О новом воскресеньи

      — Гринидоном сейчас правит королевский дом Кольбейнов. Но так было не всегда. Две тысячи лет корона передавалась в роду Аргайлов, более знатном и древнем. Хотя они в родстве с Кольбейнами, дружбы между ними никогда не было. Впрочем, не было и открытой вражды. Правители из рода Аргайлов были сильными и мудрыми, им удавалось сохранять мир и покой на своих землях. У них было сильное войско, но они не вели захватнических войн, только оборонялись… А обороняться им приходилось часто. Гринидон граничит с Д`Харой, и дом Ралов издавна мечтал его завоевать. В какой-то момент им удалось договориться и даже заключить соглашение, которое действовало больше ста лет. Но Паниз Раз вероломно нарушил его: захватил несколько пограничных городов. Лорд Вейлин Аргайл предложил решить спор в честном поединке, и Паниз согласился. Но это был обман. Он заманил Лорда Вейлина и его старшего сына в ловушку и хладнокровно убил обоих. Потом объявил народу, что, поскольку король и наследник мертвы, трон переходит к Нису Кольбейну — как самому близкому родственнику. Нис Кольбейн был трусом и предателем. Это он помог Ралу расправиться с Лордом Аргайлом в надежде самому надеть корону.        — Почему же Паниз не вырезал дом Кольбейнов и не присоединил Гринидон к Д`Харе? — удивилась Кара.       — Из-за пророчества, — объяснил Зедд. — Он рассказывал мне о нем. В очень древние времена правители Гринидона обладали сильнейшей магией. Они наложили заклятье на свое королевство. Трон может занять только тот, в чьих жилах течет кровь Аргайлов или Кольбейнов. Любого, кто попытается нарушить или обойти это условие, ждет гибель — а также весь его род. Но в правление Паниза, незадолго до того, как он убил Лорда Вейлина, в Зале Пророчеств появилось странное предсказание: однажды трон Гринидона будет передан добровольно. Паниз надеялся, что Нис Кольбейн и будет тем, что по своей воле уступит корону ему.       — Но Нис Кольбейн был хитер. Он много лет кормил Паниза обещаниями, пока не умер — завещав престол своему единственному сыну Вальтеру. Вальтер Кольбейн правит уже десять лет, но детей у него нет. И если он умрет бездетным, трон перейдет к Олвен. Она — его троюродная сестра и последняя в роде Аргайлов.       — Так вот что Рал задумал! Подчинив Олвен Аргайл своей воле, заставить ее передать ему трон.       — Нет, Ричард. Он не мог бы этого сделать. Пророчество гласит, что корона Гринидона должна быть передана добровольно — то есть тем, кто не находится под властью чар. Иначе Паниз давно заколдовал бы Ниса Кольбейна.       — Тогда остается только одно, — мрачно произнес Искатель.       — Судя по ее виду, малышку соблазнить нетрудно, и для этого не обязательно обладать выдающимися качествами Даркена Рала.       — Кара, ты не знаешь ее!       Морд`сит прищурилась.       — А ты? Ты думаешь, что знаешь ее? Ты видела ее в последний раз тринадцатилетней девчонкой.       — Это не имеет значения, — упрямо покачала головой Кэлен. — Ее воспитали в Тандоре Сестры Света, ее с ранних лет готовили к тому, чтобы служить добру и справедливости. Как и меня…       — Кэлен, ты знаешь, как она попала в Тандор? — мягко спросил Зедд. — И что с ней было до этого?       Кэлен кивнула. Перевела дух и продолжала:       — У Вейлина Аргайла было двое сыновей. Старший, Невлин, погиб вместе с ним от рук Паниза Рала. Младший, Бранн, был тогда совсем ребенком. Его каким-то чудом спасли и укрыли в безопасном месте. Он вырос с мечтой о том, чтобы отомстить за отца и вернуть себе Гринидон. Но боялся, что может погибнуть — и с его смертью род Аргайлов прервется. Он решил сперва обзавестись наследником. Однако вместо сына у него родилась Олвен. Все попытки зачать еще одного ребенка были бесполезны, и в конце концов он смирился. Тем более что девочка оказалась наделена очень сильной магией. Даже Сестры Света до конца не понимали всех ее способностей. Мать Олвен умерла при родах, и какое-то время Бранн Аргайл воспитывал ее сам. Он рассказал ей о том, что случилось с ее дедом и дядей, и о том, что однажды она взойдет на трон Гринидона. Но он очень боялся, что Рал узнает о ней, и отправил ее в Древний Мир, учиться во Дворце Пророков. Не знаю, было ли ему известно, что время там течет по-другому. Может быть, таким образом он хотел уберечь Олвен… Но ей он ничего не сказал. Она прожила во Дворце Пророков несколько недель, прежде чем узнала тайну. И тогда она сбежала.       У Ричарда округлились глаза.       — Сбежала? Кэлен, из Дворца Пророков выбраться невозможно!       — Ты же сбежал, — хмыкнула Кара.       — Я был единственным, кому это удалось. И при этом я не был маленькой девочкой.       — Ричард, Олвен одарена, может быть, даже больше, чем ты… Как бы там ни было, она сама пришла в Тандор. Она хотела учиться у Сестер Света, умоляла только, чтобы ее не посылали во Дворец Пророков, иначе она никогда больше не увидит отца… Но она и так его больше не увидела. Его убил Даркен Рал.       — Она это знает? Кэлен кивнула.       — Это случилось незадолго до того, как я с ней познакомилась. Она обожала отца, кроме него у нее никого не было.       Ричард задумался.       — Кэлен… Скажи, ты не думаешь, что это может быть каким-то тонким обманом с ее стороны? Заманить сюда Рала, может быть, пообещать ему трон Гринидона…       — Чтобы убить? — Мать-Исповедница казалась растерянной. — Я не знаю. Олвен, какой я ее помню, не пошла бы не такое вероломство.       — Ради короны любой разумный человек пойдет на что угодно, — произнесла Кара.       — Олвен никогда не мечтала править Гринидоном. Она хотела служить свету…       — Но ведь ты говорила, что Олвен не по своей воле вступила в орден.       — Ричард, она тогда была совсем ребенком! Она мечтала сражаться в Сопротивлении, хотела, чтобы была восстановлена справедливость и убийца ее отца понес заслуженную кару. Но она ни за что бы не стала палачом. У нее доброе сердце. То, что она в конце концов выбрала служить Создателю, лишний раз доказывает это…       Кара глядела насмешливо, но молчала. Зедд задумчиво барабанил пальцами по столу.       — Ричард, я должна с ней поговорить!       — Сейчас не самое подходящее время предаваться теплым воспоминанием о Тандоре. За те два часа, что мы тут прохлаждаемся, я бы успела развязать язык и Ралу, и вашей красотке.       Искатель поднялся из-за стола.       — Мы пойдем туда завтра.       — Но как же…       — Их нужно разделить. Ты сможешь поговорить с Олвен только, если она будет в доме одна.       — Но Кара говорила, Рал никогда не выходит в деревню.       — Если он не выходит в деревню, значит, сделаем так, чтобы вышла Олвен. ***       — Кэлен… Кэлен!       Она подняла голову от скрещенных рук.       — Прости, я, кажется, заснула… Она пришла?       — Должна прийти с минуты на минуту.       Кэлен тоже подошла к окну и выглянула на улицу. Недавно рассвело, дым от печных труб поднимался в холодное осеннее небо.       — Ричард… Я всю ночь думала. Возможно, Кара права. Я совсем не знаю Олвен. Если она на стороне Рала, она может быть очень опасна — с тем даром, которым наделена. Мы не должны рисковать тобой. Будет лучше, если я пойду к ней одна.       — Кэлен, она просто юная девушка. Я не верю, что она помогает Ралу. Когда-то он обманул Дженнсен — так, что она готова была меня убить. — Он сжал ее плечо. — Что бы там ни было, мы это выясним. Пойдем вместе… Вот! — В доме напротив распахнулись ставни и тотчас снова закрылись. — Это знак. Пора.