Пароль: одержимая или эффект зверя

      Как бы невзначай убрав одну руку за спину, ты со всей силы, не жалея, вонзила ноготь большого пальца в мягкую подушечку указательного, чтобы подавить в себе вновь взыгравшие по Его вине эмоции. Таким образом, при помощи боли ты хотела заглушить только что нанесённую Учихой обиду и казаться абсолютно невозмутимой. Этот немного жестокий способ тебе ещё в детстве подсказал Ибики-сенсей, и тобою уже неоднократно было проверено на практике, что он работает. Так случилось и сейчас. Незаметно слизав с кровоточащей губы кровь, внешне ты выглядела совершенно спокойной и равнодушной, словно оскорбительная философская реплика наследника Шарингана прошла мимо твоих ушей. Атмосфера накалялась.       Кисаме с некоторым удивлением посматривал на снова установившийся контакт между вашими глазами, не без основания опасаясь, что он может перерасти в более масштабное столкновение… Выходит, синекожий нукенин ошибся, предположив, что встреча у ворот Танзаку, когда ты назвала брюнета по имени, плюс ещё с уважительным суффиксом, является началом стабилизации отношений между юной куноичи и его товарищем, оказалось, всё совсем наоборот. Заметив в глазах своего напарника странный, мельком промелькнувший огонёк, Хосигаки, достаточно изучив Учиху за долгие годы совместной работы, резко осознал, что если он сейчас срочно что-нибудь не предпримет, случится непоправимое. От себя же хочется добавить только одно: увы, ты опоздал, Кисаме, это уже случилось двое суток назад.       Неожиданно загородив тебе брюнета, мечник нарочно оборвал твой взгляд на провоцирующий тебя объект.       — Не стоит забывать, зачем мы сюда пришли: у нас миссия, — немного картавый голос человека-акулы, напоминающий мучительное трепыхание рыбы в предсмертных судорогах, звучал твёрдо и убедительно, будто пытаясь показать остальным лидерство своего хозяина в сложившейся группе. Ты недовольно перевела на мечника проницательные глаза. Возможно, это глупо, но эта своеобразная игра в «гляделки» со старшим Учихой начала тебе нравиться, но она явно не в ту сторону быстро меняла ход твоих мыслей, не позволяя полностью сосредоточиться на задании. Как и говорила Тсунаде: миссия для тебя — всё. Этот принцип всегда был, есть и будет оставаться до тех пор, пока ты дышишь, как шиноби.       — Вы так и не объяснили мне, что за миссия, — после мысленного прекращения контакта с брюнетом, твой взгляд из разряда «ледяных» перешёл в более слабую категорию «равнодушных». Мгновенно перестроить своё мышление — тоже талант, присущий только истинным шиноби.       — Да, но прежде, чем посвятить тебя в детали, мне бы хотелось получше узнать человека, с которым предстоит работать в ближайшем будущем. Ты не возражаешь, если я задам тебе пару вопросов? Итачи-сан, Вам тоже будет полезно послушать, — видя, что временная опасность ненадолго отступила (ни твои глаза, ни глаза Итачи больше не были настроены враждебно), Кисаме вновь вернул комнату в твоё поле зрения и занял своё первоначальное положение на кровати. Пружины постели противно заскрипели. Горизонт твоему взору снова был совершенно свободен, но на этот раз ты решила избегать хоть малейшего столкновения взглядом с Учихой, полностью приковывая своё внимание к мечнику.       — Хм, итак, для начала я хочу знать твоё полное имя, — важно, как следователь на допросе, спросил Кисаме.       — Я не знаю, — безразлично бросила ты, отводя голову в сторону. Глаза преступника сощурились, а на лице нарисовался злобный оскал из неестественно острых зубов.       — Я тут не в игрушки с тобой играю, девочка. — видимо, по уже выработанной привычке правая рука Хосигаки потянулась за Самэхадой, но её вовремя остановил твой равномерный, выдержанный голос.       — Это не неудачная шутка, Кисаме-сан. Я, действительно, не знаю даже своего имени, по причине десятилетней амнезии, длящейся с того момента, как меня нашли без сознания ниндзя Деревни, Скрытой в Листве. Поле многократных осмотров у лучших ирьёнинов ими был вынесен окончательный вердикт, что моя память уже никогда не сможет восстановиться, мои воспоминания навсегда похоронены вместе с ней. Годайме была права: сейчас мне шестнадцать, прошло ровно десять лет, но за все эти годы, я так ничего и не вспомнила. Бессмысленно задавать мне вопросы о моём давнем прошлом, о том, откуда я, и частью какого клана являюсь. На всё это я буду отвечать одинаково: «Я не знаю»… Единственное, что я могу сказать по этому поводу, это то, что в Конохе меня называют Рене, — подытожив свой монолог, договаривая последние слова, ты словно погрузилась в туманную бездну. Только что, сам того не зная, Кисаме ненамеренно задел самую больную для тебя тему. Поразительно, как с таким безразличием можно рассказывать о том, что тяжёлым камнем лежит на сердце. Несомненно, сказывается долгое время практики контроля эмоций.       Пытаясь казаться совершенно безучастным, Итачи неподвижно лежал на своей кровати, подложив одну ладонь под голову, а другую безмятежно разместив у себя на стальном животе. Его лицо по-прежнему оставалось непроницаемым, глаза полу прикрыты, плотно скрывая от посторонних мысли своего хозяина. Только что он слышал всё до последнего слова. И что с того? Подумаешь… И: «Всё сходится… Я вижу ненависть в её глазах, чувствую жажду крови. Да, пусть ненавидит меня, пусть презирает, её желания оправданы. Я обречён навечно жить с этим. — *острая боль в очередной раз болезненно прожгла глаза брюнета* — Эта боль никогда не исчезнет — достойная плата за содеянное -*бросив в твою сторону беглый взгляд, Итачи увидел то, что и ожидал увидеть: ты потеряно, смотрела в пол, словно стараясь найти там разгадку своего окутанного мраком прошлого* — Со временем ты поймёшь всё, но, к сожалению, не сможешь отомстить. Прости, но для себя я уже чётко решил умереть только от руки моего глупого отоуто (младшего брата)… Я сожалею».       — Что ж, ладно, хм. Продолжим, если ты не против? — ты утвердительно кивнула. — Следующий мой вопрос будет касаться твоего дзюцу. На чём конкретно ты специализируешься?       — В основном это преследование и другие техники психологического характера.       — А как же молнии?       — Это вспомогательные ниндзюцу. С детства меня обучали огненным техникам, вследствие чего я владею ими в совершенстве, но считаю их мало практичными, — ты косо посмотрела на брюнета, ведь как-никак это был его элемент. — Молния — более сложная материя, являющаяся высшей формой огня. Холодная, бесчувственная, мгновенно разящая после первого же удара. На мой взгляд, это и есть настоящая сила, в конце концов, это лучше, чем просто набор ожогов.       Абсолютно индифферентно уставившись на Кисаме, ты каждой клеточкой ощущала на себе пристальный взгляд Учихи. Его присутствие вызывало в тебе странные, очень странные, противоречивые эмоции. Слава Ками, что тебя не послали на парную миссию с этим человеком, иначе даже подумать страшно, чтобы бы тогда случилось. В данной обстановке Хосигаки выполнял типическую роль связывающего звена, поддерживающего баланс сил, но иногда мечник особо остро чувствовал себя лишним.       Итачи медленно приподнялся с кровати, занимая сидячее положение, упираясь одной рукой в матрас. Его нога по-прежнему была согнута в колене, на котором так удобно расположилась правая рука нукенина. Такая, мягко говоря, соблазнительная поза сопровождалась томным взглядом в твою сторону. С этой секунды брюнету стало действительно интересно. Твоя нахальная дерзость и строптивость характера сами подсказывали Учихе план дальнейших действий, не может же он это просто проигнорировать?       — Хорошо, я узнал достаточно. Теперь перейдём к нашему заданию, — видя, как страсти накаляются снова, Кисаме пока не поздно, решил перевести тему, хотя у него в голове оставался к тебе ещё один интересующий его вопрос, не дающий нукенину покоя с самой первой вашей встречи, вернее твоей встречи с его напарником, но мечник разумно решил, что спросит позже. — Наша миссия состоит в том, чтобы проследить дальнейшее передвижение одного джинчурики. Проблема в том, что мы не знаем ни его внешности, ни кто он сам, поэтому Лидер-сама и отправил тебя на это задание. С помощью своей техники ты добудешь нам информацию.       — Всё, конечно, хорошо, но есть одна маленькая загвоздка: чтобы считать информацию о человеке, мне необходим другой человек, располагающий необходимыми сведениями. У вас есть кто-нибудь на примете?       — Да, вот держи, — Кисаме кинул тебе измятую фотографию. На ней оказался очень даже симпатичный молодой парень, примерно твоего возраста. Тебе эта фотография ни о чём не говорила.       — Будешь извлекать информацию через него, он единственная зацепка. Только прежде его надо найти в этом городе, эту часть плана мы с Итачи берём на себя, — мечник озадаченно почесал затылок. Будучи ученицей Ибики Морино, правильно растолковать этот жест не составило для тебя никакого труда.       — Где ещё может быть молодой парень в самом расцвете своей юности? — устало обратилась ты к мечнику, тот в свою очередь крепко задумался, или по крайней мере сделал соответствующий вид — ты устало вздохнула. — Любые увеселительные места: лавки, бары, притоны…       Кисаме сразу ожил и ехидно усмехнулся.       — Хех, мне определённо нравится ход твоих мыслей, — Т: «Как неожиданно!» Презрительно скривившись, ты приподнялась с подоконника.       — Если мы закончили на сегодня, то, пожалуй, нам нет смысла далее продолжать. Спокойной ночи, — развернувшись, ты приоткрыла окно и хотела спрыгнуть на землю.       — Постой, — голос Кисаме заставил тебя притормозить. — У меня есть ещё один, последний вопрос. Злобно оскалившись, пока никто не видит, ты с привычным равнодушием повернулась лицом к надоевшему акатсуку. Т: «Ну, что ещё?»       — Хм… то, о чем я хотел бы спросить, касается тебя, Итачи, — не спеша выговорил мечник. Учиха немного удивился, устремляя свой проницательный взгляд на напарника, заставляя Хосигаки сильно пожалеть о том, что при Нём необдуманно раскрыл свой рот. Ты же в свою очередь просто ошалела. Т: «Что это ещё за намёки? Что на уме у этой паршивой селёдки?.. Нет, масака! Они же работают в паре! А что, если он знает о той ночи?!» Твой желудок, наверное, сделал сальто, а по спине прошла крупная дрожь, что не осталось не замеченным брюнетом, он сейчас сам находился в напряжённом состоянии. И: «Если тебе не посчастливилось увидеть что-то лишнее, Кисаме, то ты не выйдешь живым из этой комнаты». Твои ноги предательски подкашивались, тебе внезапно стало дурно. Сейчас человек-акула даже и подумать не мог, что от следующего его слова зависела его жизнь.       — Я уже давно хотел узнать, каким образом тебе удалось поймать Итачи-сана в тот раз? —спросил мечник. Боже, какой камень только что упал с твоей души! Какое облегчение! Ты легонько села на подоконник, ближе к свежему воздуху от окна, который тебе сейчас был просто необходим, чтобы хоть немного остудить горячую голову. Кисаме с интересом наблюдал реакцию напарников на свой вопрос. Заданный вопрос мог задеть старшего Учиху или быть ему просто неприятен, но Итачи по-прежнему продолжал сохранять ледяное спокойствие и хранить молчание, значит, мечник может не опасаться, по крайней мерее сегодня испытать Цукиёми ему не грозит.       Быстро придя в себя и вернув привычное хладнокровие, ты осознала, что не всё так гладко, как кажется. Только что потенциальная опасность исходила от Кисаме, но теперь лидерство вновь перехватил томноокий брюнет. Что по-твоему, ты должна ответить на вопрос синекожего мутанта? Т: «Если я скажу правду то, она не слишком понравится Учихе, а если совру, он не поверит в существование гендзюцу, сильнее, чем у клана Учиха. Правильно сделает, хм. В данной ситуации мне невыгодно провоцировать Учиху, это может привести к новым последствиям, ещё худшим прежних. Единственное, что мне остаётся, просто промолчать». Повисла неловкая пауза. Ты решила, что правильно сделала, да и тёмноволосому нукенину, на твой взгляд, непременно хочется замять этот вопрос. Т: «Кому захочется распространяться о своих неудачах?» Но…       — Тебе задали вопрос, капитан АНБУ. Отвечай, когда спрашивают, — холодно произнёс Итачи, высокомерно, как всегда, сделав громкий акцент на твоём ранге. Твой указательный палец уже весь истекал кровью. Т: «Тебе ещё не надоело, тэмэ, попрекать меня моей должностью?! Ты, наверное, был бы счастлив узнать, что благодаря тебе, мне уже давно подыскивают замену… Что ж, раз уж ты так хочешь, я расскажу, на что ты купился». Скрестив руки на груди, лёгким движением откинув назад прядь белоснежных волос, ты с невольным наслаждением приготовилась публично унизить Учиху.       — То, что Вы видели в тот раз, Итачи-сан, — тебе нравилось чувствовать на устах приторный привкус Его имени, с некой неуловимой издевкой пробовать его на вкус, ради приличия добавляя в конце уважительный суффикс, словно насмешку, — было не что иное, как обыкновенное гендзюцу уровня В, мне даже не пришлось особо тратить чакру. Это было довольно рискованно, учитывая, что противник из клана Учиха, но в итоге моя стратегия и реалистичная постановка дала плоды.       — Ты весьма самоуверенна, — протянул Кисаме, выдержав паузу в несколько секунд, чтобы дать тебе время насладиться триумфом. Однако, после мутант неожиданно обажил в усмешке ряд острых зубов.       — А ты не думала, что, на самом деле, всё это было подстроено самим Итачи? — мечнику доставило удовольствие наблюдать сомнение и замешательство на твоём лице. — Я уже давно работаю с Итачи и хорошо знаю, что никакое среднее гендзюцу не смогло бы обмануть его глаза. Ты переоценила свой потенциал, и в результате не поймала, а сама оказалась пойманной. Думаю, что я понял стратегию своего напарника. Победа над тобой тогда в открытом бою ни к чему бы не привела, ведь Итачи-сан неплохо знаком с кодексом АНБУ, — *усмешка* — При поражении ты бы всё равно не стала сотрудничать с Акатсуки, а просто убила бы себя, как вам велит долг шиноби. Значит, следовало найти другой способ, исключающий первый вариант, тогда-то и началась вся эта история с Конохой… Итачи — превосходный стратег, в этом я ему даже слегка завидую. Ну, что скажешь?       Ты стояла, как вкопанная, не в силах поверить, что тебя так просто обвели вокруг пальца, а ты ещё до сих пор гордилась той своей победой над Учихой! Только что тебя словно окатили из ведра ледяной водой. Даже в том, что тебе казалось бесспорным, Итачи снова одержал верх, выставив тебя круглой дурой. Злость от обиды клокотала внутри, вот-вот грозясь разорвать грудную клетку.       — Теперь-то ты поняла? — назидательно проговорил человек-акула. — Жалеешь?       — Даже если так, — стараясь взять себя в руки и придать уверенности голосу, ты гордо подняла прямой взгляд, — я всё равно не жалею о том, что убийца был доставлен в Коноху. Пусть сутки, но он находился там, где ему самое место — за решёткой.       Хосигаки обеспокоенно чувствовал, сейчас что-то случится. Ещё никто не позволял себе такого в адрес его напарника безнаказанно.       — Хм, что ещё можно ожидать от глупого капитана АНБУ этой жалкой деревни? — Учиха неподвижно сидел на своей кровати, буравя тебя испепеляющим взглядом, специально медленно растягивая каждое слово, тем самым показывая, что он выше тебя, как физически так и нравственно. Словосочетание «глупого капитана АНБУ» было произнесено с такой издевательской жалостью, в любимой, свойственной только Учихе манере, что ты больше не могла это игнорировать. Ты гордо встала во весь рост, окончательно решив, что последнее слово всё-таки останется за тобой.       — Жители деревни ненавидят и презирают Вас! Я понимаю, Вы злитесь на меня за то, что я заняла Ваше место. Но Вы сами во всём виноваты. Убив всех, вы отравили жизнь своего младшего брата, уничтожив в нём все благородные помыслы. Последний, кто бы мог продолжить вековую традицию Вашего рода по защите деревни, выбрал месть вместо этого… И Вы во всем виноваты… Только Вы сами! Ровный, сдержанный голос набирал обвинительный темп с каждой секундой. Под конец своей пламенной речи, ты уже чуть дышала.       Это послужило последней каплей. Итачи грозно поднялся с кровати. Выбранная его кровавыми глазами траектория движения вела прямо к тебе.       — Кисаме, оставь нас одних на минуту...