***
Ираида крепко спала, ни гром, ни молния, ни проливной дождь не потревожили ее сон. Хорхе спал рядом, держа ее за руку. Ни у него, ни у нее не было сновидений. Девушка открыла глаза. За окном не переставала бушевать буря. Большие капли дождя хлестали по окну, сопровождаемые громким громом. Хорошо, что вчера Ираида не забыла закрыть люк перед уходом в город, иначе здесь был бы потоп. Но первое, что она увидела, так это лежащего рядом Хорхе. Ираида вытаращила глаза. Это было для нее более, чем просто удивительно. Но будить его и возмущаться девушка не стала, лишь тихо вынула свою руку из-под его руки и встала. Хорхе не пошевелился, только глубоко вздохнул и продолжил спать. Ираида хихикнула, прикрыв рот рукой. Не желая его будить, она аккуратно подложила ему под голову подушку и накрыла покрывалом, а сама на цыпочках пробралась в ванную комнату, чтобы сходить в туалет и умыться. Хорхе проснулся от того, что не почувствовал рядом с собой Ираиду. Открыв глаза, он увидел, что девушки с ним рядом нет, а он сам накрыт покрывалом и под голову подложена подушка. Но только где сама Ираида? И который сейчас час? Сколько он проспал? Неужели он провел со своей подругой целые сутки? Хорхе встал и потянулся, разминаясь. Из ванной послышался какой-то шум, и он последовал туда. Ираиду он застал за стиркой испачканной вчера одежды. - Доброе утро! – поприветствовал он ее. Девушка чуть подпрыгнула от неожиданности, когда услышала за своей спиной голос своего друга. - Ты меня напугал. Доброе утро! Если его, конечно, можно назвать добрым! – отозвалась Ираида. Рамирес улыбнулся и подошел поближе. Ираида тщательно пыталась отстирать въевшееся пятно в юбке, но не получалось. - Может, вызвать робота-уборщика, чтобы он забрал грязную одежду? – предложил Хорхе. - Не стоит! – отказалась девушка. – Я и сама справлюсь. К тому же сидеть без дела мне надоело. - Хорошо. - Я одно только не понимаю. Зачем ты, когда я спала, лежал со мной так близко и держал за руку, будто мне страшно? Мне не снились кошмары этой ночью, - с улыбкой возмутилась Ираида. Хорхе был несколько удивлен таким замечанием, но быстро нашел, что ответить: - Да? А мне показалось, что тебе снится кошмар, поэтому я и подвинулся к тебе поближе и за руку взял. Ираида нахмурилась и попыталась вспомнить, снилось ли ей что-нибудь. Она точно помнит, что спала без сновидений. - Мне ничего не снилось, - заверила она его. - Люди часто забывают, что им снится. - Может, это тебе что-то снилось? - Не знаю. Может быть. На этом они разговор на тему сегодняшнего пробуждения закончили. Хорхе пошел умываться, однако чувствовал себя неловко из-за того, что дал себе волю и спал совсем рядом с Ираидой, смутив ее тем самым. Но она, похоже, быстро махнула на это рукой. Если бы он попытался над ней надругаться, она бы это точно почувствовала, а так он просто спал рядышком с ней. Улыбка его не покидала, пока он проводил утренние водные процедуры. Чувствовалась разница. Он вспомнил, как ложился и вставал вместе с другими девушками и его пробуждения всегда были однотипными, в том плане, что не было ощущения, что рядом с тобой дорогой тебе человек, с которым приятно ложиться спать и просыпаться утром. С Ираидой обстояло все несколько иначе. Такую вольность он себе первый раз позволил по отношению к ней, но заметил, что когда она уснула во время его рассказов, он сам с удовольствием уснул рядом с ней, и проснулся, потому что почувствовал, что ее рядом нет. Да, до чего же она необыкновенная девушка! Она тянет и тянет его к себе. Хорхе умылся холодной водой, чтобы прогнать сонливость и серьезно посмотрел на себя в зеркало. После этой ночи он подумал, что теперь ему будет совсем не просто уйти назад к своей хозяйке. А ведь время шло, не за горами и окончание сезона ночи. Как только сезон ночи пройдет, начнется брачный период. Яутжа будут выбирать себе женщин для продолжения рода. В женской общине все женщины будут вести себя как невесты на выданье. Кро’маны среди невест не будет. Интересно, если бы у нее была возможность снова стать желанной, она бы воспользовалась этим? Вопрос интересный, но еще интереснее то, как себя поведут женщины, когда мужчины предпочтут им слабых и покорных уманок с Земли? Очень немногие яутжа хорошо отнеслись к тому, чтобы использовать уманов в своих целях. Большинство продолжают считать, что такая связь с уманами является страшнейшим позором и внесением скверны в чистоту крови яутжа, а на самих уманов смотрят как на презренных и недостойных жителей вселенной, которых можно использовать либо для охоты, либо в качестве инкубатора для ксеноморфов. Но никак не средством для устранения их серьезной проблемы.***
Старейшина Вор’мак утомленно глядел на ночную панораму своего города. Он не любил сезон ночи, тем более когда начинались шестидневные проливные дожди, сопровождаемые громом и молнией. Но не только это его удручало. Прошло три года с момента серьезных изменений в законе о продолжении рода. Он помнит, как дал добро на использование уманок в качестве продолжательниц рода, а уманов – как рабов и домашних зверьков. Раньше он, как и остальные яутжа, смотрел на уманов только как на хороший объект для охоты. Из-за нависшей проблемы в рождаемости женщин он пошел на такие крайние меры. Старейшины из других галактик, с которыми он всегда поддерживал связь и держал совет, не все отнеслись к этому благосклонно. Они разделились на три стороны. Одна сторона была категорически против такого, так как осквернять свою родословную связью с тем, на кого обычно ведется охота, а то и вовсе используется как инкубатор для каинде амедха, является страшнейшим кощунством и преступлением, нарушающий все установленные их предками законы и обычаи. Вторая сторона была нейтральна и не знала, какое принять решение. Они были согласны с тем, что установленные законы и обычаи нарушать нельзя, но и на нависшую проблему закрывать глаза тоже не стоит. Третья же сторона поддержала идею начать использовать уманов не только как инкубаторов для каинде амедха и дичь, но и как возможных продолжителей их рода. - Мы на грани вымирания! Кто будет охранять наши галактики от вторжения? – говорил Великий Старейшина Джанг’сиг* из галактики Син’фарос*. – Плохая Кровь бесчинствует и начинает устраивать резню даже в открытом космосе. Они попросту нападают на наши торговые караваны, грабят и убивают всех подряд. Наши воины не успевают их выследить. Более того, мы недавно пережили атаку целой своры каинде амедха. Это одна из любимых привычек Плохой Крови. Больше половины жителей нашей столицы погибло. Остальные города и поселения на нашей планете были фактически стерты. Настоящим позором будет, если яутжа окажется заражен личинкой каинде амедха, в результате чего появится гибрид. Все Великие Старейшины внимательно слушали Джанг’сиг и не смели его перебивать. Он по своей привычке всегда говорил медленно, чтобы другие смогли услышать каждое его слово и подумать над сказанным. Все молчали, зная, что он еще не закончил. Обычно, когда он заканчивает свою речь, всегда об этом говорит. Но пока он этого не сказал и все ждали, когда он закончит. Он продолжил: - Так что я поддерживаю идею Вор’мака по поводу использования уманов как продолжателей нашего рода. В конце концов, мы их и раньше использовали для своих охотничьих угодий. Мы и так выяснили, что среди уманов есть достойные противники. Мы используем силу и ловкость, они используют хитрость и коварство. Оттого и охота на них становится интересней. Никогда не знаешь, что от них можно ожидать, но при этом они нам не ровня. К тому же мне стало известно, что сын Вор’мака осмелился и нарушил наш закон. Он вступил в связь с уманкой во время своей охоты на Земле. Насколько я помню, потомство оказалось достойным. Отпрыски были тщательно осмотрены нашими учеными, и у них не было обнаружено никаких аномалий в развитии. Я свое мнение по этому поводу сказал. Но тут вступил в разговор Великий Старейшина Роарс’ма* из галактики Вогаа*, который был против такого предложения: - Если у отпрысков его сына не обнаружили аномалий в развитии, это еще не гарантирует, что от них потом будут достойные потомки. Насколько я знаю, исходя из научных исследований ученых моего города, у уманов определенные отклонения в развитии могут передаваться через поколения. Если отец ненормальный, и у него родился нормальный отпрыск, то есть вероятность, что отклонение может передаться потомку последнего. Это только подтверждает, что уманы нечистые в этом плане, и заслуживают быть для нас не более чем инкубаторы для каинде амедха и как объект для охоты. Связь яутжа и умана – это все равно, что связь одного вида животного с другим. Что в результате получится? Урод получится, вот что! - Я возражаю, Роарс’ма, - сказал Вор’мак. – Среди уманов есть вполне здоровые, которые могут родить здоровое потомство. В конце концов, избранница моего сына также была полностью обследована и у нее не нашли изъянов, кроме разве что прошлых связей с некоторыми уманами. Но это не считается. Если наши мужчины желают использовать уманку как продолжительницу своего рода, то они должны внимательно к ней приглядеться, выявить недостатки в ее здоровье. - И, тем не менее, я свое мнение не изменю. Опускаться до такого – спариваться с уманами. Это все равно, что однополая связь. Если на моей планете хоть один будет пойман на связи с уманкой, то его ждет самая страшная смерть. Спариваться с уманкой – все равно, что предательство. - И как же вы решите проблему в рождаемости женщин? - Я не вижу в этом никакой проблемы. Уж лучше у одной женщины будет несколько мужчин, чем допустить то, что ты предложил, Вор’мак. В разговор вступил Великий Старейшина Джираг’рам* из галактики Венг*: - Я и остальные придерживаемся нейтральности. В конце концов, не всех затронула проблема рождаемости женщин. Признаться, проблема глупая, но она, тем не менее, есть. В нашей галактике такая проблема возможна, но пока ее, как таковой нет. Увы, если бы у нас женщин рождалось больше, чем мужчин, то сия беда была бы решена. Но дабы не дать этой проблеме обернуться в катастрофу, я скажу, что закрывать на это глаза нельзя. Одни категорически против связи с уманами, другие поддерживают. Уман по сути не угроза нашей расе. Я допускаю право использовать его как дичь или инкубатор, но вот в вопросе использования его как продолжателя нашего рода…, тут, увы, сказать ничего не могу. - Но принять решение все равно нужно. Есть либо да, либо нет, - сказал Вор’мак. - Я останусь при своем мнении. - А если вас затронет такая проблема? - Я решаю проблемы по мере их поступления. - Вы заблуждаетесь. Проблему нужно предвидеть заранее. - Верно. Но не в этом случае. Если она грянет, тогда и будем думать. - Но вы не подумали еще вот о чем! – снова встрял Роарс’ма. – Подумайте о том, какого будет женщинам, когда вместо них будут выбирать уманок. Для них это будет предательство. - Я не хочу опускаться до такого безобразия, чтобы у одной женщины было несколько мужчин. Еще можно допустить, чтобы у одного мужчины было несколько женщин, но не наоборот. Они не останутся без наших мужчин. Они, как и раньше, будут рожать потомство. - И что же? Вы все-таки допустите такое? Допустите на свою планету уманов? - Я готов к такому шагу, дабы спасти свой народ от вымирания. Никого я не стану заставлять спариваться с уманами. Это будет право каждого. Если он желает к этому прибегнуть, то никто ему препятствовать не станет. Уманы ниже нас, прав у них нет на нашей планете, и их обязанность будет подчиняться. Если же они будут сопротивляться, то к ним будет применена мера принуждения. Это будет продолжаться до тех пор, пока они не покорятся. - А вы подумали о том, что между вашими подчиненными возникнут разногласия по этому поводу? Еще вчера двое были лучшими друзьями, а сегодня из-за выбора одного взять уманку, между ними в результате возникает разногласие и их дружба оборачивается враждой. - Как правило, в таких случаях один должен уважать выбор другого. - Но как можно уважать такое??? – начал возмущаться Роарс’ма. – Как можно уважать такую связь? Это злостное нарушение всех установленных нашими предками законов и обычаев. Это извращение!!! - А кто тогда будет защищать вашу галактику от вторжения противника и набегов Плохой Крови, если некому будет рожать новых воинов? - В таком случае я запрошу помощь у союзников. - И тем самым проявите слабость!? Покажите, что вы не способны защитить свою галактику от набегов той же Плохой крови?! Вы опозоритесь! - Я предпочту позор осквернению!!! - За такой позор вас лишат всех привилегий. Вы потеряете власть, влияние, а по вашей вине погибнут миллионы яутжа. Некому будет защитить женщин и детей, а противник станет только сильнее. - Я все сказал!!! Я принял решение – уманам в моей галактике не бывать!!! Свою точку зрения я не изменю! - Ваше мнение приняли к сведению. - Но все же я спрошу вас. Раз уж вы решили прибегнуть к использованию этих Пьод амедха*, то как вы будете ее реализовывать? Не будете же вы с ними вести переговоры, как сейчас со всеми нами? Последний вопрос он задал с некоторой насмешкой, но Старейшина Вор’мак сделал вид, что его это не задело, ответив серьезно: - Я не собираюсь вести переговоры с уманами по поводу их самок. Они на такое не пойдут. Самки у них рождаются чаще самцов. Мы будем их попросту похищать. - А как же ваши мужчины будут оплодотворять уманок? Сравните, какие мы, и какие они! - Физически уманы слабее, особенно уманки. В нашем законе запрещено убивать слабых, беременных, детей, больных и старых. Также запрещено причинять им какой-либо вред. Так что уманки не пострадают. Я хорошо знаю быт уманов, их физиологию и пристрастия. Если же наши мужчины пожелают иметь потомство от уманки, он должен будет сделать это аккуратно, не причиняя ей вреда. - И вы считаете, что уманы согласятся пойти на такое? - А я разве собираюсь спрашивать у них на то разрешение? Вы презираете уманов, рассматривая их как хорошую добычу на охоте. Я их презираю не меньше вас! Наши законы на них будут распространяться частично. Если у нас во время брачного периода мужчина подыскивает себе женщину для продолжения рода, то ее право ответить ему взаимностью или отказать. Уманок же никто спрашивать не будет. У нас запрещено похищать женщин. На уманов этот закон не распространяется. - Уже интересно! И какие же наши законы будут распространяться на них? - Уманки будут иметь право жить в комфорте с удобствами, сытной едой и хорошим к себе отношением. Если наши женщины свободны в праве выбрать себе мужчину или отказать ему, то уманки могут отказать только два раза, за третий отказ она будет подвержена принуждению до тех пор, пока не покорится. - А как же закон на принадлежность женщины одному мужчине? Ведь по закону, женщина принадлежит тому мужчине, кто раньше другого ее осеменил. Этот закон будет распространяться и на уманок? - Да. Но если наши женщины воспитывают отпрысков до их совершеннолетия, то уманки такого права иметь не будут. Они будут рожать до тех пор, пока это позволяет их организм. Роарс’ма задумался. Что бы не говорил Вор’мак, он не хотел уступать. Может у уманок и не будет фактически никаких прав, только обязанности, его это ничуть не переубедило. Какой бы ни была проблема, но использовать уманов для такой цели не годится. Было обидно теперь не только за нарушение законов и традиций, но и за женщин. Они на такое глаза не закроют. - А что же наши женщины будут делать? Им придется впустить уманок в свою общину и позволить им участвовать в воспитании наших потомков? – спросил он. Теперь обычный совет превратился в типичный опрос. Вор’мак устал, но держался молодцом: - А я разве сказал, что собираюсь допустить уманок в женскую общину? Нет. Их обязанность одна – рожать. Для этого будет построен отдельный район, где наши мужчины будут жить с уманками. Будет еще отдельно построена колония, где уманки будут временно проживать во время отсутствия наших мужчин. А что же до наших женщин, то без своих мужчин он не останутся. - И, тем не менее, я хочу вас убедить не опускаться до такого. Очень многие наши доблестные воины и охотники пожелают попользоваться уманкой. Это желание перерастет в страсть. Что станет с дисциплиной? Другие, глядя на них, не захотят идти к нашим женщинам во время брачного периода. Не кажется ли вам, из одного тупика мы попадем в другой? - Нет. Я говорил, что можно допустить несколько женщин у одного мужчины, а не наоборот. Но Вор’мак так и не смог тогда переубедить тех, кто был против его предложения. Они предпочли жить по уставу предков, выживая, холя и лелея каждую женщину. Вторые решили остаться при своем мнении, так как их такая проблема не затронула. Третьи поддержали Вор’мака и теперь предстояло провести совет об осуществлении задуманного. Сейчас старый яутжа, вспоминая все это, чувствовал себя виноватым. Он ведь и вправду пустил скверну в род яутжа. Настоящий идеал был только внутри клана. В правильности своего поступка он не был уверен. Хуже было вспоминать реакцию старейшин из других галактик, когда он дал право женщинам похищать уманов для своих потребностей. Для них такое было попросту верхушкой распущенности. Его заклеймили, обвинив в родстве с уманами, особенно когда он многое перенял из их быта и развлечений. И многие яутжа в его подчинении приняли это как возможность отвлечься и хорошо провести время. Обидно было получить послание от приверженцев чистоты родословной: «Рано или поздно ваша затея вас погубит!» Но Вор’мак надеялся, что этого не произойдет. Все-таки пока все идет по плану. Уманки послушны, не прихотливы. Самое удивительное было то, что они быстро привыкали и покорялись, требуя лишь ласки и нежности. С ними было проще. Не надо было перед ними заискивать. Тем нежностям, которые присуще только уманам, с успехом научились и яутжа. Им это даже нравилось. Но за хорошим, обычно, всегда следует и плохое. В его городе появились недовольные таким нововведением. И Вор’мак уже не знал, как решить эту проблему. Ведь всем не угодишь. Но еще больше проблем начала создавать уманка Гро’ара. Если другие быстро становились покорными, она покоряться не желала. За три года с момента нововведения она оказалась первой уманкой, которая так быстро привлекала к себе внимание. Одни яутжа ненавидели ее, другие желали. Вор’мак не сомневался, что от нее можно многое ожидать, а если так, то он сам уповал, что Гро’ар не воспользуется правом выбрать себе уманку в избранницы. Возникали мысли отменить это нововведение. Если же он такое допустит, то яутжа больше не смогут использовать уманов, как им заблагорассудиться. Исключением будет только охота. Но пока все шло нормально.***
Ираида после одного выходного стремилась быстро наверстать упущенное. Она не давала покоя Рамиресу, лишь бы только он продолжал ее учить. С учебой время пролетало быстро. Ираида больше не считала дни окончания сезона ночи. Она боялась, что может не успеть выучить язык и традиции. Из Рамиреса она выжимала все знание в этом деле. Каждый раз, когда она просыпалась и видела, что сезон ночи еще не прошел, радовалась возможности продолжить обучение. Когда же Рамирес не мог к ней прийти из-за Кро’маны, она занималась сама. Свои мысли и идеи она говорила на языке яутжа, придумывала тексты и стихи на русском, а потом переводила на местный язык. Ее произношение стало более четким и уверенным, она говорила без запинки, правильно делала ударение и красиво писала символы и иероглифы. Пока Рамирес отсутствовал, она спускалась на улицу и искала какие-нибудь письмена, но их тут не было. Жившая в колонии Луар-ке могла для нее послужить хорошим собеседником. Ираида поспешила к ней и, поприветствовав ее, как полагается, попыталась с ней заговорить. Луар-ке, к разочарованию Ираиды, не удивилась тому, что уманка говорит с ней на ее родном языке. Но желание у нее поболтать с уманкой не было. Она даже не поприветствовала ее. Старой яутжа от уманов было ни тепло, ни холодно, общаться с одной из них она просто не желала. Как Ираида ни пыталась пообщаться с ней, это ни к чему не привело. Луар-ке выполняла свою работу, а остальное оставалось на ее усмотрение. Попрактиковаться в общении Ираиде не удалось. Из яутжа на территории колонии больше никого, кроме Луар-ке, не было. Ни Рамирес, ни Ираида не заметили, как быстро пролетело время. На горизонте уже показывались слабые лучи двух светил. Сезон ночи подходил к концу. Сегодня у Ираиды был заключительный экзамен. Она потирала довольно руками. Ведь ее план постепенно осуществлялся. Но одно она забыла. С окончанием сезона ночи, начинался брачный период. Об этом она не подумала, как и о том, что за третий отказ в близости, ее подвергнут принуждению. Хорхе был строгим учителем, но экзамен Ираида сдала отлично. В заключение они немного пообщались на местном языке. На этом Хорхе решил завершить экзамен и поздравить свою подругу. Но только радости за нее у него почти не было. Она не знает, что ее ждет, или просто старается об этом не думать. За эти три месяца их отношения остались на одном уровне. Он так и не смог ей признаться в любви, а она не замечала его чувств, которые он не стеснялся показывать. Ему стало даже любопытно, чем вызвано ее такое рвение выучить местный язык и традиции. В душе у него скребли кошки. Скоро вернется Гро’ар и он с ней больше не сможет видеться. Это для него было самым тяжким испытанием, которое он не в состоянии будет пройти. Его любимая девушка вернется под опеку грозного и страшного пришельца, а он будет проживать свои дни как раб и игрушка Кро’маны. - Поздравляю тебя, Ираида! – с тоской произнес он. – Теперь ты и Гро’ар будете лучше понимать друг друга. Радость Ираиды после успешного экзамена быстро иссякла. Рамирес ей напомнил о ее покровителе и о том, что она ему тогда сказала. А сказала она ему, что хочет знать язык с целью понимать Гро’ара и остальных. Про свою ложь она вспомнила только сейчас, и ей стало стыдно. Хорхе все эти дни был ее единственным другом, с которым ей не было скучно и кому она могла доверять. Вспомнилось то опасное приключение, прогулка по крыше колонии, совместный обед и многое другое. Совесть заставила ее сказать ему правду: - Вообще-то…эээ…Хорхе…я…хотела выучить язык…не ради Гро’ара. Хорхе вскинул брови от удивления: - Да? А для чего же тогда? Говорить ему правду было страшно. Как он ее воспримет? Но лучше горькая правда, чем сладкая ложь. - Я хотела выучить язык с целью сбежать отсюда! – быстро на одном дыхании произнесла она. Хорхе вдруг охватил громкий смех от услышанного. Ираида выпучила глаза, не понимая, чем она его так рассмешила: - Что такого смешного я сказала? Он со смехом ответил: - Ничего глупее я еще не слышал! Такое заявление ее оскорбило: - Разве это глупость? Хорхе вдруг стал серьезным, и от его смеха не осталось и следа: - Как ты до сих пор не поймешь, что отсюда нельзя сбежать? Знание языка тебе не поможет. - Поможет! - не унималась девушка. – Зная, о чем говорят яутжа, и их письмена, я смогу пробраться на корабль, когда они полетят на Землю! Рамирес прикрыл ладонью глаза, не веря в то, что слышит: - Вы все русские такие глупые или только ты такая одна? А вот этого ему не стоило говорить, потому что этими словами он ее словно смешал с грязью. Ираида нахмурилась, но на оскорбление не ответила тем же, а Хорхе все продолжал говорить, все сильнее причиняя девушке боль: - Скорее всего вы все такие! Сколько вам не тверди, вы все равно на своем стоите. Глупый и упрямый народ! Ты тому подтверждение! Говорил ведь, что нереально отсюда сбежать, так нет, она стоит на своем! Ираида молчала и глотала оскорбления, а Хорхе уже начал говорить как заведенный: - Мой учитель был прав, когда говорил, что от русского только беды можно ждать! Сердце от его слов разрывалось. И это ее хороший друг, который трижды спас ей жизнь? Она его не узнавала. Казалось, что его подменили. Он не вел себя так все это время, а тут ее правда показала его обратную сторону медали. Из дружелюбного американца он, как щелкнув пальцем, превратился в русофоба. Но она держалась до последнего и глотала его оскорбление и, возможно, даже ненависть, с достоинством. - Ты меня разочаровала! Очень разочаровала! И я жалею, что связался с тобой! – сказал он, не скрывая своего испорченного настроения. И Ираида решилась, наконец, открыть рот. - Ты все сказал? – спокойно и не возмущенно произнесла она. – Если ты закончил, то я тебя больше не держу и не жду! Ее невозмутимость только сильнее его разозлила, но больше сказать ей ему было нечего и он, пыхтя от злости, быстро покинул жилье своей некогда подруги. Ираида стояла на своем месте и даже не оглянулась ему вслед. Только когда он ушел и захлопнул за собой люк, ее невозмутимость как рукой сняло. Пока он говорил ей такие гадости, она держалась до последнего, чтобы не расплакаться и не ответить теми же оскорблениями. Она привыкла терпеть оскорбления в свой адрес, какие доводилось слышать еще в детстве в школьные годы, при этом не отвечая злом на зло. Но дело было сейчас не в этом. Она меньше всего ожидала услышать нечто подобное из уст Рамиреса, к которому за эти дни быстро привязалась, найдя в нем не только друга, но и учителя. Себя виноватой она считала только в одном – не сказала ему правду. Но если бы она тогда сказала, с какой целью хочет выучить язык, он ни за что бы не согласился на это. Ему не захотелось бы тратить зря на это время. В каком-то смысле она чувствовала себя еще более виноватой. Ведь фактически, как ей казалось, она его использовала. Но нет. Это чувство она прогнала прочь. За его услуги, как учителя, она его сытно кормила и позволяла пользоваться всеми удобствами. Так что в этом она не грешна. Но то, как он оскорбил ее и ее народ…! Такое она не скоро забудет! Слышать такое от друга…! В ушах все еще звучали его грубые слова. Он теперь уже не придет. Вдали на горизонте светает. Вот-вот вернется Гро’ар вместе с остальными. Но не это было больно. Она снова одна. Снова сама по себе. Рядом нет друга, с которым она могла бы поговорить по душам. Хорхе больше не придет. Из-за ее обмана и желания сбежать отсюда он резко к ней переменился. Если раньше Ираида немного надеялась на помощь Юдоры, но не найдя в ее стороны поддержки, она встретила Рамиреса и увидела в нем шанс на спасение. Теперь с его уходом ей было не на кого надеяться. Стало очень горько, и Ираида могла теперь дать волю слезам. Никто ведь не увидит, как она плачет, никто не спросит, что случилось. Но в одном она не сомневалась – покорности от нее Гро’ар не дождется. Почувствовался гул и вибрация. Ираида посмотрела в окно, не переставая лить слез. Вдали показался знакомый ей огромный космический корабль, который плавно совершал посадку. Гро’ар вернулся, а значит ее кошмары начинаются заново.