Жаль, что ты позволил мне уйти. Лучше беги, лучше убегай. Твоё время вышло, ты ничего не можешь сделать, Лучше беги, лучше убегай! Я не могу припомнить, когда ты так сильно меня ранил, Но сейчас всё поменялось, грядёт конец света. Я не могу вспомнить, когда ты оставлял меня настолько разбитой. Но, в конце концов, я поняла, Что и в Аду бывает дождь, а ангелы могут быть плохими. Vicetone feat. Kat Nestel — "Angels"
***
На какой-то невразумительный благодарственный лепет Альфис, голос которой всё ещё доносился из динамика телефона, я не обращала особенного внимания. Поскольку необходимо было привести в чувства еле держащегося в вертикальном положении владельца сего устройства связи. На это мне пришлось, скрепя сердце, потратить последние запасы воды, выплеснув их прямёхонько в «лицо» приятелю. Пока я проделывала сию процедуру да параллельно пошлёпывала спутника по скулам, то лишь мельком успела выцепить из монолога учёной, что мы уже близко к Ядру. Согласно её словам, нам осталось только минуть некий отель. Однако Папирус даже после орошения водицей окончательно не оклемался и порой молол такую чушь, из-за чего я ненароком подумала, что у него сотрясение мозга али нечто типа того… А потом, ясен пень, прыснула в сторонку, ибо факт наличия мозга у моего друга — это ещё весьма спорный вопрос. Он ведь скелет. В общем, буквально таща на себе по практически бесконечным ступеням неподъёмную тушку слабо соображающего что-либо попутчика, я приняла одно непоколебимое решение: мы обязаны ненадолго остановиться в той самой гостинице. Снимем какой-нибудь номерок подешевле, да и дело с концом. Отдохнём хорошенько, наберёмся сил, приведём себя в порядок и отправимся просто в замок, к Азгору. У обожателя спагетти же, если не ошибаюсь, должна была остаться какая-то часть сбережений, любезно возвращённая главой паучков Подземелья. Будем со всей мощью оптимизма уповать на то, что скудной заначки любителя пасты нам хватит, дабы снять комнату в отеле. Ну, а коль нет, то я отыщу ту чёртову паучиху, нарою где-нибудь утюг да самолично заглажу её до смерти, как и обещала! Не ведаю, как нас не заметили попавшиеся по пути старые знакомые в обличье Королевских Стражей, стоящих возле продавца мороженного. Вероятно, они были чрезвычайно заняты приобретённым у мороженщика товаром. Во всяком случае, нам благополучно удалось прошмыгнуть мимо них, ибо я вместе с волочащимся позади, аки прицеп, Папирусом почти взлетела по лестнице, окрылённая страхом вляпаться в очередную неприятность. На горизонте вырисовались очертания довольно неуютного, целиком тонущего в тенях неясно откуда взявшихся здесь раскидистых деревьев зданьица. Вывеска над дверью, когда мы подошли ближе и смогли её рассмотреть, мне совершенно не понравилась. Значит, вся белиберда с брендом МТТ является собственностью пресловутой машины для убийств, ха? Нет, оно-то и с названия-аббревиатуры, в принципе, логично да доступно для понимания, но до меня ж, как всегда, доходит словно до жирафа на третий день. Получается, сейчас мы добровольно входим в логово врага? Ну-ну. Как только мы ввалились в помещение, сбоку тотчас же с невиданным воодушевлением нас начал приветствовать и увлечённо повествовать о курорте МТТ маленький, поблёскивающий в свете ламп предмет, смахивающий преимущественно на оригами, однако изготовленное точно не из бумаги. Если честно, то я сперва приняла его за какое-нибудь украшение. Именно по этой причине мне довелось испуганно подпрыгнуть и шарахнуться от сего чуда природы из-за подобной неожиданности. Пробормотав нечто наподобие благодарности за радушный приём, я дальше потащила за собой обожателя головоломок, поражающегося всему увиденному да осоловело лопочущего о том, что он ещё никогда не бывал в таких местах. Внутри гостиница, принадлежащая Меттатону, была более уютной, нежели снаружи. Слегка смущал располагающийся в центре просторного вестибюля фонтан со скульптурой владельца этого заведения. Потому как изо «рта» у него беспрестанно лилась струя воды, ниспадая прямиком на пол. Хорошо, хоть там, внизу, имелось нечто вроде сливной канализации, иначе здание бы сие определённо затопило. А так, в остальном всё было вполне сносно и даже красиво: яркое освещение; жёлтая плитка на полу; растения в горшках, расставленные по углам; лифт, около какового почему-то столпилось немало монстров; магазинчик фастфуда рядом с противоположным выходом, ведущим непосредственно к Ядру; размещающийся слева вход в ресторан. Миленько, чё же. А, ну и ещё до кучи стоящая на ресепшене синяя рука. Ну да, обыкновенная такая себе, крупная в размерах ладонь с изящным маникюром, деловито поднятым кверху указательным пальцем да в придачу обладающая собственным туловищем. Действительно, чему тут вообще изумляться? Ничего противоестественного. Подрулив к ручище, являющейся работником сего достаточно эксцентричного заведения, мы узнали, что тот самый нужный лифт в Столицу, подле которого и кучковались монстры, сейчас не работает. Посему комнаты сдаются по «особой» цене — двести монет. Ну, не было бы счастья, так несчастье помогло, как говорится. Хм, а кто ж обещал, что всё будет легко? Впрочем, добраться до королевского замка можно и каким-нибудь иным, функционирующим лифтом. Найдём его попозже. Ибо на данный момент это не столь уж и важно. Поскольку и я, и мой спутник так утомились, что не в силах даже думать о дальнейших похождениях по подземному миру. Кстати, денег на номер, к нашей общей неимоверной радости, хватило. Ещё и осталось немного в сдаче. Ох, не к добру подобное везение. Что-то определённо должно стрястись. Надо держать ухо востро. А вдобавок крепче держать шатающегося во все стороны, жутко уставшего да по-прежнему полностью не отошедшего от давешнего падения скелета. Комната, каковую мы сняли, была весьма просторной, но сей факт успешно компенсировала слишком огроменная кровать, занимающая практически всё пространство. Хотя номер, к слову, вообще-то, был одноместный. Так что это вновь плюсик в пользу отеля Меттатона. И сие снова знатно настораживает. Правда, вот оформление столиков и ламп в виде небезызвестного робота-убийцы вынудило меня невольно содрогнуться да капельку напрячься. Рефлекс, что уж с этим поделаешь?.. Папирус мгновенно предпочёл развалиться на постели. Опять же, не в прямом смысле сего слова. Я лишь вяло усмехнулась и покачала головой, взирая на сие распластавшееся на полкровати, безмозглое недоразумение да, оставив рюкзак в уголке, незамедлительно отправилась в ванную. Провозилась я там примерно час, не меньше. Ибо работы было предостаточно. Господи, да я не помню даже, когда в последний раз имела счастье нормально ополоснуть своё тело в тёплой водице! Да ещё и после всего, что со мною происходило. Ох, мне это попросту необходимо. В придачу, наконец, выдалась замечательная возможность снять с себя давным-давно абсолютно непригодные да изрядно наскучившие бинты, коими меня перевязывала Альфис после первого нападения её же творения. Вышла я из ванной комнаты блаженно щурящаяся, мягко улыбающаяся, посвежевшая, будто помолодевшая лет эдак на пять да крайне удовлетворённая жизнью и своей новообретённой буквально стерильной чистотой. А затем обнаружила, что товарищ всё ещё «бодрствует». Выяснилось, что он, даже будучи настолько измотанным, ни в какую не мог задремать без какой-нибудь сказки. Хм, кажется, кое у кого здесь выработалась нехилая такая зависимость. Ну, ничегошеньки не попишешь. Озадаченно хмурясь и возведя очи горе, стащила с мокрых волос полотенце да присела на краешек кровати, попутно размышляя, какую бы историю на сей раз поведать этому великовозрастному дитю. Я-то ему уже почти все мало-мальски сохранившиеся в памяти сказки успела рассказать. Поэтому приняла решение импровизировать и, в конечном счёте, остановилась на пересказе сюжета одного довольно старого мультфильма, в котором человеческий ребёнок с помощью специального приспособления, открывающего портал и являющегося простыми дверьми, ненароком угодил в мир монстров, только более модернизированный*. Бедняга-Папирус, даже не задавая кучу вопросов, как это бывало обычно, молча вырубился уже на десятую минуту моего повествования. Ума не приложу, как у него вообще получилось уснуть, поскольку за обеими соседскими стенками регулярно раздавался шум, возня, топот, оглушительный лай и нечленораздельные восклицания. Господи, складывается впечатление, что они там либо сеанс экзорцизма проводят, либо дьявола призывают. Ну, или и то и другое. Причём с двух сторон одновременно. Уф, и отчего монстры такие неспокойные да странные создания?.. И зачем я уже в очередной раз задаю себе этот риторический вопрос? Спать хотелось, однако в подобной обстановке сие определённо станет для меня неосуществимой задачей. Эх, не сумею я даже вздремнуть, когда тут творится такой бедлам. Бережно накинула на туловище дрыхнущего приятеля одеяло и, не придумав ничего лучше, выскользнула в коридор, осторожненько прикрыв за собой дверь. Дико покосилась на крутящееся вокруг собственной оси да усердно драящее поверхность пола существо, каковое само же тот пол и загрязняло стекающей со своего тела зелёной жижей. Мужественно сглотнула мерзкий ком, подступивший к горлу, и направилась прочь по коридору, оставляя трудящегося уборщика наедине со шваброй да ведром. «Каков хозяин, такие и работнички». Толпа ожидающих починки лифта ребят по-прежнему не собиралась рассасываться. От нечего делать заглянула в располагающийся здесь магазин быстрого питания. В ресторан наведываться не было ни охоты, ни денег. Поздоровалась с антропоморфным котом-продавцом, выглядящим слегка, эм… напряжённо и чуток уныло, я бы так выразилась. Однако он не без вежливости поприветствовал меня в ответ. Чисто из любопытства поинтересовалась стоимостью продукции его небольшого заведения да молниеносно предпочла распрощаться с ещё пуще загрустившим торговцем здешним фастфудом. «Ну и ну! Каков хозяин, создательницу его за ногу, такие, блин, и цены! С ума сойти можно. Хотя вовсе не исключено, что я уже этого не сделала…» Деваться было совсем некуда. Возвращаться в номер не хотелось. Ноги сами понесли меня к выходу из курорта, ведущего на ту утопающую в зловещих, но в то же время каких-то чарующих тенях улицу. Свежий воздух и иногда колыхающий подол моего платья да легонько развевающий влажноватые пряди волос ветерок (который, кстати, наверняка создавали какие-нибудь вентиляторы али кондиционеры, припрятанные в густо растущих повсюду кустах) приятно холодили открытые участки кожи. «Ух, красота-то какая. Лепота…» Чуть зажмурившись, аки наевшаяся сметаны кошка, я сцепила ладони в замок позади себя и задрала голову, подставляя лицо очередному едва ощутимому порыву ветра да мечтательно взирая на воображаемый купол из листьев, скорее всего, искусственных деревьев. Мы уже так близко к нашей цели. Подумать только! Время столь быстротечно. Ещё тогда, выскакивая из Руин, я и представить себе не могла, что сумею зайти так далеко. Конечно, не секрет, что добилась я сего исключительно с помощью друзей. Ну и прочих, желающих мне подсобить личностей. И всё-таки как-то чрезмерно нежданно я очутилась почти рядом с настолько нужным выходом из Подземелья. Это… странно? Я даже и не знаю, как реагировать на сие достижение. Нет абсолютно никаких эмоций. Радоваться не получается, потому как вскоре мне доведётся покинуть это наполненное магией да прочими необычностями место, заодно навеки бросив тех, к кому успела сильно привязаться. Впадать в меланхолию и тоску тоже нет причин, ведь я сумею-таки возвратить себе остатки памяти и наконец-то вернусь домой. Есть лишь необъяснимое умиротворение, заполняющее душу. Будто всё так и должно быть. И подобную идиллию вовсе не разрушил прозвучавший у меня за спиной, узнаваемый басовитый голос: — Хей, малая, чё как? Не слишком занята? «Хм, а шагов-то его, к слову, вообще слышно не было». Забавно, но я не соизволила ни вздрогнуть, ни потерять прежнего настроя, а только обернулась через плечо к окликнувшей меня персоне, до сих пор не потрудившись убрать с лица загадочную, мягкую полуулыбку. А потом чуток повела плечами да негромко отозвалась: — И тебе привет, Санс. Как видишь, заниматься мне тут особо нечем. — Засим сложила руки на груди, полностью развернулась к неожиданному собеседнику и скептически вздёрнула бровь. — А вот почему ты не на своём законном посту — уже вопрос получше. Если Папирус тебя здесь увидит, он же тебя собственными руками укокошит. — Не переживай, не увидит, — беспечно заверил меня юморист, кажущийся каким-то… нетерпеливым? Мне так и не стало окончательно ясно, поскольку в следующий миг он внезапно выдвинул такое предложение: — Как насчёт того, чтобы пообедать со мной? — и ткнул фалангой большого пальца себе за спину, по направлению к входу в гостиницу. Отделавшись от лёгкого секундного ошеломления, я приподняла уголок губ, прикрыла один глаз, склонила голову набок и, заглядывая прямёхонько в поблёскивающие белыми огоньками орбиты скелета, подбоченилась да с хитрецой выдала: — Это что, приглашение на свидание? — и непроизвольно прыснула, посчитав шутку вполне удачной. — Ну, хех… Что-то типа того, — ни капли не смутился неизменно скалящийся Санс, заставляя меня недурственно так зависнуть, за малым не поперхнуться воздухом да утратить всё лукавство из-за подобного ответа. — Так что ты об этом думаешь? — Кхем, а почему бы, собственно, и нет? Я, эм… В принципе, я не против. Всё равно делать нечего, — слабо улыбнувшись, как-то нервно хохотнула я да пожала плечами. Всё-таки искренне надеюсь, что комик элементарно не понял меня до конца и под «свиданием» подразумевал чисто дружескую встречу. — Супер, спасибо за заботу, — как почудилось, пуще прежнего принялся давить лыбу братец Папируса и, совершив шаг куда-то влево да став в пол-оборота, вдруг вскинул костлявую руку по направлению ко мне и добавил: — Пошли за мной, я знаю короткий путь. «Чудно́. Разве мы не в курорт МТТ собирались?.. Эм, а дверь в отель как бы в другой стороне». Несмело растянула краешки рта в робкой улыбке, пару секунд сконфуженно да пристально изучая протянутую мне раскрытую кисть на наличие всяких шуточек сего весельчака. А следом, не обнаружив оных, наверное, излишне доверчиво вложила в неё свою ладонь, каковую вмиг сжало столь мощно, что я аж прикусила губу, дабы не зашипеть из-за боли. Моё тело в мгновение ока дёрнуло куда-то вперёд. Санс уверенно и целенаправленно потащил меня за сбой, во мрак подворотни, находящейся сбоку от здания гостиницы. Сие наводило на некие нехорошие догадки, но я упрямо отгоняла их, аки надоедливых мошек. В конце концов, мы же товарищи, и я обязана ему тоже верить. Однако, как бы то ни было, настолько сильно, как его брату, довериться этому недоразумению в домашних тапочках мне, увы, никак не удаётся. Впрочем, все лихорадочные размышления мигом поглотила плотная, пугающая темень, окутавшая нас с головы до пят. Я имела возможность лишь ощущать твёрдую лапу, цепко стискивающую мне руку, да бугристую поверхность каменной дорожки сквозь подошвы сандалий. Но когда последнее, кажется, неким неведомым образом нежданно-негаданно запропастилось из-под моих ступней, я по-настоящему запаниковала. Тьма пред очами сгустилась, стала какой-то живой, отчего к глотке подкатил ком, а кровь отлила от лица. На то, чтоб сказать что-либо не хватало ни храбрости, ни возможности. Все звуки, даже едва уловимый стук моего колотящегося в груди сердца, принадлежащее мне хриплое, рваное дыхание и наша с шутником спешная поступь, молниеносно утихли. Словно бы я просто оглохла. Исчез и запах уличной свежести. Да и, в общем-то, всё просто-напросто пропало. Складывалось впечатление, что всего-навсего на один короткий момент я элементарно исчезла из всех вероятных миров. Мне довелось инстинктивно крепко-накрепко зажмуриться да в немом зове о помощи сдавить костлявую кисть, обладатель которой продолжал вести меня куда-то дальше в непроницаемую темноту. Однако и сия единственная опора внезапно попросту пропала, проворно выскользнув из моих трясущихся пальцев. Взамен заново возвратилось ощущение твёрдой почвы под стопами. Я с резкостью затормозила, не ведая, куда идти да по-прежнему порываясь нащупать что-нибудь перед собой вытянутой рукой. Заодно мимолётно осознавая, что сейчас банально шлёпнусь на свою пятую точку, поскольку подкашивающиеся ноги уже неважнецки удерживали меня в вертикальном положении. Ей-богу, я уже приготовилась рухнуть навзничь, при этом отбив себе копчик. Но не тут-то было. Вместо сего я с размаху плюхнулась аккурат на… стул, вовремя подставленный под мой магнит для бесконечных злоключений. От неожиданности аж веки до предела распахнулись, а сама я, натужно дыша, резко выпрямилась в позвоночнике и машинально сжала деревянное сиденье под собой. — Хех, так значительно лучше, правда? — раздался сквозь стойкий писк в черепной коробке прямо над моим ухом не лишённый весёлых ноток голос того, с кем я давеча совершила самое натуральное путешествие через пространство. Пока я часто моргала, жадно хватала ртом воздух, будто выброшенная на сушу рыбёшка, да вертела головой по сторонам, осматривая место, куда мы угодили, этот недо-джентльмен обогнул совсем ничегошеньки не соображающую меня и уселся на стул с противоположного конца стоящего предо мною небольшого столика. До меня спустя минуту молчания дошло исключительно одно: походу, мы оказались в том самом ресторане, являющимся частью курорта МТТ. Про дурацкий метод перемещения сюда не возникало желания ни думать, ни, тем более, спрашивать у сидящего напротив виновника моего плачевного состояния. «Ну нафиг! Он не мог хоть как-нибудь предупредить о подобном, а?!» Санс, подперев свою черепушку кулаком и привычно ухмыляясь, специально отмалчивался да наблюдал за моей реакцией, вместе с тем любезно давая мне прийти в себя и совладать с эмоциями. Стоит отметить, сие получалось у меня из рук вон плохо. Сомкнув веки да традиционно сосчитав в уме до десяти, я всё-таки сумела с горем пополам упокоиться, мысленно заверяя саму себя, что необходимо прекращать изумляться всему подряд в Подземелье. Иначе нервишки у меня определённо однажды не выдержат, и я попросту сорвусь, бесповоротно съехав с катушек. С хрипловатым выдохом вытолкнула воздух из лёгких и уже худо-бедно осознанно воззрилась на притащившего меня в это злосчастное местечко шутника. Пространство вокруг нашего накрытого фиолетовой скатертью стола, как и в случае с остальными, озаряла слабенько горящая свеча, стоящая на подсвечнике. «Романтика, ё-моё. Зашибись просто. А меня тут, между прочим, мгновение назад чуть наизнанку не вывернуло, ага». Растений в горшках в помещении, где мы появились, в отличие от вестибюля, имелось гораздо больше. А вот народу в ресторане было не так уж и много. Сидящие за столиками монстры еле уловимо гомонили о чём-то своём, некоторые посматривали на экраны телевизоров, где крутили шоу владельца сего заведения. Периодически доносилось тихонькое позвякивание столовых приборов. На нас внимания не обратил почти никто. Словно никому не было любопытно, каким чудесным образом самый настоящий человек и скелет с ним в придачу очутились здесь, не пройдя через парадный вход. Либо для них лицезреть такое уже не в новинку? Смекнув, что я готова внимать его словам, Санс соблаговолил всё же подать свой преисполненный неким неестественным безразличием голос: — Хм, ты хочешь что-нибудь заказать? — В ответ я лишь отрицательно помотала головой, ибо дар речи ещё не намеревался ко мне возвращаться. — А, ну вот и ладушки. Всё равно у меня при себе ни гроша, — и невинно так пожал плечами. «Ну и зачем, спрашивается, вообще предлагал?!» Чуток взбодрившись из-за подобного нелогичного заявления, я выпала в осадок, приподняв бровь. Зато на сей раз уже не сумела удержаться от вяловатой полуулыбки. Прогресс, однако. — Тогда есть разговор, — с нежданной серьёзностью сообщил шутник. «Ну, мне уже вполне ясно, что обед тут, очевидно, весомой роли не играет». — Ты ведь и сама понимаешь, что твоё, — он с особенной интонацией произнёс это слово, — путешествие практически подошло к концу, да? И ты, должно быть, очень сильно хочешь попасть домой? — Теперь я уже свела брови к переносице да утвердительно кивнула. — Хех, я тебя понимаю, мелкая. — «Что?! В каком смысле?» — Хотя может, иногда лучше брать то, что тебе дают? Ну, знаешь, разве здесь, внизу, у тебя нет всего, чего бы ты хотела? Неужели то, к чему ты так стремишься… Оно действительно стоит того? — и он заглянул мне точно в глаза с некоей… надеждой? — К чему ты клонишь? — настороженно осведомилась я, наконец, получая возможность более-менее связно изъясняться. Если он желает переубедить меня и попросить остаться в подземном мире, то вряд ли у него это выйдет. Кстати, стало довольно-таки необыкновенным то, что комик привычно не каламбурил буквально через каждую фразу. Честно говоря, подобное даже слегка пугало. — Ни к чему, — бесцветно выдал он с прежней явно наигранной невозмутимостью. — Но я хочу узнать, как там поживает мой бро? — Он, — я напряглась ещё пуще, неотрывно следя за собеседником да заодно тщетно стараясь выдавить из себя улыбку, — он знатно умаялся и теперь спит без задних ног в номере, — и таки непроизвольно с толикой нежности растянула уголки рта из-за воспоминания о мирно дрыхнущем с разинутыми челюстями обожателе лапши. — Значит, сейчас как раз самое подходящее время, не находишь? — таинственно, вкрадчиво изрёк юморист, задумчиво взирая на подрагивающий огонёк свечи между нами. Судорожно сглотнув да поджав уста, я всё же осмелилась переспросить, хоть уже и догадывалась, каким будет ответ: — Подходящее время для чего? — Не делай вид, будто не знаешь, о чём я, малая, — взор его белёсых искорок в чернеющих орбитах сфокусировался уже точнёхонько на моих очах. — Ты и так прекрасно меня поняла. Полагаю, тебе и самой отлично известно, что дальше это продолжаться не может. — Ты хочешь, — оставив напрасные порывания притвориться дурочкой, я обратно сглотнула ком, ставший поперёк горла, — хочешь, чтобы я его… бросила? — Это твоё приключение, не забывай, — словно невзначай вновь напомнил мне скелет, не проявляя ни капли эмоций. — Ну, а как ты себе это представляла? Допустим, Папирус бы пошёл с тобой к Королю. А что потом? — Откуда мне знать? — абсолютно растерянно выдавила я, отводя взгляд. На самом деле я практически об этом не задумывалась. «Как обычно пускала всё на самотёк». С постепенно нарастающим отчаяньем я немедленно предприняла тщетную попытку оправдаться: — Он… он ведь сам вызвался сопровождать меня! Я не заставляла его. Именно он принял решение. — Да, знаю. Но это же Папирус, — выдвинул достаточно веский аргумент его братец. — Тебе ли не знать, что он никогда и ни перед чем не останавливается, когда идёт к цели. Как и ты. А ещё вы оба не до конца осознаёте, насколько опасно это может быть. Как для себя, так и для окружающих. — И он внезапно со странной интонацией попросил: — Поэтому, ради его же блага и безопасности, будь добра, оставь его в номере и продолжай идти вперёд одна. Тебе уже совсем немного осталось, так что, полагаю, ты сумеешь справиться и без посторонней помощи. — Я бы, — пришлось прерваться, дабы заглотнуть побольше воздуха, — я бы могла просто нормально объяснить ему всю ситуацию. В конце концов, он же и сам в курсе, куда мы направляемся. Следовательно, должен понимать, что нас ждёт, — и растянула краешки предательски трясущихся уст в пародии на улыбку. — Хех, мелкая, ты ведь и так уже хорошо изучила характер моего брата, путешествуя с ним рука об руку. — Кривая усмешка тотчас же сползла у меня с лица. — И тебе тоже стоит понять одну важную вещь: даже если у вас всё и получится, то из-за того, что ты навсегда уйдёшь из Подземелья на поверхность, у него будет разбито сердце. А я очень не люблю видеть, как он грустит. — Возможно, так упали тени, а быть может, мне не померещилось, и огни в глазницах у комика на несколько секунд в действительности исчезли. Закусила вероломно подрагивающую губу, тоскливо смотря куда-то в сторону, а потом предприняла последнее жалкое усилие хоть как-нибудь отвоевать своего единственного друга в этом проклятом мире: — Я-я… Я не понимаю. Разве он не волен делать, что пожелает? Неужто ты, — а далее, уже пребывая в неподдельном отчаянье, выдала первую пришедшую на ум мысль: — ты ревнуешь меня к нему?! — Ничуть, — бесстрастно ответствовал Санс, как показалось, помрачнев пуще прежнего. — Я просто волнуюсь за него, как это и положено в семье. Поэтому, если ты также беспокоишься о его судьбе и не хочешь ему никак навредить, выполни мою просьбу, — и буквально умоляющим тоном добавил, тем самым вынуждая меня содрогнуться да шире распахнуть веки: — пожалуйста. Так будет лучше. «Для кого?! Уж точно не для меня!» Зато... для него так и вправду определённо будет лучше. Я предполагала, что рано или поздно подобное произошло бы. Попросту не рассчитывала, что всё будет вот так неожиданно, без какой-либо моральной подготовки. Папирус действительно дорог мне. Ну а Санс… Он прав. Мне нельзя снова подвергать его брата опасности, да ещё и подобного масштаба. Это чересчур большая ответственность на мои плечи. Да и отсутствует желание огорчать его своим уходом. Он же такое сентиментальное, великовозрастное дитё. Для меня непозволительно его расстраивать. Ибо недопустимо поступать так с товарищами. Пауза затягивалась. Я неотрывно буравила стену остекленевшим из-за вороха раздумий взором. Скелет, сидящий напротив, тоже как-то задумчиво, словно бы не решаясь нарушить хрупкое молчание, повисшее над нашим столиком, поигрывал костлявым пальцем с дрожащим огоньком свечи, а свободной рукой неизменно подпирал себе череп. Однако первым звенящее затишье всё-таки нарушил именно он: — Хей, позволь мне рассказать тебе одну историю. — По-прежнему ничего толком не соображая, я встрепенулась да воззрилась на заново приобрётшего весьма серьёзный вид Санса. — Тебе же известно, что я являюсь часовым в лесу Снежнеграда, верно? Сидеть там и выслеживать людей — довольно скучно. Но, к счастью, глубоко в чаще леса есть одна огромная запертая дверь, на которой идеально тренировать шутки типа «тук-тук». Однажды я постучался в неё, как обычно, и сказал: «Тук-тук». И вдруг с другой стороны двери раздался женский голос: «Кто там?». Естественно, я откликнулся: «Доставка». Она спросила: «Доставка чего?». «Доставка очень плохих шуток», — он тихонько прыснул в сторонку да подмигнул знатно напрягшейся мне. — Та женщина просто разрыдалась от смеха. Как будто это была лучшая шутка, которую она слышала за сто лет. И я продолжал шутить, а она продолжала хохотать. Она — лучший слушатель, который у меня когда-либо был. Затем, после ещё дюжины шуток, уже она постучалась и сказала: «Тук-тук». Я немедленно спросил: «Кто там?». «Сам знаешь», — отозвалась она. «Сам знаешь кто?». «Совершенно верно!». — Он вновь хохотнул, по-видимому, даже не намереваясь прекращать говорить. Я же подобного веселья отнюдь не испытывала из-за очередных дурных предчувствий. — «Ой, я и не думала, что ты знаешь про человеческие фильмы**», — «удивилась» она в ответ. Вау… Стоит ли говорить, что та женщина была безумно хороша. Несколько часов мы с ней обменивались шутками. В итоге мне пора было уходить. Папирус сильно капризничал без сказки на ночь. — Мне довелось нервозно дёрнуться из-за напоминания о своём друге, какового мне вскоре придётся покинуть. — Но та дама попросила, чтобы я приходил снова, и я так и сделал. Потом я пришёл опять. И ещё раз. Это стало фишкой — обмениваться шутками через дверь. Это клёво. — Он выдержал короткую паузу, ненадолго отворачиваясь да удачно пряча лицевую часть черепа в тенях. Мне оставалось лишь молча впиваться ногтями в кожу лежащих на скатерти ладоней, заодно внимательно рассматривая их размытым взглядом, да лихорадочно покусывать губы от навязчивых предположений о личности тайной собеседницы юмориста. Санс же таки решился прервать тишину, подав свой тихий, чрезмерно спокойный голос: — Однако в один день я заметил, что она смеётся не так, как обычно. Я поинтересовался у неё, что же случилось. И она сказала мне нечто странное: «Если когда-нибудь из этой двери выйдет человек, пожалуйста, можешь пообещать мне кое-что? Умоляю, пообещай, что будешь приглядывать за ним и защищать от опасностей». — Мои глаза начали неприятно да совершенно несвоевременно слезиться. Искусанные практически в кровь уста задрожали ещё ощутимее. «Такого… просто не может быть». — С тех пор я ненавижу давать обещания. И та женщина… Я даже не знаю её имени. Но той, кто так искренне любит плохие шутки, невозможно отказать. Крепко сомкнула веки, подавляя острейшее желание заткнуть вдобавок ещё и уши. «Ну не могут существовать подобные совпадения!» — Ты ведь понимаешь, о чём я говорю? — Не намереваясь отвечать, зажмурилась пуще прежнего, чувствуя, что ещё мгновение, и я элементарно не сумею сдержаться. — То обещание, которое я дал ей. Ты же догадываешься, что бы произошло, кабы она ни о чём не попросила?.. Малая, в нашу самую первую встречу, — он умолк всего на долю секунды, а далее промолвил узнаваемым холодным, неторопливым да замогильным тоном: — ты бы умерла прямо там, где стояла. Сердце испуганно ёкнуло в груди. Веки с резкостью распахнулись до предела. Спина чуток выгнулась в позвоночнике. Дыхание перехватило на полувдохе. Расплывающийся взор автоматически упёрся в столешницу предо мной. Не веря собственным ушам, я шокировано моргнула. Казалось, в сей миг вокруг нашего столика образовался вакуум. По крайней мере, дышать мне определённо стало довольно затруднительно. Я до последнего надеялась, что те слова изрёк не он. Что мне банально послышалось, и ту леденящую душу фразу произнёс кто-то из других посетителей ресторана. Но я ошибалась. На то, чтоб это проверить, мне не было нужды подымать голову, поскольку периферийным зрением я смогла мельком заметить отсутствие белоснежной радужки кругом зрачков в орбитах у собеседника. Чудилось, что и его обыденная ухмылка перевоплотилась в самый натуральный оскал. Стало так горько, так обидно. Возникло желание раскричаться на всё помещение, отругать Санса за подобную неудачную шутку. Однако мне было достоверно известно — он вовсе не шутил. Ни капли. Настолько серьёзных интонаций в его голосе, мне не доводилось слыхать ещё никогда с момента нашего знакомства. А следом на смену всем возмущениям, жутчайшей обиде да нарастающей злости нежданно-негаданно пришла простая опустошённость и осознание. «Ну, здравствуйте, старые добрые грабли. Я скучала». Ещё никогда так явственно я не ощущала себя, как говорится, не в своей тарелке. Чувство того, что я вообще не имею права находиться здесь, в этом мире, иногда посещало меня, но теперь оно испытывалось мною отчётливее всего. По правде говоря, всё творящееся со мной ранее порой напоминало мне элементарное сновидение. Затянувшееся наваждение. Горячечный бред. Долговременную коматозную галлюцинацию. Да, в общем, что угодно, только не реальность! Подобные мысли приходили мне на ум не раз и не два, однако я попросту гнала их прочь, старалась не концентрироваться на этой ерунде, а сосредоточиться на том, как выбраться отсюда. И на самом деле мне до сих пор неизвестно, происходит ли это по-настоящему, или же я просто-напросто сплю?.. Сейчас по некоей причине всё в мгновение ока стало каким-то неестественным. Это не моя судьба. Не моё место. Всё происходящее со мною чересчур неправильно. Я не могу пребывать тут. Вместо меня должен быть кто-то другой. «Кто-то…» Кто-то, кто-то, кто-то… Кто же, чёрт побери?! Не вспомнить. — Хей, расслабься, мелкая, — на мои крепко-накрепко сжатые кулаки, покоящиеся на столешнице, вдруг легли чужие твёрдые, шершавые кисти, вынуждая морозец пробежаться по моему позвоночнику, а меня саму наконец-то частично вынырнуть из прострации, — я же просто… Точно бы обжёгшись, отшатнулась назад, до отказа упёршись в спинку стула, резко вскинула подбородок да рывком выдернула свои ладони из-под костяных лап, за малым не столкнув свечу. Оцепенев со всё ещё поднятыми кверху и полусогнутыми в локтях руками, воззрилась на не успевшего договорить фразу до конца скелета взглядом, переполненным невыразимым разочарованием. «Что, и ты туда же, да?» Вот как оно бывает, когда кто-нибудь близкий для тебя в один момент становится таким чужим? Будто незнакомец. Словно и не были мы с ним связаны какими-то узами. Теперь он никто. А ведь, как бы там ни было, я чистосердечно считала его своим товарищем. Сама предложила начать всё с нового листа, дабы нас объединяло взаимное доверие. Ну, и что в итоге? «Странно, однако это так, хм… узнаваемо?..» Наивная дурочка, я ведь искренне думала, что он помогал мне по неким личным мотивам, а оно вон как, оказывается, на самом деле… Он банально выполнял своё обещание. Следовал чужому указанию, буквально принуждая себя. Что ж, признаю, это была одна из его лучших ролей, сыгранных на «отлично». Любопытно, а было ли у него вообще желание общаться со мной или, к примеру, постоянно подшучивать? Ха, не буду поражена, если он делал всё это, превозмогая самого себя. «Хех, прискорбно…» Верхние конечности плетьми безвольно повисли вдоль туловища, заодно стукнувшись о деревянное сиденье подо мною. Боль не принесла никакого отрезвления. — Так… выходит, — неспешно изрекла я, горько усмехаясь, с деланным равнодушием отведя взор куда-то в сторону да чувствуя, как противно щиплет в глазах, — и дружбу ты со мной завёл лишь потому, что та дама тебя попросила? — Не говори ерунды, — убрав замершие на долю минуты над столом руки в карманы, тотчас же принялся безрезультатно оправдываться уже совершенно неизвестный для меня… монстр. — Я сделал это исключительно по собственному желанию. А то была всего-навсего простая шутка, понимаешь? Я не хотел тебя обидеть, малая. Более того, разве я не проделал отличную работу по твоей защите? В смысле, именно я провёл несколько профилактических бесед с местными ребятами и уговорил их не трогать тебя. И это было не так-то уж легко, если быть честным… Оборвала его речь, резко, подорвавшись на ноги да со звучным хлопком упёршись ладонями в поверхность столешницы, вместе с тем склоняясь над ней так, чтоб тень от чёлки упала на выдающие меня с потрохами очи. «Хватит. С меня в действительности хватит». Скорее всего, я привлекла нежелательное внимание остальных посетителей ресторана, поскольку в помещении образовалась практически идеальная тишина. «Плевать. На всё плевать». — Достаточно, — в конечном счёте, негромко произнесла каким-то незнакомым голосом, насквозь пропитанным холодом. — Мне уже всё понятно. Я сделаю так, как ты сказал. Больше ни в каких пояснениях я не нуждаюсь, — и безмолвно вышла из-за стола, неторопливо направляясь отсюда прочь да уверенно чеканя шаг. Однако, не успев пройти и пары метров, внезапно притормозила и, не удосужившись развернуться, опять обратилась к наверняка до сих пор остающемуся сидеть на месте скелету: — И ещё кое-что. Взамен я тоже хочу попросить тебя об одной важной услуге. Последней для меня услуге. — Не дожидаясь ни его ответа, ни какой-либо реакции, упрямо продолжила, смотря пред собой расплывающимся взором: — В следующий раз, когда возвратишься к той двери в лесу, будь так добр, передай женщине, которая обитает за ней, — я всё же обернулась через плечо, становясь в пол-оборота, отыскивая взглядом Санса, чуть прикрывая веки да растягивая краешки губ в некой совсем уж облегчённой, по необъяснимой причине счастливой улыбке, а затем почти на грани слуха, абсолютно безмятежно вымолвила: — моё «прощай». Неизменно мягко улыбаясь, ещё примерно с полсекунды всматривалась в орбиты тому, кому адресовалась сия просьба, чтобы увидеть там немое согласие. После чего, не придавая особого значения заметно обескураженному и, возможно, даже ошарашенному виду монстра, приведшего меня в это злосчастное место, крутнулась вокруг собственной оси да целеустремлённо продолжила путь к выходу из ресторана под удивлённые, заинтересованные взгляды остальных клиентов и аккомпанемент из едва уловимых шепотков. Впрочем, и долгий, мрачный взор исчезнувшего немного погодя, молчаливого скелета, каковым он меня проводил аж до дверей, я тоже примечать не собиралась. «Ну, что ж, рано или поздно всё когда-нибудь кончается».