The Souls cannot Die: Beyond the Life

      Задумчивые красные глаза следили за перемещениями чуждого в этом месте, как и демон, создания между кроватями в лазарете Департамента. Маркиз уперся плечом в стену, скрестив руки на груди и внимая речам жнецов, спокойному голосу Гекаты, исцеляющей потерпевших в недавнем бое, и энергетике пантеры неподалёку. Девушка в нескольких метрах от него представляла собой не человека, не обыденное людское обличие скрытой силы. Перед ним была та, что он встречал в долине. Она казалась прозрачной, как бывало ранее. Теперь же контур образа обрёл содержание, подчиняющий своей "наготой". Селина и есть душа. Полог драгоценного блеска. Отражение иного понимания мироздания. Не субстанция человека, служащая пропитанием для баатезу, но не менее живая. Сияющая до такой степени, что могла быть заметна под "кожей". "Облачение" смертной девушки присутствовало, однако теперь оно по свойствам походило на облик Великого полководца для земных существ и одновременно не было таковым по происхождению.       Поэтому Андрас изучал, не шелохнувшись стоя на пороге. Маркиз слегка нахмурился, когда Кира встала с места у двери и обернулась к Селине, которая не отвлекалась от своего занятия. Ничего в поведении девушки не выдавало "озвученный" проводнику приказ. А тот был, Себастьян не сомневался. Особенно, когда пантера поклонилась ему и направилась к Гекате. Но быстрые шаги вдали коридора заставил всех, кто уловил нервозную торопливость, помедлить.       Через некоторое время из-за угла показался Уильям. Мужчина торопливо, вопреки обыкновению, сокращал расстояние и без всякого ощущение мерзости, которое сквозило во взгляде на подлунных, встретился со взором Михаэлиса. Периферийным зрением Маркиз заметил, как Кира остановилась и обернулась через плечо в сторону входа, где стоял Себастьян.       Спирс встал у порога, поправляя очки. Решительно сделал шаг в полной уверенности, что демон его пропустит.       — У меня срочное сообщение от Совета, — недовольно проговорил начальник ухмыляющемуся мужчине, не думающему двинуться с места.       — Госпожа ещё не закончила, — вступила в бессловесный разговор Кира, садясь прямо перед двумя существами.       — Они... — Спирс снова поправил очки и доверительно тише добавил. — Они требуют Селину.       — Как интересно, — чувствуя, что можно вдоволь поёрничать над претившими ему пособниками Бога, Михаэлис не скрывал своего глумления, лукавства и искреннего презрения жнецов, которые всегда были малоспособны на самостоятельные действия: никакой импровизации. — Столь Великие создания, подобные Всевышнему, сразу скрылись подальше, словно крысы, и теперь присылают оттуда требования через своих... посыльных.       — Извращение всякой субординации и иерархии отличает вас ото всех, — чеканно проговорил Уильям.       — Это верно, — согласился Себастьян, не скрывая кошачьей улыбки. — Я не хотел бы, чтобы Селина была здесь дольше...       — Довольно.       Мужчины оглянулись на голос и удивлённо уставились на фамильяра, обратившейся к ним голосом Гекаты.       — Кира!       Пантера замолчала и прошла в сторону, где Селина заканчивала с очередным раненным. Девушка поднялась и посмотрела на Проводника долгим взглядом, после чего та поклонилась и перешла дальше к следующему пострадавшему. Перед этим навестив Рональда, отхватившего свою порцию боевых ран от духов. Благо, всё закончилось, и он был в сознании.       — Идём, — кинула Селина под не слишком согласным взглядом демона. — "Сейчас нас попросят отсюда", — ментально обратилась к идущему рядом с ней Андрасу, пока они шли за Уильямом.       — "Не будем им препятствовать", — довольно прошелестел демон в разуме Гекаты, после чего тронувшая его руку ладонь скрылась в сильном объятии.       Молчание оставалось многозначительным до тех пор, пока они не перешли через пролёт между зданиями до неприметного входа и скрип двери в огромное помещение не огласил пространство. Напоследок взглянув на Уильяма спокойным собранным взглядом, Геката и Маркиз пересекли порог. Селина лишь периферийным зрением отметила удивительную, на фоне всей технологичности Департамента, средневековую атмосферу аскетичного кабинета с парой небольших окон. Комната, больше походившая на зал в замке, пропиталась теплом огня и запахом воска. Осевшего на каменных грубых стенах и массивной мебели из необработанного дерева, обтянутой жёсткими на вид гобеленовыми подушками. Огоньки выхватывали из полумрака самые необходимые детали антуража и самих присутствующих.       Сразу стало ясно, что владелец явно не относился к новаторам и придерживался давних традиций.       — Советник, — Селина отвлеклась от незаметного изучения обстановки и сфокусировала внимание на Канторе.       Тот не смотрел на неё и изучал бумаги, которые передавал ему Самюэль. Морин и Кревен находились на скамьях у стены. Впрочем, Легендарный, как обычно, делал вид, что его мало интересует происходящее, пока не взглянул на Гекату и не ухмыльнулся. Шуточно закатил глаза к потолку. Уголок рта девушки дрогнул в одобрении и понимании, что Адриан в курсе повестки.       — Не были бы Вы столь любезны вернуть подобающую атмосферу этому месту? — Кантор кинул острый взгляд на прибывших и на его лице заходили желваки от вида демонов, к коим приравнивал Гекат: двух других он уже отослал к Спирсу с наказом, чтобы те не показывались на глаза, а лучше бы и вовсе сгинули.       Ядовитая просьба, приправленная толикой брезгливости, вызвала на лице Селины лишь мягкую усмешку с оттенком усталости. Девушка посмотрела на стоящего в напряжении демона, что был ближе к одному из окон, за которыми продолжался ливень.       — Конечно, — короткий взор на непогоду и под разгорающимся пламенем глаз тяжёлые тучи постепенно начали испаряться, но Геката не дождалась завершения, вернув внимание на жнеца. — Не могу оставить искренность твоего отношения без ответа...       — Я никогда не ждал правды от таких, как ты, — прошипел Кантор, вздёргивая широкий, почти квадратный подбородок и поворачиваясь в сторону девушки всем телом. — Ты привела его сюда!       — Вряд ли...       — Я всегда отказывался верить тебе, хоть ты и настаивала на том, чтобы я слушал твои бредни, — Высший жнец прервал Гекату и по мере речи огибал большой стол, наступая на девушку с яростной бравадой.       — Остынь и рассуди без эмоций, — холодный шёпот от противоположной стены вызвал на лице Кантора такое возмущение, что стоило бы посмеяться, впрочем, демон неподалёку почти позволил себе эту вольность. — Аббадону никто из нас не нужен, — Селина ощутила, как Маркиз вперился взглядом в Легендарного.       — Что он ещё сказал тебе? — бархатный голос звучал с такой вежливой любознательностью, что девушка повернула голову через плечо, приготовившись встать между демоном и Кревеном, чтобы не допустить ещё одной схватки.       — Меня насторожило, что он не поведал ничего нового, — с легка проглядывающейся тревогой в глазах ответил Адриан, тишиной голоса подчёркивая серьёзность случившегося.       Геката посмотрела прямо перед собой в задумчивости о мотивах Аббадона. Даже не слыша, как пыхтит Кантор. Его недовольство подпитывалось ещё и тем, что Кревен являлся таким же Высшим жнецом, как и он сам. Обладал не меньшим по весу голосом, несмотря на наказание — Андриана никто не разжаловал и не лишил статуса.       — Так вот, — Председательствующий Совета растягивал слова, будто разговаривал с неразумными детьми, так некстати оказавшимися в его кабинете. — Если им настолько нужна она, — невежливый тычок пальца чуть ли не в нос девушке вернул внимание той к разговору, не вызвав никакой реакции с её стороны. — Чем дальше она будет от Департамента, тем целее будем мы.       — Если бы не Селина, мы бы не рассуждали об этом сейчас, — чеканно подвёл черту Кревен и поднялся с места под опасливым взглядом коллег. — Скорее твоё нежелание видеть истинное положение вещей погубит нас всех, — Адриан перевёл сдержанный взгляд на Гекату, которая видела, что тот не хотел показывать при остальных. — а это не входит в мои планы. — ведь её завет о том, чтобы мужчина жил, оставался в силе все эти столетия, не считая того обещания, чтобы было дано им лично: быть поблизости.       — Положение состоит в том, что я думала разорвать наши договорённости, Кантор, — девушка улыбнулась Легендарному со всей признательностью и перевела открытый взгляд на Председательствующего. — Когда поняла, что он может убить и воспользоваться всеми имеющимися силами, — Селина опустила глаза и после паузы продолжила. — Но я не была готова к смерти, зная, что... — снова взгляд на Кантора, и не стала слишком откровенничать: значимые для неё существа знали, что кроется в молчании. — Не желаю ни в чём убеждать и просить. Не я угроза вам всем. Решение же принадлежит только тебе.       Напряжение в комнате спало с последним оброненным звуком красивого глубокого голоса, пропитанного обволакивающей уверенностью и прямотой без магии. Даже освобождённое от дождевых туч солнце светило ярче сквозь измерение жнецов.       Выдержав ритуал молчания, Селина поводила по воздуху рукой за спиной и, почувствовав опору в виде поймавшей её сильной ладони с прохладными пальцами, повернулась к выходу. Маркиз, словно ожидая окончания гадливого пребывания в претившем ему окружении, следовал впереди Гекаты. Пока та не остановилась посреди длинного коридора, ведущего наружу, где сновали жнецы, наводящие порядок.       — Давай уйдём? — тихо, без всякой властности.       Михаэлис, продолжая держать девушку за руку, внимательно посмотрел в лучистые глаза, умело скрывающие усталость. Но Маркиз чувствовал, что Селина вымоталась — её возвращение случилось только несколько часов назад. Силы на протяжении всего времени находились в постоянном напряжении, чтобы лишний раз не раздражать местных жнецов.       — Думал, как вернее подойти к этому предложению, — лоснящаяся кошачья улыбка не могла не вызвать призрачной зеркальной реакции в ответ. — Куда направимся?       — Ближе к воде, — Селина даже прикрыла глаза в удовольствии, уже представляя дикую стихию перед собой и пустоту на много миль вокруг.       — Как угодно, душа.       К фантазийному морскому бризу прибавились крепкие объятия. Чувство невесомости дарило ощущение, что она легче ветра, несущего запах солёной воды. Шёпот демона преобразился в шум прибоя, а на лице поселился отблеск тёплого света солнца. Стоило открыть глаза, как перед взором расстилалось пленительное полотно океана, за которым вдали почти скрылся догорающий диск светила.       Признательность затопила душу, которую демон обнимал, стоя за спиной. Душу, скинувшую последние оковы и задышавшую свободно. Она грела прохладные пальцы и охраняла тепло его кожи. Играла вкусами кристальных эмоций на губах, стоило прикоснуться ими к плечу. Слышалась шёпотом в аромате и запахе рыжих волос, окружавшем и его тоже, так как держал в руках сам источник. Селина никогда не позволяла излишние прикосновения к своей сути — сама была инициатором. Потому просто стоя тесно рядом этот сонм уводил разум по волнам ощущений не меньше, чем бесчувственное тело дальше от берега.       — Я могу спрятать... — Геката "видела", как мужчина теряется и позволяет магии захватить себя.       — Нет, — сразу, спокойно и уверенно проговорил Андрас, водя руками по душе и касаясь губами шелковистой кожи. — не позволю.       Селина усмехнулась на низкий, ставший хрипловатым голос, отражающим немоготу прожорливого зверя. Маркиз даже не догадывался, насколько чётким было видение его девушкой. Геката внимала энергетике демона, холящего сокровенную жертву во благо его власти. Чарующему мраку, сдерживаемому в глубинах сущности по привычке. По выработанному контролю. Она уже представляла себя погрязшей в этой тьме, способной уберечь, сохранить, защитить, подарить покой. Ощутить все нити, которые пронизали раскрывающиеся перед ней миры с бурей эмоций, знаний и богатого опыта странствий, не своих — Маркиза, воина. Живущего не в одном времени, которое для неё представлялось в материальным мире таким же материальным. Не в пространстве, окружающим их. Вне всяких измерений моментов, когда она была с ним по-человечески хрупкой. Известные смертным мерила расширялись для бессмертных существ на неизведанные просторы всего сущего.       — Я так и не сказал тебе... С возвращением, душа, — прошелестел над ухом самый неповторимый в мирах голос разорванного бархата.       — В который раз... — заметила девушка с придыханием, замаскировавшим грустный смешок, и отвернулась от темнеющей в сумерках ряби океана, чтобы увидеть самое необходимое существо. — Этот не похож ни на один...       Смотря в глаза и видя, как Михаэлис пытается понять цепь событий, приведших их сюда, с самой первой встречи, чтобы вновь контролировать все детали, Селина ощущала горечь. Она не мешала Себастьяну лелеять воспоминания, ненавидеть отдельные кадры и вожделеть повторения других. Ибо всё пропитано жаждой зверя, утверждением своих прав не столько на воспоминания, сколько на результат — всеобъемлющее обладание Селиной Маркизом, как и его память о собственных изменениях. Ей было дорого, нужно каждое.       — Так много, — глухо не сдержалась девушка, почти по-людски чувствуя защемление в груди от внутренних переживаний Андраса. — Нет-нет, — когда мужчина начал глушить поток, Геката испугалась пустоты, которая присуща каждому демону. — Не обрывай их, пожалуйста, — и обняла лицо мужчины, вглядываясь не менее алчно в лик, отражающий удовлетворение и обожание стоящей перед ним души.       Себастьян властной рукой закопался в тяжёлую густую шевелюру девушки, показывая не только испрошенное. То, что не отдаст. Не позволит разделить добытое ещё хоть с каким-нибудь существом во всех мирах. Разделение судеб завершено. Нет преград. И при этой мысли внизу живота пробудился необузданный волей Андраса жар. Пламя, которое освобождалось под огненным взглядом Селины, требующей отпустить контроль: в нём более не было необходимости. Осознание падения всех границ, всех ограничений, накладываемых на демона смертным телом и неокрепшей душой, пришло естественно и без ударов. Как органически совместимое с его природой. Как должное, если не брать в расчёт усилия на получение столь ценного дара.       Оттого поцелуй освобождения получился совсем неосторожным. Сносящим к чёрту свежие руины. Безудержным без всяких "но" и "если". Стон в рот зверя, в котором слышалось желание сбросить личины, принятые в материальном мире, подстегнул всю гамму, составляющую похоть. Согласие существа, при прикосновении кажущееся таким же хрупким, как и была Селина ещё утром, но обладающее пока неизведанными способностями послужило стимулом к началу исследования. Ожидание новых открытий, которые уже не предполагались в силу их предсказуемой несостоятельности в будущем, вызвало ухмылку коварного довольства. Влечение за неизвестным, не встретив барьеров воли Маркиза, грозилось прервать все прелюдии. Но демон не был бы демоном, если бы отказал себе в наслаждении помучить не себя — своенравную Гекату, незримо подчиняющую свободолюбивого обитателя Преисподней.       Одежда обоих бесформенным пятном осталась на самой кромке воды, когда оба переместились дальше от берега. Уже лёжа на появившемся с магией мягком возвышении, Михаэлис нарочито усиленно сбавлял пыл Селины, расположившейся на нём. Стёртые почти до крови губы сминались в греховном угаре. Руки оставляли пока несильные царапины на телах. Девушку не выпускали из тесных объятий и одновременно усиливали желание, которое не давали воплотить.       — Что ты затеял? — тяжело после длинного глубокого поцелуя вымолвила Геката, упираясь ладонями демону на грудь и стараясь смотреть строго и недовольно, однако очевидное желание и томление во взгляде сыграло против неё самой.       — Мне досталось слишком диковинное завоевание, — Маркиз поднялся, упираясь одной рукой за спиной, и приник к длинной шейке, хитро посматривая на девушку между короткими поцелуями. — Упущение даже незаметной на первый взгляд мелочи преступно.       Ответный приглушённый рык показался столь неожиданным и прелестным в накатывающем возбуждении, что вызвал беззвучный смех. Тот осел на коже груди девушки горячим выдохом, посылая табун мурашек по позвоночнику. И снова прикосновения, в которых Селина таяла. Границы рассыпались для обоих. Возможность почувствовать демона обожгло предзнаменованием собственной потери в нём. Геката больше не боялась этого. Не тревожилась за то, что её запрут в темнице собственных неосторожных и неуёмных желаний. Потому свобода делать всё, что так хотелось, становилась осознанной, вожделенной и жизненно необходимой. По этой причине сереющая кожа демона под решительными и ласковыми поцелуями Селины теряла обманчиво-человеческую теплоту и тон. Тело под ней становилось более мускулистым от сладостного напряжения мышц. Проворные пальчики перебирали ставшие длинными смолистые пряди, окутывающие настоящего Маркиза. Изогнутые рога демонстрировали природу существа. С каждым влажным прикосновением широкая грудь, где маялась душа зверя, вздымалась от мощного дыхания возбуждения. Сила когтистых рук, покрытых дорожкой перьев от косточек на запястьях до локтей, на собственной сущности оставалась осмотрительной. Поэтому душа была отпущена к Андрасу, просвечивая сквозь кожу лёгким мерцанием. Чтобы увести, запутать и получить вожделенное.       Мужчина не мог упустить такого разгула полнейшей наготы Селины. Видя, как девушка спускается ласковыми поцелуями ниже по его торсу к чернильной дорожке волос, ведущей к паху, Михаэлис невольно оторвался от очаровавшего его действа. Прикипел голодным взором к контурам силуэта, отражающим свет завладевшей небом луны. Горячие губы девушки описывали контуры тела. Когда как ощущаемая, едва заметная мантия завладевала им. Себастьян звучно выдохнул, когда страстное прикосновение к основанию члена мгновенно запустило кровь к головке. Обилие чувств, окутывающей магии и тонкого соблазнительного тела, выставляющего свою грацию на показ хищнику, выбивали всякое осознание себя.       То вернулось метафизическим ударом и негромким стоном, когда и без того готовую крупную плоть захватили хрупкие руки и уста на самой вершине ствола. Показывающийся из-за массирующих головку губ язычок, бесстыдно гуляющий по уздечке, забрал всё на себя и на ощущения от его прикосновений. Вид открытого поцелуя самой чувствительной точки и гипнотический взор на Андраса оказались неподражаемы. Ладонь, сминающая подтянувшиеся яички, высасывала силы. Маркиз был упоён самим представлением, устроенным Селиной. Девушка без всякого намёка на стыд, демонстративно лакомилась предложенными возможностями властвовать. Наслаждение от доставляемого демону удовольствия пропитало лицо и открытый, блудливый взгляд. В нём абсолютно обезоруживающе отражалось покаяние в собственном желании греха.       Себастьян не мог догадываться, что увидела в нём Геката, но последующие манипуляции с плотью уже не давали новых образов перед глазами — только те, что представали перед ним ранее. И те менялись за полуприкрытыми веками, олицетворяя удовольствие, доставляемое демону. Сосущие манипуляции на члене, горячие руки на груди и вкус собственной крови во рту не нуждались в картинке — они без того оказывались слишком яркими. Движение упругих умелых губ по стволу, знающее внимание к эрогенным точкам на плоти и сокращающееся горло постепенно ускорялись так, что невозможно было их разделить на составляющие. Всё смешивалось и завязывалось клубком наслаждения.       Селина же действительно упивалось вкусом самого Маркиза во рту. А его вид перед ней — мечущийся, натянутый струной, с напряжёнными жилами на шее от того, чтобы не раскрыть иссечённые клыками уста, — волновали нутро. Мокрая дорожка на её бедре и клокочущее лоно не оставили девушке выбора. Напряжение внизу живота требовало к себе не меньшего внимания. Геката не стала сопротивляться. Проворные пальчики сноровисто нашли набухшую горошину клитора и приступили к высвобождению удовольствия. То отражалось в приглушённых от занятого рта тихих стонах, посылающих вибрацию по горячему члену. Брови Андраса хмуро сошлись. Он заметил перемену, но не был способен познать причину, пока находился во власти похоти. Потому приподнялся на локтях.       Перед его тёмным взором предстало длинное, высеченное будто мастером, тело девушки, лежащее полу боком. Покачивающийся локоть руки, ведущей к промежности Гекаты. До конца не понимая мотивов своего сопротивления столь возбуждающему виду богини, доставляющей себе удовольствие, Себастьян отпустил свой мрак, чтобы отвести руку Селины. Та выпустила изо рта массивную головку члена, громко выстонав нечто на незнакомом языке, когда собственные пальцы заменил всплывший из тьмы и падающих перьев длинный хвост демона.       Стоны не утихали и тогда, когда её уста захватили окровавленные губы. Рука на плоти Маркиза продолжала доводить мужчину до кульминации. Хвост точными манипуляциями кончика доводил девушку до оргазма. Необычность положения и новые ощущения заставляли обоих конвульсивно содрогаться в стихии секса, пока волна острого удовольствия не прошила Селину. Она дёрнулась и выпустила губы демона, разорвав влажный поцелуй. Короткий вскрик полный наслаждения затмил шум ночного прибоя. Горячие капли спермы ударились в грудь и подбородок, удерживаемый властной рукой рычащего зверя. Андрас прикипел глазами алчной Бездны к замутнённому блаженством взгляду Селины, по телу которой струились потоки его острого апогея. К полуоткрытому дрожащему ротику, окаймлённым влагой от смазки плоти. Серовато-белёсая жидкость на сияющей молочной коже смотрелась сногсшибательно и вульгарно одновременно, порождая намерение повторить.       Жаркое тяжёлое дыхание на мгновение замерло, когда Михаэлис опрокинул Селину на импровизированную кровать и навис сверху, фиксируя запястья девушки у той над головой. Покрытый смоляной мягкой шёрсткой хвост обвился вокруг талии, приподнимая бёдра Гекаты над поверхностью.       — Твоё удовольствие принадлежит только мне.       Хриплый тон голоса и тлеющие глаза неутолимости поплыли перед взором с монолитным вторжением во влагалище. Слёзы наслаждения, чистейшего упоения силой и словами демона мешали обзору. Ощущения горячего ствола в лоне, недавний оргазм и собственное подчинения Маркизу с лихвой компенсировали неудобство. Впрочем, ему не дали продлиться долго жадные губы, прикоснувшиеся к глазам и избавляющие взгляд от влаги.       Толчки длинной амплитуды мучительно медленно вытягивали стоны истомы. Массивный член напористо и бескомпромиссно проторил себе путь в узости мокрого от смазок влагалища, приникая так глубоко, что хотелось кричать от восторга этой мощью. Дыхание Гекаты билось в сильную шею и плечи нависшего над ней мощного зверя. Оковы рук сменились крепким переплетением. Уста демона оглаживали ранимую клыками кожу, вбирая в себя вкус не прекращающей переливаться души. Наполняясь страстью и любуясь исступлением Селины под собой. Та же ласкала его торс ногами, придвигая ближе и углубляя проникновение. Прогибалась в пояснице, подаваясь навстречу, стремясь освободиться от копившегося напряжения.       Но в планах Андраса не было намерения к завершению. Тело под ним представлялось столь соблазнительным, норовистым в своих желаниях и притягательным, что идти на поводу Селины означало бы конец. Потому мужчина отпустил ладони девушки и выпрямился, оставаясь на коленях между бёдер Гекаты. Стройные ножки девушки оказались в оковах широких ладоней на лодыжках. Селина выгнулась, когда член под филигранно выбранным мужчиной углом массировал чувствительную точку во влагалище. Сильные руки отпустили ноги девушки, чтобы объять тонкую талию с проступающими от натяжения мышцами. Огладить резные бока и добраться до упругой груди, алчно лаская. Любуясь, как Селина извивается от чувственных вторжений, поддаётся жадным ладоням и постанывает в ритме манипуляций мужчины. Андрас ощущал душу на коже рук, что подзуживала сорваться в быстрый темп и одновременно желать, чтобы кульминация не наступала как можно дольше. С каждым длинным вторжением оставшийся на кончике языка вкус субстанции и ширившийся аромат отражал негу Гекаты. Изгибистое тело, отзывающееся на каждое движение, влекло взгляд. Тело мужчины, вопреки всяческому сопротивлению, сдавало оборонительные позиции. Поддаваясь удовольствию, которое обещало превосходное наслаждение.       Девушка сквозь ритмичное проникновение до глубины нутра чувствовала дрожь. Содрогание узких бёдер упорного демона, не дающего ни себе, ни ей послаблений. Отвергающего окончание и предающегося близости, ввергающей в неминуемый экстаз единения. Прикоснулась к торсу демона, стремясь к тому же, что и Маркиз в ней — его внутреннему естеству, раскрывающимся пылким мрачным цветком. Демонстрирующим приверженность ей. Являющим силу существа и стремление не потерять ни доли соблазна между ними.       Селина томительно выгнулась, когда её ладонь обняли. Вожделеющий, темнеющий взгляд сплавился со взором стонущей и изнывающей под тягучими манипуляциями демона. Мужчина немного склонился, забвенно припадая к ладони. Отвлечение на невинную в сравнении со всем антуражем дополнило похоть нежностью, отчего наслаждение друг другом обогатилось той частичкой, что была ценна для обоих. Сакральность невидимой связи двух существ сподвигла Андраса согнуться над Гекатой, влекомого нитью не обожания — преклонения перед Селиной и даром ему.       Длинные ноги нежно сжали торс мужчины, а руки легли на плечи. Взгляды демона и девушки наполнились тем, что стало их олицетворением, как единого целого. Андрас объял Селину, вжимаясь в тело и погружаясь в душу. Толчки утратили мучительную тягучесть и направленность. Стали укорачиваться и ускоряться, являя иное содержание близости.       Селина терялась в ауре, источаемой Великим полководцем. Чтобы быть к ней ближе, девушка схватилась за плечи мужчины, тесня того к себе. Жар Андраса проникал в неё отовсюду, чувствовался внутри, на коже и во взоре. Языки пламени Бездны обволакивали душу. Огонь был живым, смертоносным и оберегающим в одночасье. Вездесущий хвост протиснулся меж их телами, снова проделав известный путь и дополнив отрывочные глубокие вторжения плоти. Задействуя ещё одну эрогенную зону, теребя горошину клитора.       Маркиз вкушал ставшие низкими стоны от многогранного наслаждения, выпускаемые Селиной от отрытых уст. Вглядывался в образы пожара полыхающего взора девушки.       Вскрик истомы и откровенного удивления окружил изнывающие в обоюдной сладостной пытке тела. Звучное дыхание восхищения и широко распахнувшиеся глаза сопроводило неожиданный ход Маркиза, несдержанно усаживающего Гекату на бёдра. Девушка мимолётно сжалась пружиной и вцепилась в демона. Мужчина внимательно наблюдал за состоянием души, которая казавшиеся долгими мгновения не ощущала ничего. Кроме сосущей неудовлетворённости, оттягиваемой Андрасом до этого момента — он ни разу не позволял себе полного перевоплощения и риска для смертной.       — "Такая ненасытность", — полушутливо ментально заметил Михаэлис, продолжая начатое.       — Как ты... Ах... — Селина протяжно застонала в полном упоении от того, что делал мужчина.       Восторг от пламени члена становился таким поглощающим, что та не сразу заметила, как плоть становилась больше. Растягивая переливающиеся во влагалище мышцы. Наливаясь самим огнём Баатора, заполняющем при новых проникновениях. Отрывочность толчков по чувствительным местам лона отдавалась совершенно неописуемыми ощущениями во всём теле. Как и блуждающие руки, играющие на эрогенных точках, словно на скрипке. Отчего стоны и крики превращались в уникальную мелодию секса.       Гекате страстно хотелось испытывать именно такие вторжения до самых глубин снова и снова. Быть инструментом в руках гениального маэстро.       — Как ты мог скрывать...       Маркиз уже подходил к пику наслаждения, приправленного амброзией триумфа от того, что преподнёс совершенно неожиданный сюрприз для любительницы нарушать все прогнозы, как та снова низвергла все победоносные порывы. Яркие стоны, через которые просочились слова наслаждения, похоти и.. греховной обиды. От того, что было утаено от Гекаты в силу человеческой ломкости, верно, сбили торжество верховенства Высшего. Оставив голое, яростное стремление к предельному, яростному удовлетворению. Потаканию желаниям несносной богини, одной задыхающейся фразой низведя всё возвышение до низменного, сладкого требования в угоду сластолюбивицы.       — Как ты это делаешь? — хрипло, горячо проговорил Маркиз, безжалостно наращивая темп.       — Просто... — девушка облизала уста, притрагиваясь пальчиками к губам демона и открыто смотря в темноту жадной Преисподней с готовностью пропасть. — вижу, чего ты желаешь больше всего...       Фраза оборвалась с отчаянным полу вскриком, когда скорость стала таковой, что в бёдрах скопилась тяжесть. Готовая выплеснуться в тот же миг, как пламя даст искру от тесноты. От пылких объятий и прикосновений губ, сквозь которое уже слышалась кульминация. Андрас же решил контролировать удовольствие Гекаты так, как было им установлено. Изнемогающая в агонии блаженства душа могла бы услаждать взор дальше, если бы Себастьян сам мог сдерживаться дольше. Терпение показалось гнусной благостью, что мешала падению в прелюбодеяние.       Дотянув обоих до самого обрыва и побалансировав на краю до полного исступления, где властвовал нагой инстинкт, Маркиз вонзился когтями в тело девушки. Довершил слияние удовольствия и боли укусом в районе ключицы Селины. Вымученный, отстрачиваемый волей и желанием власти оргазм мужчины выплеснулся в хаотично сокращающееся лоно, продлевая дрожь наслаждения. Жаркое семя обожгло нутро Селины, высвобождая напряжение и преподнося ощущение тверди под спиной и тяжести на теле.       Сменившиеся теплом на животе, когда Андрас перевернулся. Ревниво укладывая девушку на себя по привычке, чтобы неосторожно не раздавить. Потому как тело демона налилось свинцом изумительной опустошённости. Лукавая, ещё не вполне сытая улыбка растянула уста, открывая на обозрение клыки, когда Маркиз ощутил густую тягучую влагу на своём бедре, на которое упёрлась промежностью Геката. Ощущение, как свидетельство того, что он хозяин дьявольского существа. Как и всё то, из чего оно соткано, не просто его. Ему принадлежит нетленное, неоспоримое право владеть всей сущностью Селины. Как и жизнетворная обязанность охранять своё завоёванное право.       Селина в свою очередь была поглощена собственническими порывами Андраса и его удивительным самолюбованием, в котором присутствовала сама Геката. Совершенно справедливо для Маркиза и одновременно необычно для любого другого демона. Находясь под властью, коей упивался Себастьян, девушка по-кошачьи потянулась, мелко вздрагивая от недавнего кульминации, и упёрлась ладонями на грудь. Откровенным, знающим взглядом блуждала по блаженно улыбающемуся лицу мужчины, Геката восхищалась открытостью, которую тот не показывал — Михаэлис сам был ею. Кончиками пальцев прошлась по чертам лика ластящегося зверя. Любуясь тем, кому может отдавать и подчиняться. Смотрела, как её руку захватывает широкая ладонь и прижимает к ухмыляющимся в хмельной улыбке губам. Ощущение волосков чернильной бородки напоминало об естественности вида настоящего демона, покорившего своей необыкновенностью.       — Всё хорошо?       Утробный, потусторонний голос шелковистым баритоном согрел запястье. Не потерявшие своего голода и искушения глаза вглядывались в лицо Селины, отвечающей изучающим взором, полным кристального восхищения.       — Превосходно, — шепнула та, ласково улыбнувшись и наклонившись ниже, водя губами по устам, слизывая кончиком языка остатки крови из почти пропавших ранок от острых звериных клыков. — Мм, действительно необыкновенно.       — Хм, — Маркиз зажмурился и обнял Селину за поясницу, прижимая теснее. — Ничего не изменилось?       Девушка задумчиво вгляделась во чрево хищника, лишь отчасти утолившего свою застарелую страсть. Осторожно и невидимо для Андраса Геката погружалась в предоставленную ей на обозрение душу. И понимала, что изменения случились. Эмоции, которые ранее заглушали разум зверя, приобрели форму и глубину. Себастьян всегда успешно изучал людей и учился распознавать их души. Гурман становился разборчивее во вкусах, составляющих переплетение чувств, отношений к событиям.       То не означало способность Андраса реализовывать их в полной мере в себе. Эти успехи относились к умениям охотника успешно мимикрировать под обстановку. Становиться изысканным и аккуратным в собственных проявлениях перед жертвой. Заставляя ту верить и довериться без подозрений на обман. Безошибочно уподобляться человеку, запутывая и подводя того к логичному концу.       — Опасность стала более невидимой и утончённой, — Селина моргнула, теперь сфокусировавшись на ставшем ожидающим взгляде демона. — Повторюсь, эти изменения начались много раньше, чем ты думаешь, — ладонь на лице привычно двинулась к затылку, где волосы в естественном обличии не были коротки, но такими же мягкими и манящими, как и тонкая кожица на горячих изогнутых рогах, от прикосновений к которым взгляд демона затянулся поволокой неги. — Я не знала тебя раньше, чтобы сказать наверняка, — Геката лукаво усмехнулась, чувствуя заинтересованность мужчины и немного переместившиеся руки чуть ниже поясницы, которые слегка сжали ягодицы. — Просто уникальный демон не терпит бесконтрольности. Предпринимает всё, чтобы быть готовым к любым ситуациям. Не остерегается менять себя.       — Перфекционист? — чернильная бровь плутовски приподнялась, слегка переиначив цитату одной смертной девушки от первого лица. — И это я не считаю недостатком.       Селина позволила себе весёлый смешок, понимая отсылку к первому откровенному разговору между ними в этой жизни. Причём его подоплёку тогда понимал только Себастьян, так как Вэлери понятия не имела о природе незнакомца. Девушка облизала губы в заинтересованности столь разительной реакции Маркиза. Заметила блеск довольства в глазах, который люди назвали бы счастьем.       Затем взор Гекаты преобразился, когда она немного переместилась, чтобы удобнее устроится на мощном теле. Жаркое, влажное касание члена к низу живота недвусмысленно дополняло клокочущую жажду в мрачной душе. Как и искусительный, смешливый отблеск огня глаз Андраса и тщательно скрываемый голод от близости Селины.       Зрительный контакт, подзуживающий продолжить недавно прерванное увлечение друг другом, завершился уверенным противлением Гекаты. Когда Маркиз жадно прижал её к себе и вознамерился положить на лопатки. Но девушка надавила мужчине на плечи, возвращая в исходное положение и приложив ладонь к груди — силы теперь позволяли проделать это без согласия подчиниться со стороны Высшего.       — Нет, — притягательные, пухлые губки выдохнули слова в сжатые уста, когда как глаза вперились в тень недовольства взгляда напротив, что сопрооводились глухими разражёнными ударами хвоста по лежбищу. — моя очередь тебе ответить... демон.       Селина надавила на ту точку в его понимании Гекаты, в которой Маркизу было сложно ей оппонировать: была договорённость о том, что Селина может диктовать свои условия перед решением Андраса. Власть девушки над ним, которую та требовала, была, на самом деле, тайно вожделенной мужчиной. Ибо несла за собой странное, не поддающееся анализу главенствующего зверя удовольствие. В особенности, когда бразды правления в самый точный момент возвращали ему, чтобы Андрас довершил начатое. Была в этом мазохистская для демона греховная услада, когда Селина потакала своей похоти, ублажая его, без ведущей роли Андраса. Как если бы он уступал слабому ради собственных целей. Назвать дьявольское создание же таковым было бы в корне неверным. Однако видение Гекаты Высшим в глубине нутра зверя было именно таким: Селина за ним, под охраной карающей руки, в его сетях, из которых та могла быть выпущена только по желанию Маркиза.       Оттого предложенный поцелуй, в котором вкус души чувствовался острее и ярче, стоил того, чтобы отпустить. Ненадолго, разумеется. Проникновение лучшей субстанции к жадному мраку лишало воли, и снова то представлялось умопомрачительным последствием его сдачи. Своеобразный, непостижимый для разума демона плен имел место, но отнюдь не постоянно...       По этой причине гуляющие по гибкому телу сильные руки невольно выдавали настойчивость в том, чтобы Геката помнила о звериной натуре Михаэлиса. Острые когти безбоязненно ранили кожу, отчего запах крови напитывал нюх и мутил рассудок, снова подзуживая голод. Буйство естества было встречено Селиной утробным полу стоном-полу рыком.       Девушка отпустила демона из плена вкуса души и сладостно прогнулась в пояснице, прижимаясь низом живота к твердевшей плоти. Откровенно подставляясь под алчные ладони Маркиза, Геката прошлась влажной от собственной смазки и вытекающей спермы промежностью по члену. Запустив коготки под серую кожу на груди демона, вонзилась в напряжённые сильные мышцы и слегка приподнялась на вытянутых руках.       Смотря в тёмные провалы тлеющего голода глаз Андраса, закусила нижнюю губу от восторга бунтарского свободолюбия Себастьяна. Прислонилась входом влагалища к вздыбленному члену. Горячая массивная головка своим жаром поднимала из глубин всякой выученной человечности и сентиментальности древние инстинкты похоти и разврата. Столь пленительная перспектива не нашла сопротивления ни в мыслях Селины, ни в ожидании демона.       Послав всю мишуру к адовым псам и вычленив из всех чувств только кровь Баатора в собственных жилах и силу Маркиза, переступающего через себя ради её желаний, Селина опустилась. Вобрала вершину плоти, крепко сжимая ту мышцами лона. Выдох наслаждения и сверхъестественного непотребства повис между двумя существами эхом отражения ощущений. Даже стиснутые стальными пальцами бёдра девушки служили цели насладиться друг другом так, как они того желали всё время. Но когда хвост, сжав тонкую талию, начал тянуть Гекату ниже, та открыла глаза и остановилась в сопротивлении усилию Маркиза.       — Слишком долгим было ожидание, — лукавым глубоким тоном произнесла Селина, ставя руки Андраса на локти и опираясь в широкие ладони в поддержке. — Позволь продлить этот момент...       Девушка легонько присела, вбирая головку до венчика, и, остановившись на самой границе плоти и вершины, повела бёдрами. Сильные мышцы влагалища будто поочерёдно обнимали член, пока Селина вновь не приподнялась. Повторения сего действа с тягучим дыханием и внимательным жарким взглядом на демона заставили мужчину стиснуть многострадальные губы и отдаться ощущениям. Эта блудница знала своё дело слишком идеально, чтобы держать настрой! Да и терпения зверя хватало лишь на то, чтобы стиснуть ладони Гекаты и тихо постанывать. Но эти звуки больше походили на нечленораздельное мычание.       Видимо, столь короткие точные толчки и чрезмерно прилагаемые силы к удержанию рук Селины вынудили её сохранить целостность конечностей и упереться на полусогнутые колени демона за спиной. Михаэлис схватился за тонкую талию Гекаты в непонятном для себя стремлении то ли удержать, чтобы та продолжила, то ли с силой наконец насадить на себя. Мысль о том, чтобы не потеряться окончательно и использовать девушку как опору, чтобы не провалиться в слишком обильные чувства, управляемые магией девушки, казалась позорной, но... чёрт возьми, весьма приближённой к истинному положению.       Та лишь коварно улыбнулась на вспышки разрозненных измышлений Маркиза. Несколько раз повторив пыточные манипуляции для обоих, замерла. Оторвавшись от умопомрачительного вида собственного естества в лоне демоницы, Андрас немного согнулся вперёд, чтобы прорычать нелицеприятные эпитеты.       Подобной реакции и ждала негодница. С обольстительной усмешкой Селина плавно начала опускаться. Достигнув середины мощного ствола, одним движением оседлала Маркиза окончательно. Из полуприкрытых век, от чувства демона в себе, ощущений подрагивающего в изнеможении члена внутри, Геката наблюдала. Как Себастьян откинул голову назад, не опускаясь на спину, и выпустил утробный рык. Такой дикий в своей естественности вид Маркиза возбуждал. Звучный выдох потерялся на фоне томящегося дыхания мужчины сквозь клыки, с угрожающим голодом смотрящего на девушку. Ретивый хвост судорожно сжался. Кончик задрожал и уткнулся в пах мужчины.       — "Ты доиграешься", — ворвалась в охваченный близостью разум Селины острая мысль Великого полководца.       Геката бесстрашно улыбнулась истинно по-дьявольски и медленно наклонилась к полулежащему демону, не двигая бёдрами и выдыхая прямо в губы:       — Мне следует бояться? — колючий взгляд Андраса не унимался, но уже приобрёл нетерпение после провокации. — Противление тому, что нравится, не твоя ипостась...       Новый рык ударился в уста, завладевшие пастью зверя. Длинный язык демона сразу же устремился к душе в попытке коснуться и урвать хоть каплю в отместку. Хвост уже устремился к промежности девушки, чтобы подстегнуть к действиям. План же не отвечал намерениям Селины. Прервала порывы Маркиза показавшаяся животная натура Гекаты. Такой же выросший язычок с куда более шершавой поверхностью, способный довести мужчину до изнеможения за короткое время, объял собой и принялся держать оборону. Столь ярое и упоительное сопротивление дополнилось лёгкой качкой бёдер. Ритмично сжимающееся мышцы лона, неторопливо и умело скользящего по члену, вызвали заглушенный полу стон Себастьяна.       В душе Андраса всё оборвалось. Насаждаемое во всех смыслах принятие правил игры, которая наконец началась, вылилось в бессильную потребность в продолжении. Ведь Селина безукоризненно и досконально чувствовала, что нужно демону! С другой стороны, способы достижения избирались томительными, тягучими, изнурительными. Кующими извилистую дорогу к кульминации, где каждая деталь внесёт свой вклад. Как ни крути, но бесподобное наслаждение каждым мигом оказывалось превыше всего. Подправленное желанием, чтобы единение было бесконечным — Геката в самом деле знала Андраса и воплощала его страсти утончённо и скрупулёзно. Так, как никто и никогда.       Никогда он не устанет любоваться на то, как Селина отдаётся его похоти. Как медленно прерывает влажный и отдающий грубостью неистовства поцелуй. Выпрямляется под разгорающимся взглядом Маркиза. Грациозно насаживается на его плоть, услаждая прикипевший взор к стройному, безукоризненно гибкому телу. Гладит чувствительный хвост, то с силой сжимая, то отпуская, вторя мышцам в лоне. В наслаждении прикрывает глаза, шумно дыша и отпуская страстные стоны. Закусывает губы, когда широкие ладони Андраса ласкают вздымающуюся объёмную грудь. Пальцы сжимают твёрдые розовые соски на шоколадных ареолах. Никто не ведает о природе похоти и греха демона до такой глубины порока, как создание самого Дьявола. А внимание к деталям, как ласка острым на язык ротиком длинных смертоносных пальцев и точное попадание в ритм удовольствия, чтобы подвести к разрядке, приравнивалось к талантам лучшего искусителя Ада.       Жар нутра готов был извергнуться из мрака и объять тело. Наперекор всему тот же стал опалять внутренности. Андрас заметался на перине, дёргая вверх бёдрами, чтобы наконец освободиться вопреки сопротивлению Селины. Широко распахнутые глаза, полные непонимания и неприкрытого гнева, вперились в мучительницу. Буквально пытаясь проткнуть штыками бесовства. Напряжённые близостью оргазма мышцы отказывались подчиняться разуму, твердившему только о свершении кульминации пытки.       — Я тебе не жнец!       Взгляд остервенелого бешенства и рык, в котором слышались неосмысленные толком слова, больше похожие на обвинения, были встречены замершей до этого взрыва раздражения Гекатой спокойно и уверенно. Если не считать того, что сама находилась на грани. Она продолжала тягуче двигать бёдрами, сокращая мышцы влагалища так, чтобы удерживать демона в исступлении. Готовый взорваться член пульсировал внутри, сдерживаемый потоками магии, сковывающей всё тело и душу зверя. Вкупе происходящее трепало единый нерв, разделённый на двоих.       Селина, после гневливой реплики, наклонилась, добавляя ощущений от изменения взаимного положения. Избегая новой провокации хвоста, уже прикоснувшегося к пульсирующему клитору. Уперлась руками в сведённые судорогой плечи мужчины. Взгляд Гекаты был настолько пытливым и томительным в собственной алчности отпустить обоих, что хотелось угрожать расправой и получить желаемое в одночасье. Андрас был раздираем противоречивостью.       — Столько усилий для него не нужно было, — шёпотом констатировала Селина и медленно потянулась бёдрами вперёд, немного выпуская из себя плоть. — Ты всегда думал, что после... окончания я отдаляюсь от тебя, — такое же мимолётное и острое по ощущениям движение обратно. — Ты даже не... можешь представить, — немного вильнув тазом, Геката со стоном продолжила. — как сам становишься далёк... от меня...       — Прекрати немедленно! — на одном неровном дыхании выпалил Маркиз, рывком приближаясь к отражающему мучительный соблазн лицу девушки с изломанными в пытке бровками.       — Только так... твоя душа... — Селина прикрыла глаза, после чего тело демона по незримой команде словно сжалось, и Маркиз стиснул зубы до отчётливого для слуха скрежета. — подвластна мне так же... как моя тебе...       С последним звуком Андрас воспарил над землёй. И где-то в невесомости пружина расправилась с таким фейерверком, что вырвавшийся наконец из обугленных глубин жар проник в каждую клеточку. Всё существо пропитывалось освобождением, вымывая застарелое и давнее. Суть зверя заполнялась удивительной по силе мощью. И стоило распахнуть глаза, в которых не осталось голода и темноты, перед Маркизом вырисовывался образ кричащей в полнейшем экстазе богини. Её обрывочные, не теряющие изысканности движения толчками посылали от теряющегося в содрогании лона естества волны драгоценного мерцания, проникающие внутрь. Снова и снова накрывая мороком, в котором Андрас не принадлежал себе. Собственные руки на теле пребывающей в оргазмической эйфории Селины железными тисками выдавливали кровь из порезов острых когтей. Вонзившихся в судороге чистейшего, безграничного, не имеющего полюса наслаждения. Звериная оболочка демона будто кроилась заново, и мужчина чувствовал это.       Селина сызнова обрекла Великого полководца на пароксизм рождения Падшего ангела, перед которым открыты все возможности и миры. Без законов и наставлений свыше. Он сам есть власть. Высший сам есть порядок и разум. Он сам истина. То было не просто апогеем единения с Гекатой — то было слияние душ, тел, множества миров, где его ставили во главе.       Последнее, что попало во взор демона было утомлённое негой лицо. Глаза, отражающий объятый зелёным огнём океан, рассечённый вертикальным зрачком каньона Бездны. И дрожащие губы, которые затем накрыли его. Нежно и ласково втягивая израненную клыками кожу, исцеляя и успокаивая громкий стук обновлённого сердца и усмиряя метания оживлённой души. Пребывающий в сумасшествии зверь податливо растерял всякий пыл, сворачиваясь тёплым клубком. Покорённый и как никогда свободный. Прижимающий разгорячённое создание так тесно, чтобы вплавить душу Селины в себя.

***

      Светлый кабинет в спокойных бежевых тонах приобретал ещё более умиротворяющую атмосферу, если не запускать солнечный свет. Завешенное плотной тканью окно и слабый свет лампы вполне устраивали близорукий взгляд. Пристально следящий за чернильной лентой, вьющейся из-под пера на разлинеенном листе бумаги. Ему хотелось сумрака. Чтобы ничего не отвлекало, и он смог закончить исполинских размеров тома отчётов, накопившиеся за несколько дней в максимально короткое время.       Закончив заполнение очередного бланка, Адриан не глядя отложил его на стопку таких же исписанных бумаг и взял из другой кипы следующий. Выдохнув больше про себя и изучив дело в заголовке, Кревен сверился со списком смерти и застрочил кончиком пера, вымоченном в чернилах. Скрежет по листу уже не резал слух многие века — привычен. Необходимость писать вручную было данью традициям, которые никто не хотел менять, поскольку имели и иное значение. Особая тушь, наложенная жнецом самолично, являлась удостоверением правильности и авторства. Критериями, по которым можно было отследить сотрудника и душу, им изъятую, в случае необходимости, и сверки с родственниками почившего. Буква за буквой выписывалась история не просто одного человека, в целых переплетающихся с ним лент судеб. Их объединяли жнецы, будучи единым информационным полем Смерти.       Кревен помнил каждую на зубок. Помнил не только имена, причину смерти и лица, но и ключевые подробности жизни. Ещё одна составляющая его профессионализма, наречённая легендарной. А его боевые заслуги перенесли это прозвище и на него самого, заменив имя. Он помнил многое. Очень многое, чтобы оставаться прежним. Действуя на автомате, Кревен невольно задумался, что он действительно не тот, кем был раньше.       Юнец. Прыткий. Внимательный. Жадный до деталей и мелочей. Порой безрассудство захватывало с головой. Отсюда любовь к открытиям и экспериментам, где нравственность и моральные устои отправлялись к их создателям. И как поначалу его обескураживало то, что изыскания не находили отклика у таких же, как он. Его судили. Ему выговаривали. Наказывали. Пока однажды его любознательность не подвела к тому, что он испытал нечто запредельное. Далёкое от страстного влечения. Изумительное и окрыляющее. Возвышенное. Сакраментальное. Селина намекала ему об этом задолго до. Теперь он понимал это со всей ясностью.       Когда ты, будучи бессмертным, умираешь и осознаёшь это. Когда забираешь то, чем ты был пленён так, что не дышал и не думал. Видишь на плёнке её и себя вместе, которых уже не будет. Ничего не будет. Ибо она смертна, а он — нет. И всё рушится без исследовательских усилий. Разум перестаёт быть единым целым с самим собой. Его называли безумцем. Сумасшедшим. Преступником. Много было прозвищ...       Легендарный покинул свой пост. Ушёл в самоличную отставку, воспользовавшись недугом, коим им наградили — сумасбродством. Кревен понимал, что был на той стороне, где нет рассудка. Где мир переворачивается, искривляется и переливается, заставляя в нём существовать в изменённом состоянии. Терять себя.       Мужчина не был уверен, что вернулся из него. Перешёл ли порог обратно... И, по существу, плевал на это, зная ту тропинку туда и обратно. Изучил, как привык делать всегда. Так как было неоконченное дело, держащее в неких тонких рамках. Долг, который превратил провал между разумом и безумием в облагороженную переправу. Мостик, как называла её Геката, говоря о его роли в её судьбе.       А теперь что удержит от падения на дно?.. Вопрос, на который у исследователя не было ответа. По чести сказать, он страшился его себе задать.       Адриан как-то впустил его в себя, когда после изъятия души Вэлери он передавал Селину бывшему дворецкому. И испугался тихого ответа внутреннего голоса на этот вопрос. Да так, что выкинул его прочь. И больше к нему не возвращался. Он твердил себе, что рано. Ничего не закончилось. Наследница рода только вернулась. Это только начало. Но страх скорого конца сдерживал возвращение этой проблемы. Потому он держался изо всех сил.       Рука над листом порхала с такой скоростью, словно мужчина бежал. Старался убежать. И у него получалось. Отчего бледные губы растянулись в маниакальную улыбку. Мышцы лица расслаблялись. Скрежет пера становился менее резким. Отдающим непонятным эхом издалека, вторящим письму.       Кревен перестал писать и прислушался. Недолгая тишина прервалась ненавязчивым тем самым скрежещущим царапанием у входа в кабинет бывший жницы, в котором он обосновался на время своего "заточения" в роли подопечного. Так Легендарный относился к решению Совета: его заставили выучить роль и выпустили на сцену.       Отложив перо, мужчина прикинул варианты и не нашёл ничего предосудительного, чтобы подойти к двери — кольцо молчало. Адриан встал с места и, на ходу потягиваясь, чтобы растянуть мышцы, остановился на входе и опустил ручку двери. Помедлив, Кревен отвёл ту в сторону и замер. Его вопросительный взгляд был встречен взором почтения и коротким глубоким медленным кивком чёрной головы большой пантеры.       — Простите, что беспокою Вас, — Легендарный опешил, причём не успев это скрыть, да и сомневался, нужно ли это делать перед Проводником. — Госпожа перед уходом просила проведать Вас, когда...       — С ней всё в порядке? — ожил Кревен, немного склонившись: пантера была ему почти по грудь.       — Да, более чем, — мягко проговорила Кира. — Позвольте удостовериться, что у Вас нет ран.       — Я... — Адриан откровенно потерялся. — Проходи... только, — Проводник грациозно прошла вперёд и остановилась на ковре у дивана, не продвигаясь дальше положенного, по её разумению об этикете. — Только я не ранен. Разве ты не можешь считывать кольцо?       Кревен прикрыл дверь и встал напротив Киры, удивлённо смотря на ту, пытаясь сообразить, зачем она спрашивает об этом — ведь знает ответ заранее.       — Нет. Только Госпожа имела к нему доступ. Теперь не будет больше вмешиваться, предоставив его Вам в безраздельное и личное владение. Она устроила кольцо так, что оно будет охранять Вас от враждебных сил, — ответила на невысказанный вопрос мужчины, вспомнившего, что артефакт подчиняется лишь ему по воле Гекаты. — Дарованная Вам защита будет сама укрепляться по мере встречи с ними.       — Можешь пояснить? — попросил Кревен, понимая, что Селина предусмотрела то, о чём он может не знать — чутьё, о котором он никогда не забывал, и всегда прислушивался.       — Потери невелики. Выжившие жнецы должны восстановиться, — чётко и ёмко передавала пантера слова Гекаты. — Неясна ситуация с другими Департаментами и их численностью. Сотрудники видели Вашу встречу с Аббадоном в Лондоне. Слухи неизбежно поползут, что Вы — единственный жнец, который неуязвим перед призванными, — Кира продолжила, несмотря на то, что её хотели прервать. — Госпожа догадывается о намерении Совета минимизировать потери. И не уверена, что защита справится против... — Проводник многозначительно умолкла и, когда увидела в глазах жнеца понимание, продолжила. — Кольцо сдержит его. Задел времени позволит Вам скрыться. Лучше, чтобы накопленный потенциал включал также Высшее сословие.       Кревен внимательно вглядывался в глаза Киры. Вновь и вновь воспроизводил сказанное. Первый вывод напрашивался сам собой: Совету не будет жалко кидать безумца в самое пекло — выживет, выйдет сухим. Второе заключение касалось того, что Селина настроила кольцо так, что схватки с противниками будут лишь умножать силу артефакта. Умно и дальновидно, с одной стороны — было чем гордится. С другой стороны, завуалированная просьба устроить учения с Высшими демонами... И здесь Легендарного начинал изнутри душить неприличный смех.       Адриан сдерживал его изо всех сил. Тех явно не хватало, чтобы противопоставить иронии, щекочущей внутренности. Кто его хотел прибить?.. Ан нет, "дать бой"? Нет, то был Маркиз. Как же? Ширившийся гогот не давал сосредоточится на формулировке, предложенной графом персоне жнеца. Хотя... тогда его просто хотели придушить без слов!       — Она хочет, чтобы я спрово... спр... спровоцировал его напасть на меня, — едва проикал жнец, бухаясь на диван и разразившись громогласным гоготом. — Просить отвести душу! — снова приступ, от которого дыхание сбилось, но Адриан упрямо сопротивлялся удушью и продолжил. — Если она у него осталась, разумеется.       Кира молчаливо ждала, пока Легендарный успокоится. У неё было, что ещё передать Адриану. Проводник знала о нраве мужчины. Отслеживала его судьбу, пока Госпожа была занята поисками подходящих душ, чтобы вернуться. Таков был приказ. Фамильяр выполняла его неукоснительно, потому что благодаря этому жнецу Геката смогла обрести себя. Спасти душу Вэлери. Исполнить свой план. Против всех законов.       Кревен прошёл весь путь. Превозмогая собственную боль от смерти близкого существа, горе потери любимого человека. Насмешки жнецов и мрак непонимания другими. Кира восхищалась им и находилась полностью на стороне Госпожи. В том числе и по вопросу утерянной, лелеемой души, сохранённой для жнеца. Сама была готова сделать для Легендарного больше, чем Селина могла обозначить. У Киры было на это право, данное хозяйкой, которая всегда слышала фамильяра и не ограничивала в действиях. Ведь Проводник — продолжение Гекаты.       Потому почтительно дождалась, пока мужчина не обратит на неё смешливый взор, в котором просвечивала сталь. Значит, он услышал и недоволен.       — Есть ещё поручения? — едко, но яд не был обращён к Кире, а к одной бродившей по лезвию девчонке, по недоразумению считавшей, что гуляет по широкой цветущий аллее.       — Кревен, — Адриан замер, услышав это обращение. — Госпожа хочет сберечь Вас, — фамильяр даже приблизилась к мужчине, придавая вес словам. — Вы ей дороги и родны так же, как тогда. Она не ищет смерти...       Взгляд жнеца кардинальным образом изменился, став могильным. Кира осеклась, размышляя, насколько правильны были произнесённые слова, и осадила саму себя.       — Ты права, — глухо, холодно, ровно. — Она не ищет... смерти.       — Простите мою...       — Нет, всё верно, — Кревен сел ровно, уперев локти в колени и стиснув ладони, и опустил голову. — Мне всегда казалось, что она просто выбирает, как интереснее умереть... Не понимал, как возможно то, что она придумала...       — Без Вас ничего бы не получилось.       — Возможно... — Адриан посмотрел фамильяру в глаза, видя в них душу той, что стала роднее всех. — Я как ты. Проводник.       Они молча смотрели друг на друга. Взгляд Киры успокаивал, будто Селина находилась напротив. Как всегда и происходило, когда он незаметно для себя терялся в эмоциях. Девушка ненавязчиво вытягивала его из сумбура, возвращая разум и покой.       — Ты не...       — Да, — казалось, что фамильяр улыбнулась, будь она человеком, каким была когда-то.       То, что его вопрос поняли, уже почти не удивляло: Кира обладала интуицией на уровне Селины, являясь частью и охранителем сил Гекаты.       — Род Давы Кельсанг продолжает жить. Сменилось много имён. Кровь передаётся потомкам.       — Ты их видела? — кивок и тёплый взгляд на Кревена, полный признательности. — Как созданное переплетением миров существо может менять судьбы... — философски заметил Адриан, отзеркалив на губах улыбку в глазах пантеры. — Даже если его рукой... — жнец махнул головой, будто стряхивая непрошенные мысли. — Есть ещё что-то?       — Госпожа хотела, чтобы первое время я следовала с Вами.       — Перестраховщица, — цокнул языком мужчина, снисходительно усмехнувшись очередному замыслу Селины. — Будешь рассказывать, как она там?       — Имею право только в общих чертах.       — Как похоже на неё...       Спустя время Кревен снова засел за отчёты в куда более благостном расположении духа. Кира находилась рядом, устроившись на ковре в позе сфинкса. За исключением того, что опустила голову на передние лапы и ненавязчиво наблюдала за жнецом. Тайно радуясь призрачной улыбке на бледных устах и тёплому взгляду далеко за пределы белых листов бумаги.

***

      Темнота в крыле, куда поместили пленённого постояльца, могла загубить каждого незваного, заглянувшего сюда. Удушливая и неприглядная, та не выдавала ни обстановки, ни пути, ведущего в просторную обитель. Только стук каблуков, отражающийся от стен и рассеивающийся назад и вперёд гулким эхом, давали подсказку, что идущий шёл по коридору. Впрочем, стремительный ход продвигающегося в глубины мрака говорил об отсутствии необходимости в ориентирах. Ибо он Владыка замка и всех его окрестностей. Расстилающихся не только по поверхности в округе, но и на иных Планах всея Баатора.       Поворот в никуда, и мощная фигура вплыла в зал, где под самыми сводами мелькали едва заметные огоньки, напоминающие звёзды. Обстановка напоминала пещерную, где не было ничего, кроме окружавших пространство каменных стен. Усмехнувшись антуражу, выстроенным под потолком, мужчина безошибочно вперился взглядом в неприметную фигуру, стоящую к нему спиной.       — Я ждал тебя, Повелитель, — призрачный голос был пропитан тайными знаниями мироздания.       — И что же? — тихий тон греховной красоты отличался от интонаций Оробаса тем, что мог подчинять не интригой как таковой, а силой такого масштаба, что разум подчинялся мгновенно.       — Ни один из них не будет служить твоей цели, — демон-оракул повернулся, наконец встретившись провалами пылающих глаз с огнём всея Ада, и продолжил, зная, что Мессир потребует подробностей — видел варианты событий. — Её силы кратно превосходят те, что ты помнишь. Вместе с Великим Маркизом они сопоставимы с твоими. Привлечь их через юнца с эринией...       — Слишком примитивно, — закончил за него Люцифер.       — Последствия смерти самого Маркиза неясны в ходе времён. Возможен повтор пройденного в прошлом, — уточнил Оробас. — Несмотря на возвращение, она не отринула человеческой сути. Её душа пропитана чувствительностью к людскому роду. Всё ненавистное тобой в людях служит ей и питает созданную тобой триединую суть.       — Жнецы?       — Они не приведут тебя к желаемому. Ударом может быть только один из них. Он под защитой. Ты не способен её сломить, ибо кольцо хранит память о Серене. Советник соединила все доступные ей силы в артефакте, которые сделают жнеца неуязвимым для тебя.       — Дальше, — в голос добавились нотки раздражения от того, что Селина неплохо предугадывает его возможные ходы.       В разуме снова то и дело перемежались комбинации. Уничтожь он душу, не забранную Маркизом, с охраняющим фамильяром, Дьявол уберёт лишь ненужные фигуры с доски. Получив при этом объединение сил Великого полководца с неординарными способностями Гекаты. Присоединение к ним одного досужего жнеца, лучшего из лучших прислужников Смерти, поднимет стихийную бурю в мирах, где иные Герцоги планов будут испытывать свои силы, чтобы захватить власть в Бааторе.       — Похожую ветку времени мне довелось видеть. Она приведёт к хаосу в течении, где цель будет потеряна на многие годы, — подтвердил мысли Мессира демон. — Просмотрев предложенный Советником Аббадоном вариант представил более перспективные расклады. Отрыв Гекаты от Маркиза и её объединение со жнецом — комбинация, способная свести тебя с ней. Великий полководец вмешается в решающий момент. Тогда исход будет в твоих руках, если познаешь смысл происходящего.       Слова Оробаса достигли острого слуха Люцифера уже на пути к "выходу" из крыла, где не действуют силы перемещения. Дьявол всецело осознал, что воплощение именно сплетения времён, обозначенного оракулом, должно стать первостепенной задачей. Шагом к тому, чтобы Селина сдалась ему. "Сильное человеческое начало", — сквозь возбуждающее предвосхищение повторил про себя посыл Оробаса мужчина, покидая Малшим. — "Divide et impera*, говоришь?..".

***

      Глаза цвета экзотического океана с горящей глубиной распахнулись в странном продолжении предчувствия. По слуху ударил звук шлепков тяжёлой ткани. Не двигаясь с места, Селина осмотрелась, видя вокруг полог шатра, установленного вокруг лежбища, где прошла удивительная ночь. Жар тела Себастьяна, с которого Геката немного скатилась на бок, олицетворял самое безопасное место во всех мирах. Особенно, когда её по-прежнему прижимали руки Михаэлиса, обретшего человеческий облик. Пока сам мужчина находился в забытьи и полудрёме от шквала новых сил, дарованных душой. Леность после трапезы, приправленная ярким удовольствием секса, вполне была для демонов в порядке вещей — не простым сном, являющимся роскошью.       — "Здравствуйте, Госпожа".       Лёгкая, тонкая ленточка фразы коснулась разума, очевидно, отражающая осторожность говорящей потревожить почивающего зверя. Селина же обратилась в эфемерное создание. Напоследок оставив на своём месте сгусток магии, чтобы не беспокоить Андраса внезапным отсутствием, Геката возникла прямо перед Кирой. Сидящей на песке, окрашенном рассветом нового дня. Девушка отвела руку назад, закрыв шатёр дополнительным пологом заклятия, и вперилась взглядом в фамильяра.       — "Ты должна быть с Кревеном", — шёпотом, даже в мыслях, вознегодовала Селина.       — "Он уснул недавно. Всё время, после Вашего ухода, занимался отчётами".       Геката немного поморщилась больше не от воспоминаний о бесконечной бюрократии жнецов, а от неприятия того, что теперь на Адриана навалилась добрая половина всех дел Департамента. Высший Совет считал ниже своего достоинства погрязать в рутинных обязанностях диспетчеров. Учитывая, что большая часть сотрудников находится в лазарете, то неудивительно, что Кревен взвалил всё на себя. Наверняка помогая Спирсу и Греллю, ведь несмотря на наказание, он выполнял его со всей ответственностью.       — "Я просила его сделать перерыв. Он сразу провалился в сон в Вашем кабинете".       — "Да", — Селина немного смягчилась и расслабилась. — "Спасибо".       Волна тёплой признательности просочилась по нитям, связывающим Киру с хозяйкой. Пантера тихонько заурчала, на что девушка ласково улыбнулась и посмотрела на спокойный океан. Плеск прибоя ласково обволакивал предрассветный берег. На воде царил утренний штиль.       Селина вытянула руки над головой и сладостно потянулась, приподнимаясь на носочках, утопающих в жемчужном песке. Ощущение неясной стянутости на коже немного напрягло. Встав на полную стопу, Геката провела по груди и животу. Засохшая корочка следов прошедших часов близости рваными краями тронула кончики пальцев.       — "Госпожа", — Селина взглянула на пантеру со всем вниманием, затянутым поволокой воспоминаний о наконец ощущаемой душе Маркиза. — "Почему он?"       Фамильяр никогда не боялась задавать вопросы. Геката всегда отвечала. Так строилось доверие и укреплялась связь. Однако этот не мог быть пропущен после слов Кревена. Посредством Селины Кира познала многое. Случайно обозначенный нюанс в разговоре с Легендарным, интересовавший её, до сих пор не вполне был ясен для Проводника. Потому та осеклась, когда произнесла то, что заставило Адриана изменится, а пантеру сомневаться в себе.       — "Кревен готов умереть", — девушка прикрыла глаза. — "Андрас сделает всё, чтобы выжить. В этом их основополагающая разница".       Проводник оцепенела, сначала запутавшись окончательно. Ведь жнец согласился, что Селина не ищет смерти...       Озарение всколыхнуло разум, принося за собой осознание всей глубины отношения Адриана и Себастьяна к Гекате. Оба готовы бороться, но демон никогда не шёл на компромиссы. Не вёл переговоры, если дело касается того, что вручено ему. Он не будет жертвовать собой, ибо жертва присуща Небесам. Жертва означает добровольное отречение от себя и своей сути, что для демона неприемлемо априори. Его смысл — жить в угоду себе, ибо пока он жив и существует, его власть неоспорима.       — "Так и есть", — призрачная улыбка окрасила лицо создания Люцифера в человеческом обличии, приоткрывая свет, не совместимый с происхождением. — "Я не была способна дать Кревену покой. Он обрёл гармонию с той, что умерла на его руках. Стремление Адриана встретиться с олицетворением того, чему служит, защищая меня — следствие пустоты, оставленной ему навечно. Вернуть полноту жизни — мой долг ему".       — "Вы считаете, что Вам неведома любовь?"       — "Ведома. Я не могу одарить его ею так, как может она. Не я ему предназначена. Его настоящий, глубинный выбор не в мою пользу".       Кира теперь иначе смотрела на реплику Кревена. В той фразе, действительно, отражалось слишком многое, о чём фамильяр не догадывалась. Потому столь разительная перемена насторожила пантеру. Для Адриана Селина являлась самым родным существом. Воистину, то было так. Но не бесценной драгоценностью и завоеванием для себя, как для Великого Маркиза.       Понимание привнесло облегчение и теплоту при воспоминании последующего разговора с Кревеном. Жнец мыслит слишком по-человечески. Фаталистски, глубоко, но другими категориями. Потому Геката берегла его не меньше, чем он. Вот подоплёка их взаимоотношений.       — "Рада, что тебе лучше", — Селина улыбнулась, на что пантера ответила глубоким кивком признательности.       — "Благодарю Вас, Госпожа", — снова взгляд, полный восхищения и пиетета на... "созданное переплетением миров существо".       — "Не хочешь искупаться?" — лукавый взор на Киру оказался встречен маленьким шагом назад и лёгкой опаской: та не то что не любила воду, ей было неприятно в ней находиться полностью. — "Хорошо. Обязательно вернись к Кревену".       — "Не уверена, что он проснётся так рано".       — "Кто сказал, что отдых не нужен тебе?" — заботливо проговорила Селина, посмотрев на пантеру, и снова повернулась в сторону просыпающегося океана. — "Возможно, это последние часы покоя".       — "Вы что-то чувствовали?" — Кира встала на все лапы в готовности к приказу.       — "Не знаю... Не ясно... ", — задумчиво проговорила девушка. — "Одно наверняка: мы сделали ход. Теперь его черёд", — Селина обернулась и перед тем, как наконец пройти к воде, завершила. — "И, поверь, он его не пропустит и захватит всё, что не удалось взять сразу. Наблюдай и не геройствуй".       Оставшаяся на берегу Кира смотрела, как Селина входит в воду и постепенно скрывается. Когда силуэт Госпожи пропал из виду, Проводник опустила голову, понимая, что Геката права. Угрожающе права насчёт Люцифера.       Пантера повернулась в сторону шатра, где между колыхающимися пологами виднелось мощное изящество фигуры мужчины. Демона, который превратил ненависть Госпожи ко всему миру Баатора в силу. Да и сам изменился так, как ни один из его собратьев.       Кира не ошиблась, когда Селина вернулась в долину после смерти Мари, говоря Госпоже о том, что этот демон не такой, как все. Девушка сначала сопротивлялась этому знанию. Так как переворачивало все усилия по обороне от таких, как Маркиз, с ног на голову. Селина не могла смириться с этим знанием до тех пор, пока душа демона не отразилась на полотне далёкого измерения, созданного Гекатой. Тот зов не мог лгать. Та боль не могла быть сыграна с такой страстью.       Госпожа прочувствовала. Оттого фантомом коснулась пребывающего на перепутье демона, для которого всё так же было ново и казалось враждебным. Ибо сопротивление ему не отрицало её чувств к Андрасу.       Не погубит ли подобная необходимость друг в друге обоих?.. Кира не знала, как близка к плану Дьявола. Может поэтому её пугала сама возможность узнавания.       Оставив место пребывания двух существ, где Госпожа была невидима для остальных миров благодаря Великому Маркизу, Кира направилась назад.

***

      Рассеянный взгляд бродил по строчкам книги, доставленной Марой из закрытого хранилища оккультных артефактов, сохранившихся со времён Доминиканского ордена инквизиторов. Перелистнув несколько страниц, Сиэль небрежно отбросил её на стол и подпёр голову рукой, раздражённо смотря в окно на Кенсингтонский парк.       — Вы недовольны? — тихий голос неподалёку заставил юношу поморщиться, отражая досаду от неверного начала дела.       — Нет, — после паузы ответил Фантомхайв. — Пытаться найти что-либо о ней в прошлом невозможно. Оно и не нужно.       — Полагаю, Мессир будет исходить из текущей ситуации.       — Так и есть, — юноша взглянул на эринию. — С чего он начнёт? — глаза молодого демона уставились сквозь девушку, понимающую, что вопрос адресован не к ней. — Аббадон заявился не просто так. На разведывание обстановки не похоже. Дьявол в курсе всего, что было и будет, — Мара с интересом слушала бывшего графа, размышляющего над делом, и находила это занятие весьма увлекательным. — Он ничего не предпринял и нового не сообщил. Повторение как репетиция... Чтобы его услышали... — взгляд Сиэля ожил. — Что, если это пробный шар?       — Если так, то какова цель? — фамильяр поняла, что демон что-то нащупал и пытается разобраться в этом клубке. — Мессир так и не напал всеми силами, чтобы занять план.       — Вот именно, — Фантомхайв поднялся с места и обошёл кресло, упершись в его спинку локтями. — Похоже на проверку сил Селины. Оробас не видел точного момента, когда она вернётся.       — Тогда зачем он задействовал Ваш контракт?       — Хм, — на этот вопрос юноша задумался надолго, вспоминая те события поочерёдно. — Проверить, что он действителен? Глупо. Тем не менее... он принял его за настоящий зов, оставив Селину... — снова пауза. — Он разделил их. Дьявол разделил их! Вот его план. Союз Селины с ... вероятно, может противостоять Мессиру.       — Не похоже, чтобы Повелитель провёл это, чтобы повторить.       — Он мог и не знать. Аббадон всегда действует достаточно самостоятельно. Он тоже Советник в конечном итоге. Вот и… мог посоветовать.       — Вы сказали разделить... — эриния скрестила руки на груди, задумчиво глядя на господина. — Каким образом? При всём уважении, контракт в силе. Если Вам будет угрожать опасность, хозяин придёт на помощь и без Вашего зова, — Сиэль призрачно поморщился, но продолжал слушать. — Госпожа вряд ли останется в стороне.       — Угрозой Легендарному...       — Боюсь, что нет, — мягко парировала фамильяр. — Сила кольца безоговорочна после усиления Селиной. Сомнительно, что он будет использовать других жнецов.       — Тогда как он может привлечь её?       — Я бы на Вашем месте сосредоточилась на первом пункте и позаботилась о Вашей безопасности.       — Ждать тоже надо уметь, да? — недовольно проговорил демон. — Так когда-то говорила Мари, — добавил он тише.       — Склонна согласиться. Неизвестно, что он посчитает удобным моментом, чтобы ответить. Не стоит вручать ему возможность.       Сиэль мрачно смотрел на фамильяра, чувствуя бессилие. Омерзительное ощущение, как он отмечал. С другой стороны, если он прав, и Люцифер выберет проговоренную тактику, несмотря на неясность, она лучше, чем полная слепота.       — Может, стоит сообщить мистеру Спирсу? — тихонько заметила Мара.       — Зачем? Ты сама сказала, что он не будет действовать через жнецов.       — Они часто бывают на земле, курируя события. Возможно, мы поймём, когда он выступит.       — Тогда идём, — и шёпотом констатировал с оттенком облегчения. — Ждать я так и не научился.       Мара чувствовала нетерпение юноши и неприязнь складывающейся ситуации. Потому предложила этот вариант, преследуя, на самом деле, иную цель — спрятать господина. В материальном мире он достаточно заметен и без других угроз.       Комната особняка опустела. Ночная лампа на журнальном столике пару раз моргнула и погасла, скрывая антураж по мраке.

***

      На краю пребывающего в неге сознания мелькнул всполох настороженности. Попытка проследить за причиной его появления столкнулась с раздражителями извне. Хлопки ткани на ветру. Шорох песчинок на пляже. Морской воздух, разбавляющий концентрацию запаха Селины рядом. Желание окунуться в него странно не находило отклика. Коньячные глаза спокойно раскрылись, потому как демон не подозревал о подвохе. Фиолетовая дымка перед взором представала миражом, создающим иллюзию, что Геката рядом.       Вид пустующей перины заставил мгновенно сесть и замереть, наблюдая, как магия окутывает тело успокаивающим пологом и постепенно растворяется. Дымок осел на раскрытой ладони. С последним мягким прикосновением исчез, забрав с собой тревогу и понимание, что с девушкой всё в порядке. Она поблизости.       Усмехнувшись столь трепетному посланию, Маркиз оглядел шатёр, которого ещё недавно не было и явно не принадлежал ему. Тёплый воздух просачивался сквозь светлый балдахин, оглаживая кожу солёным влажным воздухом. Андрас поднялся и невольно прислушался к себе. Чувствуя себя странно и ново одновременно. Звериное начало, будто родилось снова, полное сил. Лёгкость в теле напоминала нечто сродни не просто невесомости — гармонии со всем миром. Чего никогда не наблюдалось, так как границы всегда существовали. Теперь же они казались шаткими не потому, что демона их лишили. Они поддавались мощи, разливающейся по внутренностям, готовые подчиниться его воле.       Кинув ещё один взгляд на ладонь, где недавно находилась частичка магии одной умопомрачительной, в новом для Себастьяна смысле, души, Михаэлис невольно вспомнил предтечу своего состояния. Наполнение, каким одарила его Селина. Рождение, испытанное вновь и вместе с той, что отдала ему себя. С огненным желанием и в истоме близости. В видимом наслаждении Андрасом. То была не трапеза, не утоление голода, стремящегося к поглощению души — он никуда не делся. А самое настоящее преображение. Истинная жажда демона не была утолена — та схлынула под натиском силы, забившись в угол в ожидании подходящего яства. Зверь стал сильнее настолько, что весь мир, казалось, готов услужить Великому Маркизу.       Рука в страстных воспоминаниях стиснулась в кулак. Ноги сами собой вынесли чувствующего себя всемогущим демона на песок. После непревзойдённой близости, не вызывавшей страха за жизнь Селины. Невиданный деликатес разливался по сути истинным блаженством. Антураж, при котором он был предложен голодному зверю, то и дело заставлял погружаться в сладостные образы.       Пляж встретил его порывом ветра. Поднимающееся из-за зарослей тропиков солнце заставляло воду искриться в лучах. Но пейзаж мало волновал демона, ищущего взглядом девчонку, ушедшую в самоволку. Глаза зацепились за блестящую поверхность, где вдалеке в воздух поднимались брызги.       — Резвящееся дитя ночи, как же, — сам с собой иронизировал Андрас, идя к кромке берега.       Тёплый океан удивительно отвечал его внутреннему покою благостным волнением. Солёная вода обняла тело, согреваемое утренним солнцем.       Скрывшись с поверхности, Себастьян направился сквозь прозрачную завесу стихии к тонкому силуэту. В рассеянных водой лучах Селина занырнула в глубину, заинтересовавшись чем-то на дне. Почти добравшись до Гекаты, Михаэлис сбавил скорость и наблюдал, как, схватив искомое, девушка заинтересованно продолжала осматривать останки. С внимательным почтением смахивая песок и стирая многовековые заросли водорослей с прибитых с годами ближе к берегу тайн океана. Её так увлекло изучение, что появление Маркиза отразилось на задумчивом личике удивлением, сменившемся на отраду от близости демона.       — "Хотела понять, где мы находимся", — и раскрыла ладонь, в которой лежала золотая монета времён конкистадоров, с характерным оттиском португальских завоевателей.       — "Здесь происходило многое", — мужчина осмотрел предложенное и вернул девушке. — "Продолжает происходить и по сей день", — в тон мыслей закралось коварство, а в глазах отразилась интрига. — "Люди бояться этого места".       — "Ты решил устроить мне экскурсию по самым таинственным местам?" — лукавство взгляда и ироничный блеск, памятный из прошлой жизни, сразу притягивали взор. — "Трансильвания, теперь...".       — "Бермудский треугольник", — невинно закончил демон.       — "Ну, конечно... могла предположить", — наигранно обречённо произнесла Геката, шуточно толкнула демона и поплыла в сторону земли.       — "Здесь никого на многие мили вокруг", — смешливо проговорил Андрас, откровенно забавляясь и поддерживая настрой Селины. — "Кроме океана".       Девушка рассмеялась в мыслях и взяла протянутую руку мужчины. Чувствуя себя так, как никогда прежде. Не было поводов, чтобы просто побыть для себя. Ни служа, ни выживая, ни пытаясь спасти, ни умирая... Несколько часов. Всего несколько часов, которые она была намерена потратить на то, что люди называют жизнью. С тем, кто в силу своей природы и своеобразной традиции предоставляет человеку несметные возможности выбора. Доверившись и утопая в том, кто не предаст. Кто необходим. С демоном, давшим многое, что было ей недоступно ранее.

***

      Юноша сидел спиной к окну, расположившись в удобном кресле у стола начальника Департамента. Солнечный свет через жалюзи окна ложился на стену напротив, рассекая ту полосами. Находясь в кабинете уже столько времени, Сиэль начинал злиться. Пересчитал несколько раз осточертевшие полосы, переплёты книг. Заглянул в листы отчётов, исписанных разными почерками. Трата времени...       — Он не уходил, господин, — прошелестел соблазнительный голос со стороны входа, где возникла девушка после небольшого путешествия по измерению жнецов в поисках начальника.       — Тогда, где же его носит? — держась спокойно, вопросил Фантомхайв, не смотря на Мару.       — Последний раз его видели у Библиотеки. Наплыв Книг Судеб.       — Вот как, — граф всё же повернулся к эринии, заметно сникнув и сосредоточившись на своих умозаключениях.       Фамильяр Маркиза не беспокоила его в такие моменты. Уже выучила, что не стоит мешать мыслям, чтобы не нарваться на раздражение. Имела честь убедиться, что юноша действительно обладал незаурядным умом и смекалкой в построении логики событий. Хозяин вскользь отмечал это, но никогда и ни при каких обстоятельствах не говорил о своих наблюдениях самому графу. Чтобы не только не расхолаживать — не отхватить добрую долю гнева на речи демона, который позволил себе оценивать работу Цепного пса.       — Пойдём к нему.       Резкий чеканный тон речи Сиэля и его решительное направление в сторону выхода заставили Мару вздрогнуть от неожиданности. Эриния последовала за графом. Тот со знанием маршрута миновал несколько поворотов и вышел на лестницу в полной тишине. Жнецов нигде не было. Казалось, что на их плане вообще никого, кроме двух демонов. Фантомхайву не стоило больших усилий, чтобы заключить: сотрудники погрязли в работе. Вернувшись с рейда, немногочисленные диспетчеры завалили начальство наконец добытыми воспоминаниями.       Новое удивление последовало, когда юноша вместо того, чтобы спуститься и пройти к выходу, наоборот, поднялся выше. Мара поняла, что Сиэль не имел в виду Спирса. На верхнем этаже был кабинет, в котором обосновался Кревен.       Уже подходя к заветной двери, молодой демон ускорил шаг, выпуская своё недовольство от того, что носится по Департаменту, в затратных поисках хоть кого-нибудь. Без возможности перемещаться, чтобы не привлекать внимание Высшего Совета — он и без того пребывал здесь на птичьих правах. И хотел бы и вовсе здесь не появляться, но когда дело требует, он переступал через себя. Потому и неприязнь такого шага чувствовалась в стремительной походке и излишне прямой спине.       Внезапно перед парой начал виться тёмный дымок. Мара, заприметив первые колебания материи, выбежала вперёд графа. Закрывая собой и готовая защитить господина. По мере того, как эфемерная вуаль приобретала текстуру и начала переливаться знакомым фиолетовым тоном, эриния встала ровно. Сделала шаг в сторону, чтобы граф имел возможность встретиться глазами с Проводником, вставшей на пути молодого демона.       — Здравствуйте, Ваша Светлость, — пантера глубоко поклонилась юноше и перевела взгляд на эринию. — Мара.       Манера приветствия очень сильно походила на обращение Мари: почтительно, спокойно, вежливо. Ностальгия невольно заставила Сиэля расслабится, в давнем понимании, что опасности нет и не может быть в присутствии существа, давно знакомом ему.       — Что ты здесь делаешь? — не упрёк, простое уточнение.       — Госпожа приказала быть с Легендарным некоторое время, — с достоинством пояснила Кира и стояла на месте, не пропуская демонов дальше.       — Ты видела их? — уточнила эриния.       — Да, они в новом убежище. О предыдущем знает Аббадон. Госпожа предполагает, что у нас есть несколько часов до шага Мессира.       — Господин думал об этом и хотел сообщить свои заключения Спирсу...       — Уильям в Библиотеке, — подтвердила Кира. — Туда лучше не ходить. С ними работает Самюэль.       — Потому мы здесь, — поставил точку Сиэль и прошёл к двери, спокойно пройдя мимо пантеры.       Приготовившись распахнуть проход, как тот сам явил Легендарного. Мужчина услышал голоса и несколько раз моргнул, словно пытаясь понять, правда ли то, что он слышал и теперь видит.       — Ты мне нужен, — как в старые времена возвестил Фантомхайв.       — Никогда не мог Вам отказать, — с растянувшей рот улыбкой ответствовал Кревен и пропустил гостей, сопроводив широкий жест шуточным поклоном.       На подобный фарс Сиэль фыркнул, запоздало ловя себя на мысли, что всегда так реагировал на комедиантство Гробовщика. Осекшись, Фантомхайв прошёл и вальяжно сел на диван, закидывая ногу на ногу и упершись локтем в подлокотник. Подперев голову рукой, наблюдал, как все рассредоточиваются по кабинету. Адриан закрыл дверь и плавной походкой прошёл к столу. Присев прямо на него и положив руки на край столешницы, жнец обвёл взором прибывших.       Молодой демон помрачнел лицом, когда заприметил подрагивающие плечи и слегка трясущуюся голову. Не будь на Кревене серой водолазки и чёрных джинсов, тот же слетевший с катушек похоронных дел мастер, как он есть.       — Силы, избавь меня от этого, — видя, что тот не унимается, устало проговорил юноша, приложив ладонь к лицу.       Очевидное бульканье со стороны стола заставил стиснуть зубы, кидая ментальные проклятия этому безумцу.       — Простите, граф, — сквозь сдавливаемый смех еле-еле произнёс Легендарный. — Времена меняются, меняются лица, приходящие ко мне. Но взгляд...       — Держи себя в руках! — повысил голос Фантомхайв.       — Ищущий взгляд всегда одинаков, — Кревен почти сорвался, когда к нему обратилась Кира.       — Кревен, у Сиэля есть предположения о Мессире.       — Вот как, — Адриан пару раз икнул, а взор стал сосредоточеннее на присутствующих. — Теперь информацию дают мне... — взрыв всё же сотряс мебель волнами смеховой истерики. — Утопия, граф!       — Это никогда не закончится, — обречённо прогундосил юноша, даже стараясь не смотреть на Легендарного.       — Это, действительно, забавно, Ваша Светлость, — милостиво обратилась к нему пантера. — Просто дайте ему время... — разговор продолжался на фоне икоты жнеца, перемежающейся с громогласными смешками. — Будет лучше, если Ваш диалог не будет прерываться.       — Ты его защищаешь? — приподнял в удивлении брови и старался переключиться на Проводника с представления, устроенного жнецом.       — Думаю, целесообразнее вернуться к этому разговору через пару тысяч лет, — как бы невзначай заметила Кира, слыша, что Адриан успокаивается: она в самом деле понимала, отчего тот забавляется.       — Не хотел бы закончить свой век... — Сиэль повернулся к Кревену, постепенно налаживающему дыхание и приводящему себя в подобающий настрой. — так.       — Всё в Ваших руках, господин, — проговорила Мара, чарующе, как обычно, улыбнувшись.       — Кстати об этом, — Фантомхайв вернулся к цели прихода и посмотрел на своих сопровождающих. — Он может узнать, о чём мы говорили?       — Дайте несколько секунд...       Кира кинула быстрый взгляд на Кревена, уже слушающего разговор. Тот слегка кивнул на скорее предупреждающий взор, чем на вопрошающий. Перед изумлёнными глазами присутствующих свет солнца, скованный шторами, пришёл в движение. Внезапные вечерние сумерки огладили красками пространство, ставшее карикатурным. Обстановка приобрела вид причудливого рисунка, плывущего мимо потрясённых обитателей кабинета.       Пантера открыла горящие потусторонним светом глаза, сосредоточенно глядя на каждого, кто находился рядом.       — Пусть ему кажется, что течение не изменилось, — в голосе была слышна хитрая улыбка.       — Говорите, граф, — понимая, что Кира сможет удержать иллюзию столько, сколько необходимо, Кревен не хотел пользоваться её прикрытием слишком долго.       — Ты думал о том, что Аббадон здесь забыл? — не торопясь выкладывать карты, начал Сиэль.       — Я сказал Маркизу, что меня насторожило повторение и отсутствие новых вводных, — кивнул Легендарный, понимая, куда клонит молодой демон.       — Мы полагаем, что его появление не случайно. Это была попытка посмотреть, возможно ли разделить Селину с ним.       — Отвадить от неё демона, чтобы напасть на Селину, через контракт с Вами, — медленно проговорил вывод, который напрашивался после слов юноши.       — Он понимает, что Вы не под ударом, — вклинилась Кира.       — Это я знаю... — чересчур легкомысленно выдохнул Адриан и уставился на геометрический рисунок ковра. — Ваша теория верна, граф, но... у него не отработана вторая часть замысла.       — Мы сначала предположили, что это Вы, — озвучила ход размышлений Мара.       — Нет, это уже было, — застарелая горечь флёром отразилась в интонации, которую понимала только Проводник. — Мы что-то упускаем...       Словно в подтверждение вертевшейся на краю разума догадки Легендарного, пространство огласил яростный стук в дверь. Кира, поморщившись от столь резкого вторжения в струны заклинания, немного покачнулась.       — Я услышал. Возвращаемся, — видя, состояние Проводника, Кревен привстал со стола и требовательно взглянул на пантеру, чтобы та перестала удерживать в материю.       — Это кстати, — тихо возвестила Мара, чувствуя, как энергетическое поле восстанавливается.       — Да, алиби, — усмехнулся Кревен, соглашаясь с фамильяром Маркиза, быстро прошёл к двери, которая уже ходила ходуном на петлях, и показал остальным, чтобы лишний раз не высовывались.       Как только Адриан немного отворил дверь, возглас во всю округу оглушил присутствующих.       — Ну и где ты бродишь, кабинет не такой уж большой?!       — Потише, — недовольно проговорил Кревен, силком затаскивая гостя внутрь за ворот кожаной алой куртки.       — Эй-эй, поосторожнее! Что за манеры! — громкий хлопок отрезал визг диспетчера, обиженно оправляющего свою потрёпанную рукой Легендарного одежду, при этом удерживая Книгу Судьбы подмышкой.       — Успокойся и выкладывай, — терпеливо держал милостивый тон Адриан, стоя рядом с Греллем.       — Шиш те...       Сатклифф поднял голову, чтобы продолжить тираду, как наткнулся взглядом на всю честную компанию. Тонкие очки диспетчера съехали с переносицы. Тяжёлым мешком тот бухнулся на диван, перед эти чуть не промахнувшись. Дрожащие губы растянулись, демонстрируя акульи зубы.       — Обожаю тайны! — передёрнул плечами в предвкушении мужчина, совершенно забыв о своей ноше, но голосить перестал. — Что стряслось? Такие собрания не просто так...       Книга соскользнула на диван, почти упав на пол. Кревен сноровисто подхватил её на лету и отошёл к столу, начав быстро листать.       — Чья это судьба? — поторопился уйти с линии словесной очереди диспетчера молодой демон и приблизился к Адриану, отчего Грелль откровенно сник.       — Сатклифф?       — Что? — скрестив руки на груди, жнец обиженно уставился на Высшего, хотя в глазах было вполне серьёзное внимание.       — Дыши ровно и скажи, почему ты так торопился, — Легендарный, пообщавшись с Греллем за время своей вынужденной службы, лично убедился в правоте Мари, объяснявшей жеманство жнеца нервозностью и некоторой неуверенностью в незнакомой обстановке, а потому знал, что того надо просто дать успокоиться.       — Это же Райли, — тыкая пальцем в фолиант, спокойнее проговорил Сатклифф и встал с места.       — Его смерть ещё не скоро, — заглядывая в страницы, непонятливо сказал Сиэль.       — Так, а я о чём! — диспетчер взмахнул руками и сел на подлокотник дивана, лицом ко всем. — Её принесли со всеми остальными. Я начал проверять и увидел, что она должна быть в "Вестниках". Мне показалось это слишком странным и зачитался, — видя мрачное лицо Кревена, Грелль сократил своё повествование. — Перелистни на пять дней назад.       Адриан вернулся на сказанную дату и углубился в чтение. По мере того, как перед глазами мелькали строки, его руки напряглись. Молодой демон, наблюдая подобную реакцию, заглянул на разворот. Попадая прямо в ту встречу, что для Кристофера была мимолётной и незначащей в общем обилии событий в работе. Профиль незнакомца, который Райли хорошо запомнился, читался не двусмысленно. Финальной точкой стало то, что визави отказался подавать руку, ссылаясь на совершенно несостоятельное оправдание.       — Вот и вторая часть, — подвёл итог дела Фантомхайв. — Дьявол знает о существовании Райли и Майлза.       Кира перевела опасливый взгляд на Кревена, словно ждущего реакции фамильяра.       — Он не может им угрожать...       — Потусторонние силы не могут, — ворвался в гнетущую атмосферу голос диспетчера. — А вот подстроить всё так, что те схлопочут шальную пулю, очень даже.       — Селина почувствует угрозу для них, — Кревен был согласен с выводами Грелля.       — Каким образом? — механизм действия был не до конца ясен Маре.       — Неожиданно, — мрачно и холодно возвестил жнец. — Чутьё Селины может быть использовано против неё самой. Дьявол будет действовать грубее и отрывочнее, так как не имеет столь тонких способностей, которые она в себе воспитывала. За что её ценила Серена.       — Мы можем отслеживать по книге, — указал на фолиант Грелль.       — Боюсь, что нет, — тихо парировала Кира. — Если он будет действовать опосредованно через других людей, это не отразится в книге до тех пор, пока Кристофер не встретится с ними.       — Согласен, — кивнул Кревен. — Слишком опасно. Всё может решиться за секунды.       — Возможно, стоит не говорить Селине об угрозе? — обратилась Мара к Проводнику, на что та отреагировала слишком спокойно, даже задумалась. — Мы рискуем гораздо большим, чем двумя смертными.       — Совсем с ума сошла! — взвился Сатклифф, на первый взгляд не находя ни в ком поддержки. — Они растили её! — Грелль вскочил с места и закуролесил по кабинету. —Демоны проклятые. Ничего святого! А ты? — диспетчер встал вплотную к Кревену, исходясь в ненависти к молчанию жнеца. — Эта книга попала сюда не просто так. С Ри всегда не просто так, понимаешь?       — Она попала сюда посредством той магии, что заточена в оберегах, — Грелль, в отличие от произносящего мысли вслух Кревена, не видел, как эриния потянулась к мочке уха, замерев при воспоминании об упоминании "силков". — Его план удастся, если оба момента произойдут одновременно.       — Разделяй и властвуй? — глаза Сиэля полыхнули пламенем понимания. — Почему бы нам не поступить так же? — граф отошёл от Кревена и приблизился к внимающей ему пантере. — Вряд ли существует вероятность, что она не узнает о разговоре.       — Мне не удастся это скрыть при всём желании. Я продолжение её сил, — откликнулась Кира.       — Тогда передай им, чтобы они ни под каким предлогом не разделялись. Мы постараемся растянуть два нападения во времени.       — Ставите себя под удар? — вознегодовала Проводник.       — Мы уже под ним, — спокойно ответил Сиэль. — Так почему бы не попробовать уйти из-под него?..       Кира обвела всех присутствующих взглядом и не увидела ни в ком сомнений. У каждого в душе не было ни намёка на альтруизм. Речь шла о выживании демонов и жнецов. Самоличном существовании. Только сможет ли данный расклад принять сама Геката?..       Смыкающиеся вокруг стены слишком сильно уменьшали пространство для манёвра. Удушье от недостатка дыхания в сокращающемся пространстве не давало взять паузу и обдумать всё с преломлением к далеко идущим последствиям любого шага. Пантера знала, что Госпожа ведает об этом больше, чем они все. Оттого путь в убежище демона проходил в тяжёлом ощущении на сердце.

***

      Сидя на перине спиной к мужчине между его разведённых ног, Селина положила руки тому на колени. Устроив голову на груди демона, Геката и Маркиз смотрели на океан в неясном предчувствии. Пальцы рук сминались в поддержке по мере того, как второй закат догорал в небе. Меж убранной ткани балдахина, из шатра был виден кровавый диск солнца. Красная дорожка разделяла синий океан алой полосой угрожающего предзнаменования.       Потому руки сплетались крепче. Горячее сильное дыхание билось в волосы, успокаивая напряжение девушки. Периодически Андрас размыкал ладони, чтобы объять тело своей лаской и успокоить обоих: они близки, рядом, целостны. Маркиз осознавал, что тому множество причин. Потому Геката отдала ему часть души, чтобы ничто не могло отвлекать: ни голод, ни враждебная магия, ни возможные раны. Селина была так устроена изначально, как и все сёстры. Питать демона. Быть их оберегом. Следовать в бою, исцеляя и сражаясь на равных. Оружие Дьявола, которое был необходимо Андрасу не только поэтому.       Спокойствие. Гармония. Единение. Сила, утоляющая жажду и подстёгивающая алчность ради собственного блага. Ведунья, магии которой он подчинялся, чтобы снова выйти победителем. Таковой для него была Селина. Запредельное создание, которое не хотелось выпускать из рук. Но были те, кто хотели его отобрать.       Демон распахнул глаза, уловив странное смятение в душе Гекаты.       — Тише, — прошептал Маркиз, отпуская руки девушки и прижимая стройное тело к себе.       — Это не я...       Девушка внезапно села ровно, чувствуя магию замирания. Не она выпустила её на волю. Волны напряжения из другого измерения натянули тело тетивой. Силясь понять, что происходит, Геката не замечала, как демон берёт её на руки и бешеным взглядом пытается проникнуть в душу.       — Селина, ты слышишь меня?       В ответ глаза девушки лишь немного расширились. В них отражалось волнение, связанное с приходящим, по-видимому, далеко за пределами этого мира. Он помнил этот взгляд. Когда внутренности не просто стынут — покрываются острой коркой льда. Действуя исключительно по наитию и в намерении выяснить, Себастьян накрыл уста Селины своими и вторгся длинным языком в глубины пребывающей в холоде души.       Михаэлис не видел, как осторожным прикосновением на его грудь ложится тонкая ладонь. Лишь почувствовал, как его ведут за собой. Мягко выполняя неозвученное требование объяснить. Сознание плавно передвигалось по светящимся нитям, в которых можно было усмотреть сплетение времён и пространств. Те не были лентами — тонкими струнами, прошивающими саму Вселенную. Они хранили события, связанные между собой, и одновременно различные. Струны причудливо изгибались на чернильном полотне. То сталкивались, сливаясь в единый поток. То расходились, образуя новые течения. Образы, едва прослеживающиеся в них, определяли траекторию движения, являя само скольжение судеб и их обитателей по пространству миров.       Неведомая рука с ласковой настойчивостью пригласила демона обратить взор на нить, надвигающуюся прямо на призрачных странников, коими явились Андрас и Селина. Образ, охваченный светом, как у кометы, не вызывали никаких особых эмоций в неведомом пространстве. Однако Себастьян прикипел взглядом к недвижимой картинке, узнавая застывшие фигуры.       — "Кира?..".       Пантера не смогла ответить: для неё заклятие давалось сложно в одиночку. Слыша подобные мысли, Михаэлис ощутил, как его снова подтолкнули вперёд. Сознание на короткое мгновение обволокло мягкое прикосновение холодной жидкости, втягивающей в кабинет. Перед взором проносились обрывки набросков черновика знакомкой обстановки. Дышащей шёпотом неизвестного языка. В белом шуме магии слышались фразы, передаваемые множеством струн, между говорящими. Эхо чеканного голоса господина. Задумчивого с нотами тревоги Кревена. Соблазнительных интонаций Мары. Размеренно напряжённого тона Киры.       Андрас рядом с Селиной всматривался и вслушивался в короткий диалог. Короткая вспышка гордости за Сиэля пронзила пространство и нашла отклик у Гекаты. Та натянуто улыбнулась, пребывая в потоке, скрытым с посторонних глаз.       Всё закончилось громким ударом в двери. Мимолётное оглушение разверзалось под враждебным рыком демона. На уровне далёкого ощущения Геката почувствовала, как держащие её руки дрогнули. Замирание ослабляло хватку.       Селина забыла, как оно чувствуется в материальном мире. Оттого не была готова к столь внезапной остановке материи одного из трёх миров, которую постоянно чувствовала и жила с ней в единстве.       Последним кадром в ожившей струне времени стала открытая дверь и возникновение Грелля.       Андрас был захвачен услышанным. Если версии совпадают настолько точно, а вердикт жнеца об упущении детали всколыхнул рассудок, заставляя сдерживать обновлённого зверя. Рвущегося укрыть душу так, что ничто их не затронет. Чтобы никто не узнал о самом существовании Селины. Никто не ведал, что она вообще существует или существовала когда-либо.       Глаза Михаэлиса широко раскрылись, когда мягкое касание существа рядом объяло собой и ненавязчиво потянуло в обратном направлении. Перед глазами нити сливались в единый бесконечный путь. Мерцающий и переливающийся в единстве миров, который плавно обретал очертания любимого лица. Взгляд Гекаты теперь был направлен на него. Лик девушки отражал мрачность и горечь, отчего Маркиз отстранился от захваченных уст и сразу обнял ладонями лицо Селины. Оглаживая демоническими пальцами кожу, постепенно теплеющую под прикосновениями.       — Кира, — выдохнула девушка. — я тебя жду.       — Он неплох, — сдавленно и хрипло подвёл итог Андрас.       — Я говорила, ты хороший учитель, — тихо, но так, что губы демона дрогнули, когда как взгляд продолжал прожигать отражение зелёного океана напротив.       Глаза в глаза. Ладони на плечах демона и руки на лице Гекаты. Во взглядах ширилось противление услышанному. Стремление бороться за то, что уже было достигнуто. Несколько мгновений или минут равнялись целой эпохе. Их времени, когда всё стало кристально понятным. Маркиз как конец для Гекаты? Чёрта с два! Со стороны Селины приношение демона в качестве жертвы? Кому, как не ей знать, что конец может стать началом!       Не сразу поняв, что на неё смотрят грустные глаза, как из зеркала, Геката вскочила. Демон повернулся в ту же сторону, смотря на приближающуюся к ним огромную пантеру.       — Что хотел Грелль? — Селина вышла из шатра и с ней сразу же оказался Маркиз.       — Вам лучше всё увидеть самой, Госпожа, — Кира встала напротив девушки.       Проводник закрыла глаза и приготовилась к полному единению. Рука Гекаты настойчиво вытянулась вперёд и пантера, постепенно теряя очертания, обратилась в мираж. Фиолетовая вуаль накрыла ладонь и растворилась внутри души, служившей ей пристанищем долгие века.       — Покажи.       Тихий шёпот унёс с собой вид внимательно следящего за происходящим демона. Перед взором возникали фигуры демонов и жнецов. Напряжённое продолжение разговора давило ожиданием конца. Маркиз же впитывал открытую душу Гекаты.       Спустя мгновения лик девушки преобразился, став сосредоточенным настолько, что не выказывал ничего. Если бы не всполохи желания разрушения, знакомые каждому баатезу. Желание крови просочилось в открытый взгляд. Глаза горели таким сильным пламенем, что то грозилось вовсе спалить округу. Себастьян опешил, когда на нижнем веке показалась слеза. Та пугливо сбежала по щеке. Селина дрогнула. Кулаки девушки сжались. Ноги подогнулись, и та рухнула на колени, прожигая невидящим взором ненависти и неистовства.       Казалось, Геката тут же сорвётся с места. Михаэлису не нужно было лишний раз думать, куда. Подобного взгляда, полного чёрной маниакальной свирепости, удостаивалось лишь одно существо во всех мирах. Потому он сел рядом и предусмотрительно сковал девушку так, чтобы она не испарилась в ту же секунду, когда всё закончится.       — Ублюдочная мразь! — шипение сквозь стиснутые зубы ознаменовали завершение.       Андрас не обращал внимания, как Кира снова встаёт перед ними. Впрочем, как и Геката, погружающаяся в такую злобу, что даже внутренний зверь Великого полководца откликался и скалил пасть.       — Коротко, что там? — потребовал Маркиз, не расслабляя контроля над девушкой, которая, впрочем, не думала никуда скрываться.       — Люцифер знает о Крисе и Рупе, — чётко выполнила просьбу Проводник, уже зная, что Андрас и Госпожа предполагали подобный сценарий изначально, учитывая, в какой обстановке они оставляли Райли, когда уходили от преследователей в Нью-Йорке. — Он встречался с ними в госпитале, откуда Райли забирал Майлза.       — Не побрезговал встретиться с людьми, — кровожадно оскалилась Селина, опуская голову, давая понять, что её не нужно удерживать. — Какую честь оказал... — короткий полу сумасшедший вырвался из стиснутых зубов.       — Сиэль просил вам передать, что они постараются продержатся, чтобы...       — Я понял, — не дослушав, демон догадался о продолжении и поднялся вместе с Гекатой.       Девушка уткнулась лбом в шею Андраса, когда как тот прижал её ближе, притиснув голову и закопавшись лицом в копну рыжих волос, пахнущей дождливой осенью. Оба осознали, что время блаженства закончилось. Предстоящая схватка уже маячит за окровавленным умирающим солнцем горизонтом.

***