Младший Учиха не переставал думать о тебе и о том странном инциденте, произошедшем в поместье накануне. Он устал от тайн, но ещё больше устал от своей удушливой гордости, препятствующей обладанию той, что не выходила из его мыслей со дня их первой встречи, но и просто так перешагнуть через неё мститель был не в силах.
Оказавшись в твоём доме, ступая в полутьме практически бесшумно, как вор, Саске, недолго колебавшись, толкнул дверь твоей спальни и вошёл внутрь. Ещё с улицы его внимание привлекло отсутствие света в окнах, что показалось молодому человеку подозрительным, ведь он прекрасно знал, что сегодня дежурили другие отряды АНБУ. Солнце зашло за горизонт совсем недавно, и ещё был не поздний вечер — слишком рано для того, чтобы ложиться спать. Если только ты куда-нибудь вышла… Но это ошибочное предположение Учиха отмёл сразу же, как увидел на неразобранной кровати твой растянувшийся силуэт. Вопреки его ожиданиям, ты спала.
За время, проведённое в твоём доме в период реабилитации Саске изучил наизусть расположение комнат и предметов, так что легко смог бы ориентироваться в них даже с завязанными глазами. Тем более приглушённая полутьма, царившая повсюду, в том числе и в спальне, не являлась припятсвием для шиноби. Его натренированные глаза разбирали дорогу даже в самых непроглядных переходах лабиринта — логова Орочимару, так что сейчас в твоёй комнате он видел всё так же чётко и ясно, как днём. Видел то, что ему не предназначалось.
Ты лежала на своём спальном ложе в одной белой ночнушке, больше ничем не покрытая сверху. Подложив руку под подушку себе под голову, ты лежала на боку лицом к брюнету. Наконец-то Саске выпал шанс рассмотреть тебя без стеснения во всей красе. Взгляд юноши машинально прошёлся по чуть согнутым в коленях обнажённым стройным ногам, от кончиков пальцев на стопе до плавного изгиба бедра, очерченного тонкой белоснежной тканью, заставив незванного гостя тяжело сглотнуть. Хрупкое манящее тело. Ты, должно быть, уснула сразу же, как только прилегла на постель, даже не успев её разобрать или чем-то укрыться. Тёмные длинные волосы хаотично легли на гладкой бледной коже обнажённых плеч и рук заместо покрывала. Учиха внезапно понял, что сейчас в нескольких шагах от него находится то, чем он всецело и жадно хотел бы обладать, не взирая ни на что. Подойдя ближе и осторожно садясь на край кровати у твоих ног, Саске вгляделся в твоё лицо, хранившее печать усталости и тревоги.
Несмотря на то, что сверху на нём была лишь просторная белая рубашка, обнажающая рельефную грудь, бывший ученик Змеиного Саннина задыхался от духоты. Приспустив ткань на предплечья в область наручей, практически полностью оголив торс, шиноби невольно бросил ещё один украдкий взгляд на спящую фигуру куноичи. Неизвестно для чего, но что-то потянуло Учиху ближе, и он, не до конца осознавая свои действия, сначала одним, затем и другим коленом вдавил матрас в основание кровати. Его сильные руки по обе стороны от твоей головы, он навис над тобой на четвереньках, продолжая пытливо вглядываться в спящее лицо сверху вниз. Чёрным острым прядям ещё нужно несколько сантиметров, чтобы коснуться тебя, твоей щеки или возможно кончика носа, но Саске держал дистанцию. Эти мгновения, когда вы так близко, принадлежат только ему. В их безмолвной нелепости бесценные и неуловимые узы, которые вас связывают. Ты — именно та, которую он ждал всю жизнь, сам того не понимая. Но что дальше?.. От того, чтобы протянуть руку и взять то, чего так сильно жаждешь, его всё ещё удерживала непроходимая стена гордости. Однако, и терпение уже было на пределе. Но всё это должно случиться не так. Если произойдёт так, то ты окончательно его возненавидишь. Чего ему стоило взять себя в руки! Опустив голову, брюнет невольно уронил взгляд на слегка разомкнутые губы и неровно колышущуюся грудь. Он стиснул зубы и сжал ладонь в кулак, проклиная все тайны и загадки, которые стояли между вами. Напоследок намереваясь коснуться твоей щеки и поклявшись себе сразу же исчезнуть, как тень, Саске снова подался вперёд, с мучительной пыткой всматриваясь в любимые черты лица. Если бы это было возможно, он бы не раздумывая, забрал с этим прикосновением все твои тревоги себе. Если бы ты только открылась ему, как он думал, он бы смог защитить тебя от целого мира. Он давно разучился любить, забыл, как это, но если бы ты дала ему шанс, он бы попробовал быть искренним. В глубине души он ненавидел те надменные фразы, высокомерные смешки и обидно колкие реплики, которыми награждал тебя постоянно. Но разве ты не видишь, что это всего лишь броня, его защитный панцирь? Он не виноват, что не умеет сказать о своих настоящих чувствах, пока ты так холодно и пренебрежительно на него смотришь. Каждый раз его попытки сблизиться разбиваются, словно волны о камни. Конечно, за последнее время ваши отношения существенно продвинулись, по крайней мере, вы больше не пытались убить друг друга. Можно сказать, что они стали более доверительными, но подобного Саске было недостаточно. Какая-то неразгаданная тайна гнала тебя от него, а он был слишком гордым, чтобы во всём признаться и за тобой бегать. Замкнутый, порочный круг… Но он поклялся, что ты будешь с ним. Он найдёт способ покончить с этим.
Прикосновение его пальцев не получилось невесомым, как он задумывал, а вышло вполне осязаемым, как он тайно хотел. Этого оказалось достаточно, чтобы разрушить твой шаткий сон и заставить тебя осознать, что в комнате посторонний. Едва успев разомкнуть полусонные глаза, ты увидела над собой нависшую тёмную фигуру, поледенев от ужаса до кончиков пальцев. Сон как рукой сняло. Выхватив из-под подушки кунай, ты молниеносным перекатом повалила человека на пространство кровати сбоку. Не ожидавший ничего подобного, думающий совсем о другом, Саске был застигнут врасплох, лишь уловив блеск лезвия в темноте и механически активизируя Шаринган.
— Учиха?! — дрожащим охрипшим голосом прошептала ты, не веря увиденному. Из окружающей тьмы снизу вверх на тебя смотрели Его кровавые глаза, которых ты боялась больше всего на свете.
«Ты пришёл за мной!..»
Остановив лезвие куная наручами в нескольких сантиметрах от своей шеи, позволив повалить себя и оседлать свои бёдра, Саске с опаской и недоумением уставился на твоё искажённое от страха и возбуждения лицо, осознавая произошедшую за доли секунды перемену, когда он успел моргнуть. С.: «Эта вечно хладнокровная и невозмутимая девчонка спит с кунаем под подушкой?!.. — Учиха не узнавал тебя по твоим расширенным зрачкам и безумному взгляду. — Да она напугана до смерти!»
Когда пелена спала, и к глазам вернулась ясность, ты увидела перед собой другое лицо. Стиснутые губы разомкнулись не то от облегчения, не то от разочарования.
— Ты… — сглатывая ком в горле, выдохнула ты, убирая кунай и проводя ладонью по мокрому от выступившего пота лбу.
На секунду Саске даже показалось, что вырвавшиеся «ты» и «Учиха» — это два разных человека.
Длинные пряди твоих шелковистых волос щекотали грудь младшего Учихи, и он не сказал бы, что ему это не нравилось. Заметив, наконец, что ты сидела поверх своего капитана, который, вдобавок был почему-то полураздет, ты тут же пришла в себя.
— Что ты здесь делаешь?! — слезая с парня, одёргивая ночнушку и готовая было сгореть со стыда, если бы не минутный пережитый ужас, ты всё же поспешила отвернуться лицом от мстителя, скомканно подбирая слова. — Как ты попал сюда?
— Я — шиноби, — коротко, но исчерпывающе ответил брюнет пугающе спокойно. Ещё на пару секунд задержавшись в твоей постели, Саске быстро поднялся и сел с противоположной стороны кровати к тебе в пол-оборота, натянув обратно на плечи рубашку.
— Хочешь лишиться жизни? — за напускной суровостью ты силилась унять бешено колотившееся в груди сердце, после чего уже сухо добавила: — Насколько я знаю, ты сейчас должен быть на миссии и патрулировать деревню.
— Я только что вернулся, меня заменяет Какаши, — поднявшись на ноги, Учиха, не торопясь, обогнул кровать и остановился в паре шагов от тебя. — Ничего не хочешь объяснить?
— Больше не смей так подкрадываться, если жизнь дорога, — ты последовала примеру Учихи и тоже встала. Т.: «Только что вернулся и сразу сюда?! Что за срочность? Надеюсь, ничего ужасного не случилось…» Воображение уже нарисовало картину очередного появления Акатсуки в окрестностях деревни и новые жертвы.
Обстановка накалялась. Присутсвие младшего брата Итачи в твоей спальне тебя нервировало, тем более, что он видел больше, чем нужно.
«Она не скажет правду», — понял Саске.
— Ладно, — стремясь перевести разговор в другое русло, ты скрестила на груди руки, делая вид, что тебе безразлично, пожала плечами. — Зачем тебе понадобилась я?
— Мне нужно с тобой поговорить.
— Да?.. О чём? — по глазам шиноби ты видела, что Учиха не пришёл сюда без цели. Ты боялась услышать ответ, поскольку последние несколько дней тебя не покидало плохое предчувствие и вместе с тем ощущение, что грозовая туча уже нависла над твоей головой, уже слышны раскаты грома и вот-вот ударит шаровая молния.
— Хотел тебя… — последнее слово Саске выдавил из себя через силу, но дело было вовсе не в гордости. — …поблагодарить. Я так ни разу и не сказал тебе «спасибо» за то, что ты выхаживала меня эти несколько дней.
Изменившись в лице, ты застыла в оцепенении на пару секунд, не сразу поверив, что не ослышалась. У тебя сдавали нервы, ты в приступах страха подкладывала под подушку кунай, чтобы не быть захваченной врасплох при попытке внезапного нападения, а этот дотошный мститель говорит, что пришёл «поблагодарить», тихо подкравшись, пока ты спала, как наёмный убийца!.. Паранойя?! Нет, у тебя нет паранойи!!!
— Не стоит. Это был приказ Годайме, — сдерживаясь, чтобы не сорваться, ты умышленно игнорировала взгляд Учихи, пронизывающий твоё тело с макушки до кончиков пальцев. — Если это всё, то…
— Постой, — ты сделала движение по направлению к двери, но реабилитированный нукенин Листа нетерпеливо позволил себе удержать тебя за руку.
— Если хочешь поблагодарить меня ещё раз, то не нужно, я же уже сказала… — ты быстро теряла терпение из-за расстроенных нервов.
— Всё это неважно, — вдруг резко и грубо перебил Саске, продолжая сжимать твою руку чуть выше локтя, развернув тебя к себе лицом. — Это предлог.
Ты изогнула в дуге одну бровь. Слова Учихи привели тебя в замешательство, точнее — та стремительность, с которой он начинал действовать.
— Предлог? — с удивлением повторила ты.
— Не делай вид, что не замечала.
— Капитан, Вы говорите загадками, — в твоём голосе улавливалась тонкая насмешка и последнее красноречивое предупреждение во взгляде испепеляющих зелёных глаз, чтобы он не смел заходить дальше. Но, несмотря на то, что младший брат Итачи терпеть не мог и не выносил подобный тон, ждать он тоже больше не мог.
— Мне кажется, — он понизил голос, — я тебя…
"«..Люблю!» Ну же, давай, говори, наконец!"
— Прекрати! — внезапно выкрикнула ты со злостью, отбрасывая от себя руку парня. Учиха замер, недоумевая, что тебя так спровоцировало. Неожиданно ты почти вплотную одним резким движением подошла к слегка растерявшемуся и не готовому к подобному повороту брюнету.
— Ты хоть понимаешь, — процедила ты сквозь зубы, и взгляд твоих грозно суженных глаз казался пострашнее лезвия куная, — в каком положении мы сейчас находимся?!
Саске продолжал недоумевать, но и возразить или перебить не решался, на мгновение загипнотизированный разящей подавляющей силой, исходившей от тебя.
— На границе Конохи объявились Акатсуки, — твой голос повысился, подчёркивая для Учихи всю значимость и чрезвычайность этого факта, который он, видимо, упорно игнорировал. — Ты не представляешь, чем это угрожает всем жителям деревни, и к каким последствия может привести!
— Всё же ты капитан АНБУ до мозга костей, — сдержав кривую усмешку, молодой гений вновь с отвращением подметил про себя, что ничего не меняется. Снова этот наставнический холодный тон, невидимая непробиваемая маска из белого фарфора на твоём лице. Опять он вынужден прятать свои истинные желания за грубыми фразами.
— Тебя так испугало появление Акатсуки? — высокомерно бросил он.
— Я знаю, что тебе наплевать на Коноху и на всех кроме себя. Тебе никогда не понять, что значит защищать то, что тебе дорого, — сложно поверить, но своими словами ты задела Учиху за живое. Чёрные омуты бездонных глаз полыхнули зловещим огнем. Он терял в Листе столько времени, изображая верного шиноби вместо того, чтобы преследовать свою цель, но верил, что таким образом после смерти Итачи в конечном итоге получит гораздо большее.
— Мой брат остаётся членом Акатсуки, — резонно подметил Саске, чувствуя, как твои обвинительные речи разжигают в его сердце неуправляемый огонь чёрной обиды. — Если они нападут на Коноху, то рано или поздно он тоже объявится.
— Ты готов принести в жертву родную деревню и превратить её в бойню ради осуществления своей мести? — в твоих вмиг расширившихся глазах и на вытянувшемся лице отразилось глубокое непонимание. Т.: «Я с детства не имела дома. Меня подобрали и приняли в Конохе… А ты, Саске… Ты же вырос в этих местах!» Ты внезапно вспомнила то видение, показанное тебе Итачи, в котором за считанные минуты члены Акатсуки залили улицы селения Листа кровью, сравняв его дома с землёй, и тебе вновь пробрал ужас. Видение, с которого началась история твоего предательства Конохи, затем Кровавой Луны, и, в конце концов, самой себя, с той минуты когда ты позволила себе потерять голову из-за опаснейшего международного преступника S-ранга.
— Я пойду на всё, что приблизит меня к цели, — жёстко заявил брюнет, стоящий напротив, снова позволяя тьме завладеть собой, отбросив жалость и прочие слабости.
— Чудовище… — с дрожью в голосе прошептала ты, сжимая ладони в кулаки и буквально начиная трястись от гнева. — Я жалею, что вернула тебя в деревню и не убила в иллюзии! — выкрикнула ты со всей злостью в лицо Учихе.- Ты не анбу, а лишь жалкое подобие, не имеющее ни малейшего понятия о долге шиноби!
Звонкая пощёчина заставила тебя замолчать и обожгла щёку, подействовав скорее не больно, а отрезвляюще.
— Не думаю, что тебе хватило бы силы, — он снова стал прежним Саске, сталкиваясь со взглядом, полным ненависти и презрения, той, которую любил жгуче и болезненно: холодным и бездушным оружием, не знающим жалости.
Его пощёчина тебя отчего-то парализовала. На минуту в комнате повисла тяжёлая тишина.
— Я не убью тебя сегодня лишь по одной причине, — холодно и без эмоций произнёс брюнет. — Мне нужны твои глаза в сражении с Итачи, и ты выполнишь свою часть уговора.
Ты с недоверием смотрела на младшего Учиху вплоть до секунды, когда его высокая фигура не исчезла в полумраке. Ты осталась одна.
Что будет после осуществления вашего уговора? Он убьёт тебя? Он жаждет тебя подчинить и выберет одно из двух: либо он в конечном итоге сломает тебя, либо уничтожит. А ведь если задуматься… У него не было выбора.
***
— Так ты её хочешь?
Саске сидел на ступеньках и слегка щурился, пытаясь разглядеть сквозь колышущуюся крону дерева холодные солнечные лучи, просачивающиеся сквозь прорези пожелтевших листьев.
— У тебя всё упирается в это, — хмуро ответил шиноби, даже не взглянув на Суйгецу, внезапно решившему составить ему компанию и разбавить уже привычное одиночество.
— Правильно. Я не люблю размусоливать, — бахвалясь, продолжал блондин. — Но ты не ответил.
— Я обязан с тобой делиться?
— Саске, у тебя всё само на лбу написано! — широко ухмыляясь, мечник поражался напарнику. — А вот она тебя, глядишь, не жалует…
— Мне всё равно.
— Пра-виль-но! — одобрительно протянул Суйгетсу, облокачиваясь на железные перила и продолжая сверху вниз глядеть на Учиху. — Я эту цыпочку давно раскусил. Её холодность, равнодушие — это только фасад, а внутри кроется буря! Уж поверь мне!
— Повторяю: мне наплевать, — настойчивее и грубее произнёс младший Учиха, но мечник, казалось, его не слышал.
— В постели такие женщины самое то! На людях они не показывают эмоции, но в секс сбрасывают все эмоции, что накопились… Похоже, эта девица так тебе вскружила голову, что ты и о мести думать забыл, м?
— Умолкни! — спровацированный на крик Учиха энергично поднялся со ступеней.
— Да брось! Ты чё обиделся? Из-за какой-то бабы?.. — кидаясь ему в след, Хозуки недовольно скрестил на груди руки, но внезапно вдруг передумал преследовать своего бывшего командира, лишь бросил ему в догонку: — Попомни мои слова!
И почему в последнее время все, как сговорившись, решили обсудить с ним его личную жизнь? Выражаясь точнее, его отношения с той девушкой, что, действительно, не давала покоя шиноби. Или Суйгецу прав, и у него и правда, всё написано на лбу? «Даже если и так, — мысленно предположил Учиха, бредя наугад по безлюдной аллее, — тогда почему она не замечает этого? Она первая, кого мои глаза стараются отыскать в толпе. Единственная, кто способен по-настоящему понять меня, чьё появление я жду с предвкушением и нетерпением. Однако, в её глазах я кажусь чудовищем, но готов поклясться, что она чувствует то же самое на уровне инстинктов. Но всегда сторонится, отмалчивается, неся в себе какую-то тайну, возможно, как-то связанную с Итачи. Что может быть общего между ними? Откуда Рене знает Итачи и за что стремится убить его? Почему она не рассказывает?.. Эти вопросы, они словно барьер, стоящий между мною и ей. Я всё чаще злюсь, когда не получаю ответы, но именно в эти моменты чувствую наивысшую потребность в ней. Мне жизненно необходимо знать, о чём она думает, я хочу любой ценой заполучить её. Но я не знаю, как загнать её в угол… В глубине души я до сих пор ей не доверяю».
Однако, Саске даже предугадать не мог тех событий, которым суждено было случиться в ближайшем будущем…
***
Патрулируя границы Конохи, ты довольно далеко оторвалась от своей группы АНБУ, которую возглавляла. Ночь неторопливо подходила к концу, и наступало твоё любимое время суток во время дежурств, которым ты любила наслаждаться в гордом одиночестве. Светало. Полностью экипированная в форму АНБУ, ты внезапно, прервав бег, остановилась посреди постепенно просыпающегося леса. Сдвинув с лица белую фарфоровую маску, имитирующую мордочку лисицы, ты замерла на минуту и прислушалась. Тихо… Даже чересчур тихо. Шестое чувство забило тревогу, и в сердце инстинктивно вкралось предчувствие опасности. Рука машинально потянулась к кунаю, закреплённому на бедре, как вдруг из-за спины раздался глубокий саркастичный мужской голос:
— Какая встреча…
