***
Интересно наблюдать, как сменяются эпохи. Видеть со стороны то, что неподвластно смертному, ибо его век так скоротечен! Для человека представляется весьма редкостным явлением почувствовать, как соприкасаются эры, словно бегущий марафонец передаёт эстафету новому этапу. Этот самый момент перехода теряется в стремительном беге. Но может напомнить о себе, показывая внимательному зрителю грань прошлого и будущего, которые столкнулись в бесконечном настоящем. Дождь. Лужи на мощёной улице, которую он прекрасно помнил и знал, вплоть до мелких трещин в камне. Фасады домов, вобравшие в себя весь цикл событий, что происходили здесь. Стук колёс карет незримо сменился на шуршание шин автомобилей, а газовые фонари теперь не были заботой лондонских служащих: их попросту не было. Плеск капель об асфальт ещё больше навевал ощущение прошедшего, возникающего в сознании более яркими мазками. Легендарный, как никогда, ощущал себя "на пороге" в этом месте: вроде уже не "там", но погрузиться в "сейчас" ему не дают по-прежнему "свежие" осколки памяти. Хрупкие обломки собирались воедино по мере того, как он рассматривал через мокрое стекло теперь уже многолюдную улицу. — Прошу прощения, не хотите ли ещё кофе? Голос, словно бы из дали, не сразу донёс смысл сказанных слов. Потребовалось больше времени, чтобы "выплыть" обратно в реальность из пучины прошлого. Адриан медленно повернул голову, чтобы посмотреть на мило улыбающееся создание. Взгляд необычных глаз жнеца постепенно прояснялся по мере возвращения в настоящее. — Да, будьте любезны, — тоном глубоко погружённого в себя "человека" ответил Легендарный. Девушка в форменной одежде официантки уютной кофейни ненадолго задержала внимательный взгляд карих глаз на задумчивом посетителе. Затем немного виновато кивнула и ушла за заказом, не смея больше тревожить. Кревен смотрел той вслед, теперь осознанно анализируя своё состояние со стороны. Мужчину немало задело то, как преобразился город. Изменившийся, но сохранивший в себе то, что помнил. Адриан снова повернулся к окну, оглядывая противоположную сторону улицы района Уайтчепел. Старая лепнина осталась единственным напоминанием о том, что здесь была его обитель: яркий свет вырывался из широких окон, не тронутых ничем, что мешало бы обзору интерьера; винтажная вывеска теперь гласила о совершенно ином виде услуг, нежели более ста лет назад — подходящим живым, нежели преставившимся; множество тканей, полотен и других мелочей презентабельного ателье во всех смыслах "зашторили" привычную обстановку бывшей лавки Гробовщика. Взгляд переместился в конец улицы, где на влажной поверхности дороги отражались красно-зелёные всполохи светофора оживлённого перекрёстка с лениво снующими автомобилями. Не далее, чем в пяти кварталах от него, находилось не менее старинное невысокое здание, что также небезизвестно в судьбе похоронных дел мастера: там в небольшой комнатушке, правда, совершенно непродолжительное время, нашла свой приют жница, которая отказалась от его гостеприимства после последнего лондонского пожара. — Ваш кофе. Не утруждая себя зрительным контактом с услужливой работницей, Адриан лишь кивнул и взял небольшую чашечку с неплохим кофе. Сделав глоток и задержав горячую жидкость во рту, Кревен прикрыл глаза и спустя время вновь уставился на свой когда-то дом. Вкус терпкого напитка заставил вспомнить иную веху, напрямую связанную с этим местом, а горечь на языке органично подчёркивала скорбные воспоминания. Через пелену дождевых капель, он видел теперь не просто дом — пристанище последнего выдоха предыдущей жизни Вэлери. Кадры того времени проносились перед глазами, преображая современную улицу. Истлевшие краски проглядывались сквозь век, насильно возвращая в прошлое. Легендарный безошибочно воспроизводил минуты и часы тех следующих дней после того, как Мари покинула этот мир. Мысли заволокло пеленой старины и теперь представлялись хоть и звучным, но всё же эхом. Тёмная комната, пропитанная въедливым запахом химикатов. Тьма, притаившаяся в углах. Тёплый свет нескольких свечей, лишь немного рассеивающий столь желанный мрак, влекущий своей значимостью и необходимостью. Лабораторный стол, укрытый белоснежной когда-то тканью, которая жадно впитывала в себя последние капли алой жизни. И бледное спокойное лицо, обрамлённое волосами оттенка поздней осени. Бескровные губы с навсегда замершей призрачной мирной улыбкой. Чернильные стрелочки ресниц, отбрасывающие тень на меловые скулы. Пальцы привычным движением пробегались по ряду мелких пуговиц — лишь отточенный профессионализм не давал рукам сильно дрожать. Края рубашки разошлись под чёткими манипуляциями и упали на стол, оголяя безжизненное тело. Лезвие ножниц распороло ленты, скрывающие грудь. Шнурки высоких сапог с презренной готовностью отпускали из плена длинные ноги, а ткань брюк с неприятной простотой соскользнула с бёдер. Нагая смертельная красота предстала перед Гробовщиком, удушающая в своей откровенности. Без жеманства или стеснения, позволяя рассматривать себя со всех ракурсов, покорно отдаваясь во власть мученическому взгляду Легендарного жнеца. Адриан на негнущихся ногах подошёл ближе к изголовью и провёл неуверенными пальцами по по-прежнему шёлковым, но уже потемневшим волосам. Глаза, в которых властвовало и понимание, и смирение, жадно впились в умиротворённое выражение лица. — Снова поступила так, как я от тебя не ожидаю, — едва слышно прошептали губы. — Сделать то, что было в тебе заложено... — он усмехнулся и продолжил. — Как велит инстинкт, но... со совершенно другим смыслом. Кревен опустился на низкий табурет, не убирая ладонь, зарывшуюся в шевелюру жницы. — Спасти демона, — он уткнулся носом в макушку, вдыхая едва уловимый запах девушки, перебиваемый ароматом свежей крови. — С другой стороны, что может быть для тебя более естественным, правда?... Вторая рука легла на прохладную щеку, опустилась на шею и проследовала по линии ключиц. Пальцы оглаживали плечо, будто успокаивая мёртвое тело. — Думаешь, он поможет тебе? — просто спросил Легендарный и ненадолго замолчал в ожидании ответа, которого не будет. — Или... твоя изменившаяся сущность настолько завладела тобой, что перекрыла злость и жажду отмщения? Адриан поднял голову и оглядел недвижимое лицо, ища ответы на только что озвученные вопросы. Широкая улыбка постепенно растягивала до этого сосредоточенно поджатые губы. — Так и слышу от тебя: "Ты сам всё знаешь!", — довольно хмыкнул он. — Не сердись, родная. Конечно, знаю. Доверяю твоему выбору, — Кревен потрепал ту за волосы, продолжая диалог с молчаливой жницей. — Как и всегда. Тихий шёпот ещё долго окутывал удушливую комнату. Даже когда солнце уже постепенно разгоралось с приходом нового дня, Легендарный не умолкал. Рассказывал и спрашивал, словно перед ним не умершая девушка, а создание, которое не может успокоиться и заснуть. Но кто сказал, что эта беседа одного жнеца не нужна ему самому?... Тот разговор был необходим Адриану. Вопреки виду перед его взором, он чувствовал, что где-то за пределами этого мира его "слышат" и внимают. И мог вообразить, что оттуда отзываются: соглашаются или возражают. Он помнил физическое ощущение отклика, хотя, возможно, и жнецам не чужда фантазия... Теперь же ему не хватало ни сил, ни воображения представить подобного рода соприкосновение с душой девушки — глупо себя убеждать в обратном. Хоть Кревен и вводил в ступор других своими привычками и поведением, но никогда не позволял себе уходить далеко от реального положения вещей. У него бы это и не получилось: жнецы весьма "приземлённые" существа. Способность Легендарного, воспитанная веками, заключалась в видении дальше своих долга и обязанностей, умении оглядывать явления с разных сторон. Однако, понимание фундаментальных истин всегда стояло во главе. И в данный момент правда состояла в том, что он не с Вэлери. К этому времени юная Хокинс не давала о себе знать никоим образом, и неизвестность непреодолимо подталкивала давние воспоминания в сегодняшний день, тесно переплетаясь с настоящим. Кревен в тот вечер вернулся в апартаменты в Нью-Йорке, зная, что там увидит, и ожидая этого, как ниточку, по которой он сможет проследить за сбежавшей наследницей. Пара жнецов флегматично сновала по квартире, выуживая воспоминания из холодеющих трупов нападавших. Плёнки жизней охватывали пустынное, мертвенно тихое пространство, погружая коридор и прихожую в мягкий мерцающий свет. Когда среди отсвета лент возник Легендарный, сотрудники нью-йоркского Департамента "Вестников смерти" сдержанно поприветствовали старшего. Молодые люди с уважением взирали на спокойно прохаживающегося жнеца, который на ходу оставил доставленные ему Судьбы на небольшой столик в прихожей и пристально всматривался в меняющиеся кадры жизней убитых — мелькающие лица не были знакомы ему. — Когда Книги поступят в Лондон? — между делом осведомился Андриан. — Уже завтра, — с готовностью поведал юноша, неуверенной рукой поправив крупные круглые очки на неприметном лице и пригладив тёмные волосы. — У меня будет задание, — Кревен обернулся к ним. — К вам обоим. — Если это... — Нет, не противоречит, — снисходительно и строго заметил жнец, подходя к разговаривающему с ним: другой стоял молча и, судя по выражению молодого лица, старался вообще реже дышать. — Сообщить обстоятельства того, что здесь произошло, начальнику лондонского Департамента. Все собранные материалы должны быть у него. Сотрудники "Вестников смерти" боязливо переглянулись и снова воззрились на возвышающуюся Легенду всея жнецов. — Только не говорите мне, что не знаете его, — обречённо и едва раздражённо заметил Адриан, переводя холодный взгляд с одного на другого. — Как же нас пропустят? — наконец произнёс "молчун". — Пропустят, — с маниакальной улыбкой пояснил Легендарный. — Передайте Спирсу: седьмого в семь. Запомнили? — ровным тоном произнёс Кревен, пристально смотря на фанатично внимающих ему жнецов, холодно улыбаясь. — Д... Да, — наконец произнесли в унисон оба. — Не смею больше отвлекать, — теперь уже легкомысленно завершил Адриан и обошёл стоявший по струнке молодняк. — Что-то он... — хмуро прошептал коллега "молчуна" и немного потряс рукой, показывая свою настороженность о психологическом состоянии старшего; другой лишь медленно кивнул. Оставалось лишь дождаться назначенного времени, а Адриан отправился к напарникам, засевшим в отдельном крыле ФБР, всецело отданном Майлзу. Известие о случившемся и побеге наследницы воспринялся Райли как, хоть и ожидаемый, но тревожный факт. Хакер же в свою очередь ходил по кругу небольшого помещения, заваленного компьютерным хламом, клеймя Вэлери не самыми печатными словцами. — Руперт, просто попробуй найти её, — спокойный голос Кревена возымел действие только тогда, когда Майлз проходил рядом с ним и Кристофером, заходя на новую траекторию своего метания. — Он прав, — мрачно согласился Райли, смотря в пол. — На "земле" мы вряд ли что-нибудь получим. Хакер остановился и порывисто повернулся к обоим. — Там осталось хоть что-то? — спросил он, сминая сцепленные в замок руки у себя за спиной. — Разве что трупы, но компьютер в её комнате выглядел целым, — произнёс Адриан, припоминая по-странному аккуратную комнату, не считая стопок распечаток на столе в кабинете Вэлери. — Это всё, что мне нужно, — теперь уже по-деловому вскинулся Руперт. — Дайте мне минуту, — последовал Крис, быстро подходя к своему месту. На улице лишь начинал заниматься рассвет, но группе быстрого реагирования, которой руководил Райли, в силу их работы был не важен час. Отдав короткий приказ о зачистке апартаментов, трое мужчин отправились в квартиру наследницы. Проходили дни, однако, никаких плодов тщательные поиски не приносили. Чем дольше юная Хокинс не выходила на связь, тем сильнее бушевали эмоции у Кристофера и Руперта. Мужчины "погружались" в виртуальное пространство, силясь найти "пропажу". Майлз вынужден был со злостным смирением признать, что ученица превзошла своего учителя: все устройства, на которых так или иначе стояли жучки ещё с давнего наставления Джонатана, молчали, будучи полностью подчинены своеобразному алгоритму, составленному девушкой. Теперь для всех систем, которые могли как-то отследить местоположение хотя бы гаджетов наследницы, оказались полностью бесполезны: те вели в никуда. Когда они засели в её квартире, разбирая то, что осталось от уничтоженных бумаг и "компьютерного" железа, парни готовы были разнести весь город: Вэлери весьма профессионально уничтожила все следы, а носители информации, если и оказались подвластны дару лучшего хакера, то никаких данных, играющих хоть какую-то роль в их работе, не давали. С подачи Криса они, восстановив все охранительные системы дома и беспрецедентно усилив их, временно перенесли остатки того, что хоть как-то вселяло надежду на поиски следа, в кабинет Джонатана, создав из просторной строгой комнаты не меньше, чем штаб, нашпигованный пеленгаторами. Даже силовики Райли временно переехали на Шестьдесят третью улицу, если понадобится немедля сорваться в точку, где промелькнёт хоть короткое появление юной Хокинс. Для всех вовлечённых в это дело дни слились в безбрежные часы скрупулёзного отслеживания. Работа была организована по минутам, подчинена чёткому распорядку смен. Ни один бит информации не мог быть пропущен зоркими глазами поисковиков. Кристофер встал во главе сети соглядатаев, которых всегда держал в узде Дэвид. Воспользовавшись своими связями в ФБР, Майлз вышел на агентов и сотрудников полиции. Те, получив приказ с высоких постов, приступили к своим обязанностям с таким усердием, коего не наблюдалось в повседневной рутине. — По крайне мере, в каждом Штате есть наши глаза и уши, — как-то доложил Руперт, приехав после встречи в Штаб-квартире ФБР в Нью-Йорке. — Первые пятьдесят процентов у нас есть, — сосредоточенно кивнул Райли, сидя на диване в кухне и потягивая кофе. — А другие пятьдесят? — вступил в разговор Адриан, облокотившись спиной о барную стойку. Морозный взгляд синих глаз силовика вперился в Кревена, стремясь к не меньшему, чем погрузить в ледовый капкан. Легендарный никак не отреагировал на столь холодное внимание, прекрасно помня своё "заточение", которое теперь вряд ли могло его хоть как-то потревожить: девушка была жива — он чувствовал и верил в это, несмотря на отсутствие всяческих доказательств. — Мне помнится, что у тебя есть свои способы добычи информации, — прошелестел Крис, не обращая внимания на нахмурившегося Майлза, который понимал, что имеет в виду напарник. — Почему ты бездействуешь? — Очевидно, я — глупец, раз надеюсь на хорошие новости, находясь здесь, — безэмоционально ответствовал Кревен на тон, который всегда был обращён на него во времена казавшихся бесконечными проверок "на вшивость". — Позволь мне объяснить. Легендарный прошёл к столу и встал напротив сидящего, вперившись в того взглядом, который, как он знал, проникал смертным в душу, преподнося тем ни больше, ни меньше, чем опасение за брошенный вызов. Иррациональный страх слабее воздействовал на тех, кто знает смерть в лицо. В его случае, что виделось Легендарному весьма забавным, этот факт приобретал совершенно иной оттенок: эти двое и понятия не имели, насколько само олицетворение конца жизни — сама смерть, — близко к ним в данный момент. — Если ты так ставишь вопрос, мне придётся вас покинуть, — замогильный тон щекотал нервы присутствующих. — Джон не доверял мне, но верил, — хмыкнул Адриан и продолжил. — Вы оба с ним в этом похожи. Мы примерно понимаем, чего добивается Вэл. — Она думает, что следующая, — логично вывел Руперт и прошипел. — Права же, мерзавка! — Вот, — довольно одобрил Кревен. — Отслеживайте передвижение группировок, и мы поймём движение нивы. — Делай, что хочешь, но найди её, — шёпотом попросил Крис. — Ты прав, не верю. Но я вижу, что ни меня, ни тебя это не колышет. В холодном взгляде жнеца промелькнула толика уважения и солидарности с силовиком. То было давно пройденным этапом, когда все попытки были брошены на то, чтобы понять и собрать факты того, как Адриан осведомлён о тех или иных течениях в их сложной деятельности. Безрезультатная гонка "за предполагаемым кротом" замедлялась по мере того, как мужчина вызывал не только приятие у Хокинсов и других, но и доказательства его лояльности, выраженные, прежде всего, в правдивости его слов, доказанных впоследствии самой жизнью рядом с Валэри. — Нам важно другое, Крис, — кивнул Кревен, отходя от стола. — Сделать всё, чтобы помочь ей. — По ней ремень плачет! — вновь разозлился Майлз и с чувством ударил ладонью по стене. — Ха, — фыркнул Адриан и обернулся. — Ты не представляешь, как я с тобой согласен. — Ты не веришь, что мы её найдём, — обличительно произнёс Райли. — Додумался-таки, — улыбнулся Легендарный, убирая со стола пустую чашку, из которой пил Крис. — Не для того, она сбежала, чтобы мы могли так легко её обнаружить. — То есть ты предлагаешь прекратить? — со злостью обратился к жнецу хакер. — Поумнее ничего не мог придумать?! — Подожди, Руп, — прервал его силовик, подняв руку, чтобы остановить поток недовольства. — Продолжай, Адриан. — Она сама обратится к нам. Вспомните, что она говорила по связи. — Бред... — обречённо выдохнул Крис. — Но, мать вашу, очень похоже на неё!... — Что ты несёшь?! — снова всполошился хакер. — Она не хочет, чтобы мы её находили. Эта дьяволица прекрасно понимает свои риски, как ни крути. Даже если нам действовать аккуратно, любой незначительный просчёт поможет тем, кто ищет, как выйти на неё. Сам посуди, — последние слова были обращены Майлзу. Тот хмуро смотрел на напарника, шумно пыхтя. Пару раз он порывался что-то сказать, но осекался. По его лицу было ясно, что нехотя, но солидарен с его коллегами. Борьба с самим собой продолжалась долго, но всё же вылилась в долгий выдох. Светлые глаза закрылись, словно в отрицании истины, которая есть вне зависимости, смотришь ты на неё или нет. — Я не знаю, как ты будешь это делать, и с помощью чего... — не открывая глаз, тихо заговорил Руперт. — Выключишь любое из средств связи — пожалеешь. Предашь — я лично найду тебя даже в Аду, — взгляд хакера обратился полностью на Кревена, обещавший многое, если тот оступится. — Когда она покажется, мы все должны быть в курсе. Адриана не задело вновь встрепенувшееся недоверие, с которым эти двое взирали на него. Сложно было не понять этих настроений — вся их жизнь проходила в постоянных проверках тех, кто находится рядом. Нельзя их винить, ведь это спасало всех от непредвиденных ситуаций. Или, по крайней мере, сводило таковые к минимальным. Кревен улавливал в обвинительных речах отчаянную надежду и не мог им дать иного, кроме как результаты его изысканий. Так всегда было, и сейчас остаётся неизменным. Там, где не доверяют словам, но видят итоги работы, по-другому и быть не может. Легендарный, помимо всего остального, был благодарен за единение с этими людьми. Они находились на одной стороне — всё же пятнадцать лет бок о бок для смертных большой срок, чтобы привыкнуть пусть даже к такому странному спутнику наследницы, как Кревен, — и понимали это. Смотря на ситуацию со стороны, Адриан радовался за то, что Вэлери была под неотступным присмотром и заботой. Гордился этими мужчинами, которые всегда были рядом с девушкой, и ценил их помощь. Несмотря на напряженный разговор, Кристофер и Райли продолжали свою работу, поддерживая Легендарного. Тот систематично получал сообщения с последними новостями о поисках в то время, как сам Кревен плотно занялся приказанием Вэлери. В его распоряжение поступили лишь единицы из обширного числа соглядатаев в Европе — те, которые были в курсе произошедшего. Адриан осознанно вёл себя с ними достаточно немногословно, лишь выслушивая и вычленяя самое необходимое: не нужно лишний раз акцентировать излишнее внимание на случае, который многим бы развязал руки — уничтожение главы, дающую свободу действий. Посредством хорошего знакомого Дэвида в Скотланд-Ярде Адриан регулярно получал отчёты о ходе поисковых работ в районе крушения самолёта. Новости не переставали умолкать на протяжении всех трёх недель, что пролетели после авиакатастрофы, выводя списки людей, найденных на месте обломков, на все экраны Лондона и других городов. Ситуация усложнялась даже не столько тем, что откровенно мало, что осталось от тел, сколько производственными сложностями: на рейсе оказались люди с семьями, имевшими родственников во многих других странах, а учитывая заявление властей, что правительство сделает всё, чтобы найти каждого, растягивало процесс, хоть организация была составлена весьма продуманно. И наконец поступила информация о том, что найдено тело Бриджит Моррис, дочери Дэвида и Жаннет. Телефоны Райли и Майлза обрывались, что отразилось и на Адриане. Кревен немедля отдал поручение группам ускорить работу по поиску всей семьи Моррис. В отличие от остальных, Дэвид принадлежал именно этим местам — отсюда и хорошее знание местной специфики ведения дел. Кристофер был на изготовке вылететь в Лондон, как только все будут найдены. Адриан, памятуя о своём прошлом Гробовщика, в свою очередь зондировал почву для организации похоронной процессии. Он готов был расхохотаться в голос, как в старые времена, от того, какое место, данное лондонскими властями, станет последним пристанищем семейства Моррис. Кладбище, бывшее в его ведении давным-давно — погост, где когда-то прервалась другая жизнь... Внезапный звонкий удар металла о стол заставил жнеца, невольно усмехающемуся своеобразным фортелям судьбы, взглянуть перед собой. На сделанной под старину столешнице предстал сверкающий медальон. Боковым зрением Легендарный увидел до забавного знакомый жест, чеканным движением поправляющим строгие прямоугольные очки. Пожалуй, небольшая кофейня на улице Фолгейт никогда не была местом рандеву для таких существ и при не самых благостных обстоятельствах. — Добрый вечер... — начальник "Несущих смерть" явно хотел продолжить, но замолчал, продолжая ровно стоять у стола. Адриан откровенно смешливо хмыкнул и воззрился на пришедшего. Смотря на этого жнеца, Кревен в очередной раз отметил организованность Спирса, а также его неизменную педантичность. Тёмно-коричневый костюм, как всегда, сидел на внушительной фигуре строго и без лишних деталей. Тёмно-русые волосы зачёсаны в нейтральную причёску. Салатовые глаза смотрели прямо и настороженно, словно на опасного незнакомца. В принципе, тот был не так и далёк от истины. — И тебе, Уильям, — иронично поприветствовал его Легендарный, кивая на место напротив. — Не стой истуканом. Спирс, помедлив мгновение, опустился на мягкое кресло. Совершенно ровная спина выдавала весьма определённое настроение визави Адриана: напряжение и некоторая осторожность, которая всегда присутствовала в начальнике лондонского Департамента. По крайней мере, во время их немногочисленных встреч Легендарный всегда отмечал эту деталь. — Неужели моё появление было настолько неожиданным? — продолжал ёрничать старший, хотя видел, что со жнецом происходит нечто странное. — Вы знаете, что сейчас происходит? — подозрительно спросил Спирс, немного нахмурив брови. — Смотря, что ты имеешь в виду, — более серьёзно ответил Кревен, понимая, что Уильям не будет наводить туман просто так. — Давай по порядку. — Да, — начальник положил руки на стол, сминая пальцы: жест, который Адриану удавалось наблюдать крайне редко. — Только разрешите спросить? — Легендарный сосредоточенно кивнул. — Это касается... Почему Вы передали это мне? — и коснулся кончиками пальцев медальона. — В надежде, что он вернётся ко мне, когда ты придёшь, — погодя раскрывать истинную причину, поведал Кревен: теперь для него было важно, что происходит в среде жнецов, раз Спирс так обеспокоен. — Ваш вызов связан с Мари? — Да. — Каким образом? — совершенно потеряв смысл происходящего, хмуро спросил Спирс. — Пройти в хранилище Библиотеки я могу и без посторонней помощи, и сделаю это. Мне нужно, чтобы ты проверил обстоятельства недавней гибели самолёта и доложил мне. Меня интересует любая дополнительная информация, которая не содержится в Книгах Судеб погибших. — Вы связываете это с демонами? — Они здесь причём? — теперь помрачнел Кревен. Взгляд Уильяма словно бы ожил, как у человека, увидевшего то, чего раньше не замечал. — Что происходит, Уильям? — Адриан знал, что услышит, и от этого внутри поднималось давно забытое чувство тревоги — той, каковой не было со стародавних времён бесконечных войн. — После этого случая, которым Вы интересуетесь, мы отметили увеличение численности этих паразитов, — с отвращением пояснил Спирс. — Нападения на жнецов, увеличилось количество жертв. Это нашествие набирает обороты по всему миру. Легендарный колко смотрел на начальника лондонского Департамента, теперь всецело осознавая всю опасность ситуации. Короткое объяснение Уильяма привело к единственной догадке, которая, как Кревен был уверен, истинна. "Началось, — слово, которое неимоверно хотелось произнести". — Грелль рассказывал о слухах, которые ходят среди жнецов. — Касательно чего? — Необычные для демонов раны весьма характерны для других существ. Доходило до версий о вампирах и оборотнях, не считая более... редких. — Вся нечисть... — Да. "Вот оно, — думал Адриан, вставая с места". Кревен, будучи совершенно оторванным от мира жнецов и всех бессмертных в последние дни потому, как работал со своими напарниками и над делом, порученным наследницей, ждал, что может начаться нечто подобное. Но, чтобы так скоро... Для Легендарного то было ожидаемым, но всё равно крайне неприятным. Поэтому единственным, что следовало сделать сейчас, вопреки недавнему разговору, было найти Вэлери раньше, чем Он. Игра в прятки, которую затеяла юная Хокинс, полезна для того, чтобы уберечь себя от людей — Адриан признавал правильность подобного решения. Но то, что сказал Уильям, вынуждало жнеца пойти против её воли — что она может сделать против бессмертных, если всецело является обычным человеком?!... Кревен вынул бумажник и положил банкноту на стол. Взяв с вешалки пальто и схватив медальон со стола, он кивнул Спирсу и последовал на выход из кафе. Уильям широкими шагами догнал его уже на улице, где не переставая лил дождь. — Слушай меня внимательно, — серьёзно и с расстановкой начал Адриан. — Вы с Греллем ждите меня в твоём кабинете. Начните делать то, что я говорил. Через полчаса я приду. — Понял, — не менее сосредоточенно ответствовал Спирс. Легендарный скрылся в одной из арок, оставляя озадаченного начальника в одиночестве. Адриан совершенно откровенно признался себе в том, что боится. Он надеялся, что сможет узнать достаточно из Книги Судьбы Вэлери. И уже не заботился о своём реноме "человека". Сейчас ситуация вырисовывалась такой, что необходимо было найти девушку, как можно скорее, другими — свойственными ему — методами. Оказавшись в библиотеке "Вестников смерти", Легендарный шествовал между рядами Книг Судеб. Безмолвные фолианты пестрили инициалами имён, а на вывесках у каждой секции значился год, когда начался сам отсчёт новой жизни. Стук каблуков строгих ботинок отражался от стеллажей, возвращаясь набатом в растревоженный разум. В конце давно ставшим привычным прохода дверь притягивала к себе лихорадочный взгляд. Тело само устремилось вперёд, торопливо приближаясь, отчего отзвук обуви усилился, больше подстраиваясь под расходившееся сердце. Дверь рьяно распахнулась под нечеловеческой силой и, оттолкнувшись от предельного разворота креплений, закрылась обратно с громким хлопком, отгораживая хозяина комнатки от безграничных просторов Библиотеки. Малое пространство мгновенно переняло в себя атмосферу настороженного предвкушения. Легендарный накрыл ладонью небольшую ручку заветного ящика стола, а губы беззвучно нашёптывали таинственные фразы. Дерево жалостливо скрипнуло под ярым натиском желания хозяина замка раскрыть защиту, но пока не поддалось древней силе жнеца. Адриан присел на корточки, внимательно глядя на внешнюю сторону шуфлядки. Руки сами собой сцепились и замерли, будучи остановленными волей обладателя. Кревен прикрыл глаза. Пальцы осторожно, будто они касались не бесчувственного металла, проходились по молчаливому и неестественного тёплому камню. Он прислуживался к ритму странной пульсации, исходящей от изумруда, словно прикоснулся к самой жизни древнего создания. Душа билась осторожно, если не скованно, будто пробуя свои силы. Нежное трепетание било по подушечке пальца, привлекая разум, подчиняя воспоминаниям, которые, казалось, вновь можно почувствовать вновь во всех красках. Исходящее тепло окутывало в кокон узнавания. Напряжение мышц отпускало, поддавалось мягкому воздействию, забирая начинающий зарождаться страх. Лицо расслабилось, возвращая естественное для Адриана выражение таинственного налёта непостижимого знания, ироничного и снисходительного. Губы раскрылись, неслышно выдыхая запретное на долгие века для него самого имя — далёкое и родное. Затем импульс сильнее дал о себе знать, колко и неизменно осторожно ударил по чувствительной коже пальца. Глаза жнеца раскрылись, а взгляд опустился на главную реликвию его жизни. Металлическое кольцо потемневшего металла соскользнуло с указательного пальца, и артефакт на мгновение обосновался в руке, которая осторожно сжала его, словно в объятиях. Стало откровенно неуютно от отсутствия чего-то важного. Такое бывало всякий раз, когда он позволял себе на несколько мгновений обнять камень с дорогой ему сущностью. И всякий раз то не было освобождением от цепей долга — то было сродни потере себя, части сокровенного, крупицы своей души. Не смертельное и не опасное, но сверх меры неприятное. Именно поэтому он не стал растягивать это мгновение, проводив кольцом по хаотичным и едва заметным линиям, убирая метафизический замок. Как только ящик на несколько миллиметров придвинулся навстречу движениям, Адриан вернул кольцо на место и свободно выдохнул. Потянув за старую ручку, он выдвинул шуфлядку окончательно и водрузил её на стол, усыпанный бумагами и уставленный другими фолиантами. Росчерк пламени от механической пьезы безошибочно нашёл свою цель, и фитиль разнёс ореол света по комнате. Кревен уставился на днище ящичка бессмысленным взглядом. Даже пламя не смело шелохнуться, как и сам жнец, окаменевший на месте от увиденного. От столь скрупулёзно оберегаемой им судьбы, запрятанной дальше даже от самого себя, осталась лишь горстка пыли, походящей на чёрный песок, словно порох. Он никогда не открывал её, не смея заглянуть внутрь судьбы девушки. Хотел, но не мог себя заставить. Не желал этого делать из безграничного уважения к её тайнам, пусть и человеческим. И вот тогда, когда он решил попрать своё же убеждение ради блага дорогой ему жизни, Книга попросту рассыпалась в прах. Облегчение от того, что та не достанется никому успокаивало ровно настолько, насколько усложняло задачу — теперь не осталось ничего, что могло бы хоть как-то пролить свет на местоположение девушки, не говоря о её состоянии. Догадки, всплывавшие в растерянном сознании, пестрили самым разным содержанием: одно страшнее другого. Они в одночасье навалились на сильные плечи того, кто ждал возвращения древнего создания. Оберегал, хранил, ревностно огораживал от всего... чтобы потерять в один миг. Легендарный обессиленно уперся ладоням в столешницу и склонился над пустым вместилищем сокровенного. Он просительно вглядывался в кольцо, которое безжалостно ещё недавно "говорило" с ним. Камень был тёмным и безжизненным. Ни одного блика, доказывающего, что в нём теплиться суть Селины, снова не было видно. Адриан не придавал этому большого значения ранее, хоть волнение за девушку всегда было с ним — будь то с "живым" или "безмолвным" изумрудом. Однако, учитывая, что рассказал ему Спирс, о волнении теперь речи не шло: в Кревене поднимался настоящий и вполне осязаемый страх. Адриан отошёл от стола, смотря на извлечённый ящик, словно там сосредоточились армии демонов. Рука поднялась в сторону сама собой. Через мгновение в ладони начало проявляться древко косы, известной каждому жнецу. Рукоять постепенно вытягивалась. Силуэт позвонков проступал всё ярче, а из них ответвлялись изогнутые кости, напоминающие грудную клетку мертвеца. За ними явилась самая грозная часть этого оружия — череп, из которого выдвинулось смертоносное сверкающее лезвие, окутанное зеленоватым сиянием. Широкая ладонь сжала тяжёлую косу, уверенно обхватывая знакомую поверхность. Кревен призрачно и с некоторым кровожадным азартом улыбнулся и исчез из хранилища, оставив то в первозданной тишине.***
Рыжие полосы расчерчивали потрёпанную стену небольшой комнатки, не знавшую ремонта. Лучи настойчиво врезались в прорези в полуоткрытых жалюзи, открывая взору плотный слой пыли. Почему-то в этих краях солнце выглядело одинаково — на рассвете и закате: выжженным золотом. Только утром красок было значительно меньше, благодаря чему была возможность различить время суток — прекрасная подсказка доведённому до истощения разуму. Наконец свет достиг утомлённых беспрерывной работой глаза, навязчиво требуя встретить новый день. Веки плотнее сжались, отказываясь внимать столь откровенному приглашению. Какая к чертям разница, что происходит снаружи?! Время слилось в один тревожный поток, не знающий порогов и берегов. Даже новая информация, пошатнувшая скрупулёзную работу, потерялась в этом обилии минут и часов — часть рутины, не более. И, тем не менее, сложно было не признать то, что продвижение ситуации с поисками затронуло израненную душу: найдена маленькая девочка, вернее, то, что от неё осталось. Жуткие фотографии из взломанной юной Хокинс базы данных Скотланд-Ярда, выведенные на экран лэптопа в кромешной тьме, ударили по сердцу. Спокойные ночные часы канули в лету, как только она начала перелистывать отчёты с места происшествия. Недостаток сна, который до этого с лихвой компенсировался упорством, как говорят, "на зубах", привёл к тому, что подобные картины выбили её из намеченной колеи. Грудь снова сдавило, мрак опять нашёл лазейку, вязкой жижей проникая внутрь. Самые разные эмоции смешались в бурлящий котёл, грозивший взорваться, являя её главного верного союзника — гнев. Ярость от того, что она слишком медленно приближалась к разгадке; злость, что расчеты групп спасения копаются почти месяц, и не смогли найти её родных; отчаяние от понимания, что если не поторопится, силы оставят её окончательно. За плотно стиснутыми веками лихорадочно мелькали картины, отображающие её жизнь последние три недели. Казалось, всё, что она знала и помнила до этого — вымысел, настолько цель захватила всё её существо. Лишь примитивная причинно-следственная связь, состоявшая только из двух звеньев — её жизнь "до" и нынешнее существование "после" — давала понять, что всё это — реальность. Причём имеющая свойство того, что полностью зависима от девушки, оставшейся один на один с неприятелями. Солнце светило всё ярче, не давая открыть глаза. Попытка поднять руку с треском провалилась — за ночь тело одеревенело от сидения в одной позе на полу. Спина уже не чувствовала опоры в виде стены, напрочь онемев. И лишь лицо ощущало мягкое тепло света, вольготно пробирающегося в комнату в каком-то заброшенном мотеле в стороне от федеральной трассы: Вэлери не помнила, как оказалась здесь. Наследница, как только её телефон отследил движение сети, напичканной программами-шпионами — большой удачей девушки в программировании, — сразу же приступила к поискам места, где можно было бы просмотреть "задетые" файлы. Зубы сами собой сомкнулись сильнее, а уставшие глаза, повинуясь железной воле, резко распахнулись и заслезились от яркого света. Вэлери не думала дать им передышки, упрямо смотря в обветшавшее окно. Разум, подчиняясь мысленному пинку, вновь включился, заработав в режиме, к которому его приучила девушка. "Следующий шаг... Мне нужно сделать следующий шаг... — повторяла, как мантру, наследница, перебирая собранные данные". А их было немало, круг подозреваемых сужался, но... Действовать нужно было очень осторожно, чтобы не подставить других. Такой подход требовал времени, которого оставалось всё меньше. Тот, кто осмелился покуситься на её отца, взял паузу — она бы тоже так сделала. Однако, главное — не упустить тот момент, когда неизвестный начнёт действовать. Пожалуй, анализ подобной возможности занимал половину её усилий по поиску этой мрази. К тому же, простой расправой он не отделается, кем бы он ни был. Вэлери чувствовала жажду крови: ей хотелось растерзать ублюдка, и сделать это таким образом, чтобы у других даже намёка на мысль о подобном предательстве не возникало. Это было делом чести, как любящей дочери и наследницы...***
Кабинет Спирса мало преобразился после того раза, когда Адриан заходил сюда. Строгая обстановка более чем точно характеризовала обитателя. Папки, бумаги и Книги подчинялись неизменному порядку, установленному начальником "Несущих смерть", несмотря на их количество: молодняк успешно выполнили его поручение. Массивный стол с разложенными на на нём бумагами и высокое удобное кресло. Лишь небольшой диван, стоявший у стены, разбавлял излишнюю аскетичность помещения. Кревен сидел на мягких подушках дивана и смотрел прямо перед собой, в ожидании диспетчера. Уильям стоял неподалёку у небольшого окна, откуда пробивался яркий свет солнца. Безоблачное небо, всегда нависающее над этим измерением, мало отражало настроение присутствующих в кабинете. Слабый скрип двери и следующее за ним недовольное бурчание разбавили напряжённую тишину. — Быстрее-быстрее. И так выбиваемся из сил... Грелль наконец взглянул на того, кто находился в кабинете начальника. Красные брови Сатклиффа от нескрываемого удивления, казалось, вовсе скроются за такой же кровавой взлохмаченной шевелюрой, завязанной в хвост. Длинные волосы теперь были острижены и в распущенном состоянии доходили не дальше, чем до лопаток. Классические чёрные брюки, красные ботильоны и кожаная куртка им в тон создавали хоть и похожий на прежний, но, надо признать, весьма отвечающий духу современности внешний облик. Кревен с интересом наблюдал за мимикой диспетчера, которая была также, как прежде, богата на проявления эмоций своего обладателя: всё-таки их первая встреча с момента кончины Мари. Губы Сатклиффа то сжимались, то приоткрывались, делая Грелля похожим на выброшенную на берег рыбу. Широко раскрытые зелёно-жёлтые глаза взирали на Легендарного с таким непониманием и враждебным возмущением, что стоило опасаться о том, чтобы тот и вовсе не свалился в обморок. Рука с наманикюренными пальчиками неистово дрожала, указывая на сидящего Адриана. — Уилли, чт... как... — Успокойся, Грелль, — это было сказано таким тоном, что Кревен невольно обернулся на Спирса, словно проверяя, тот ли это сказал: успокаивающе, если не заботливо. — Уилли, чт... — Да, это он. Снова, — отвечал начальник, будто понимая несвязную речь диспетчера. — Легендарный попросил нас прийти. — Попросил?... — О, целое слово, — неприятно усмехнулся Адриан, откидываясь назад. — Есть ещё, — хрипло произнёс Грелль и прошёл вперёд, хватая жнеца за грудки. — Ты! Как ты мог допустить такое?! Как ты мог после такого исчезнуть!! — Успокойся! — Спирс подбежал к диспетчеру, буквально оттаскивая от Легендарного. — Как я могу успокоиться! — брыкался Сатклифф. — Я ему всё его бессовестное лицо расцарапаю!! Пусти!!! — Грелль, пожалуйста, — прошептал начальник на ухо разъярённому жнецу, и это подействовало. — Отпусти! — зло проговорил тот и, когда Спирс разомкнул руки, вздёрнул подбородок и отдёрнул короткую алую куртку. Яростное сопение раздавалось до тех пор, пока Грелль не прошёл к начальскому креслу и весьма привычно не сел в него, буравя ненавистнейшим взглядом Легендарного. Тот холодно смотрел в ответ, не произнося ничего. Спирс следил за насупившимся диспетчером, предусмотрительно вставая между столом, за которым сидел Сатклифф, и Кревеном. — Позволь теперь начать разговор, — спокойно произнёс Уильям. — Ты был близок к ней, — ровно начал Кревен, смотря на диспетчера. — Поскольку это касается не только меня, я не считаю себя вправе рассказывать. — Неужели? — ядовито произнёс Грелль. — Она сама тебе всё расскажет. Если ты спросишь, уверен, она не откажет, — с улыбкой произнёс Легендарный. Спирс недоуменно, растеряв всё своё хладнокровие, взглянул на Адриана. Сатклифф же, по мере осознания произнесённых слов, снова открывал и закрывал рот, начисто забыв все обвинения, что выкрикивал ранее. — При всё моём уважении, — едва слышно начал Уильям. — Она же... — Да, но уже нет, — протянул Кревен, ловко обернув сложившуюся ситуацию в простые слова, которые весьма точно отражали положение. — А? — только и вырвалось у Сатклиффа. — Вы все знали её, как не совсем посредственную жницу. Говоря проще, человека в рядах сотрудников, — Спирс на этих словах заметно побледнел и вовсе опустился на стол, пристально смотря на Легендарного. — Это нарушение всех инструкций... — Моего слова было достаточно, Уильям, — строго отсёк Адриан. — И я не помню, чтобы ты был ею недоволен. — Как же... — начальник приложил ладонь ко лбу. — Погоди-погоди, — помахал руками Сатклифф, а затем хлопнул ладонями по столу. — Мари была человеком?! — По происхождению — да. — Допустим, — настороженно продолжил Грелль, смотря на Легендарного. — Что за чушь про "спроси и не откажет"? — Она жива. Сатклифф замер на месте, а затем накренился на бок, падая на пол без сознания. Спирс, не сразу услышав грохот, медленно повернулся назад и, увидев, что на кресле никого нет, бросился к диспетчеру. Взяв Грелля на руки, он понёс его к дивану. Легендарный, будучи весьма удивлённым таким подходом, встал сзади у окна, уступая место. — Не только у меня многое изменилось, — прошептал Кревен, двусмысленно улыбаясь. Спирс, не говоря ничего, немного пошлёпал по щекам бесчувственного Сатклиффа. Через несколько мгновений таких манипуляций Грелль приоткрыл глаза, смотря на Уильяма. Затем обвёл мутным взглядом комнату. — Что только ни привидится... — прошептал он, проводя по лицу. — Дорогой, представляешь, мне показалось, что Легендарный был здесь и... — Я и до сих пор здесь, — смешливо заметили сзади. Грелль вскочил на диване и, опираясь на плечо Спирса, обернулся к Адриану, который с улыбкой наблюдал за до крайности удивлённым лицом диспетчера. — Так это правда? — ошарашенно заметил Сатклифф. — Где она?! — Вот этот вопрос уже ближе к нашему разговору, — Кревен прошёл по кабинету и встал напротив мужчин. — Неизвестно. Нечисть, которая проявилась, и её исчезновение неразрывно связаны: на неё ведётся охота. Думаю, Вы понимаете, что это значит, учитывая, что сейчас она человек в полном смысле этого слова. Спирс, после некоторого замешательства, нахмурился, угрюмо смотря в пол. Сатклифф лишь кидал взгляды то на одного, то на другого и был вовсе без сил произнести что-либо внятное: сплошной мрак. Только неясные отрывки не озвученных вопросов метались потревоженным роем в голове. — Зачем она им? — холодно произнёс Уильям: он решительно не мог взять это в толк да и не только "это". — Я говорил: если произойдёт то, что уже имеет место, наши судьбы изменятся навсегда, — мрачный тон Легендарного судьи не могло перебить никому не слышное сожаление в голосе: всех присутствующих занимали дела поважнее. — Маховик запущен, начало положено. Теперь Грелль сел прямо, непривычно серьёзно смотря на Легендарного. Спирс, опустившись на подлокотник, обхватил подбородок, снова уставившись в пол. — Что с её книгой? — прозорливо заметил Уильям: в том, что она у Легендарного, не было сомнений, и его интересовало, что же такого происходит с судьбой молодой девушки, раз Адриан в открытую пришёл в Департамент. — Уничтожена. Начальник посмотрел на Кревена так, словно тот произнёс нечто, из ряда вон выходящее. С точки зрения их работы, подобное заявление сравнимо со всеми небесными карами — внештатная ситуация. И такое могло быть только в одном редчайшем случае: если с человеком происходили настолько беспрецедентные изменения, что ни одна смерть не сравнится. Книга является следствием жизни человека, и если первая исчезала, то, по сути, исчезал и сам человек. Вернее то, что определяет его природу — искра души, свойственная лишь людям по воле Творца. И такое в принципе невозможно, учитывая, что эта субстанция обладает бессмертием... Сплошное противоречие всем правилам мироздания! — Почему она исчезла? — холодный тон голос Сатклиффа, если и был незнакомым, то Адриан этого не показывал, полностью сосредоточившись на своей задаче. — В недавней катастрофе погибла её семья, — ровно ответил Легендарный. — Я понял Вас, — сосредоточенно сказал Спирс, поняв, что большего не услышит да и он не был уверен, что хотел бы: ситуация и так била все рекорды абсурдности. — Мы просмотрим Книги и внутренние дела, касающиеся её родных. Думаю, завтра мы дадим Вам... — Уилли, никаких "завтра" и "дадим"! — воскликнул Грелль. — Что ты предлагаешь? — подозрительно легко сдался начальник под напором услышанного, что было сравнимо, по его разумению, с началом конца света. — Мы сами найдём её, — торжествующе улыбнулся Сатклифф. — Мы берём всё необходимое и отправляемся с Легендарным. Кстати, куда? — Она живёт в Нью-Йорке, но сейчас... — Найдём! Человек — не жница. — Диспетчер, у Вас есть работа, если Вы ещё, конечно, о ней помните, — уже привычным тоном начальника департамента холодно припечатал Спирс: всё же этот вопрос несравнимо привычнее. — Уилли, как ты можешь?! — жеманно и испуганно затарахтел Грелль. — Это же Мари! Тебе не достаточно того, что сказал этот? — и махнул руку в сторону Легендарного. — Поуважительнее, всё же он... — Ты тему не переводи! Не будь бесчувственным чурбаном!! — Диспетчер... — Сколько раз Мари тебе помогала. И вот твой ответ?! — Грелль... — Неужели ты со мной поступишь также в ответственный момент?! Спирс длинно выдохнул и прижал Сатклиффа к себе, затыкая поцелуем. Грелль продолжал бурчать в губы начальника, пока тот не раздвинул их и не проник в рот, чувственно целуя. Адриан с медицинским интересом смотрел на эту сцену примирения, как никогда понимая современных людей, которые при первом удобном моменте хватаются за телефон и снимают всё вокруг. Подобная крамольная мысль уже начала воплощаться в конкретное действие, когда Кревен вынул аппарат, но Уильям отпрянул от уже размякшего диспетчера. — Уймись наконец, — нежно проговорил Спирс, приглаживая красные волосы Сатклиффа. — Передай свои обязанности Ноксу и поторопимся. — Уилли, — довольно промурлыкал Грелль и снова припал к тому, целуя. Оба оторвались друг от друга, когда за их спинами раздалось странное икание. Те обернулись и увидели, как Адриан держит на вытянутых руках смартфон, смотря на экран. Грелль вскочил с места с криками, достойными лучших словарей нецензурной лексики. Спирс, махнув на обоих рукой, отправился за личными делами: Книги уже давно находились у Легендарного в распоряжении. Когда он вернулся, Грелль, изрядно вымотанный, чуть ли не полз за страдающим гомерическим хохотом Легендарным, по-прежнему снимающим столь фотогеничную сцену. — Вэл будет в восторге, — заливался Кревен, пролезая по ковру. — Вэл? — задыхаясь, спросил Сатклифф. — Мари Найтгейл теперь носит имя Вэлери Хокинс. — Если ты ей это покажешь, я убью тебя, и не посмотрю, что ты — Легендарный, — едва произнёс Грелль. — О, это будет вторая часть фильма, — новый приступ не заставил себя ждать. — Где моя коса?! — откинулся на пол Сатклифф и, развернувшись на спину, расстегнул куртку. — Успокойтесь ради Всевышнего! — осадил их Спирс и положил стопку папок на стол. — Хуже бесов... — бурчал тот, складывая разбросанные по полу бумаги. — Какой у Вас план? Адриан лишь хитро улыбнулся, но остался сидеть на полу, прислонившись к стене. Он убрал телефон и взглянул на Уильяма. — Мне нужен демон, — маниакально произнёс Легендарный, отчего у начальника очки в прямом смысле съехали с носа. — Простите? — Себастьян Михаэлис, если быть точным. — Бесси?! — Сатклифф вскочил во весь рост. — Или дорогой бывший граф, — расширил выбор Адриан, снисходительно поведя головой. — Насколько мне известно, в своё время всё же он выбрал погрузить свою прелестную душу во тьму. Один или другой — не суть важно: дворецкий не может покинуть своего господина. — Может, — холодно ответствовал Спирс, отчего настал черёд удивляться Кревену, и тот не стал себе в этом отказывать. — Мистер Фантомхайв ослабил "поводок". — Вот как? — с удивлённым восхищением пропел Легендарный, поднимаясь с пола. — Честь рода требует возвращения долгов, не так ли? — Бесси слишком привязан к этому несносному мальчишке, — недовольно пробурчал Грелль. — Ходит по миру, как неприкаянный. — О, как интересненько, — прохихикал жнец. — Ты так хорошо об этом знаешь, — не нужно спрашивать Сатклиффа напрямую: тот и так всё расскажет, стоит лишь задать направление, и Легендарный не ошибся. — Ещё бы не знать! — замахал руками диспетчер, расхаживая по кабинету начальника. — Помнишь, я тебе рассказывал? — обернулся к Спирсу Грелль. — Душещипательное начало смены, что я не смог продолжать... — Работа для тебя до сих пор не на первом месте, — констатировал начальник. — И не будет. Это место занято тобой, если ты не забыл, — наигранно обиженно заметил подчинённый. — Грелль, — предупредительным тоном прервал того Спирс. — Мы можем поговорить об этом потом. — Обязательно, дорогой, — подошёл ближе и слегка толкнул его бедром, и Спирс кинул на того такой тёплый взгляд, от которого у Легендарного коленки готовы были подкоситься со смеху: отношения этих двоих уже не удивляли, а просто веселили. — Так вот, — как ни в чём не бывало, продолжил Сатклифф. — Одна старушка решила последовать за своим ново преставившимся до такой степени, что пошла в ливень на кладбище. Думал, умрёт тихо в своей постели с фотографией супруга в объятиях, так нет... — слеза у непризнанного актёра вышла вполне натуральной. — От горя и слабого сердца отдала Богу душу прямо на могиле своего благоверного. Трогательно вышло, и уже решил, что вернусь к тебе, — Грелль сел на стол и прильнул к Спирсу, обхватывая того руками и кладя голову на плечо. — Честно, о работе и думать забыл, как увидел Бесси. Представляешь, — он посмотрел на внимательно слушающего его Легендарного, который сосредоточенно ловил каждое слово. — До меня тогда дошло, что это то самое кладбище, где похоронена Мари, — и жнец уткнулся лицом в предплечье начальника. — Всё, думаю, к чертям эту работу, — он проникновенно посмотрел на Спирса. — Прости, но это было слишком. Я не хотел продолжать, просто... тяжело... Уильям прислонился губами ко лбу дрожащего диспетчера и присел рядом. — Ты повторяешься, — со сдержанной теплотой заметил Спирс: его лицо ничего не выражало, только взгляд холодных глаз выдавал настроение. — Тогда всё было сказано. — Да, — облегчённо выдохнул Сатклифф, расслабляясь. — Он стоял у её могилы, где лежали алые розы. Исчез, когда заметил меня. Я даже ничего не успел ему сказать. Адриан предполагал, что Мари оставила свой след в демоне, но не знал, что Михаэлис продолжает навещать её. Попросту говоря, он никогда не задумывался об этом, да и вряд ли пришёл бы к такому выводу. Звучало крайне несуразно, однако, Грелль слишком хорошо относился к девушке, чтобы выдумывать подобное. — Когда в последний раз ты его видел? — безэмоционально и хрипло осведомился Кревен, смотря в окно позади жнецов. — Недавно, — такой ответ Легендарного не устроил от слова совсем: ему нужно было другое. — Если Вам нужен кто-то из них двоих, мистер Фантомхайв может знать то, что Вам нужно, — проницательно заметил Спирс перемену в Кревене. — Я слушаю. — Ходит много слухов. Из них следует, что граф неоднозначная фигура среди демонов: не признаёт иерархию, поэтому бросает вызов любому, кто решил поставить его на место. — Я ожидал что-то в этом роде, — довольно пропел жнец, узнавая Сиэля: конечно, гордыня при жизни не оставила его в существовании демоном и, наверняка, только упрочила свои позиции. — Он тебе сказал о том, что происходит? — Одному из стажёров, который нарвался на оборотня. Граф привёл его раненого сюда и сообщил, что это только начало. — Ваше благородство не покинуло Вас, хоть и продолжаете отрицать его наличие, — прошептал Легендарный, безумно улыбаясь. — Весьма познавательно, Уилл. Ты знаешь, где он? Спирс кивнул и произнёс адрес. От того, что услышал Адриан, он взорвался безумным хохотом. Еле-еле напомнив про необходимость поисков информации о катастрофе, Кревен исчез из кабинета. Пожалуй, столько противоречивых эмоций и веселья он не испытывал очень давно. Всё же, как изменения постоянны в своей привычности для конкретного жнеца, не мог бы понять никто, кроме его самого!***
В Англии время близилось только к полуночи тогда, как в Соединённых Штатах уже наступало утро. Гулкий бой часов Биг Бена оставался таким же громким. Даже шум улицы лишь немного приглушал дисциплинированное напоминание о времени суток для всех лондонцев. Адриан широкими шагами шествовал по району Кенсингтон. В этом времени он уже не был тихой окраиной столицы, хотя сохранил спокойствие, которое чтили его обитатели. Роскошные дома давали понять, что здесь нашли своё пристанище не самые бедные горожане. Перемежаясь со старыми строениями, они дышали благополучием. Традиционность этого места разбавляли многоэтажные здания, правда, не такие высокие, как в Нью-Йорке — совсем не такие. Следуя от Гайд парка, Кревен лишь отдалённо отмечал схожесть с улицей позапрошлого столетия. Гайд Парк Гейт когда-то была весьма пустынной, вопреки современной плотности застройки, улицей. Лишь в конце дороги, завернувшейся в "петлю", можно увидеть ту эпоху, замершую посередине довольно-таки оживленной части Лондона. Красное кирпичное здание являлось более, чем несуразным, на фоне остальных. Выдержанный викторианский стиль просматривался в каждой детали фасада. Круговой подъезд к центральному входу, наверняка, хранил в себе стук каретных колёс и топот копыт запряжённых лошадей. Если бы не свет в одном из многочисленных окон, можно предположить, что дом не помнил шагов своих хозяев. Вернее, хозяина. Очевидно, тот не особо скрывался от посторонних глаз. Большой дом когда-то был официальной летней резиденцией четы Фантомхайвов и их наследника. Он никогда не пустовал, будучи удобным прибежищем человека высшего света, который по всем нормам этикета должен был непременно иметь свой особняк в тёплое время года, когда светская жизнь британской столицы расцветала также пышно, как и цветы в парках. И, похоже, граф не думал менять своих привычек, хотя прошло уже много времени. Приверженность традициям заложена в представителях древних родов в крови, так что скорее Легендарный бы удивился иному развитию сценария жизни Сиэля — потомок не очень-то любил перемен в своём течении жизни. Правда, само его существование вносило свои коррективы, не заботясь об отношении юноши к поворотам судьбы. Адриан не стал утруждать себя оповещением обитателя этого дома о своём приходе и бесцеремонно вошёл через парадные двери в не такой просторный, как в загородном поместье, но всё же холл. В нескольких шагах от него вверх вела деревянная лестница с двумя пролётами, которые нужно было преодолеть, чтобы взойти на второй этаж. Синего оттенка стены остались не тронутыми временем, как и обстановка. "Великолепно! Дворецкий явно не покидает своего господина, — пронеслась мысль по мере того, как Кревен поднимался по ступеням, которые смиренно не выдали присутствие постороннего в здании". — Беспардонен, как и всегда. Холодный и властный голос прозвучал из глубин веков. По крайней мере, Легендарный не сразу сопоставил его звучание с данным моментом. Губы привычно растянулись в улыбку, которая всегда была атрибутом Гробовщика, а ироничные глаза посмотрели в конец пути. Стать. Лицо, выражающее не больше, чем скучающее внимание. Спокойный и серьёзный взгляд синих глаз. Немного растрёпанные отросшие волосы сизого оттенка. И недовольно поджатые бледные уста, предательски выдающие настроение своего хозяина. Единственное отличие состояло лишь в одном — росте. Теперь графу можно было смело давать шестнадцать-семнадцать лет — не старше Вэлери, — хотя, возможно, то было визуальным обманом: Кревен стоял ниже на лестнице. — Приветствую Вас, граф, — привычно для юноши пропел Адриан. — Давненько не виделись. — Думаю, ты знаешь моё отношение к твоему приходу, — со сталью в голосе произнёс Фантомхайв, и глаза наполнились алым светом, разбавляя небесный оттенок. — Желаю оказаться неправым, но вижу, что не выйдет, хи-хи. — Тогда зачем всё это? — Вам привет от Спирса. — Отчего все жнецы такие навязчивые, не подскажешь? — чуть ли не ласково спросил юноша, и этот тон от демона не предвещал ничего хорошего. — В последнее время вы не слишком отличаетесь от нас. — К сожалению, ты прав, — поморщился граф. — Позвольте завершить свой путь? Сиэль предостерегающе оглядел Легендарного, развернулся и направился по коридору в сторону двери, откуда пробивался свет. Адриан не спеша поднялся наверх и прошествовал следом за молчаливым юношей: не ошибся — тот действительно подрос и стал чуть ниже плеч. Тот зашёл в комнату и опустился в кресло. На небольшом столе лежала раскрытая книга. — Решили почитать на ночь глядя? — Не твоё дело, — спокойно отрезал Фантомхайв и закрыл массивный фолиант, который сразу же испарился и возник на законном месте в шкафу. — Вы делаете успехи, позвольте заметить. — Я не нуждаюсь в твоих оценках... Легендарный, — кровожадно заметил Сиэль. — Как и ни в чьих других, — улыбка жнеца приобрела иное выражение, став отражением истинности своего обладателя: хладнокровного палача. — Что тебя привело? — удовлетворённо от подобной перемены в настроении Кревена произнёс юноша, жестом позволяя тому сесть. — Мне нужен Ваш дворецкий. Граф повернулся к жнецу, и взгляд его готов был испепелить Адриана в адском пламени. Рука вознеслась по направлению к Легендарному и немного сжалась, словно бы под ладонью находилась шея мужчины. — Ты выбрал не самую приятную тему для разговора по прошествии стольких лет, — Кревен почувствовал небольшое давление, но оно мгновенно пропало, несмотря на то, что юноша продолжал свои действия. — Может ты и сумасшедший, но никогда не считал тебя глупцом. — Столь высокие слова да и ещё сказанные Вами... — весело протянул Легендарный и, видя злостное непонимание и дрожащие от напряжения пальцы, продолжающие добиваться желаемого, закончил. — Не старайтесь, — издевательски, чтобы осадить этого наглеца, прошептал Кревен. Сиэль удивлённо вскинул брови, рассматривая своего визави и удвоил усилия. — Похоже, Вы меня не поняли, светлейший граф. — Ты... — Да, многих демонов это раздражает, — ехидно продолжал Адриан, иронично смотря на потуги юноши. — Это не подействует. — Почему же? — выплюнул граф, но руку опустил. — О, на этот вопрос я не смогу дать вам подробного ответа. — Неужели? — ядовито переспросил Сиэль. — Не я являюсь создателем этого, — он вознёс руку, где на указательном пальце скупо поблескивал "молчаливый" изумруд. — И о "нём" я хотел бы поговорить. Фантомхайв нахмурился, смотря на кольцо. Разумеется, он помнил его, ведь Гробовщик никогда с ним не расставался. Размытые картинки памяти подбрасывали и другой момент, с участием этого артефакта. И, он не мог не признать, те воспоминания доставляли ему неприятные ощущения, которые он, будь он по-прежнему человеком, охарактеризовал бы, как горечь. — Мари создала его? — глухо озвучил граф прежде, чем смог более тщательно обдумать свои слова. — И да, и нет, — спокойно пояснил Адриан, устраиваясь удобнее на кресле, и подперев голову рукой. — Оставим это, — раздражённо произнёс юноша, как никогда, напоминая себя прежнего: очень он не любил несвоевременной витиеватости слов жнеца. — Зачем тебе мой слуга? Кревен неприлично рассмеялся, представляя, каких усилий стоит Сиэлю не произносить имя дворецкого. Выходит, граф и правда отпустил того восвояси, не желая держать подле себя свободолюбивого демона. Назови Фантомхайв его имя, Михаэлис сразу же появился бы здесь, отзываясь на печать контракта, который не был расторгнут: простой разрыв договорённостей не подвластен контрактёрам. Для того требовались усилия иного рода... — Ох, пожалуй, никто, кроме него, не сможет отыскать то, что мне нужно, — смеясь, поведал Адриан. — Говори яснее, — уже злясь не на шутку, прогремел Сиэль, едва ли не рыча. — А Вам идёт быть демоном, — сразу же отреагировал Кревен, силясь успокоиться, но граф был для него всегда очень забавным субъектом. — Легендарный! — Уговорили, скажу, — вызвав ещё одну вспышку гнева у доведённого таким поведением графа, произнёс жнец. — Мне нужно отыскать одну девушку, которую Вы оба хорошо знаете, как Мари Найтгейл. Глаза юноши заметно округлились, а взгляд и вовсе стал олицетворением безнадёжности психического состояния Адриана. Сиэль посмотрел прямо на сидящего, не видя того в упор, погрузившись в неуёмное понимание, что тот вряд ли будет ломать комедию по такому поводу. Фантомхайв помнил, как сейчас, что Мари значила для Кревена, и узнал, когда та погибла — для Себастьяна. — Мари... она... — У неё новая жизнь, человеческая и хрупкая. И сейчас ей нужна помощь "не людей". — Что с ней? — глухо вопросил Сиэль. — Кроме того, что сбежала, ничего более не известно. Я не буду раскрывать всего до тех пор, пока это будет необходимо, или она сама не решит просветить Вас, — Легендарный наклонился вперёд, упирая локти в колени и пристально смотря на юношу. — Не знаю, что произошло между Вами и Вашим дворецким, но решение я оставляю за обоими. Спирс и Сатклифф в курсе, если вам нужно будет их содействие. Вы уже согласились, — прозорливо заметил Адриан. — Но, как это будет сделано, определять только Вам. — Я понял, — кивнул Фантомхайв, обдумывая сказанное. Кревен поднялся с места и уже направился к двери, как обернулся и завершил. — Ещё одно, граф, — дождавшись, пока тот не обратил на него внимание, жнец договорил. — Не рассказывайте об этом никому, иначе даже я не представляю последствий. — Я понял тебя, — твёрдо ответил Сиэль, смотря прямо на Легендарного. — Вы — всегда желанный гость в Нью-Йорке, — тепло улыбнулся мужчина и протянул визитку с координатами девушки юноше. — Вэлери Хокинс? — недоумённо произнёс тот имя, напечатанное на картонке с логотипом крупной компании, известной во многих странах, включая Англию. — Это она, — мягко улыбнулся Кревен, прикрыв глаза. — Там знают, как со мной связаться. До встречи. Адриан прошёл к двери, спустился на первый этаж и вышел из здания, провожаемый теперь уже не таким потустороннем взглядом наследника Фантомхайвов. Ни один шаг Легендарного не оставался без внимания юного, по меркам таких существ, демона. Приход такого визитёра можно было отнести к разряду "ожидаемых", учитывая весьма странное положение в подлунном мире. Демоны, сорвавшиеся с цепи в буквальном смысле этого выражения. Вся другая нечисть, вплоть до духов, постепенно проникала в мир людей, страша и терроризируя. Уровень преступности повысился, число жертв росло с каждым днём, и виновники никогда не могли быть найдены, ведь они не относятся к человеческому измерению. Граф отчасти радовался, что теперь не нужно искать тех, у кого можно забрать ту или иную силу: они сами шли в руки. Однако, наступал такой момент, когда он, будучи не самым сильным, мог попасть под горячую "руку" нескольких таких тварей, с которыми он не способен выстоять в поединке. К помощи Михаэлиса он намеренно не прибегал, силясь быть верным данному слову. И злился, когда тот, будучи по-прежнему связан контрактом, появлялся своему хозяину на глаза: хотя, по чести признать, давно это было. Похоже, теперь придётся на время забыть свою организованную, выраженную в полном беспорядке, жизнь, где кровавые стычки, контракты с людьми, редкие, но помогающие освежить голову, часы и дни прелюбодеяния стали рутиной. Интерес, выраженный во вполне конкретном деле, не испытываемый довольно долгое время, начал пробивать свой путь к изначальной сути графа, бывшего Цепного Пса Её Величества и одарённого игрока в весьма опасные игры. Азарт до всего нового и необычного, словно глоток свежего воздуха после заточения, опьянял, хотя Сиэлю дали лишь почувствовать аромат: не испробовать. Когда Легендарный скрылся из виду, граф отошёл от окна и замер на долгое время посередине комнаты, обдумывая, как лучше приступить. Звать Себастьяна он не собирался изначально. Они больше пятидесяти лет назад обоюдно решили, что выстроенный порядок "господин — слуга" больше не прельщает обоих. Сиэль долго терпел холодные взгляды и не менее безразличные интонации, когда обратился в подобного Михаэлису. Тот потерял возможность получить желанную душу по воле не только самого случая, но и взбалмошного и недальновидного юнца в лице названого графа, Алоиса Транси. Клод лишь начал воплощать свой план, который так и не приблизился к финалу: Себастьян спас графа, и не той ценой, что была обозначена в их договоре. Вмешательство не менее сильной демонессы навсегда изменило жизнь юноши и слуги. Комок, когда-то завязанный паучьим племенем, развязался не тем концом, который так долго и мучительно искали. Конечно, не стоило ждать от эгоистичного и честолюбивого демона верности слову: контракт — не та вещь, которую можно переступить. И Михаэлис продолжал присматривать за графом, хотя его мотивы так и не были ясны последнему. Вернее, отказывался даже анализировать вероятность того, что дорог определённому демону. — Вы ведь знали это, Мари?... — прошептал граф, всё дальше и дальше погружаясь в эти события. — Вы говорили об этом... — Я встречу вас позже... Вас обоих... Не сомневайтесь, Ваша Светлость... Помните наш разговор... — Вы тоже ничего не поняли, граф. Мари Вам всё сказала... но Вы её не услышали. — Она мертва, чёртов ты псих! — Поэтому есть только один выход Вам возразить. Выполните её желание и живите. Вы увидите её вновь, граф, и её смерть станет для Вас новой жизнью. Слова жницы и Гробовщика незримо тянули за собой дальше, приглашая вернуться в прошлое: когда он был человеком, и жизнь имела цель и смысл. Теперь же в его руках было бесконечное существование, о котором, возможно, мечтают смертные. Порой он задумывался о том, что будет потом, и погружался в странное состояние, словно сон наяву. Сейчас у него есть возможность вернуться в то время, даже демоном. Стать снова рядом с той, что помогала и поддерживала, не ожидая ничего взамен, но неизменно получая отклик. Увидеть девушку, до сих пор живущую в том, что он назвал бы сердцем. Возможно, её незримое присутствие, краткие и точные слова, звучавшие в моменты потерянности, помогали найти выход. Продолжать ощущать себя частью мира; познавать себя и находить в этом своё очарование. — Вы победите, если выживете. Сиэлю с каждым новым десятилетием сложнее было решить, победил ли он. И вот появилась возможность узнать, вспомнить себя прошлого, что так настойчиво существует внутри него самого — всё же он молод для демона, как ни посмотри. Он опустил голову и перед тем, как исчезнуть, на губах возникла робкая и немного дрожащая от непривычности давно забытой мимики улыбка, которую никто не смог бы увидеть. То выражение, присущее графу, которого нет среди живых, но и к мёртвым бывший глава рода Фантомхайв не позволит себя причислить.