Моя фраза на твоём запястье.

      Малфой лишь несмело и отрывисто кивнул, продолжая смотреть мне в глаза. Почему-то глубоко в душе зародилось сомнение в правильности моего предложения. Поговорить с Малфоем. Дико, безрассудно, омерзительно невозможно, отчаянно неприятно и чертовски желанно. Мне кажется, что эти несколько секунд замерли, порождая бездонную вечность металлического блеска, так эффектно спутанного с мягкой бархатностью водной глади. Эти глаза буквально затягивают меня в пучину омерзительного оцепенения, и я ощущаю этот необыкновенно раздражающий холодок на кончиках пальцев. Он не отводит взгляда, даже не собирается, а я всё ещё стою посреди опустевшего класса, держа в руке последний пергамент и осознаю, что одно-единственное, совершенно случайно вырвавшееся, слово вынудило сегодняшний день стать роковым. Поговорим? Сейчас он скажет что угодно, и на моих руках этого не будет. Но Драко продолжает молчать, и я не в силах больше терпеть эту пытку незнания. Осознание шаткости моего положения приходит с трудом. Несколько мгновений - и я окажусь так далека от своих идеальных грёз, что то и дело прокрадываются в моё сознание пред сном. Уголки моих губ напряженно дергаются и я постепенно обретаю ощущение устойчивости. Как можно так безнадежно тянуться за взглядом, чтобы перестать ощущать реальность? - Что же ты молчишь? - горько усмехаюсь я, пытаясь угомонить бешеный стук сердца и сделать вид, что мой голос всегда так сильно дрожит. Мне абсолютно всё равно, что ты стоишь передо мной, Малфой. Разве я когда-нибудь тебе врала? Я восхищенно, с оттенком глупого ошеломления слежу за легким скачком его кадыка, когда он сглатывает и набирает воздух, чтобы ответить. И это скольжение словно клинок меча, что вынимают из ножен, ослепляет и в то же время до судорог пугает. Ведь ты безоружен и знаешь, что будет дальше. Запах пряностей нежно касается моего лица, и я не могу осознать, что происходит. Лишь слышу шум смиренного выдоха. И этот звук похож на прибой, такой меланхолично-успокаивающий, покладистый и расслабляющий. Нежный и равномерный, но опасный своей неустойчивой натурой. Вот-вот и грянет буря, и волны с новой силой будут биться о скалы, обрекая каждого, кто посмеет стать на пути, на верную погибель.       Краем глаза улавливаю размытое движение и рефлекторно перевожу взгляд в сторону. Длинные пальцы Малфоя неуверенно дрожат, меняя свое положение, а после за долю секунды срываются и, разрезая воздух, преодолевают расстояние. Его ладонь медленно накрывает вторую его руку, а после лёгкая ткань манжета открывает такую ненавистную мною надпись на его запястье. Он продолжает смотреть мне прямо в глаза, но я плохо осознаю действительность. Тысячи разнообразных чувств буквально подрывают меня изнутри, и я не знаю, какому ощущению поддамся. Ненависть к самой себе и ко всей ситуации в целом разъедает сердце, стремясь добраться до самых глубоких переживаний, кроша кости и разрывая мышцы. Ноги подкашиваются, и мне кажется, что сейчас я упаду в густую тьму бесконечных отчаянных опустошений. Дрожь пробегает по телу, и особенно сильно я начинаю ощущать беспомощную мольбу собственного сознания остановить этот бред, убраться к черту, погасить все свечи, выкинуть Малфоя из головы, утопить его образ в своих же слезах, а потом и самой утопиться в глубинах Черного Озера. Лишь бы только не читать сейчас слова человека, которым я не являюсь. Но он безжалостно убирает свои пальцы с того места, где я через мгновение разгляжу убийственные буквы. На глаза отчего-то наворачиваются слёзы, и мне кажется, что сегодня они особенно горячие, словно как только слезинка коснется моей щеки, она оставит ядовитый ожог. Мир вокруг предательски расплывается в солёных разводах, мешая коснуться взглядом смертельных значков. Медленно разгибает свою ладонь, а после снова сжимает кулак, отводя безумный взгляд куда-то в сторону. Мгновение и он оказывается чересчур близко, и в нос ударяет запах хвои с нотками лимона, а я непроизвольно опускаю глаза на его запястье. В голове гудит рой пчел, а сердце замирает, растворяется в материи и стекает вперемешку с оцепенением на дно желудка. Я поднимаю взгляд на Малфоя. Дыханием совладать труднее, чем маленькой лодкой в смертельных водах разбушевавшегося океана, и всё что я могу выдохнуть - обрывистое «не может..». Не выдерживая этого электрического напряжения, я закрываю ладонью рот, ощущая ледяную навязчивость собственных пальцев на щеках, которые буквально горят адским пламенем, и отступаю на шаг назад. Через несколько вечностей общего оцепенения Малфой срывается с места, поспешно покидая комнату. Хлопок двери оседает в голове противным звоном, а лимонная кислинка, запутавшаяся в густом воздухе кабинета, уже не кажется беспредельно прекрасной. Вот только я обречена на одиночество. Эти слова расползаются по телу. Это моя фраза. И она у него на запястье.