Someday

Бесснежный февраль заканчивается на приятной для Юнги ноте. С тех пор, как они с Намджуном выступили в клубе, прошло около недели и фактически это выступление не поменяло ничего: нет внезапной славы и толпы фанатов, нет бесконечных звонков и предложений работы. Однако для самого Юнги его музыкальный дебют стал самым ценным воспоминанием зимы. Маленькая сцена, принадлежащая только ему и его музыке, и энергия от поддержки толпы потрясли парня до глубины души. Хаос и безумие, крики и басы музыкальных колонок — это всё чётко отпечаталось в голове Юнги, он до сих пор видит картины того вечера перед глазами, когда ночью перед сном закрывает веки. Настроение колышется от отметки «просто отлично» до «великолепно», несмотря на лёгкий холод улицы. Юнги быстро поправляет капюшон куртки и убирает руки в карманы. До конечного пункта назначения ещё минут пять, а он уже чертовски продрог. В заднем кармане брюк настойчиво вибрирует телефон каждые две секунды, и Юнги первые несколько минут терпеливо игнорирует это жужжание, а потом всё-таки сдается. «Чёртов Чонгук», — думает Юнги, снимая блокировку с экрана телефона ледяными пальцами. Даже пока парень дышал тёплым дыханием на свои руки, чтобы согреть пальцы и чтобы сенсор наконец отреагировал на них, на телефон приходили эти раздражающие sms неконтролируемым потоком. Дело не в том, что Чонгук очень быстро пишет, а в том, что он отправляет слова по одной букве, и в итоге Юнги надо читать тоненькую вертикальную дорожку символов. «Что надо?» — еле набирает Юнги в ответ, при этом оглядываясь по сторонам. На бесснежной зимней улице никого. Не из-за погоды или тонкого прозрачного льда на дорогах, просто этот район малолюдный. Здесь вообще почти никого не бывает, как будто этого места нет на карте Сеула. Юнги подходит к двухэтажному серому зданию, когда приходит новая sms от Чонгука: «У меня течка, придёшь?» Предложение заманчивое и весьма занимательное, но эта мысль у Юнги теряется от звона колокольчика на двери магазинчика, который был внутри того здания. Парень убирает мобильник обратно в карман и входит в убитый и потрёпанный продуктовый магазин. Снаружи он со всеми своими трещинами и отслойками краски выглядит немного приличнее, чем внутри. Холодные бетонные стены будто не знают, что такое обои или хотя бы побелка, они просто природного грязно-серого цвета. По всему периметру магазина стоят неразобранные картонные коробки с товаром — продавцы явно не справляются. Полки в стеллажах полупустые, а персонал даже не шевелится. У кассы стоял только один мужчина с пачкой жвачки и с громко шуршащей упаковкой чипсов, загораживая своей широкой спиной продавца. Юнги бесшумно скрылся за стеллажами под тихое пиканье у кассового аппарата. Парень долго не копошился, а наугад взял какую-то синюю пачку сигарет и банку кофе. — Привет, — здоровается Юнги с кассиром, возившимся со стопкой рекламных листовок, который на звук его голоса заметно вздрогнул, слегка испугавшись. — Чимин. Чимин удивлённо приоткрыл рот: — Что ты здесь делаешь? Этот магазинчик находился недалеко от дома Юнги, но всё же и не в двух шагах. Чтобы до него дойти, нужно было попетлять пару минут по холодным улицам, что Юнги никогда не делал, так как через дорогу был нормальный современный минимаркет, где то же кофе с сигаретами можно было купить и по скидке. — Просто решил зайти по пути, — спокойно произносит Юнги и протягивает свои покупки. Чимин берёт в руки сигареты и пробивает, в то время как в голове крутится ненавязчивое: «Я не знал, что он курит», и эту же мысль перехватывает Юнги и объясняется: — Собираюсь на собеседование на днях, вот и волнуюсь. Рот Чимина легко преобразовывается в букву «о», и он возвращается к своим обязанностям, открывая кассу, чтобы выгрести мелочь на сдачу. В магазине пусто: кроме них двоих, где-то у полок с молочными продуктами, копошится подросток. Юнги возвращает взгляд к Чимину и рассматривает его форму. Красный жилет был ему велик и висел на плечах Чимина, издалека чем-то смутно напоминая бронежилет своей нелепой формой. Такого же цвета на голове парня была кепка, при этом она забирала под себя всю чёлку Чимина, открывая вид на его лоб. Признаться честно, Юнги никогда и не видел омегу в другом виде одежды, нежели в свитерах или мягких домашних футболках. Униформа заставила парня обратить внимание на те вещи, которые он и не подумал бы никогда украдкой рассматривать. «Мило». Родинки на лбу Чимина — весьма необычное открытие, как и его аккуратные и ухоженные брови, обычно скрытые за длинными прядями рыжих волос. — Ты сегодня долго? — интересуется Юнги, уже уложив кофе в пакет и снимая прозрачную обёртку с пачки сигарет. — Уже восемь, переночуешь как обычно у меня? — Нет, я ещё и в ночную смену, — тихо вздыхает Чимин, отвлекаясь на зеркало под потолком, чтобы проверить дела ещё одного клиента, плутавшего среди стеллажей. — Нужно подзаработать немного, пока ещё могу что-то делать. — Ясно, — Юнги слабо кивает в ответ. Он всё понимает: Чимину нужны деньги на будущее и гораздо больше, чем он сейчас имеет. Потому что он сам по себе и не надеется больше ни на кого, вот и старается изо всех сил накопить больше сбережений на себя и ребёнка. — Не перетруждайся. И одевайся теплее, здесь прохладно. Юнги выходит на улицу, а в голове гулко воспроизводится: «Удачи, хён». На дворе уже стемнело так, что небо представляет собой тёмно-синий прямоугольник, лишённый облаков. Парень достает из куртки мобильник и читает новое sms Чонгука: «Ну что там? Я прям помираю». Юнги стучит по сенсору пальцем, набирая ответ, и отправляет краткое: «Еду». Чонгук вновь оживает, начинает настрачивать сообщения по одной букве, и Юнги отключает телефон. Он стоит на пороге магазина и смотрит вдаль, выкуривая сигарету. Колокольчик на двери вновь звенит и выходит тот покупатель-подросток. Юнги оборачивается и видит через дверную щель, как Чимин на носочках тянется к верхней полке стеллажа, пытаясь что-то достать. Он опускается на ноги, тяжело вздыхая, а потом зевает, прикрывая рот. Чимин уже выглядит уставшим, а у него вся ночь впереди. В то время как отоспавшийся Юнги будет в гостях у своего старого приятеля помогать ему в одном приятном деле. Но не это волнует Юнги на данный момент, а то, что с каких это пор он считается с планами Чимина перед тем, как строить свои?