Волк

Роща друидов воистину поражала. Если весь остальной Лес на вид был просто как лес, то тут будто навеки застыла весна. Все было усеяно разномастными цветами да травами, а сам воздух был пропитан какими-то приятными и нежными запахами. Живность тут была сплошь дружелюбная и ласковая. Даже виверны здесь, видимо, питались не человеческими внутренностями, а одними листочками да бутончиками. При входе в рощу их встретил давно знакомый Тэхену друид. — Дедуля Юнги! — завопил травник и кинулся на шею старику. Хотя, подождите. Он совершенно не выглядел как старик! Может чуть старше самих Тэ и Гука. — Тэ-тэ, мальчик мой, каким судьбами? — Да так, по делам в окрестности Вергена идем. Решили заскочить, отдохнуть тут у вас. Можно? — Нужно, — улыбнулся, прости Господи, дедуля. — Проходите. Кстати, как там твоя мать? Все так же путает скороцель и роголистник и посылает за ними тебя? — Ой, дедуля, я вам сейчас таких страстей расскажу, вы аж умрете! — запричитал Тэ, а потом тихонько добавил: — Пора бы уже. — Что-что ты сказал? — Говорю, корабль моржей! В Мегаполисе есть такие, серьезно, ха-ха! — вот же ж слух у старика-то, поразительно просто! *** **** *** К вечеру, наговорившись с дедулей Юнги… Хотя давайте называть вещи своими именами, задолбав бедного друида своими рассказами так, что старик реально чуть коньки не откинул от желания избавиться уже от назойливого мальчишки, все жители собрались на ужин. Почему в каждой местности, куда они попадали, вдруг местные жители собирались на пиршество — было непонятно. Но приятно: тут тебе и кушай до отвала, и пей, пока из ушей не польется, и смотри, как к Чон Чонгуку заигрывает этот проклятущий Чимин! Нет, ну вы гляньте. Стоят там общаются, миленько так, что аж противно. Ух, как же бесит-то! Тэ насупился и принялся с силой уплетать голубику, пачкая надутые розовые щеки. И прицельно смотреть только на этих двоих. Чтоб у них там поперек горла еда встала! А этот еще и голый! Что, вообще никого не смущает, что он тут гениталиями своими светит? Вообще? А Чонгук, простите, у них что, в городе все нагишом ходят? Чего он такой спокойный? — Парень, он нас сейчас своими глазищами в пепел превратит, — не смотря на распространяющего волны ненависти Тэ, прошептал Чимин. — Пусть побесится, ему полезно. Хотя Чонгук реально не понимал, чего тот ерепенится. Как только они вошли в рощу, эта наглое животное внутри перестало наконец чего-то требовать и вертеться, приутихло и расслабилось, лишь изредка поднимая свою морду и порыкивая. Так что если бы от дриады исходила опасность, Альфа бы это точно заметил бы. Поводов нервничать вообще не было! Чимин же был очень интересным собеседником, пока Тэхен выносил мозг друиду, Чонгук очень многое узнал о строе этого мира. Узнал об обитающих тут чудовищах, о доме дриад, Брокилоне, о том, кто такие ведьмы и ведьмаки, и чем они отличаются. Чонгук мог бы, конечно, и у Тэхена об этом спросить. Но нет. Забудьте, он ни за что не будет просить этого сумасбродного мальчишку о чем-либо. Ни за что! И вообще, чем меньше они будут рядом находиться, тем лучше для душевного спокойствия отдельно взятого Чон Чонгука. Потому как, если Ким рядом, происходит какая-то дичь постоянно. То эльфы нападут, то аллергия, то его вдруг захочется искусать всего и чуть ли не вплавиться в него кожей. Нет, такие потрясения не нужны парню. Особенно последние. Так что пусть лучше голый, но совершенно не вызывающий никаких странных желаний, Чимин. Именно так. *** *** *** — Ты испачкался, — Чонгук присел рядом с травником и принялся наблюдать, как отпетые старики-друиды, напившись вина, водили хороводы и горланили песни под лютню. — Он с тобой заигрывает что ли, Чон Чонгук? — даже не подумав обратить внимание на слова парня, выплюнул Ким. — С чего ты это вообще взял? — Он хихикал! — искренне возмутился Тэ. — Ты тоже хихикаешь. — Нет, что? Когда это я хихикал? — Да постоянно. Тэ в возмущении стал открывать и закрывать рот, будто выброшенная на берег рыбеха. И он точно не хихикал рядом с Чонгу… Окей, ладно, может раз и было. Или пару раз! Но он просто хихикал, без каких-либо скрытых мотивов! А этот голожопый… Ходит и продолжает нагло стрелять глазками. У них абсолютно разные хи-хи! Понятно вам? Чону было крайне умилительно смотреть на надувшегося мальчишку. Очень хотелось потрепать за эти пухлые перепачканные розовые щеки, но Чон сдерживал свои порывы. Все-таки может он, рано или поздно, немного пошалить? Пусть Тэ понервничает. Хотя это больше походило на ревность, вдруг подумалось Чонгуку. Ха. Но ведь Тэхен не может ревновать Чонгука, да? Бред какой. Видимо он просто с предубеждением относится к дриадам. Или может… Может это тоже самое, что ощущал Чонгук, когда они были в лагере Хосока? О нет, подождите, это плохой пример. Очень плохой пример, он не подходит! А Тэхен почему-то все продолжал злобно пыхтеть и при виде Чимина скручивать в трубочку плетеные стаканчики. И так аж до самой ночи, пока друиды и другие жители рощи не разошлись по лачугам. Им с Чонгуком выделили одну на двоих. Внутри не было ничего кроме постеленной на пол мягкой сухой травы да теплого покрывала сверху. Тэхен злобно прошаркал до их ночлежки, плюхнулся на настил и обиженно развернулся спиной. Дуется все еще, что ли? Пожав плечами Чон принялся умащиваться рядышком. — Подвинься. — Нет и не подумаю. — С чего это? — А с того это. Вот иди к своему Чимину и его проси подвинуться. А меня не трогай вообще! — пробухтел Тэ и еще сильнее скукожился. — Окей, — спокойно ответил Чонгук. И вышел. Просто взял и ушел. Тэхен скрутился клубочком и зажмурился сильно-сильно. Было больно и обидно отчего-то. И холодно чуточку. Он сам не понимал, чего он так взъелся на этого Чимина. Он ведь ничего плохого не сделал, да и Чонгук тоже… Но почему же что-то гадкое и противное кружилось внутри все это время? А теперь вообще пусто. И одиноко. Он поступил неправильно, Тэ это понимал, но хотелось, знаете, хотелось, чтобы хоть раз ему позволили быть таким. Не всепрощающим, не беззаботным и милым, не добрым и понимающим, а со своими тараканами, со своими выбрыками, со своими собственническими замашками. Ведь, пусть Чонгук и отрицает это, но между ними двумя что-то есть! И дело вовсе не в Волче. Это только между ними. Что-то такое, что пока трудно объяснить, но можно почувствовать… То, что сейчас заставляет Тэхена жмуриться и сдерживать слезы. Ну Божечки, чего так больно-то… Тэхен уже хотел малодушно всхлипнуть, как тут резко хлопнула дверь, и его сгребли в охапку. Травник ошарашенно замер и уставился в одну точку. Даже, кажется, забыл как дышать. — Не договорил. Окей. Сам подвину, — выдохнули за спиной знакомым хищным голосом. Святые угодники, сердечко, перестань так стучать. Потому что Тэхен сейчас точно умрет. — Чонгук-и? — Ждал кого-то другого? Тэ быстро замотылял головой и на пробу сильнее придвинулся к горячему телу сзади. Странно, но никаких возмущений не последовало. Наоборот. Парень что-то фыркнул и уткнулся носом в нежную открытую шею, которую вмиг заполонили целые стада мурашек. — Щекотно. — Терпи, Мой волк обожает твой запах, — Чонгук сказал это, видимо совершенно не контролируя себя как обычно, иначе… — Оу, ну тогда ладно. Из уст Чонгука «Мой волк»… Странно, но может, может и правда рано или поздно они смогут поладить? Судя по характеру, эти двое были как из одного поля ягоды. Оба невыносимые упрямцы и любители играть на нервах малыша Тэ-тэ! Правда, если до своего лапочки Волчары Тэхен смог пробиться, то до Чонгука… А огроменный злобный зверь внутри вилял хвостом и крутился на месте, словно щенок от восторга. Человек, этот врунишка, не запрещает, позволяет почувствовать и ощутить. Можно. Пусть и не все, что хочет зверь, но хоть что-то. Чонгук больно куснул Тэ за подбородок, так как тот стал возиться, и увалился сверху, обдавая неестественным жаром. — Ты слишком тяжелый. — Нет. Это ты слишком щуплый. — Чонгук-и, слезь. — Нет и не подумаю. — Чонгук, ну подвинься. — Нет, не подвинусь, хочешь, чтобы подвинулся, иди и двигай Чимина, а меня не трогай. — Эй! Это против правил! Чонгук же выдохнул в шею Тэ что-то поразительно напоминающее: «Завали хлебальник и спи». И отключился.