Знакомые персонажи и иные истории

      Элайджа убавил звук практически до минимума. Ему не нужна была мощь колонок, чтобы слышать звуки. Он мог разобрать мелодию по инструментам даже при едва слышном звучании. Для наслаждения громкость была вовсе не важна. К тому же он не хотел разбудить сестру, что спала неподалеку в палатке. Стояла уже глубокая ночь, Элайджа решил, что всё равно не сможет уснуть, пока не вернётся Никлаус, а Фрее нужен покой. Завтра снова в дорогу, небольшая остановка в двадцати километрах от деревушки, как возможность всем отдохнуть и набраться сил. Теперь сестра спит под покровом палатки, а Элайджа считает звёзды, сидя на просторном багажнике машины. С каждой ночью, по мере их продвижения на север температура всё понижается. В ближайшем городке, пожалуй, стоит сменить автомобиль. Сейчас, у Фреи ещё есть силы, чтобы поддерживать тепло магическим способом, однако чем дальше они от дома, тем ведьма слабее. Никлаус же наоборот не сдержаннее и кровожаднее. Запертый в облике зверя слишком долго, в данный момент он наслаждался своей вампирской сущностью. Его голод не проходил, и если вначале брат контролировал себя, остерегался каждого шороха. Того, что за ними по следам идет Майкл. То сейчас, Ник стал беспечным, оставляя трупы на каждой остановке в пути. Элайджа сам не знал, почему перестал совершать с братом ночные вылазки. Может, ему надоело уничтожать улики, может, его разочаровывал кровавый оскал Никлауса и горящий жаждой взгляд. Или же причиной были и иные желания младшего. Ник стал неутолим во всём: пища, секс, убийства. Малейший промах в словах, случайный толчок в баре вызывал в нём непосильную агрессию. Фрея на правах старшей сестры высказала им решение не останавливаться в гостиницах, и придорожных отелях. Это плохо заканчивалось раз от раза. Никлаус словно искал повод совершить убийство, и ни Фрея, ни Элайджа уже не останавливали его. Чувств, сострадания у них не осталось. Гонимые людьми на протяжении всей жизни, они были обессилены, и не проявляли желания показывать благородство. Клеймёные, они были изгоями тысячу лет, и, несмотря на то, что были в другом мире и могли сойти за обычных подростков, их сердца были черствы. Не то чтобы чувств и эмоций в их душах не было вовсе, напротив порой они захлестывали через край, только вот каждый из них был словно раздавлен, и мёртв. Вперёд гнала их только цель навсегда покинуть местность, что принесла им столько боли, желание изменить свои жизни, свою судьбу. В первую очередь вернуть Ребекку, во вторую спасти Никлауса от огня, что сжигал его изнутри. Словно неутолимое чудище, он хотел лишь смертей и крови. Это означало, что волчья сущность в купе с жаждой вампира, была опасна для всех окружающих. Казалось, Ник понимал это, находясь лишь в теле зверя, в человеческом обличье он становился машиной для убийства, и стоять у него на пути было просто ошибкой. Элайджа уже скучал по бесконечным дням и ночам когда к его ногам жался испуганный волчонок. Это было слишком давно, но для Элайджи по-прежнему необходимо. Связь с Никлаусом начавшаяся в восемнадцать лет, не осталась в прошлом, сейчас они не столь часто делили постель. Да и за годы их сна, или побега от инквизиции, им не так часто удавалось остаться наедине. Сейчас же в путешествии, после того как они вырвались из семейного плена, с ними всегда была Фрея. Да и ко многому нужно было привыкнуть. Технологии шли вперёд пока они были заперты в летаргическом состоянии, или скованны границами тюрьмы. Им предстояло изучить машиностроение, различного рода правила, законы, банальное пользование компьютером или телефоном. Попав в современный, другой мир, они чувствовали себя словно младенцы, хотя им всем было за тысячу лет. Правда, по человеческим меркам Фрее едва исполнилось тридцать два, Элайдже двадцать шесть, а Никлаусу двадцать четыре года. В новом для себя мире им предстояло учиться заново, жить, научиться понимать язык, приспосабливаться к понятиям, добывать деньги на пропитание. К счастью талант Фреи помогал им почти всегда найти ночлег, и правильное направление. Элайджа неплохо ладил с людьми, и пытался ничем не выделяться, подрабатывая за наличность или еду, Никлаус же просто пытался никого не убить, первое время напуганный и нелюдимый, как и в юном возрасте, он отсиживался во временном жилище. Лишь со временем он стал кровожадным гибридом, самим собой.       Элайджа, прикрыл глаза, устраиваясь удобнее, впрочем, через пару секунд взгляд карих глаз вновь обратился к звёздному небу. Судя по карте, они совсем близко к местности, где довольно часто наблюдается северное сияние. Фрея сказала, что это явление важно, и возможно поможет ей подпитаться магией. Согласно учебникам, что в большом количестве изучал Элайджа:       «Северное сияние зависит от активности солнца. При повышенной солнечной активности в космическое пространство выбрасывается огромное количество частиц. Когда они достигают магнитного поля Земли, то направляются в сторону Северного полюса, где взаимодействуют с верхними слоями атмосферы». Для него всё это было ново, в том мире было другое небо, другие звёзды, да и солнце иное. Отличалась и природа. Да и ощущения у них троих разнились. В этом мире Элайджа чувствовал холод, если было ветрено, голод, если не был сыт, жажду, когда организму не хватало воды. Всё человеческое теперь не было ему чуждо. Сказывалось и отсутствие физической близости. Элайджа не был игроком в одни ворота, предпочитал как девушек, так и парней, вот только за чертой он не смог ни с кем завести отношения. Утреннее возбуждение иногда выдавало его напряжение, поначалу это было пустяком, были заботы поважнее. А потом парень научился мириться с желанием. Его сила ведьмака, заглушённая вампирской сущностью, помогла ему. Фрея не дала сорваться в пропасть. Элайджа мечтал утолить жажду не меньше Никлауса, но нашёл гармонию в себе. Ник же просто спустил зверя с поводка. И если с сестрой Элайджа сближался, то Никлаус отдалялся от него. И, тем не менее, их связь была прочна. Даже если близости не было, прикосновения, и немые взгляды порой говорили о большем. Беспокоило только, что они становились реже. Никлаус покидал стоянку почти моментально, как только они парковались, и возвращался, когда снова пора было в путь. Но сегодня Элайджа был твердо намерен дождаться брата.       Натянув плед, он вернулся к размышлениям о завтрашнем дне. Если бы вся сила была с ним, им бы не пришлось прибегать к человеческим уловкам, а так машину придется угнать. Температура снизилась, и он заметно стал замерзать. Им нужно другое средство передвижения, сейчас же открытый багажник способствовал удобно расположиться и вытянуться, но если он ещё способен терпеть холод, то Фрея с минимальными силами нуждалась в обогреваемом салоне, и защите от перемены погоды. Магия иссякала и скоро волшебный очаг в палатке может быть сестре неподвластен. Впереди местность со снежными осадками, и возможно даже метель. Элайджа вслушался в мелодию популярного в этом мире исполнителя, и закрыл глаза, улавливая приближение брата. Сегодня он рановато. Звук открывающегося бортика заставил Элайджу приподняться на локтях и посмотреть на брата, обычно такая преграда для гибрида пустяк. Ник встретился с его взглядом, но промолчал. Дыхание Фреи в палатке было мирным, значит, что её сон глубок. Но тишину нарушать не хотелось. Сняв ботинки, пальто, и стянув водолазку, он передернул плечами, и изо рта вырвалось облачко пара. Нику совсем не холодно, Элайджа знал это.       Волчья сущность спасала от морозного воздуха. Обойдя автомобиль и устроив одежду на сиденье, он вернулся к брату в одних боксёрах и поспешил забраться и лечь на одеяло. Элайджа чуть подвинулся, чувствуя чужое присутствие, он уже лежал на боку, отвернувшись от Никлауса. Тот поспешил укрыть их обоих пледом, и обнял Элайджу, даря ему необходимое тепло.