Волк

Тэхен медленно перебирал волосы на затылке, пока тело, почти полностью умостившееся на нем и доставляющее немало дискомфорта своим весом, вдруг не зашевелилось. — Гр-р-рав! — всколыхнуло волчье рычание, и тело Чонгука стало резко меняться. Тэ уже давно привык к тому, как обращается его Волче, но до сих пор его это приводит в неописуемый восторг. Глаза горят, а ручонки так и чешутся от желания потрогать и ощутить это момент. Святые угодники, его волчонок просто нереально офигенский! — Привет, лапочка. Волк, светя довольной харей, тут же принялся облизывать Тэхена, извиваться и подвывать от восторга. —Волчара, ну что ты, как обычно, ну! Да замри ты на месте, дай хоть потискать тебя! Зверь завилял хвостом и сверкнул алыми глазенками. Хитрющими такими. — Мохнатая бестия, по глазам вижу, что-то ты задумал. Волк лишь патетично отвернул морду, а потом резко взбрыкнул и перевернул на спину парня, что тот даже ойкнуть не успел. И замер, скотина. Значит, лежим такие под мохнатым стокилограммовым увальнем и ждем, когда же это черное ершистое солнышко перестанет пялиться и пускать слюни на совершенно не сопротивляющегося парня. — Опять эти твои волко-штуки, да? Ну типа, ты такой всегда должен быть сверху, там альфа-самец, о божечки, что я несу… Волк удивленно повернул голову набок и недоуменно блымнул алыми глазищами пару раз. Человек продолжал что-то там издавать из своего прекрасного ротика, но зверь уже ничего особо не слышал. Он чуял. Чуял восхитительный аромат тела травника. Яркий, вкусный, сочный и без едва заметного запаха самого волка. Что требовалось незамедлительно исправить! Огромная лапа припечатала Тэхена, а клыки принялись аккуратно распарывать одежду на тонком и нежном теле. Тэхен был абсолютно прав, его прелесть мохнатая реально что-то задумала. Например, показать своему Хозяину, тому хмурому врунишке, то, от чего тот так старательно открещивался. — Волче, так приятно… — блаженно выдохнул травник, прикрывая глаза. Хищник водил холодным носом по животику, а затем и по спине своего мальчика, и ласкал того шершавым языком, кое-где едва касаясь клыками нежной кожи. А потом эта наглая зверюга рывком содрала спальные шорты с Тэхена и навалилась сверху. — Нет! Мы это уже проходили, и я категорически, абсолютно, чтоб ты знал, мохнатая рожа, против! Альфа, только попробуй! Альфа и попробовал. Провел носом вдоль позвоночника и, дойдя до горящей огнем промежности, стал широкими мазками вылизывать. — Черт! — Тэхена выгнуло, так что чуть спина не хрустнула, пальцы тут же впились в покрывало, а костяшки побелели. Что этот волк вытворяет? Сумасшедший, дикий, неуправляемый, какого хрена вообще?!. Дальше мозг Тэхена напрочь отключился. Осталось только пылающее от стыда личико, уткнувшееся в подушку, надрывные выдохи и совершенно непристойные звуки вылизывания. Ну что происходит-то? Почему Тэ не может сопротивляться? Не может, не хочет, не умеет… Такое ощущение, что если Волче стукнет в голову, то он может одним только взглядом заставить Тэхена скулить от возбуждения. Стало душно, катастрофически невыносимо жарко, Тэ задыхался, перед глазами все плыло, так что только спустя несколько минут он вдруг осознал, что сам привстал на коленках и сильнее прогнулся в спине, предоставляя еще больший доступ зверю. Как же стыдно! Тэхен всхлипнул, ощущая, как от смущения собираются капельки слезинок в уголках глаз, но все равно послушно еще шире расставил ноги, когда услышал недовольный рык. Теперь у волка был полный доступ к трепетно пульсирующей дырочке, и он принялся основательно готовить свою пару. — Я очень странно себя чувствую, Волче… Мне так, так… Очень жарко и о, божечки, я сейчас умру! Можешь на секундочку остановиться, Волче, пожалуйста-а! Внутри все как-то ныло, дрожало и сходило с ума, его тело будто стало чувствительней раз в тысячу, но все равно было что-то не так. Непонятно только, что. Вот он, его волчонок, его лапочка, ластится, греет, вылизывает и от макушки до пяток обожает Тэ. Но Тэхену мало. Мало. Ничтожно мало. Хотелось, хотелось, чтобы… Чтобы кожа к коже, и сильные руки, и губы, и восхитительная шея с венами… — Обратись… — горячечно прошептал травник, едва слышно, будто даже самому себе не веря. Но волк услышал и тут же стал меняться. — Мойр-р-р-р… — Твой, твой, мой Альфа. Теперь Тэхена трогали человеческие руки, переворачивали, ласкали, горячие, чуткие, они нахрен отбивали любые зачатки здравомыслия. А еще губы. Эти губы с потрясающей родинкой под нижней, целовали его. Мягкие и такие особенные. Они жгли кожу, прихватывали торчащие соски и подвергались изголодавшимся укусам травника. И щека со шрамом, о котором скорее всего Тэхен так никогда и не спросит, прижималась к нему. Пылающая и мокрая от пота. — Волче. Я, мне… Мне очень горячо внутри. Я не знаю, но… — Ш-ш-ш. Молчи. Помогу. Тэ всхлипнул, когда внутрь проник палец. Слюна магического волка хоть и унимала часть боли, но и отголосков хватило, чтобы Тэхен зажмурился от тянущего странного ощущения. Через пару минут странные ощущения сменились еще большим жаром. Ладно. К этому можно привыкнуть, потому как теперь невыносимый зуд внутри исчез, стало приятно и восхитительно правильно. — Да, да-а, вот так. Еще, пожалуйста. Еще, хочу еще! Волк же на такое открытую мольбу в голосе возбужденно зарычал и проехался членом между ягодицами парня, задевая двигающиеся внутри пальцы. — Глаза! Тэ тут же, как по приказу, открыл заплаканные и абсолютно мутные глаза и замер, восторженно пялясь на свое Совершенство. Вздутые вены, клыки даже в человеческом облике прорезавшиеся, и ярко-алые глаза. Манящие, притягательные, обещающие. Созданные для того, чтобы Тэхен в них утонул. Погиб. Растворился. Которые тут же погасли, меняясь местами со жгучей чернотой. Твою ж мать! Тэ резко подорвался и схватил парня за волосы, притягивая ближе. Так, что их лица стали вплотную друг к другу, что воздух стал один на двоих, что влажные черные волосы упали на щеки травника. Глаза в глаза. — Я с ума схожу… Это была последняя связная мысль. Потому как дальше Тэхен мог только кричать и падать в полную бездну. Его в буквальном смысле вдалбливали в настил. Мощные руки с силой впивались в бедра, и, о боги, горячий влажный пульсирующий член заполнял его изнутри. Тэ весь сгорал, его рот был открыт в немом стоне, а руки не знали, за что зацепиться. То заползут в мокрые вороные космы, то на плечах оставят кровавый след от ноготков, то полезут вниз, туда, где адово жарко и где в его расслабленную дырочку с силой вбиваются, не давая даже секунды передыха. А затем Альфа резко вышел, чтобы перевернуть, словно куклу, парня животом вниз, и сцапать того за холку. Клыками, до крови. Метка. Тэхен едва ли почувствовал прорезающуюся боль через марево, но вот, когда его вновь заполнили твердым, горячим, влажным… — Волче, Вол… Чон…! А-а-ах! — Тэ вскрикнул, почувствовав что-то слишком большое у входа. Только не говорите что… Да быть этого не может! Узел? Боже, нет! Только не… Не влезет же! Нет… Только вот Альфа аккуратно продолжал давить узлом на сокращающуюся мокрую дырку, пока его славного мальчика, такого трепетного, потного, принимающего все, что волк дает: будь то боль или наслаждение, его Тэхен-и не накрыло такой сильной волной, что травнику показалось, будто он сознание потерял. Под животом было дико мокро и липко от собственной спермы, а сзади все тянуло и горело. Волк. Его. Повязал. Нет, вы представляете? — Ты чертов извращенец! — провыл человек, на что Альфа аккуратно умостился сзади и дернулся бедрами. Тэ резко заткнулся, хватаясь за удерживающие его руки. Блядский боже, как хорошо… Член внутри точно упирался в простату, разгоняя волны удовольствия по измученному телу травника. Так что тому только и оставалось, что хватать искусанным ртом воздух. — Чтобы пах мной… — сквозь рык и возню сзади различил Тэ. Опять эти всякие животные замашки! Чертова непрошибаемая зверюга! И пожалуй хорошо, что люди этого самого запаха не могли учуять, иначе травник бы под землю провалился, если бы кто-то узнал, что они творили с его волком. Это слишком уже. А Альфа сзади довольно урчал и вылизывал холку парня. С пылающей на ней меткой. Наконец-то его пара, по-настоящему его… Пахнет им, лежит с узлом, доверчивая и открытая. Волк был чертовски доволен и рад. — Гр-р-р, — в своей манере проворчал зверь и, как только узел спал, подгреб под себя травника и умилительно засопел. — И я тебя тоже гр-р-р, Волче, — едва слышно прошелестел севшим голосом Тэ. — И я тебя тоже…