***
После памятного рождественского вечера Люциус стал попросту избегать общества Гермионы и связавшегося с ней Поттера. Он завтракал и ужинал у себя в комнате, а остальное время проводил в министерстве или в своём кабинете. Это, в общем-то, всех устраивало. Гермиона с разрешения леди Малфой пользовалась семейной частью библиотеки, кроме её секретных архивов, разумеется. Она изучала способы привязки поместья к магу из светлого рода и выписывала всё самое главное в дневник. Гермиона старалась брать интересующие её тома, когда была в библиотеке одна, чтобы никто не задавал лишних вопросов. В остальное же время читала что-нибудь безобидное, вроде базовой окклюменции, трансфигурации и чар. Панси почти всё время следовала за ней тенью. Она порекомендовала Гермионе несколько занимательных книг по магическому этикету, написанных специально для прекрасной половины человечества. В них говорилось не только о таких вещах, как правильная сервировка стола для приёма, но и об искусстве плести кружево светской беседы. В остальном девочки отрабатывали лёгкие, но полезные, заклинания при помощи беспалочковой магии. Гарри же предавался всем радостям беззаботного детства вместе с Драко. Они целыми днями пропадали на улице, играя в квиддич, бегая по полям и проводя спарринги. Гарри внезапно заинтересовался травологией. Он вместе с остальными ребятами попросил леди Малфой провести экскурсию по саду, где шныряли белые павлины, и теплицам. Все старались извлечь для себя пользу, записывали всю возможную информацию о растениях, делали их зарисовки. Поттер в первую очередь выяснил, как называются те чудесные цветы, в которых живут феи. Архония не имела практической ценности, но являлась прекрасным украшением для сада. Панси, как и Гарри, увлеклась зельями, и тот предложил ей по приезде в Хогвартс попытаться записаться на дополнительные со Снейпом. А вечером, после ужина в приятной компании Нарциссы, все четверо собирались в их гостиной для опустошения магического ядра. Заклинание Патронуса без палочек не удавалось создать никому, но запасы магии от бесплодных попыток тратились даже быстрее. Каникулы были очень и очень продуктивными. Гарри и Гермиону расстраивало только одно — они не смогли повидаться с родителями. В предпоследний день каникул Гарри и Драко убедили девочек хотя бы пойти посмотреть на их игру в квиддич. Ни Панси, ни уж тем более Гермиона не рисковали подниматься в воздух. Они присели на небольшой защищённой от снега трибуне. Небо потихоньку затягивалось тучами, но никто не придал этому особого значения. Ребята взлетели на своих мётлах и пытались забросить квоффл в кольцо противника. Поднялся сильный ветер. И в один момент Драко упал с метлы, находясь на высоте пятнадцати футов. Гермиона даже не могла вспомнить, что происходило дальше, ей рассказали. Оказалось, что Гарри заметил падение первым, и попытался кинуться на помощь другу, но старенький «Чистомёт» не был подготовлен к таким скоростям. А его сестра подняла руку к небу, ветер в ту же секунду стих, а падение Малфоя-младшего замедлилось. Мальчик мягко приземлился на снег без чувств. Гермиона не помнила, чтобы кто-нибудь обнимал её так же крепко, как Нарцисса Малфой в тот день. Выйдя из комнаты сына, она осела на ближайшее кресло, прижала оторопевшую девочку к груди, и горячим шёпотом благодарила её. Люциус же, если до этого момента недолюбливал сестру Поттера, то теперь и вовсе её возненавидел. Для него тот факт, что жизнь его сына спасла грязнокровка, был скорее оскорблением. С тех самых пор Гермиона чувствовала себя в мэноре очень неуютно. Нарцисса уделяла ей слишком много внимания, мистер Малфой перестал игнорировать и перешёл в наступление. Теперь мужчина присоединялся к семье и гостям во время приёмов пищи, стал захаживать в библиотеку с завидным постоянством. И его презрительный взгляд всегда неусыпно следовал за Грейнджер. А Драко всё никак не мог отойти от случившегося.***
Теперь, когда дом Малфоев остался в прошлом, Гермиона смогла спокойно выдохнуть. Мальчики и Паркинсон оказались в ближайшем купе. Они уже разместили свой багаж на полках, и теперь просто болтали о насущном. Кажется, с отбытием поезда легче стало не только Грейнджер. Гермиона присела рядом с подругой. Ребята обсуждали подготовку к экзаменам за первый курс. Благодаря влиянию Гарри и, в большей степени, его сестры Малфой и Паркинсон всерьёз взялись за учёбу. Во время каникул предприимчивая Панси даже выдумала квартету девиз. Она искренне считала, что таковой должен быть у каждой уважающей себя команды. Гарри хотел было сказать, что у них скорее намечается союз, чем весёлая компашка, но умолчал. К чему лишать ребёнка радости? И вот теперь девочка при любом удобном случае произносила заветную фразу — «знания как оружие, дружба как щит». И остальные незаметно для самих себя подхватили это заклинание. Восемь часов пролетели незаметно. В их купе наведались Крэбб и Гойл, да так и остались. Оказалось, что они прекрасно чувствуют себя среди барсуков. Винсент проникся трепетной любовью к травологии, и Гарри поделился с ним своими записями. Когда их спросили о друзьях, Грегори ответил, что весь их факультет — одна большая семья, и никто не чувствует себя одиноко. Затем, уже обыденно, нарисовался младшенький Уизли. Гермиона вполне вежливо выпроводила его, ссылаясь на необходимость переодеться в мантии. А затем понеслась учёба. Дни сменялись один за другим, перенимая эстафету у предыдущего. Зима пролетела незаметно в суматохе школьных будней. Четвёрку слизеринских друзей никто, за единственным исключением, не донимал. Все свыклись со стеной, которую те возводили вокруг себя. Панси выпросила у профессора Снейпа разрешение на дополнительные занятия. Тот, ворча что-то о питомнике, со скрипом согласился, но оттаял, когда девочка стала делать заметные успехи. Теперь профессору было кого противопоставить Поттеру, и занятия начали проходить живее. Все четверо упорно совершенствовали свои тела, очищали умы во время ежевечерней медитации и исправно истощали свои магические ядра до предела. К концу зимы их магический потенциал возрос двукратно, и многие упражнения во время занятий начинали вызывать у них скуку. Поэтому Драко первым пошёл к профессору Макгонагалл за советом о дополнительных нагрузках. Та указала на нужную литературу, дала парочку наставлений и отпустила с миром. Когда её советы оправдали себя, началось паломничество к хогватским профессорам. Те уже перестали удивляться. А Флитвик одним промозглым февральским днём предложил Драко и Гермионе взять их под своё крыло. Из-за постоянной занятости и присутствия друзей Гарри и Гермиона никак не могли добраться до василиска. За эти два месяца ребята полностью подготовились. Выучили заклинание, работающее по принципу эхолокации, наложили на обычные солнечные очки чары так, чтобы те не пропускали свет. А Кричер прислал им с совой нож для писем Вальпурги Блэк. Идею о кинжале из сейфа Гарри пришлось оставить. Наведаться в Гринготтс не было возможности, да и кинжал тяжелее и заметнее ножа для писем. И самое главное — Гермиона сумела достать слёзы Феникса. На тот случай, если василиск не захочет признавать в Гарри наследника сию секунду. Поттер решил, что лучше всего будет выскользнуть из гостиной ночью, но была одна загвоздка — Дамблдор не вернул мантию отца. Значит, нужно было её достать. И было куплено оборотное зелье. План был прост. Необходимо было выяснить, когда директор в очередной раз пригласит Рона к себе на чай. Разведчиками вызвались Фред и Джордж. С тех пор братья следовали за младшим Уизли, как тени. Дамблдор ждал своего ученика вечером пятнадцатого марта. Близнецы умудрились достать рыжий волос. А для второй части плана — отвлечения директора, был добыт волос Хагрида. Из его же разговора с Филчем узнали пароль от директорского кабинета. После обеда в назначенное число Рон был усыплён и спрятан так же, как когда-то Крэбб с Гойлом. Гарри, приняв его облик, пошёл на встречу. Через минут пятнадцать должна была заявиться Гермиона в образе лесничего — Малфой долго подкалывал её по поводу того, что особо ничего и не поменяется, по крайней мере в шевелюре, — и вызвать директора посмотреть на подстроенный Драко и Панси небольшой беспорядок в кабинете Филча. И немного вокруг. Самым неожиданным было предложение Пивза помочь навести шороху. Близнецы взяли на себя ещё одно обязательство — подкорректировать память брата, чтобы тот и не подозревал, что пропустил визит в гости, и Хагрида, чтобы ненароком не спалил контору. Всё шло по плану. Дамблдор пригласил лже-Рональда присесть на жёсткий стул возле директорского стола, разлил по чашкам некрепкий чай из фарфорового чайничка, щедро насыпал себе и своему гостю сахару и наконец уселся сам. — Что ж, мой мальчик, — Гарри постарался не дёрнуться, — Расскажите о своих успехах, пожалуйста. Поттер очень старался сдержать ехидные ответы и вести себя как можно нормальнее — в понимании Рона, конечно же. — Я не особо продвинулся, — буркнул Гарри и отпил чаю. Не выплюнуть его обратно тут же стоило огромных усилий. Чай был отвратительно сладким. Делая вид, что продолжает пить, мальчик сцедил пойло обратно в чашечку. — Почему же? — Я же говорил. Это трудно. Поттер на другом факультете, и вокруг него вечно вьются эти Грейнджер, Малфой и Паркинсон, — кажется, примерно так должен был бы описывать ситуацию Рон на его месте. Дамблдор величаво поднялся со своего трона и прошествовал к окну, сцепив руки в замок за спиной. — Мальчик мой, я говорил Вашим родителям, как важен для Гарри верный друг и помощник. Я искренне считаю, что Вы могли бы стать таковым, — мягко начал он. — Вы, наверное, не можете найти к нему подход. Мягко расспросите, чем он увлекается. У детей всегда есть общие темы. Учёба, квиддич, враги. — Я постараюсь, профессор, — промычал Гарри, мелко трясясь от гнева и надеясь, что директор принимает это за страх. — Я верю в Вас, мистер Уизли. В крайнем случае, в следующем году в Хогвартс поступит Ваша младшая сестра. Джиневра, верно? — Старик дождался ответного кивка. — Какое прелестное имя… Но я не хотел бы перекладывать всю ответственность на её хрупкие плечи. Мы с Вашими родителями договаривались о помощи за старания двух младших детей. И старших, если потребуется. Если Вы не приложите должных усилий, я вынужден буду написать Вашей матери о том, что все её надежды возлагаются лишь на дочь. Половина помощи от вас — половина поддержки от меня. Гарри склонил голову. Со стороны должно было казаться, что Рон сильно удручён. А тем временем он пытался успокоиться. Директор сильный легилимент и может почувствовать неладное. В этот момент в комнату ворвалась Гермиона-Хагрид и высказала заранее приготовленный текст, стараясь выглядеть одновременно очень взволнованно и слегка глуповато. На взгляд Гарри, сестра немного переигрывала, но поделать ничего уже было нельзя. Дамблдор последовал за Гермионой под личиной Хагрида, и Поттер остался в кабинете один. По его расчетам, у него было около десяти-пятнадцати минут на поиски мантии. Старик наверняка хорошо её защитил. Пошарив по открытым ящикам и не найдя ничего интересного, Гарри попытался вскрыть закрытые. Время утекало сквозь пальцы. От отчаяния он попробовал обыкновенное акцио, и, к его изумлению, мантия выплыла к нему из распределяющей шляпы, будто признав в нём кровь Игнотуса. Шляпа, казалось, ничего не заметила. Мальчик только и успел спрятать мантию за пазуху, вернуться на своё место и опустошить заклинанием чашку, когда в кабинет вошёл Снейп. Профессор зельеварения вопросительно посмотрел на гриффиндорца. — Уизли, где директор? — Прошипел мужчина. Гарри передёрнуло. Он уже очень давно не видел такой неприязни в глазах теперь уже самого любимого учителя. — Он ушёл с Хагридом. Что-то с кабинетом Филча. Снейп кивнул и прошёл к столу Дамблдора. Он оставил там несколько пергаментных свитков, скреплённых печатью Хогвартса и замер, стараясь делать вид, что ученика рядом вообще нет. Директор не заставил себя долго ждать. Он освободил Гарри, когда увидел Северуса. Мальчик вышел из кабинета, стараясь не бежать. Поттер встретился с друзьями возле входа в Выручай-комнату. Картина была странная. Хагрид высился посреди коридора и мило болтал с двумя учениками Слизерина. Действие зелья ещё не кончилось. Как только Гарри подошёл к компании, все зашли в комнату Желаний. Там они испытали мантию. Драко изображал из себя летающую в воздухе руку и бегал за Панси, а та пыталась увернуться, заливисто смеясь. В конце концов Малфой наступил на полу мантии и живописно растянулся на полу в виде пары ног и одинокой руки. Пока друзья развлекались, Гарри шёпотом пересказал сестре диалог с директором. Та внимательно выслушала и коротко кивнула, обдумывая услышанное.***
Вылазка в подземелья была предпринята следующей ночью. Гарри вышел из их с другом спальни незамеченным и встретился с Гермионой в общей гостиной. Скрытые под мантией-невидимкой, брат и сестра пошли на встречу с василиском. Василиск к встрече был явно не готов. Змей очень долго не отвечал на призыв, а когда наконец выполз выглядел очень уж сонным. Перед великим чудищем подземелий предстали двое детишек в солнечных очках, вооружённые одним крошечным ножичком на двоих. Василиск отрывисто зашипел. Наверное, он так смеялся. — Кто из вас, детёнышшшей, зсснает язссык великого зссмеиного народа? — шипел змей, огибая друзей со спины. Он проползал так близко, что можно было дотянуться рукой, коснуться плотных малахитовых чешуек. Гермиону била крупная дрожь. Перпектива стать ранним завтраком василиска никого бы не обрадовала. — Я! — Гарри пытался сказать это уверенно, но вышел лишь жалобный писк. Вновь зазвучал странный смех змея. — Кто жжже ты? — Гарри Поттер. — Гарри Поттер? — Вопросительно протянул василиск, будто пробуя имя на вкус. — Зссови меня Ашшшилла. И зссачем жжже ты нарушшшил мой покой, Гарри Поттер? — Я наследник Сссалазссара. Мальчик почувствовал, что змей приблизился к его лицу. Надо сказать, он бы не отказался, если бы чудище хоть иногда чистило свои клыки. Запах был непередаваемый. Ашилла влажно втянул в себя воздух, будто пытался определить истинность наследия по аромату. — Есссли ты нассследник, посссмотри мне в глазсса, — прошелестел василиск. Гарри очень хотелось спросить, так ли уж это необходимо. Он, конечно, видел документы, где красным по пергаментному было написано о его корнях, но умирать из-за ошибки — не лучший вариант. Однако, делать было нечего. Змей ждал. Мальчик стянул солнечные очки и огромным усилием воли поднял глаза. Его будто затянули в глубокий колодец. Гарри готов был поклясться, что чувствует трепет души, готовой вырваться из тела. Он упал на колени в мутную воду обиталища василиска. Но всё же остался в живых. — Гарри, как ты? — прошептала Гермиона, испуганная звуком падающего тела. — Отлично… Мальчик поднялся с колен, высушил пижамные штаны заклинанием и вновь посмотрел в глаза Ашилле. Во второй раз уже не так страшно. — Призсснаю, Гарри Поттер. Нассследник, — сказал змей и склонил голову. Отдышавшись, мальчик вспомнил о Гермионе. Она вслепую нащупала его руку и ухватилась за неё как за соломинку. Девочка всё ещё дрожала. — Ашшшилла, это моя сссестра. Поссстарайся её не убивать. — Я не контролирую это. — Что он говорит, Гарри? — Проблеяла Гермиона. — Что он не может отключить свои убийственные глаза. Но не оставлять же тебя слепой. Поттеру в голову пришла не самая блестящая, но, возможно, рабочая идея. Он взял свои солнечные очки и увеличил их так, чтобы они налезли на морду самой большой в мире змеи. Ашилла в замешательстве лизнул новый для него предмет своим раздвоненным языком. Но когда Гарри попросил его склонить голову, так и сделал. Очки никак не желали держаться на месте из-за вопиющего отсутствия у змея носа и ушей, но не приделывать же их. Пришлось закрепить их на месте заклятием. А потом постараться удержаться от смеха. Про себя Гарри прозвал своё чудовище Страшилой. — Ты видишшшь что-нибудь? — Нет, массстер. — Хорошо. Гермиона, снимай очки. — Ты уверен? — Кажется, она надеялась никогда больше эти очки не снимать. — Давай же! Девочка трясущимися руками потянулась к очкам и сняла их, пока василиск, лишённый зрения, вертел головой с непривычки. Если бы не заклинание, они давно слетели бы. От нервного перенапряжения Гермиона начала истерично смеяться. — Массстер, она мне не нравитссся. — Кто бы мог подумать, что ты такой ссскромный, — ответил Поттер и погладил питомца по гладкой чешуе. Надо же, стоило только попытаться отдать ему приказ на втором курсе, и всё могло бы обернуться совершенно иначе. — Ашшшилла, можжжешь дать немного сссвоего яда? Василиск не стал задавать лишних вопросов, только открыл пошире пасть. Гарри приблизился к его клыкам, стараясь не задевать острые, как бритва, зубы. Незачем тратить слёзы феникса понапрасну. Натёкший яд мальчик собрал в пробирку, отошёл подальше, и отдал его Гермионе. Сестра ловко спрятала закупоренную пробирку в потайном кармане мантии. — Не забудь спросить его о комнатах Слизерина, — напомнила девочка. Гарри перевёл вопрос на змеиный. Ашилла сказал, мол, есть такие комнаты. А точнее — личный кабинет. И предложил провести. Но было уже пять утра, нужно было вернуться в спальни вовремя, чтобы никто не заметил их отсутствия. И тут дети поняли, что не продумали возвращение обратно. Даже метлы с собой не взяли. Ашилла предложил свою помощь. Пожалуй, это была самая незабываемая поездка для Гарри и Гермионы — верхом на Ужасе Слизерина в огромных солнечных очках.