***
Гермиона сама не заметила, как просидела в библиотеке час. Гарри давно ушел, но она продолжала изучать книгу по зельеварению, когда к ней решил присоединиться Блейз. Краем глаза она уже успела заметить Рональда, и ее это слегка удивило. Дело было даже не в том, что его крайне сложно встретить в библиотеке за чтением книги, не в том, что внутри все еще возникало смутное желание запустить в него чем-то тяжелым — удивляло то, что он читает книгу вверх тормашками. К тому же Рон выглядел каким-то беспокойным, и Гермионе все не удавалось определить, прячется он от кого-то или, наоборот, ищет. В любом случае, стоило ему заметить, что Паркинсон смотрит на него, он недовольно нахмурился и вновь вернулся к чтению. Впрочем, положение книги так и не изменил. — Что читаешь? — Блейз уселся рядом с ней. — Ничего особенного, — Гермиона продемонстрировала обложку книги и получила восхищенный взгляд. — Может, как-нибудь и мне объяснишь все эти тайны зельеварения? — с лукавой улыбкой поинтересовался он, пододвигая свой стул поближе к Грейнджер. Она напряглась и попыталась погрузиться в книгу. Возможно, так он оставит ее в покое. — Меня несколько озадачило, что ты все же решила быть в паре с Драко. — Я не хотела тебя обидеть, — вполне искренне сказала Гермиона, краем глаза замечая, как Рон выходит из библиотеки. — Понимаю, зельевар из меня не лучший, — обреченно вздохнул Блейз, облокачиваясь на стул, где сидела Гермиона. — Дело вовсе не в этом, — она не понимала, куда запропастилась мадам Пинс, когда была так нужна. — Продолжаешь бегать за ним? — спросил Забини с легкой ухмылкой, вызванной, скорее, печалью, нежели злорадством. — После всего, что он тебе сделал? — Что ты имеешь в виду? — Гермионе показалось, что в словах его было нечто большее, чем она знала. — Пэнси… — Так вот ты где! — недовольно воскликнул Малфой, с шумом кинув свою сумку на их стол. — Если ты не забыла, нам нужно закончить с заданием Слизнорта. Не обращая внимания на недовольные лица, Драко приблизился к Гермионе, между делом сбрасывая руку Забини с ее плеча. — Ты как всегда вовремя, Драко, — Блейз нахмурился. — А ты что тут делаешь? — пренебрежительно спросил он, словно лишь сейчас заметив того. — Не знал, что ты осведомлен о том, где находится библиотека. — Может, ты прекратишь вести себя как придурок? — предложила Гермиона, раздраженная не столько поведением Малфоя, ведь с этим как раз она успела смириться, сколько фактом, что он помешал ей вытянуть необходимую информацию из Блейза. — Заткнись, Пэнси, — огрызнулся Драко. Впрочем, беззлобно. — Сам заткнись, — она нахмурилась. Если он решил нарушить их обещание, она, по крайней мере, не останется в долгу. — Если ты думаешь, что можешь оскорблять всех, потому что у тебя плохое настроение, ты сильно ошибаешься. — У меня плохое настроение? — возмутился Малфой, всем своим видом показывая, как он озадачен. — Да я же сама радость! — Молчание! — раздался громкий голос мадам Пинс, и Драко сразу же замолчал, смиренно усевшись рядом с Пэнси. — Если вам есть что обсудить, делайте это подальше от моей библиотеки! — Нет-нет, — хором запротестовали они. — Простите. Несколько минут они просидели молча, негодующе разглядывая друг друга. Первым сдался Забини: — Мне нужно на урок, — уведомил он, затем легонько поцеловал Гермиону в щеку. — До встречи, Пэнси. — Вижу, ты не теряешь времени, — сухо произнес Драко, заставляя и так покрасневшую Гермиону нервно сжать руку в кулак. — Заткнись, Малфой. — Заткнись, Малфой, — передразнил он ее, положив локоть на стол, с завидным спокойствием встречаясь с ее смертоносным взглядом. Следующий час они выполняли задание Слизнорта, оказавшееся длиннее, чем могло показаться. Знания Драко в данном предмете выгодно дополняли ее собственные, так что, когда работа была закончена, Гермиона испытала удовлетворение и с чувством выполненного долга выдохнула. — Ты меня несколько беспокоишь, — произнес Малфой, который если и испытывал удовлетворение, то явно не собирался его демонстрировать. — Вот как? — Гермиона поймала его взгляд, чувствуя, что он изучает ее. — Ты стала напоминать мне кое-кого, — в голосе его отчетливо зазвучало отвращение. — Кого же? — Грейнджер, — брезгливо произнес Малфой, словно говорил о земляных червях. Сердце Гермионы замерло. — Ты стала проводить больше времени в библиотеке, получать несказанное удовольствие от домашних заданий и называть меня по фамилии. — Это же смешно, — возмутилась Гермиона, делая вид, что слова его вызывают у нее лишь недоумение. — Как ты можешь такое говорить? — Осталось лишь, чтобы ты начала бегать за рыжим недоумком Уизли, — Малфой усмехнулся. — Что ты несешь, Драко? — Гермиона чувствовала, что ее сердце скоро выпрыгнет из груди. Хоть она и понимала, что проклятый Малфой ее просто дразнит, полагая, что подобное сравнение обидит ее сильнее, чем что-либо, мысленно просила его остановиться. Ей было искренне плевать на все его оскорбления, однако слышать из уст Драко о ее чувствах к Рону было слишком неприятно. Да и что он мог об этом знать? Но Малфой не остановился. — Хотя у тебя определенно было бы больше шансов, чем у этой мерзкой грязнокро… Гермиона не дослушала. Она толкнула его в плечо, быстро взяв со стола книгу, затем поспешила покинуть библиотеку. Кажется, Малфой что-то крикнул вслед, но ей сейчас было совершенно наплевать на это. Чувствуя, как ее начинает переполнять жгучая ярость, боль и обида, она перешла на быстрый шаг. Раздражение заполнило ее настолько, что она и не заметила, как вскоре в кого-то врезалась. — Мопс, сколько раз я говорил тебе смотреть, куда ты бежишь?! — Гермиона услышала знакомый голос, боясь открыть глаза. Почему именно он? В Хогвартсе учится сотня студентов, так почему это должен быть именно чертов Рональд Уизли?! — Не смей на нее кричать… — Гермиона быстрым движением развернулась к Малфою, испытывая одновременно удивление тем, что он не только последовал за ней, но и решил вмешаться, и страх, что все это непременно закончится очередной проблемой. — А то что, Малфой? — с вызовом спросил Рон, забыв о Пэнси, которая усиленно соображала, как остановить разъяренного слизеринца и не менее раздраженного Уизли. — Скажешь папочке? Ах да, я же забыл, он теперь не сможет тебе помочь. Все произошло слишком быстро. Рон пренебрежительно отвернулся от Малфоя, решив, что от него больше ждать нечего; Малфой достал свою палочку и направил ее на Рона. Прежде чем он успел произнести заклинание, вмешалась Гермиона: — Экспеллиармус! — палочка Малфоя отлетела к ее ногам. Теперь безоружным был Драко. Он посмотрел на Гермиону с ненавистью, перемешанной с удивлением, затем перевел взгляд в сторону Рона, который был шокирован произошедшим не меньше него. — Я притворюсь, что ничего не произошло, только потому, что ты жалок, Малфой, — Рон ушел. Гермионе было страшно смотреть на Малфоя. Она сделала то, что должна, и даже если бы ей дали шанс что-то исправить, она бы поступила точно так же. Она не могла позволить Драко навредить Рону. Вместе с тем отлично понимала, что подобное унижение Малфой ей вряд ли простит. Он подошел к ней, наклонился, поднимая волшебную палочку. — Ты сделала это, чтобы отомстить мне? — спросил он, холодно оглядев ее напуганное лицо. — Я сделала это потому, что ты хотел напасть на безоружного… — Безоружного дружка Поттера, — подсказал Малфой. — Ты мог ранить его, — о том, что она считала это еще и недостойным и трусливым, благоразумно решила умолчать. — И что? — поинтересовался Малфой, и Гермиона отшатнулась. Она привыкла к тому, что он выражает злость криками, оскорблениями и угрозами, но сейчас голос его звучал спокойно. Слишком. На лице не было злости, глаза смотрели сквозь нее как на пустое место. Гермиону одолевали тревожные предчувствия и желание вернуться на несколько минут назад, остаться в библиотеке. Только вот маховика у нее уже не было. Невыносимо долгая минута молчания оборвалась его удаляющимися шагами.***
Гермиона понимала, что ждет напрасно. Она знала: Малфой не опаздывает — он просто не придет. Для нее это не было чем-то неожиданным. Если в прошлый раз он просто злился, на этот — он действительно решил притвориться, что ее не существует. Даже когда они сталкивались в коридорах, он упрямо проходил мимо, не удостаивая ее взглядом. Хоть у них пока не было урока по зельеварению, Гермиона с уверенностью могла сказать, что он вновь пересядет к Гойлу. Если бы кто-то сказал раньше, что ее будет так напрягать игнорирование Малфоя, она бы с уверенностью посоветовала этому несчастному пройти лечение в больнице Мунго. Тем не менее, как бы странно это ни звучало, ей нужно было срочно помириться с Малфоем. Гермиона не собиралась извиняться или делать первый шаг, ведь она не сделала ничего плохого. Она бы поступила так же, будь на месте Малфоя Гарри. К тому же она не смогла бы привести ему весомые доводы, почему так поступила. Ведь это бы вконец раскрыло ее настоящую сущность. Все же она решила подождать еще несколько минут. В коридорах Хогвартса было холодно, и к ней постоянно подлетали слизеринские привидения. Полтергейст Пивз и вовсе напугал ее до крика, неожиданно появившись из соседней стены. — Пэнси Паркинсон! — истошно завопил он, сотрясаясь от смеха. — Я напугал Пэнси Паркинсон. Колдовать в коридорах Хогвартса было строго запрещено даже для старост факультетов, так что Гермиона пустила в ход угрозы. Лишь тогда, когда несносный полтергейст услышал имя профессора Снейпа, он испуганно замолчал, сжался в клубочек и исчез с глаз. Грейнджер решила, что с нее хватит. В конце концов, шанс встретить кого-то в коридорах в столь позднее время равнялся нулю. Она вернулась в слизеринскую гостиную и с неудовольствием обнаружила там Забини. А ведь она так надеялась, что обойдется без всяких случайных встреч. Мысленно пообещав себе серьезнее отнестись к курсу прорицания, она поздоровалась с Забини. — Я ждал тебя, — сказал он, жестами приглашая ее сесть рядом. Однако она притворилась, что не заметила этого. — Неужели ты была совсем одна? Гермиона с раздражением отметила, что он от этой новости выглядел довольно счастливым. — Уже поздно, — сказала она, направляясь ко входу в женские спальни. — Брось, Пэнси, ты же не откажешь мне в нескольких минутах твоего внимания? — он улыбнулся, обнажая белоснежные зубы. Гермиона почувствовала, что хочет избавиться от него прямо сейчас, но никак не находила достойного повода. — Неужели это не может подождать до утра? — с надеждой спросила она. Вместо ответа он поднялся с места, подходя к ней поближе. — Я устала, Блейз, — Гермиона уже развернулась, когда Забини схватил ее за руку, заставляя остановиться. — Что ты делаешь? — Пэнси, — с мольбой произнес он, игнорируя все протесты. — Останься. Гермиона поняла, что у нее осталась в запасе лишь секунда до того, как слизеринец ее насильно обнимет или еще хуже — поцелует. С силой наступив ему на ногу, она вырвалась из его цепких рук. — Предупреждаю тебя, Забини! — она указала на него пальцем. — Тронешь меня еще раз — и превратишься в лягушку! — Только не притворяйся, что тебе этого не хочется, — он обиженно нахмурился, но подходить ближе не стал. — Или это обязательно должен быть Драко? Решив, что удостаивать его ответом ниже ее достоинства, Гермиона молча направилась в свою комнату. Устало плюхнувшись на кровать, она начала всерьез рассматривать предложение Гарри о возвращении.***
Гарри никогда не предполагал, что ночные дежурства могут быть такими приятными. Однако с тех пор как Джинни стала его постоянным партнером в этом мероприятии, он заметил, что с нетерпением ожидает их очереди. Стоя в мрачноватом коридоре, Гарри краем глаза замечал, как ее рыжие длинные волосы колышутся от легких движений. На бледном лице были заметны веснушки, изящно разбросанные по щекам, и Гарри с удивлением задумывался, почему он раньше не замечал, как она красива. Может, тогда у него был бы шанс. — Ты выглядишь озадаченным, — сказала она с легкой улыбкой, заставляя Гарри смутиться и отвернуться. В такие моменты он был готов дать на отсечение собственную голову, что она догадывалась о его чувствах и дразнила его. — Я просто задумался, — ответил он, избегая зрительного контакта. Это было сложно, но говорить с ней и видеть ее красивое лицо было еще сложнее. — Понимаю, — сказала она, облокачиваясь рядом с окном. — Правда? — Конечно, — уверенно ответила она. — Ведь ты Гарри Поттер. Мальчик, которому постоянно нужно думать о спасении всего мира. Не представляю, как ты справляешься с этим. — Да брось. Все совсем не так. — Знаешь, — неожиданно серьезно начала Джинни, заставив Гарри посмотреть в ее глаза. Лучше бы он этого не делал. — Вчера я думала о тебе. На самом деле все началось со сна. Кошмара… Возможно, все потому, что я слишком часто думаю о Нем. — Джинни, ты видела Его? — удивился Гарри. — Нет, я видела тебя, — ответила она, словно в этом не было ничего странного, словно это не заставило сердце Гарри забиться быстрее. — Правда? — хоть мысленно он каждый раз обещал себе говорить с Джинни более осмысленными предложениями, но когда приходил момент, почему-то об этом забывал. В том, как она посмотрела на него, было что-то особенное. Гарри не был уверен, потому что это продлилось секунду. Возможно, продлись это две, он бы решился. Может, Гермиона права? Ведь он столько раз сражался с ужасными монстрами и злыми волшебниками, почему бы ему просто не сказать Джинни правду? Пусть у нее есть парень, ну и что? — Рон! — внезапно крикнула Джинни, заставляя Гарри оборвать свои планы. — Мне придется засчитать тебе предупреждение. Уже десятый час! — Я же твой брат, Джинни, — с укоризной заметил Рон. — И откуда ты возвращаешься в столь позднее время? — с подозрением поинтересовался Гарри. — У меня были дела, — ответил Рон, многозначительно намекая: продолжать допрос не стоит. — Как поживает Лаванда? — как бы невзначай поинтересовалась Джинни, лукаво подмигнув Гарри. — Спроси у нее, — пробурчал Рон. — К тому же, как вы заметили, сейчас очень поздно, так что я иду спать. — Спокойной ночи, Бон-Бон, — Джинни похлопала брата по плечу. — Как же вы все меня достали, — сквозь зубы произнес Рон и, не дожидаясь новых острот, ушел под веселый смех.***
Наутро Гермиона почувствовала некоторую растерянность, посмотрев на себя в зеркало. Она жила в этом теле уже несколько недель, но никогда особо не задумывалась о Пэнси Паркинсон. Как она там? Нет, конечно, она знала, что Паркинсон жива, но совесть продолжала сеять тревогу. Она старалась не думать об этом, но с каждым днем чувство вины становилось все ощутимее. Особенно — после вчерашнего. Прочитав дневник Пэнси Паркинсон, Гермиона с уверенностью заключила, что ее жизнь была чередой разочарований. Понимала и то, что сама Пэнси в последних своих записях начала это осознавать. Она искренне любила человека, который никогда бы не полюбил ее в ответ. И сейчас Гермиона, возможно, вконец испортила ей жизнь, разрушив хорошие отношения с человеком, с которым у нее могло что-нибудь получиться. К тому же теперь, когда она отшила Забини, у нее не осталось ни одного сторонника на змеином факультете. Чувство одиночества лишь усилилось, когда Гермиона зашла в кабинет трансфигурации и заметила знакомые лица сокурсников, которые даже не потрудились посмотреть на нее. Также она заметила Малфоя со своей неизменной свитой и Забини. По кислой мине Блейза сразу стало ясно, что ей стоит пересесть. Впрочем, она и сама была рада. До урока оставалось несколько минут, так что профессора МакГонагалл еще не было. Сев за свободный стол, аккуратно сложив туда свои принадлежности, Гермиона стала листать учебник. — Привет, — Гермиона подняла глаза и с удивлением поняла, что к ней подошел Рон. Она на всякий случай огляделась по сторонам, пытаясь понять, ей ли действительно адресовано приветствие. — Здравствуй, — сухо произнесла она, прищуриваясь. — Что тебе нужно, Уизли? Если ты пришел, чтобы продолжить… — Расслабься, Паркинсон, — перебил он ее, устало закатив глаза. — Я просто хотел сказать спасибо. — Мне? — удивилась Гермиона. Ей даже не нужно было читать дневник Паркинсон, чтобы понимать, как сильно эти двое друг друга ненавидят. — Ты случайно не перепутал с зельями… — Послушай, — терпение Рона начало изменять ему, и он положил руки на ее стол. Его лицо было достаточно близко к Гермионе, что мешало сохранять высокомерный и равнодушный вид. — Я знаю, что ты это сделала не ради меня. Если честно, не знаю, зачем ты это сделала, но, как бы там ни было, ты спасла меня от этого хорька. Я просто пытаюсь быть вежливым. На этом все. Грейнджер нахмурилась. И вдруг поняла, как все это может выглядеть со стороны: Пэнси Паркинсон мило беседует с Рональдом Уизли. Ей надо поскорее от него избавиться, а это легче всего сделать, согласившись с ним. — Я принимаю твою благодарность, Уизли. — Очень великодушно, Паркинсон, — усмехнулся Рон и направился на место к такому же обескураженному Гарри. Краем глаза она успела заметить и группу слизеринцев во главе с Малфоем — тот предельно безучастно смотрел в сторону Забини, на губах которого сияла саркастичная улыбка. Определенно, стоит вернуть все на свои места. Однако решение Грейнджер было отложено на неопределенный срок из-за неожиданной весточки от Слизнорта. Похоже, профессор устраивал званый ужин, который мог весьма пригодиться в качестве примирения. К тому же пригласительных на этот раз он прислал целых два. Как бы там ни было, она дала обещание Малфою и не собиралась о нем забывать. Возможно, этот жест он оценит. Ведь ради этого он так терпеливо выполнял все ее условия. Конечно, не считая последние дни. Гермиона решилась. Уверенными шагами она направилась в комнату Малфоя и, дойдя до нужной двери, постучалась. Через несколько минут дверь сама собой открылась, и Гермиона прошла внутрь. Ей давно хотелось изучить комнату подозреваемого изнутри, и она даже строила некоторые догадки насчет того, какой она должна была быть. Увиденное несколько разочаровало. Ни темных артефактов, ни зловещей мебели, ни змей… Почти. — Привет, Драко, — поздоровалась она с владельцем комнаты, который стоял у единственного окна, прислонившись к стене. — Я хотела… — Коллопортус! — произнес он, и дверь за ней с шумом захлопнулась. Малфой, на чьем лице было ничем не прикрытое отвращение, начал приближаться к Гермионе, и она с ужасом осознала, что он пребывает в весьма опасном расположении духа. Она сделала несколько шагов назад, пока нога не уперлась в запертую дверь. — Чего ты добиваешься? — спросил Малфой, нависая над ней. — Во что играешь? — Я просто хотела… — Гермиона попыталась объяснить причину своего неожиданного визита, но он остановил ее, резко ударив ладонью по двери. — Выставить меня идиотом? — подсказал он сквозь зубы. Его глаза пылали от переполнявшей ненависти. — Да что с тобой такое? — возмущенно поинтересовалась она, пытаясь оттолкнуть Малфоя, но тот был сильнее. — Клянусь, если ты продолжишь этот спектакль, сильно пожалеешь, — процедил он сквозь зубы. — Или прекрати притворяться, или лучше исчезни. — Послушай, я не… Прежде чем Гермиона успела отреагировать, Малфой уже направил на нее палочку и произнес: — Брахиабиндо! Она застыла на месте, не в силах шевельнуться, наблюдая за тем, как глаза Малфоя сверкали от переполнявшей злости. — Да кем ты себя возомнила, Пэнси? — прорычал он. — Ты шесть лет бегала за мной, словно жалкая собачонка, раздражала своим навязчивым присутствием, уверяла в преданности. Затем вдруг кидаешься на защиту недоумка Уизли, а еще через день целуешься с Блейзом. И после всего этого ты смеешь заявляться ко мне и разыгрывать неосведомленность? Забыла, к чему это может привести? Он склонил голову набок, прищурился. И хоть Гермиона не имела ни малейшего представления, о чем он говорит, невольно позволила жутковатому ощущению проскользнуть внутрь и посеять тревогу. Напряженно вслушиваясь в его сбившееся дыхание, она успела досчитать до двадцати, прежде чем почувствовала, как сковывающие чары спадают. — Исчезни, — холодно произнес Малфой. Гермиона замерла. В тот миг все опасения выветрились из сознания, а в голове продолжало повторяться лишь последнее слово Малфоя. Грейнджер еще никогда не испытывала такого прилива ненависти. — Исчезни? — риторически спросила она, подходя к слизеринцу, который уже развернулся к ней спиной, потеряв всякий интерес. Однако, услышав ее шаги, он все же повернулся, сразу же получив пощечину. Удар был довольно сильным, так что Малфой тут же схватился за щеку. Он уже собирался сказать что-то, скорее всего, обидное, но Гермиона опередила его, ударив во второй раз, вместе с тем обезоруживая. — На этот раз выслушаешь меня ты! Для подтверждения своих слов Гермиона направила на него волшебную палочку, с удовольствием отмечая, что на лице его появился отпечаток ее руки. Хоть Малфой выглядел слегка обескураженным и весьма раздраженным, спорить на этот раз не стал. — Во-первых, я тебе не собачонка; во-вторых, если еще раз посмеешь провернуть нечто подобное, сильно пожалеешь именно ты; и в-третьих, я не целовалась с Блейзом. — Он уверяет об обратном, — не стерпел Малфой. — Тогда он подлый лжец, — отрезала она, тыча в шею слизеринца волшебной палочкой. По лицу Малфоя Гермиона поняла, что ей все же удалось его переубедить. — Что насчет Уизли? Как объяснишь это? — Если бы я тебе не помешала, как думаешь, чем бы все закончилось? — поинтересовалась Гермиона, пользуясь тем, что ее наконец слушали. — Снятием нескольких десятков баллов? Смещением с должности старосты? Свиданием с Дамблдором? Исключением? — она сделала паузу, с наслаждением замечая, что спорить он не собирался. — Тебе следует быть благодарным, что все закончилось так просто. — Не смеши меня. Ничего бы и не начиналось, если бы не твоя поразительная способность ввязываться во всякое дерьмо. — Это многое объясняет, верно? — она нахмурилась, отступая к выходу, затем вспомнила: — Ах да. — Останавливаясь у самой двери, она достала из кармана приглашение на вечер Слизнорта. — Это тебе. — Что это? — Моя часть договора, — положив свиток на комод рядом с дверью, Гермиона ушла.***
Урок зельеварения проходил для Гарри весьма приятно. Благодаря советам Принца-полукровки он уже закончил варить свое Взрывное зелье, получил десять очков на счет факультета и даже нашел рецепт Раскрепощающего зелья, которое прекрасно помогло бы ему с Джинни. — Сегодня Симус устраивает маленькую вечеринку в гостиной, — уведомил его Рон, продолжая перемешивать зелье. К счастью, Лаванда сегодня сидела с Парвати — своей лучшей подругой. — Я не могу, — ответил Гарри, кивая на Слизнорта. — Вот черт, я забыл, — недовольно пробурчал Рон, кидая в котел драконью печень. — Хотя не думаю, что вечеринки «слизней» проходят веселее. Знаешь, Симус даже обещал протащить к нам парочку бутылок сливочного пива. — Зря стараешься. В классе раздался крик, и Гарри с удивлением заметил, что голос принадлежал Забини, на ногу которого Гермиона, точнее, Пэнси Паркинсон, пролила капельку Взрывного зелья. Профессор Слизнорт особого огорчения не выразил, разве что посоветовал обратиться к мадам Помфри. Малфой услужливо предложил Забини свою помощь, но тот, чувствуя неладное, вежливо отказался. — По-моему, Паркинсон сошла с ума, — задумчиво произнес Рон, покручивая пальцем у виска. — Может, мозгошмыг попал в голову? — предположил Гарри, напрягаясь. Друг успел поведать о том, как Гермиона в теле Пэнси спасла его от нападений Малфоя. Конечно, если бы Гермиона не была такой упрямой, объяснить это Рону было бы куда проще, чем придумывать всякие глупые отговорки. — Ты говоришь как Полумна, — проворчал Рон, с недовольством сравнивая свой отвар с зельем на картинке. Никаких совпадений. Профессор уже начал расхаживать по классу, проверяя сваренные зелья на пригодность. — Добавь корень мандрагоры, — подсказал Гарри. Несмотря на то, что в официальном рецепте корня не было и в помине, это определенно спасло положение. — Дамблдор все еще не объяснил тебе, зачем нужно было устраивать весь этот цирк со Слизнортом? — спросил Рон по дороге в Большой зал. — Я, конечно, не имею ничего против его старческих причуд, но все же не понимаю, как это может помочь в борьбе с Сам-Знаешь-Кем. — Ты же сам говорил, что мне нужно терпеливо ждать ответов, — Гарри с некоторым недовольством посмотрел на друга. — Да, но это было давно, — он пожал плечами. Гарри устало вздохнул, пообещав себе расспросить обо всем Дамблдора напрямую. В конце концов, он же имел право знать, на что подписывался? К тому же у него были и другие вопросы к уважаемому директору. Например, сколько еще продлится маскарад Гермионы и как они объяснят все Паркинсон, когда она, наконец, проснется. Ведь применять заклинание, стирающее память, на волшебниках незаконно. Впрочем, Гарри решил отодвинуть все эти вопросы до личной встречи с Дамблдором. — Привет, — подошла к ним Джинни, когда они уже зашли в Большой зал. Гарри сразу же засиял. Улыбнувшись Поттеру, она, резко нахмурившись, посмотрела на брата. — Ронни, ты не мог бы избавить меня от своей назойливой опеки? — Не понимаю, о чем ты, — сказал Рон, и по его выражению лица Гарри сразу понял, что тот все отлично понял. — Вот как! — возмутилась Джинни, закатывая глаза. — Какого Мордреда ты сказал Дину, что я не хочу идти с ним на вечеринку «слизней»? — Я просто подумал, что ты не захочешь брать его с собой, — невинно оправдался Рон. — Не строй из себя дурачка, Рональд Уизли! — пригрозила ему пальцем Джинни. — Предупреждаю, еще одна такая выходка, и я пожалуюсь маме! И вообще, лучше займись своей девушкой! — Но ты же не пойдешь с этим… — Именно с ним я и пойду! — заявила Джинни, ставя точку. На прощание мило улыбнувшись Гарри, она ушла.***
Разглядывая себя в зеркале, Гермиона невольно вздохнула. На ней было одно из платьев Паркинсон, которое показалось ей более-менее подходящим для подобного мероприятия. Длиной оно доходило до ее худых колен, цветом напоминало болотные кувшинки, но в целом смотрелось не так уж и плохо. Конечно, ненавистное лицо Пэнси не изменилось, однако Грейнджер не могла не признать, что ей это платье определенно подходило. Впрочем, фокусируя свое внимание на платье, Гермиона не могла отделаться от неприятных мыслей. Сам вечер ее мало волновал, так как в своем теле она уже бывала на этих собраниях и знала, чего можно было от них ожидать. Кроме того, по большей части там будут присутствовать ее друзья и сокурсники, от которых она неприятностей не ждала даже в нынешнем виде. И все же Гермиона нервничала. Она пригласила Малфоя, чтобы уладить прошлые разногласия, но все складывалось как нельзя хуже, так что не могла быть уверена, в каком настроении заявится злосчастный слизеринец. Да и придет ли вообще? — Акцио, помада! — произнесла Гермиона и сразу же получила в руки помаду нежно-вишневого оттенка. Нанеся последние штрихи в туалете, она отправилась на седьмой этаж. Кабинет Горация Слизнорта был уже заполнен его любимчиками, когда Грейнджер туда зашла. Поприветствовав собравшихся «слизней», она заняла одно из кресел. Профессор сразу же поспешил угостить Гермиону своей любимой медовухой, не обращая внимания на протесты. — Я очень рад приветствовать вас в нашем маленьком клубе, мисс Паркинсон, — Слизнорт театрально поаплодировал ей, кивком призывая остальных присоединиться к его вступительной церемонии. Охотно присоединился лишь Гарри. — Помню, когда-то я имел честь преподавать Вашей матушке. Позвольте заметить, ваш талант в этой области унаследован именно от нее. Кстати, я слышал, ее вновь повысили в должности. Слизнорт вопросительно смотрел на Гермиону, ожидая от нее ответа, однако та не имела ни малейшего представления, о каком именно повышении шла речь. К счастью, Гарри пришел ей на помощь: — Профессор, простите, что перебиваю, но вы обещали рассказать нам о Гвеног Джонс. Ведь, если не ошибаюсь, она была вашей ученицей? — на недоуменный взгляд Невилла Гарри лишь пожал плечами. — Ах, Гарри! — протянул Слизнорт с ностальгией, затем плюхнулся в свое кресло. Его кругленький живот служил ему отличной подставкой для коктейля. — Премного благодарен, что ты вновь освежил мою память! Это была воистину талантливая личность… Профессор ударился в длинный монолог, где он во всех подробностях обрисовывал свою роль в жизни знаменитой спортсменки, а когда воспоминания начали заканчиваться, плавно перешел к остальным своим студентам. Все это время Гермиона с надеждой поглядывала на дверь. Она все сильнее убеждалась, что Малфой все же решил пренебречь ее миролюбивым жестом и отказаться от столь лестного предложения в пользу своей чертовой гордости. Грейнджер с некоторым раздражением изучала собравшихся. Кто бы мог подумать, что она будет чувствовать себя такой одинокой и чужой в компании, почти полностью собранной из ее друзей! Однако вскоре дверь все же открылась. — Добрый вечер, — произнес Малфой, презрительно проведя взглядом по собравшимся. Слизнорт выглядел удивленным его неожиданным появлением, так что пришлось снизойти до объяснений. — Меня пригласила мисс Паркинсон. — Конечно же! — сразу же принял радостный вид Слизнорт. — Я еще удивился, что она пришла одна. Очень рад вас видеть, мистер Малфой! Весьма поспешно обменявшись с профессором рукопожатиями, Драко направился в сторону Гермионы. На нем был черный костюм с черной сорочкой, что лишь сильнее подчеркивало его бледность. Обменявшись с Гермионой легким кивком, он сел на соседнее кресло. — Не думала, что ты объявишься, — пробурчала она, с раздражением понимая, что в каком-то смысле рада видеть Малфоя. Ведь это означало, что он все же решил пойти на мировую. — Решил порадовать тебя, — он высокомерно поднял бровь. — Ты порадуешь меня, если перестанешь быть такой высокомерной зад… — Профессор Слизнорт, — неожиданно обратился к виновнику торжества Малфой, прерывая Гермиону. — Прошу прощения, я немного опоздал, так что не слышал ваших историй. Собравшиеся, если до этого и ненавидели Малфоя, то сейчас, скорее всего, уже готовы были без колебаний его убить, потому что профессор зельеварения с удовольствием начал свой рассказ с самого начала. Малфой, если хвастливые истории старого профессора и казались ему неинтересными, искусно это скрывал за маской восхищения. Гермиона же просто решила абстрагировать себя от всего, отойдя к окошку. — Помню, когда я впервые организовывал вечеринку слизней, — мечтательно продолжал Слизнорт, не обращая внимания на демонстративный зевок Кормака, — на ней присутствовал Варвара Кафф — главный редактор «Еженедельного пророка»… Профессор показал собравшимся его фотографию, занимавшую почетное место на стене. — Знаешь, Гарри, — лицо профессора стало немного печальным, когда его взор коснулся соседнего снимка. — Я также часто вспоминаю Лили. Такая способная веселая девушка… Слизнорт на несколько секунд замолчал. — Если не ошибаюсь, в вашем клубе был и мой отец, — как бы вскользь заметил Малфой, привлекая к себе внимание собравшихся. — Вы не ошибаетесь, — ответил Гораций, кашляя в кулак. — Жаль, что все так вышло… — Жаль, что его посадили в Азкабан, или жаль, что он присоединился к Темному Лорду? — уточнил Драко, отчего Слизнорт подавился медовухой. — Думаю, не стоит говорить о плохом в столь хороший вечер, — деликатно предложил профессор, вновь сосредотачивая свое внимание на Гарри. Очевидно, что Малфоя это не устраивало, потому что Гермиона заметила, что его стакан начал слишком часто пустеть. — Гарри, все забываю тебя спросить, — Слизнорт выглядел слегка захмелевшим. — Как поживает наша мисс Грейнджер? Весьма печально, что она так долго отсутствует. Гермиона занервничала, а Малфой насмешливо хмыкнул. — С ней все хорошо, сэр, — ответил Гарри, одаривая Малфоя раздраженным взглядом. — Думаю, она скоро вернется. — Жаль, — пробурчал Драко, отпивая из стакана. — Альбус говорил, что ее родителям нужна была неотложная магическая помощь, — не замечая Малфоя, допытывался профессор. — Да, — подтвердил Гарри. — У них были проблемы с… магическими термитами. — Ох уж эти магглы, — Драко с жалостью покачал головой. Гермиона заметила, что тот уже был пьян. — Ничего без нас не могут! — Не могу согласиться, — все же обратил на него внимание Слизнорт. — У меня было парочка интересных опытов, связанных с этими находчивыми людьми, и могу с уверенностью сказать, что они в каком-то смысле весьма одарены. Гарри, думаю, ты, прожив столько лет с магглами, можешь вернее судить об их, кхм, талантах. — Конечно, Поттер у нас эксперт по магглам, — согласился Малфой. — Наш Великий Поттер! Что бы мы без него делали! — Драко, думаю, с тебя хватит, — Гермиона хотела отобрать у него медовуху, но тот схватил ее за руку, усаживая рядом с собой. Краем глаз Гермиона заметила недобрый блеск в глазах Гарри и поспешила кинуть ему успокаивающий взгляд, надеясь, что он не станет связываться с пьяным слизеринцем. — Пэнси, — Малфой слегка улыбнулся ей. — Тебе идет этот цвет. Он смотрел на губы, так что Гермиона поспешила сжать его ладонь, призывая к порядку. Впрочем, было непохоже, что Малфой собирался брать себя в руки. К своему удивлению, Гермиона отметила, что выпившим Драко становится менее агрессивным и более радостным. Если, конечно, можно было назвать радостью его насмешливые комментарии в адрес остальных. Грейнджер пыталась уговорить его последовать за ней назад, в уже родные подземелья Слизерина, однако Малфой согласился лишь после того, как обозвал Джинни рыжей бестией, Невилла — поклонником жаб, Гарри — мальчиком, который любит грязнокровок, а профессора Слизнорта — взбалмошным пенсионером. — Надеюсь, ты выговорился, — раздраженно заметила Гермиона, выталкивая Малфоя в дверь. Освещение в коридорах было плохое, а слизеринец немного покачивался, так что, достав из сумочки палочку, она произнесла: — Люмос Максима! — Я лишь сказал то, что думаю, — ответил Малфой, разливаясь веселым смехом. — Ты видела их лица?! — Не знаю, чему ты так радуешься, — пробурчала Гермиона, прищурившись и наблюдая за бодрой походкой Драко. — Мне казалось, ты хочешь наладить отношения со Слизнортом, а не разрушить их полностью. — А мне казалось, что ты не такая зануда, — ответил он, неожиданно резко разворачиваясь к ней. — Ты пьян, — оттолкнула его Гермиона, и Драко, потеряв равновесие, грохнулся на пол. — Нет, — похоже, голова Малфоя шла кругом, потому что подняться ему явно не удавалось. — Чтоб тебя… — проворчала Гермиона, все же протягивая руку помощи несчастному. — Спасибо, Пэнси, — Грейнджер попыталась высвободить руку, но Малфой ее не отпускал. — Знаешь, пьяным ты мне нравишься больше, — сказала она, все же освобождая руку от цепкой хватки. — По крайней мере, ты умеешь быть вежливым. — Так значит, я тебе все же нравлюсь? — усмехнулся Малфой, резко повернувшись к ней, заставляя отступить к стене. Вновь. — Я предупреждала тебя… — Да, — он облокотился рукой на стену, с интересом разглядывая ее лицо. — Ты чертовски пьян. — Да, — с невинной улыбкой согласился он, склонив голову набок. — Признаюсь, меня немного утомила глупая болтовня старикашки. — Конечно, ведь это так сложно для тебя — не быть в центре внимания! — Послушай, меня просто достали все эти разговоры о грязнокровной мамаше Поттера, — раздражение все же начало возвращаться к Малфою при упоминании этой фамилии. — Не называй ее так… — Да что с тобой, Пэнси? — воскликнул Драко и, покачиваясь, возмущенно прошелся вокруг нее. — Ты же понимаешь, что я говорю лишь то, что есть! Это всего лишь факт! Ты же называла Грейнджер грязнокровкой? Называла. — Гермионе на это возразить было нечего, так что Малфой после минутного молчания продолжил. — Наш везунчик Поттер! Мало того что он оказался исключительно талантливым зельеваром, так у него, оказывается, особо одаренная мать! — У Гарри нет матери, — холодно произнесла Гермиона, затем опомнилась. К счастью, пьяный Драко не заметил, что она назвала Поттера по имени. — У него нет родителей. Как ты можешь называть это везением? — Знаешь, можешь не верить, но я бы охотно поменялся с ним местами, — равнодушно заметил Драко. — По крайней мере, ему не приходится платить за их ошибки. — Платить? — переспросила Гермиона, понимая, что Малфой сейчас разговорчивее обычного. — Что ты имеешь в виду? Однако она не взяла в расчет, насколько был пьян подозреваемый. Он покачнулся, схватился за голову и объявил, что ему плохо. Скрипя зубами, Гермиона все же помогла ему добраться до своей комнаты. — Ты не могла бы меня раздеть? — невинно поинтересовался Малфой, получая кулаком в спину, затем грохаясь на кровать. — Впрочем, и так неплохо. — Надеюсь, у тебя будет сильное похмелье, — проворчала Грейнджер, затем, кинув на него неодобрительный взгляд, поняла, что тот уже спит. Его светлые, слегка растрепанные волосы мягкими волнами легли на бледное лицо, делая его похожим на невинного ангела с картин эпохи Возрождения. Гермиона хмыкнула. Сейчас, когда Малфой спал и на его лице не было постоянного выражения презрения и ненависти ко всему миру, он выглядел даже каким-то хрупким и безобидным. И пусть не забывала, что он может оказаться потенциальным Пожирателем Смерти, но в глубине души прониклась некоторым сочувствием к подозреваемому. Накрыв Малфоя на прощание одеялом, Гермиона вернулась к себе.