«В космосе могло случиться все, что угодно. Тий приручал себя к мысли, что реальна любая нереальность, но все равно некоторые происшествия заставали его врасплох, и их очередь не собиралась заканчиваться никогда. Вселенная слишком бесконечна, чтобы быть во всех ракурсах изученной и понятной».
(Г.Р. Эванс. Странник. Система войны)
Морган добрался до теста только через пару дней после полета: эмоции начисто стерли обещание, данное деду, и, если бы Руди не напомнил, Морган вспомнил бы неизвестно когда. Он знал, что делал его только ради спокойствия Руди — не своего, — но нервозность не отпускала. Полоска с тестом была волшебной: едва он прикоснулся к ней, как делать тест перехотелось. Морган прикусил губу и велел себе не валять дурака. Он все-таки не на войну шел, а тест не был королевской коброй, чтобы опасаться его. Морган кивнул себе, прочитал инструкцию, сделал все написанное и уселся на край ванны в ожидании ответа от полоски. Ждать было скучно. Морган почесал подбородок, порассматривал себя в зеркале, трогая волосы, посчитал количество квадратиков плитки на стене перед собой. К сожалению, последнему мешали стиральная машинка и полотенца на держателе. Когда пришло время узнать ответ, Морган мыслями витал вокруг «Странника» и его сюжета, в который раз обещая себе записывать все мысли, а не держать их в дырявой голове. На тест он глянул мельком, уже готовясь швырнуть тот в мусорное ведро и идти к деду с радостной вестью о несостоявшейся теории, но рука замерла. Кажется, поток мыслей в голове тоже замер, вместе с зелеными часами на руке, где секундная стрелка перестала идти. - Что? - тихо спросил Морган, слыша колотящееся сердце в области горла. Он схватил коробочку и снова прочел инструкцию. И без инструкции было ясно, что означали две полоски — о них ходило слишком много шуток. - Что это значит? - снова спросил Морган у теста. Виденное им правдой быть не могло, потому что являлось натуральной ложью. Это была ошибка. Морган верил в это, когда вылетел из дома в направлении аптеки. Он сделал семь тестов и не собирался успокаиваться, пока не получит нужный результат. Он знал, что у Брюса не могло быть детей. Тот имел на руках справку, убеждающую в этом. - Ну что? - спросил Руди, заглядывая в туалет. Морган, по-турецки скрестив ноги, сидел на коврике в окружении тестов. Все они пытались уверить его в беременности, которой быть не могло; все они нагло лгали; все они были тварями и злыми ублюдками. - Что это? - спросил Руди, нагибаясь к Моргану. - Это цирк, - прошипел Морган. - Я докопаюсь до правды. Тесты врут. Надо сделать еще. Руди молчал, рассматривая разложенные по кругу, как деления часов, тесты. Морган не поднимал на деда глаз. - Морган, мой хороший, - дед позвал его, словно Морган был бомбой или слабоумным, - послушай, я все понимаю. Это не так страшно... - Дед, этого не может быть. Ты знаешь, что Санты нет? Моя беременность — это Санта. - Морган, давай я налью нам чаю. В холодильнике остались пирожные, будешь? - Не разговаривай со мной как со спятившим, - попросил Морган. - Я в своем уме. - Сейчас это таковым не выглядит, - из голоса Руди и не думала пропадать мягкость. Морган все еще не смотрел на него. Он думал, что и как сделал не так, раз оказался в такой ситуации — в центре самодельного круга из невозможностей. - Морган, - снова решил попытать счастья дед. - Я думаю, - огрызнулся Морган. - Брюс обманул тебя, или это врачебная ошибка? Морган спрятал лицо в ладонях и громко застонал. У него голова отделялась от тела и, накаченная гелием, собиралась улететь в открытый космос, но не добраться и лопнуть из-за атмосферного давления, разлететься на части ударившимся о землю арбузом. Морган чувствовал себя героем фильма, и этот фильм ему не нравился; все было глупым, искусственным. - Морган, твое состояние налицо. Идем-ка пить чай. Руди погладил внука по волосам и первым ушел на кухню. Морган убрал руки от лица, посмотрел на тесты. Те лежали слишком красиво, и Морган, рассвирепев, собрал те из них, которые ухватил за один раз, в кулак, швырнул о стену. Полоски разлетелись по сторонам: какие-то упали на пол, какие-то отлетели в ванну или на стиральную машинку. Морган вскочил на колени, похватал остальные, лежавшие на полу, и покидал их по одному. После он сдернул полотенца с держателя и пошвырял и их тоже. Дверь туалета ударилась и отлетела, открываясь обратно, когда Морган хлопнул ей, желая развалить на части. Если Руди думал, что чай исцелит Моргана, то он заблуждался. Морган усмирил злость, посадил ее на тяжелую цепь, но встретился лицом к лицу с растерянностью и полным отчаянием. Он смотрел в пустую кружку и не знал, что ему делать. Хотелось отупеть. Руди что-то говорил. Морган не понимал. Он не понимал ни деда, ни почему с ним случилось то, что случилось. - Я не сплю, нет? - спросил он у стола. - Надо сходить в больницу, узнать, сколько недель, встать на учет. Морган помотал головой. Они с дедом думали о разных вещах. - Брюс. Он — главная проблема. - Сперва ребенок, - возразил Руди. - Начни разбираться со своим положением, а там и Брюсу найдешь, как сообщить. - Как? - Морган засмеялся. - Как можно залететь от бесплодного? Что, и партеногенез у людей все-таки существует? - Займись ребенком, Морган, послушай старика! - повысил голос Руди. - Мне не пятнадцать, не надо поучать меня, - попросил Морган, отставил кружку и ушел в комнату. Сперва он оделся, а после задумался, куда, собственно, собирался. Выходило, что никуда, но Морган скинул сообщение друзьям. Дейв откликнулся мгновенно, Рики чуть запоздал, но тоже выразил желание увидеться. Морган мельком подумал, что ему повезло: был выходной, и друзья могли прийти на помощь. В другой день он ждал бы вечера и варился в собственном соку. Дейв восторгался, как ребенок, и поздравлял Моргана, хотя лицо того выражало всю степень радости события. Рики подошел к вопросу более серьезно. Моргану именно второе и было нужно: не счастливые сюсюканья, а здравый смысл. - Иди и скажи ему, но не тяни. Объясни, что нужно пройти обследование, - сказал Рики, попивая кофе. Моргану кусок в горло не лез, и он мог только смотреть, как Дейв чинно жевал легкий ланч из фруктового салата. - Я не знаю, как это все сказать, пойми, Рики. Это же... Господи, ребенок. - Аборт? - поднял брови Рики. - Да ты что! - У Дейва из руки вывалилась ложечка. Он в ужасе уставился на Моргана. - Ты же не думал об этом? - Не думал, но... Аборт? - переспросил Морган. - Ну да, - ответил Рики. - Как возможный вариант, только и всего. Я не предлагаю, а напоминаю. - Аборт, - пробормотал Морган. - Нет! - возмутился Дейв. - Согласен, - Морган развел руками, - никаких абортов. - Хорошо, никаких абортов, - кивнул Рики. - Да. - Морган покосился на кофту, под которой скрывался живот, а в нем — будущий ребенок. Гай Эванс не собирался избавляться от плода, и Морган тоже. - Я не против абортов, но... Нет, не в этом случае, - сказал Морган. - Значит, - подытожил Рики, - соберись с духом и иди сдавайся Брюсу. Это и его проблема. Даже больше его, чем твоя. Морган чуть улыбнулся. - Он хотел бы ребенка. - Отлично! - воскликнул Дейв. - Выходит, это не станет для него обузой. Наоборот, если он считал себя бесплодным, ребенок — это чудо! - Рождество было месяц назад. Чудеса опоздали, - вздохнул Морган. - Не затягивай, - снова сказал Рики. - Да-да, - согласился Морган. Сарказм на какое-то время заткнулся, тяга к противоречию и излишняя болтливость тоже куда-то делись. Морган чувствовал себя малышом на игровой площадке, с которым не хотели дружить другие дети, и он мялся с краю, стесняясь подойти к качели.***
Он хотел пойти к Брюсу с непоколебимой решимостью все рассказать прямо в этот день, но не пошел. Ему казалось, что нужно было осознать все самому, а уже после обсуждать что бы то ни было. Морган умел бросаться в омут с головой, умел замахиваться на альфу и кидаться на амбразуру. Наверно, он был слишком горяч, дед был прав. Но в этой ситуации Морган тормозил. Это была не драка, не ссора, не выяснение отношений, не конкурсная борьба. Это была не будничная проблема. Это был ребенок от бесплодного Брюса. Руди требовал, чтобы Морган пошел к врачу. Морган кивнул, сказал, что сделает это завтра, написал Брюсу сухое, неправдоподобное сообщение, что не мог встретиться вечером, и пошел гулять, считая, что сегодня, всего один день, имел право подумать только о себе и дать ногам право нести его, куда те хотели. Всего один вечер. Это не так много, чтобы собраться с мыслями, проветриться и осознать следующие действия. Иногда людям на осмысление требовалось больше времени, но Морган хотел всего один вечер. Один чертов вечер тишины. Мысли беспокойно возились в голове. Они все были на одну тему, и Морган зябко ежился от холода. Да какой он отец? Морган не видел себя в роли родителя. Такое, наверно, планировалось, а не происходило вот так внезапно. Хотя его дед не планировал, отец не планировал. «И их обоих бросили трусливые альфы, которые по невероятной случайности связаны со мной общими генами», - додумал Морган. Брюс, разумеется, не был трусливым альфой. Он был хорошим парнем, ответственным, умным. Он умел готовить и заботиться. Он не мог болтать так много, как Морган, и иногда требовал тишины, но это было незначительно. И все-таки внутри Моргана зерно сомнения зрело и росло. Общий секс — это слишком просто. Отношения, которые возникли в ходе него, были куда серьезней. И Морган с Брюсом были чересчур недолго вместе в качестве парочки, чтобы появился ребенок. Ребенок — прерогатива семьи, а не двух людей, которые еще не освоились. Морган посмотрел на небо. На его лицо упало несколько снежинок, а Морган уставился в черное и далекое, где еще два дня назад летел. Проблемы он умел встречать. Он был жив, пока его биологический отец-альфа знать его не желал; он был жив, когда умер Гай; он был жив, когда Руди лежал в больнице после инсульта. Но умение встречать проблемы не означало, что Морган был каменным. Он все еще не мог прийти на могилу Гая и часто вставал по ночам, чтобы прокрасться в комнату к деду и посмотреть, все ли с тем было в порядке. Друзья считали, что Морган был сильным парнем. Морган и был, но бояться умел не хуже других, хотя и скрывал это даже от себя. «Не смей ничего бояться», - потребовал от себя Морган. Легче сказать. Морган усмехнулся любимому небу, где летел его Странник, и мимоходом коснулся куртки. Где-то там рос его сын. Осмыслить слово «сын» Моргану не дали. Позвонил Гленн Вудвилль. - Алло, Морган, ты где? Можем встретиться? Обсудим продолжения «Странника» и все такое? - спросил Гленн. - Продолжения? А, да-да. А мы собирались обсуждать это сегодня? - Нет, послезавтра, но здесь в редакции апокалипсис. Я свободен только сегодня. Сможешь? Морган вздохнул в трубку. На улице было холодно, а куда двигаться, он не знал. Поэтому согласился, сомневаясь, что из него выйдет хороший собеседник. Они с Гленном встретились в любимом баре Моргана, где тот однажды познакомился с Брюсом. Морган воровато взглянул на столик, за которым в тот далекий день сидел Брюс. В голове возник образ из прошлого, в котором альфа с улыбающимися глазами подошел к нему, вальяжно раскинувшемуся за барной стойкой. «Привет. Могу угостить?», - спросил тогда Брюс. «О, ну давай рискнем», - улыбнулся ему Морган. Это когда было вообще? В той жизни? Или меньше года назад? Разговор с Гленном не клеился. Морган сбивался с темы и устремлял взгляд в никуда, пока Гленн что-то тараторил. - Морган, ау, пятая книга! - Я еще четвертую не написал. - Да я в курсе. Я про то, можно объявлять о продолжении перед выходом четвертой, или повременим? - Повременим. Куда ты торопишься? - Я? Это фанаты торопятся. - А они куда торопятся? - Ты в порядке? - вдруг сменил пластинку Гленн. - Выглядишь так, словно тебя по голове пыльным мешком ударили. Морган покрутил в руках бокал с помесью сока и мартини, который заказал Гленн, пока Морган добирался до бара. Трогать алкоголь он не стал, хотя в другой ситуации это было бы кстати. - Я жду ребенка, - ответил Морган. Гленн поперхнулся. - Ребенка?! - Да, - устало и раздраженно откликнулся Морган. - Ребенок. Слова такого не знаешь? Оно в словарике есть, глянь лексическое значение. - Если огрызаешься, значит... - Да, значит здоров. Я здоров. Но жду ребенка, и мне нужно как-то сообщить об этом своему бесплодному парню. - Охренеть, - коротко и емко подытожил Гленн и выпил. Они посидели молча. Гленн пил, Моргану было нельзя. - Парню-то скажешь? - Скажу. Знать бы, с чего начать. Если бы он не считал себя бесплодным, было бы куда проще. За соседним столиком, отгороженным ширмой от того, где сидели Морган и Гленн, что-то грохнуло. Кажется, кто-то встал со стула, едва не отправив этот самый стул к праотцам. Морган взглянул на психа, двинувшегося к выходу, и выскочил из-за стола, легко узнав того по спине, несмотря на не лучшее зрение. - Брюс? Брюс! - крикнул он. Брюс проигнорировал его крики. Морган растерянно оглянулся на Гленна. - Иди-иди, я за все заплачу, - заверил тот. Морган подхватил куртку и бросился вслед за Брюсом, уже исчезнувшим в дверях. Он надевал куртку на ходу, и, хотя выбежал на улицу застегнутым только наполовину и без шарфа, Брюс успел завести машину и поехать. - Какого хрена? - с надрывом крикнул Морган заднему бамперу автомобиля. - Ничего у тебя не выйдет, - прошипел он и вызвал такси. Он понимал, что Брюс мог поехать не домой, но интуиция подсказывала, что все-таки туда. Морган назвал адрес таксисту. Один чертов вечер не мог закончиться спокойно? Завтра Морган нашел бы в себе силы разобраться со всем по очереди, но случай решил иначе. Он скинул сообщение деду, что задержится, чтобы тот не волновался, а сам уставился на огни вечернего Манхэттена, успокаивая себя мыслью, что все будет хорошо.