Можно?

На следующий день состоялся последний концерт мирового тура, и вот уже парни поднимаются в самолет, готовясь к долгому ночному перелету домой, в Италию. Пьеро и Джанлука, оба, вели себя в течение этого длинного дня, как обычно, будто и не случилось вчера ничего между ними. Не было ни неестественного оживления, ни вымученных улыбок. Все было, как всегда. И вот теперь они уселись рядом в самолете, устраиваясь настолько удобно, насколько это возможно. Закутавшись в пледы, воткнув в уши наушники, парни синхронно закрыли глаза. Казалось, каждый ушел в свои мысли и сны, и никто не видел, как медленно, миллиметр за миллиметром, нерешительно, осторожно, поползли вслепую навстречу друг другу две руки, как оба вздрогнули при первом еле ощутимом соприкосновении. Как, все также опасливо, ладошки постепенно наползли друг на друга, пальцы робко переплелись. Как друзья подарили друг другу мягкое, полное тепла и ласки пожатие. Оба глубоко вздохнули, и Джан, будто в глубоком сне, опустил голову на плечо Пьеро, а вскоре и действительно уснул. Ему было спокойно и уютно. Через некоторое время он испуганно вскинулся, разбуженный истошным воплем, прозвучавшим у самого его уха. Джанлука сонно закрутил головой, пытаясь понять, что случилось и увидел, и услышал, как Пьеро завопил снова, иступленно и страшно, не открывая глаз, выгибаясь и явно желая сорваться с места: - Джанлууууууу!!!! И тут же проснулся от собственного крика, распахнув полные панического ужаса и боли глаза. Он задыхался. Едва его безумный взгляд упал на уже тянущегося к нему Джана, как Бароне, с невероятным облегчением прошептал его имя, резко обхватил, зарываясь пальцами в волосы, и уткнулся в шею. Пьеро всего трясло, он тяжело, со всхлипами дышал и был совершенно мокрый от ледяного пота из-за привидевшегося во сне ужаса. Джанлуке, обнявшему Пьеро изо всех сил, не нужно было спрашивать, что тому приснилось. Он лишь шептал: - Прости, прости! - и, - Я здесь! Я здесь! Отмахнулся от уже спешившей к ним Барбары, и попросил тут же появившуюся обеспокоенную стюардессу принести полотенце. Также проснувшийся от поднятого Пьеро шума Иньяцио вместе с Барбарой наблюдали диковинную картину: Джанлука что-то прошептал Пьеро, и тот послушно отстранился от него и, как ребенок, поднял руки, чтобы приятель стащил с него пропитанную потом одежду. Затем Джан тщательно вытер его, встал, порылся в своей сумке, выудил оттуда футболку и тонкий свитер и натянул все это на Бароне, который проявлял при этом вовсе не свойственное ему покорство. Потом абруццезе, как мог тщательнее, вытер мокрые волосы приятеля, ласково пригладил их, укутал Пьеро в плед, и потянул, обнимая, к себе, устраивая спать на своем плече. Затем у наблюдателей чуть глаза на лоб не полезли: Джанлука положил руку Пьеро на щеку, нежно поглаживая и несколько раз ласково поцеловал того в сомкнутые губы. И Бароне был явно не против: он принял ласку с видимым удовольствием и даже робко ответил на нее, затем спрятав лицо на шее Джана. Иньяцио и Барбара переглянулись, вытаращив глаза. Пьеро глубоко вздохнул и уснул, а Джанлука больше не стал спать. Он охранял сон друга, и каждый раз, когда чувствовал, что тот начинает беспокойно крутиться и постанывать, тихонько теребил его и шептал на ухо: - Я здесь. Я здесь. Сицилийцы коротко обняли своего младшего товарища, направившегося затем к выходу, а сами приготовились к пересадке на самолеты, которые унесут их на родную Сицилию. Пьеро не мог отвести взгляд от спины Джанлуки, пока тот окончательно не скрылся в толпе, но и тогда продолжал бессмысленно смотреть туда, где он исчез. Задумавшись, он подпрыгнул, когда Иньяцио громко откашлялся рядом с ним и спросил: - Пье, мне неудобно даже спрашивать, но что это было в самолете? - Ничего особенного, мне просто сон плохой приснился, - хмуро ответил тот. - Насчет сна я уже догадался, спасибо! Пье, я давно в курсе, что ты, как бы это сказать... хм... и нашим, и вашим. Но неужели и Джан тоже такой? Никогда за ним не замечал подобного! Я что, один остался старомодным гетеро? - Джан... - задумчиво протянул Пьеро. - Я не знаю! И не уверен, что он сам-то понимает до конца! - Но вы же с ним... Пьеро оборвал его: - Не говори мне сейчас про него ничего, а то я прямо здесь и сейчас разревусь! Иньяцио взглянул на него с откровенным ужасом. - …! - заявил он. - Угу! - грустно согласился Пьеро.