***
Так проходит полчаса ходьбы и вот мы прорываемся ко входу сквозь толпу кричащих и негодующих крестьянских женщин, расталкивая их во все стороны. Я совершенно не обращаю внимания на их недовольные физиономии, когда быстро отталкиваю с дороги. Но вот, одна из них внезапно мёртвой хваткой хватает мою правую кисть, сильно сжимая ту. Я еле сдерживаю себя, чтобы прямо в этот момент не бросится на неё, оскалив клыки. А в следующий она громко восклицает: — Посмотрите на неё, на эту белолицую фаворитку короля, что так бледна и красива среди нас, измученных женщин со смуглыми лицами! — я пытаюсь выдернуть руку, но у меня не выходит. Оглядываясь вокруг, я лишь натыкаюсь на враждебные и презренные взгляды толпы, которая уже готова закидать меня камнями. Но вдруг я вижу, как рядом со мной всплывает Барри и уже собирается помочь выбраться, но нас хватает за руки стража, явно заподозрив что-то неладное. Вот только это оказывается вовсе не стража. Два крепкие на вид мужчины ведут нас к мутной реке, что течёт рядом. И к моему удивлению они заводят нас на глубину по колено, внезапно заставляя нас упасть плашмя и не всплывать. Задерживаю дыхание, когда лицом встречаюсь с водой, чувствуя, как промокает моя одежда и волосы. Неосознанно вспоминаю детский страх утонуть, что оказывается очень некстати. Я отчаянно толкаюсь, пытаюсь хоть раз словить ртом воздух, но чувствую, как начинаю задыхаться. Ощущаю, как Барри боку тоже начинает постепенно применять свои силы, а именно вырываясь из цепкой хватки мужчины и помогая мне тоже освободится от своего. Когда последний снова пытается схватить меня за лодыжку, я со всей силы бью кулаком ему в нос, явно сломав его. Мужчина бранится, а затем, начиная измазывать руки в собственной крови, валится обратно в реку рядом со своим товарищем. — Что это было? — на выдохе удивлённо спрашиваю у Барри, потирая синяк на запястье. Мы выходим на берег, отряхнувшись от водорослей и поёжившись от холода. На улице примерно десять градусов тепла и пронизывающий ветер. Тучи затянули небо. Какая же погода может оказаться лучше этой? — Враждебно настроенные французы, — он пожимает плечами. Мы движемся обратно к толпе, замечая одиноко стоящую к нам спиной Клару, что взволнованно оглядывается вокруг. — О боже, я наконец-то вас нашла! — восклицает она, заметив нас. — Вы куда-то мигом пропали, а я решила выйти из этого круговорота, — указывая на толпу, говорит она тихо. Вот только в следующий миг я снова чувствую сильные руки какого-то мужчины, что сжимают мои запястья у меня за спиной. В этот раз это и вправду оказываются стражники, которые так же схватывают моих вырывающихся друзей. Замечаю, как Барри вертит головой, словно бы прося не применять мои силы. Я раздраженно веру головой, но всё же повинуюсь, идя вперёд, когда стражник толкает меня в спину. Я боязливо ступаю по коридору к величественным дверям дворца, который создала толпа, расступившись перед нами. Все они замолкают, удивлённо глядя на нас. Я нервно передёргиваю плечами, когда передо мной чуть приоткрываются тяжелые деревянные двери, а стражник заталкивает меня внутрь пинками. В этот момент я была готова вручную выцарапать ему глаза собственными ногтями, лишь бы он больше не подходил ко мне не ближе, чем пять метров. Остальные так же как и я оказываются в огромной прихожей, где по лестнице уже спускается мужчина в синем бархатном костюме и белом парике. Я неуверенно поднимаю на него взгляд, сутуля плечи. Это Людовик шестнадцатый. Как сейчас помню его странные портрет в книге по истории. Двери за моей спиной с оглушительным грохотом закрываются, отчего я вздрагиваю, понимая, что практически все пути к нашему отступлению закрылись. Я не спорю, человек был добрый и всё такое, как я помню ещё из давно заученных параграфов, но всё же… Эта его тяга к охоте и шкурам невинных животных вызывала у меня отвращение в своё время. Ну да ладно, не буду врать, даже сейчас я готова убить его за одну лишь шкуру какого-то невинного животного, что была прикреплена к его плащу. Он прислушивался к мнениями приближенных. Следовательно, не был на сто процентов уверен в себе. Не спорю, лучше уж быть таким, нежели упёртым индюком, но всё же так я поняла, что, может быть, именно из-за этих его принципов его и казнили. И вот она… Рядом с ним, по правую его руку, останавливается дама внушительных размеров. Пожалуй, в её синее платье вместились бы примерно две меня сейчас. Она вся бледна, на щеках розовые румяна, а в глазах неподдельный интерес. Как я снова вспоминаю, она всю жизнь была легкомысленной. А правда ли, что знаменитая фраза про бриоши принадлежит именно ей? Ну теперь я уже всё больше убеждаюсь в этом. — Кто это, Людовик? — спрашивает она своим писклявым, походящим на подростковый, голоском. Она спускается ко мне, а затем проводит своей жирной ладонью по моей щеке, с некой жалостью в голосе произнося: — Где-то я уже видела её… — я взволнованно задерживаю дыхание, ведь её я уж точно вживую вижу впервые… Тогда всё же откуда она знает меня? — Ах, точно! — внезапно восклицает Людовик, так же спускаясь к нам по лестнице. Он останавливается в метре от меня, внимательно разглядывая. Я мнусь под его изучающим взглядом, бледнея пуще обычного. Слышу напряженное дыхание Барри и бешеный пульс Клары, что так и скачет. — Это же та невежда-ведьма, что когда-то явилась на бал моего дедушки! При его словах я испускаю тяжелый вздох, вздрогнув всем телом. Едва не падаю на пол, испуганно отшатываясь назад от короля и чувствуя, как сзади мои плечи схватывает мускулистый стражник. — Вы о той, которую король Людовик 15 искал всю свою жизнь, чтобы отомстить лишь за один вечер? — спрашивает Мария Антуанетта учтиво. На её лице всё ещё сияет эта напускная, лживая улыбка, из-за которой мне прямо сейчас хочется свернуть ей шею и даже не выпить ни одной капли её крови, к которой я в этот же момент начинаю испытывать огромную ненависть. — О да, дорогая. Она выглядит точно так же как и та особа, что когда-то явилась на бал в честь его дня рождения без приглашения, а затем отказала ему в предложении быть его фавориткой, — при этих его слова слова подозрительно и заговорчески блестят. Я пытаюсь попятиться назад, но упираюсь в грудь стражника, что теперь крепко сжимает не плечи, а запястья. Пытаюсь вырваться, не используя вампирских сил, но ничего не выходит. — И я исполню последнюю волю моего дражайшего дедушки, — он хватает меня за локоть, ведя в соседнюю комнату. Мария Антуанетта следует за нами, как и стражники с Барри и Кларой. Те шокировано оглядываются вокруг, словно бы ища путь к спасению. Сбежать-то мы сбежим, а вот вовремя смыться из этого времени не получится. Надо искать пути мирного отхождения. — Видишь ли, дорогая, у моего деда были давние счёты с тобой, — меня усаживают на пол рядом с камином, где горит огонь. Треск пусть и слегка успокаивает меня, но я всё же не расслабляюсь, даже когда стражник на секунду отпускает меня, а затем со всей силы бьёт ногой мне в живот. Я подавляю крик боли, падая на бок. Они маньяки? Любят избивать вечных девушек? Почему я не удивлена? Может, я сплю? Но эти мысли рассеиваются, когда я слышу следующие реплики Людовика: — Доставайте древний мушкет, — говорит он уверенно и с неким удовольствием в голосе. Я чуть приоткрываю глаза, снова пытаясь сесть. Но тут прямо передо мной останавливается Мария Антуанетта, чуть приседая. — И сколько же королю пришлось искать тебя, чтобы уже спустя столько лет после его смерти ты сама появилась рядом с дверями дворца в толпе неверных крестьян? — она проводит рукой по моей щеке, надавливая на ту ногтями. — И всё же я слышала истории о тебе от его сына. Король так помешался на таинственной особе, что захотел устроить ей самую страшную казнь, узнав её слабости. — Ты — монстр, — цежу сквозь зубы, когда она поднимается на ноги, с презрением глядя на меня сверху. Барри и Клара молча и испуганно наблюдают за нами, находясь в крепкой хватке стражи. — Неужели здесь монстр я, а не ты? Кем же, если не тобой, овладела тёмная сторона? — изумляется она. Хитро усмехается, давя мне на больное. Я затыкаюсь, чуть отлазя назад. Она снова щурится, словно пытаясь пригляделся ко мне. И вот сюда входит один из свиты, неся в руках длинную резную коробку из дерева. Когда король жадно выхватывает её из рук прислуги и быстро открывает, я замечаю, что внутри она оббита бархатом. И вот он вытаскивает оружие, проверяя патроны. Замечает мой пристальный взгляд и по-сумасшедшему улыбается, говоря: — Пули сделаны с добавлением серебра, пепла рябины и вербены. Дедушка сам приказал сделать их по такому принципу. За все эти года они были проверены на парочке вампиров, что порой вычислял мой отец среди прислуги. Такую нечисть, как ты, могут и убить с первого раза раз и навсегда, — направляет ружьё на меня, а затем я слышу выстрел и чувствую резкую боль в правой ноге. Сжимаю зубы, дабы не закричать, что есть мощи. Лишь одинокая предательская слеза боли скатывается по щеке. — Людовик, давай ещё её помучаем? — предлагает Мария Антуанетта, хищно улыбаясь. — Чтобы почтить память твоего великого дедушки, — говорит она.***
Последующие три часа я провожу перед ними, валяясь на полу и изнемогая от боли. Всё это время они внимательно наблюдают за мной. А только из-за короткого взгляда в их сторону я получаю ещё одну пулю в ту же ногу. Только она попадает чуть ниже колена, в икру. И в этот раз я оглушительно кричу, прикрыв глаза. Слышу, как крестьяне начинают ломится во дворец. Людовик вздрагивает, а затем влаственно покидает комнату со словами, что ему надо поговорить с подчинёнными. С ним удаляется большая часть стражи и в итоге в комнате кроме меня остаются два стража, держащие Клару и Барри, и Мария Антуанетта, что так и держит в руках мушкет. И вот она, снова ухмыляясь, направляет оружие прямо на меня, в сторону моего сердца. Меня охватывает неописуемая ярость. Всем телом я трясусь скорее от злобы, нежели от боли. Да как она посмела?! И я не выдерживаю — в ту же секунду хватаю кочергу, что торчит из камина. Вскакиваю на ноги, противясь боли, что настигает меня полностью. Королева лишь улыбается мне, самодовольно спрашивая: — Ты ничего не сможешь сделать, ведь теперь ты бессильна, — и вот тогда я не выдерживаю её насмешек. Я в ту же секунду оказываюсь перед ней и насквозь протыкаю её раскалённой кочергой. Та испуганно вскрикивает скорее от шока, нежели от боли, а затем валится на пол, тяжело хватая ртом воздух. И я возвышаюсь над ней, в этот момент практически полностью погружаясь в себя. Из звуков я различаю лишь треск камина, да слишком стремительное сердцебиение жены короля. Та, кстати, сейчас с дичайшим и самым реальным испугом в глазах смотрит на меня, на выдохе хрипло произнося: — Ты и вправду монстр, — даже меня сейчас начинает удивлять моё спокойствие и умиротворение. Удовольствие. Вот, что я почувствовала, проткнув её кочергой. И это слишком даже для меня. Я смотрю на собственные руки, что оказываются по локоть в её крови. Начинаю задыхаться, наконец понимая, что же я наделала. Слышу, как Барри за секунду вырубает стражу, а затем вместе с Кларой подходит ко мне сзади. Улавливаю примерное направление его мыслей, а точнее мыслей нормального человека в такой ситуации. Он удивлён. И скорее всего в плохую сторону. — О боже, — хрипло шепчу, прижимая руку ко рту и чувствуя, как глаза наполняются слезами. — Я…я убила её. Я. УБИЛА. ЕЁ. Я убила её, спустив с повода своего внутреннего монстра. Я дала слабину и дала ЕЙ возможность овладеть не только телом, но и разумом. — Эмили, ты не убила её. Она ещё жива. Это же прошлое, так и должно было случится, — Барри берёт меня под руки, поднимая на ноги. — Ты сделала то, что должна была, — говорит, пристально глядя мне в глаза, хоть я и отвожу взгляд на догорающий огонёк в камине. — Я за свою жизнь принесла слишком много жертв. Не для благой цели, а лишь из-за себя, — всхлипываю, переставая дышать. Трясусь всем телом, снова практически падая на пол, но Барри это мгновенно подмечает и крепко прижимает к себе, нежно гладя по волосам. И я тяжело вздыхаю, переводя дух и пытаясь перестать хныкать. — Мы должны идти, стража может в любой момент вернутся, — говорит Клара, уже направляясь к парадному выходу. — Стой! — её окликает Барри. — Мы не можем там выйти — крестьяне того гляди ещё снова попытаются утопить нас, — передёргивает плечами, когда я отстраняюсь, тихо пища от боли в ноге. И вот тогда я делаю то, чего совершенно не собиралась. Я нагинаюсь к полу, а затем просто, при этом крича от агонии, вынимаю по очереди обе пули из ноги. Барри же изумлённо наблюдает за мной, не находя, что сказать. Я снова выпрямляюсь, уже облегчённо вздыхая, ведь боль начинает постепенно утихать. Но бегать в ближайшие сутки я уж точно не смогу, как и передвигаться на суперскорости. Снова надеваю маску безразличия, чтобы не показывать своих слабостей и не сорваться в пропасть истерики и паники. — Идём, — киваю, все ещё чувствуя остатки слёз на щеках. Барри и Клара лишь переглядываются, кидая на меня взволнованные взгляды, а затем мы направляемся в другой конец комнаты, где находится окно в сторону сада. Барри уже собирается его открыть, но я лишь выбиваю его кулаком. Кидаю последний взгляд на отхаркивающую кровь Марию-Антуанетту, а затем без малейшего сожаления вылажу на прохладный свежий воздух, не без неприятных ощущений в ноге спрыгивая на землю. За мной сюда вылазят Барри и Клара. В тот же момент в комнату забегает стража и сам король, поэтому мы лишь молча скрываемся меж остатков уже отцветевших кустов и цветов. Я ссутулю спину, пока бесшумно иду в сторону горящих на дороге фонарей, пока меня не нагоняет Барри: — Разве мы не можем быстро переместиться к ТАРДИС? — Нет, я со своей ногой и нормально ходить даже не могу, — хмурюсь, глядя на человеческую тень, что теперь нависает над нами. Озадаченно оборачиваюсь, замечая молодого рыжего парня, что стоит на одном из выступов фонтана. Тот дико ухмыляется и внезапно я узнаю эту сумасшедшую улыбку и огненно-рыжие волосы. Брат Лизбет, Пьер, что пырнул меня ножом и собирался зарезать Барри. Но как он прожил всё это время, не умерев…? Вопрос так и застывает, вероятно, у меня на лице, ведь в следующий момент парень ловко спрыгивает на землю перед нами: — Что, за все эти шесть десятков лет соскучилась по мне, вампирша без способностей? — глаза его хитро сверкают, когда Клара испуганно отскакивает за спину Барри, глядя на него. Но парень лишь ещё шире улыбается: — О, да вы всё ещё в изначальном составе. Ну да ладно, отомщу тому парню, что вырубил меня во время моей расправы, — я уже собираюсь ринуться на него, как вдруг Пьер лёгким взмахом руки заставляет нас с Барри замереть на месте, словно бы остолбенев. — Я забираю её, — щёлкает пальцами и рядом с ним оказывается Клара, которую он хватает за руку. — А вы пока остаётесь здесь, — снова слышу щелчок пальцев и они вместе исчезают в пустоте. Я поспешно падаю на землю, снова ощущая, что могу двигаться. Барри выпрямляется, взволнованно оглядываясь вокруг. Я тоже озадаченно верчу головой и лишь спустя секунду до меня доходит: — Он тоже унаследовал способности мага в их семье, — устало тру глаза. — А как ты объяснишь то, что он всё ещё молод? — выгибает брови Барри, скептически глядя на меня. — Ведьмам и магам это свойственно, — припоминаю время, когда постоянно читала пособничества для охотников. Да я прямо эксперт в этом деле. Может, мне как-то и охотником за плохой нечистью поработать? — Ясно, — Барри тяжело вздыхает. — Нам надо её найти сейчас же, иначе Доктор нас прикончит. — А его ставить в известность об её исчезновении не собираешься? — нервно усмехаюсь, тяжело поднимаясь на ноги. Барри чуть клонит голову вбок, закусывая губу: — Ну, надо было бы, — на что я лишь говорю: — А разве… — заикаюсь, когда бью себя рукой по лбу. Какая же я дура? Как можно было это сразу не понять?! — Точно! Помнишь, он говорил, что мы должны её спасти! — восклицаю, жестикулируя руками. — Возможно… — растерянно проговаривает, глядя в пустоту. — Тогда нам надо быстро заскочить в ТАРДИС, а потом направится на поиски этого полоумного вечного мага. — Ну вообще-то… — только собираюсь исправить его по поводу смертного мага, когда он нетерпеливо перебивает меня: — У нас нету времени на наши ссоры, — подхватывает меня на руки в ту же секунду, отчего я недовольно ойкаю. А затем мы оказываемся перед ТАРДИС и заметаемся внутрь. — Где Клара? — сразу же озабоченно спрашивает Доктор. — Помнишь мага, что ты вырубил в лесу? — неловко потираю локти. Доктор кивает, всё так же сильно сверля меня своим серьёзным взглядом. — Так это… — не могу выговорить ни одного слова больше, ведь только сейчас понимаю, что Клару схватил маг-маньяк. И только в этот момент ко мне приходит понимание, что же он может сделать. На ум приходят все орудия пыток, виденные мной ранее. — Он схватил её и нам надо бежать, — тараторит Барри. Доктор сначала молчит, а затем возбуждённо восклицает: — Где вы вообще летали в облаках в этот момент? — Ну, он оказался тоже магом… — неловко и испуганно произношу. — Что, и он тоже? — интересуется Доктор с интересом. Мы киваем, молча в тряпочку. — Вот и опасность… — едва слышно шепчет себе под нос. — Ладно, надо как можно быстрее действовать, — он моргает, когда глаза его внезапно оказываются на мокром месте, а хриплый голос даёт знать об его волнении. — Я могу лишь пробить по системе ДНК Клары и попытаться найти её местоположение. — А ты вправду можешь? — осторожно спрашиваю, боясь, что сейчас он ещё, того гляди, наорёт на меня. — Естественно! — возбуждённо вырывается у него. Жмёт разные кнопки, поворачивает рычаги, а затем подзывает нас к себе, указывая на экран. — вот она. Они в доме напротив городской ратуши, в Париже. — Тогда мы туда, — Барри снова подхватывает меня на руки, но я лишь отпираюсь, ловко спрыгивая на пол. — Я своим ходом доберусь туда и без твоей помощи, — цежу сквозь зубы, при этом недовольно фыркая. И в тот же момент срываюсь с места, оказываясь прямо перед злосчастным домом. Полыхающее здание ратуши за моей спиной невольно навеивает на меня ужас, а громкие возгласы людей лишь подтверждают догадки — шоу только начинается. И я принимаю в нём участие, играя одну из главных ролей. — Так каков наш план? — слышу вопрос напарника слева от себя и перевожу взгляд своих миндальных глаз на него. Парень ёжится скорее от моей враждебности, нежели от холода, что я сразу подмечаю. Пожимаю плечами, впервые за последние часы улыбнувшись. — Как всегда, действуем наобум, — полностью полагаясь на свои чувства, захожу внутрь здания медленно, осторожничая. Внутри слышно, как снаружи воет ветер и кричат горожане. Здесь пахнет ярко выраженным запахом сырости и мертвечиной, а пол неприятно скопит под ногами, ещё больше нервируя меня. На секунду прикрываю глаза, чтобы постепенно успокоится, просто досчитав до трёх. Раз. Где-то пробегает крыса. Два. Барри останавливается в метре позади меня, оглядываясь. Три. Тяжело выдыхаю, распахивая глаза. Краем уха ловлю чей-то едва слышимый крик за стеной впереди меня. И различаю знакомый смеющийся голос Пьера: — Готова ли ты, крошка, к смерти? — улавливаю тихие всхлипы брюнетки и в ту же секунду бросаюсь в ту сторону, останавливаясь за одной из пустых бочек. Рядом со мной тормозит Барри. Осторожно выглядываю, видя ужасное зрелище. По грязной земле, уходя от нас всё дальше в сторону мельницы, этот рыжий маньяк тащит Клару за волосы, пока та тщетно пытается подняться или закричать. Из её рта вырываются лишь едва слышимые хрипы, а слёзы непрестанно текут по щекам. Уже собираюсь рвануть к ней, когда внезапно на моё плече ложится тяжелая рука Барри: — У меня есть мысль получше. — С удовольствием выслушаю, — говорю шепотом, всё ещё взволнованно глядя на девушку.***
— О, милая, это простая месть, — говорит Пьер, затаскивая Клару на второй этаж мельницы. Пустая комната, освещением которой является лишь просачивающийся сквозь большое отверстие в стене лунный свет. — Глаз за глаз, как говорится, — брюнетка вздрагивает, когда замечает в его руках огромный кухонный нож для разделки мяса. Освальд тщетно пытается отползти назад, к стене, но парень быстро настигает её, хватая одной рукой за волосы, а второй оставляя порез на её щеке, отчего она вскрикивает. — Нет-нет, с этим будет как-то не так уж и весело, — говорит Пьер в следующий момент с некой печалью в голосе и возвращается к небольшому тюку сена, на котором лежит ещё топор и молоток, покрытый чей-то запекшейся кровью. Клара кричит, как может. Но помощь не приходит вплоть до того самого момента, когда рыжему остаётся лишь сделать один шаг, чтобы оказаться рядом с ней. И тогда я зажигаю спичку, а затем и поджигаю весь коробок, кидая его в сено, лежащее рядом со стеной. В ту же секунду пламя начинает разгораться, поглощая всё на своём пути, а мы с Барри вскакиваем на ноги под озадаченным взглядом Пьера. Но рыжий застывает на месте, шокировано глядя на пожирающую всё стихию. Барри делает то же самое, но я дёргаю его руку: — Если мы сейчас не ускоримся, то Клара умрёт из-за наших медлительности и слабости, — и Барри просыпается, будто ото сна, уставившись на меня пустым взглядом и кивая. И только тогда я кидаю заранее подготовленную бутылку со смесью в огонь. У нас остаётся лишь пара секунд на бегство и мы, по заранее обсуждённому между нами плану срываемся с места в сторону Клары: я, отталкивая Пьера в сторону пламени, а Барри, подхватывая открывшую рот брюнетку на руки. И время снова ускоряется: мы в последний момент выскакиваем в эту дыру в стене, спрыгивая вниз, в неизвестность. Взрыв на секунду оглушает меня и я распластываюсь на земле, раскинув руки и тяжело дыша. Из бреши вылетает горящее дерево, а всё вокруг начинает воспламенятся. Я, всё ещё пребывая в лёгком шоковом состоянии, едва поднимаюсь на ноги, закрывая глаза. Тяжело выдыхаю. Мы спасли её. — Эмили! — слышу зов Барри и хромаю к нему, облегченно улыбаясь. — Мы спасли её, — крепко обнимаю его, чуть дрожа. Тот тоже гладит меня по спине, улыбаясь. Внезапно слышу постепенный размеренный звук машины Доктора, а затем сам он выбегает к нам из-за поворота, громко крича: — Клара! И сама брюнетка бросается к нему с объятиями, всё ещё испуганно молча. Он ещё крепче прижимает её к себе, облегченно выдыхая. Благодарно смотрит на нас с Барри, едва заметно улыбаясь. Его волосы растрёпанны, а на лице всё так и застыл немой ужас. Сюда постепенно выбирают люди, с опаской глядя на огонь. Дети жмутся к своим матерям, а отцы крепко обнимают жён. Я отхожу на приличное расстояние от Барри, пристально наблюдая за огнём. И тогда же я слышу предостерегающий крик Барри: — Эмили, осторожно! — я медленно оборачиваюсь, когда секунды снова постепенно расплываются для меня. Я вижу усмехающееся лицо Людовика вдалеке и мушкет, направленный в мою сторону. Вижу толпу, а так же… Девушку, что в этот момент закрывает меня от разрезающей воздух большой пули, принимая удар на себя. Она падает на землю, когда Барри бросается к нам, а я расширяю глаза от ужаса, узнавая незнакомку. Рыжие волосы спутаны, а на лице её улыбка. Такая солнечная и искренняя, что земля уходит у меня из-под ног, а сама я в отчаянии падаю перед ней на колени, шепча с горечью во рту: — Лизбет, что же ты наделала… — из моих глаз начинают течь слёзы, по щекам скатываясь вниз. Сипло дышу, на выдохе произнося: — Нет, — прикрываю рот рукой, в следующий момент крича: — Нет! В последний момент замечаю её лёгкую улыбку и слышу последние слова в её жизни: — Спасибо, что появилась в моей жизни. И тут её взгляд замирает на безоблачном, густо усыпанном звёздами небе, а сердце перестаёт биться. Я громко кричу, чувствуя, как Барри обнимает меня за плечи, шепча на ухо: — Нам надо уходить, — даже не различаю громких возгласов толпы и короля, когда перевожу взгляд на уводящего к будке Доктора Клару. — Но… — пытаюсь возразить, но Барри перебивает меня: — Как мне сказал Доктор, мы ничего не можем сделать, — всхлипываю. — Мы — незнакомцы для этого мира. Это не наша битва. Это не твоя битва, Эмили, — он тянет гласные в моём имени, говоря его чуть громче, нежели остальные слова в предложении. Последнее, что я вижу, это её застывшее навеки слегка радостное выражение лица и лёгкий, даже кажущийся детским, взгляд. Барри подхватывает меня и в следующую секунду аккуратно опускает на пол, захлопывая двери в ТАРДИС и закрывая на замок. Он идёт к Доктору и Кларе, стоящим рядом с панелью управления. Доктор молча поворачивает практически все рычаги, изредка поглядывая на девушку, пока та кутается в плед, шмыгая носом. Я ничего не могла изменить. Этот не моя битва. Я — незнакомка для этого мира. И я беспомощна. Но всё это перестаёт иметь для меня значение, ведь я начинаю утопать в океане своих мыслей. Я прижимаюсь спиной к двери, слыша брезжащие ТАРДИС. Скольжу вниз, снова всхлипывая. Прикрываю рот рукой, но наружу снова вырывается тихий вскрик. Она умерла из-за меня. Я убила её. Я обрекла её на эту участь. Я убила её брата. Я ввязалась в историю. Я оказалась в её доме. Я принесла ей проблемы. Я должна была умереть в этот день. Я — причина её гибели. Снова судорожно хватаю ртом воздух, когда замечаю, что замолкаю. Почему она? Почему я приношу столько бед окружающим меня людям? Я виновата. Я проблема. Я монстр. Я рушу жизни других, идя по осколкам когда-то целых зеркал. Я должна… И мне становится жутко. Так страшно, что аж сердце замирает в груди. Перестаю дышать, цепенея. Мне нужен кто-то. Я не могу. Мне страшно. Я не могу справится, я падаю в пустоту. Я сломлена, разбита, разрушена до основания. Я падаю в пропасть. «Мне страшно одной, Бар. Помоги мне!» — в горле застывает немой крик и немая мольба о помощи. И он будто слышит её, присаживаясь на корточки передо мной. Заботливо глядит мне в глаза, практически не разрывая зрительного контакта. Аккуратно проводит большими пальцами по моим щекам, вытирая слёзы. Сквозь приоткрытые веки гляжу на него, всё ещё сотрясаясь от рыданий. — Я здесь, — говорит Барри тихо, утешая меня. Я глубоко вдыхаю, а затем выдыхаю, тихо говоря: — Бар. — Да? — спрашивает, неловко закусывая губу. Надежда умирает последней. Моя надежда нормально жить ещё не умерла. И пока Барри и является той нитью, что связывает меня и надежду. — Пообещай мне, что не оставишь меня одну в своих мыслях. — Я обещаю, — отвечает он и на моём лице расцветает улыбка. С его помощью я встаю и медленно ковыляю к коридору. Он следует за мной, бросая Доктору и Кларе: — Я пригляжу за ней, — не знаю, что отвечает таймлорд, ведь я уже заворачиваю за угол и иду, не останавливаясь, пока не замечаю знакомую дверь когда-то давно моей спальни. Разворачиваюсь, заметив Барри, что так и следует за мной. Гляжу ему в глаза пристально, не отводя взгляд. Спидстер останавливается передо мной, чуть улыбаясь. Всё так и глядя в его серо-зелёные глаза, я толкаю дверь за своей спиной, отчего та распахивается внутрь и спиной залетаю в комнату, едва устояв на ногах. Мило улыбаюсь в ответ на ухмылку Барри, который тем временем захлопывает дверь, поворачиваясь ко мне лицом. Исподлобья гляжу на него, присаживаясь на краюшек кровати, отчего та скрипит. Аллен так и стоит в метре от меня, прислонившись спиной к двери. Молча пристально наблюдаю за ним, уже тяня грязную тунику вверх и оголяя плоский живот. Всё это время не разрываю зрительного контакта со спидстером, который глядит на меня, ничего не говоря и словно бы изучая. Откидываю тунику в сторону, передёрнув оголёнными плечами. Невинно хлопаю густыми ресницами, ожидая его действий. Барри чуть улыбнулся уголками губ, сделав маленький шаг в мою сторону и попутно снимая рубашку с длинным рукавом на суперскорости. Я молчаливо наблюдаю, тихо хихикнув. В следующие секунды мне предстаёт увидеть оголённый торс Флэша, который проводит рукой по волосам. Замечаю слегка подрагивающую вену на его шее и прислушиваюсь к сердцебиению, слыша, как один удар налетает на другой. Болтаю ногами, дальше залазя на кровать и распускаю растрепавшийся хвостик. Резинку надеваю себе на запястье, остановив взгляд на выпирающих сквозь бледную кожу синих венах. Весь мой страх и все мои опасения вмиг куда-то улетучиваются, оставляя после себя лишь неловкость и… Уверенность? Сексуально улыбаюсь, наконец отпуская волнение. Барри подходит чуть сбоку и я снимаю эту неудобную крестьянскую юбку, откидывая её на пол. Будь королевой этого бала, Эмили. Отдайся чувствам. И плевать на прошлое. Как и на настоящее. Давай же, освободись и удиви меня! Притягиваю Барри к себе и затягиваю его в страстный поцелуй, чуть покусывая его губу. Валюсь спиной на кровать, прикрывая глаза. Барри тем временем нависает набор мной, не разрывая поцелуя и затем внезапно отрывается, спрашивая: — Ты действительно этого хочешь? — Да! — громко отвечаю в ту же секунду, снова целуя его. Аллен начинает целовать мою шею, переходя к острым ключицам. Замирает, будто бы вдыхая запах моей кожи. Я запускаю руку в его тёмные волосы, подаваясь вперёд. Улыбаюсь, отводя плечи назад и снова глядя в его глаза. Барри перекатывается, ложась рядом и откидывая штаны. А затем в следующий момент снова нависает надо мной, пока я провожу рукой по его скуле, говоря: — Давай только без пафоса, — усмехаюсь. — Пафоса? Как же без него, — так же лучезарно улыбается мне, заливаясь смехом. — Как хочешь, — дышит мне в шею, щекоча её. — Прекрати! — всё еще смеясь, говорю. — Как хочешь, — чуть клонит голову влево, поднимаясь на вытянутые руки подо мной. — Готова? — Думаю… — уже собираюсь ответить, когда дверь за ним распахивается, а до ушей доносится голос Доктора: — Эмили, мы уже направляемся в твоё… — он замолкает, в следующую секунду я раздраженно рычу: — Доктор! — Извините! — получаю скорый, виноватый ответ, а затем повелитель времени хлопает дверью. Только облегчённо выдыхаю, уже начиная говорить: — Может, продол… — но меня снова перебивает Доктор, теперь снова распахивая дверь и громко восклицая: — Даже не вздумайте! — у меня вырывается рык, а затем я обречённо гляжу на потолок. — Мне не нужен тут ещё один повелитель времени! — совершенно не понимаю его слов, пока не замечаю, что он уже стоит рядом с нами: — Сейчас же оденьтесь! — я перевожу озадаченный взгляд на него, как и Барри. — А что? Мне не нужен ещё один повелитель времени! — повторяет назойливо, хотя я снова начинаю говорить: — Но вампиры же не могут… — Ничего даже слушать не хочу! — кричит он раздраженно, всучивая одежду Барри в руки и подгоняя того к коридору. Сам он тоже уже практически закрывает за собой дверь, говоря: — А вы сейчас же оба примите душ и нормально оденьтесь — наконец-то верну вас в ваши реальности! — это, скорее, адресуется и мне, и Барри, который тоже исчезает за хлопнувшей дверью. Вот не везёт мне по жизни…