Танец с глефами. Том II

возвращаемся от новогоднего стола и продолжаем, как обещано :)

Во дворе вместо радостной встречи кортежа невесты назревала ссора. Бэйле, растрепанная, в сбившейся тунике и с оружием наголо, свирепо озиралась, готовая в любой момент напасть на того, кто посмеет к ней приблизиться. Ее подруги, тоже с обнаженными мечами, но безупречно выглядящие, стояли поодаль, готовые броситься ей на подмогу, если понадобится. Напротив нее, обнажив мечи, стояли люди хозяина, окружая его и брата. Не двигались, не решаясь нападать на валькирий. Невеста и ее родственники, непонимающе и испуганно перешептываясь, столпились на другой стороне двора. На них никто не обращал внимания. – Что происходит? – громко потребовал ответа Локи. – Бэйле, кто позволил тебе обнажить оружие, находясь в гостеприимном доме? – Мой принц! – Бэйле выпрямилась и прижала правый кулак к груди. – Я всего лишь защищаю свою честь! – Тебя кто-то оскорбил? – спросил Локи. Бэйле кинула яростный взгляд в сторону хозяев, но кому именно из стоящих там мужчин он предназначался, сказать было сложно. – Что случилось? – снова спросил Локи, на этот раз уже тихим голосом, в котором ясно слышалось недовольство. Местная челядь и гости стали оттягиваться назад, попадаться под горячую руку представителя верховной власти не хотелось никому. Только хозяин поместья и его верные воины остались неподвижны. – Мой принц, – сказал хозяин, – это небольшое недоразумение, я думаю, мы сейчас его решим… – он кинул многозначительный взгляд на свою прибывшую невесту. – Я приношу свои извинения, если кто-то из моих людей обидел кого-то из вас… – Кто-то?! – Бэйле аж задохнулась от возмущения. – Кирия Сиф, успокойте ее, – бросил Локи через плечо. И Сиф, почувствовав, что сейчас не надо с ним спорить, подошла к Бэйле. – Остынь, – шепнула ей, не давая сказать больше ни слова. – Я бы с радостью принял ваши извинения, господин Теорик, – сказал Локи. – Если бы знал, за что… Мой долг велит мне разобраться в ситуации прежде, чем решать. Валькирии, хоть и свирепы в бою, никогда не обнажают оружие просто так. И свято чтят законы гостеприимства. Однако сейчас что-то заставило их нарушить собственный кодекс. И я не имею права порицать их, не зная причин. Локи внимательно посмотрел на Бэйле. – Меня пытались изнасиловать, – произнесла та, пытаясь говорить спокойно и тихо, однако все равно подрагивала от ярости. Сиф не сдержала вздоха. Девчонка сама так крутила хвостом, желая произвести впечатление, конечно, в первую очередь на Локи, что наверняка, невольно спровоцировала ситуацию. – Кто? – спросил Локи. – Он! – на этот раз она указала четко на брата хозяина. – Затащив в какой-то вонючий сарай, – продолжала в наступившей тишине Бэйле. – Как служанку! Если бы дело касалось лично меня, я бы просто врезала ему от души. Но сейчас я нахожусь при исполнении придворных обязанностей! Мой принц! Оскорбление нанесено не только мне, но и всему королевскому дому! Локи тяжело вздохнул. И Сиф его понимала: она тоже надеялась, что происшествие будет незначительным, и Локи в два счета наведет порядок, приструнив зарвавшуюся валькирию. Однако с таким обвинением придется разбираться всерьез. – Согласно уставу, – подтвердил Локи, – любое нападение и даже проявление неуважения к воинам, находящимся в данный момент на службе, может быть приравнено к оскорблению их сеньора. В данном случае — меня. Это общеизвестно. Он оглядел присутствующих. Возражать никто, разумеется, не стал. Это действительно было старинным и общим правилом. – Гассиан! – прошипел Теорик. – Она сама меня завлекала! – не выдержав, воскликнул обвиняемый. – Ты обвиняешь ее во лжи? – спросил Локи, бесстрастно разглядывая его. Теорик тоже обернулся, и если б взгляд мой убивать, его брат был бы уже мертв. – Я... – замялся тот. – Не мямли! – приказал Локи. – Если тебе есть, что предъявить в свою защиту – предъявляй! Я обещаю судить справедливо – при всем честном народе. Или отвечай за свои действия. Быть мужчиной — это не только... – он запнулся, – прошу прощения, леди. – Был бы мужчина... – пробормотала под нос Бэйле. Локи бросил на нее строгий взгляд и снова повернулся к Гассиану. – Говори, – рыкнул Теорик. – Она... она сама согласилась пойти со мной. Она... даже подарила мне свою ленту! – парень поднял руку, и зеленая лента выскользнула на землю. – И?.. – с интересом кивнул Локи. – Дальше было как наваждение... Ну... вы же понимаете... – В ваших краях есть обычай, связанный с лентами? – поинтересовался Локи у хозяина. – Нет. – У нас тоже, – согласился Локи. – Мне девушки много чего дарили, даже более интимные подарки – это никогда не было поводом распускать руки. – Но я же... – начал Гассиан, но Локи повернулся к Бэйле: – Зачем ты дала ему ленту? – Мой принц... – девушка несколько растеряно пожала плечами. – Он попросил меня подарить ему что-то на память о встрече с настоящей валькирией... А у меня с собой особо ничего и нет... И я подумала... Я не должна была, да? – Дарить личные вещи стоит только тем людям, к кому ты испытываешь особое расположение, – заметил Локи. – Но лента... – Лента — это личная вещь. Впрочем, ты еще слишком юна, чтобы разбираться в этом. Моя вина, что я взял с собой таких неопытных воинов... – он недовольно вздохнул и вновь повернулся к хозяину. – Мне очень жаль, господин Теорик, что в такой день и – особенно – в такой момент нам приходится разбираться с подобной неприятной ситуацией. – Я тоже очень сожалею, мой принц, что мой брат повел себя недостойным образом, – сдержанно ответил хозяин. – Я еще раз приношу вам свои извинения и готов отвечать, как того требует обычай, перед вами или уважаемыми валькириями. – Древний обычай требует поединка, – сказал Локи. – Кто победит, тот и признается правым безо всяких разбирательств, а кровь проигравшего смывает все обиды. Я лично предпочитаю более цивилизованный путь: следствие и суд, и в результате определить для виновника наказание, штраф и тюремное заключение. Но следствие – дело долгое и неприятное, а у нас сегодня еще большие планы. Поэтому я предлагаю следующее: обвиняемого мы посадим под стражу до завтрашнего дня. У него как раз будет время обдумать, переосмыслить свои представления об обращении с женщинами... Особенно с валькириями. И валькирии тоже... осознают свои ошибки, – он внимательно посмотрел на Бэйле, и та смущенно опустила глаза. – И с пользой проведут время. – На воле? – спросил Гассиан. – У меня нет оснований для ее ареста, – развел руками Локи. – Она никому не угрожает. А для твоего – есть, и это не только ее обвинения. Я сам вижу, что ты агрессивен. И я не могу допустить, чтобы на празднике, где вино будет литься рекой, ты захотел кому-то отомстить. Посидишь под арестом. Если потом выяснится, что я был неправ, я принесу извинения. – Засуньте их себе... – прошипел Гассиан. – Прошу прощения? – от вежливой улыбки Локи повеяло смертным холодом. – Гасс! – Теорик дернул брата за плечо, но того уже понесло. – Запрете меня, а сами будете развлекаться с ней? Рассказывать и показывать, когда надо дарить ленты, а когда нет? Ты считаешь, что если ты принц, так тебе все можно! И ты тут один прав кругом, а мы ничего не стоим?! Да что ты знаешь обо всех нас! Приперся тут впервые за тысячу лет и сразу судить начал! И изображать, будто великую милость оказываешь! И подстилок своих с собой приволок, чтобы мы, сирые и убогие, позавидовали! Да в гробу я вас всех видал! Теорик сильным ударом в лицо сбил его с ног. Гассиан приподнялся на локтях и кровью сплюнул на зеленую ленту. Посмотрел на Локи, стоявшего неподвижно, даже не изменившегося в лице. И вдруг словно осознал, что натворил, зажмурился и отвернулся. Никто не двигался, даже будто и не дышал. Сиф замерла, уже приготовившись, что сейчас начнется бойня. Ведь нельзя же спускать такое... – Мой отец за подобные слова отрубил бы голову без суда и следствия, – произнес наконец Локи. – Всем. Я не отец. Я признаю, что ваши претензии к нам не беспочвенны: мы действительно ничего не знаем о жизни здесь. Но оскорбление королевского посланника я не могу оставить безнаказанным. И в этот раз я предлагаю обратиться к древним обычаям: пусть поединок решит, за кем из нас правда. – Да будет так, мой принц, – прижав руку к груди, поклонился Теорик. Брат его все так же сидел на земле, пряча лицо. Сиф даже стало его жалко: он не выглядел крепким бойцом. Локи убьет его в две секунды даже голыми руками. – Кирия Сиф, – Локи повернулся к ней. – Как капитан, выберите, кто из ваших воинов будет представлять королевский дом в поединке. И как же она не сообразила: конечно, в таких делах принцу негоже биться лично. Но и рядового воина посылать неуместно. – Я, – ответила она, выходя вперед и кладя руку на глефу. К тому же она чувствовала вину за случившееся. Не надо было тешить собственные глупые амбиции и удерживать Локи при себе. Пошел бы он сразу, как хотел, искать Бэйле, все было бы иначе. Локи кивнул и посмотрел на хозяев: – Кто выйдет от вас? – Я, – мрачно ответил Теорик, не глядя ни на кого. Сиф окинула его быстрым оценивающим взглядом. Рослый, кажется сильным, но вряд ли в этой глуши у него была постоянная хорошая практика... Будет наверняка давить массой, с такими бойцами драться несложно. Главное — не недооценивать противника, – одернула она себя. – Да будет так, – подытожил Локи. – Поединок состоится сейчас же за стенами крепости. Господин Теорик против кирии Сиф. На любом немагическом оружии. До полной победы одного из вас. Или до признания поражения. Сиф и Теорик поклонились принцу в знак согласия, и Сиф подумала, что надо попросить Локи вернуть ей ее боевую одежду, не в этом же безобразии драться. И тут же ее внимание было отвлечено громким женским возгласом. Это невеста Теорика подбежала к нему. Он обнял ее, поцеловал в лоб и что-то тихо сказал. Она помотала головой и, вырвавшись, бросилась к Локи. – Сигюн! Не надо! – крикнул ей вслед жених, но она не послушала. – Мой принц! – воскликнула девушка, падая на колени перед Локи. – Я умоляю вас о милости! Это же в вашей власти. Явите свою благосклонность к своим подданным! Ради моего праздника! Это будет самый лучший подарок. У вас не будет более преданных слуг, чем я и мой муж, если вы простите его неразумного брата. Локи наклонился и поднял ее на ноги. Маленькая и худенькая, она еле доставала ему до плеча и смотрела на него снизу вверх, как ребенок. – Я был бы рад простить, – сказал Локи. – Я сам не люблю все эти драки. Но... Если бы господин Гассиан оскорбил бы лично меня за кружкой пива, я бы просто дал ему в морду. Этого было бы достаточно. Но он оскорбил моих людей. Он оскорбил короля. Я не имею права оставить это безнаказанным. Все, что я могу — это попросить его самого выйти отвечать за свои слова. Он взглянул на Теорика, словно намекая: воспользуйся, не порти себе праздник. – Я отвечаю за все, что сказано моими людьми в этих стенах, – хмуро ответил Теорик, не глядя на невесту. – Я готов биться. Локи виновато улыбнулся Сигюн. – Бойцам приготовиться, – объявил он. – И начнем, не откладывая. Сигюн заплакала. – Почему он не предоставил драться брату? – спросила Сиф, поправляя ремни и застежки боевых доспехов. Грета и Тильда помогали ей. Бэйле рядом держала наготове ее глефу. Локи, с помощью магии вызвавший сюда ее снаряжение, стоял рядом, скрестив руки на груди, и смотрел, как она собирается. – Гассиан не воин, – объяснил Локи. – Он не выстоит против даже самой слабой валькирии. И Теорик это знает. И потому будет биться сам. Как сильнейший боец. И оказывает нам уважение, что выходит сам, а не выставляет кого-то менее благородного. – Но он же сам согласен, что брат не прав, – возразила Сиф. – Было бы справедливо, если бы Гассиан ответил за свои слова смертью. – Справедливый и благородный хозяин наказывает своих людей сам, – ответил Локи. – Не доверяет это посторонним. Теорик именно такой. Он делает то, что должно. Я бы сделал то же, если бы речь шла о моем брате. – Тор никому бы не позволил драться вместо себя. – Кто знает, когда и вместо того нам придется выйти, – Локи пожал плечами. – Сегодня ты идешь за меня. – За королевский дом Асгарда, – холодно поправила она. – Королевский дом благодарен, – Локи поклонился, прижав ладонь к груди. – И надеется, что ты отстоишь его честь. Сиф не ответила, яростно рванула ремень перевязи. Так что чуть не задохнулась. – Он же не попросит пощады, – наконец озвучила она то, что не давало ей покоя с самого начала, как только она поняла, что ей предстоит смертельный поединок с Теориком. – Не попросит, – согласился Локи. – Убить его в день свадьбы? – Как сказал однажды мой брат, на поминках тоже можно неплохо наесться. – Это была неудачная шутка, – ответила она, принимая глефу из рук Бэйле. Локи сделал знак рукой, и девушки тут же вышли, оставив их наедине. – Не знал, что несостоявшаяся свадьба может так растрогать валькирию, что ей вдруг станет жалко убивать, – едва слышно произнес он. – Неужели все-таки представила себя на месте невесты? – Я бы с радостью тебя убила! – прошипела она. – Жалко, что жених не я, да? – с привычной издевкой ухмыльнулся Локи. Сиф не ответила и пошла на середину наскоро огороженного ристалища. Теорик уже ждал ее с мечом и щитом в руках и не смог скрыть удивленный взгляд при виде ее глефы. Видно, здесь такое оружие почиталось и впрямь сказочным. Локи в окружении валькирий занял почетное место по центру, рядом с ним с одной стороны расположился брат Теорика с его приближенными воинами, с другой – леди Сигюн со своим отцом и свитой. Девушка смотрела на все широко распахнутыми испуганными глазами, но уже не плакала. Сиф отвернулась. Глупая чувствительность, не надо ей поддаваться. Локи подал сигнал к началу поединка, и Сиф с Теориком сошлись. «Помиловать его или нет», – этот вопрос решала Сиф первые пару минут. Однако дальше ей пришлось удивиться, как быстро она решила, что провинциальный воин должен быть слабее ее. Теорик не поддавался на ее уловки и быстро отбивал даже сложные удары, успевая проводить свои контратаки. Как бы ему не пришлось решать судьбу первой валькирии Асгарда! Она успела кинуть взгляд на Локи, но тот следил за боем с равнодушным, как и надлежит правителю и высшему судье, выражением лица. «Интересно, прольет ли он хоть одну слезинку по мне, если я вдруг проиграю?» – неожиданно подумала она. Но она не собиралась давать повод проверить это сейчас, как и сомневаться в собственной сентиментальности. Убедившись, что Теорик слишком умел, чтобы отражать все обычные приемы, и не желая слишком затягивать поединок (не в цирке!), Сиф вспомнила, чему учили ее альвы, и применила один из их секретных и смертельных приемов. Сначала запутать противника, сражаясь с ним всего одним лезвием глефы, словно обычным мечом, заставить его забыть о втором клинке, а потом, отведя его меч, быстро пустить в ход второе лезвие. Теорик успел только удивленно распахнуть глаза, когда глефа чиркнула его в незащищенное горло. И упал, захлебываясь кровью. Сиф повернулась к зрителям и церемонно поклонилась принцу. – Воля судьбы свершилась, – произнес Локи. – Кровь смыла все обиды. Я от имени королевского дома Асгарда заявляю, что мы не держим больше обид на ваш дом. И приношу свои искренние соболезнования родственникам и друзьям достойнейшего господина Теорика. Кирия Сиф, благодарю вас. – Я лишь исполнила свой долг, – она еще раз церемонно поклонилась ему: что бы она ни чувствовала, но этикет при посторонних надо соблюдать. – Леди Сигюн, – Локи повернулся к невесте… теперь уже бывшей невесте Теорика, застывшей, даже не плача, рядом со своим отцом и, кажется, все еще не верящей в произошедшее. – Примите от меня лично искренние соболезнования. Мне очень жаль видеть ваши слезы и чувствовать себя причиной вашего горя в день, который должен был стать днем вашей радости. Если бы я мог изменить… Но вы видели все сами. Ваш жених – достойный и благородный муж, и погиб в честном поединке. Вы можете гордиться им. – Мой принц, я вас ни в чем не виню, – произнесла девушка. – И я горжусь поступком своего жениха. – Не знаю, утешит ли это вас, – продолжил Локи, – но я хочу предложить вам место при дворе короля. Среди зрителей раздался вздох удивления. – Моя матушка, добрейшая королева Фригг, с радостью примет вас в свою свиту. Возможно перемена места хоть как-то поможет вам смягчить горе. Если вы захотите поехать со мной ко двору, конечно. Подумайте, леди Сигюн. «Неужели откажется?» – подумала Сиф, глядя на обескураженное лицо девушки. Нет, от таких предложений не отказываются. И Локи тоже молодец, быстро сообразил, как умилостивить местных и не дать им повод проклинать столичных гостей, превративших свадебный пир в поминки. Пожалуй, эта маленькая девочка только выиграет от такого поворота событий. Сиф не могла себе представить, как можно отказаться от переезда ко двору. Хотя… Ей вдруг вспомнились те далекие времена, когда она была счастлива с Локи, когда ей причиняла боль даже маленькая царапинка на его коже… Если бы тогда кто-то его убил, оставив ее одну, разве нашлась бы плата, которую она согласилась бы принять, чтобы простить его убийц? Сиф бросила на него быстрый взгляд, и те, старые, чувства на миг снова захлестнули ее. Она бы не успокоилась, пока не убила бы каждого. – Я согласна, – ответила Сигюн. – Благодарю, мой принц. «Дурочка», – подумала Сиф. – Господин Ньерд, – Локи посмотрел на отца девушки. И тот кивнул, подтверждая решение дочери. – Благодарю вас за ваше согласие, – он подошел и взял Сигюн за руку. – Надеюсь, оно будет еще одним залогом того, что между нашими родами нет больше никаких обид и противоречий. – Да, конечно, мой принц, – с учтивым поклоном ответил господин Ньерд.