Дневник императрицы

- Ю Ин! Девушка обернулась на голос и увидела Ён Сона, стоящего возле машины. Наскоро попрощавшись с Ён Ми, всем своим видом показывающей, что она сейчас взорвётся от любопытства, Ю Ин подошла к нему. - У меня появилась свободная минутка, и я решил отвезти тебя домой. Хотелось бы остаться и дольше, но есть работа, - сказал он, запнувшись на последней фразе. - Ничего страшного, ты как раз кстати. Мне звонил папа и сказал, что у него есть для меня сюрприз, и я поступаю в его распоряжение на весь день. Мне нужно домой как можно скорее. - Сюрприз? Как здорово! Расскажешь позже? - Конечно. ***** - Папа, я пришла! О, у нас гости, - радостно заметила Ю Ин, заметив у шкафа стоящего спиной мужчину. - Это и есть твой сюрприз? - Именно, - Сон Ин так и светился от счастья, что несказанно обрадовало девушку. Она и раньше редко видела улыбку отца, а после смерти матери и вовсе думала, что она навсегда исчезнет с его лица, настолько он был опустошён горем, и вот теперь... - Ну, покажись же, обними сестрёнку! Гость обернулся, и Ю Ин, радостно взвизнув, кинулась ему навстречу: - Чан Гу, ты вернулся! Вернулся! Я так рада тебя видеть! Молодой человек лишь слегка улыбнулся в ответ и полушутя произнёс: - Я тоже очень рад, но ненадолго, потому что ты меня сейчас задушишь. Ю Ин ослабила хватку. - Давай присядем! Я сейчас принесу чай, у меня к тебе столько вопросов! - Я не хочу есть, а вот поговорю с тобой охотно. Ю Ин печально отметила про себя, что он почти не изменился с тех пор, как решил уехать, разве что ещё больше замкнулся в себе и отдался одиночеству, что не могло не огорчать. Значит, время оказалось плохим лекарем... Но эти мысли девушка оставила при себе. - Странно, что тётя отпустила тебя к нам сразу же. Я думала, она не отойдёт от тебя больше ни на шаг по возвращении. Чан Гу снова улыбнулся: - Она отругала меня за то, что я приехал без предупреждения и не дал ей время подготовиться к такому событию, забаррикадировалась на кухне и сказала, чтобы я пригласил вас с дядей на большой ужин в мою честь сегодня вечером. - Ооо, узнаю свою тётушку! Давненько я не налегала на её кулинарные шедевры... Плевать на диету, съем всё! - ответила Ю Ин, и все трое рассмеялись. - А как твоя экспедиция? - спросил Сон Ин. - Неспроста же ты пропадал столько месяцев... - Да, как? Мой брат нашёл сокровища? - тут же подхватила Ю Ин, загоревшись любопытством. - Ну... Если глиняные таблички с записями на мёртвом языке, который пока никому неизвестен, можно считать сокровищем, то да. - Неизвестном? То есть, ты его не знаешь? Ни за что не поверю! Разве ты можешь чего-то не знать? Ты же всегда был самым умным и меня учил... - Расшифрую и это. Но ты меня определённо перехвалила. ***** С ужина у тёти Ю Ин вернулась поздно и хотела сразу лечь спать, но взгляд невольно упал на старую тетрадь, и она решила прочесть ещё немного. «От стрелка я ускользнула в расстроенных чувствах, только потом поняв, что так и не узнала, как его зовут и кто он такой. Почему вообще искал меня и предложил это состязание? Вопросов было очень много, а ответов – ни одного, поэтому в ту ночь я спала тревожно. Уже много лет меня периодически тревожил один и тот же сон, ставший моим кошмаром. Одна и та же сцена постоянно воспроизводилась в моём сознании, истязая и мучая, во всех красках и подробностях. Это случилось через два месяца после того, как я попала к Ван Ко. Однажды вечером я увидела, как он разговаривал с каким-то господином. Присмотревшись, я поняла, что это был человек, смерти которого я жаждала, как ничего другого на свете – убийца моей матери. Горькие воспоминания тут же набросились на меня, словно стая голодных волков, и разорвали мою душу в клочья. Это была дружеская беседа, пробудившая во мне жгучую волну гнева: тот, кому я готова была служить до конца дней, оказался одним из тех, кого я так яростно ненавидела. Его слова я запомнила навсегда: - Всех тех невольниц убили, но это ничего не меняет. Нужны новые, хоть сто, хоть тысяча, они будут доставлены ко двору немедленно! - Я ценю это. Давайте выпьем за успешное завершение дела, - ответил его собеседник с уже знакомой мне ухмылкой, похожей на оскал гиены. Тогда шквал боли, накативший на меня, вырвался с диким криком, услышанным одним лишь небом. На этом сон обрывался, и я просыпалась, а вот жестокая реальность тех дней и не думала отпускать. Я возненавидела Ван Ко всем своим существом, но была слишком слаба для мести. Мне осталось лишь одно: ждать, служа ему, пока у меня будет достаточно сил. Он должен был взрастить свой конец сам. Тогда, задумавшись о странных событиях последних дней, я даже не подозревала, что мой час, которого я так ждала, наконец, вот-вот настанет…»