А домой возврата нет

      Война, клопы в матрасе и теплое пиво никогда не меняются. Особенно в Банкер- Хилле, где в данный момент возле ворот крутилось трое подозрительных рейдеров и вьючный брамин Тефтелька с обломанным левым рогом на правой голове. Подозрения добавляло то, что клеймо, три стрелы на браминьем боку, принадлежали пропавшему день назад Дэрилу. А у Дэрила был миниган и так просто его не грохнуть было. Но куда-то же он делся! Но тогда получется, что он не доехал до Даймонд-Сити, а его грохнули тут — Тефтелька далеко от хозяина не отходил. Но кому это было нужно? Дэрил был слегка чокнутый, кукушечка улетела, крыша прохудилась, не все дома — потому что нормальные люди хабологами не становятся! Нормальные люди в Атом верят!       А вот для троих супермутантов легкая закуска из слабого человечка обернулась кровавой баней — к человеку прибежали другие. С хорошими винтовками. Хорошими, как у братьев. — Я тут это, — попытался объяснить ситуацию Гаденыш. — Оно само, да? — вид у босса был не радостный. То ли потому, что не стоило приность оруженосцам самогон, то ли не стоило на медосмотре рассказывать про свою знакомую шлюху из Доброседства, то ли не стоило учить тех же оруженосцев курить в силовой броне. В результате чертов Кейд не поленился выдать справку, что этого человека нельзя пускать к вертиберду ни под каким предлогом. Вот стоило так мучаться? Ради штанов? Штаны, правда, хорошие, черные. Даже новые. Но идею про авианалет на Длинного Тома пришлось задавить. А жаль. Том совершенно обнаглел и нападал уже на жирненьких торговцев из Убежища 81. — Оно само или как? Зеленые сами подорвались? Тайлер, Дасти и две собаки куда делись? — И Фрэнк. — Гаденыш! Или я тебя придушу, или ты внятно и понятно скажешь, куда делись все остальные. — Пошли в Банкер-Хилл, с брамином. Хреновый брамин, худющий и рог один обломан. — Ясно. А вот это тебе не надо! — и странный пистолет с диском вместо дула в третий раз за час сменил хозяев. — Это че? — Гамма-пистолет. Тебе не надо. Это только на людей, а ты и в брамина не попадаешь. — Нахуя? — Мясо, шкура, кости, потроха, копыта, рога, вымя. И ты все равно в него не попадаешь. Даже если тебе миниган дать. Мне это не нравится. Еще на мину наступишь, подорвешься, тебе-то ничего, а меня за это как не твоя мамаша, так кто-нибудь из твоих папаш покалечит. Пошли, короче говоря, потому что уже нужно знать, ты слепой или просто тупой? Надо ж знать, куда тебя определять. Заодно посмотрю, как там эти синие придурки поживают.       Доктор Форсайт искренне не понимал, как можно так обращаться со своим ребенком, чтобы на нем был настолько толстый слой грязи, что-то вроде слишком больших кожаных штанов из одежды и, о Господи — синий ирокез в качестве прически. И что-то вроде примитивного топора под рукой. Ой. И словарный запас. Словарный запас. А вот второго, мелкого и одноглазого, доктор Форсайт запомнил. — Это, у вас есть такая табличка, чтоб зрение проверять. Картинками. Потому что вот этот Гаденыш, — одноглазый встряхнул несчастного ребенка за шиворот, — неграмотный. Доктор Форсайт только тяжело вздохнул. Но, с другой стороны, одноглазый ведь догадался привести своего отпрыска сюда, следовательно, он не полная скотина. Или нет? Может, он его съесть хочет или продать кому-то. И вот тут доктор Форсайт заметил кое-что еще — металлические пальцы у взрослого рейдера. Кто это его так? — А вы душ принимать не пробовали? — Рейчел не выдержала. Одноглазый стоял возле ее терминала и стучал пальцами по столешнице. И находится рядом с ним было антисанитарно. — А вы, мисси, наверху жить не пробовали? — взрослый рейдер оскалился. — А почему в Даймонд-Сити моются? Они тоже наверху. — И на роботах там женятся, и брат с сестрой это самое. — Как брат с сестрой? Это шутка такая? — Это Блэки такие. Были. У них была единственная положительная черта, что они умерли.        Доктор Форсайт пытался добиться от бедного ребенка описания картинок из таблицы. Похоже, пациент почти слепой. — Эй, эй, вы там дрова пилите или как? Чего так долго? — неугомонный взрослый рейдер подошел ближе. — Я не могу понять, что у него со зрением! Ни одни диоптрии не улучшают! Он не может четко назвать предметы в таблице. — Док. Вы ему вот это показываете, да? Вот где паровоз, самолет и мухомор? Наверху такого нет. Поезда стоят, самолет вроде на куски побился, а мухоморы не растут. — Он цифры знает? — Тоже нет. — Он хоть что-то знает? — У человека внутри кишки, сам видел! — отозвался Гаденыш.       Доктор Форсайт выудил из стола картонку с Волт-Боем в разрезе, где схематично изображались ребра, почка и часть черепа. — Гы! Зубы! — оживился Гаденыш. — Радость-то какая! — фыркнул взрослый рейдер — Особенно мне. Ты у нас просто тупой, оказывается. И если еще раз нажмешь куда попало, особенно на кнопки всякие, то я тебе уши оторву и ты их будешь носить на шее. — Он лифт заклинил? — хихикнула Рейчел. — Вроде того. Я не радтаракан, я по стенам лажу плохо. И я там был не один, между прочим. — Один вопрос — зачем так обзывать ребенка? Он просто не получил образования и воспитания, а вы, как отец, должны были этим заняться. — Он соседский — раз, его мамаша из Гадюк, поэтому так и назвала — два, и если я найду кого-то из его папаш, то передам им. — А не логичней было бы назвать Змееныш? — А я откуда знаю? Я только знаю, что Гадюки живут вроде в Калифорнии. И его мамаша далеко забралась. Вот ваши сорок крышек, — взрослый рейдер долго отсчитывал нужную сумму, — мы пошли. — А наверху — радшторм, — вмешалась Рейчел. — Я знаю. Только у меня от вашего потолка такое впечатление, что вот-вот на голову завалится. Не люблю я Убежища. — А я не люблю людей, которые моются раз в году! — Рейчел отдовинулась как можно дальше. — А я и не претендую, — взрослый рейдер улыбнулся еще гаже — я почти женатый человек. — Почти? — Колечко б ей какое-то подарить, так она не хочет. И не надо про цветы. Вот не надо.       Рейчел поняла, что про котят лучше не заикаться. Вряд ли у этого может быть нормальная женщина. — Кофейник? — злорадно предположил доктор Форсайт. — Спасибо, она в меня им уже два раза бросала. Гаденыш захихикал. — Вырастешь — поймешь. Если вырастешь. И это,  не знаю, как у вас тут в Убежище, но беременным женщинам вроде нельзя делать всякое тяжелое. Например, пилить супермутанта ручной пилой. — Это как? — Рейчел отказывалась понимать. — Просто. Берешь супермутанта, хорошо привязываешь и отпиливаешь ему руки-ноги ручной пилой. А потом смотришь, как он ползает. Очень смешно выходит. Он, правда, твердый и пилить его тяжело. А потрошителем пилить — половина кайфа теряется, да и в руках трудно удержать, срез плохой или артерию заденешь, он сдохнет быстро. — Зачем? — доктор Форсайт представил себе эту картину и ему стало не по себе. — А просто так, для смеха. Радио слушать надоедает, у кротокрыс гон, весна, им не до драк, собак жалко. Да и мутант живучий, не то, что Стрелки.       Рейчел слегка изменилась в лице. — Какие мы нежные, мисси. Ну просто довоенный тортик, а не врач. — Я читал, что до войны таких вешали! — доктор Форсайт понимал, что надо молчать, но если человек рассказывает, как он запытал кого-то до смерти и радуется, то молчать нельзя. — Он читал! — взрослый рейдер фыркнул — Слышь, Гаденыш, он читал! А я тоже читал много чего, как из зверей людей хирургией делали, да как к звездам летали! А еще я читал, как черномазых вроде тебя вешали. Или заживо сжигали. Есть три такие буквочки, от которых ты обделаешься, когда услышишь. Кей-кей-кей. Знакомо, ага? — Угрожаем? — пискнула Рейчел из-за стола. — Да нет, просто дискутируем. Вы, мисси, не видели, как угрожают. Мне от вас нужны лекарства, вам от меня нужна защита, так что обе стороны в выигрыше. — Защита? Четыре каравана пропало! Всех сожрали! — Таак, а вот тут весело получается — на один ваш отряд напали супермутанты, это правда, свидетели есть. Второй ваш отряд нарвался на Длинного Тома, я его за это урою, но он у вас груз отобрал! Не может быть, чтоб пропало еще два каравана, у вас народу столько нет, чтоб так торговать. — Кого-то наебали! — радостно встрял Гаденыш. — Интересно, кого именно? — взрослый рейдер отвесил Гаденышу подзатыльник. Левой рукой. — Меня или вашего Смотрителя?