Пароль: одержимая или эффект зверя

      После вашего ночного рандеву с непревзойдённым гением клана Учиха ты два дня пролежала в госпитале. Всё это время Тсунаде лично заботливо ухаживала за тобой, великодушно выделив одну из лучших палат медотделения. Первым, что ты увидела, открыв побаливающие глаза, был белый заштукатуренный потолок больницы и неясный силуэт Пятой Хокаге, задумчиво возвышающийся возле распахнутого окна. Прохладный ветерок улицы приятно обдувал лицо, остужая до сих пор горячую кожу. Каждое мельчайшее событие прошедшей ночи, как сотня острых иголок, вонзалось в твой ещё до конца не пришедший в себя мозг, болезненно отзываясь слабыми отголосками по всему телу. Такое просто невозможно забыть! Его дыхание, Его прикосновения, Его тело… При одной только мысли о Нём, ты резко схватилась ладонью за лоб, надеясь смахнуть с лица холодную испарину, но её там, к при огромному твоему удивлению, не оказалось. Это свидетельствовало лишь об одном: всё закончилось, ты свободна.       — Тебе придётся многое объяснить, — Тсунаде стояла к тебе спиной, и в спокойном тембре её голоса явно слышались беглые нотки гнева.       Не обращая внимания на колкий намёк Годайме, ты, по-прежнему придерживаясь одной рукой за голову, осторожно приподнялась на локтях. Резкая боль неожиданно пронзила низ твоего живота — ты болезненно закусила губу и судорожно сжала в ладони простынь, чтобы не закричать. В этот самый момент Пятая соизволила удостоить тебя пристальным взглядом, и её глаза с интересом пронаблюдали лишнее подтверждение умственным догадкам своей хозяйки. Сомнений быть не могло.       — Сама всё расскажешь или как? — просверливая тебе глазами, блондинка расценивала твоё состояние, как полное отсутствие полного присутствия, поэтому рассчитывать на вразумительный, а тем более честный ответ, ей не приходилось. Годайме, конечно, далеко не спец в допросах, особенно допрашивая ученицу Ибики Морино — главного специалиста во всём, что касается психологии, но в сложившейся ситуации было бы гораздо лучше, если бы вопросы задавала женщина, а не традиционный следователь. Сейчас ты чувствовала себе перед Тсунаде полной дурой, тут и медиком быть не надо, чтобы определить, чем вызвана такая реакция организма, а она, к твоему сожалению, не просто медик…       — Я ничего не помню... — правдоподобно имитируя потерю памяти, растирая ладонью лоб, ты краем глаза заметила, что всё твоё тело тщательно перебинтовано. Т: «Зачем это?» Пятая продолжала внимательно следить за твоими движениями.       — Хонто? (Неужели?) А я думала, такое не забывается, — у тебя по спине прошла крупная дрожь. — Да и место подходящее выбрали, нэ, Итачи Учиха — неплохой любовник? Только вот ты не подумала, как я смогу дальше работать в своём кабинете после такого?       Твои глаза налились кровью. Т.: «Как она узнала?!» Значит, она думает, что ты добровольно кувыркалась с Учихой, ради собственного удовольствия?! Т: «Ты хоть знаешь, что мне пришлось пережить?!» Неукротимая ненависть вспыхнула в твоих глазах.       — Он меня изнасиловал, — через силу, сквозь стиснутые зубы выдавила ты. Хокаге вновь повернулась к тебе спиной и тяжело вздохнула, немного склонив голову.       — Эх….Я знаю… — усталым голосом процитировала Пятая. — Я просто хотела пронаблюдать за твоей реакцией.       Нервно отшвырнув от себя одеяло, забыв о боли, ты резко встала с кровати и, быстрыми шагами приблизившись к Годайме, одной рукой впечатала её в стену, сжимая в ладони её изящное горло. Тсунаде и пальцем не пошевелила для собственной безопасности, только её глаза угрожающе сузились: теперь они уже не смотрели напрямую в болотные, глубокие глаза — они растворились в белых пустых роговицах. Т: «Опять.» Тот же эффект, что и при битве с Кисаме и при неприятной процедуре с Учихой, техника, получившая в Конохе название «Заходящее солнце» из-за своей схожести с «Синдромом заходящего солнца» у новорождённых: белые пустые глаза без зрачков — копия Бьякугана внешне, но существенно отличающиеся по свойствам и применению. Но на этот раз перчатка была на ладони.       — Я Вам что, подопытная кукла?!.. Ты хоть представляешь, Как Это больно?! — *ещё сильнее сжала горло Тсунаде*. — Хех, или твой мужчина умер прежде, чем успел сделать из тебя женщину?       — Замолчи! — блондинка залепила тебе звонкую пощёчину. Ты отшатнулась от неё на пару шагов. Твои озлобленные глаза были готовы растерзать Годайме на месте, похоронив прямо здесь, в этой комнате, и ты уже было сделала шаг вперёд, как вдруг.       — Аааааааааа-а-а — а!!! — схватившись обеими руками за голову, ты издала нечеловеческий крик и, в порыве агонии отшатнувшись назад, упёрлась спиной в стену, в конвульсиях медленно сползая по ней вниз.       Тсунаде спокойно стояла и смотрела на это, растирая онемевшую от твоей жёсткой хватки шею, не предпринимая ровным счётом ничего. Т: «С каждым разом она переносит это всё тяжелее.» Через минуту придя в себя, ты подняла на Хокаге свои растерянные зелёные глаза.       — До.щта? (Что случилось?) — невнятно прохрипела ты. Глубоко прокашлявшись в руку, ты осознала, что откашливаешься багровыми сгустками крови — плохой признак.       — У тебя случился очередной приступ, — констатировала факт женщина.       Нетвёрдой походкой добравшись до кровати, ты села на жёсткий матрас своего двухдневного ложа, безжизненно скрестив руки на коленях, виновато опустив голову. Что теперь будет — ты не знаешь…       — Приступы повторяются всё чаще, на этот раз с более ярко выраженными последствиями. Это же как-то связано с твоей левой рукой, нэ? Даже я, медик, не могу определить причину их возникновения. Если они будут продолжаться в таком же духе, то…       — Я просто перенервничала. Простите, это больше не повторится, — *полное безразличие*. Плевать на последствия, плевать на жителей деревни, в конце концов, плевать на Хокаге.       — Не обещай то, что не можешь контролировать, — устремив на тебя строгий укоризненный взгляд, Годайме снова отвернулась к окну. — Это я во всём виновата, не смогла проконтролировать. И что мне с тобой делать, Рене, в сложившейся ситуации?..*тяжёлый вздох*… А ведь я предупреждала тебя, насчёт него! Говорила, не играй с огнём, остерегайся его!       — Тсунаде-сама, — ты уставши прикрыла глаза, — что теперь будет.       — Не знаю, но, в любом случае, тебя не должны видеть в таком состоянии. Я хочу, чтобы ты на некоторое время покинула Коноху под предлогом какой-нибудь важной миссии. Ты отдохнёшь, восстановишься, оправишься после пережитого. Поверь мне, так будет лучше и для тебя и для деревни, и так на селение свалилось слишком много проблем.       — О чём это Вы? — слабый интерес впервые за всю беседу промелькнул в твоих словах.       — После той истории со слезоточивым газом многие шиноби слегли в больницу с выжженными глазами, у большинства полностью исказилась слизистая оболочка. Единственное лекарство — особые горные травы, растущие в труднодоступных местах. К сожалению, у нас не хватает ниндзя для сбора этих растений — наши больницы переполнены. Сейчас идёт трудный период для Конохи, плюс ещё эта щекотливая ситуация усугубила положение.       — Я всё поняла. Когда мне отправляться?       — Чем быстрее, тем лучше, — Годайме, не спеша, направилась к двери. — Завтра на рассвете тебя уже не должно быть в деревне.       — Хай.       Тсунаде вышла.       «Вы не представляете, как мне стыдно, Тсунаде — сама… Вы благородно хотите отстранить меня от Учихи, даже не подозревая, что неумышленно толкаете ему в руки. Завтра я должна быть в Танзаку, снова глядеть ему в глаза, в его холодные, бесчувственные глаза… Интересно, как он себя поведёт, при встрече? Ты опозорил меня Учиха! Ты за всё мне заплатишь, жестоко заплатишь, клянусь!»       

***

      Рассвет. Немного морозное, пасмурное утро сопровождало тебя в Танзаку, вполне соответствуя твоему серому настроению. Особо торопиться было некуда, поскольку лёгким для тебя темпом до города оставалось около восьми часов неторопливой ходьбы. К тому же той фатальной ночью, когда часы пробили двенадцать, Учиха ясно выразился, что он и Кисаме будут ждать тебя ровно через два дня, значит, ближе к полуночи, поэтому времени в запасе у тебя было более, чем достаточно.       Прогуливаясь по мрачному лесу, вдыхая полной грудью прохладный утренний воздух, ты решила устроить привал, удобно расположившись под раскидистой кроной одного из деревьев. Подул порывистый ледяной ветер — ты поёжилась, учитывая, что была всего лишь в лёгкой кофте и коротких шортах. Вытащив из рюкзака за спиной длинный чёрный плащ, ты дрожащими руками накинула его на плечи. Не сказать, что тебе было очень холодно, поскольку твоё тело с детства привыкло к постоянной мерзлоте, но, видимо, то тепло, практически единственное, что тебя прельщало в Учихе, уже успело изрядно избаловать тебя. Нервозно покручивая в ладони кунай, ты как всегда решила всё хорошенько обдумать. Совмещение этих двух излюбленных занятий помогало тебе расслабиться, к тому же в последнее время ты и впрямь стала слишком нервной. Т: «Вчера я чуть не убила Тсунаде-сама. Она права, я больше не могу контролировать эти приступы, мне срочно нужна панацея, иначе я навсегда потеряю разум и лишусь способности управлять своим телом — *ты с ненавистью покосилась на левую ладонь, как всегда облачённую в плотную кожаную перчатку* — Может, Учиха и был прав, когда хотел отрезать мне руку. Исчезнет конечность, исчезнет и этот странный эффект, но без одной руки я уже не смогу быть полноценным шиноби, я много чего не смогу. Я уверена, что случившийся приступ вызван событиями той ночи, из-за Него я теряю всё самое дорогое. Зачем ты сделал это со мной, Учиха? Почему именно я, а не любая другая куноичи?! Я думала, что знаю о тебе всё, но это оказалось далеко не так… Зачем ты сделал это?.. Может ты, действительно, всего на всего хотел со мной физической близости, удовлетворив потребности своих гормонов. Нет, человек, о котором я столько слышала, не подвластен минутной страсти, ни за что в это не поверю. Но тогда остаётся вопрос, зачем? Возможно, это был приказ Пейна, что-то наподобие ритуала посвящения в Акатсуки? Тоже неправдоподобно. Даже если бы это и было так, то Пейн никогда бы не отправил на такое задание Итачи, тем более против его воли. Учиха единственный, к кому Лидер обращается с уважительным суффиксом „сан“, значит это не Пейн. В любом случае, Учиха делал это не по собственному желанию, он слишком идеальный шиноби, чтобы заводить себе какую-нибудь привязанность. Неужели моя нахальность по отношению к тебе стоит такой расплаты?! Я знала о тебе исключительно из архивов АНБУ и рассказов жителей деревни, я и предположить не могла, что придётся так горько с тобой расплачиваться…, но теперь я знаю, кто ты, Учиха Итачи, и знаю твои расценки за неуважение к себе».       Неохотно поднявшись с сырой земли, отряхнув плащ сзади, ты неторопливо продолжила свой путь в Танзаку, времени по-прежнему оставалось предостаточно. Из-за сильного ветра, постоянно заправляя выбившиеся белоснежные пряди за ухо, ты почти перестала разбирать дорогу, если бы не твоё превосходное чувство навигации, то пришлось бы поплутать лишних пару часиков. Но тебе сейчас было абсолютно всё равно. «Не сомневайтесь, Итачи-сан, я обязательно Вам отомщу.…….»       К вечеру вдали показались огни Танзаку.