Что-то пошло не так

      Гарри держал в руках письмо, и на нём стояло не только его имя, но и адрес. Так что сомнений, что письмо адресовано именно ему, не было.       «Мистеру Г. Поттеру, графство Суррей, город Литтл Уингинг, улица Тисовая, дом четыре, чулан под лестницей».       Конверт, тяжёлый и толстый, был сделан из желтоватого пергамента, а адрес был написан изумрудно-зелеными чернилами. Марка на конверте отсутствовала. Подозрительно.       Дрожащей рукой Гарри перевернул конверт и увидел, что тот запечатан пурпурной восковой печатью, украшенной гербом, на гербе были изображены лев, орел, барсук и змея, а в середине — большая буква «X».       — Давай поживее, мальчишка! — крикнул из кухни дядя Вернон. — Что ты там копаешься? Проверяешь, нет ли в письмах взрывчатки?       Дядя Вернон расхохотался собственной шутке. Сунув письмо под коврик, Гарри вернулся на кухню. Он протянул дяде Вернону счёт и открытку, сел на свое место и начал ковыряться в овсянке, борясь с желанием выбежать из кухни, сломать печать и прочесть первое в его жизни письмо. Никто ни разу никогда в жизни не писал ему писем. Да и кто мог ему написать? У него не было друзей, у него не было других родственников, он даже не был записан в библиотеку, из которой ему могло бы прийти по почте грубое послание с требованием немедленно вернуть книги. Может быть, это розыгрыш? У Дадли не хватило бы на это мозгов, но оставались его друзья. Джон, Энди, и, конечно же, Пирс. Да, Пирс вполне способен на что-то, кроме охоты на Гарри.       После завтрака Гарри отправили работать в саду, что мальчика немало порадовало. Он рассчитывал на худшее: тетя Петунья вполне могла поручить ему вымыть посуду, а коврик не то чтобы очень хорошо маскировал письмо. Вообще не маскировал, если быть честным.       Выудив конверт из сомнительного тайника и сунув его за пазуху, Гарри отправился на свидание с первым в своей жизни письмом.       Подровняв с полметра живой изгороди, Гарри счёл, что усыпил тёткину бдительность мерным щелканьем ножниц, и она не явится проверять, чем он занят. Устроившись в теньке, мальчик вскрыл конверт, вытащил письмо и прочитал:       «ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС»       Директор: Альбус Дамблдор (Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волш., Верх. чародей, Президент Международной конфед. магов)       Дорогой мистер Поттер!       Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов.       Занятия начинаются 1 сентября. Ждем вашу сову не позднее 31 июля.       Искренне Ваша, Минерва МакГонагалл, заместитель директора».       Чародейства и Волшебства, ага. Даже обидно. Неужели они думают, что Гарри настолько тупой, чтобы принять это за правду? И ведь как подготовились: сургуч, пергамент. Сову какую-то приплели. Гарри скривился, несколько раз щёлкнул ножницами, бросил обрезки письма в кучку остриженных веток и продолжил своё однообразное занятие.       На следующее утро за почтой вызвался сходить Дадли. Из кухни было слышно, как тот идет к двери, стуча своей палкой по стенам и вообще по всему, что попадалось ему на пути. А затем донесся его крик:       — Пап, тут письмо для Гарри!       Дядя и тетя нервно переглянулись. Гарри пожал плечами и откусил ещё кусок тоста. Чтобы Дадли добровольно вызвался что-то сделать? Теперь окончательно стало ясно, чьи это шуточки.       Дядя Вернон выхватил конверт из рук у сына.       — П-П-Петунья! — заикаясь, выдохнул он. Подошедшая Петунья, большая любительница сплетен и слухов, взяла у мужа письмо и прочла первую строчку.       — Спасибо, тётя, всё было очень вкусно, — подал голос Гарри. — Мне вымыть посуду?       — Нет, — пробормотала тетя, не отрывая глаз от письма, — иди погуляй, лето скоро закончится, а ты все в доме да в доме.       Гарри мог бы возразить, что он проводит достаточно времени на свежем воздухе, ковыряясь в саду, но не стал. Бочком выскользнув из кухни, он обул свои стоптанные кроссовки и двинул в сторону парка. У него еще осталось немного денег от тех пяти фунтов, что он вытащил из бумажника дяди Вернона, так что мороженым на десерт он обеспечен. Главное, не попасться Дадли и его дружкам.       Вечером его ждал сюрприз. Заикающийся дядя Вернон и поджавшая губы тетя Петунья велели ему собирать барахло и переселяться во вторую спальню Дадли. Это было неожиданно, но приятно, поскольку в чулане всё же было очень тесно.       — Дядя, а письмо? – неожиданно вспомнил Гарри, поднимаясь по лестнице с охапкой вещей в руках. — Кто мне его написал?       — Никто. Оно было адресовано тебе по ошибке, — коротко пояснил дядя Вернон. — Я его сжёг.       — Понятно, — покладисто ответил Гарри, — я так и подумал. Надеюсь, больше таких писем не будет.       Дядю Вернона передёрнуло.       И действительно, больше Гарри не видел ни одного письма, написанного зелеными чернилами на желтоватом пергаменте. Тетя и дядя жгли, резали, закапывали и перемалывали в кухонном комбайне корреспонденцию своего племянника, а он наслаждался неожиданной свободой. Хорошо, что Дадли имеет привычку ссыпать мелочь на тумбочку, не пересчитывая. Часто шариться в дядином бумажнике опасно. А как сказала тетя, лето скоро закончится, а что за лето без мороженого?