Предательство не ломает, оно делает нового тебя. И открывает новые двери.

POV Тони Старка Отправив Паркера, успокаивать Уэйда и отдыхать, я направился в лабораторию к Брюсу. — Привет, труженикам, — я поставил перед ним огромную чашку кофе, заслужив этим благодарный взгляд. –Как предстоят ваши дела? — Знаешь, — он устало прикрыл глаза, откидываясь на спинку кресла. — Я бы никогда не стал лезть в эту гадость самостоятельно, но это все ради Питера. Потянувшись, он взял чашку кофе и присоединился ко мне на диване. — Ведь я вижу, как Уилсон смотрит на него, — он как-то странно улыбнулся, — однажды я смог увидеть, как он переносил заснувшего мальца в его комнату (ведь мне пришлось смириться с его жительством в моей башне, даже с тем, что он выбрал себе комнату, соседствующую с комнатой Паркера). Я видел как он на него смотрел, как на божество. Я не видел такого взгляда ни у кого. Только разве у мисс Паркер, когда она говорит о своем покойном муже. Он готов лезть ради него в самое пекло. Я ведь и сам понимал это. Ведь Питер принял его таким, каким он есть. Мне однажды пришлось видеть, как он обрабатывал его раны. Он стал для потерянного наемника всем. Что интересно, чувства самого объекта его влюбленности были чем-то схожи. — Я посмотрел его анализы, — на последнем слове он ужасно заражающие зевнул, — и если всё пройдет хорошо, то от его язв и прочей «прелести» останутся только мелкие шрамы, почти незаметные. Возможно даже волосы. Свое предложение он так и не договорил. Его вырубило прям на середине предложения. Я же решил последовать его примеру, запустив руку в его волосы и перебирая пряди волос, я сам незаметно для себя уснул POV Питер Паркер Только тогда, когда я наконец соизволил выползти из лаборатории, я понял какую ошибку совершил, оставляя Уэйда без присмотра. Ведь, зная его, я прекрасно понимал, что он мог напридумывать себе массу теорий, вплоть до того, что я его кинул. Именно поэтому после выхода из кабинета я направился прямиком в апартаменты Дэда в башне, не забыв забежать перед этим в ресторан Мексиканской кухни. К сожалению, мои опасения подтвердились. Он сидел на кровати, уставившись в одну точку. Я помню это состояние и этот остекленевший взгляд. Именно такой взгляд бывал обычно у Дэдпула за мгновение до того, как он приходил в безумие. Когда он уже не мог переносить присутствие голосов в своей голове. А ещё я успел заметить пистолет в его руках, который он подносил к виску. Выхватил его паутиной, я опустился возле него на кровати. — Уэйд, — я рывком обнял его, — не пугай меня так! Совсем уже… Дрожащими руками отбросив оружие в дальний угол комнаты, я аккуратно приподнял его маску, смотря ему в глаза. — Опять желтый шалит? –аккуратно, массажными движениями массировал затылок, переходя круговыми движениями на виски. — Что он там? Аккуратно прижался лбом к его лбу, понимая, что сейчас лучше не делать резких движений, иначе рискуешь оказаться с лишней дыркой в теле. — Питти? — он перевел на меня расфокусированный взгляд. — А что Питти забыл здесь? Мне совсем не нравился его голос и взгляд. Видно, они его совсем доконали, никто и никогда не мог подумать, что Дэдпул страдает. А он страдал, я помню, как он мучился от боли во всем теле, его регенерация не может вылечить рак, только убрать последствия. Убрать… Я помню, как его язвы по всему телу кровоточили, некоторые лопались и из них тёк гной. Ужасное зрелище, гадкое. — Идиот, на пару дней нельзя одного оставить, — устало уткнулся ему куда-то между лопаток, — тебя придурка забыл. Подтянувшись выше, положил голову ему на плече. — Я увлекся с Беннером в лаборатории. — заражающей зевнул, — совсем во времени потерялся. Эксперимент один интересный. Я обвил его торс ногами, засыпая. Видимо, неделя без сна совсем меня вымотала. — Я тако принес и чимичанги. –пробормотал я на грани сна, — хотел на пикник с тобой сходить. Только потом…. И меня просто вырубило. И вместо хорошо проведенного вместе времени, я оставил его вместе со спящим мною. POV Уэйда Уилсона Паучок стал для меня панацеей. Голоса в его присутствии почти не отзывались, предпочитая отмалчиваться. Одними прикосновением к вискам он мог сделать то, чего я добивался выстрелом в висок — заткнуть желтого. Самого противного из двух голосов. Паучок был каким-то светлым. Моим…. Я помню тот ужас, который накрыл меня во время той миссии, когда я, сорвав с Паука маску, столкнулся со взглядом моего Питти. Тогда я думал, что после моей поимки, он отвернется от меня. Зачем ему покалеченный наемник? Но он доказывал раз за разом, что я ему нужен. Но неделю назад, когда он почти закрылся на базе Щ.И.Т.а, не отвечая на мои звонки и сообщения, доводя меня этим до истерики. Я снова поддался на критику желтого. Что малышу не нужен такой урод, как я. Он вернулся, — тихо прошептал белый. Он просто соскучился по твоей роже, которой можно пугать аллигаторов Хэй! Не оскорбляй его! Я молчу. Его голос звучал сыто и довольно как будто… «Тебе нравятся его прикосновения» — констатировал я. Что, желтый, влюбился? А ты нет, беломордый? Не называй меня беломордым! Сейчас, — хмыкнул он, — но наш Паучок вернулся. «Он принес тако.» И он спит Обнимая нас, — на этом моменте Питти сонно потерся носом об основание плеча, и он выдал звук похожий на урчание, — мне плевать на вас обоих. Но если ты найдешь способ оставить его рядом, я заткнусь. И дам тебе спокойно жить. Чего-о-о? Не верь ему, он кокнулся! Заткнись, — недовольно пробурчал Желтый, — просто он то, что нам нужно, то, без чего мы не можем. И ушел, оставив меня с белым наедине. Он прав. У него получается успокаивать нас одним своим присутствием. И верно, ведь они сейчас заткнулись, а ведь всё время его отсутствия они не замолкали ни на минуту, постоянно крича и споря, я не помню, когда последний раз спал. А нет, помню, вместе с Питером. Может недосып был той причиной, по которой я уснул. Лег на кровать и почти мгновенно заснул в теплых объятиях, таких нужных для меня.