиной к мокрой от пота груди. Гампок тяжело рухнул на землю, суча конечностями. — Успешная зачистка, — коротко доложил Малыш, включив передатчик. Он тяжело дышал и пытался стереть со лба белёсые ошмётки. Кай глянул на Криса поверх плеча и двинулся к убитым тварям с прозрачным клинком в руке — добить наверняка. — Командная работа — блеск, — шмыгнув носом, отметил позднее Барыга. — Вы точно впервые встретились? — На что намекаешь? — Крис раздражённо скрутил с фляги крышку и сделал пару глотков. Чуть не поморщился с отвращением — вода нагрелась. — Ты странно на него смотришь, кэп. И он на тебя — странно тоже. И ведёте себя вы тоже странно. Как будто вы давно друг друга знаете. — Тебе кажется. — Ага, как же. Ты сейчас его вообще крутил как хотел, укладывая им гампоков в могилу, как топором. — У него ножи на ногах. Почему нет? И удар ногой у него мощный. Пробивает как пуля, если не лучше. — Я тебе про кубики, а ты мне про шарики, — закатил глаза Барыга. — Проехали. Оставшуюся часть маршрута прошли без внезапностей, только на последнем отрезке Кай нашёл следы, но сами гампоки к ним больше не рвались. Малыш доложил на базу; обещали прислать патрульных роботов. В контрольной точке их ждал вездеход, потому что из графика по вине гампоков они выбились. Кай неловко потоптался возле распахнутой дверцы, но всё же отступил на шаг с откровенной опаской. Крис даже заподозрил, что Кай вознамерился вернуться на базу на своих двоих, потому подошёл вплотную и тихо поинтересовался: — У тебя клаустрофобия? — Что? — Кай нахмурился, быстро прикинул расстояние между собой и Крисом, но отступить он мог только к вездеходу. Вездеход ему нравился точно меньше, чем Крис, так что он остался на месте. — Это... — Боязнь замкнутого пространства. — Нет. Я не боюсь, просто неприятно. Как в банке. Хрупкой. Которую можно прихлопнуть. Крис вздохнул, ухватил Кая за руку и шагнул к вездеходу. Бронзовая кожа тут же стала пепельной, а узловатые пальцы вцепились в ладонь Криса до отчётливой боли. Недолго думая, Крис подхватил Кая и запихнул в вездеход, сам залез следом, плюхнулся на сиденье и подгрёб Кая под бок. Тот притих, как мышка, скомочился и сам нашарил ладонью руку Криса, чтобы опять больно вцепиться пальцами. Когда вездеход сыто заурчал мотором и погнал вперёд по тропе, Кай и вовсе зажмурился. Едва не засунул голову Крису в подмышку. — Трусишка, — добродушно проворчал Малыш. — Они все боятся, — пояснил водитель и заложил лихой вираж. — У них такого нет. А тут вроде и рычит, как зверь, а не зверь. Боятся, но залазят, потом, правда, всего шугаются. Даже в окна не смотрят. Кай в самом деле не смотрел. Свернулся клубком, съёжился весь и попытался спрятаться под Криса. Под не получилось, зато голову всё-таки просунул между рукой и боком. — На ручки возьми, кэп, — заржал Барыга. — Как ребёнка. Гампоков не испугался, а вездеход такой стра-а-ашный. — Ладно уже издеваться, — буркнул Крис и неловко погладил дрожащего под боком Кая. Вверху по своду застучали ветки. Кай задрожал сильнее и забрался на сиденье с ногами, окончательно прилипнув к боку Криса. Сидел тихо с закрытыми глазами, но отчаянно цеплялся за руку Криса. По его виду любой бы понял, что Кай мечтает прямо сию секунду выскочить из вездехода на свободу. — Совсем дикий, — покачал головой Барыга с умилением. На базе из вездехода Кай вылетел пулей и тут же удрал из гаража подальше. — Только его и видели, — хмыкнул Малыш. Тем не менее, к ужину Кай сидел за столом с той же книгой и выглядел вполне нормально. Крис хотел подойти, но решил не рисковать, да и есть хотелось. За их столом неведомым образом оказался сержант Ли. Делился впечатлениями о более тесном знакомстве с Дью. — Они все так блестят и как грелки? — хриплым шёпотом вопрошал он у Барыги. — Они светятся, когда очень возбуждены. — У него в самом деле там ничего нет. И у всех так? Его гладишь, а он прямо как кошка ластится. Жаль, что не трахнешь. Но он такое творил, что я просто от вида кончил. Сегодня хотел позвать, но он упёрся. Цену себе набивает? — Нет. Ему не понравилось что-то, — отрезал Крис — ему стало противно. — Они как дети. Чувствуют всё. А ты грязный. Он больше не пойдёт к тебе. — Невелика потеря, — огрызнулся Ли, поднялся из-за стола и двинулся к выходу. Но Крис рано расслабился. Сержант Ли неожиданно повернул к столу Кая, подошёл и по-хозяйски возложил ладони на столешницу — Крис вздрогнул от скрипа собственных зубов. Он напрасно прислушивался — слов на таком расстоянии и в общем гаме было не разобрать. Он видел лишь, как Кай покачал головой и снова уткнулся в книгу. Сержант Ли что-то экспрессивно заявил и с раздражённым видом пошагал к выходу. Кай невозмутимо перевернул страницу и вскинул голову. Крис встретил его прямой — откровенно насмешливый — взгляд и невольно закусил губу. Кай смотрел секунд пятнадцать, будто затягивая в омут, после вернулся к книге. То, что произошло дальше, Криса не особенно удивило. Чего-то подобного он подспудно ждал с самого начала, всего лишь не рассчитывал, что Ли примется ковать железо, пока горячо. Довольно глупо. Стоило бы для начала усыпить бдительность, а уж после запугивать, хотя и это вряд ли сработало бы. Расклад получился стандартным: Ли нашёл себе пару приспешников и перехватил Кая по пути к жилым блокам. Основная масса бойцов уже разошлась, коридоры были пустынными — удобно. И Крис не то чтобы волновался за Кая — тот вполне бы сам справился, но Криса просто накрыло с головой иррациональным бешенством. Он вывернул из-за поворота, походя вбил кулак в челюсть одному, второго отшвырнул в сторону, ухватил Ли за загривок и впечатал рылом в ближайшую стенку на глазах у озадаченного внезапным вмешательством Кая. Сержант Ли брякнулся на колени перед Крисом, пытаясь ладонью зажать нос, чтоб не так сильно кровь хлестала. Крис ухватил его за комбинезон на груди, слегка приподнял и встряхнул. — Ещё раз устроишь нечто подобное — выбью нахрен все зубы до единого и выдеру в рот, как последнюю суку. Уяснил? Пошёл вон! — И Крис с чувством выполненного долга отпихнул Ли подальше. Краем глаза отметил, что Каю поплохело, причём по его вине. Кай после его последних слов стал пепельным и прижал пальцы к губам. Крис вовремя подхватил его, не позволив сползти вниз по стенке, и поволок по коридору, осыпая себя в мыслях ругательствами — совсем забыл о заскоках вэрса. По пути к блоку Криса Кай достаточно оклемался, чтобы идти самому. И когда Крис распахнул перед ним дверь, Кай переступил через порог по собственной воле. С лёгким удивлением посмотрел на протянутую руку со стаканом. — Просто вода. Тебе же можно воду? Кай коротко кивнул, взял стакан и сделал несколько глотков. — Тебе не обязательно было... — Я знаю. Но эти недоумки в моём отряде. Я отвечаю за них. Причём я просил их вести себя прилично, а они не послушались. Я имел полное право наказать их и наказал. К слову, что они от тебя хотели? Кай без спешки допил воду и вернул стакан, потом слегка пожал плечами, глядя прямо в лицо Крису. — Думаю, ты понимаешь, чего они хотели. Я знаю, что твой народ презирает нас. Часто слышал, как нас называют и что говорят. Хотя понять всё равно трудно. Цветы растут для того, чтобы цвести и увядать. Люди живут, чтобы рождаться и умирать. Ласка создана для того, чтобы дарить нежность и доставлять удовольствие. Поэтому тяжело понять, почему правильная реакция на неё осуждается. И почему осуждается отказ, если я вижу и понимаю, что ласку я не получу. Если ты лучше понимаешь ситуацию, можешь объяснить. С удовольствием послушаю. От грустной насмешки Кая Крис смешался. Он не знал, как можно объяснить разницу в людях. Как объяснить, почему одни из них хороши, а другие плохи. Быть может, он и сам был не лучше. — А если я попрошу тебя остаться здесь на эту ночь, ты тоже откажешься? Кай развернулся, шагнул к двери, но тут же остановился. Спустя мгновение подступил к Крису вплотную. Стоял с гордо вскинутой головой. Молчал и всё так же насмешливо смотрел на Криса из-под густых ресниц. Это было как удар током. Миллион вольт в одно мгновение — с фатальным исходом. Как при прямом попадании молнии. Крис не мог сделать вдох, пока тонул в глубине тёмных глаз. — Это значит "да"? — Крис наклонил голову, чтобы всё-таки вдохнуть запах тропических цветов и дождя. — И что хочешь ты? — тихо уточнил Кай, не сдвинувшись с места и не опустив голову. А Крис подумал, что если бы чуточку подался вперёд, то смог бы коснуться губами кончика носа Кая. — Потрогать. Для начала. А потом... — Крис умолк. Засмотрелся на пальцы, которыми Кай слегка дёрнул за грубую ткань. С глухим щелчком кнопка поддалась, и ворот комбинезона медленно разошёлся, открыв всю шею и немного — ключицы. Крис оплёл пальцы Кая собственными, чтобы помешать расстегнуть комбинезон до пояса. — Я сам. Насмешка в тёмных глазах по-прежнему Криса озадачивала, но вряд ли стоило думать о причинах именно в такую минуту. Крис осторожно прикоснулся к резко очерченной скуле, погладил по щеке. Большой палец так естественно лёг на уголок рта. Крис смотрел на полные губы красивого рисунка с сожалением: он дорого заплатил бы за то, чтобы Кай поцеловал его, но невозможно. Поцелуи были под запретом, зато Крис мог целовать Кая куда угодно. Куда угодно, но не в губы. Крис без спешки провёл пальцами по лицу Кая, повторяя прямые линии, коснулся шеи, огладил гибкие мышцы под бронзовой кожей. Кончиком большого пальца тронул выразительную ямочку на подбородке, и Кай сам медленно запрокинул голову, чтобы позволить пальцу томно скользить вниз по шее — до ямочки меж ключиц. На бронзе осталась едва заметная дорожка из тёмно-золотистых искорок. Крис уже видел подобное. Четыре года назад. Он видел тёмно-золотистые и золотые искорки, мягкое свечение, но ни разу не видел сверкающих искорок и сияния. Только слышал о них. Но пользы от воспоминаний было мало — сердце у Криса ни разу раньше не обрывалось от вида чужой шеи и ключиц. И от дорожки сияющих искорок на коже — следов от его собственных эмоций. Кай походил на холст, на котором Крису предстояло рисовать картину чувствами. Крис расстегнул оставшиеся кнопки. До ремня на поясе. Поддел ткань и разрешил ей соскользнуть с широких плеч, сползти по рукам до запястий и упасть крупными складками. Ухватившись за пряжку на ремне, Крис притянул к себе Кая и прижался губами к сильной шее. Вдыхал густеющий запах тропического дождя и роскошных цветов, белых, как снег. Пальцами обводил позвонки на гибкой спине и рисовал кончиком языка линии вдоль ключиц. С судорожным вдохом отпрянул, чтобы посмотреть на яркую россыпь золотых искорок на шее — там, где побывали его губы и язык. Кай наблюдал за ним из-под полуопущенных ресниц. Молчал и не двигался. Позволял трогать. Крис не отпускал его взгляд, пока возился с пряжкой. Ремень упал к их ногам с тихим шумом. И только тогда Кай прикоснулся к Крису, чтобы расстегнуть его комбинезон. Сделал он это быстрее. Да и Крису было проще стряхнуть с ног ботинки и выпутаться из штанин. Покончив со своей одеждой, Крис толкнул Кая к кровати. Тот уселся на край и приподнял ногу, чтобы стянуть сапог, но Крис его опередил: опустился на ковёр и ухватился за высокое голенище. Сапог снимался туго, но Крис справился и охватил пальцами узкую ступню, погладил и взялся за второй сапог. После Кай немного приподнялся, и Крис медленно снял с него комбинезон совсем. Поймал за тонкую лодыжку, провёл ладонью до колена, вороша густые волоски, и прикоснулся губами. Ему нравилось ощущать, как под кожей перекатываются мышцы на длинных сильных ногах. Гибкие и горячие, жёсткие, как металл или дерево. Кай упёрся руками в матрас за спиной, немного сдвинулся и немыслимо грациозно развёл ноги, оставив место, куда Крис мог поставить колени. Сначала Крис, правда, позволил себе пройтись губами по внутренней стороне бедра и огладить ладонью низ напряжённого живота, а уже потом опёрся коленями о матрас и склонился над Каем, всматриваясь в его лицо. Кай сам обвил руками шею Криса и обхватил длинными ногами за пояс, рывком прижался всем телом и мучительно медленно потёрся. Ещё медленнее запрокинул голову и подставил под поцелуи горло. Крис с силой зажмурился, чтобы на миг забыть о возбуждении. Их с Каем бёдра соприкасались, и они откровенно тёрлись членами. Причём обоих подгонять не требовалось. Крис огладил шею Кая и прикоснулся губами. Целовал сначала с мягкостью и нежностью, но постепенно страсть и жар перевешивали. У обычного человека от таких поцелуев непременно остались бы следы на коже. Надолго. У Кая бронза вспыхивала золотыми бликами и мягко светилась. Пятна слабого свечения складывались в отпечатки губ Криса. Крис уложил Кая на простыню, очертил лёгкими касаниями линии плеч и снова припал к коже губами. Ладонью гладил бок и живот, проводил по узким бёдрам, задевая толстый горячий ствол кончиками пальцев. Он гладил и перебирал мышцы на смуглом теле, вылизывал горло и слегка покусывал кадык. Трудно было устоять. Кай сам по себе походил на совершенство, ну а когда блестел и светился, будто впитывая в себя нежность и восхищение Криса, то и вовсе... Крис невольно подумал, что ни у кого не видел настолько красивой и сильной одновременно шеи, и провёл ладонью от подбородка до ключиц. С губ Кая слетел едва слышный смешок, словно он прочёл мысли Криса. Эта догадка заставила Криса прикоснуться к губам Кая, чтобы очертить кончиком пальца строгий контур. Кай позволил ему это, глядя в лицо немного затуманенными глазами. Поцеловать захотелось ещё сильнее, и Крис пошёл на поводу у своего желания. И наткнулся на ладонь Кая, преградившую путь к губам. — Значит... ты всё-таки... читаешь мысли? Кай покачал головой. — Только намерения и эмоции. И, думаю... мне тоже хочется тебя потрогать. Крис невнятно буркнул, что не против, и прикоснулся губами к горячей коже под правым ухом Кая. Целовал и проходился языком, слизывая с блестящей кожи цветочно-дождливый аромат. Забрался пальцами в тёмные волосы и поворошил тяжёлые пряди до тихого низкого стона. Кай сжал его бёдра ногами и потёрся левым коленом. Крис на ощупь нашарил колено ладонью, сдвинул ладонь к бедру и так же томно — вновь к колену. Под пальцами сладким напряжением проступила литая мышца. Крис перебрался губами на грудь. Кропотливо помечал поцелуями, заполняя полумрак новым сиянием. Отогревал окончательно сбившимся дыханием мигающие искорки у тёмного пятнышка соска. С приглушённым стоном Кай выгнулся и провёл руками по спине Криса. Пальцами задевал именно те места, которые требовалось. Плавно нажимал на мышцы с точно выверенной силой, вынуждая Криса подаваться бёдрами к бёдрам и тереться, упиваясь горячей твёрдостью между ними. Крис легонько потёр выпуклую вершинку соска и прерывисто выдохнул, залюбовавшись густой россыпью светло-золотых искорок на груди. Он знал, что вэрса были чувствительнее людей, но Кай всё равно неуловимо отличался. Вновь выгнулся, чтобы самому потереться грудью о ладонь Криса. — Ещё? — шепнул Крис, задев кончиком носа ухо Кая. — Да... — отозвался хриплым полустоном Кай. Позволил Крису сжать запястья и завести руки за голову, подался навстречу губам, которыми Крис прикоснулся к его щеке, потом — к шее. Крис языком провёл по груди, втянул в рот твёрдый сосок и повёл ладонями от запястий до подмышек, мягко сжал бока, опустил руки на пояс и до слабой боли впился пальцами в жёсткие узкие бёдра, сильнее вжимаясь пахом, чтобы почти сразу привлечь Кая к себе. Сам тоже вскинулся, чтобы сесть и усадить Кая себе на колени — лицом к лицу. Сладкая тяжесть наложилась на томление в паху, тесно сплелась с ним. Горячее в руках и приятно влажное от пота. На губах оседало призрачным пеплом частое дыхание. Крис с робостью прикоснулся к пояснице Кая, сдвинул ладони немного, подхватил, чтобы придвинуть к себе ещё ближе. Так близко, чтобы чувствовать ноющим от возбуждения членом твёрдый и толстый ствол Кая. Ладони Криса всё ещё подрагивали на жёстких ягодицах, а Кай уверенно сжимал коленями его бёдра. Горячие пальцы прошлись по шее и зарылись в волосы на затылке. Крис не выдержал и с хриплым выдохом припал губами к подбородку Кая. Притягивал к себе ещё плотнее, пока Кай не упёрся коленями в матрас, продолжая сжимать ногами его бёдра. Сейчас Кай искрился весь — с головы до пят. Мягко сиял бледным золотом. Крис провёл языком по шее и почти заурчал от едва уловимой пряной сладости капелек пота. Кай пах хищными цветами. Ядовитыми. Теми самыми, которые едва не прикончили Криса в первый же день пребывания на Крионе четыре года назад. Снежно-белые и ярко-оранжевые, эти цветы походили сразу и на лилии, и на орхидеи, а росли во влажных местах. Убивали они медленно и неторопливо, зато наверняка. И от их аромата путались мысли — путались так же сильно, как путались мысли у Криса сейчас. Крис не находил в себе сил, чтобы перестать терзать поцелуями шею и ключицы Кая. Даже не сразу заметил, что Кай опустил свободную руку ему на член. Ну а когда заметил, сил тем более ни на что не осталось. Кай прикасался самыми кончиками пальцев. Проводил ногтями по паховым складкам, поглаживал поджавшиеся яички и тревожил набухшие на стволе венки. Очерчивал пальцем чувствительную головку, плавно надавливал на проступившую капельку смазки или под головкой, с мягким напором сжимал ствол и снова прикасался. С идеальным расчётом. Крис со стоном прижался губами к горлу Кая, повёл выше, зацеловал острую линию нижней челюсти, подбородок и осмелился кончиком языка обвести контур твёрдо-упругих губ. Кай немного повернул голову, избегая соприкосновений губами, но не запретил целовать ухо, мочку и кожу под мочкой. Крис незряче водил руками по гибкой спине и трогал острые лопатки, гладил и целовал широкие костистые плечи. Старался хранить молчание, но проворные пальцы продолжали умело играться с его членом — до бешеного стука в груди, потерявшегося в горле дыхания и гула в висках. И Крис не мог даже разобрать толком, то ли он сам вбивается в кулак Кая, то ли Кай движениями руки практически трахает его член. Крис с рваным ритмом зацеловывал волшебно переливающуюся кожу на груди Кая. Блеск и танец искорок на коже казались нереальными, как и стойкий цветочный аромат вместе со сладким привкусом. Крис водил ладонями по телу Кая, обнимал, невольно мешая, гладил и снова прижимал к себе. Горячее, сладкое, вкусное, сияющее... Кай ластился к его рукам и к нему котёнком. Прикосновения Криса ему нравились, и это давало надежду. Вместе с этими светлыми мыслями Крис уткнулся носом в горячую шею, зажмурился и позволил себе сорваться с цепи. Оргазм накрыл его с головой в одну секунду, с размаха влепил всем телом в Кая, опрокинул, скрутил все мышцы разом и расплескался густыми каплями по переливающейся искорками бронзовой коже. Крис задыхался и дрожал, оплетённый руками и ногами Кая. Вдавливал Кая своей тяжестью в матрас и пытался понять, на каком он свете. Кай хрипло дышал под ним, чуть морщился от боли и мало-помалу терял блеск. Крис всё ещё плохо соображал, но таки смог приподняться на локтях, чтобы окончательно не задавить Кая. Потом тяжело рухнул на смявшиеся простыни и уставился в серый потолок. Потолок постепенно перестал вращаться. Дыхание в норму не пришло, но хотя бы обрело подобие размеренности. Рядом зашуршала ткань, и Крис повернул голову как раз вовремя, чтобы увидеть сползающего с кровати Кая. На его коже ещё жили отблески, но теперь они походили на разрозненные пятна, а не на сплошной сияющий покров. Крис ухватил Кая за пояс и подтащил к себе. — Останься... Мы ещё не закончили, — шепнул он в горячую шею, привлёк Кая поближе и провёл ладонью вдоль позвоночника. Старался взять под контроль сердцебиение и дыхание и легонько оглаживал гибкое тело, возвращая погасшие искорки. Кай смотрел на него с заметным сомнением во всё ещё затуманенных глазах. Цвет их из тёмно-карего перешёл в серо-карий. Должно быть, во время оргазма его глаза стали бы золотисто-карими или золотистыми. Хотелось проверить теорию на практике. Крис прикоснулся ладонью к тёплой щеке и принялся гладить. Кай медленно прикрыл глаза и потёрся щекой о большую ладонь Криса. Под пальцами кожа засияла ярче. Крис придвинулся и тронул губами переносицу Кая — тот немедленно забавно наморщил нос и тихо фыркнул. — Что ты делаешь? — Хочу посмотреть, какого цвета у тебя глаза. — Так никто не делает. Ты ведь уже всё, значит, я могу уйти. Все так делают. — Помолчи. — Крис перевернул Кая на живот, перекинул ногу через него и сжал коленями узкие бёдра. Бросил ладони на напрягшиеся плечи, огладил и слегка помассировал. Наклонился к шее и потёрся кончиком носа о слабо переливающуюся мерцающими искорками кожу. Кай шумно выдохнул и вцепился пальцами в простыню. На руках выразительно проступили жилы и мышцы. Крис провёл языком вдоль позвоночника, сдвинулся и легонько сжал зубами кожу на лопатке, чтобы после облизать. Ловил кончиком языка каждое движение перекатывающихся под сиянием мускулов. Кай глухо замычал, уткнувшись лицом в простыню. Плавно повёл широкими плечами и немного выгнул спину. Кожа на лопатке отчётливее наливалась бледно-золотистым сиянием. — Нравится? — прижавшись губами к спине между лопатками, шёпотом спросил Крис. Кай приподнялся на локте и оглянулся с явственной обидой в глазах. — Ты же видишь... — Он прикрыл глаза от прикосновения языка Криса, облизнул губы и резко выдохнул, снова вцепился в простыню руками и потянулся — подставил спину под настойчивые ласки Криса. Крис сходил с ума от ластящегося к нему тела, честно и искренне вспыхивающего сиянием в ответ на его касания. Даже если бы Кай захотел притвориться, не смог бы. То удовольствие, которое он испытывал, было буквально заверено печатью сияния. Ненавязчивый запах чуть усилился, пощекотал обоняние Криса и заставил спуститься поцелуями к пояснице. Крис ладонями накрыл твёрдые ягодицы, погладил и перевернул Кая на спину, с мягкостью сжал пальцами колени и развёл длинные ноги в стороны, чтобы полюбоваться сиянием в паху. Толстый ствол, упругие яички и низ живота светились ярче, вызывающе. Почти таким же ярким было и пятно на груди слева. Крис потянулся к шее Кая, поймал томный с поволокой взгляд золотистых глаз и слабо улыбнулся. Золотистые всё-таки. Красиво. Крис наклонил голову и прижался губами к груди слева, прямо к центру сияющего пятна. Под сиянием быстро стучало. Крис согревал и без того горячую кожу лёгкими поцелуями, а потом почувствовал прикосновение к затылку. Кай дёрнул его чуть за волосы и что-то неразборчиво пробормотал, и тут же сразу мягко надавил на затылок, намекая, что хочет ещё вот так, как недавно. Крис повторил с энтузиазмом, оглаживая ладонями бока и узкие бёдра. Прижимал к себе и прикасался губами над соском, чтобы чутко ловить каждый удар сердца. Кай пальцами цеплялся за его волосы, шею, плечи, спину и выгибался по-тигриному. Терялся словами на языке вэрса в сбившемся хриплом дыхании. Вскинув голову, Крис зачарованно разглядывал приоткрытые полные губы, грешную игру языка, самым кончиком проходившегося по нижней губе, белую кромку зубов и дрожь опущенных ресниц, из-под которых иногда сверкало золотистым. Едва смог победить искушение и не поддаться желанию поцеловать. Крис вновь огладил бока Кая, провёл губами по центру груди и медленно подобрался к ямочке в центре напряжённого живота, легонько втолкнул в неё кончик языка, обвёл в круг и двинулся ниже. Вдыхал дождливо-цветочный запах, собирал поцелуями тысячи мельчайших искорок с кожи. А после с осторожностью обхватил губами головку, ощупал её языком во рту и позволил Каю войти глубже — до протяжного низкого стона, шелеста смятых пальцами простыней и почти ровного бледно-золотого сияния по всему телу. Крис провёл губами по стволу, выпустил изо рта и обхватил ладонью, чтобы явственно ощутить толщину и тяжесть. Кай с едва различимым ворчанием закинул руки за голову и внезапным рывком вскинул бёдра вверх так, что его член оказался практически перед носом у Криса. Оставалось лишь подхватить ладонями стройное тело и взять в рот напряжённый ствол, что Крис и сделал. Размеренно задвигал головой, выдерживая нужный ритм, пока не устал. Продолжил ладонью: крепко сжимал пульсирующую твёрдость и жёстко водил по всей длине. Жадно вслушивался в едва различимые звуки, что робко срывались с приоткрытых влажных губ, смотрел на липнущие к вискам и лбу тёмные пряди, подсвеченные золотом. Смотрел на всего Кая, окутанного мягким пульсирующим сиянием. Оно не слепило и не раздражало глаза, казалось живым. Крис опустил бёдра Кая на простыню, удобно улёгся и снова обхватил твёрдый ствол губами. Расслабил горло, чтобы взять целиком. Мягко качнул головой, провёл кольцом из губ по рельефной твёрдости и позволил толкнуться. С неожиданно отчётливым бархатно-низким стоном Кай свёл ноги, позволил Крису щекой ощутить жар под кожей на внутренней стороне бедра, дотянулся руками и запустил пальцы в растрёпанные волосы на затылке. Подался толчком вверх, входя глубоко в расслабленное горло, сам же запрокинул голову и выгнулся, продолжая цепляться за волосы Криса. Это походило на душное и жаркое безумие, но Крис готов был тонуть и тонуть в нём. Даже если бы ему пришлось снова и снова менять руки и губы, зная выносливость вэрса, он бы не отказался. Кай в его руках сиял и мерцал, и Крис никогда не видел ничего столь же чарующего и совершенного. Даже четыре года назад — не видел. Когда от одного только вида сердце замирало и после колотилось в груди с удвоенной силой, пытаясь вырваться из плена рёбер и плоти, потому что иначе просто никак. На вкус Кай оказался сладким, чуть более сладким, чем его пот. И после оргазма он ещё долго мерцал, постепенно затихая в объятиях Криса. Крис неохотно набросил на них обоих простыни и притянул Кая к груди. Уткнулся носом в спутанные тёмные волосы и вдохнул дождливо-цветочный аромат. В самом деле человек-цветок, поразительно чувствительный, будто созданный для того, чтобы его любили и купали в нежности и ласке. Кай что-то сонно пробормотал Крису в грудь и просунул колено между ног, согрев ступнёй лодыжки. Крис разобрал только "кальбини". Хотя бы это слово он знал. Сердце. — Спи, сердце, — шепнул он и крепче обнял Кая за пояс. — Мне... нужно к себе... — сбивчиво напомнил Кай, но это не ослабило хватку Криса. — Эта кровать такая же. Спи. Кай потёрся носом о его грудь и унялся, отогревая размеренным бесшумным дыханием томно ноющий сосок. Крис довольно долго бездумно перебирал пальцами пряди у Кая на затылке, а потом неожиданно для себя вспомнил о внутренних связях вэрса. Стало не по себе при мысли, что Восьмая Мать знала, чем и как они тут занимались. Должна была знать, если Кай действительно её сын. С другой стороны, Матери наверняка знали всё обо всех "детях". И если вэрса до сих пор соглашались на близость с людьми, стало быть, никто не видел в этом ничего дурного, и никто это не запрещал.***
Проснулся Крис по сигналу. Его вдавила в матрас приятная тяжесть. Согревающая тяжесть. Кай спал прямо на нём и слабо светился, едва заметно. Крис невесомо провёл пальцами по левому колену, прижатому к его бедру. Кай тихо закопошился и вскинул голову. Сползти Крис ему не позволил, обнял за пояс и легонько поцеловал в висок. — Выспался? Кай что-то неразборчиво промычал, уткнувшись носом ему в грудь. — Отлично, тогда пошли в душ. Ну, кое-кто пошёл в самом деле, а кое-кого пришлось нести. И Крис нагло использовал душ в качестве предлога, чтобы облапать сонного Кая. Свечение в воде выглядело чем-то невообразимым. Искорки под прозрачными каплями походили на яркие звёзды. А ещё Крис таял от ответных прикосновений. Те, на первый взгляд, казались обычными, такими же, как у людей, но отличались — по силе вложенных в них эмоций. Прикосновениями Кай говорил больше, чем словами. — У вас ведь есть женщины? — поинтересовался Крис, когда они бодро забирались в комбинезоны и разгребали обувь. — Есть, — коротко отозвался Кай, натягивая на ногу сапог. — Тогда почему... Я просто не понимаю. — Люди похожи. — На ваших женщин? — опешил Крис и даже выронил ботинок. — На обычных. Да. — А Матери? — Они другие. Их предназначение иное. — Но они же тоже женщины? — Да. Просто другие. — Я не понимаю, — сдался Крис. — У нас есть мужчины и женщины. В норме мужчина и женщина создают семью, у них рождаются дети, ну и так по кругу. Иногда бывает и так, что мужчина любит мужчину или женщина женщину, но детей от таких союзов не бывает. Когда я спрашивал раньше других вэрса, они говорили, что у них почти так же. Мужчина и женщина, дети, ну... — Зависит от касты. — Кай пожал плечами и ухватил другой сапог. — Большинство каст тоже так живут. Мужчина и женщина, семья, дети. Матери — это другое. Они женщины, но они не похожи на других. И Матерей мало. Им не каждый мужчина подходит. Обычно они выбирают себе мужчину на определённый срок, а потом меняют. Или могут не менять. Зависит от их целей. И дети Матерей отличаются от других детей. Обычно они могут больше. Более... совершенны? Ну и не каждый мужчина может стать кандидатом. — А ты? Тебя разве мать не выбирала? Кай слабо улыбнулся и помотал головой. — Я и в кандидатах ещё не был. Я не достиг старшего брачного возраста. Маленький ещё. Младшего брачного я достиг, конечно, но с обычными женщинами мне нельзя связывать себя. В теории можно, но это будет нарушением. Как вы это называете?.. "Генетический материал пропадёт зря". Крис оправил штанины над ботинками и сел прямо. — И много тебе осталось до старшего брачного? Кай нахмурился, поднял перед собой руки и принялся сосредоточенно загибать пальцы. Видимо, считал циклы вэрса и пытался перевести их в понятную для Криса систему. — Ещё полтора года. Ваших стандартных. — Но тогда ведь тебя выберет другая Мать, да? — Не обязательно. — Кай поднялся и сладко потянулся. — Но... разве Восьмая Мать не твоя мать во всех смыслах? — Да, но это не имеет значения. Если я подойду ей лучше остальных, она может выбрать меня. — Но... она же старше тебя, разве нет? — Для Матери возраст несущественен. В сравнении с Матерями мы все бабочки-однодневки. Ну, почти. — Кай немного смущённо улыбнулся. Крис тоже поднялся на ноги, поймал Кая за пояс и притянул к себе. — Ладно, я всё равно не очень понял, но ты так и не ответил на вопрос. — Какой? Тот, которым ты пытался замаскировать этот: почему ты провёл со мной ночь? — Кай перестал улыбаться. Смотрел серьёзно и пытливо. — Хорошо. Почему ты провёл со мной ночь, если ты мог бы выбрать женщину своего народа? Полагаю, тебе не нужно вступать в брак с каждой женщиной, которую ты пожелал бы увидеть в своей постели? Кай тихо фыркнул. — Нет, конечно. Просто люди часто прикасаются иначе. Очень много эмоций. Необычных. Не таких, как у наших женщин. Я не знаю, как объяснить. И люди похожи на наших женщин тем, что близость может стать полной. У людей для этого подходят и мужчины. Это тоже необычно. Крис задумчиво обвёл кончиком пальца контур чувственных губ Кая. — А почему поцелуи запрещены? — Что? — Контакт губами. Почему это запрещено? Если я захочу... — Крис наклонился так, будто вознамерился поцеловать Кая, и немедленно наткнулся на его ладонь. — Это запрещено не вам. — Кай нахмурился и прижал пальцы к губам Криса. — Тебе это можно, но не в губы. Мне — нельзя вообще. Я не могу трогать тебя губами. Такое возможно только в браке и по обоюдному согласию с осознанием последствий. — Но это же просто поцелуй, — обречённо простонал Крис, не сводя глаз с губ Кая. — Для тебя. Для нас — это вселенная. Если мы задержимся, кстати, ты опоздаешь к завтраку. — Ничего, у нас три дня отгула перед патрульным рейдом. Но я теперь хотел бы посмотреть на ваших женщин. — Всего-то? Ты в самом деле этого хочешь? — А ты можешь устроить? — Я октава. У меня есть собственный... — Кай запнулся. Выглядел так, будто пытался подобрать нужное слово. — Гарем? Город? Замок? Дворец? — засыпал его вариантами Крис. — Нет, — тихо засмеялся Кай и толкнул его к двери. — Место, в котором я вырос. Это на побережье. Если идти от базы к западу, то за полдня дойти можно. — Кай смерил Криса задумчивым взглядом с головы до ног и обратно. — Ладно, немного больше, чем полдня. Вряд ли ты умеешь бегать с моей скоростью. Но к вечеру точно можно добраться. Если хочешь, после завтрака можем сходить. Посмотришь. — Хочу, — решил Крис без колебаний. В конце концов, когда ещё у него будет такая возможность? — А точно можно? Никто ведь никогда ваших женщин не видел. И ваших селений, коль уж на то пошло. — Верно. Но Восьмая Мать разрешила. Тебе, — на ходу тихо обронил Кай и проскользнул мимо ошарашенного Криса в коридор. — Почему? — Я не знаю. — Кай зашагал по коридору в сторону лифтов и лестниц. Крису пришлось запереть дверь и поспешить за ним. Не зря, поскольку Кай явно собрался метнуться в столовую по лестнице. Крис перехватил его вовремя и завернул в кабину лифта. — Лифтов тоже боишься? Кай с обречённостью в глазах смотрел, как Крис пальцем нажимает на кнопку. — Не люблю. Коробка. — Как же ты тогда на базе себя чувствуешь? — Нормально. Перекрытия выглядят надёжными. Но это не значит, что мне тут нравится. Кай напряжённо стоял у створок и с явным нетерпением ждал, когда же они разойдутся. Только лифт двигался неспешно, на что Крис и рассчитывал. Он придвинулся к спине Кая, наклонил голову и прикоснулся губами к шее слева. Кай медленно откинул голову ему на плечо и вздохнул. — Не надо. Будет заметно. — Тебя это пугает? — Крис снова поцеловал — до слабого мерцания искорок на бронзовой коже. — Нет. Но мне бы не хотелось, чтобы видели другие. — Понял. — Крис потянул Кая к себе, плавно развернул, одной рукой закрыл "глазок" камеры, другой расстегнул комбинезон и прижался губами к груди. — Хватит... — Кай привалился спиной к створкам и зарылся пальцами в волосы Криса. Вопреки собственным словам придержал Криса за затылок, действиями уговаривая продолжать и не останавливаться. Крис кончиком языка обвёл левый сосок и втянул в рот вершинку. Посасывал и снова облизывал до яркого золотого сияния. Вкус Кая казался привычным и необходимым, как и окутывающий Криса пряный аромат ядовитых цветов под дождём. Тихая трель возвестила об остановке. Крис неохотно отпрянул от Кая, аккуратно застегнул комбинезон на груди, спрятав под тканью пульсирующее сияние. Под сердитым взглядом невольно расплылся в улыбке и, едва створки разошлись, вытащил Кая из лифта. Завтракали они вместе за столом Кая, и Крис поплатился за недавнюю выходку сполна. Под столом Кай стянул сапог с правой ноги и принялся издеваться над Крисом. Ступнёй тёрся о лодыжки, водил по ноге до колена, а после и вовсе обнаглел — добрался ступнёй до паха. Как только извернулся? Крис мужественно терпел и кусал губы, пока Кай ступнёй — самым носочком — ласкал низ его живота и промежность. Засранец. Кай упёрся локтями в столешницу, сплёл пальцы на руках и примостил сверху подбородок. Пристально смотрел на Криса и лукаво улыбался одними глазами, пока продолжал ногой хозяйничать под столом. — Интересная у тебя реакция, — вкрадчивым тоном заметил он, когда Крис стиснул зубы, чтобы не застонать от усилившегося блаженства. Крис мог на собственную голову поспорить, что в брюках у него уже красовался заметный с любого расстояния стояк. — Чем же она интересна? — Стараешься изо всех сил скрыть, как тебе это нравится, поэтому корчишь суровое лицо. Но выходит так себе. Мне остановиться? Благоразумие шептало: "Да". — Нет, — выдохнул Крис. — Ты всё равно... знаешь, что я тебя хочу. — Потому что я красивый, странный, доступный и умею светиться? — Кай внезапно откинулся на спинку стула и столь же внезапно убрал ступню. Он больше не улыбался. — Жаль только, что трахнуть нельзя, да? Крис молча скинул ботинок и дотянулся ступнёй до лодыжки Кая. Тот слегка вздрогнул, но не отодвинулся. — Нет, просто ты мне нравишься. Ты не похож на других. И мне нравится тебя трогать. Не уверен, что хотел бы тебя трахнуть. Но я бы хотел, чтобы ты кончал у меня на глазах. Мне нравится смотреть, когда тебе хорошо. Когда настолько хорошо, как ночью, — вдвойне нравится. Кай закусил нижнюю губу, потому что Крис умудрился добраться ступнёй до его паха. Сидеть было неудобно, но Крис доставал ногой вполне достаточно, чтобы массировать пальцами низ живота и поглаживать бёдра. — Почему ты согласился? Ну или... что ты думаешь обо мне? — Крис невольно понизил голос почти до шёпота, наблюдая за застывшим на стуле Каем. — Должна же быть причина. — Мне иногда кажется, что ты чувствуешь меня. Думаешь, как я, поступаешь, как я, принимаешь те же решения... Знаешь, как будто... на одной волне. Это... новое ощущение. Оно меня смущает, потому что раньше подобного я не испытывал. А ещё ты говоришь не так, как другие. Не так, как большинство. Ты смотришь по-другому. И видишь не то, что видят остальные. Как будто... видишь больше. Восьмая Мать считает, что твой кругозор шире. Твои глаза полностью открыты. Считай, что это просто моё любопытство. — Ты... жалеешь? — Крис невольно затаил дыхание и прижал ступню к низу живота Кая. Тот молчал и будто нарочно испытывал терпение Криса на прочность. — Нет. Не жалею. — Кай неожиданно отодвинулся от стола вместе со стулом и поднялся. Когда только сапог надеть успел? — Надо переодеться и собраться. Зайду за тобой через час. Если ты не передумал. Ответа ждать он не стал, грациозно развернулся и зашагал к выходу, оставив Криса одного.