***
Конечно, никуда они вместе не идут. Ро срочно вызывают на другой участок, и Хорэс до тошнотного сентиментально целует его в щеку и желает хорошего дня. — Постарайся ни во что не влипнуть, — предупреждает Джин, сам не очень понимая почему, ведь за Хорэсом никогда не замечалось страсти к приключениям. — Я попытаюсь найти какую-нибудь работу. И да, не влипну ни во что, — для убедительности Хорэс несколько раз кивает и закрывает за Ро дверь, некоторое время стоит, глядя на нее и собираясь с духом, прежде чем закутывается в пуховый платок и полосатый шарф и открывает дверь, чтобы теперь уже самому выйти на улицу. Сказать, что Хорэсу страшно, это ничего не сказать. Его коленки буквально трясутся, Хорэс хочет думать, что от холода, но себя ведь не обманешь. Стоит отметить, что если он сейчас развернется и спрячется на весь день в квартире лейтенанта Ро, тот конечно по возвращении ничего не скажет, но воспаленный раскрасневшийся слезящийся глаз Джина предстает перед мысленным взором Хорэса, так что вариант отсидеться и позволить другим решать проблемы отметается. Хорэс плотнее кутается в платок и ускоряет шаги, с удвоенной активностью вертя головой из стороны в сторону. К тому же никто не выражает агрессии по отношению к нему, всем просто-напросто плевать в принципе на всё и всех кроме себя. Измученные холодом и голодом прохожие обращают на Хорэса столько же внимания, что и на валяющиеся под ногами куски разбитой мостовой. Покосившаяся вывеска с парочкой следов от пуль вызывает у Хорэса учащенное сердцебиение. На вывеске написано «гараж». — И в общем они надо мной посмеялись сначала, но на первое время мальчиком на побегушках взяли. Ну это ерунда. Главное там есть инструменты и кой-какое оборудование, материалы, — Хорэс разливает кипяток по кружкам и возвращается к кровати, на которой сидит Ро. — И ты планируешь в условиях этого гаража отремонтировать мои барахлящие внутренности и построить портал? Скептицизм Джина убил бы благие намерения любого, но только не Хорэса. — Я планирую в условиях этого гаража создать оружие. А вот уже с ним ты отведешь меня, ну или я сам найду местное командование. И тогда они обеспечат мне оборудование и ресурсы, чтобы починить твои барахлящие внутренности. Там и до доспеха и портала дойдем. — Оружие, говоришь, — Ро склоняет голову к плечу и задумчиво рассматривает присевшего рядом механика. — Оружие. Полагаю, я начну с взрывчатки. Заставлю ее бить более прицельно, чем нынешний вариант. У императора слишком мало людей, чтобы он мог позволить себе терять солдат, подрывающихся на собственной взрывчатке. В гараже в нынешних условиях проще всего собрать какую-нибудь бомбу. — Главное, сам не подорвись. — Я постараюсь, — Хорэс придает своему голосу саркастичный тон, чем немного удивляет Ро. — Чем ты еще занимался, кроме того что строил гениальные стратегии? — Да… Слонялся почти весь день по городу, еле нашел этот гараж. Как оказалось, практически все гаражи находятся под управлением императорской армии, а туда так просто с улицы не пускают. Чертовски сложно было найти этот для обычных мобилей, но там по большому счету ремонт всякой хозяйственной утвари да ломбард нынче. Теперь-то мобилей у горожан не водится. — И все же какая-то работа там есть, раз им потребовался мальчик на побегушках. Еще одна пара рук. — Скорее я их озадачил своим рвением, — Хорэс скрещивает ноги по-турецки и принимается приглаживать свой хвост. — Молодец, — Ро откладывает опустевшие тарелки и кружки на колченогий табурет у кровати и тянется к Хорэсу. — Нет, правда, молодец. Как-то Уилл у меня спросил, в чем причина того, что мы с тобой вместе. — Ну? — Хорэс удобнее усаживается, так чтобы не отдавить собственный хвост, но при этом плотнее прижаться к Джину. — Я ответил, что мне с тобой весело, и знаешь что? Уилл не поверил. У него такое лицо было! Аж вытянулось все! Но если так подумать с тобой действительно веселее, чем без тебя. Могу это точно сказать, доказано на собственном опыте. — Ты планируешь потешаться надо мной, пока я буду пытаться сделать из подручных средств бомбу? — Нет же. Я имею в виду, что с тобой мне… хорошо. Веселье в смысле радость, что-то позитивное, что-то приятное. Как-то так. — Мне в жизни ничего романтичнее не говорили! Я сражен! — Мне кажется, мне правда кажется, ты стал ужасной врединой, — Джин сопровождает свои слова тычком под ребра Хорэсу. — Я всегда был врединой, — тот в ответ только улыбается и тянется за поцелуем. — Ты не представляешь, как я рад, что ты жив. — Ну почему же? Очень даже представляю. Разговор прерывается. Хорэс думает, что такой тяжелый день стоит закончить не болтовней, а поцелуями. Так ведь гораздо приятней, не так ли?***
Результатом первого испытания становится повреждение барабанной перепонки Хорэса и порча имущества в виде разорванного котелка. — Я понимаю механизм, приводящий бомбу в действие, но не знаю ничего о ее начинке. Это здорово осложняет дело. — Лежи смирно, — Ро обрабатывает пострадавшее ухо Хорэса, пока тот лежит на кровати, положив ему голову на колени. — Мне нужно в библиотеку. Она же не разграблена? — Кому нужна писанина мертвецов в такое время. — Надеюсь, ты прав, и ее не разграбили. Попробую найти что-нибудь в книгах. Как твой глаз? — Нормально. — Мне не нравится, как он выглядит. — Слушай, когда ты так говоришь, мне тоже не нравится, как он выглядит. Но раз уж мы пока ничего с этим поделать не можем, то будь другом, помалкивай, ладно? — И нам нужно что-то делать с едой. Ты не можешь вечно делиться со мной пайком! — А вечно и не придется, сдается мне от такой еды, мы откинемся весьма скоро. — Не говори так, — серьезно произносит Хорэс. Он хмурится и принимается бить хвостом по пестрому аляповатому покрывалу. — Ты очень хочешь спать сейчас? — переводит тему Джин. — Ну так, а что? — хвост Хорэса принимает более спокойное положение, а морщинки на лбу разглаживаются. Джин внимательно осматривает ушко механика, затем, решив, что больше он все равно ничего сделать с этой раной не может, отпускает Хорэса. — Прогуляемся. Я сегодня кое-что нашел во время патруля, но придется побродить… — с этими словами Ро принимается шарить по карманам своей шинели. Когда он извлекает на свет свою сегодняшнюю находку, рот Хорэса наполняется слюной. Трубка-парогенератор. Правда, только ее остов, к тому же чем ее набить? Табак вышел весь еще много месяцев назад у всего города, если не у всей Империи. — Ты прав, придется побродить, или… или… я могу использовать это в качестве капсюля. Дай-ка подумать, — Хорэс забывается и чешет забинтованное пострадавшее ухо, ойкает и шипит от боли. — Наша повариха говорила, что ей удалось вырастить лебеду. Можно, наверное, попробовать с ней договориться? — И курить лебеду?! — Хорэс кривится, и, глядя на его лицо, Джин не может сдержать улыбку. Они в целом ожидаемо бесцельно бродят по округе, и Ро никак в толк не возьмет зачем вообще затеял эту позднюю прогулку? На самом деле он думал, они пойдут к Агате и как-нибудь уговорят ее дать им пару листочков лебеды, но Хорэс наотрез отказался курить эту пакость. — Я так давно не курил, что видимо перехотел. Ну и черт с этим! Где вы нашли эту штуку? Может там еще чего полезного найдется, — с этими словами Хорэс тащит Ро по улицам. — Не туда. А здесь направо. Хэй, да стой ты! — Джин посмеивается, указывая дорогу механику, и ловит на себе удивленные взгляды. Ну да, конечно, его узнают! Редкие прохожие скользят по нему равнодушными, остекленевшими глазами, тут же вздрагивают, приглядываются и узнают, после чего останавливаются, чтобы проводить взглядом Хорэса, который тащит Джина за руку. На пути попадаются также несколько солдат и знакомых офицеров, которые с любопытством рассматривают Хорэса. — Должно ли нас волновать, то как все пялятся? — негромко уточняет тот, когда они, наконец, прибывают на место. — Не знаю. Наверное, должно. — Но тебя не волнует? — уточняет Хорэс, не теряя времени, он принимается ворошить уже сто раз разворошенное барахло, валяющееся по всему полу бывшей ткацкой фабрики, ныне обиталища крыс и подозрительных личностей. — Мои солдаты уже знают, что ты живешь со мной и судя по всему еще и спишь со мной. Так что… рано или поздно об этом узнают все, так к чему излишняя конспирация? Толку от нее, только нервы себе трепать. Но как ты сам когда-то говорил, мы же не принцы какие, кому какое дело до нашей личной жизни. Джин думает, что здесь уже все обшарили не только патрули, но и попрошайки и мародеры, так что скорее всего ничего ценного больше нет, но он терпеливо светит Хорэсу фонарем Квирка, выхватывая из тени то разбегающихся крыс, то останки ткацкого оборудования с начисто содранной обшивкой. Люди, которые Ро уверен прячутся здесь же, их не беспокоят. Увлеченный поисками Хорэс совершенно не думает о внимательных глазах, наблюдающих за ними из темноты. Джин справедливо полагает, что пока на них не нападают, не стоит беспокоить здешних обитателей. — Да уж… и правда ничего стоящего, — разочарованно вздыхает Хорэс. Тут же ярусом выше что-то с грохотом падает. — Стим раздери! Там… Там кто-то пробежал! — задушенным шепотом произносит Хорэс, пятясь к Джину. — Тут на самом деле полно народу, — Джин берет Хорэса за руку и уводит к выходу. — Они не нападут? Почему они не напали на нас?! — запоздалый страх сковывает Хорэса, делая его голос высоким и срывающимся. — Не думаю. Не только солдаты знают кто я. Полагаю так или иначе все, находящиеся в городе, в курсе обо мне, — затем задумчиво продолжает, когда они уже выбираются на улицу. — Думаю, это даже хорошо, что нас видят вместе. Кое-кто из потенциальных грабителей и убийц задумается о том, что я с ними сотворю, если с тобой случится что-то плохое. Хорэс толкает Ро плечом и фыркает. Он запрокидывает голову и смотрит на звезды. Давненько в городе не было видно звезд. Почти все производство встало, уличное освещение восстановили только в паре центральных кварталов, ночи стоят холодные, от того звезды кажутся огромными, будто руку протяни — достанешь. Чувство неуместного счастья и полного спокойствия снова поселяется в душе Хорэса, он берет Джина под руку и ненадолго кладет голову ему на плечо, наслаждаясь этими ощущениями.***
Дни потянулись за днями. Джина поначалу невероятно удивляет настырность Хорэса, который каждую свободную минуту рыскает по городу в поисках каких-то деталей, понемногу перетаскивает всю городскую библиотеку в их комнату и почти каждый день приходит с новыми порезами и ожогами. Однажды он загадочно сверкая глазами разворачивает сверток и демонстрирует Ро ракетницу. Самую обычную ракетницу с удлиненным стволом производства Веббер-Страйк. — Та-дам! — торжественно произносит Хорэс. — Я плюнул на бомбу. Хоть химики утверждают, что бомбу можно собрать практически из всего, даже из зубочистки и колотого сахара, на деле я не смог взорвать ничего кроме пороха, который для этого собственного и предназначен. Вероятно, я самый неудачливый взрыватель из всех возможных, но… я умею работать с железом. И вуаля! Хочешь посмотреть, что может эта штука? На самом деле Ро с большим удовольствием бы поел, тем более у них еще осталось немного колбасы, которой разжился вчера Хорэс (он отремонтировал семейную реликвию — часы — одного из старших офицеров, так что господин был весьма щедр). Но у Хорэса так забавно торчат ушки, и он весь в таком предвкушении, что Джин делает отмашку в сторону двери и готовится снова выйти в мороз. — Отойдем подальше и найдем какой-нибудь объект. По бутылкам из этой штуки не стоит стрелять. Можно-то можно, но зачем такую мощь переводить? Я утром до работы успел протестировать и… — Хорэс приводит Ро на территорию заброшенного гольф-клуба, где валяются развороченные кадки, несколько бетонных блоков с огромными дырами, разорванная в хлам подъемная кабина тросовой дороги. — Это все ты сделал? — Да! Эта штука может бить танковую броню! И мобильная! Попробуй, — нетерпеливо тянет Хорэс, дергая Ро за рукав шинели. Джин внимательно осматривает ракетницу. — Внутри термитный заряд. Но риск случайного срабатывания сведен к минимуму. Давай! Ро склоняет голову к плечу, крутит в руках оружие, затем вскидывает и стреляет, вытянув руку. Снаряд вылетает плавно, как пуля из пистолета, отдача смещает полет абсолютно не критично, тем временем снаряд долетает до цели, и бетонный блок подкидывает вверх, уже содержащий в себе несколько дыр, блок не выдерживает еще одного попадания и разлетается на куски. Снопы искр и огня охватывают остатки блока. — Это не ракетница. Это же, мать твою, гранатомет! — Джин присвистывает, глядя на то, что это оружие сотворило с бетонным блоком. — Самое главное он мобильный. Больше не нужно таскать «метатели» впятером и устанавливать по пятнадцать минут на каждой точке. Теперь у каждого солдата может быть в руках компактное оружие, способное остановить танк одним выстрелом. Ну в крайнем случае двумя. — Сколько у тебя таких? — Пока только этот. Думаю, я смогу кустарно собрать еще парочку таких, но вряд ли больше. — Нужно показать это командованию. Хорэс энергично кивает. Наконец-то! Пока Хорэс и Ро налаживают совместный быт и готовятся вооружать имперскую армию, Уилл вынужден терпеть одно из самых отвратительных путешествий в своей жизни. Командир ушел в глубь Великих Восточных Лесов, так что Брамбл тоже готовится отправиться туда в сопровождении самых мерзких охранников, каких только можно себе вообразить. Донесение в письменном виде не отправишь, могут перехватить, да и читает Командир с трудом, а чтеца своего он недавно повесил за плохие вести, да так нового себе и не нашел. Мог бы сам Старшина отправиться, но он решает, что может упустить какие-то детали, и тогда рассказ покажется всего лишь байкой. Нет, нужно чтобы сам Уилл рассказал Командиру об Оборотне. — Ни разу не видел, чтобы он болел. Ну чтобы кашлянул там или чихнул, — рассказывает Уилл, загружая повозку с провиантом для Командира. — Но кровь я его видел. Однажды даже видел, как он сам себя случайно порезал, когда железо пилил. Он зашипел и отдернул руку. Так что боль он чувствует так же, как и мы. — Взвод Старшины Рыжего, помнишь, Флинт? Одноглазого Рыжего, ну? — один из федератов, дослушав рассказ Уилла, окликает второго, трудящегося с той стороны повозки. — А с чего ж не помнить? Помню. Злой бы как дьявол! Лупил своих по чем зря. Скот эдакий. Помер в прошлом месяце. — Да, вот он. Говорят, он ранил Оборотня. Всадил ему штык в бочину по самое не хочу. И что же? — Что же? — шепотом спрашивает стоящая рядом девчушка, чуть старше Брамбла. — Даже шага не сбавил, схватил и переломил его штык, вытащил из себя как зубочистку из зубов, ударил Рыжего самого этим же штыком! — Да быть не может такого! — Может-может. На зачистку взвода Рыжего отправили Оборотня. И он с задачей справился. Выжгли все укрепление дотла. Рыжий обгорел точно головешка! Как пить дать головешка! Никто не спасся. — Раз никто не спасся, кто же все это рассказал-то? — хмыкает Уилл. — Его даже свои боятся. Так-то. Так что разные рассказы доходят и до нашего брата, — не сдается рассказчик. Брамбл сплевывает на землю и снова хмыкает. Ерунда это все, все эти россказни — байки, не более. Одно можно сказать точно: никто из федератов не пережил встречи с Джином Ро.***
Конечно, все идет совсем не по блистательному плану Хорэса. Никто не дает ему допуск в оружейные и не выделяет штат работников. Но его ставят на постоянное довольствие, и склизкий хлеб, и сероватая каша с комками теперь ему гарантированы трижды в день в общей столовой, развернутой в стенах Собора Квирка, как и небольшое рабочее место в углу мастерской при императорском дворце. Самым большим своим достижением Хорэс считает то, что теперь работает в тепле: императорский дворец топят, не жалея угля. — Готово, — выдыхает Хорэс, отрывая зубами край промасленной тряпки, чтобы перевязать пораненную ладонь. — Готово. — И что же это такое? — Джинни Марджери, тощая до полупрозрачности девушка с некогда белыми ушками и хвостом внимательно всматривается в своего соседа. Они работают бок о бок, и в целом Хорэса устраивает соседство. Джинни не лезет под руку, но при этом всегда найдет несколько ободряющих слов, если что-то не клеится с разработками и все валится из рук. К тому же она делится с Хорэсом материалами и оборудованием, при этом не делится советами, если ее об этом не попросили. На самом деле Хорэс иногда думает, что Джинни идеальна, черт возьми. — Это улучшенная модель скорострельной пушки «Виккерс». — Выглядит как самая обычная, но ведь она необычная, верно? — Вполне обычная, если не учесть начинки. Во-первых, она теперь самозарядная и не требующая постоянного присутствия живой силы, чтобы крутить ручку. Во-вторых, теперь она стреляет разрывными. Хочешь посмотреть? Джинни не разделяет энтузиазма Хорэса, но она согласно кивает и помогает выкатить пушку на стрельбище, в которое превратили весь Сад с Прудом позади императорского дворца. — Уши нужно затыкать? — Зачем? Она шумит не громче обычной винтовки. Хорэс заливает горючее, переставляет обойму в боевое положение и щелкает тумблером на правом боку пушки. Та тут же приходит в движение, мелко дрожа, дуло выступает во всю длину и фиксируется в начальное положение, Хорэс крутит ручку, меняя угол и включает автоматический режим стрельбы. Раздается треск и глухие звуки «пом-пом» — это падают пустые гильзы на специальный поддон, тут же пахнет разрытой землей и комья грязного снега взлетают ввысь, несколько чахлых деревцев валятся подкошенные разрывными пулями, которые со свистом и хлопком врезаются во все вокруг. — Они взрываются? — Джинни щурится, глядя на те места, куда попали пули. — На то и разрывные! — Они ведь взрываются! — Ну да. Врезаются в твердый объект, расплющиваются, выпуская начинку и разлетаются в мелкое крошево с небольшим взрывом. — Они ведь… будут отрывать конечности. — И не только. После попадания такой пули никто не сможет встать и продолжить бой. — Но это же… чудовищно. — Война — вот что чудовищно. С этой штукой мы скорее покончим с этой войной, — Хорэс пожимает плечами, убирая обойму и выключая щелчком тумблера свою смертельно опасную пушку. — Пошли обедать? Джинни кивает. Хорэс очень умный, он умудряется из разного мусора собрать по-настоящему интересные вещи. Полезные и зачастую красивые. Конечно, Джинни всегда знала, что ее сосед по столу собирает не моторы для мобилей и не запасные заглушки для нужд дворца. Хорэс собирает оружие, модифицирует и делает его смертоноснее. О мощи его гранатомета шепотом рассказывают все оружейники и механики, служащие в имперской армии. И все же увидеть в деле то, над чем так упорно трудился Хорэс для Джинни немного жутко. В огромном зале за общим грубо сколоченным столом уже во всю идет обед, звякают ложки и миски, раздаются смех и ругань. Хорэс и Джинни подходят к раздатчице — грузной пожилой монахине в засаленном переднике. Хорэс каждый раз удивляется тому, как можно быть в такое голодное время таким толстым! Раздатчица плюхает отвратительную даже на вид кашу в подставленные тарелки механиков, затем отнимает их и по очереди кладет на весы, тщательно измеряя порцию. Из тарелки Джинни она немного убирает черпаком и молча кивает в сторону свободных мест в дальнем углу. — Сегодня все также невкусно, как и вчера, — вздыхает Джинни, тем не менее отправляя в рот полную ложку каши. — Хоть что-то стабильное в этой жизни, — хмыкает Хорэс и тоже принимается за еду. — Привет, — раздается рядом, и к ним подсаживается Джин. — Привет, — Хорэс кладет хвост на колени Ро и пододвигается поближе. — Какими судьбами? — Получили приказ. Завтра выступаем к Северному Узлу номер Четыре Браво. — Гранатометы всем дали? — Да, мои все получили. — А ты? — Хорэс внимательно смотрит на Ро. — Два. — Я должен проверить сборку. Если они где-то напортачили можно страшно покалечиться. Не приведи Стим, руку оторвет. — Хорошо, вечером скажу своим, чтобы все принесли и сдали мне. Перед сном проверишь. — Ага. И я тебе кое-что покажу, — Хорэс принимается быстро-быстро запихивать в себя кашу, но Джин кладет руку ему между лопаток и просит замедлиться. Он вытаскивает промасленный сверток и вываливает котлету в тарелку Хорэса. Тот расплывается в улыбке, но тут же хмурится. — Ты ел? — Ел, — пожимает плечами Джин. И внимательно наблюдает за тем, как Хорэс делит котлету пополам и дает половину сидящей рядом девушке с грязно-белыми ушками и хвостом. — Лучше не знать из чего она, но она и правда мясная, — произносит Хорэс, улыбаясь Джинни, которая смотрит на свой кусок, как на манну небесную. — О, кстати! Это Джинни. Она моя соседка по столу в мастерской. А это лейтенант Ро. Мой близкий друг. — Я знаю, кто вы, — произносит Джинни и принимается крошить и перемешивать котлету с кашей. — Вы самый результативный офицер, находящийся сейчас в столице. Я перебирала охладитель для вашего мобиля на прошлой неделе. Не барахлит? — Больше нет. Прекрасная работа. Благодарю, — Джин снимает маску и переводит взгляд на Джинни. Она рассматривает Ро, затем бросает теплый и полный благодарности взгляд на Хорэса, прежде чем принимается за еду. Любопытно, думает про себя Джин, а ведь ей нравится Хорэс. И Хорэсу она нравится. Очень любопытно. Однако, в это же время Джинни думает о том, что, кажется, Хорэс и офицер Ро больше чем просто друзья. Даже очень близкие друзья не позволяют своему хвосту так откровенно льнуть к ногами рядом сидящего. Хорэс тем временем ест и с набитым ртом расспрашивает Ро о его впечатлениях по поводу гранатомета. Затем они все втроем идут в мастерскую, где Хорэс утаскивает Ро и свою пушку на демонстрацию. Спустя целую вечность он возвращается раскрасневшийся, с припухшими губами и совершенно шалой улыбкой. — Так он твой… близкий друг? — иронично спрашивает Джинни. — Ну… мы друзья, среди прочего. Вообще мы вместе живем. — И вместе спите, судя по всему. — И это тоже, — спокойно кивает Хорэс, принимаясь убираться на своем столе. — Ты все это для него делаешь? — негромко интересуется девушка. — Да, — просто соглашается Хорэс. — Для него и для мира. Ради мира. Поздним вечером Хорэс притаскивает набитую до отказа наплечную сумку и без сил падает на кровать. — Сегодня попробуем переставить твою линзу, — сообщает он глухо, уткнувшись в комковатую подушку. — И тебе еще нужно просмотреть гранатометы. — О-о-ох… — Сам же вызвался, — Джин наливает в кружку мутно-коричневой жидкости, по запаху отдаленно напоминающей кофе. Удалось урвать при обыске одного господина. — Я иду с вами. Ходил к майору Денкинсу. Вот бумага, — Хорэс садится и принимается рыться в своей сумке. — Ага, вот она! Он протягивает Ро бумагу с подписью майора и криво поставленной его личной печатью. — Зачем тебе это? — со вздохом уточняет Джин, протягивая кружку Хорэсу. — Проверю свое оружие в реальной боевой ситуации. Посмотрю, что вам еще нужно для большей эффективности. — Это не прогулка. Это полномасштабное нападение. Там будет опасно, и мне некогда будет присматривать за тобой. — А присматривать и не нужно, — Хорэс упрямо вскидывает подбородок и зло сверкает глазами. — Я иду с тобой. И это не обсуждается. Приказ вышестоящего офицера, — он помахивает бумагой перед носом Ро, и тот раздосадовано морщится. — Ты можешь умереть. А мне бы этого не хотелось. — Я не умру. Я же не буду на передовой в атаке со штыком. Так… наблюдатель. Проведу инструктаж по обращению с пушкой. Джин качает головой, но от дальнейших возражений воздерживается, вместо этого он принимается обрабатывать рану Хорэса на ладони. Спустя еще час Хорэс отходит от лежащего на кровати Ро и протяжно выдыхает. — Вроде встала. Ты что-нибудь видишь? Джин несколько раз моргает, смотрит вверх и вниз, вправо, влево, затем удовлетворенно кивает. — Порядок. — Ничего не мешает? Там практически ни одной родной детали, учти. И калибровку я проводил считай на коленке через полуразобранный клакер-машину. — Нормально. Все нормально, — линза не дает помех, но она видимо действительно плохо откалибрована, она совсем не приближает объекты и с трудом переключается на ночное видение. И все равно это лучшее, что мог сделать Хорэс. Скорее всего вообще лучшее, что можно сделать в этом мире.***
Уилл тащит котелки, сполоснутые в проруби. Его руки красные и потрескавшиеся на морозе, он силится их согреть собственным дыханием, но выходит плохо: ледяные бока котелка не дают. Вдруг раздается какой-то странный гул. Брамбл озирается, но кругом ничего не видать, однако определенно что-то большое надвигается со стороны столицы. Уилл хватает свои котелки и бегом бросается к лагерю, где его встречают известием о том, что к ним надвигаются солдаты императора. — Они что-то разворачивают. Ну-ка, глянь, — пихая друг друга локтями Старшина Трой и его приближенные передают из рук в руки бинокль и пытаются рассмотреть, чем же занимается противник. Затем внезапно раздается треск, он разлетается в тиши зимнего воздуха, и тут же раздается громкий хлопок и под вспышку света один стоявших поодаль федератов с воплем хватается за ногу, из которой буквально вырван огромный кусок. Кровь хлещет фонтаном и заливает все вокруг, снег плавится под этой отвратительной багровой дымящейся лужей. Тут же поднимается жуткая паника. — Стреляйте! Стреляйте же! — голосит старшина. — Наши снаряды не долетят, — вопят ему в ответ. В этой суматохе Уиллу удается завладеть биноклем. В оккуляры он видит деловито снующих туда-сюда возле пушки солдат и того, кого ну никак не ожидал там увидеть. Хорэс раздает какие-то указания, судя по тому, как он активно машет руками, что-то показывает стоящим рядом солдатам, крутит чем-то сбоку от пушки. — Они прицеливаются, — пораженно шепчет Уилл, валится на снег и отползает подальше, вглубь лагеря. Тут же раздается снова этот жуткий треск, и снег взметается вверх. Теперь стреляют гораздо выше, и в тех несчастных, в кого попадают, падают как подкошенные не издав ни звука. Спустя несколько ужасных минут, за которые гибнет половина людей Старшины Троя, адскую пушку оттаскивают, правда, вместо нее вперед выступают солдаты, вооруженные винтовками, что плюются снарядами, силой сравнимой с бомбой. Уилл прячется, зарывшись в снег. Он прижимает к груди пистолет и замирает прислушиваясь. — Хорэс! Хорэс, кому говорю?! Сбавь шаг! В душе Уилла что-то обрывается, когда он слышит голос Ро. — Я должен проверить радиус поражения, — голос Хорэса бодрый и деловой. Они так близко к убежищу Уилла, что он может даже разглядеть их сквозь неплотный снег. — Прочешите все здесь. Сержант! Присмотрите за ним, — Ро раздает указания, затем передав Хорэса на попечение сержанта, уходит вглубь лагеря. Хорэс рыщет рядом, осматривает трупы федератов, найдя истекающих кровью раненных, что-то возбужденно говорит сержанту, тут же что-то замеряет на земле, временами зачерпывает снег и нюхает его. Хорэс создал это ужасное оружие. Осознание этого колет Уилла где-то под брюшиной, но затем приходит странное облегчение. Наконец, Ро отзывает своих людей и велит укрепиться в захваченном лагере. Уилл осторожно вылезает из-под снега и ползет подальше. Когда ему удается укрыться под густо разросшимися можжевеловыми кустами, он вытаскивает пистолет из-за пазухи и целиться в Хорэса. Его нужно устранить. Убрать. Не позволить больше создавать подобные чудовищные вещи. Уилл прицеливается и спускает курок.