Полымя

      К появлению в Хогвартсе Джинни Уизли готовились весь август. Вещи для нового учебного года пришлось заказывать по почте, чтобы не столкнуться с рыжим семейством в полном составе в Косом переулке. И вот наступило первое сентября. Гермиона огляделась, осматривая платформу 9 и 3/4. Заметив маленькую Джинни Уизли, Грейнджер стала преувеличенно громко прощаться с родителями. Гарри заметил, как Молли наклонилась к уху дочери и что-то прошептала, указывая пальцем на него и его семью. Карие глаза слегка сощурились, отыскав цель.       Гермиона в очередной раз обняла маму и вновь повторила, что они решили сесть в последнем вагоне. Якобы, там едет меньше народа. Драко и Панси уже давно заняли купе где-то в начале поезда, как и было оговорено. Не стоит отпугивать малышку Уизли. Мистер и миссис Грейнджер сказали ещё что-то напутственное и ушли в сторону каминов, где их, укрывшись под мантией невидимости, ждала Нарцисса.       Гарри и Гермиона отлевитировали свои чемоданы в облюбованное купе, расселись по местам и стали ждать. Не прошло и двух минут, как в дверь робко постучали.       — Войдите, — крикнула Гермиона, расправляя «Ежедневный пророк».       Дверь медленно отъехала в сторону и перед братом с сестрой предстала Джинни собственной персоной. Гарри почувствовал, как его желудок болезненно сжался, но поборол неприятное ощущение и поприветствовал девочку.       — Можно у вас сесть? Меня выгнали из другого купе. Сказали, чтобы искала ровесников, — голос Джинни звучал в самом деле жалко. Её нижняя губа вполне натурально задрожала.       Гермиона громко хмыкнула, но умудрилась замаскировать звук под кашель. Джинни пустила слезу. Браво Дамлдору, он знает, на кого делать ставки. Джиневре поверил бы даже Станиславский.       — О, не расстраивайся, золотко, — сладко улыбнулась Гермиона. — Эти старшекурсники могут быть такими злыми. Иди сюда, присаживайся.       Грейнджер похлопала по сидению рядом с собой. Джинни живенько упала на указанное место и вытянула ярко-жёлтый платок, чтобы вытереть слёзы.       — Как тебя зовут? — подал голос Гарри, когда почувствовал, что сможет удержать лицо и не скривиться.       — Джинни Уизли. Вы, наверное, знаете моих братьев? — Джинни поёрзала на сидении, будто ей было не совсем удобно в компании Гарри и Гермионы.       — Кто же их не знает, — пожал плечами мальчик. — Я Гарри, а рядом с тобой сидит моя сестра, Гермиона.       — Приятно познакомиться, — робко улыбнулась Джинни.       Гермиона вдруг начала ощупывать Уизли. Та опешила, не ожидая ничего подобного.       — Ч-что ты делаешь?!       — Да вот подумала, что ты какая-то подозрительно худенькая. Странно, — Гермиона выглядела в крайней степени обеспокоенной. — О боже, неужели вашей семье не хватает денег на еду?       Грейнджер всплеснула руками, Джинни смотрела на неё, как на сумасшедшую.       — Не думаю, что всё настолько плохо. Скорее Рон всё съедает, а младшей сестрёнке не остаётся, — улыбнулся Гарри. — Золотце, ты голодная?       Джинни, рассудив, что жалость лучше, чем ничего, кивнула и опустила глаза. В груди змеёй залегло гнетущее ощущение: стыд. Она прикрыла ладошкой заплатку на цветастой юбке.       — О, мы это сейчас исправим, не волнуйся! — Гермиона подскочила и стала шариться в своей сумочке. Когда рука Гермионы по локоть оказалась внутри малюсенькой сумочки, Джинни вытаращила глаза от удивления.       Гарри поставил локоть на стол и положил подбородок на ладонь, наблюдая за Джинни. Удивительно, чистокровная семья, а о заклятии незримого расширения будто ничего не слышали. Да Джинни и к двадцати годам знала о мире магии гораздо меньше, чем та же Гермиона. Хоть бы у Ксенофилиуса поспрашивали, что ли. Соседи, как-никак. Он, Ксено, оказался, к слову, невероятно эрудированным человеком, собранным и хитроумным. Он сдал Гарри пожирателям, когда сходил с ума от беспокойства о дочери, единственном близком человеке, который у него остался. Спустя два года Мистер Лавгуд заявился на площадь Гриммо и встал перед Поттером на колени, умоляя простить его. Гарри зла уже давно не держал. Джинни первое время пыталась фыркать, когда Лавгуд приходил на чашечку чая, но Гарри её осадил. Луна иногда приезжала вместе с отцом. Она была очень занята, вечно в разъездах. Они с Невиллом путешествовали по миру в поисках редких растений. Ханна ужасно ревновала мужа. Может, и не зря. Девушки более удивительной, чем Луна, Гарри не встречал.       Сколько вокруг было интересных людей, а он окружил себя посредственными Уизли. За годы дружбы с ними он ничего не приобрёл. Только близнецы подарили карту Мародёров. Они могли бы ему помочь чем-то, поделиться своими обширными знаниями в области чар, но им было не до того — нужно было выбираться из той ямы, куда их посадили родители. И Гарри их понимал.       Тем временем Гермиона выудила из сумочки целый обед. Джинни споро работала ложкой, а Грейнджер всё кудахтала о том, какая же младшая Уизли худенькая.       Девочка была всем очень довольна. Мамочка и папочка в начале лета предложили ей сыграть в одну увлекательную игру. Может, Джинни и не была сообразительной в традиционном смысле этого слова и не имела большого или даже средненького магического резерва, но природа одарила её удивительной смесью прозорливости по части выгоды и врождённого обаяния с примесью добродушия. Все любили симпатичную малютку Уизли. Джинни тихая, Джинни спокойная и очень миленькая девочка. Таких детей бабушки любят трепать за розовые щёчки. И мама это видела. Молли Уизли разглядела в дочери невероятный потенциал ещё когда той было три года, и она буквально вынудила деревенскую женщину забрать конфеты у своей дочери и отдать ей. А самое главное — Дамблдор был абсолютно согласен. Для юной Уизли оставили самую лакомую позицию.       И игра началась. Мамочка сказала Джинни, что ей нужно будет завести в Хогвартсе много-много друзей. И чем популярнее и влиятельнее они будут, тем больше Джинни получит баллов. А баллы можно потратить на вещи, абсолютно новые, только подумать!       Спустя полчаса с едой было покончено, и разомлевшая Джиневра развалилась на сиденье, поглаживая вздувшийся живот. Правильная мотивация творила с ней чудеса. В жизни стеснительная, инертная и безинициативная, она становилась настоящей акулой, если перед её лицом помашешь конфеткой. В качестве аванса родители купили Джинни новую волшебную палочку. А тупица Рон, который не хотел брать её в свои игры, так и будет ходить со старой.       И вот перед ней сидела главная цель года — Гарри Поттер. Дружба этого мальчика стоила целую сотню баллов. Обычные ученики могли ей принести пару-тройку. В зависимости от возраста и факультета, в основном. Слизеринцы не стоили ничего, за исключением Гарри Поттера и Гермионы Грейнджер. Джинни смотрела на знаменитого победителя какого-то там злого волшебника и не понимала, почему он столько стоит. Поттер был очень худеньким, низким для своего возраста, с жёсткими волосами, торчащими во все стороны. Он был весь какой-то острый и угловатый, мрачный и не располагающий к себе. Только глаза красивого цвета, но и они скрыты за стёклами очков-велосипедов, которые совершенно ему не шли. То ли дело Гермиона, красивая, с белозубой улыбкой, аккуратной толстой косой и ямочками на щеках. Глаза у Гермионы были как и у Джинни, карие, цвета коры деревьев. Самого красивого, по её мнению, цвета. А ещё Грейнджер была умной, лучшей на курсе, это Джинни узнала из разговора Рона с родителями. Так почему же Гарри Поттер стоил сотню баллов, а его сестра — всего семьдесят?       — Ты, если вдруг будут проблемы, забудешь дорогу или по учёбе что-то будет непонятно, спрашивай меня или брата. Хорошо, золотце? — промурлыкала Гермиона. Джинни благодарно кивнула и прикрыла глаза, блаженно ухмыляясь. Гермиона ей очень понравилось, было бы здорово иметь такую старшую сестру вместо шести братьев, которые не воспринимали её всерьёз.       — Тогда давай так: я обещаю всегда тебе помогать, а ты — быть мне верной протеже, а ещё во всём меня слушаться? — Гермиона заговорщически улыбнулась.       Джинни не знала, что такое протеже, но семьдесят баллов были так близко, поэтому она решила пренебречь этим.       — Хорошо, — девочка пожала узкими плечами.       — Только это будет наш маленький секрет, договорились? — дождавшись согласия, Гермиона продолжила, — А в знак нашего уговора я надену на тебя этот браслетик, золотце. Я купила его во Франции этим летом.       Грейнджер подмигнула младшей Уизли и помотала браслетом из стороны в сторону. Его она, конечно же, не покупала. Для их цели нужно было сплести браслет самостоятельно и камень подобрать соответсвующий. Гермиона помнила, что лавандовый — любимый цвет Джинни. Она аккуратно застегнула застёжку браслета на тонком запястье девочки. Маленький кругляш янтаря сверкнул в свете закатного солнца.       «Клетка захлопнулась», — улыбнулась Джинни своим мыслям и погладила браслет.       И как же она была права.       — Мы скоро подъедем к школе, пора переодеваться, — бросил Гарри и вышел из купе, закрыв за собой дверь.       У ближайшего окна стоял Малфой, расслабленно оперевшись локтями о перила.       — Сработало? — лениво протянул он.       — Ещё бы, — хмыкнул Гарри и дал Драко пять.

***

      — Вы что?! — Прошептал Малфой, невидяще уставившись на друзей.       Ребята лежали в спальниках в сооружённом из дивана, стульев и пледов шалаше. Гермиона незаметно окружила их убежище чарами неслышимости.       — Ты не понял что-то определённое или просто прослушал? — закатил глаза Гарри.       Драко провёл рукой по лицу.       — Да всё я услышал. Но ты же не думаешь, что это так просто укладывается в моей голове?       — А я давно подозревала, что с вами двумя что-то не так, — Панси насмешливо прищурила глаза. — Вы двое ужасно странные. Я уж думала, вы влюблены друг в друга или типа того. Правда оказалась не так уж плоха.       — Панси! — Воскликнула Гермиона и кинула в неё подушкой.       Все сдавленно захихикали.       — Ну а что? Вы бы видели себя со стороны в начале первого курса. Две страдающие души, которых прибило друг к другу бурным океаном судьбы, — томно выдохнула Паркинсон, картинно закатывая глаза.       — Ты магловских романов перечитала? — пробубнила Гермиона.       Шалаш сотрясла новая волна звонкого смеха.       — Может, у вас есть вопросы? — сказал Гарри, утерев выступившие на глазах слёзы.       — Да, за кого я замуж выйду? — Панси покосилась на Малфоя и улыбнулась.       — За француза какого-то, вроде. Точно не за Драко, он женится на малышке Астории, и у них будет сынок по имени Скорпиус, — усмехнулся Гарри. — Неужели тебя только это волнует?       — Ну и имечко, — Панси старалась ржать в подушку, чтобы было не так откровенно слышно.       — Дура, — надулся Драко. — Очень даже мужественное. А вообще, что ещё должно нас волновать. Вы, вроде, рассказали основы. А если есть ещё что-то, позже ведёте в курс дела.       — А что делать будем со всем этим? — спросила Панси, как только немного успокоилась.       — Ооо, — протянула Гермиона, — есть у нас одна идейка. Недавно мы с Гарри обнаружили весьма полезный ритуал…

***

      — Уизли, Джиневра! — торжественно произнесла профессор МакГонагалл.       Маленькая рыжеволосая девочка бодро взбежала по ступенькам и уселась на колченогий табурет. Профессор возложила на её голову потрепанную и какую-то уставшую с виду Распределяющую шляпу. На удивление, шляпа молчала довольно долго, почти две минуты.       — Слизерин! — Возвестила шляпа и поникла, будто испустив дух.       За столом гриффиндора поднялась волна перешёптываний. Рон бестолково смотрел на сестру, которая поднялась с табурета с растерянным видом и подёргала новенький браслет, будто не зная, что ей теперь делать.       — Стол слизерина вон там, дорогая, — обеспокоенно произнесла Минерва и осторожно подтолкнула Джинни в нужном направлении.       Та сделала пару нетвёрдых шагов, обернулась на стол Гриффиндора, будто извиняясь, а потом пошла к Гермионе и Гарри. Грейнджер подвинулась, чтобы дать ей сесть.       Дамблдор поднялся со своего трона, сказал пару слов и объявил начало пира. Снейп, казалось, был в ужасе, как и МакГонагалл.       Джинни не знала, как себя вести. Она никогда не сомневалась, что попадёт на гриффиндор, как и все её братья, а потому не понимала, как теперь поступить. А потому тупо пялилась в сверкающую золотом тарелку перед собой. Слизеринцы не выказали никакого негатива, но в радиусе десяти метров вокруг непрошеной гостьи установилась тишина.       — Не беспокойся, золотце. Мы с Гарри рядом, — подбодрила девочку Гермиона. — Хочешь жареной картошки?       Джинни тихонько всхлипнула.

***

      С первого сентября прошло полтора месяца, и слизеринцы более-менее поняли для себя, как относиться к девочке, которой не должно было быть на их факультете. Всё было просто: её игнорировали. Джинни, за неимением другого выхода, ластилась к Гермионе, как кошка во время течки. Та была на удивление терпелива по отношению к ней, чем вызывала вопросы однокурсников, которые относились к сестре Поттера с молчаливым уважением, как к приличной юной леди, зарекомендовавшей себя правильными связями и успехами в учёбе и магии. Но Грейнджер выстроила чёткую стену между собой и девчонкой Уизли, так что вопросами задавались, но не вмешивались. Грейнджер не дура, раз общается у выскочкой Уизли, значит, так надо. Да и разговаривала она с ней, только когда Джинни напрямую задавала вопросы, и то в том случае, когда они были по делу, вроде местонахождения кабинета или совета по поводу ответов в домашнем задании. Гермиона держалась подчёркнуто вежливо, никогда не отказывала в помощи, но не более того. Джинни долго держала всё в себе. Она ничего не сказала ни после громовещателя от родителей, ни после ссоры с Роном. Даже холодность однокурсников и декана она выносила вполне стойко. Девочка только тихо плакала в своей комнате, где жила одна, потому что её соседка предпочла делить спальню с двумя другими однокурсницами. Тогда маленькая Джинни узнала, что её семья — предатели крови, подставившие сюзеренов — Малфоев. И что к таким, как она, относятся хуже, чем к маглорождённым. И это было сильным ударом, но она и это перенесла, ведь нет разницы, что считают эти слизни, если её родители — хорошие люди. Так Джинни всем и сказала, а однокурсники только покачали головами и отвернулись.       Она не выдержала после разговора с родителями в кабинете директора.       Это случилось в середине октября. Джинни предвкушала скорое наступление Хэллоуина, её любимого праздника, когда к ней подошла Гермиона и, улыбнувшись одними губами, сказала, что профессор Дамблдор ждёт её в своём кабинете.       Младшая Уизли робко постучала в дверь директорского кабинета и получила приглашение войти. Первым она увидела самого Альбуса Дамблдора, поглаживающего великолепного феникса по золотисто-красным перьям. А затем и мамочку с папочкой. Джинни зашла в кабинет, наполненный мирными тикающими и потрескивающими звуками. Она было улыбнулась радостно и хотела похвастаться тем, что заработала аж семьдесят баллов, но при виде маминого лица вся сникла. В животе закрутило от неприятных предчувствий.       Молли Уизли возвышалась над дочерью, её объёмная грудь тяжело и быстро поднималась и опускалась. На лице была какая-то кривая улыбка, а на виске билась синяя жилка. Артур Уизли сидел в гостевом кресле, устало вытянув ноги и оглаживая сверкающее озерцо проплешины в осеннем лесу волос длинными шишковатыми пальцами. Он безучастно смотрел в окно на верхушки деревьев Запретного леса.       — Джинни, дорогая, как у тебя дела? Успела завести друзей? Почему ничего о них не пишешь? — затараторила женщина, даже не поприветствовав родную дочь.       — Да, я подружилась с Гермионой Грейнджер, мамочка! — Джинни хотела, чтобы получилось радостно, но почему-то её фраза больше походила на извинение.       Молли подошла к дочери и отрывисто погладила её по голове, сжав волосы на затылке чуть сильнее необходимого.       — А ещё кто-нибудь? Может, её брат тоже с тобой общается? — выразила надежду миссис Уизли, приподняв брови.       — Молли, дорогая, не дави на девочку, — вмешался Дамблдор. — Зачем же так пугать ребёнка? Мисс уизли, присядьте. Может, хотите чашечку чая?       Профессор добродушно улыбнулся и заговорщически подмигнул Джинни. Та заметно расслабилась и села на предложенный стул. Перед девочкой появился поднос с чашкой чая и блюдцем с разноцветными пирожными. Джинни выбрала маленькое пирожное фиолетового цвета и откусила. Черника. Вкусно.       — Что ж, Джинни, не хочешь поделиться с родителями впечатлениями от дружбы с мисс Грейнджер? — Директор сел в своё кресло и сложил пальцы домиком.       — Всё хорошо. Гермиона хорошая. Она мне помогает, — ответ был каким-то неискренним и будто заученным.       Джинни быстро схватила чашку с чаем и сделала большой глоток. Дамблдор едва заметно нахмурился.       — Тебе нравится на слизерине, дорогая? — спросила Молли.       — Да, — только и ответила девочка, но выглядела при этом жутко безрадостно.       — Альбус, ну что за бред? Почему моя дочь должна там учиться?! Нельзя разве перевести её на гриффиндор, к братьям? Ей же явно будет там лучше! — Молли закрыла лицо руками и рухнула на ближайший стул.       — Мамочка, не расстраивайся. Всё в порядке. Я пытаюсь подружиться с Гарри, Драко и Панси.       — С Малфоем и Паркинсон? — в ужасе воскликнула миссис Уизли. — Нет уж, директор, я этого не потерплю. Ничто этого не стоит. Ей же ещё семь лет учиться! Её там съедят и не подавятся.       Дамблдор глубоко вздохнул.       — Молли, девочка моя, я не скрою, были случаи перевода на другие факультеты, хоть и очень редкие. Но проблема заключается только в одном — шляпа отказывается переводить Джинни. Она сказала, что в данном случае бессильна. А если место обучения вашей с Артуром дочери так сильно вас беспокоит, я могу пообещать помогать вашей семье больше.       Молли недовольно сопела ещё несколько минут, но затем ударила с Альбусом по рукам и, клюнув дочь в щёку, заспешила домой. Артур поднялся с облюбованного кресла одним широким движением, потрепал дочь по голове, улыбнулся ей и проследовал за женой. Секунда — и изумрудное пламя унесло их прочь. Джинни поджала губы. Цвет был точь-в-точь как у глаз этого несгибаемого Поттера.       — Джинни, нет ли чего-нибудь особенного, что касается вашей с мисс Грейнджер дружбы? — спросил директор, склонив голову так, что тень от кустистых бровей накрыла его ярко-голубые глаза.       — Это наш с ней маленький секрет, профессор, — сказала Джинни испуганно. — Можно мне уйти?       Дождавшись кивка, девочка сбежала в чужие для неё подземелья. Эта встреча стала последней каплей.       Ворвавшись в гостиную слизерина смерчем, Джинни огляделась в поисках Грейнджер. Та сидела со своими друзьями, знаменитой троицей. Младшая Уизли чуть ли не бегом подошла к своей цели.       — Гермиона, — обратилась она к старшекурснице, воинственно сверкая глазами.       — Да?       Грейнджер откинулась на спинку дивана и скрестила ноги. Драко и Гарри прервали шахматную партию, а Панси подняла взгляд от своего эссе по трансфигурации. Да и все немногочисленные слизеринцы, присутствовавшие в гостиной, заинтересовались и оторвались от своих дел.       — Почему ты нарушила обещание? Ты же говорила, что будешь мне подругой! — в голосе Джинни звучали слёзы обиды, копившиеся полтора месяца.       — Я такого не помню. Я обещала помогать тебе и помогаю. Если ты не заметила, тебя никто не обижает только потому, что ты под моей защитой. Я, между прочим, себя этим подставляю. Что за спектакль ты устроила?       — Ты… Ты отвратительная дрянь! — задохнулась от возмущения Джинни.       Уизли развернулась на каблуках и пошла в сторону спален, намереваясь сделать… Она пока не решила, что, но обязательно придумала бы, если бы не спокойный голос, прозвучавший за её спиной.       — Стоять.       Джинни остановилась, как вкопанная, и чуть не упала. Её будто схватила невидимая рука. Пошевельнуться не получалось.       — Ко мне.       Девочка, не веря в происходящее, повернулась к Грейнджер и подошла обратно к дивану.       — Сидеть, — прошипела Гермиона и указала на пол возле своих ног.       Ноги подгибались сами собой, но Джинни сопротивлялась изо всех сил. Внезапно запястье обожгло слепящей болью, и Джинни рухнула у ног Гермионы, как подкошенная. Из её глаз потоком текли слёзы боли и непонимания. На руке загорелся чёткий след от браслета.       — Я была к тебе добра, Джиневра, но тебе не стоило выступать против меня. В следующий раз я подумаю, стоишь ли ты моей защиты, — сказала Гермиона и вернулась к своему дневнику.       Свидетели этой сцены тоже вернулись к своим делам. Никто не попытался вступиться за малышку Джинни.       Каким бы милым ребёнком младшая Уизли ни была, приезжая в Хогвартс нельзя было быть такой наивной. Даже если ты не планируешь попасть на слизерин, нужно помнить о чёткой иерархии студентов. На гриффиндоре ей бы даже задумываться об этом не пришлось, потому что она младшая сестра Чарли и Билла. Перси был старостой, Фреда и Джорджа все любили несмотря на их шебутной характер. К Рону никто не лез как раз из уважения к старшим братьям, которые изначально были в курсе своего невыгодного положения и выгрызали себе путь наверх через правильные связи и прилежность в учёбе. На остальных факультетах чего-то смог бы добиться, пожалуй, только Билл, обладавший приличный магическим потенциалом. Если ты в такой дыре, нужно заводить правильные знакомства и заручаться поддержкой более сильных друзей. Можно прогнуться под кого-то, в прямом или переносном смысле, а можно попытаться стать уважаемым членом школьного сообщества.       На каждом факультете были чётко установленные правила управления. На слизерине ценились родственные связи, магическая одарённость и изобретательность ума. Именно в таком порядке. Сложно оказаться наверху слизеринской пищевой цепочки без одного из этих пунктов. Поэтому все дети на слизерине обычно с пелёнок были в курсе, кто с кем будет дружить, а кто кому прислуживать. Простейший пример — Малфой. Древнейший род, магическая сила и расчетливость, впитанная с молоком матери. Рецепт слизеринского принца. Мальчики-слизеринцы с первого курса ещё год будут негласно соревноваться за места его свиты, поскольку Крэбб и Гойл, принадлежавшие к родам-сюзеренам Малфоев были более неспособны исполнять эту обязанность. Бывают и исключения, конечно. Та же Грейнджер. Но кто бы её принял, если бы не связь с Поттером и дружба с Паркинсон и Малфоем? Более того, Гермиона стоит в одном ряду с её друзьями. Потому что мозги есть. А вот у Уизли их не было.       И поэтому Джиневре досталась роль комнатной собачки. Тупой и послушной. Грейнджер ещё пощадила её, наградив браслетом, а не ошейником. Может, ей даже жениха приличного подберут и позволят получить образование. Всё зависит от самой Джинни. Теперь ей главное не кусаться.

***

      — Эта Грейнджер начинает меня пугать, — прошептала Клэр Мальсибер, староста слизерина. — Какой магической силой надо обладать, чтобы без проблем повесить на кого-то рабский браслет в тринадцать лет?       — Чувствую, лучше её не трогать — не поздоровится. И уже даже не из-за Поттера, — ответила Амарелла Росс, заплетая чёрные волосы в длинную косу на ночь. — Она сегодня показала, что отрастила длинные клыки.